© Е. Любимова, 2015

© ООО «Издательство „Вектор“», 2015

 

Как приучить ребенка к распорядку дня

Каждый взрослый знает, что такое рутина – ежедневное повторение части событий дня прошлого, позапрошлого и др.

Человеческое общество, а значит, и каждый отдельный индивид в нем, живет по усредненному, но обязательному для каждого расписанию. Определенная часть того, что произойдет с нами завтра, известна нам уже сегодня, например, пойдем ли мы на работу, в котором часу мы должны быть на рабочем месте, когда наш рабочий день будет окончен, во сколько у нас перерыв и др.

К планам, навязанным нам жизнью в обществе, прибавляются и свои собственные. Как правило, современный человек стремится спланировать, на что он потратит то или иное время в обозримом будущем и в каком порядке будет выполнять намеченные им самостоятельно задачи. Другими словами, все мы стремимся предусмотреть не только то, что зависит от кого-то другого (график работы – нашей или, скажем, любимого магазина, детского сада, школы, где учатся наши дети). Мы также стараемся выстроить хотя бы приблизительную последовательность для событий заранее не известных, но предполагаемых. Скажем, для решения рабочих задач мы отводим рабочее же время, чтобы потом не пришлось «развлекаться» ими на досуге. А для таких относительно редких, но тоже повторяющихся событий, как шопинг, походы всей семьей в кино, поездки к родителям и т. д., мы традиционно отводим выходные. Это и называется рутиной в поэзии и распорядком дня – в обществе.

Взрослых жизненный распорядок чаще угнетает, а не сообщает им некий «заряд бодрости». Кто-то замечает этот эффект «одного и того же, изо дня в день» острее, кто-то – слабее, но все мы приходим по его итогам к выводу, что тяготит он куда сильнее, чем развлекает. Тем не менее большинство взрослых соглашается, что, если человеку известна заранее хотя бы часть грядущего, он чувствует себя увереннее уже в настоящем. Действительно, состояние «не знаешь, что будет завтра» большинство любит еще меньше рутины. Кроме того, даже те, кто стремится «разбить» этот замкнутый круг любыми доступными способами, неизменно высоко ценят возможность вернуться после всех пережитых приключений домой. То есть туда, где все осталось на своих местах с момента расставания – в места и окружение, знакомые до мелочей. И когда где-то там, за новыми горизонтами, охваченные вихрем стремительных событий, мы узнаем, что нам уже некуда возвращаться, вся наша тяга к приключениям сразу сходит на нет.

Так что взрослые тоже не так уж нетерпимы к рутине. Преимущественно им не нравится повторение событий не слишком приятных или, например, полный застой (когда в жизни долгое время не меняется ни одна из частей рутины). Однако в общем отношение у нас к ней вполне толерантное. Мы понимаем, что для жизни в обществе необходимо всегда искать общие знаменатели – компромиссы (в том числе по времени), которые будут одинаково приемлемы и для нас, и для человека, чьи планы были совсем другими. Кроме того, частичная предсказуемость дня завтрашнего дает нам возможность его спланировать, фактически – устранить ряд вероятных сюрпризов (не всегда приятных) и подарить тем самым блаженное ощущение полной власти над собственной судьбой…

А вот у наших детей представления о распорядке и общих жизненных закономерностях нет совсем. Наверное, мы помним себя в детстве: каждое событие нового дня было нам незнакомо, и ситуации вокруг нас повторялись крайне редко. Тогда, на заре своих дней, мы открывали для себя по тысяче новых горизонтов в день, и потому день этот пролетал стремительно, словно состоял он из пары часов вместо двадцати с лишним. Детям приключением кажется едва ли не каждый пустяк, а вернуться в этот миропорядок, будучи уже взрослым, увы, невозможно. Как мы понимаем, он образуется за счет отсутствия жизненного опыта, ведь ребенок никогда и ничего раньше не видел – даже самых тривиальных событий жизни в этом мире. Поэтому они и впрямь кажутся ему новыми, пока он не переживет одно и то же несколько раз, не разберется во всех нюансах этой ситуации и не сопоставит ее с рядом других, очень похожих.

Ощущение рутины нарастает в нас по мере накопления жизненного опыта. Все постепенно становится похожим на что-то другое, уже знакомое и приевшееся до оскомины. И со временем мы вообще перестаем сталкиваться с чем-то таким, о чем мы никогда ранее ничего не слышали… Однако вспомним и другое – в детстве у нас тоже имелись свои ориентиры, дававшие нам спокойствие и уверенность в себе даже в самой гуще приключений нового дня. Везде и всегда рядом были папа и мама – сильные, предусмотрительные взрослые, готовые защитить нас от любых невзгод. Мы никогда не сомневались, что они будут здесь, с нами и завтра, и послезавтра, где бы мы ни оказались. Понимание, что рано или поздно нам придется расстаться, приходит отнюдь не в детстве, а гораздо позже, в юношестве, когда у нас впервые проявляется желание завести собственную семью. А все детство сопровождается уверенностью лишь в одном факте – что мы вернемся из очередного увлекательного похода навстречу миру, и там, дома, нас будут ждать мама с папой.

Это одна из первых в нашей жизни констант. И она тоже дарует уверенность в завтрашнем дне, в том, что в критический момент мы всегда сможем обратиться к родителям, и они вытащат нас из любой выдуманной или реальной передряги. Просто пока данный факт является одним из немногих повторяющихся, затянувшихся на годы. Оттого он и начинает тяготить детей относительно поздно – в подростковом возрасте. Естественно, что прочие константы, особенно когда они несут лишь положительный заряд, тоже дают ощущение уверенности в завтрашнем дне, покоя, порядка в окружающем мире как детям, так и взрослым. Поэтому в целях подготовки ребенка ко взрослой жизни, а также ради его же безопасности мы стремимся привить ему любовь к другим регулярным действиям, например чистке зубов, умыванию, своевременному сну и др.

К сожалению, на этом пути у нас часто возникают первые проблемы, ведь дети, так сказать, народ не слишком постоянный и обязательный, им всегда не до этих раздражающих мелочей. Любовь к родителям воспитывать не нужно: малыш ощущает ее сам, без наших понуканий, и потому с ее реализацией ни у нас, ни у него не возникает никаких проблем. А вот распорядок дня, хоть он и приятен своей предсказуемостью, само наше чадо у себя не выработает – это одна из задач родителей. Кроме того, часть затруднений, связанных с процессом воспитания, вызвана вовсе не нашей педагогической бездарностью и даже не тем, что наше чадо, кажется, рановато проявляет задатки мирового чемпиона по упрямству… Дети плохо владеют своими эмоциями, хотя этот навык развивается у них самостоятельно, по мере взросления. Но пока они этому не научатся, они и правда, безо всякого притворства не понимают значения слова «нельзя». Их психика до определенного момента не имеет внутреннего механизма, который мог бы заставить их пойти почистить зубы прямо сейчас, когда они хотят «еще совсем чуть-чуть!» поиграть на компьютере. В сущности, когда мы боремся с проблемой несоблюдения ребенком каких-то ежедневных ритуалов, мы боремся именно с этим – с детской неспособностью понять, что кое-какие вещи в жизни невозможно откладывать на бесконечный срок или отменять совсем. Но обо всем по порядку…

 

Для чего всем нам нужен режим дня

Кто-то зовет его режимом, кто-то – распорядком, кто-то – скукотищей смертной и рутиной… Но во всех случаях речь идет о повторяющихся изо дня в день действиях, которые необходимо совершать по той или иной причине. Вообще, «рутина» – это, согласимся, не совсем то же самое, что «режим», ведь первое может подразумевать действия и события самые разные. Например, очевидно, что регулярные поездки к родителям или другим родственникам – это рутина. Ежедневное составление отчетов на работе – тоже рутина. А вот под распорядком дня мы подразумеваем несколько иное. В случае с ним речь идет о последовательности и временных рамках, в которых мы считаем комфортным выполнять те или иные действия. Проще говоря, поездки, например, в гости или к родственникам для нас становятся рутиной, потому что (будем откровенны с собой!) они не всегда уместны или не радуют своей регулярностью. А распорядок – это наша способность распределить все эти поездки так, чтобы они встроились в цепочку других наших планов оптимальным образом. Потому под распорядком дня следует понимать, скорее, нашу способность и желание планировать события дня. В то же время под рутиной можно понимать любое «навязшее в зубах» событие дня прошлого, сегодняшнего, следующего и вообще какого бы то ни было.

Все это означает, что к распорядку дня не стоит относиться уж слишком, так сказать, поэтически: жаловаться на скуку, им навеваемую, предсказуемость, лишающую радости сюрприза и пр. Точно так же не следует возводить его в ранг «тяжелого бремени» или, если угодно, «креста», который нам выпало нести, и мы лишь стараемся делать это с максимально доступным изяществом. Во-первых, как и все взрослые люди, мы точно знаем (убедились уже, и не раз), что не все сюрпризы, приносимые жизнью, обязательно бывают приятными. А опасные повороты жизненного пути, согласитесь, всегда лучше предусмотреть, хотя положительные перемены и впрямь могут потерять из-за предсказуемости половину прелести. Во-вторых, неизбежна только рутина – повторяющиеся события. А составлением планов на ближайшее и просто обозримое будущее мы вольны хоть и совсем не заниматься. Если нам так удобнее и приятнее, никто, как говорится, не неволит. Если нам неприятно заниматься планированием хотя бы части заранее известных или предполагаемых событий, возможно, у нас действительно нет внутренней потребности распределить их наиболее удобным для себя образом. Другими словами, мы можем не иметь желания предугадать их последствия или освободить для каких-то целей толику лишнего времени. Если это так, указанное «бремя» нам и впрямь ни к чему, поскольку планирование, подобно любой осознанной деятельности, должно осуществляться с определенной целью, а не потому, что «уж такова судьба».

Наше собственное отношение к распорядку дня и жизни важно не только для нас. Скорее всего, у вас уже был случай заметить, что дети, даже самые маленькие, стремятся копировать родителей и подражать им во всем, до мелочей. Речь не идет о передразнивании. Комический эффект от повторенных ими взрослых повадок возникает только благодаря разительному несходству между возрастом, так сказать, демонстранта и тем, что он перенял. Но сама копия достаточно точна. Мы смотрим на собственных детей иногда словно в зеркало и поражаемся: неужели мы и в самом деле ведем себя именно так?.. Поэтому мы можем поверить: если нам режим «сидит в печенках» давно и прочно и сами мы его никогда не соблюдаем, ожидать, что наше чадо проникнется к нему пылкой любовью, тоже бесполезно. Это совершенно никак не зависит от качества нашей педагогики, степени ее продуманности. Она может быть самой эффективной и правильной в мире, но ребенок учится не только тому, что мы говорим – он наблюдает за нами, усваивая еще и то, что мы делаем. И наша нелюбовь к такой «строевой подготовке» делает бесполезными все попытки привить ее и детям – своим или даже чужим.

Бесспорно, у безалаберности есть свои преимущества, даже если мы наблюдаем ее в исполнении взрослого человека. Дисциплина вообще по нраву не всем – ее излишняя строгость часто не оправдывается жизненными реалиями. Как мы понимаем, всего на свете все равно не предусмотришь. Поэтому, сколько бы мы ни составили расписаний, планов и прочих «манускриптов» различного содержания, они могут стать бессмыслицей уже в следующий миг – не то что на следующий день. А это значит, что мы потратили время и мыслительные усилия на их составление совершенно попусту. Кроме того, человеку, который, что называется, обладает внутренней дисциплиной, внешние «графики», «планы» и др. обычно не нужны. Он и без них всегда помнит обо всем, что ему нужно сделать, и расставляет эти действия в нужном порядке в голове, не прибегая к помощи бумаги.

Так что нередко внешнее безразличие ко всякого рода организованности просто означает, что данный индивид достаточно организован сам по себе и не нуждается в дополнительном развитии этого качества. И наоборот, человек, у которого все всегда расписано по часам и график этот висит на самом видном месте в комнате, наверняка неспособен к собранности настолько, что малейшее отступление от этого плана грозит ему фиаско во всех намеченных планах. Третий же тип не слишком организованных взрослых представляет собой людей, не склонных к самодисциплине и в то же время не пытающихся исправить этот природный недостаток. То есть эти люди, образно говоря, забывают почистить зубы утром или вечером, и состояние их зубов от этого сильно ухудшается. Им это известно, однако они по-прежнему не предпринимают никаких мер для исправления ситуации – не пытаются даже написать себе напоминание маркером на зеркале в ванной. Общаться с такими людьми не всегда приятно: удовольствие от такого знакомства во многом зависит от того, насколько у них развита эта «необязательность» поведения в обычной жизни и насколько мы ценим такие качества, как пунктуальность, соблюдение правил гигиены и т. д.

Иногда соблюдение общепринятых стандартов сосуществования становится очень важным – даже для людей, никогда ранее не являвшихся сторонниками «муштры». Скажем, ряд привычек второй половинки наверняка начнет сводить нас с ума уже после полугода со дня свадьбы. Такие мелочи, как привычка ложиться спать далеко за полночь, оставлять свои вещи где попало в квартире, входить в жилые комнаты в уличной обуви со временем могут превратиться в неразрешимую проблему и повод для постоянных скандалов. Аналогично едва ли мы, даже будучи толерантным начальником, сможем долго терпеть сотрудника, приходящего на работу когда вздумается, в носках разного цвета, небрежно подстриженного или небритого, не выспавшегося и т. д.

Если несобранность, неряшливость, забывчивость, безразличие ко всем требованиям нашего удобства развиты в ком-то до состояния апогея, с таким индивидом вряд ли кому захочется общаться, тем более близко и/или подолгу. Не соблюдающий никаких компромиссных правил сосуществования с другими человек становится для окружающих сущим наказанием, ведь он создает им неудобства каждым своим словом и действием. И даже если до сих пор мы не видели в «жизни по расписанию» ничего привлекательного для себя, мы, конечно, постараемся внушить такому индивиду несвойственные нам идеалы. Например, выработаем вместе с ним набор правил, соблюдение которых обеими сторонами позволило бы всем прийти к компромиссу в вопросах привычек и «передела» личного пространства.

Что касается детей, то, как уже было сказано выше, они не понимают самой сути режима дня, потому что способность сопоставлять, просчитывать и совершать иные логические операции у них развивается со временем, по мере взросления. От незрелого детского разума много в этом плане не потребуешь. В начале развития он способен к мышлению как таковому, но мышлению предметному – наблюдению и осмыслению текущего момента при неспособности сопоставить его с другими похожими моментами из прошлого или в будущем. Способность малыша к любого рода анализу почти равна нулю. Это свойство проявляется у головного мозга лишь по мере приобретения жизненного опыта – накопления данных о множестве разных и похожих случаев из жизни. Пока такого опыта нет, естественно, что даже идеально функционирующему головному мозгу просто не с чем сопоставлять, не из чего делать выводы. А между тем составление любых планов, расписаний, графиков и др. является деятельностью логической. Но поскольку наше чадо пока ею не владеет, многие нужды в распорядке дня ему просто неясны.

Например, дети в упор не понимают, почему им нужно приучаться ложиться спать в 22:00 уже сейчас, если пойти на работу, как ходят мама и папа, им в обозримом будущем не грозит. Точка зрения ребенка на этот вопрос совпадает с нашей в выходной день. И состоит она в том, что спать нужно ложиться, когда ты устал и больше не можешь развлекаться. А почему именно в 22:00 или любое другое строго назначенное время, детям совершенно неясно. И объяснять, что детские игры не дают спать привычным именно к такому графику родителям, бесполезно. Ведь мы, естественно, никогда не устраивали «побоищ» на игрушечных мечах в детской, когда чадо уже, так сказать, почивает. А значит, оно не понимает, что такое хроническое недосыпание и внезапные «побудки».

Дети – эгоисты, но в здоровом смысле слова. У них нет или почти нет негативного жизненного опыта – от него мы оберегаем их со всем тщанием. Поэтому угроз на темы отрицательных последствий от несоблюдения гигиены и т. д. дети понять и не в состоянии – они же еще не пробовали не чистить зубы неделями!.. Так что, в сущности, при-учить их к распорядку можно лишь потому, что эти действия несут приятные ощущения. Детское мышление предметно и не понимает абстракций в духе «если ты не будешь умываться, у тебя кожа покроется сыпью». Чтобы это стало ребенку понятным, нужно, чтобы однажды так и произошло, а мы, разумеется, этого не допустим. Так что остается лишь надеяться на подтверждение наших уверений, что «принимать душ – это приятно». Но не обо всех элементах распорядка можно так сказать. Например, сон в определенное время доставляет удовольствие, только когда организм к нему привык, сонливость уже возникает именно в этот период, и ее удовлетворение вызывает положительные ощущения. До той поры все уговоры, угрозы и другие методы принуждения ко сну кажутся ребенку насильственными и ничем не оправданными – ведь он в это время еще хочет играть, а вовсе не спать. В результате частое повторение подобных ситуаций даже вырабатывает у него неприязнь ко сну как решению административному вместо естественного.

 

Почему дети сопротивляются распорядку

Итак, чаще всего взрослые нарушают или вовсе не используют режим дня сознательно, потому что он им не нужен, они видят в нем больше недостатков, чем преимуществ. Основные вехи режима в жизни взрослого такие – их ему навязывают извне график работы, список принятых за день звонков, насущные потребности остальных членов семьи, расписание работы магазинов и общественного транспорта, наконец. И многим взрослым этого внешнего принуждения вполне достаточно – они не считают нужным вынуждать себя к чему-то еще и по собственному, так сказать, почину. Дети живут совсем другим и в других условиях – они не ведают, что такое «график работы», и не понимают, что даже крайне необходимую вещь им в магазине не дадут, если они придут за нею к полуночи, а магазин работает только до 20:00. Им самим спать в определенное время тоже не слишком нужно – они плохо различают время суток и с трудом улавливают значение таких периодов, как утро или ночь. Есть и еще одна проблема, которая отпадает сама, по мере взросления. Проблема эта состоит в том, что у детей отсутствует не только логика, но и механизмы самоконтроля.

Если первое совершенствуется в течение всей жизни (с каждым новым прожитым днем и событием), то второе начинает формироваться значительно позже, только в подростковом возрасте. Способность сдерживать свои эмоции и управлять ими – навык относительно сложный, безнадежно, так сказать, вторичный в смысле возможностей и способностей коры головного мозга. А это значит, что в течение длительного срока ребенок совершенно не способен сам перестать играться, злиться, засыпать и пр. – даже если ему хочется это сделать. На первых порах во всех таких ситуациях ему должны помогать родители: показывать, как нужно успокаиваться после драки и искать пути к примирению, как прекращать разбирать мамину пудреницу, если уже понятно, что открыть ее, не поломав, у ребенка не выходит… Аналогично мы должны научить наше чадо готовиться ко сну не только в смысле чистки зубов, умывания и прочих внешних ритуалов. Главная родительская задача – научить его засыпать не только после спокойных игр (не слишком возбужденный ребенок нередко может заснуть и сам), но и, скажем, после часа игры в салочки со сверстниками.

