Срединный мир. Смерть старика Каата. Последний потомок Нурлингов.

Вот это я отколола номер! Сбежала от всех… молодец! И чего теперь делать-то?!

Я с тоской глядела вокруг. Степь, без конца и без края лежала у моих ног. Невысокая, густая трава частыми клочками покрывала красновато-бурую землю. Унылый пейзаж несколько скрашивали такие же бурые, как и земля, валуны, разбросанные по ровной поверхности в хаотическом беспорядке. Местами они громоздились один на другой, создавая причудливые композиции, и служа укрытием от жаркого, палящего солнца.

Я поспешила под их спасительную тень и тут же обнаружила, что единственное прохладное место уже занято.

Двое мужчин сидели у подножия камня: старик, с длинными седыми волосами и юноша, почти мальчик. С его лица ещё не сошла детская округлость, но узкие глаза смотрели холодно и настороженно.

— Не помешаю? — я брякнула первое, что на ум пришло.

Звук моего голоса произвёл на старика совершенно невероятное впечатление. Он поднял своё лицо, изрезанное глубокими морщинами и издал сдавленный вопль. Руки его затряслись, а худая, впалая грудь, заходила ходуном. Старик вертел головой, тщетно пытаясь отыскать меня тусклыми, незрячими зрачками и тыкал в пустоту заострённой палкой.

Ну и жлоб! Места в тени ещё полно!

Несмотря на своё внутреннее возмущение, я постаралась быть миролюбивой.

— Хорошо, я уйду, зачем так нервничать? Вы не подскажете дорогу?

Метко брошенная палка просвистела возле моего уха. Ничего себе!

— С ума сошёл, старый пень?!

Словно в отчаянии, что не услышал моего предсмертного вопля, старик горестно застонал, а юноша, не говоря ни слова, бросился на меня с кулаками.

Сбежать я просто не успела. От крепкого удара в ухо у меня загудело в голове и от былого миролюбия не осталось и следа. Паренёк бил меня в полсилы, делая скидку на то, что я девушка. А может и просто не хотел драться, а напал на меня, подстрекаемый злобными криками старикана? Не знаю. Но уж я-то поблажки не делала! Мой противник явно не встречался с русскими девчонками, закалёнными в клубных разборках. Ведь в драке главное что? Те, кто участвовал в потасовках, знают — напор и наглость.

С криком «Зашибу, сопляк!», я ринулась в атаку. Юнец не ожидал такого расклада и растерянно отступил. Меткий удар под коленку заставил его ноги подкоситься. Удар в живот почти ничего не дал — пресс у паренька оказался что надо! Но он растерялся, замешкался и потому проиграл.

Палка, брошенная в меня стариком, оказалась в моей руке, и новый удар заставил моего противника согнуться и жалобно вскрикнуть. Эхом ему отозвался горестный крик старика, видно старый слепой маразматик, решил, что я укокошила его спутника. Вопль его был таким громким, что мы (я и вредный юнец), одновременно оглянулись: я с жестоким злорадством, а мой противник с выражением испуга на раскрасневшемся лице.

Старик лежал у подножия камня, задрав к небу свою седую бороду и широко раскрыв незрячие глаза. Криков он больше не издавал.

Наша внезапно вспыхнувшая драка прекратилась сама собой, и мы подбежали к упавшему старику. Впрочем, палку из рук я не выпускала.

— Что с ним?!

Паренёк припал к груди старика, стараясь уловить в тщедушном теле признаки жизни. Я постаралась нащупать пульс.

Нечего и говорить, что все наши попытки были тщетны! Старикан был мертвее всех мёртвых, и мой недавний противник тихонько завыл, припадая к его седой голове.

— Мой вождь! Что же мне теперь делать? Куда идти?! Как ты мог оставить меня?!!

Кажется, в его последней фразе было больше упрёка, чем горя.

Я решила высказать свои соболезнования.

— Он был вашим вождём, да? Вашего… племени?

