Прошло шесть лет с тех пор, как Руабена оторвали от родного дома. Хемиун обещал отпустить скульптора за семьей по окончании работы над его статуей. В награду он обещал ему маленький домик с садом. Руабен начинал работать с первыми солнечными лучами и уходил из мастерской, когда было темно.

И вот окончено изображение князя, великого зодчего Ахет Хуфу. Властный, волевой вельможа был запечатлен на тысячелетия в камне. Хемиун остался очень доволен работой своего любимого мастера. Наконец, Руабен мог поехать за Мери и детьми. Князь дал ему попутное поручение — изготовить и привезти для царского дворца блоки розового гранита. Селение Белая Антилопа было недалеко от Асуанских каменоломен. По поручению Хемиуна, барка, следовавшая в те края, взяла с собой Руабена. Скульптор второй раз плыл по реке. Однако теперь он был важным господином и ехал с государственным поручением.

В Асуане Руабен, сдерживая нетерпение, прежде всего направился к начальнику каменоломен, чтобы выполнить задание Хемиуна.

Начальник каменоломен Ренси сидел на веранде. Над ним стояли рабы с опахалами. Ренси был в дурном настроении, проклинал жару и пил теплое пиво. Пот крупными каплями выступал на его жирном лице. В довершение донимали проклятые мухи.

Слуга доложил о приезде чиновника из Менфе. Ренси принял гордую позу и надменно ответил на поклон вошедшего Руабена. Но когда он прочитал предписание на папирусе с печатью самого всесильного Хемиуна, известного всей Кемет, на лице исчезло раздражение; он вежливо пригласил скульптора сесть и начал внимательно его слушать.

«Кто его знает, — думал про себя Ренси, — может, он знатная фигура при чати. А по костюму разве разберешь? Сандалии дорогие, материя на повязке тонкая, такие носят и придворные.

Руабен подробно рассказал, какие нужны размеры блоков и какие цвета гранита. Начальник про себя отметил, что молодой чиновник прекрасно разбирается в каменных материалах.

Ренси очень не хотелось выходить в жару из управления, но он все-таки сел на носилки и предложил вторые Руабену, но последний отказался.

Дорога, по которой подвозили камень, была совершенно голой, без единой травинки. Стояла убийственная жара, свойственная Верхнему Египту. Казалось, что люди входят в раскаленную печь.

Руабен задумчиво рассматривал суровые скалы. От слепящего солнца все кругом было одинаково белесым, и глазам не на чем было отдохнуть. Здесь, на границе с Нубией, работа в каменоломнях была совершенно нестерпимой. В пекле и пыли люди ломали крепчайший гранит, придавая ему нужную форму. Руабен встречал ненавидящие глаза рабов под притворной почтительностью поклонов и соглашался в душе, что смерть могла бы быть только освобождением от этого кошмара. Крепость цепей да удары специальной бегемотовой плетки заставляли людей насильно жить, чтобы работать. Здесь было хуже, чем во всех каменоломнях. Он с надсмотрщиком направился в глубь разработок, где копошились сотни костлявых людей. Среди розовых беспорядочных глыб мелькали черные спины, блестевшие от пота. Струпья, язвы, волочащиеся ноги... Пока они продвигались к пластам наиболее красивого гранита, он увидел несколько человек, упавших от слабости и истощения.

Через два дня выбор гранита был закончен, блоки размерены, после чего началась работа по отделению их от массива. На несколько месяцев Руабен освободился. Теперь он мог поехать в родное селение.