Возбужденный, разгоряченный малыш может очень устать уже в процессе игры или к ее концу. У взрослого усталость всегда как-то сама выражается в затухании активности, сонливости и других характерных признаках, по которым он понимает, что устал, и сознательно переходит от активности к отдыху. У детей же реакция на такие состояния сплошь и рядом отличается от взрослой. В возрасте до пяти лет они осознают усталость просто как явный дискомфорт, но не отличают этот вид дискомфорта от любого другого, например от намокшего памперса. Поэтому им и неясно, что нужно сделать, чтобы почувствовать себя лучше. В старшем возрасте (после пяти лет) понимание, что для отдыха нужно прекратить игру, приходит к детям все чаще, но этот механизм по-прежнему срабатывает не всегда.

Так, вплоть до двенадцати лет увлекшийся чем-то ребенок (более того, подросток) нередко демонстрирует реакцию, свойственную лишь немногим взрослым – продолжает занятие, несмотря ни на какую усталость. В таких случаях к нему возвращается детская раздражительность в ответ на попытки его отвлечь. На самом деле он нуждается в том, чтобы его отвлекли, поскольку сам он не может этого сделать – еще не полностью сформированный механизм самоконтроля «отключается» или, если угодно, отступает перед наплывом сильных эмоций. В сущности, у взрослых, как мы знаем, тоже такое случается, просто для «отказа тормозов» им нужны куда более сильные стимулы. А в период формирования самоконтроля никаких особых усилий к тому прилагать не нужно. Скорее стоит как можно активнее обучать ребенка своевременно «тормозиться» в своих желаниях.

Таким образом, если наше чадо вообще не отличается послушанием, а привить ему привычку засыпать, чистить зубы и пр. строго в определенное время кажется и вовсе невозможным, не стоит думать, будто нам «достался» самый безалаберный и своевольный малыш на свете. Учтем, что он наших весьма разумных доводов не понимает. Ему недоступны такие «высоты мысли», потому что жизненного опыта у него еще «кот наплакал», и от негативных ее сторон мы сами ревностно его оберегаем. Собственные аргументы для того, чтобы сделать то или это, ребенок тоже сгенерировать не в состоянии. Раз он не знает, как плохо бывает, если этого не сделать, у него, соответственно, нет стимула это делать. А раз он сейчас хочет делать что-то другое (не указанное родителями действие), он не сможет переключиться на требуемое сам – у него еще не сформирован такой механизм. В сумме же получается, что наш набор эффективных аргументов и методов воздействия на него ограничен гораздо сильнее, чем мы привыкли думать. А непослушание, характерное для подавляющего большинства детей, проистекает из того, что мы не ищем путей «достучаться» до них на понятном именно им языке.

В силу того, что мы уже взрослые и по-мним себя в детстве лишь частично, мы используем аргументы, годные и эффективные для нас, но не для них. И в дальнейшем повторяем одни и те же ошибки от раза к разу, забывая об этой разнице. Со временем она сглаживается сама собой, поскольку наше чадо растет. Но несмотря на то, что используемые нами приемы постепенно начинают действовать, былых ошибок нам все равно с их помощью не исправить. Недоразумения вроде неэффективного воспитания порождают не только баловство, которое мы не в состоянии прекратить, но и взаимные обиды, непонимание, отчуждение. Обычно в конце неверно выстроенного воспитательного процесса дети относятся к родителям уже совсем не так, как в его начале. В частности, они наверняка умеют виртуозно лгать, скрывать многое из того, во что они не намерены посвящать домочадцев, превосходно различают темы, которые они хотели или вовсе не хотели бы обсудить с родителями.

У многих детей к этому времени четко сформирована недоверчивость по отношению к отцу/матери, способность и желание общаться с ними, так сказать, аккуратно, выбирая, что говорить, а что нет, какие выражения использовать. Для подросткового возраста характерен рост агрессивности – желания отстоять и доказать свою правоту, утвердиться в качестве личности. Поэтому родители, лишенные привилегии доверия со стороны своих чад лишь потому, что в прошлом имели место многочисленные обиды, далее сталкиваются с их ускоренным «взрослением», то есть подчеркнутым отчуждением и явной агрессией, требованием «не лезть» в их дела. А заканчивается этот процесс ранним фактическим расставанием с отчим домом и семьей.

 

Насколько строго следует соблюдать режим дня

Точного ответа на этот вопрос даже у взрослых (авторов всевозможных планов, расписаний, графиков и т. д.) нет. Ожидать найти его у детей, вынужденных после соблюдать эти «плоды долгих размышлений», было бы тем более неразумно… Вообще, советское прошлое, отличавшееся строгостью в навязывании многих общественных правил (той же утренней зарядки, режима питания, например), полагало, что режим нужно соблюдать крайне строго, чуть ли не по минутам. Впрочем, многие рекомендации периода СССР носили характер прямо-таки навязчивый. Часть из их была в корне пересмотрена и со временем признана ошибочной. Тем не менее признаемся себе честно, что сейчас нам очень недостает этой «работы на совесть» со стороны государства. В современном мире мы можем ознакомиться с сотней различных авторских систем, разработанных по одному и тому же поводу. Их составители уже не претендуют на авторитет знаменитого Минздрава с его рекомендациями. Более того, теперь они даже сразу предупреждают, что не являются профильными специалистами, но излагают результат экспериментов, проведенных на себе. А читать или не читать, следовать или не следовать этим «изысканиям» в любом случае будет решением нашим, под нашу же ответственность.

Итак, если ранее нам было легко и очень приятно доверять многие аспекты своего быта Минздраву, то сейчас к этой инстанции уже не обратишься. Когда-то вездесущие и навязчивые, сейчас его рекомендации заменены множеством разных теорий, ни одна из которых не претендует на универсальность и отсутствие погрешностей (обычно заметных невооруженным глазом даже неспециалисту). А потому вся ответственность за выбор, который мы сделаем, и ложится полностью на нас. Неприятное чувство, не правда ли?.. И все же не нужно преувеличивать правильность советов «из прошлых лет» только потому, что в те времена у нас не было такого широкого «ассортимента» рекомендаций, что и создавало иллюзию простоты выбора. На деле одно с другим никак не связано.

Например, в те времена основной, идеальной для всех и вообще «самой-самой» считалась схема «завтрак – обед – полдник – ужин». Вместе с примерным временем, когда их следовало проводить, они были одним из основных правил этой, так сказать, пропаганды, регулирующей быт. Система многоразового питания маленькими порциями в советскую эпоху применялась только в качестве специального режима у больных с патологиями пищеварительной и обменной систем. Детей в эти не столь уж «непогрешимые» времена стремились переучить в соответствии с этой моделью как можно раньше, хотя она совершенно не соответствует их потребностям.

Зато сейчас, в наше время в этой модели обнаружилась масса ошибок: например, слишком длинные промежутки между приемами пищи и (возможно, как следствие) невероятный, посильный не для каждого организма объем продуктов, поглощаемых за один прием. Другими словами, наука заметила, что при многоразовом питании маленьким порциями (как питаются дети и пациенты гастроэнтерологии) нагрузка на систему пищеварения и обмена веществ становится куда более равномерной. В то время как постоянные колебания от голода к необходимости переварить около полукилограмма различного вида пищи (взвесим сразу все блюда типичного столовского обеда с хлебом и чаем вместе!) скорее создают им проблемы, чем прибавляют здоровья. По этим причинам сейчас многоразовое питание становится все более популярным, и эту «детскую» модель используют уже не только груднички и люди с патологиями ЖКТ, но также спортсмены (для большинства из них она идеальна) и просто здоровые люди, не желающие набирать лишний вес или переедать.

Так что в советах Минздрава не все было так уж гладко – просто мы не замечали этих «шероховатостей» из-за авторитарности тона данной инстанции и отсутствия альтернативы. А современная широта выбора, пришедшая им на смену, не так уж плоха. В конце концов, никто не запрещает нам составить из множества различных советов одну систему, зато стройную, наиболее подходящую нам, лишенную максимума недостатков, которые мы увидели в оригиналах, и из которых ее, так сказать, собрали.

В наши дни соблюдения режима по минутам уже никто не требует. Согласимся, это вообще всегда звучало несколько странно. Ведь в жизни всегда так много неожиданностей, что, кажется, нам сам космос велит не утруждать свою голову планированием, а душу – надеждами, что все задуманное сбудется ровно в то время и так, как мы рассчитывали. Тем более воплотить график «по минутам» на практике можно только в форме приказа, как в армии, с формулировкой «Чтобы через пять минут ты уже спал!»

Легко догадаться, что «строевая подготовка» с пеленок едва ли создаст нашему чаду комфорт и уют, придаст ему оптимизма в дальнейшей жизни. Конечно, она отлично подготовит мальчика к службе в армии, но и тут есть свои оговорки. Во-первых, юное поколение нашей семьи не обязательно должно состоять лишь из будущих мужчин, а девочкам, согласимся, ни к чему учиться «шагать в ногу» еще с колыбели. А во-вторых, не все мы рождаемся солдатами, отлично приспособленными к муштре. Множество людей не выносит принуждения, и чем оно заметнее, тем заметнее проявляются плохие стороны их характера, поведения… Да и вообще, прежде чем пробовать такие методы на детях, неплохо бы «прочувствовать на собственной шкуре», что такое заставить себя уснуть в требуемом промежутке времени (к примеру, с 13:00 до 13:30), и ни в каком другом!..

Современный взгляд на вопрос строгости в соблюдении распорядка гласит, что в педантизме здесь нет никакой необходимости. Достаточно просто выполнять одни и те же (примерно одни и те же) действия в пределах 1–1,5 намеченных часов каждый день. Другими словами, если так уж вышло, что «на сейчас» у нас или ребенка назначен дневной отдых, но по некоторым причинам он невозможен, делать из этого трагедию не следует. Во-первых, не все обстоятельства, препятствующие соблюдению режима, устранимы в одностороннем порядке без потери времени. Например, если поломка автомобиля задержала нас на загородной трассе, логично, что весь наш дальнейший «режим» сдвинется вперед на время, пока мы «голосовали», а после тарахтели на буксире в автосервис… Во-вторых же, некоторые пункты начального плана после задержки все равно придется пересмотреть, поскольку заснуть не в «сонный час» обычно затруднительно, да и автосервисе могут предложить посетить их еще раз, вечерком.

С таким «авралом» и его последствиями нам все равно придется смириться – отложить или пропустить часть пунктов режима, чтобы возобновить его соблюдение завтра. Но если мы соблюдаем его уже некоторое время, завтра нам все равно опять захочется спать в это время, несмотря на вчерашний пропуск. Для того чтобы закрепить новое правило (например, смещение «сонного часа» на пару часов вперед), организму необходимо несколько его повторений. А единичный пропуск уж точно не приведет к мгновенному сбою. Поэтому нам не стоит считать соблюдение режима «любой ценой» лучшим решением – жизнь всегда найдет, как скорректировать наш педантизм.

 

Почему режим нельзя насаждать насильно

«Армейской муштры» в деле поддержания режима дня не должно быть в любом случае. Такая, с позволения сказать, педагогика все равно не подействует на малыша в нужном направлении, поскольку грудные дети не понимают приказов так же, как не понимают большинства звучащих вокруг слов. Зато они отлично распознают эмоции, и уж точно ощутят, что мама постоянно за что-то на них обижена, рассержена. Никакой ребенок не будет чувствовать себя хорошим в таких обстоятельствах. И если до сих пор мы считали, что он капризничает достаточно часто, вскоре мы убедимся, что у нас просто не было поля для сравнения, насколько «часто» он способен делать это на самом деле. Чувствующий постоянное раздражение родителей малыш и сам становится нервным, возбудимым. Оттого каждая попытка заставить его выполнить то или иное действие прямо сейчас будет заканчиваться истерикой – притом не только с его стороны. И спать мы после этого начнем вдвое меньше, чем прежде, хотя мы, кажется, и так уже забыли, когда отдыхали полноценно в последний раз.

В случаях с детьми уже подросшими (от четырех лет и старше) скандалы и торги по поводу каждого получаса, указанного в расписании, переходят на новый уровень. Если наше чадо с самого начала начнет искать способы уклониться от соблюдения режима в качестве протеста против принуждения к нему, рано или поздно оно найдет искомое. Упорство и изощренность детей в деле обхождения родительских «указов» и запретов объясняется самой сложившейся ситуацией. Не то чтобы дети так уж против выполнить просьбу мамы или папы – вовсе нет. Напротив, изначально они любят родителей и в то же время их собственное «Я» не сформировано настолько, чтобы противопоставлять свои желания родительским. Поэтому вплоть до 8–10 лет личность ребенка почти полностью подменена родительской, и эта ситуация вполне нормальна. «Я» сформируется в нем в подростковом возрасте, не сейчас, поэтому стоит лишь немного подождать.

Однако когда родители начинают «выжимать» из ребенка искомый результат всеми доступными способами, давление такой силы почувствует любая личность, в том числе незрелая. Согласимся, что иные формы родительского давления с любовью не перепутает даже слепой – они нимало не похожи на нее. Поэтому чем чаще мы добиваемся от ребенка нужного путем давления или обмана, тем острее он понимает, что любит тут только он. Все же остальные максимум согласны его терпеть, и то только при определенных условиях – например, когда он закончил чистить зубы ровно в 18:45, а не в 19:00. В итоге наше чадо сделает закономерный вывод, что с его присутствием родители согласны мириться, похоже, только если он почистил зубы и причесался. А если что-то из этого было сделано им несвоевременно (или не было сделано вообще), никому он здесь не нужен…

Как видим, такие методы «воспитания» создают невыносимую атмосферу для малыша, который изначально искренне нам симпатизирует, хочет подражать, стать для нас «самым лучшим на свете». Другими словами, мы сами ставим его в условия, когда мы, так сказать, любим его крайне редко – к тому всегда имеются какие-то дополнительные оговорки, словно нас еще нужно «попросить» о любви, хотя в оригинале она должна существовать «безвозмездно». Сперва нежелание идти на конфликт в сочетании с невозможностью выполнить все эти условия (ну, не может малыш заснуть в 12:15 – не может, и все тут!) вынудят его притвориться (например, что он спит) и солгать в другом похожем случае. Этот выход примитивен, но, как говорится, эффективен. А поскольку мир взрослых людей сплошь зиждется на мелкой и крупной лжи, мы сами врем в присутствии ребенка наверняка часто…

Поэтому вранье и результаты, которые оно приносит при умелом исполнении (сколько раз мы врали начальнику, что приболели, когда ребенок прекрасно слышал этот разговор?), становятся известны детям с самого раннего возраста. К пяти годам они вполне дорастают до сознательного использования этого приема. Причем в семьях со строгими правилами, насаждаемыми хотя бы одним из домочадцев (он играет роль лидера семьи), дети (вечные «подчиненные» у всех старших в доме) обучаются лгать раньше. Более того, вранье ребенка, на которого, как он знает, в случае раскрытия правды будет оказано неоправданно сильное давление, выглядит особенно «гладким», естественным настолько, что «комар носа не подточит».

Дети, которые врут из страха перед родителями и нежелания идти с ними на конфликт – самые виртуозные лжецы на свете, причем часто с самого начала. То есть у них нередко даже не бывает «первого блина комом», и, как следствие, мы можем попросту не заметить этого момента, когда нам начали врать в глаза на каждом шагу вместо того, чтобы «проникнуться» нашим педантизмом.

Итак, «добуквенное» следование расписанию едва ли взрастит в нашем ребенке то, на что мы рассчитываем, – любовь к дисциплине и порядку, например. Гораздо более вероятно, что мы получим искусного враля, который будет панически бояться нас и в грош не ставить эту самую дисциплину, принесшую ему столько неприятных минут еще в детстве. Став взрослым, он будет ненавидеть ее и нас еще сильнее. Такие чувства по отношению к кому– или чему-либо не проходят с годами. Дело в том, что ощутимое давление на личность, производимое с какой угодно благой целью, эта личность не забудет и не простит. Если на нас когда-либо тоже оказывалось влияние такого рода, мы наверняка понимаем, о чем речь…

По этим причинам запомним, что слова «ребенок» и «распорядок» изначально являются антонимами. Дети отлично знают значение слова «хочу», но в упор не понимают слова «надо». Максимум, на что они способны в этом смысле, – сообразить, что это «надо» маме и/или папе, хотя причина, по которой оно им «надо», ему совершенно неясна и не будет ясна в течение еще многих лет. В первые пару лет жизни словарный запас малыша еще весьма ограничен. В то же время, требования физиологии, начавшей стремительный рост, и приспособление к новым условиям обитания обладают для него куда большим значением, чем любые «ценные указания» с родительской стороны. Кроме того, нашему чаду пока бесконечно далеко даже до зачатков владения собой, управления своими эмоциями. Так что, если мы хотим получить что-либо в его исполнении (крепкий сон по часам, тишину в детской и т. д.), нам не удастся организовать все это как со взрослым – путем простого приказа или даже длинной, задушевной, так сказать, беседы с объяснениями.

Увы, ребенок наших приказов и аргументов пока просто не поймет – на то он и несмышленыш, чтобы хорошо чувствовать эмоции, но лишь те, что выражаются невербально. Речь для него пока является слишком сложным навыком и способом выразить свою волю.

На самом деле, многие родители в общении с детьми не понимают именно всех следствий, проистекающих из особенностей работы центральной нервной системы в детском возрасте. А это, в свою очередь, порождает ряд недоразумений, и дело далеко не только в безуспешных попытках приучить младенца хоть к какому-то подобию режима. Например, едва ли мы сейчас смогли бы вспомнить и представить себе, как это – не уметь перестать бегать, если уже набегался до такой степени, что ноги отнимаются. Для взрослого естественно самостоятельно остановиться по мере прогресса усталости, не правда ли? А ребенок этого сделать сам не способен.

Мы можем верить в это или не верить, но наше чадо, если оно не доросло, как минимум, до восьми лет, свободно может продолжать игру и злиться просто потому, что оно уже валится с ног, но не знает, как остановиться. Притом нужные реакции на определенные биологические требования вырабатываются у детей рано. И если мы решили, будто 8–10 лет – это уже поздно, то нам так только показалось. Ведь помимо управления физиологией существуют еще и методы контроля над собственными эмоциями – гневом, восторгом и т. д. А между тем эта способность появляется у детей еще позже. Например, иные не успевают полностью овладеть собой в этом смысле даже к 18–20 годам – фактически к началу полностью взрослой жизни!..

Точно так же родители обычно путают детские мотивы со взрослыми в случаях намеренного, как кажется им, вредительства. Например, понятно, что, если ребенок вытер испачканные в краске ручонки о занавески, он просто не понимает, что разноцветным пятнам там не место – ведь ему ничего не известно о требованиях маминого вкуса к цвету и ткани штор в этой комнате! Если нам удастся донести до него такие мысли, как «шторы выглядят идеально и без твоих дополнений», «рисовать можно только на бумаге, а на стенах и ковре нет», возможно, «уроки рисования» на предметах обстановки прекратятся.

С другой стороны, практика показывает, что в большинстве случаев они повторяются, как и прочие однажды запрещенные шалости, неоднократно, с упорством, в котором родители ошибочно усматривают четкое намерение навредить им опять, не глядя на запрет. Приходится признать, что такие эпизоды в исполнении взрослого или даже подростка наверняка носят намеренный характер, то есть исполняются во второй и все последующие разы по принципу «назло». Нельзя также не согласиться, что, когда папа разбирает компьютерную клавиатуру по винтикам потому, что чадо со счастливым смехом только что подошло и выложило на нее все содержимое цветочного горшка, ему будет очень трудно поверить, будто это было сделано по незнанию или из других не подлежащих наказанию побуждений.

С точки зрения разозленного взрослого, тут «состав преступления» налицо, и сразу по нескольким причинам. Во-первых, ребенка наверняка уже неоднократно просили не трогать растения и их горшки вместе с почвой. Во-вторых, от него непременно требовали не носить ее по всему дому, не есть ее и не вытирать грязные пальцы обо что попало. В-третьих, подобные действия со сравнительно дорогой родителям (и в прямом, и в переносном смысле) техникой наподобие роутеров, планшетов, компьютеров и пр. наверняка изначально и неоднократно обозначались как табу – самый строгий запрет изо всех возможных. Тем не менее чадо не просто не «прониклось», но в следующий раз целенаправленно зачерпнуло из горшка побольше торфа, принесло свою «добычу» аж в соседнюю комнату и вывалило ее именно туда, куда этого делать нельзя не то что в квадрате – в кубе… Все это очень похоже на целенаправленные действия. А общий настрой родителей по отношению к нарушителю тем более не располагает в такие моменты к попыткам «понять и простить» и т. п. И все же намерения наверняка не было – нам показалось.

Прежде всего, жизнь ребенка насыщена яркими и новыми событиями куда сильнее жизни взрослого. Напомним, он еще ничего не знает об этом мире, оттого ему, в отличие от нас, новым кажется все, что происходит вокруг. Так что он вполне мог забыть сказанное ему в последний раз на прошлой неделе, ведь для него с того времени прошла, кажется, целая вечность. Далее, ребенок, в отличие от сопящего над поломанной техникой отца, смыслит в ее работе и устройстве куда меньше и даже не сумел бы разобрать ее отверткой. А понимание, что горка грязи с песком, мягко говоря, не слишком способствует ее исправной работе, ему тем более недоступно!..

Так что ненаглядное чадо вовсе не собиралось «делать гадость» именно нам – ему пока неизвестно ничего способствующего появлению такого «дьявольского плана». Значит, истинные мотивы его были совсем иными. Возможно, из него в будущем вырастет отличный садовник… Но куда вероятнее, что ребенку просто нет разницы между высыпанием почвы на стол и любым другим действием – играми на ковре, приемом пищи и прочими занятиями. А родительские «назидания» звучат для него абстракцией – он не понимает, о чем идет речь, так как не знает слов «огромные деньги», «сервисный центр», «время на ремонт» и т. п.

 

Основы режима для самых маленьких

Примем как факт – дети капризничают тогда, когда не могут перестать выражать свое недовольство чем-либо (не обязательно тем, что нам кажется). Поэтому это вовсе не каприз, а неспособность решить проблему самостоятельно (в том числе перестать «истерить»). И до семи лет они не понимают истинного значения слова «назло», не поступают так. Показателем, что ребенок понял, что такое «назло», служит его угроза сделать это – обычно дети предварительно предупреждают об этом намерении. Все это означает, что в случае с выработкой режима у детей, существ, не разбирающих слов и неспособных к самоконтролю (основе соблюдения режима), мы зашли в тупик.

В принципе режим полезен. Как уже было сказано выше, он позволяет оптимально распределить время и усилия, успеть больше, соблюсти порядок в исполнении задуманного. Что касается детей, то им он помогает как можно скорее войти в ритм жизни за пределами материнской утробы, особенно в смысле ритмов биологических. Как мы понимаем, биохимические процессы в теле ребенка в период внутриутробного развития полностью обеспечиваются организмом матери и, следовательно, подчиняются ритму жизни ее тела. Самостоятельная жизнь начинается после рождения. А это значит, что только появившемуся на свет тельцу необходимо научиться дышать воздухом, контактировать с ним и всей окружающей средой, так сказать, лично определить разницу между днем и ночью.

Задач перед растущим организмом сразу появляется много, а управляющий им головной мозг еще слишком юн, неопытен и недоразвит, чтобы решить их все сразу и самостоятельно. В этом ему и призван помочь режим дня – привнесенный извне распорядок, помогающий головному мозгу ребенка «расставить акценты» или, если угодно, для начала хотя бы «присвоить» определенному времени суток доминирование определенных биохимических процессов. Например, показать головному мозгу, что ночью нужно спать, а днем – бодрствовать, что есть можно целый день, но лучше делать это при появлении голода, что гигиенические процедуры расслабляют, поэтому их приятно проводить вечером, и пр. Но на большее, чем простое вспоможение в отладке деятельности центральной нервной системы, он, конечно, претендовать не должен. Другими словами, он ни в коем случае не должен вступать в противоречие с естественными ритмами организма, если таковые уже явно сформированы.

Например, с помощью режима ребенка можно сделать, так сказать, «обитателем ночи» – приучить к ночи как периоду бодрствования и дню как периоду сна. Ради эксперимента это можно сделать – как мы понимаем, это была бы прихоть странная, но технически вполне реализуемая. Однако со временем биология малыша все равно начнет «брать свое» – головной мозг научится отличать день от ночи по уровню освещенности кожи и количеству света, падающего на глазную сетчатку. Человеческое тело генетически запрограммировано выделять гормон бодрствования мелатонин в зависимости от уровня освещенности снаружи по принципу «больше света – больше мелатонина». Поэтому, когда эта «настройка» будет окончена, даже приученный бодрствовать ночью ребенок все равно «сам собой» начнет переучиваться на бодрствование днем и сон – ночью.

Таким образом, если в течение первых двух-трех лет жизни мы заложим в него с помощью воспитания аномальную программу, с каждым новым месяцем жизни она все равно начнет конфликтовать с естественными биоритмами. Они просто будут вырабатываться медленнее, но будут, мы можем не сомневаться. Биоритмы и многие их закономерности заложены в организме на уровне генов, а изменить генетику путем насаждения неких привычек, разумеется, невозможно. В этом и состоит один из самых распространенных недостатков обучения режиму. Расписанные нами этапы этого режима могут идеально соответствовать нашим потребностям, но идти вразрез с потребностями организма ребенка. Это не более чем вопрос дефицита наблюдательности. Мы можем просто не так понять упорство или капризы чада, переучить его на неправильный, противоречащий его биологии «лад», а потом долго удивляться, почему у него и выработанная привычка не «приживается», и новая не появляется…

Чтобы не допустить подобного, постараемся запомнить, что совсем маленьким деткам необходим не столько режим, сколько ритм дня. Разница между этими двумя понятиями огромна. В частности, ритм дня очень мало привязан к некому «положенному» промежутку времени. Речь идет о самой общей, но постоянно повторяемой последовательности действий – например, в порядке «игра дома (период бодрствования) – прием пищи – дневной сон – прогулка – ночной сон». Иными словами, ритм должен приучать малыша, скорее, к общему чередованию дня и ночи, чем к периодам, в которых от него требуется выполнять конкретные действия. Поэтому в ритме дня все занятия, кроме сна, могут быть заменены другими, похожими… Для того чтобы окончательно освоиться с разницей между режимом и ритмом, нам нужно учесть следующее.

1. В первые полгода с момента рождения дети спят очень много – до шести раз в день. И какой бы то ни было режим, график, распорядок, ритм и пр. должен это учитывать. Регулярный сон в достаточных количествах необходим даже взрослым, а детям он необходим жизненно – в этом и состоит разница. Нарушение сна в детском возрасте неизбежно повредит процессы формирования психики ребенка, его пищеварения, перистальтики, значительно затормозит его в росте, может вызвать аномалии функцио-нирования коры головного мозга и церебральных отделов.

2. Кстати, нормой для ребенка в возрасте до года считается смена сна и бодрствования по принципу «один раз в один час». Иначе говоря, дети в этот период бодрствуют около часа, а потом засыпают еще на час. Явные нарушения этого цикла (например, если чадо полдня не дает нам «продохнуть», а после «отсыпается» пять-шесть часов) могут свидетельствовать о наличии родовой травмы. При такой симптоматике естественно предположить, что она касается каких-то отделов ЦНС (головного или спинного мозга). При подобном ритме сна у ребенка следует немедленно обратиться к педиатру. Подчеркнем, что без помощи специалиста эту проблему не решить. А если не сделать этого как можно раньше, вскоре проявятся и другие ее следствия, помимо нарушения сна, и они понравятся нам значительно меньше. Так что младенец в первый год жизни не должен быть неугомонным – ему еще рановато. Да, едва ли мы можем рассчитывать на его крепкий, глубокий сон в течение всей ночи (как у взрослых). Тем не менее поначалу он будет спать, возможно, не слишком крепко, но с равномерными и частыми интервалами, круглосуточно.

3. В случае с ритмом дня не рекомендуется устанавливать строгие временные рамки, отведенные для каждого действия. Например, мы не должны выводить ребенка на прогулку непременно в 12:30 и возвращаться с нее ровно в 13:30, ни минутой позже. Во-первых, это будет очень тяжело нам самим. Даже если мы от рождения отличаемся педантизмом и сейчас у нас наступило его, так сказать, очередное обострение, мы наверняка пропустим или сместим парочку таких «выгулов», потому что банально проспим нужный промежуток. Увы, сон по схеме «1 час через 1 час» не подходит для взрослых, хотя он типичен и оптимален для новорожденного. Если взрослый будет придерживаться коротких, чередующихся фаз сна и бодрствования, то быстро выдохнется – ведь создается впечатление, что вы не спите круглые сутки, поскольку в промежутках чадо надо и кормить, и пеленать, и вновь убаюкивать…

Так что через недельку на таком «графике» нам гарантированно будет не до подсчета минут и секунд, а установленная строгость расписания начнет тяготить нас больше, чем даже самого малыша. Ну, а во-вторых, второй, так сказать, участник процесса (сам ребенок) тем более не даст нам соблюдать режим изо дня в день в соответствии с «буквой закона». Напомним, он этих законов не знает, и наша несгибаемая воля в деле их исполнения ему тоже безразлична. Словом, есть надежда, что нам недостанет настойчивости будить несвоевременно задремавшего карапуза лишь потому, что пришло время прогулки или обеда, а он спит, будто его это не касается!.. Возможно, нам эта мысль покажется странной, но «любительское» воспитание в прошлом часто подразумевало строгость соблюдения режима, в том числе вплоть до граничащей с жестокостью. Нам это не нужно потому, что это вредно несравнимо больше, чем полезно, да и, к счастью, часто вовсе неисполнимо.

Поэтому постараемся действовать мягче – определим максимальные временные рамки, в которых наше чадо чаще всего бодрствует или, напротив, спит. А затем постараемся, так сказать, склонять его к этим занятиям примерно в этих рамках. Если путем систематических наблюдений за ребенком мы установили, что самое «бодрое» для него время суток – с полудня и, скажем, до 15:00 – на это время следует просто назначать самые активные занятия дня (прогулки и игры). Это время следует предварять также наиболее плотным приемом пищи. Однако большего от нас не требуется – совершенно необязательно расписывать данный промежуток дополнительно по минутам. Достаточно просто играть и гулять с ребенком примерно в этот период, стараясь не отклоняться от него более чем на один час. Точно так же следует поступать со сном, купанием и остальными важными составляющими режима.

4. Ориентироваться при составлении ритма дня нужно, преимущественно, на ребенка, а не на свои потребности и желания. То есть сперва определять путем внимательных и длительных наблюдений, каким пока «видит» для себя это время суток организм малыша, и только после этого думать, чем полезным его заполнить. Например, далеко не у каждого ребенка пик активности приходится именно на полдень или первую половину дня в целом – эта «традиция» отсутствует и у многих взрослых. Вспомним, что на свете существуют «жаворонки» и «совы» и что изменить такую особенность биоритмов в течение жизни невозможно. Другими словами, «сова» никогда не будет счастлива просыпаться чуть свет, а «жаворонок» – ложиться спать с первыми петухами. Современные разработки и наблюдения в сфере оптимизации труда показывают, что «жаворонки» и «совы» всегда остаются собой даже при многолетней привычке к «чужому» графику работы. Эффективность их труда повышается именно в заложенные в них природой часы, и это не зависит ни от какой «выучки». Аналогично она всегда заметно ниже в часы, когда им удобнее всего спать, а не работать.

Феномен «жаворонка» или «совы» зависит от особенностей работы эндокринной системы – от того, на какое время в организме данного индивида приходится пик выработки гормонов бодрствования (мелатонина и серотонина). Эта разница в основе своей некритична – расхождение между пиком их секреции у «жаворонков» и «сов» составляет всего 3–4 часа. Поэтому людей, способных работать исключительно по ночам, на свете не существует, есть люди, лучше работающие в первой или второй половине дня. Но по ночам (по крайней мере, после полуночи) в сон начинает клонить решительно всех – и «сов», и «жаворонков».

У ребенка склонность к «сове» или «жаворонку» тоже проявится уже скоро, но не сейчас. «Переучить» его у нас не выйдет. Долгое время считалось, что речь идет о чистой привычке, но, как и было сказано только что, впоследствии этот взгляд был пересмотрен. Эта часть нейрогуморальной регуляции, по-видимому, имеет наследственную природу, поэтому, как и темперамент, почти не поддается коррекции. Так что важно не пропустить момент, когда в нашем ребенке начнет проявляться «жаворонок» или «сова». А между тем сперва это вряд ли будет так уж очевидно. Просто у кого-то чадо как проснется с первыми лучами солнца, так и ползает по колыбельке, словно заведенное, до обеда. А у кого-то, наоборот, выяснится, что ребенок не любит ранних пробуждений, обожает вздремнуть уже через часик-другой после завтрака и по-настоящему «заводится» лишь после обеда…

Ориентироваться на самого малыша и особенности именно его биоритмов в данном случае важно, ведь юного «совенка» уложить спать до 23:00 будет настоящей проблемой, к каким бы хитростям мы ни прибегли с благой целью соблюсти стандарт, согласно коему в 20:00 дети уже должны спать. И наоборот, его-то как раз будить «ни свет ни заря» почти противопоказано: мы получим чрезмерно возбудимого, «задерганного» ранними побудками еще с пеленок младенца. Ранние пробуждения, не вызывающие у него решительно никаких приятных ощущений, заставят его рассматривать само засыпание как процесс, за которым последует очередная неприятность. Поэтому вскоре наш малыш получит проблемы со сном в любое время суток, начнет засыпать с растущей неохотой… А с учетом, что мы и без его «истерик» сейчас почти не спим ни ночью, ни днем, сложно сказать, кому от этого будет хуже – ему или нам.

 

Взаимосвязь темпераментов и режима дня

Учитывать, каков темперамент нашего малыша и к какому роду «пернатых» он относится, важно не только потому, что упорство в деле укладывания «совенка» спать раньше 23:00 не принесет нам ничего, кроме нервного срыва… От особенностей биоритмов в организме ребенка зависят еще очень многие аспекты его жизни в течение дня. Поговорим об этом подробнее.

Счастливым свойством самостоятельно засыпать почти с самого рождения обладают дети с флегматичным характером. Если ребенок засыпает, когда устанет, сам, с минимальной нашей помощью, нам повезло. Правда, с каждым годом в нашем дитятке будет все сильнее проявляться задумчивость, осторожность, некоторое запоздание в быстрых реакциях и другие качества, свойственные флегматикам. Впрочем, это пустяки. Такой вид темперамента давно известен и не является отклонением. Утешимся тем, что, кроме флегматиков, самостоятельно не заснет ни один представитель другого темперамента – ни меланхолик, ни тем более сангвиник.

У флегматичных малышей чаще, чем у других, возникают проблемы с пищеварением – из-за не слишком высокой активности перистальтики. Так что их лучше не перекармливать, даже с целью убаюкать побыстрее. Стоит проявить осторожность и при их переводе на обычную пищу. Прикорм следует вводить очень медленно, увеличивать порции понемногу, кормить продуктами одного типа, преимущественно, в одно и то же время. Например, взять за правило давать кашку по утрам, на завтрак, а овощи в обед – изо дня в день…

Эти дети и так спят больше других, предпочитают тихие игры, рано проявляют вдумчивое отношение ко всему вокруг, вообще отлично воспринимают не только ритм, но и режим дня. Словом, в случае с флегматиком мы почти не встретим препятствий на пути внедрения распорядка дня. Более того, мы можем быть уверены, что выработанным сейчас привычкам наше чадо будет следовать по собственному почину всю дальнейшую жизнь. Чтобы не тревожить такого ребенка, стоит максимально упорядочить его жизнь, привнести в нее как можно больше постоянных аспектов. Флегматики любят предсказуемость и не любят перемен.

Сангвиников «утихомирить» проще всего с помощью пеленания. Они «заводятся» в зависимости от степени своей именно физической активности, так как взаимосвязь между душевными и физическими движениями у них выражена наиболее явно. Сангвинику легко вспылить, но так же просто и успокоиться. Этот темперамент в «исполнении» взрослых людей производит впечатление непоследовательности в действиях и суждениях, переменчивости характера и настроения. Но если мы не будем раздражать ребенка-сангвиника, вовремя подмечая признаки грядущего всплеска, и направлять его энергию в нужное русло, все у нас получится.

Нужно учесть, что сангвиник не сможет спокойно спать всю ночь напролет. Однако дети с таким темпераментом хорошо засыпают после короткой, но активной игры, других ярких впечатлений, эмоций – в этом случае они могут уснуть даже сами, хоть и ненадолго. У них нет проблем с аппетитом и пищеварением. В то же время, если мы попытаемся уложить сангвиника спать в самый разгар очередного всплеска активности, то рискуем еще и получить «на орехи» детскими кулачками, которые на практике бьют неожиданно больно. С такими детьми разумнее всего соблюдать естественный баланс сил: дать им как следует побегать, показать что-то захватывающее за полчаса до того, как мы собирались их кормить или укладывать в постель, переводить к любым другим спокойным занятиям. Сангвиники ничуть не капризнее остальных детей. И все же физическая активность и вообще периодические всплески энергии составляют «хлеб с маслом» их центральной нервной системы. Поэтому мы легко можем спровоцировать короткий, зато крайне громкий «концерт» сами – попытавшись вынудить дитятко сделать что-то, когда оно настроено на противоположную «волну».

Таким образом, сангвиник сам с годами поймет, что режим позволяет ему контролировать и упорядочивать процессы, происходящие в его мозгу и теле. Более того, он способен неплохо «ужиться» с режимом. Просто с ним не пройдет ни одна попытка сделать что-то, так сказать, в обход его текущего настроения. Это настроение (период высокой активности или спада) всегда нужно учитывать, поскольку систематическое навязывание правил так же легко заставит его отказаться ото всякой упорядоченности, начать противиться ей со всей энергией, на которую он способен. Как мы уже наверняка убедились, «на взводе» он способен действительно на многое. В пылу спора или драки такие детки не знают страха, собственная кипучая энергия заряжает их агрессией и азартом, подобно мощному аккумулятору. С такими силами играть опасно – мы все равно проиграем, оттого нам и будет лучше пойти «в обход», пока ребенок просто не замечает применяемых к нему «маленьких хитростей».

Детей-холериков успокаивать приходится подолгу (напомним, этот вид темперамента считается самым активным во всех смыслах). Поэтому снижать их активность нужно постепенно, задолго до отхода ко сну, минимум за час до наступления запланированного «часа икс». Дети-холерики едят и играют несравнимо лучше, чем засыпают – за их убаюкиванием мамы частенько успевают прикорнуть и сами… Кстати, количество и время их дневного сна сокращается быстрее, чем у других малышей. Уже к концу первого года жизни ребенок-холерик нередко спит всего пару раз в день, и то не всегда. Зато энергия, которая, кажется, кипит в холерике, делает это равномернее, чем в сангвинике. Это означает, что холерикам для спокойного сна в течение всей ночи необходимо лишь порядком «набегаться» за день.

Темперамент этих малышей несовместим с пеленанием, спокойными, тихими играми на ковре, особенно если они длятся долго. Точнее, он совместим, конечно, вот только после такого дня последует ночь, проведенная на ногах всей семьей, а это едва ли то, чего мы добивались… Для юных холериков ограничения в подвижности (пеленки, тесный манежик или колыбель) представляют собой источник отдельного и сильного дискомфорта. Пеленать и надолго оставлять в этой «клетке» их не стоит – они доведут нас до белого каления непрерывным плачем даже при идеально сухом подгузнике. Чем больше свободы во всех смыслах (особенно физическом) мы им предоставим, тем будет лучше для нас, поскольку такие детки совершенно не понимают слова «нельзя». Иными словами, если мы их «стреножим», не дав как следует побегать на улице, дома они едва ли так сразу и побегут «сидеть смирно в детской, пока не позову». Когда мы вспомним о ребенке-холерике и пойдем глянуть, чем он там и впрямь так тихо занимается, нас будет ждать разочарование.

Увы, но тишина в исполнении чада с таким темпераментом всегда подозрительнее самого громкого ора. Именно когда мы требуем от него вести себя тихо, оно обычно так и поступает, но с одной оговоркой: его деятельность не прекращается никогда, его ручки-ножки всегда ищут, чем бы заняться… Как правило, «занятие» находится, и оно имеет вид тихого (согласимся, это и не будет громко!) превращения каких-нибудь очень дорогих родителям интерьерных штучек в лохмотья, набор запчастей и др. Таким образом, скучающий (а скучают они очень часто) холерик опаснее торнадо – даже в подростковом возрасте, когда он уже относительно неплохо соображает, что творит. Поэтому нужно давать ему выплеснуть неуемную энергию в безобидное или положительное русло ежедневно, регулярно. В противном случае никакого режима не будет – эти дети не признают отказов, всегда готовы настоять на своем тем или иным способом, физически страдают от неподвижности, дефицита впечатлений и ограничений на активность. Их сон при такой жизни расстраивается вплоть до бессонницы (неслыханное дело для любого другого ребенка!) и всплесков раздражительности. Холерикам особенно показано купание в ванной незадолго до отхода ко сну – это, помимо высокой активности, одно из немногих хорошо их расслабляющих средств. Их можно покормить на ночь обильнее, особенно после полного приключений дня.

Меланхолики в плане темперамента кажутся схожими с флегматиками, но это впечатление обманчиво. Они так же тихи, спокойны, не проявляют выраженной склонности к подвижным играм. Однако эти дети очень ранимы, часто робки, а флегматики, напротив, отличаются уверенностью в себе, просто не видят смысла лишний раз это доказывать. Для ребенка-меланхолика главное – это впечатления от того или иного события. Если мы расстроим его, огорчение будет более глубоким и длительным, чем можно ожидать от несмышленыша. Впрочем, скорее всего, он подчинится нашему наказу, несмотря ни на что. Например, если он не захочет есть сам, его будет не так уж сложно заставить поесть.

Тем не менее покорность меланхолика родительской воле не означает, что совершенные против его желания действия принесут ему сплошную пользу. Напротив, у детей с таким темпераментом физиологические процессы тоже тесно связаны с психологическими, совсем как у сангвиников. Это означает, что «втиснутый сквозь зубы» обед он гарантированно не переварит, а заставить его уснуть, когда он не «настроен» на сон, окажется тем более невозможно. Дети-меланхолики вообще склонны к плаксивости и частым проявлениям недовольства. Поэтому их несложно уложить в кроватку через «не могу», однако спать они в ней не станут, а будут выводить нас из себя жалобными «стенаниями», периодически переходящими в плач. И ожидать, что спустя некоторое время они успокоятся сами, бесполезно: наше терпение гарантированно лопнет раньше.

Таким образом, с меланхоликом спорить «себе дороже», как и с холериком, несмотря на внешне не слишком экспрессивное поведение. Однако таких впечатлительных деток очень просто заинтересовать необходимым, если уметь это интересно преподать. Например, кашка, от которой он отказывается сейчас, будет съедена им за минуты, если пообещать ему подарок (сюрприз) за пустую тарелку. Маленькие меланхолики очень любят засыпать под интересную сказку на ночь, хотя сангвиника или холерика динамичный сюжет только подвиг бы на дальнейшие приключения.

Меланхолики не просто эмоционально восприимчивы – они склонны помнить плохое дольше хорошего. То есть, выражаясь научным языком, они склонны к пессимистическому восприятию мира с первых дней жизни. Так что один акт принуждения к вечернему купанию – и потом мы можем кидать в ванночку любое количество цветных игрушек, а наше чадо будет равнодушно наблюдать, как мы плещемся с ними вместо него… Зато если мы с первого раза додумаемся кинуть в ванночку так называемую бомбу («шипучую» таблетку ароматизатора), подкрасить воду, добавить в нее трав, предложить игру на воде, наконец, с тех пор нам даже не потребуется уговаривать ребенка – он сам будет с нетерпением ожидать очередного купания!..

Меланхолик часто капризничает и «ничего не хочет», хотя если он «в настроении», обычно он довольно покладист. Главное – не давить на него. Ну, а секретом его покладистости, когда он «не в духе», является здоровая порция хорошего настроения. Поэтому каждое действие, на которое он, насупившись, отвечает отказом, можно предложить еще раз, но в таком формате, который заинтересует любого ребенка. В случае с меланхоликами элемент игры приходится привносить в каждое дело чаще, чем с другими детьми. Впрочем, нам не пристало жаловаться – во взрослой жизни поднять настроение такому человеку все равно будет несравнимо труднее!

 

Основные вехи ритма дня

Главное в деле соблюдения ритма дня – это не нарушать последовательность установленных этапов, хотя время можно варьировать достаточно свободно. Например, очевидно, что, когда ребенок просыпается утром, ему нужно сменить подгузник и накормить, а уж после этого его можно вывести на прогулку и т. д. То есть в самом общем виде мы можем определить основные этапы дня и в такой последовательности.

1. Пробуждение утром, а также непременно следующие за ним гигиенические процедуры и завтрак.

2. Прогулка, которая, в зависимости от времени года и погоды, может быть более или менее длительной, включать сон на свежем воздухе или исключать его (зимой это невозможно). В зависимости от возраста и настроения ребенка во время прогулки могут иметь или не иметь место подвижные игры. Отдельную тему составляет кормление на улице, ведь грудью мы кормить его в таких условиях, конечно, не станем. Впрочем, если он уже ест прикорм, это вполне возможно – достаточно просто прихватить бутылочку с искусственной смесью с собой на улицу.

3. Игры дома по возвращении с прогулки, в том числе новый перерыв на сон и еще один прием пищи.

4. Вечернее купание и убаюкивание как этапы перехода к ночному сну.

Как видим, посередине между этими обязательными этапами легко поместится еще множество интересных занятий: поход в кино или другое детское заведение (например, на аттракционы, в зоопарк), просмотр детских передач и фильмов дома, поход в гости или прием гостей у себя… Жизнь вообще непредсказуема и требует вносить в нее разнообразие, тем более когда это касается детей! Потому указанные этапы – только канва, которую можно и нужно заполнять вариантами. Все они сразу в один день, естественно, не «влезут», да это и не нужно. Оттого в нашем ритме дня всегда должны быть учтены две его стороны, повторяющиеся изо дня в день, неизменяемые действия, а также действия вариабельные. Каждый раз в одной и той же последовательности и примерно в одно и то же время мы должны проводить лишь первое. Второе может изменяться в любых рамках за исключением этих.

На практике это означает, что сдвинуть обед или, к примеру, купание малыша мы можем. Максимум на час, но можем. Однако отменить (пропустить) его совсем – нет. Если нам предстоит выбор между играми среди дня дома и походом в гости, мы можем заменить одно другим в зависимости от обстоятельств. Однако в гостях (особенно если визит грозит затянуться) ребенку обязательно нужно будет дать поспать. Нам придется захватить с собой бутылочку с питательной смесью или любую другую пищу, которую он ест сейчас в дополнение к грудному молоку. Если он пока «полный», так сказать, грудничок, принимающей стороне придется обеспечить нам еще и уединенную комнату для кормления грудью. Этот поход в гости нужно считать прогулкой, то есть не стоит предлагать ребенку еще одну прогулку через пару часов после возвращения домой. Максимум (если время позволяет и малыш не очень устал) можно поиграть с ним в спокойную игру вечерком на ковре в детской. Однако пытаться «впихнуть» в и так насыщенный день еще один «аттракцион» ценой отмены ужина или купания уже недопустимо.

 

Оптимальные для ребенка рамки ритма

Мы уже несколько раз повторили, что при выработке ритма дня нам необходимо ориентироваться прежде всего на поведение и желания ребенка вместо своих собственных. Однако мы не уточнили, как это следует делать в ситуации, когда малыш еще не отличается разговорчивостью, и весь его словарный запас ограничивается невнятным агуканьем, котрое может перейти в крик… В принципе, можно ожидать, что в деле распознания невербальных сигналов лучший наш помощник – родительский инстинкт. И все же иногда его недостаточно, поэтому к процессу развития в ребенке способности засыпать при желании подключим толику осознанных навыков.

1. Первые два месяца жизни ребенка состоят почти полностью из двух процессов – еды и сна, и это совершенно нормально. Выраженные периоды бодрствования появляются у них лишь к середине третьего месяца. А до тех пор дети если «закатывают скандалы», то только по причине явного дискомфорта. К этому их побуждает мокрый памперс, слишком длительное и/или тугое пеленание, жара, холод и др. Поэтому на начальном этапе от родителей, фактически, требуется только поддерживать вокруг условия, необходимые для здорового, крепкого сна ребенка.

Регулярно кормить (дети этого возраста едят не реже 1 раза в 2 часа).

В его комнатке не следует шуметь. Детская вообще является неудачным местом для приема больших компаний взрослых или детей.

В спальне младенца необходимо соблюдать естественную смену освещения.

Известно, что взрослые уже давно привыкли проводить вечера в бодрствовании за счет наличия в домах искусственного освещения. Тем не менее до открытия электричества человек пользовался для освещения пространства предметами неудобными, дающими тусклый свет – факелами, свечами, плошками и т. д. Это стимулировало соблюдать естественный природный ритм – ложиться спать на закате, чтобы проснуться с рассветом. Современные люди уже давно отвыкли ложиться вместе с заходом солнца, потому, пожалуй, неудивительно, что мысль проснуться «с первыми петухами» (около 5:00 утра) кажется им самым страшным кошмаром в жизни…

Ребенку, у которого пока и вовсе нет представления о суточном ритме, все эти временные сдвиги не нужны. Оттого предоставим его организму возможность сперва определиться в том, что правильно, дабы потом изменить это на «неправильно» в угоду обществу. Для этого, в зависимости от времени суток, нам не следует задергивать шторки днем и оставлять включенными ночью осветительные приборы какого бы то ни было типа.

Единственные отступления от этого правила состоят в том, что даже новорожденному наверняка будет не слишком комфортно, если дневной свет будет бить ему прямо в личико или на кроватку. Он будет от этого перегреваться и плакать, так как спать в этих условиях очень тяжело. Согласитесь, включенная люстра прямо над головой или полуденные лучи прямо в лицо изрядно осложнили бы сон даже взрослому, не то что новорожденному. Поэтому колыбель не следует ставить прямо перед окном или у солнечной стены. Лучше поместить ее неподалеку, но за пределами основного светового пятна.

Точно так же и с ночной тьмой. Многие дети боятся ее с первых дней жизни, потому что она не страшна лишь в безопасной и теплой маминой утробе. В новом для них мире она быстро начинает пугать – звуками и запахами, которые для них новы, огромными и пустыми пространствами… Поэтому оставшийся в комнате один, без мамы, малыш может испугаться и расплакаться, даже если нам кажется, будто он еще толком не знает, что такое страх. Так что, если мы, укачав его в очередной раз, решим оставить его в одиночестве ради домашних хлопот, лучше обеспечить ему толику света вместо тьмы «глаз выколи». Такой свет дает слабый ночник, отставленный достаточно далеко от колыбели (помните, мы стремимся осветить не ребенка, а комнату вокруг?). Однако подолгу оставлять малыша при полном освещении (люстра, лампа дневного света и др.) после захода солнца не рекомендуется. Освещение в детской должно полностью или приблизительно копировать уровень освещения снаружи.

Не стоит создавать в детской визуально большое и пустое пространство. Это тоже маленький и чисто психологический трюк, который позволяет не развивать в чаде беспокойный характер своими руками. Понятно, что детская планируется родителями «на вырост». Поэтому довольно часто речь идет о комнате просторной, лишь чуть меньшей, чем родительская спальня. Понятно, что она еще и тиха, расположена на той стороне квартиры, которая выходит окнами во двор дома, а не на проходящую рядом оживленную трассу…

Но если с последним не поспоришь, то первое вызывает большие сомнения. Если у взрослых тоже присутствует ощущение пространственного комфорта. Даже зрелые, сложившиеся люди любят посидеть или побродить у берегов огромного, бесконечного, штормящего моря. Это зрелище впечатляет, не так ли?.. И все же даже в отпуске на этом самом море нам как-то не приходит в голову разнообразить ощущения, устроившись спать ночью под открытым небом, на одном из нависших над полосой прибоя уступов!.. Естественно, мы приводим к тому здравые доводы: ветер, шум, вероятность дождя или грозы и т. д.

Однако признаемся себе честно: точно так же мы не захотели бы и лечь поспать посреди тронного зала в средневековом замке, хотя побродить по нему всегда весьма занимательно. Причем нам бы было там некомфортно, даже если бы нам предоставили для этого походные удобства вроде спального мешка и теплого матраса под него…

Такой эксперимент легко доказал бы нам, что человек, как и прежде, полагает безопасным лишь «скорлупу» – хорошо просматриваемое и отделенное от остальной среды прочной преградой замкнутое пространство. Это еще не фэншуй, это древний инстинкт и сохранившееся где-то на «подкорке» представление о материнской утробе как самом безопасном в мире месте… Потому неудивительно, что нашего ребенка большие и «голые» пространства подавляют так же, как и нас. Просто с возрастом мы обращаем на это чуть меньше внимания.

А ребенку комфорт важен не только в смысле сухого подгузника и окон со звукоизоляцией. Потому нам следует обязательно «разбивать» пространство детской на секторы и заполнять его хотя бы визуально. Для этого колыбельку нередко накрывают полупрозрачными паланкинами, расставляют по полу и наверху мебели игрушки различного размера и т. д.

Мы можем выбрать любой из вариантов, ориентируясь на наше личное восприятие – у взрослых оно в этом смысле ничем от детского не отличается. Но не стоит расставлять крупные игрушки высоко над головой ребенка. Огромных зайцев и божьих коровок лучше положить/посадить на пол, так как вид на них снизу (лежа, из колыбели – откуда смотрит младенец) подавляет. Кажется, что они вот-вот упадут.

Кроме того, колыбель не стоит ставить посередине большой комнаты (считай, в центре огромного для ребенка и пустого пространства), на прямой линии между окном и входной дверью. Это тоже еще не по фэншуй. В нем, кстати, есть правило отодвигать кровати в стороны, к стенам, а прямую, ведущую от окна к двери, «разбивать» ничего не значащими предметами интерьера (журнальными столиками, крупными вазами, портативными фонтанчиками и др.). Скорее всего, дело в том, что основной поток воздуха, а также громких (или тихих, в данном случае каких угодно) звуков движется в комнате именно в этом направлении, подсознательно тревожит, нарушает естественные биоритмы тела, настроившиеся на покой.

Если мы или ребенок пытаемся поспать именно на «перекрестке» всех вибраций и шумов, рождаемых даже самым тихим помещением в мире (ведь звукоизоляция гасит лишь грохот проезжающего под окном трамвая, но не гасит вибрацию от него или метро), едва ли этот сон будет спокойным. Так что, хоть это и удобно нам (колыбельку легко обойти с любой стороны, что часто необходимо при уходе), ребенку расположение колыбели в геометрическом центре комнаты лишь мешает. Потому лучше поставить ее к одной из четырех стен, завесив саму стену (ведь она бывает холодной – особенно зимой) ковриком.

Будет хорошо, если из своей колыбели малыш сможет видеть дверь в свою комнату – кто входит в нее, закрыта она или открыта. Так он будет чувствовать себя в безопасности. Если мы знаем, где расположена брешь в нашей надежной «скорлупе», то бы наверняка хотели всегда держать ее под контролем, не так ли?

Кстати, саму дверь не стоит держать открытой или даже приоткрытой. Родители часто так делают потому, что дверь, ведущая в спальню, как и ее окно, обычно снабжены хорошей звукоизоляцией. А значит, есть риск, что мы просто не услышим детского плача, потому и приоткрываем двери. На самом деле мама всегда услышит крик своего ребенка – биохимическая взаимосвязь между ними еще очень сильна, а материнский инстинкт дополнительно обостряет ее.

Через приоткрытую дверь в детскую просачивается свет и доносятся отголоски звуков из соседней комнаты. С одной стороны, это напоминает ребенку, что он в доме не один, и как бы оживляет гробовую тишину и темноту спальни. С другой стороны, если в соседней комнате так же темно и тихо (или еще темнее и тише, чем здесь, потому что родители, скажем, ушли вдвоем на кухню), приоткрытая дверь становится источником дополнительных страхов, как и дверь шкафа, например. Даже взрослому несложно вообразить, кто или что может, так сказать, просочиться в этот полный чернильной тьмы зазор… Недаром плавное движение дверной ручки и приоткрытые двери являются столь популярным элементом фильмов ужасов. Мы сами легко вспомним десяток сцен, в которых эти особенности режиссер «смакует» во всех подробностях!..

Думаю, теперь вы понимаете, почему двери нужно за собой закрывать. Это уменьшает сквозняк, избавляет воздух детской от инородных «ароматов» (скажем, из кухни), визуально замыкает пространство вокруг ребенка, создавая эффект защищенности и безопасности помещения.

2. Если мы видим, что активность младенца постепенно затухает, он берет грудь не слишком жадно, зевает, трет глазки, очевидно, что он вознамерился «прикорнуть». Этот момент лучше использовать по максимуму, даже если грудь мамы болит от скопившегося молока и сонливость малыша наступила слишком рано, чтобы избавить ее от этого неудобства. Конечно, любая мама воспринимает необходимость сцеживать грудное молоко как любое другое расточительство в обращении с «хозяйственными ресурсами». Тем не менее в данном случае молоко лучше сцедить без сожалений. Во-первых, настроившийся поспать ребенок наверняка сыт (голодным он не уснет), а значит, толком он не поест, не в этот раз. А во-вторых, если мы начнем его тормошить и будить, пусть даже мягко, сон пройдет, а гарантии, что он вернется через час лежания в той же позе и у той же груди, нет никакой. Наше чадо не усвоит из этой ситуации даже того, что доедать предложенное необходимо полностью. Если оно не хочет сосать грудь, оно и не станет этого делать ради мамы, поскольку ее дискомфорт ему пока непонятен. Зато правильные действия его организма, направленные на постепенное засыпание, будут нарушены этим вмешательством. Нарождающийся алгоритм поведения ЦНС будет «сбит», хотя со временем (после десятка удачных и неудачных самостоятельных проб) он вполне мог бы перерасти в уверенную и верную программу.

По причине того, что в каждом таком случае кора головного мозга ребенка сама пытается научиться засыпанию, пробует на себе и теле правильные и ошибочные решения, мешать ей не следует – наоборот, нужно поддерживать ее в каждом таком «начинании». Для этого чадо стоит дополнительно убаюкать, начать рассказывать монотонным голосом какую-нибудь длинную историю, можно даже из своей жизни. Также следует выполнить любые другие действия, к которым мы прибегаем при попытках уложить его спать и которые дают нужный результат.

3. Аналогичным образом следует поступать и в случае противоположном – когда мы находим, что ребенку пора лечь поспать, но он не проявляет ни тени согласия с нами, активно машет ручками, оглядывается по сторонам, «воюет» с подгузником, простыней и ползунками и т. д. В такой ситуации разумнее всего поддержать детскую игру. Едва ли его азарта хватит больше, чем на полчаса (у маленьких детей периоды сна и бодрствования чередуются быстро), а полчаса сдвига в любом детском расписании, как мы помним, это не беда.

 

Распорядок дня для детей постарше

В распределении событий жизни детей более страшего возраста тоже имеются свои, так сказать, особенности, в которых ранее не возникало нужды. Из всего сказанного выше вы, думаю, уже поняли, что основную проблему для родителей в период, пока чадо не дорастет хотя бы до полутора лет, составляет его неспособность уснуть самостоятельно, даже если оно очень этого хочет. Остальные элементы режима родители полностью выполняют за него – купают, расчесывают, чистят зубки, меняют одежду (в том числе памперс) и т. д. А вот уснуть за малыша они, естественно, не могут, хотя наверняка были бы обеими руками «за».

Однако с течением времени график сна и бодрствования у ребенка все более приближается ко взрослому. Приходит пора обучить его некоторым действиям, которые ранее были для него сложны. Выработка таких навыков дополнительно развивает малыша и снимает с родителей часть бремени по уходу за ним. Поэтому, как правило, родители не стремятся затянуть период, пока малыш о них ничего не знает, а только подчиняется «манипуляциям»… И тут перед нами наверняка возникнет новая проблема: спит-то наше чадо теперь дольше и реже… Вот только время, которое мы тратим на уговоры, прекращение «концертов» и прочие оттягивающие отбой события, отчего-то, не уменьшается а, напротив, увеличивается с каждым днем!..

Объяснить этот феномен несложно. Раньше мы терпеливо баюкали его по полчаса перед каждым засыпанием. А теперь мы по часу убеждаем уже подросшего и, возможно, даже заговорившего сорванца оторваться от компьютера, сходить в душ, зажмуриться при мытье головы, чтобы шампунь не попадал в глаза, не болтать во время еды, не дергать сестру за косичку, и т. д. и т. п. А чадо каждый раз отказывается, бросается в крик и слезы, яростно спорит (удивительно, как это они уже умеют спорить, едва научившись говорить!). Рано или поздно мы понимаем, что проводим в таких «увещевающих процедурах» целый день, и все напрасно, ибо на следующий день ситуации повторяются до мелочей. В такие моменты у нас опускаются руки, и мы решаем, что нам нужно либо стать с ребенком строже, либо махнуть этими опустившимися руками на все. То есть в последний раз пошевелить ими в деле приучения к режиму, чтобы оставить эту тему отныне и навсегда.

На самом же деле мы, скорее всего, опять что-то сделали не так. Возможно, не учли разницу между тем, что написано о детях этого возраста в книжке, и тем, что нужно или нет именно нашему «оратору». А случается так, что родители просто начинают чрезмерно доверять самостоятельности чада, хотя она (самостоятельность) лишь сделала пока первые робкие, неверные шажки. Например, ко многим родителям облегчение приходит в тот момент, когда ребенок начинает говорить. Теперь, полагают они, он может более или менее разборчиво сообщить им о своих желаниях, а значит, их больше не нужно угадывать.

Но в действительности ребенок владеет своим телом и понимает его сигналы почти так же плохо, как и раньше, – ну, чуточку лучше. А стало быть, его заявление «я хочу кушать» не всегда следует воспринимать как желание и впрямь поесть. Другими словами, при виде пищи у нашего чада голод, возможно, тут же пропадет, так как оно приняло за голод газы или другой дискомфорт со стороны пищеварительной системы. А мы так и не сообразим, почему после требования поесть оно попросится совсем в другое, скажем так, заведение. И если такового по случайности не окажется рядом (ведь мы вели его, согласно озвученному требованию, в столовую!), нам придется еще и извиняться за детскую «неловкость» перед свидетелями.

Поэтому чрезмерно полагаться на возможность ребенка говорить не стоит – ведь мы же не считаем, что он должен научиться чистить зубы с первого раза!.. Точно так же с нашей стороны было бы наивно полагать, будто чадо, у которого появилось столько свободного (ото сна, естественно) времени для игр и прочих увлекательных занятий, будет в восторге от идеи каждый раз отрываться от них ради чистки зубов или уборки в шкафу. Как мы помним, дети сами своими эмоциями и желаниями пока владеют из рук вон плохо, изначально они не в состоянии удержать физиологический позыв или заставить себя «перехотеть» какую-то игрушку, даже если мама уже сказала, что сейчас ее покупка невозможна. Точно так же вплоть до подросткового возраста ребенок не в силах сказать сам себе «хватит играть, пора спать!», если игра увлекает его, он самостоятельно ни за что от нее не оторвется. Более того, для детишек весьма характерно явление, когда они уже смертельно устали от какого-то развлечения, но не знают, как самостоятельно переключиться на что-то другое.

Растущий физический дискомфорт в таких случаях злит или обижает ребенка. Поэтому, если ему вовремя никто не помог (кто-то из взрослых наблюдателей), он запросто может начать драться с другими участниками или просто сесть посреди площадки и разреветься без видимых причин. При этом у ребенка день ото дня все прибавляется сил и времени, которые он может потратить на познание этого мира, открытие новых горизонтов и прочие увлекательные занятия. Интерес малыша или, если угодно, его аппетит на знания об окружающей его действительности очень высок. Причем со временем он еще увеличивается, поскольку к этому его подталкивает развивающаяся с каждым днем кора головного мозга.

И когда ребенок пробует впервые почистить зубки или принять душ самостоятельно, он приходит к выводу, что игра занятна, но, конечно, далеко не настолько, чтобы повторять ее дважды в день или дважды в неделю. Малыш перестает понимать, зачем ему делать это регулярно, в одни и те же часы, если он этому уже научился – освоил данный навык или, как вариант, эту игру. Ведь он же не играет в салочки ежедневно – это быстро надоедает! А раз так, почему ему не должны надоедать привычные, унылые действия, если ради них ему приходится каждый раз отвлекаться от несравнимо более интересных занятий?..

Как видим, у детей есть причины быть недовольными режимом. Он часто отвлекает от развлечений, а ими дети, кажется, просто не в состоянии насытиться даже за целый день. Кроме того, эти действия скучны, привычны, постоянно повторяются с нуля, а это, согласимся, не всегда нравится и нам, хорошо владеющим своими «не хочу» взрослым. От этого нам отныне и придется отталкиваться при выборе тактики приучения к режиму. Если ранее многие его части, так сказать, выполнялись над ребенком без малейшего его участия или его можно было к ним вынудить физически (например, спеленать, чтобы он заснул), сейчас нам нужно придумать, как заинтересовать его в их самостоятельном выполнении.

Как мы помним, на характер и поведение ребенка в стадии бодрствования самым положительным образом влияет качество и, если можно так выразиться, распорядок его сна. Не выспавшийся или разбуженный внезапно малыш раздражен и нервозен целый день ровно настолько же, насколько и взрослый. Поэтому дети должны спать качественно – не много для них и не мало, желательно примерно в одно и то же время. А с этой целью нам нужно «присмотреть» за следующими аспектами.

1. Для ребенка, пока спящего по графику «1 час через час» (напомним, первые полгода жизни), нормальная продолжительность сна составляет именно около 1 часа, минимум 50 минут, в то время как максимум (и идеал) достигает двух часов и более. Если ребенок проспал дольше, это ничего, но учтем, что в таком случае в следующий раз он, скорее всего, поспит меньше. Недосыпание (то есть явление, когда ребенок проспал менее 45 минут) куда опаснее. Такой короткий сон означает, что ребенок в этот раз фактически и не спал.

Как мы знаем, сон даже у взрослых бывает поверхностным и глубоким. Так вот, у детей его стадии выглядят точно так же, но стадия глубокого сна длится дольше – около получаса. Это значит, что малыш, погрузившийся в сон всего на полчаса, просто не мог погрузиться в глубокий сон сразу. Минимум 20 минут у него, как и взрослого, ушло на просто засыпание (сон поверхностный). А между тем кора головного мозга растет и восстанавливает ресурсы только в периоды глубокого сна. Поэтому, если наше чадо спит всего по полчаса, оно почти не погружается в глубокий сон. Если такая ситуация повторяется более или менее регулярно (чаще одного раза в сутки), это означает слишком высокую возбудимость нервной системы (не принимая в расчет серьезных расстройств ЦНС).

В принципе, ребенок, как и взрослый, может испытывать естественные трудности с погружением в глубокий сон после слишком хлопотного, насыщенного событиями дня. Применительно к ребенку это означает, что он в какой-то момент «переиграл» или, если угодно, «переучился», то есть получил слишком много новых впечатлений за короткий период времени, потому и прикорнул разок вместо того, чтобы выспаться… Как правило, такой «беглый» сон случается с детьми на прогулке или сразу после нее (если во дворе чадо не спало вовсе). В данном случае это объяснимо – в незнакомых условиях улицы дети всегда получают больше впечатлений, чем где бы то ни было. Но понятно, что такое может случиться по внешним, естественным причинам не более одного раза в день. Если же это происходит чаще, есть повод заподозрить, что ребенка отличает впечатлительность, повышенная возбудимость, эмоциональность, поскольку лишь такие дети ухитряются нахвататься «острых ощущений» даже во время игры на коврике в детской.

Если же в целом чадо не ведет себя так, словно оно всегда находится «на гребне волны», у родителей есть повод для беспокойства… Возможно, имела место пусть малозаметная вначале, но сейчас уже проявившаяся родовая травма – в данном случае, одного из отделов ЦНС, то есть головного или спинного мозга. Без врача нам не определить, была ли она, и в чем суть аномалии. Со временем патология развития этого, а также других связанных с ним отделов ЦНС будет прогрессировать.

Поэтому если ребенок явно «запаздывает» в освоении регулярного и крепкого сна, это может оказаться не временным (коротким) этапом на пути становления активности ЦНС, а признаком неисправимой ошибки акушера с далеко идущими последствиями. Оттого нам для начала стоит попытаться «успокоить» ребенка на стадиях, предшествующих сну и завершающих его. Как это правильно сделать, мы рассмотрим ниже. Но если в течение недели у нас ничего не получится и чадо по-прежнему будет спать среди дня лишь короткими «отрывками», разумнее всего обратиться с этой проблемой к невропатологу.

2. Первое правило спокойного и достаточного сна состоит в отсутствии насильственных побудок – с помощью будильника или любым другим способом. Просыпаться самостоятельно, а не по принуждению, дети любят не меньше взрослых. Тем более что им, в отличие от папы с мамой, не надо на работу, к стоматологу, на СТО и на другие встречи в назначенный час!.. Единственной причиной, по которой родители будят детей, не позволяя им проснуться самостоятельно, является стремление соблюсти режим, в том числе приближенный к родительскому. Так, мама невольно (впрочем, и без особых сожалений) будит малыша, когда просыпается и пытается встать с постели, а блюстители строгого распорядка дня, естественно, будят детей в соответствии с графиком. Взрослые обычно уверены, что пробуждение в одно и то же время хорошо стимулирует желание лечь спать пораньше как их, так и ребенка. По отношению ко взрослому человеку это мнение верно. Действительно, не выспавшись по причине «поздно лег – рано встал» одну ночь, на следующую взрослый наверняка уснет раньше и проспит всю ночь крепче. Тем не менее у взрослых есть то, чего нет у их детей – способность к самоконтролю.

ЦНС взрослого в случае недосыпания отдаст всему организму весьма четкие распоряжения, и организм беспрекословно их выполнит. Благо, у коры уже давно наработаны эффективные методы, как этого добиться. Кора головного мозга ребенка владеет вверенным ей телом далеко не так хорошо. Если угодно, она сама еще не полностью разобралась, как ей вести себя в том или ином случае. Поэтому кора взрослого точно будет знать, что ей делать после недосыпания. Но в случае с ребенком мы можем натолкнуться на явление, которое внешне кажется феноменальным, но на деле может привести к печальным последствиям. Речь идет о том, что наше чадо может постоянно недосыпать в течение довольно длительного периода – скажем, недели и более. Тем не менее это по нему будет никак не заметить. Оно будет все так же увлеченно просиживать до ночи за компьютером, не изъявляя ни малейшего желания лечь пораньше, хотя время пробуждения из-за поздних отходов ко сну никто отодвигать не станет.

Аналогичен этому другой феномен, возникающий, когда ребенок сильно устанет или родители просто упустят момент, когда он привык ложиться спать. Малыш, которому нужно поспать, но его никто не убаюкал, сам заснуть, как мы помним, не в состоянии. Поэтому растущая усталость и дискомфорт обычно заставляют его заплакать или даже «закатить истерику». Тем не менее вскоре этот «концерт» заканчивается, чадо успокаивается и вновь начинает, так сказать, «разводить деятельность» как ни в чем не бывало.

Родители, которые так и не поняли истинную причину «концерта», лишь пожимают плечами, не обратив на инцидент никакого внимания. Закончился ор, вот и хорошо, думают они… Но после этого «пропуска» детская ЦНС далее работает уже не так, как положено, а на резервных ресурсах.

Как мы понимаем, такой «буфер» есть и у нервов взрослого – ведь мы тоже можем заставить себя бодрствовать в течение длительного времени после недосыпания. Однако у детей ЦНС так работать просто не должна. Во-первых, резерв, имеющийся в ее распоряжении, значительно меньше, чем у взрослого организма, и тот факт, что недосыпающий ребенок демонстрирует меньше характерных для этого состояния признаков, чем взрослый, ни о чем не говорит. Как уже было отмечено, для развивающейся коры головного мозга навык трезвой оценки своего «запаса прочности» или своих возможностей практически отсутствует, имеются лишь его зачатки, которые ей еще развивать и развивать. Так что она всего лишь расходует «буфер» щедрее, чем это сделала бы кора взрослого человека – вот и вся разница. Во-вторых, развитие какой-то системы и органов, в нее входящих, не подразумевает работу в таком режиме. Развитие и работа на пределе возможностей являются антонимами.

Поэтому исходом этого затянувшегося состояния в лучшем случае станет «аварийное отключение» – когда ребенок просто упадет и заснет в конце концов прямо там, где стоял или сидел, независимо от окружающей обстановки. В худшем – каждый такой период будет тормозить развитие центральных отделов его ЦНС, провоцировать все растущую истеричность, нервозность чада, отставание в обучении чему бы то ни было. А мы будем поражаться, откуда у нас, родителей внимательных и в меру строгих (себе-то мы льстить не забываем никогда!), взялось такое агрессивное, не слишком чуткое, неспособное ни к какому обучению дитятко!..

Итак, ни в коем случае нельзя забывать, что недосыпание губительно для детской ЦНС в значительно большей степени, чем для взрослой. А также что искусственно организованное (в виде побудок независимо от времени, когда ребенок уснул) недосыпание как метод стимулирования к соблюдению режима на детях срабатывает не так, как нам бы хотелось. В частности, оно приводит к торможению развития всех нервных процессов, включая сложные, наподобие интеллекта. Поэтому так поступать ни в коем случае нельзя. Если ребенок поздно уснул, проснуться он должен тоже поздно. Максимум нам позволено показать ему (только в качестве разового примера), как нехорошо недосыпать, то есть действительно поднять его после одного такого затянувшегося вечера на часок раньше обычного. Но забывать, что чадо не выспалось, нельзя, потому что оно само, несмотря на дискомфорт, выйти из этой ситуации не сможет. Что нужно сделать?

Вечером этого дня ребенка можно уложить спать чуть раньше – едва ли он будет сопротивляться на сей раз. А следующим утром будить его ни в коем случае не следует, пусть проснется, когда захочет.

В течение дня ему можно будет напомнить о случившемся – спросить, хороши ли были ощущения с недосыпа. Нужно ли объяснять теперь, почему ложиться поздно плохо?.. Можно также осведомиться, хотел бы наш «ночной обитатель» повторения такого сценария, и что он стал бы делать, если бы сегодня ему тоже не удалось отоспаться вволю?

Кстати, пробуждение естественное, а не насильственное вообще очень успокаивает детей. В то время как вечные «побудки» дают им столько неприятных ощущений, что могут снизить удовольствие от засыпания вдвое. Поэтому, пока малыш еще не ходит в школу, ему вовсе не обязательно вставать каждое утро минута в минуту. Лучше начать будить его, только если он сам, так сказать, слишком разоспится – скажем, через час после обычного времени его пробуждения.

Кроме того, если дети спят с вами в одной кровати, не стоит просыпаться и тут же вылетать из-под одеяла с такой скоростью, словно по нему ползет аспид. Понятно, что у нас, взрослых, еще много дел. И проснувшийся головной мозг, конечно, сразу же напомнит нам, что «не время разлеживаться». Тем не менее дел у нас будет «по горло» и сегодня, и завтра, и вообще до последнего дня жизни. Некоторые из них нужно делать изо дня в день, и вообще рутина является довольно скучной частью бытия. Но спящий рядом малыш ничего этого пока не знает. Он просто вскакивает в испуге вместе с нами так, словно в доме случился пожар, ведь ни о чем хорошем мамин «прыжок» уж точно не говорит! И если такое «доброе утро» в исполнении родителей не кончится его заиканием, то определенно кончится отношением ко сну как к чему-то опасному, вернее, дающему повод проспать опасный момент. Так что, когда мы «отлучим» такого ребенка от своей кровати, отведя ему комнату и кровать для самостоятельного отдыха, нам будет незачем удивляться, почему самостоятельный сон у него «не пойдет» – во всяком случае, в темноте.

Дети, которые слишком часто вскакивали с постели вместе с нервозными и торопливыми родителями, боятся «буки» в шкафу, темноты, шорохов, пустых пространств и т. д. Они не могут находиться в темной спальне в одиночестве, не говоря уже о том, чтобы засыпать там без включенного ночника. Дети так интерпретируют реакцию опасности, которая заставляла родителей вскакивать при первом звонке будильника, словно «шеф, все пропало!», так как им не совсем понятно, что именно пропало-то… Так что, если мы спим с ребенком, нужно помнить, что он не разделяет наших забот – мы же сами держим его вдали от них!.. А если так, то он не в состоянии и правильно интерпретировать наш беспокойный сон, разговоры во сне, храп, внезапные вскакивания с кровати среди ночи или утром.

Поэтому ребенку лучше всего как можно раньше выделить собственную комнату и кровать. Это, помимо избавления от лишних эмоций во время сна или пробуждения, быстрее разовьет в нем чувство собственной социальной значимости или, если угодно, чувство «отдельного члена семьи». Ну, а если пока это невозможно или вы полагаете, что так ему лучше, безопаснее, следует просыпаться тоже неторопливо, постепенно, без «авральных» реакций, тем более, что аврала-то, собственно, и нет…

Позволим и себе толику удовольствия – полежим, уже проснувшись, в постели минут пять. Дети очень чувствительны к биоритмам родителей, поэтому сопящее рядом чадо быстро ощутит вслед за нами, что ему тоже пора вставать, и вскоре проснется само, спокойно, без истерик.

 

Спать вместе или порознь?

Вопрос прочной биологической связи организма ребенка и как минимум одного из родителей (обычно матери, но из этого правила имеется много исключений) довольно деликатен. Дело в том, что родители не являются идеальными «соседями» для сна даже по отношению друг к другу, не то что ребенку. Например, кто-то из них может храпеть, скрежетать зубами (это чисто нервное явление называется бруксизмом), делать резкие движения или разговаривать во сне (такие проявления зависят от сюжетов сновидений и стадий сна). А качающая ребенка на руках мама и вовсе может в это же время пытаться готовить, отвечать на телефонные звонки, загружать белье в стиральную машину и пр.

Словом, в первом случае ребенок становится невольным участником событий, имевших место в жизни родителей днем, или просто особенностей их манеры спать. Во втором же он оказывается жертвой стремления мамы сделать несколько дел сразу – и дать малышу поспать у себя на руках, и похлопотать по хозяйству. У нее, как обычно, полно дел, а ребенок им вроде как мешает… Обе ситуации, как видим, полны недостатков. Иногда их оказывается больше, чем достоинств. Потому выше мы уже посоветовали поскорее задуматься о выделении ребенку его собственного пространства – комнаты со всей необходимой мебелью. Однако, как мы понимаем, этого недостаточно. Привычный спать у мамы на руках или с родителями малыш, равно как и ребенок недосыпающий, «задерганный» внезапными пробуждениями, едва ли быстро переучится на сон в одиночестве. Что будет полезно в этом случае?

1. Постараться не приучать новорожденного ко сну только в присутствии кого-то из родителей. На самом деле дети в этом вовсе не нуждаются – они воспринимают всю квартиру или дом как безопасную территорию. Оттого изначально им одинаково удобно спать как у мамы или папы на руках, так и в колыбельке, у которой мама или папа поют им песенку, тихонько покачивая ее. И по этой же причине носиться целый день с чадом «наперевес» вовсе не нужно.

Если мы следим за графиком его сна и бодрствования, для этого достаточно лишь участвовать в каждом его укладывании спать. Но для этого вовсе не нужно обязательно укладывать его к себе на руки или колени. Например, альтернативой колыбели может стать сон на диване (только если мы уверены, что ребенок не упадет оттуда во сне!) или прямо на ковре, где он играл. Для этого чадо нужно уложить туда, погладить, монотонно и негромко пообщаться с ним, убаюкать. Это отучает от укачиваний и колыбельных, от необходимости соблюдать другие постоянные условия для засыпания вроде «только в своей кроватке» или «только у мамы на ручках».

2. Расшатывание большинства обязательных ритуалов с какого-то момента просто необходимо. Конечно, хорошо, если нам удалось выработать у чада своего рода условный рефлекс – например, засыпать, едва мама начнет рассказывать сказку или едва голова коснется именно этой, любимой подушки… Если по каким-то причинам рефлекс срабатывает в обратном направлении (только мы «затянем» колыбельную, чадо начинает веселиться и радостно ползать по люльке), его необходимо расшатать – показать юному непоседе, что спать можно в самых разных условиях. Главное, было бы желание.

3. Дети всегда более впечатлительны, чем взрослые. Это свойство во многом зависит и в то же время не зависит от темперамента, поскольку то, что взрослому давно знакомо и даже навевает скуку, для ребенка ново, выглядит интригующим и забавным. К тому же дети не владеют своими эмоциями и их яркостью в том числе. А сложение одно с другим дает закономерный результат – перевозбуждение.

Даже дети с характером спокойным и флегматичным значительно живее, бодрее и любопытнее к окружающему миру, чем взрослые аналогичного склада. Это означает, что даже самый хлопотный и насыщенный событиями день из жизни взрослого не идет ни в какое сравнение с таковым у ребенка. Если после такого дня взрослый заснет просто беспокойным, хоть и глубоким, сном, ребенок уснуть сможет с трудом. Его перевозбужденную ЦНС не утихомирит никакое купание, массаж и сказки на ночь.

Намеренно перегружать день малыша яркими событиями следует лишь в случае, если без этого не обойтись – то есть когда ребенок всегда очень активен, обладает выраженными задатками холерика или сангвиника, неспособен усидеть на месте и пяти минут. Таким детям впечатления и активность прямо-таки показаны, поскольку они хуже спят без них, чем с ними. Однако устраивать в один день несколько увлекательных и в то же время требующих больших затрат энергии занятий в остальных случаях не следует. Например, не нужно планировать на выходные и поход в кино, и шопинг. Все эти по отдельности увлекательные занятия в таком случае неизбежно станут наслаиваться. Ведь за два выходных дня мы и на пикнике постараемся побывать, и купить чаду все, что мы планировали в течение целой недели, и по гостям его поводить… А кончится все тем, что от обилия новых впечатлений, знаний и знакомств ребенок будет засыпать дольше и с большим трудом, перенапрягать свои скромные силенки (в том числе интеллектуальные), быстрее уставать. Потому развлечения, особенно яркие и новые, ему нужно подавать маленькими порциями – максимум по одному в день.

4. Как и было отмечено выше, определенные «снотворные» ритуалы сами по себе хороши. Из их числа могут быть любые повторяющиеся действия, которые предваряют отход ко сну (неважно, дневному или ночному). Чаще всего к ним относятся колыбельные, сказки, вечернее купание или умывание, другие виды убаюкивания. Тем не менее здесь встречаются и исключения, порой довольно странные. Например, родители детей харизматичных, энергичных часто «назначают» в качестве ритуалов прыжки на батуте, другие короткие (до получаса), но весьма энергичные развлечения. Затем следует еще полчаса успокаивающих занятий (обычно опять гигиенического характера) и наконец само убаюкивание.

Так или иначе, ритуалы, которые прочно ассоциируются у нашего чада со сном, полезны. Другими словами, их не помешает сперва выработать, а после – поддерживать. Ритуал для дневного сна должен быть чуть короче ночного и вообще заметно отличаться от него. Это нужно, чтобы у ребенка сохранялось чувство разницы между дневным и ночным сном, так как первый впоследствии, скорее всего, отменится сам собой, а второй останется, естественно, на всю жизнь.

Но в остальном мы можем придумать все, что угодно, лишь бы эти занятия не побуждали к активности или учитывали личную особенность ЦНС ребенка. Например, ту, что всплески энергии у него быстро переходят в успокоение и сон, как в случае с сангвиниками. А вот если в какой-то момент дела пошли не совсем так, как ожидалось, и ранее подобранный ритуал вскоре превратился в сигнал не ко сну, а к плачу, истерикам, сопротивлению попыткам уложить ребенка спать, это действие пора отменить. Вместо него можно попробовать что-то другое, успешно убаюкавшее нашего сорванца в один из таких «заходов».

5. Дети, которых уже приучили спать с родителями, а после перевели в собственную комнату, могут отказаться засыпать в новых условиях. У них появляется страх темноты и одиночества, ощущение оторванности от мира. Особенно часто именно с родителями любят проводить время меланхолики – детки мнительные, неуверенные в себе и в то же время весьма чувствительные.

Как вы понимаете, такой барьер необходимо преодолеть. Дело в том, что мы, вынужденные возиться целый день только с ребенком, который без нас даже не уснет, начнем лишь чаще раздражаться на него, и он, несомненно, это вскоре почувствует. В результате он станет еще более плаксивым, раздражительным и, если можно так выразиться, «прилипчивым», то есть будет льнуть к нам еще настойчивее в попытке понять, почему инстинкт самосохранения (в данном случае чисто психологического) заставляет нас его отталкивать. Тут мы и попадем в настоящую ловушку, а лучше от этого никому уж точно не станет.

Поэтому если мы решили несколько увеличить физическое расстояние между нами и ребенком, в этом нет ничего страшного. Мы делаем это лишь дома, так что речь идет о действии безопасном. Кроме того, со временем это расстояние все равно будет расти – у ребенка день ото дня начнут появляться собственные привычки, взгляды, устремления и желания… Так что все это вполне естественно. Это не означает, что мы разлюбили своего «самого-самого». Мы лишь хотим, чтобы ему было комфортнее, у него «завелось» по-настоящему личное пространство и время…

И наша задача состоит здесь именно в том, чтобы дать понять и ему, что мы не бросили его, не разлюбили, а просто выделили ему, словно взрослому, отдельную комнату и кроватку. Для этого нужно останавливать «одинокие истерики» последовательно и твердо, но без грубости. Мотивы малыша понятны – он хочет быть с мамой, поскольку ее общество делает мир вокруг безопасным. Так что, в сущности, мы решим все проблемы, если покажем ему, что аура безопасности распространяется на его комнату, даже когда нас в ней нет. Для этого нам пригодятся три метода.

Во-первых, не стоит оставлять детей одних в полной темноте, независимо от степени их пугливости или мнительности. Мир, в который они пришли, им совершенно незнаком, потому они так «держатся» за родителей. А его посторонние (пока что это так), незнакомые звуки, шорохи, запахи и т. д. пугают их. И этот страх удваивается во тьме, когда ребенок даже не может увидеть их источник. Оттого детям лучше все-таки оставлять работающий ночник. Но обратим внимание, что этот свет должен быть только слабым, чтобы он как можно меньше походил на дневной! Ребенок все равно видит не слишком хорошо, тем более в первый год жизни… Уровень освещения здесь не важен для зрения – он важен для эффекта прореживания пугающей чернильной тьмы.

Во-вторых, вам может помочь такой трюк. Возьмем одну или несколько игрушек чада, с которыми оно обычно спит, и на некоторое время (на пару ночей) положим их в свою кровать, оставим там до утра. Они впитают «мамин аромат» – не духи, а именно специфический набор запахов, который ассоциируется у детей с маминым присутствием рядом.

Затем эти игрушки нужно положить обратно в детскую кроватку. Повторяйте процедуру примерно раз в неделю. Благодаря такой имитации вашего присутствия в детской ребенок сразу начнет спать спокойнее.

В-третьих, дети опять начинают хныкать, едва мы, убаюкав их, уходим из комнаты по своим делам. В таком случае нам придется вернуться, иначе плач затянется минимум на полчаса, а то и больше… Но делать это нужно правильно: войти опять, погладить чадо, ласково сказать, что все в порядке, мама здесь, недалеко, но ему, малышу, пришло время поспать. Затем можно опять чуть «присыпить» его колыбельной или этими «приговорами», и уйти. Несомненно, ребенок почти тотчас опять проснется, но это не повод уступать его хныканью. Ведь мы не сможем качать его на руках спустя пять лет и более, а между тем, если мы будем все время рядом, он никогда не научится спать отдельно!.. Потому войдем снова и терпеливо повторим все слова и процедуру утешений, потом выйдем, и вновь постоим за дверью.

Наверняка придется сделать все заново еще несколько раз, от трех до пяти и даже более, поэтому запасемся терпением. Кроме того, каждый новый «заход» нам нужно проводить все более неторопливо – выжидать все более длинную паузу от начала плача и до момента нашего появления в ответ на него. Но следует помнить, что вообще игнорировать детский зов, пока он не прекратится, недопустимо. Возможно, ваши собственные бабушки и дедушки охотно подтвердят – ранее боящихся темноты и одиночества детей отучали от их страхов, единожды оставив на всю ночь именно одних в темноте. Естественно, эту ночь в доме не спал никто, но и в детскую комнату тоже не входил до самого рассвета. Как следствие, одна-две многочасовые истерики, и ребенок переставал плакать, по крайней мере, из боязни остаться в комнате в одиночестве. Но, как вы понимаете, это совсем не метод, поскольку таким путем уходит лишь плач, но не сам страх. Напротив, страх, скорее всего, еще более усиливается, нарастает и ощущение, что родители ему, ребенку, вовсе не защитники и не друзья, поскольку он звал их, но так и не дозвался… Едва ли можно получить таким путем что-нибудь хорошее.

Может статься, очень скоро мы тоже будем звать «обученного» такими методами уже не ребенка, а подростка, надеясь достучаться до его сыновней/дочерней любви, да все без толку… Так что постараемся подчеркнуть эффект, что мы каждый раз появляемся на его крик, не срываемся, не раздражаемся и вообще понимаем его волнение. Однако когда он видит, что мы действительно недалеко и все слышим, он понимает, что может спать совершенно спокойно.

 

Переход на обычный рацион питания

Самой вкусной пищей для ребенка традиционно является грудное молоко. Со временем его кулинарные интересы начинают распространяться и на другие продукты, и причин тому несколько. Во-первых, пищеварительная система, как и весь организм чада, развиваются, потому у нее появляется желание усвоить что-нибудь более «плотное», а у прочих тканей – потребности, которые одно молоко удовлетворить не в силах. Во-вторых, грудное молоко будет выделяться не вечно, и мы понимаем это лучше малыша. Гормоны, поддерживающие лактацию, постепенно перестают вырабатываться в достаточном количестве, поэтому кормление грудью все равно рано или поздно придется закончить. В-третьих, когда у детей режутся молочные зубы, кормление из-за постоянных укусов превращается в пытку… Еще ни один человек не смог прожить всю жизнь на одном грудном или искусственном вскармливании. А это значит (и это очень важно!), что у детей имеется природная потребность и интерес в других продуктах. Иными словами, если они капризничают за столом, отказываются есть то или это, значит, мы неправильно преподносим им либо само блюдо, либо процесс его поглощения.

При переходе грудничка на обычный рацион есть два этапа, обычно создающих родителям серьезные проблемы. Первый характерен для периода грудного вскармливания и состоит в том, что между грудным молоком и прикормом дети, как правило, выбирают кормление грудью. Они не хотят есть овощи и кашу, как их ни уговаривай, и, следовательно, развитие их пищеварительной системы запаздывает. В результате такие дети оказываются плохо подготовлены к моменту, когда организм мамы перестает вырабатывать грудное молоко и наступает пора полного перехода на обычный рацион.

Второй наплыв сложностей ожидает нас чуть позже, когда подросшее (лет до 4–5, но бывает и раньше) чадо познает однажды (случайно или по желанию родителей) вкус таких «деликатесов», как колбаса, чипсы и сладкие газированные напитки. С тех пор оно наверняка начнет требовать именно их, с характерными для каждого ребенка упорством и ненасытностью на завтрак, обед и ужин вместо борща, овсянки и другой домашней пищи.

Для эффективной борьбы с капризами чада по поводу еды рекомендуется делать следующее.

1. Перевести ребенка на кормление грудным молоком исключительно по его требованию, то есть перестать подсовывать ему грудь с целью успокоить или укачать. Это можно делать лишь с детьми в возрасте от полугода.

2. А вот прикорм необходимо давать ребенку, когда он завтракает, обедает и ужинает с родителями – сидит с ними за общим столом (разумеется, на своем высоком стульчике). Это даст ему увидеть разницу между традиционной детской и взрослой пищей. Кроме того, взрослые члены семьи обычно едят по более или менее строгому расписанию (из-за четкого графика работы это выходит у них само собой). А значит, приемы грудного молока и прикорма (хоть содержимое тарелок у взрослых и детей разнится) при таком порядке перестают «путаться», у каждого из них появляется своя значимость, так как со временем малыш начинает получать не меньшее удовольствие от обедов в кругу всех взрослых членов семьи.

Грудным молоком ребенок приучается лишь перекусывать в перерывах между «взрослыми» приемами пищи, назначенными всегда на одно и то же время. В результате ребенок весьма непринужденно отучится от грудного вскармливания, так как едва ли он будет против как можно полнее подражать любимым родителями есть в их компании.

3. Естественно, прикорм не следует сразу давать в виде пищи для взрослых, в одночасье переведя ребенка на питание многокомпонентными блюдами, продуктами, выложенными и нарезанными в виде крупных кусков.

Прикорм – это, по сути, пюре, которое можно готовить из разных продуктов, от овощей и фруктов до мяса и рыбы. Пюре обязательно нужно разбавлять сливками, сметаной, другими подходящими жидкостями, чтобы готовое блюдо приобретало полужидкую консистенцию, совпадающую с представлением о пюре.

Начинать прикармливать ребенка нужно хорошо протертыми жидкими кашками на основе молока.

Прикармливать несколькими ингредиентами сразу (скажем, овощами и мясом) за один прием нельзя: пищеварительный тракт ребенка пока совершенно неспособен усваивать разнородные блюда. Поэтому если с утра мы дали ребенку скушать пару ложечек овощного и/или (вот эти блюда неплохо сочетаются в одном приеме) фруктового пюре, мясо или рыбу в том же виде им следует дать в обед, а не прямо сейчас.

Естественно, подаваемые блюда должны быть теплыми (не холодными и не горячими), придерживаться примерно температуры тела. Не рекомендуется давать ребенку пищу с температурой выше 40 градусов.

Еще не время солить блюда, перчить их, добавлять специи – достаточно и соуса, которым мы доведем его до нужной консистенции.

Естественная для ребенка порция прикорма в начале составляет около двух чайных ложек и увеличивается до двух столовых ложек. Больше обычно не нужно, так как помимо него малыш продолжает пить и грудное молоко, а оно достаточно питательно.

4. Плохо едящим прикорм деткам, возможно, недостает не столько аппетита, сколько стимула попробовать. С одной стороны, можно улучшить их аппетит на прикорм, если начать строже соблюдать «голодный промежуток» – скажем, оставлять их без грудного молока за час до «взрослого» завтрака, обеда и пр. Легко догадаться, что чадо, которое мы накормим буквально за полчаса до подачи прикорма, будет есть вяло, поскольку этот прием пищи сдвинуть нельзя, а грудное молоко оно может получить, когда пожелает.

Можно попробовать и другие стимулы, кроме голода. Например, эмоциональным, общительным, открытым деткам можно купить цветную посуду, выкладывать на поверхности пюре фигурки, вырезанные из овощей и фруктов, использовать вместо стандартной посуды формочки. Можно заинтересовать ребенка, сообщив ему, что, если он съест все, его ждет сюрприз.

Если использовать в качестве вознаграждения кондитерские изделия, нужно учитывать, что они хорошо сочетаются с компонентами прикорма. Но потребление их в виде десерта-поощрения необходимо учитывать при отмеривании основной порции.

5. Кулинарные, так сказать, капризы в духе «не хочу то – хочу это» весьма характерны для детей от 2 до 15 лет. Как видим, период уговоров и даже угроз нам предстоит длительный, и тут ничего не поделаешь… Количество конфликтов на этой почве можно существенно снизить, если мы сами являемся приверженцами здорового питания. В таком случае ребенок, пока он ест дома, не сможет попробовать колбасу, другие полуфабрикаты и фастфуд ввиду их полного отсутствия. Если же мы сами частенько заправляем блюда соусами, едим колбасу, заменяем полноценные блюда консервами и полуфабрикатами и т. д., мы никак не сможем объяснить ребенку, что они вредны. Дети учатся у самых любимых в мире взрослых – у родителей. Поэтому если родители сами делают что-либо с удовольствием и регулярно, неважно, о чем именно речь – об употреблении спиртного, фастфуда или ненормативной лексики… Дело в том, что ребенку потом просто не получится втолковать, что это плохо, что подражать старшим в этом смысле нельзя и т. п. Раз родители так поступают, он тоже будет поступать точно так же, и справиться с этим будет почти невозможно.

Оттого лучший способ избежать пристрастия ребенка к фастфуду – это полностью исключить такие продукты из домашнего рациона, причем всех домочадцев одновременно и со всей строгостью. Естественно, через несколько лет наше чадо пойдет в школу, и уж там оно гарантированно откроет для себя бутерброды с колбасой, жевательную резинку, «цветные» напитки, сухарики, чипсы. Но если мы поведем себя правильно и отложим этот момент на более поздний срок (как-никак, ребенку в тот момент будет уже семь лет!), у нас будет больше уверенности, что вкусовые привычки у чада уже сформированы и достаточно прочны, чтобы все эти полуфабрикаты не прельстили его всерьез.

Характерное пристрастие человека к фастфуду формируется за счет усилителей вкуса – добавок, делающих их вкуснее домашней пищи при куда менее привлекательном составе. Однако в случае с правильно выращенным ребенок у этой созданной глютаматом натрия тяги уже будет неплохой противовес. А именно – сохранившееся желание подражать папе и маме, в то время как папа и мама никогда такого не едят и даже (мы можем это устроить, правда?) брезгливо морщатся при виде чего-то подобного.

Стоит лишь запомнить, что дома эти продукты ни держать, ни тем более поглощать нельзя – даже по ночам, прокравшись к тайнику в холодильнике на цыпочках. Если уж мы не можем отказать себе в хот-доге или шаверме, на это есть рабочий перерыв, время по дороге на работу и с работы. А из домашнего холодильника все это должно исчезнуть раз и надолго – минимум до совершеннолетия нашего юного гурмана!

6. Следует помнить, что ребенок усвоит от нас и другие пищевые привычки, полезны они или нет, в частности, привычку есть в одно и то же время, количество приемов пищи в сутки, количество пищи, поглощаемой за один раз. Кроме того, мы можем ожидать от него усвоения и таких нюансов, есть ли ему хлеб с углеводосодержащими продуктами (макаронами, клецками, пельменями и др.), обязательно ли использовать гарниры и т. д. и т. п. Если мы знаем в наличии у нас пищевых привычек, легко формирующих лишний вес и другие обменные проблемы, стоит начать исправлять их прямо сейчас, вместе с малышом, который будет еще только учиться правильному подходу.

 

Как приучить чадо к личной гигиене

Скорее всего, душ покажется ребенку делом приятным – дети любят купаться. Хотя, как и пожилые люди, дети испытывают сниженную потребность в гигиене. Высокий дискомфорт от отсутствия гигиены характерен лишь для взрослых людей детородного возраста по целому ряду причин, преимущественно гормонального характера. И все же гигиена остается во многом вопросом привычки. Например, в советские годы пресловутый Минздрав рекомендовал принимать водные, очищающие процедуры один-два раза в неделю. И хотя современный человек наверняка скажет, что это катастрофически мало, «тянет» на антисанитарию, в те не такие уж давние времена этих советов слушались решительно все, всерьез полагая указанную частоту мытья за норму.

Ребенок едва ли сразу научится принимать душ по собственной инициативе. Однако наверняка и не станет слишком активно этому противиться – разве что ради этого ему придется оторваться от другого, куда более веселого развлечения. А вот с чисткой зубов все обстоит куда сложнее. Данный навык нелегок для освоения ребенком сам по себе, да и приятного в самой процедуре содержится значительно меньше… Впрочем, у родителей есть на чем сыграть в случаях сопротивления и отговорок.

1. В течение первых двух-трех лет зубки чаду мы, увы, будем чистить сами. У весьма значительного числа детей нелюбовь к этой процедуре прививается именно за счет слишком ранних самостоятельных проб. Иными словами, правильные движения щеткой для малыша являются одним из наиболее сложных навыков, непосильных для него в течение долгого времени. Ну а если в процессе проб и ошибок он успеет и десны себе этой щеткой растереть, и щечку травмировать, и язычок прикусить, естественно, что в дальнейшем вкус зубной пасты утратит всякое значение. Проще говоря, с тех пор это занятие будет вызывать у него ассоциации лишь самого неприятного толка.

Поэтому доверять ребенку самостоятельную чистку спешить не следует. Для начала надо приобрести ему правильные аксессуары – выбрать вместе с ним ту зубную щетку, которая ему понравится. При этом следует учесть, что у нее должна быть толстая рукоятка (тонкую неловкие детские пальчики держать не смогут) и короткая, мягкая щетина – чем мягче, тем лучше. Изделие может быть сколь угодно ярким, выполненным в форме любого детского персонажа: от зайца до добродушного дракончика.

Нужно также выбрать детскую зубную пасту, это можно сделать и без участия чада. Паста для взрослых детям не подходит, и дело вовсе не в ее вкусе. Дело в том, что она «слишком хорошо» чистит и способна слишком сильно повредить сравнительно тонкую и нежную эмаль молочных зубов малыша. Кроме того, детская паста, в отличие от взрослой, безопасна при проглатывании (взрослая – условно тоже, но если съесть по полтюбика той и той, разница будет очень заметна). Сейчас для каждого возраста производится своя бытовая химия и средства гигиены, и замены здесь удачными бывают крайне редко.

2. Лучше всего, если технике чистки зубов ребенка обучит стоматолог-ортодонт. Вполне вероятно, что мы сами проводим эту процедуру на своих зубах не вполне правильно, ведь и нас этому обучали в первый и последний раз аж в детстве, то есть очень давно. Скорее всего, мы не следили за сохранением этого навыка впоследствии, разве что старались и впрямь не растереть десны, не поранить щеки, но едва ли больше. Так что мы рискуем передать свойственную нам небрежность (вместе с ее результатами) ребенку. Вот только он сделает из этих результатов совсем иные выводы.

Кстати, у ортодонта найдутся более интересные, чем у нас, демонстрационные материалы – пластиковая модель человеческой челюсти вместе с зубами, а также специальная цветная краска для эмали. Последней перед чисткой смазывают детские зубки, так как она ненадолго окрашивает их эмаль в яркий цвет. Затем ребенок делает попытку почистить зубы самостоятельно, так чтобы исчезла вся краска и они вновь стали белыми. Не стоит опасаться нанесенного врачом красителя – он очень неустойчив, и потому удаляется с зубов легко, абсолютно безопасен, зато дает замечательную возможность увидеть собственные ошибки наглядно. Ну а модель челюсти обычно приводит детей в полный восторг! Скорее всего, после визита к врачу чадо проявит особое рвение к чистке зубов и потребует купить ему «щелкунчика».

3. Кстати, «щелкунчик» (клацающие челюсти на ножках, снабженные заводной пружиной), как и наши собственные зубы, могут стать хорошим «пособием» для закрепления навыка уже дома. Попросим чадо «почистить зубки» нам или игрушке (только незаведенной, разумеется!). Наверняка это покажется ему забавным, а мы сможем на собственной челюсти прочувствовать, насколько правильно повторяет выученное наш озорник.

4. Моющие средства, а также стиральный порошок, предназначенные для гигиены детского тела, волос, стирки его одежды, должны быть гипоаллергенными, то есть не обладать сильным и стойким запахом. Кроме того, они должны быть именно детскими, то есть содержать больше натуральных компонентов и меньше поверхностно-активных веществ (ПАВ). Разумеется, шампунь для нашего чада должен содержать на упаковке пометку «Без слез» или «Не щиплет глазки». Не все детские шампуни обладают этим свойством, поэтому нужно быть внимательнее. Разумеется, нам все равно придется обучать ребенка зажмуривать глазки при мытье головы, ведь их раздражает и хлор, имеющийся в составе водопроводной воды. Однако если в первые же несколько процедур малышу в глаза попадет шампунь, едва ли в дальнейшем он сохранит начальные теплые чувства по отношению к купанию неизменными.

5. Дети больше любят играть в воде, чем мыться. Даже уверенно ходящие и хорошо разговаривающие озорники не испытывают никакого восторга от мытья «по-взрослому», безо всяких игрушек и развлечений в процессе. Это значит, что не стоит спешить превращать купание в короткий, серьезный акт чистой гигиены. Наоборот, мы можем придумать тысячи новых игр не только с водоплавающими игрушками, но и, например, с пеной, комок которой мы можем «гонять» руками или сдувать наперегонки от края к краю ванны.

6. Сплошь и рядом родители стараются отпустить детские волосы до значительной длины, особенно у девочек. Во-первых, это связано с рядом поверий, дошедших до нас из глубины веков. Во-вторых, детские волосы со всеми их особенностями (тонкая и мягкая структура, скорость роста) действительно чувствительнее волос взрослого к любым манипуляциям. И с этой точки зрения логично предоставить им то же, что мы даем телу малыша вообще – возможность свободно, без существенных вмешательств извне приспособиться к новым условиям обитания, наладить собственные темпы развития. В-третьих, родители закономерно полагают, что дети привыкают к определенной длине волос, традиционной для различения по половому признаку. Мальчики твердо запоминают, что они должны стричься коротко, а девочки привыкают носить длинные волосы и делать сложные прически.

С момента, когда мы начинаем приучать чадо любого пола к самостоятельному уходу за волосами, вопрос длины приобретает особое значение, тем более если она и впрямь велика. Надо учесть, что волосы у детей хоть и мягкие, но, как правило, густые. С возрастом они начинают постепенно истончаться и редеть, так что у нас, родителей, сейчас шевелюра примерно на четверть менее густая, чем у нашего юного отпрыска. Можно представить себе затруднения, которые испытали бы мы сами, обрети наши волосы внезапно объем и густоту, большую сразу на четверть!

Как видим, у детей есть все основания не слишком тщательно расчесываться, мыть голову. Им это не нужно ни с какой, так сказать, стороны, и они делают это исключительно в угоду родителям. Потому неудивительно, что, если вы хотите, чтобы ваш ребенок ходил с длинными волосами, вам придется довольно долго лично ухаживать за ними. Для ребенка прическа предметом гордости не является, отсюда и их небрежение к этой части гигиены… Не стоит провоцировать его на еще более явное сопротивление, лучше подобрать ему стрижку средней длины.

Естественно, мы имеем право гордиться и любоваться локонами собственного чада. Но нужно помнить, что такой вид гордости вполне способен мешать самому ребенку и, более того, задевать его самолюбие. Дескать, мама больше любит мои волосы, чем меня…

Ни для кого не секрет, что уже в подростковом возрасте дети начинают понимать, что такое стиль, мода и что с помощью прически можно выразить даже социальный протест, самые радикальные личные настроения. Потому мы сейчас, вполне возможно, закладываем у дочерей или чересчур длинноволосых сыновей не только устойчивую неприязнь ко всем аспектам ухода за волосами, но и будущее пристрастие к радикальным коротким (возможно, даже наголо) стрижкам. Впрочем, это уж дело будущего… А сейчас разумнее просто учесть, что дети вообще не склонны к дисциплине, а отсутствие полового влечения (и, как следствие, желания нравиться противоположному полу) делает их небрежными в отношении собственной внешности.

Исходная ситуация и так не слишком благоприятствует укоренению навыков самостоятельного ухода за собой. И если мы еще и будем дополнительно затруднять их появление, реализуя на ребенке собственные «убеждения», мы тем более не получим желаемого. Следует лишь помнить, что до трех лет детей действительно лучше не стричь – данное противопоказание и впрямь имеет чисто физиологические корни. Однако все прочие поверья на эту тему являются не более чем поверьями. Регулярно стричь уже растущих детей можно и даже нужно. Помимо устранения естественных для всех возрастов неудобств с уходом за ними это стимулирует рост волос, изменение их цвета (если таковое предполагалось генами) и развитие волосяных луковиц.

 

Если ребенок упорно не хочет соблюдать режим

В случае с ритмом дня, а не его расписанием, обычно коррекция не нужна. Если прививаемые родителями правила в большинстве совпадают с пожеланиями самого ребенка, то они, по сути, лишь учат его реализовывать их оптимальным образом. Отсюда и теоретическое отсутствие конфликтов: ребенок хочет чего-то сам и получает желаемое. В то время как конфликт всегда возникает там, где мы и он хотим разных вещей, и каждый готов отстаивать свою точку зрения…

Тем не менее это все теория. На практике же детки быстро растут, и то, что поначалу складывалось практически без усилий, со временем может превратиться в предмет постоянных споров, ссор и даже систематического вранья и притворства с обеих сторон. Как мы помним, с течением времени потребности у детей меняются. Более того, мы можем поверить, что у них «заводятся» собственные привычки, не «запрограммированные» расписанием, отображающие особенности их личного восприятия и поведения. Мы можем банально пропустить этот момент – не заметить взросления чада, потому что родителям их малыши всегда кажутся таковыми…

Первые пару недель мы прислушиваемся к каждому издаваемому им звуку, присматриваемся к каждому его движению. Ведь пока нам и самим интересно изучить это маленькое существо – нового члена нашей семьи, которого мы так любим. Однако за эти пару недель круглосуточного бодрствования, постоянной смены подгузников, купаний, убаюкиваний мы очень устаем. Постепенно усталость накапливается, и уже через месяц такой «жизни» мы его, конечно, продолжаем любить, но уже с тоской подумываем о том, куда бы сбежать от этого орущего «чудовища» хоть на недельку ради того, чтобы просто выспаться и провести пару дней в тишине.

Но поскольку такой «отпуск» нам едва ли кто предоставит, мы, замкнутые один на один с несмышленышем на долгие месяцы и иногда годы, пытаемся снизить накал растущего раздражения (тем более что ребенок в нем нисколько не виноват) за счет избегания… Так и формируется первый виток родительского невнимания, в данном случае намеренного снижения внимания к ребенку и его нуждам. Ведь необходимость удовлетворять их слишком затянулась во времени, уже потребовала от нас слишком много сил. Что уж говорить о времени, когда мы вернемся к работе и, следовательно, начнем разрываться между ребенком и рабочими обязанностями!..

Когда судьба вновь «отпускает» нас, родителей, в мир взрослых, на нас, разумеется, наваливаются все его прежние вопросы, ответы, каждодневная суета, задачи, подлежащие решению «еще вчера». За ними мы вовсе забываем о том, как быстро летит время. К тому же наш малыш становится все более самостоятельным, и требует нашего внимания все реже. Заканчивается все это тем, что в один прекрасный момент с наших глаз словно падает пелена, и мы сталкиваемся с уже почти взрослым, но очень мало нам знакомым человеком, которого мы когда-то произвели на свет, но теперь не просто не понимаем, даже почти не знаем.

Естественно, если мы не хотим такого финала (мы можем поверить – он не ведет ни к чему хорошему), то постараемся избежать лишних раздражающих факторов в процессе воспитания. Воспитание детей – процесс тяжелый, и не только для самих детей. Родителям он тоже изрядно «бьет по нервам», заставляет инстинктивно отгораживаться от собственного ребенка вместе со всем, чего он там в очередной раз хочет или не хочет.

Подход до крайности раздраженного, хронически недосыпающего взрослого к воспитанию только вредит. Родители «на нервах» склонны прибегать к ненужному командно-приказному тону, шантажировать детей, нередко требовать от них соблюдения правил, выгодных им, а не ребенку… Все это хоть и естественно, но крайне вредно для обеих сторон. Поэтому возьмем себе за правило прибегать к коррекции режима, который ребенок фактически устанавливает себе сам (или мы устанавливаем на основе подмеченных особенностей его биоритмов), только при проявлении явных отличий от нормы.

Например, в целом детский организм быстро учится отличать день от ночи. Он интуитивно «понимает», что ночью спать удобнее, чем есть и тем более играть. Люди генетически запрограммированы спать по ночам точно так же, как они запрограммированы быть «жаворонками» или «совами». Сонливость может приходить к ним раньше (уже к 20–21 часам вечера) или позже (ближе к полуночи), но по ночам всем нам хочется спать. Оттого с ночью и днем у нас обычно проблем не возникает. Ребенок быстро привыкает, что ночью он, максимум, «агукает» в колыбели и «перекусывает» (да, и кричит в случае появления дискомфорта). Зато днем мама наверняка и погулять его выведет, и в игры интересные поиграть предложит…

Однако в силу того, что дети попеременно спят и бодрствуют круглосуточно, такие промежуточные состояния, как вечер или утро, у них совершенно отсутствуют. И научить ребенка переходу между этими состояниями (актам засыпания и пробуждения) становится настоящей, болезненной проблемой. В большинстве случаев уложить ребенка спать в разы сложнее, чем поддерживать его относительно спокойное поведение в течение всей ночи. Особенно это становится заметно к первому юбилею – одному полному году жизни. Более того, именно ошибки, допускаемые родителями в плане, так сказать, тактики укладывания или пробуждения, могут серьезно усугубить и без того присутствующие трудности этого этапа.

Родители обычно не относят свои вечные неудачи в деле приучения чада спать по ночам и играть днем на счет неудачных решений при «успокаивании» или «подбадривании». А между тем наши же оплошности нередко создают ребенку элементарный дискомфорт в момент пробуждения, и поэтому он все меньше склонен засыпать. Если это так, корректировать его отношение к светлому и темному времени суток не нужно. Это не требуется почти никогда, за редкими исключениями. Однако уже очевидно, что в коррекции нуждается либо время, когда мы укладываем его спать на ночь, либо то, как мы это делаем – точно так же и с чисткой зубов, играми, любыми другими занятиями. Дети никогда не смогут понять, почему в период с 18:00 до 20:00 играть можно, а в 22:00 – уже нельзя, или почему зубы нужно чистить обязательно перед сном. А если это им непонятно, они рано или поздно начинают чувствовать себя в праве «пропустить мимо ушей» некоторые из этих наставлений. Ведь их собственное мнение значит для них, как и для взрослых, больше, чем мнение родителей. И по мере формирования в ребенке личности эта тенденция становится все заметнее.

Чтобы избежать слез, скандалов и прочего шума на этой почве, нам нужно не то чтобы вовсе изменить свой взгляд на воспитание, а, скорее, перестать относиться к каждому выдвинутому требованию как к обязательному.

Следует понять, почему ребенок не хочет что-то делать теперь или всегда, и попытаться устранить именно причину этого нежелания. Мы должны узнать у ребенка путем расспросов или догадаться сами, отчего он не хочет, скажем, почистить зубы. Он может не хотеть это делать потому, что щетка жесткая, он занят чем-то другим или, возможно, в его поведении просто уже начинает проявляться так называемая «центробежная сила» (подростковое стремление к независимости, которое в самом примитивном виде выражается в желании делать все наперекор старшим)… Впрочем, основные мотивы сопротивления режиму у детей нам уже и так ясны. В частности, к ним относятся непонимание, зачем его нужно соблюдать, вечная занятость познанием, неспособность держать какие-либо правила (включая родительские запреты и «ценные указания») в памяти. Исходя из них, мы уже можем предпринять кое-какие меры по улучшению дисциплины чада. Просто нужно быть готовыми к тому, что они базируются на наиболее вероятных предположениях, а в каждом отдельном случае эти предположения могут и не оправдаться. Вот основные из них.

1. Сплошь и рядом детское «бунтарство» является следствием проблем во взаимоотношениях между взрослыми членами семьи, в том числе там, где ни по каким другим признакам их наличия и не заподозришь. Кажется, способность детей отражать в своем поведении, словно в зеркале, скрытые семейные проблемы, известна давно и всем… Тем не менее взрослые, как и прежде, наивно уверены, что, если слова, допустим, «развод» или «алкоголик» не произносятся в доме даже шепотом, ребенок так никогда и не узнает, что пьющий член семьи создает проблемы всем остальным домочадцам, или, скажем, что между папой и мамой «кошка пробежала»!.. Потому они всегда искренне удивляются, как безошибочно их чадо, оказывается, определяет суть «трений» между взрослыми, может дотошно и в подробностях поведать о них другим как на словах, так и своим поведением!

Следует запомнить, что «взрывные» реакции недовольства ребенка в ответ на требование сделать что-то сейчас или «через пять минут» не всегда становятся проявлением его собственного темперамента. Возможно, именно их «чужеродностью» и объясняется эта избыточная яркость реакций (если в остальном малыш покладист и не отличается буйным нравом), настойчивость чада в намерении добиться своего, быть может, даже агрессия?.. Такое часто случается, если ребенок винит нас в чем-то непростительном с его точки зрения – например, в том же разводе, если таковой имел место, или в отъезде любимого им домочадца (бабушки, брата/сестры, кузена и др.). Вариантов здесь может быть множество, но главным показателем того, что наше предположение верно, является один, зато верный «симптом» – тот, что такое непослушание и прямо-таки намеренное игнорирование чадо демонстрирует лишь по отношению к нам. Другими словами, если о том же его попросит другой член семьи, столь ярого сопротивления не будет – максимум отсутствие рвения, но не до слез и криков…

В таком случае наши попытки навязать ребенку режим плохи уже тем, что этим занимаемся мы – дело вовсе не в разработанных правилах и степени их совпадения с его характером, желаниями, потребностями. Естественно, решение основной проблемы здесь невозможно ни предсказать, ни подсказать – все зависит от сути конфликта и глубины обиды чада… Тем не менее решение вопроса с его устойчивым сопротивлением очевидно – приучением к распорядку дня отныне просто необходимо заняться кому-то другому, не нам. Лучше всего, если это будет «любимчик» нашего сорванца – тот из членов семьи, кого он слушается чаще и охотнее других, уважает, доверяет ему.

Правильный выбор «воспитателя» вообще очень важен, ведь, как правило, систематической «строевой подготовкой» детей занимаются как раз наиболее последовательные и властные родители. А дети, нужно сказать, строгих взрослых вообще не любят. Собственно, их не любит никто, но подчиняются, преимущественно, все… Давление, которое по привычке оказывает на окружающих лидер (глава) семьи, не всегда дает положительный результат, и послушание прочих домочадцев его воле часто оказывается мнимым, напускным. При том, что воспитание вообще не относится к процессам приятным, в исполнении такого прирожденного лидера оно легко теряет остатки своей привлекательности. По этим причинам лидеру разумнее сперва обсудить с остальными членами семьи (особенно «любимчиком» ребенка) тему необходимости воспитания, единства поведения всех взрослых в доме в случаях, если ребенок соблюдает или нарушает принятые его правила.

Ну а если налицо более глубокое расхождение (ребенок не хочет подчиняться нынешнему воспитателю, использует для этого систематическую ложь или, тем более, идет на открытый конфликт), воспитателя вообще разумнее сменить. В данном случае следует предоставить заниматься этим тому, кто согласится, и в дальнейшем «присматривать» уже за систематичностью его усилий.

Последнее, как мы догадываемся, часто тоже необходимо, даже если новый воспитатель согласен, что ребенка нужно обучить распорядку. Легко понять, что дети тянутся к наиболее лояльным, мягким взрослым. Другими словами, к тем, кому явно недостает силы воли и характера настаивать на своем с достаточной строгостью. Поэтому именно мы заняли «пост» главы семьи определенно не зря – тому есть ряд веских причин. А поскольку «мягкотелость» не сочетается с успешным воспитанием, очевидно, что о необходимости «быть построже» мы будем напоминать своему, так сказать, преемнику часто и по многу. Скорее всего, сам он будет об этом иногда забывать.

2. Большинство родителей сходится во мнении, что самая сложная задача изо всего режима – это уложить ребенка спать. Увлеченные своими играми и новыми открытиями дети, кажется, не хотят и слышать о сне ни днем, ни ночью. Мы уже говорили выше, что не спать по паре дней кряду для них возможно, но очень опасно – их ЦНС может просто не выдержать нагрузки и «перегореть», словно лампочка в люстре. У взрослого этот процесс обернется лишь «аварийным отключением», когда он просто ляжет, где стоял, и тут же уснет. Но у ребенка он может вылиться как в это, так и во что угодно другое – от обморока до судорог и т. п.

В конце концов, детская ЦНС еще просто не знает, как ей лучше всего поступить в такой ситуации, потому вероятность неожиданной и нетипичной реакции в ее «исполнении» крайне высока.

Поэтому, хотим мы того или нет, а мы должны научиться укладывать детей спать ровно столько раз, сколько это им необходимо. В основном дети спать хотят, просто они не знают, как реализовать это желание. С малышами в возрасте до пяти лет техника укладывания в кровать относительно проста.

Для начала им не помешает устроить купание в теплой ванне. Ванна расслабляет лучше, чем душ, потому она более предпочтительна на ночь.

Затем им можно делать легкий массаж – особенно спинки, плечевого пояса и воротниковой зоны.

После этого их нужно уложить в постель, приглушить в спальне свет (оставить обычное для этой комнаты ночное освещение) и почитать ровным, монотонным голосом сказку с не слишком динамичным сюжетом и глубоким смыслом. Раз в спальне темно или почти темно, лучше не читать, а рассказывать наизусть – если, конечно, мы находим, что здоровое зрение нам еще пригодится… Ну, а кроме того есть и другой нюанс. Состоит он в том, что мы наверняка уже обучаем ребенка основам чтения – обычно в форме веселой игры. А это значит, что знакомая книжка с яркими картинками может возродить в нем желание ее поразглядывать, напомнить ему о живых дневных играх, что сейчас нежелательно.

Детишек активных, энергичных незадолго до укладывания (за полчаса-час, в зависимости от типа темперамента) можно еще чуток «погонять». Например, заставить их выполнить физическую работу по дому, сыграть в короткую, но подвижную игру… Их также можно накормить перед сном (соответственно, после игры!) плотнее. Едва ли у чада с таким характером имеются пищеварительные проблемы.

С детьми постарше (от пяти лет и выше) нам придется прибегать к методу, так сказать, «предварительного утомления» чаще. Этот термин позаимствован из бодибилдинга и обозначает он тренировку, которую спортсмен начинает с короткой, интенсивной нагрузки на целевые мышцы. Затем он совершает обычную разминочную пробежку, а после – приступает к основным нагрузкам без поблажек ранее натруженным мышцам. В нашем случае придется поступать примерно так же, то есть устраивать вечерние активные «забавы» за час до предполагаемого времени засыпания. Ну а после получаса топота и веселых криков приступать к постепенному снижению активности, переходить к вечерним приготовлениям, укладыванию, убаюкиванию.

3. Не стоит ожидать, что ребенок легко пойдет «почивать» после нескольких часов, проведенных за компьютером. Во-первых, все это время оно будет сидеть, никуда не расходуя физическую энергию, коей в нем куда больше, чем энергии даже душевной. Во-вторых, способ работы или, если угодно, устройства цифрового экрана таков, что при усвоении информации именно с него в коре головного мозга создаются центры избыточной активности. Преимущественно они возникают за счет мерцания и высокой нагрузки на следящий за таким изображением зрительный нерв. А ожидать, что перевозбужденная кора заснет быстрее работающей в обычном режиме, как минимум, наивно – этого не будет… Так что детям вообще нельзя проводить за компьютером более трех часов в сутки – тому имеются чисто физиологические противопоказания. Интерес детей к электронным устройствам изначально очень высок и растет день ото дня.

Поэтому мы должны быть готовы проявлять неизменную строгость в регламентировании потраченного на компьютерные игры времени.

Категоричности нам в этом случае будет не избежать, но в данном случае она во благо. Потому дело может и должно доходить даже до выключения компьютера, несмотря ни на какие «Ну, мам!», слезы и уговоры. Делать это не менее чем за три часа до запланированного отхода ко сну. За меньшее время перевозбужденные нейроны коры просто не успеют вернуться в свое исходное состояние. Лучше всего, если мы, уводя чадо от экрана, каждый раз будем предлагать ему интересную альтернативу: подвижную и новую игру, например, или, как вариант, вечернюю (пусть очень короткую и недалеко от дома, так как на улице уже темно) прогулку.

4. Возможно, созданный нами распорядок дня слишком строг, перенасыщен пунктами и подпунктами. Следует помнить, что, помимо режима дня, наше чадо получает «указания» по соблюдению еще очень многих правил другого рода. Например, очевидно, что чистить зубы дважды в день – это одно. А вот не дергать Машу за косичку, всегда просить о чем-то с добавлением «пожалуйста», не трогать мамину косметику и папин телефон, не счищать наледь со стенок морозильной камеры и т. д. – это требования не менее категоричные, но относящиеся к другим сторонам жизни в доме и обществе. Однако ребенок их разной направленности не видит. Он просто чувствует, что не может ступить и шагу без очередного строгого «нельзя!», и постепенно начинает элементарно путаться, что ему вообще можно-то. Дети не приспособлены к жизни в таких «клетках», тем более жизни счастливой. А если мы требуем от малыша «железного» соблюдения всех этих «нельзя» сразу, наше чадо наверняка уже давно чувствует себя загнанным в угол, наказанным, так сказать, по жизни, поскольку оно ухитряется получить хотя бы одно наказание в день и, кстати, нередко по чистой забывчивости.

Такая ситуация не прибавила бы оптимизма и взрослому, не то что ребенку.

Поэтому неудивительно, что рано или поздно он начнет «срываться», а сам факт введения режима воспримет как несчастье вселенского масштаба, которое наверняка его «добьет». Ничего в этом положительного нет – мы уже и сами видим плачевные результаты своей избыточной строгости… А бороться с ними можно лишь одним способом – оставить ребенка в покое как минимум в отношении половины уже заданных ему «нельзя». Проще говоря, стоит пересмотреть полный список всех существующих для него на данный момент правил и вычеркнуть из него все несущественное. Точнее, в этом километровом списке нужно оставить лишь самые важные части наподобие расписания сна и приемов пищи, гигиенических процедур, прогулок и обучающих игр (возможно, занятий в кружках или дома). Все прочие мелочи должны разом утратить в нашем исполнении нотку обязательности. Следует прекратить реагировать буквально на каждый мелкий проступок или ошибку так, словно малыш разочаровал нас на всю оставшуюся жизнь, предал наше доверие и т. п.

Согласитесь, что от вытертых о занавеску грязных ручонок небо на землю уж точно не рухнет. Максимум нам придется постирать или заменить (вот это трагедия, правда?) занавески. А раз так, с какой целью (только здоровой – больное самолюбие и манию самоутверждения мы здесь пропустим!) мы будем изображать ребенку едва ли не апокалипсис, который наступит, если он сделает это еще раз?.. Все эти маленькие и даже многие крупные шалости, неизбежные в деле познания мира, стоит научиться обсуждать с ребенком и даже осуждать, но без прежних преувеличений. Мы должны привыкнуть к мысли, что ребенку ничего не известно о трудновыводимых пятнах, неисправимых поломках, высокой чувствительности аппаратуры к выливанию на нее горячего чая… Собственно, узнавание этих подробностей и является целью его действий, расспросов, которые всегда начинаются с «почему?», а также наших бесед с ним.

Так что нужно начать объяснять вместо того, чтобы ругать и наказывать. Не стоит думать, будто система поощрений и наказаний детям всегда понятнее ответов на «почему» – просты они или сложны. Дети часто если не понимают, то догадываются о многом – большем, чем мы можем себе представить. Кроме того, они учатся постоянно, в то время как мы целенаправленно обучаем их лишь периодически, тоже «по часам». В остальное же время мы просто отмахиваемся от них, мотивируя запрет не тем, что это действие приведет к поломке/убыткам и др., а тем, что иначе мы их накажем! Отличное и, главное, фантастически развивающее объяснение, не так ли? Если подумать, система поощрений и наказаний подменяет систему образования не слишком успешно – по непослушанию и сопротивлению чада мы уже и сами это заметили. Поэтому ее следует попробовать заменить, хотя бы ради того, чтобы одновременно обучать ребенка такому количеству правил, которое он будет в состоянии запомнить!

 

Заключение

Итак, режим дня позволяет организму нашего малыша выполнить «первичную самонастройку» – поскорее приспособиться к жизни в новом мире. Этим он полезен, но, если честно, только этим. Любая другая польза от него относительна, так как многие люди проживают довольно безалаберную, но при этом вполне счастливую жизнь. В то же время подавляющее большинство людей так и не успевает найти свое счастье в этом мире, несмотря на строгую организацию каждой отпущенной им минуты… В силу этой двойственности режима дня нам, безусловно, не стоит его идеализировать. Этот механизм «благоустройства» своего существования имеет такое же право на существование, как и любой другой. А среди этих других, между прочим, есть и такие, которые подразумевают отсутствие всякого планирования – принципиально, совсем!

Детство как период жизни обладает рядом особенностей, плохо совместимых с распорядком, режимом, ритмом и другими методами упорядочивания событий, действий, отведенного времени. Дети не знают, ни что такое время, ни что такое его дефицит. Они не умеют сопоставлять и строить планы, так как собственный жизненный опыт и багаж знаний практически полностью у них отсутствуют. Это как раз то, что они пытаются приобрести путем реализации фантазий, хаотичных желаний, капризов и игр. Словом, слишком строгие рамки режима рано учат детей сопротивляться давлению чужой воли – давлению бессмысленному, с их точки зрения. А стало быть, режим приносит не только пользу.

Необходимость соблюдать его по чужому (не своему!) желанию часто портит детям игру, настроение. В конце концов, она отвлекает их от нормального для детей «полета по иным мирам», привязывая к реальности в виде листка на стене и стрелок часов надежнее, чем это нужно в таком возрасте. Именно из-за наличия в этой «строевой подготовке» ряда несовместимых с детством сторон нам и не следует ставить ее в основу всей жизни ребенка.

Правила распорядка могут и должны быть изменяемыми, их не стоит создавать как слишком подробный, поминутный план. Нужно помнить, что жизнь частенько вносит коррективы и в наши планы – не то что нашего ребенка. Кроме того, у него наверняка имеются, хоть он пока и очень мал, свои представления о том, как провести тот или иной отрезок времени. И если режим будет систематически мешать ему поступать так, как он хочет, мы получим подростка, который не хочет больше ничего – лишь бы поскорее избавиться от этого ненавистного расписания и всех, кто его ему навязал! Потому при составлении режима нам обязательно нужно учитывать собственную волю ребенка. Ведь если мы не «уступим» ему даже такую малость, как мы надеемся в дальнейшем убедить его в своей любви?..