Паренёк поднял на меня покрасневшие глаза.

— Это — Каàт. Последний вождь нỳрлингов! Если хочешь, можешь передать своему королю радостную весть — на земле больше не осталось нỳрлингов, кроме…

Юноша не договорил фразу, но я, признаться, была не очень внимательна. Собственные проблемы занимали меня куда больше, чем исчезновение неведомых мне нỳрлингов.

— Я не знаю никакого короля. Я здесь вообще недавно. Ты не знаешь, здесь ещё где-то есть люди?

Паренёк не ответил. Вытащил из кармана нож и принялся с ожесточением разрывать сухую, опутанную корнями землю.

— Эй, ты что делаешь?

— Рою могилу.

Я понаблюдала немного за действиями юноши и, молча, пристроилась рядом. Заострённая палка старика, это конечно не лопата, но если ею взрыхлить почву, а потом отгребать вырванные куски земли руками, то худо-бедно дело продвигалось.

Примерно через полчаса нашей каторжной работы паренёк заговорил.

— Меня зовут Рон. Мой отец из племени наàпов. Это малочисленное племя, живёт возле океана. Слыхала?

— Нет. Меня Женя зовут. Я нездешняя и никого не знаю.

— Как же ты сюда попала?

— Через дверь. Только она закрылась.

Паренёк понимающе кивнул.

— Каàт умел проходить в двери. Давно. Он рассказывал. Но потом появилось Проклятие Нỳрлингов и его умение исчезло вместе с племенем.

— Проклятие Нỳрлингов? А что это?

— Ведьма. Она появилась в Королевском городе неизвестно откуда. Околдовала Короля и заставила пойти войной на нỳрлингов и викелòтов. Это были самые могущественные племена на всей земле! Им все покорялись! Даже Король и тот признавал власть нỳрлингов и викелòтов, а Каàт был самым великим вождём!

— И что же случилось?

— Ведьма истребила всех.

— Как, совсем?!

— Да. Осталось несколько людей… в основном калек, уцелевших в битве и одна женщина из племени нỳрлингов. А вождя Каàта, ведьма сама оставила в живых, но выжгла ему глаза!

Я поёжилась. Ничего себе, нравы здесь, однако… и чего я не осталась в пограничной зоне?!

— А куда вы шли с Каàтом?

Глаза Рона снова сверкнули настороженно.

— Женщина не задаёт таких вопросов мужчине. Не дело глупых баб знать дороги мужчин.

— Тоже мне, умник! Не хочешь говорить — не надо! И так понятно, что старикан затевал заварушку, кто же из вождей потерпит своё поражение?!

Похоже, моя догадка попала в точку, но я тут же пожалела о своей проницательности, потому что Рон замкнулся и больше разговаривать не желал, а мне очень хотелось больше узнать о мире, куда меня занесло.

Меж тем, яма постепенно углублялась, но всё ещё была слишком мала. Мои ладони покраснели и покрылись красными пятнами.

Рон прервал своё угрюмое молчание.

— Волдыри будут, — он деловито осмотрел мне руки. — Отдохни. Я сам докопаю. Лучше сходи к Белому ручью за водой.

— Белый ручей? А где это?

Рон показал мне тёмную полоску у самого горизонта.

— Видишь? Это деревья. Там и вода есть.

Я смерила расстояние взглядом.

— Далековато. А поближе воды нет?

— Поближе нет. Вот тебе фляга — держи, — Рон сунул мне в руку кожаный мешочек с тугой завязкой у самого горла. Мало напоминает флягу, но воду набрать можно.

Едва я отошла от нагромождения красных валунов, как тут же солнце палящее и беспощадное, обдало меня нестерпимым жаром. Тёплое платье противно облепило вспотевшее тело, а ноги в сапогах, подаренных Лèдой, заныли, задыхаясь в жарком тесном пространстве.

Я разулась, воровато оглядываясь, стянула колготы и закатала рукава платья, насколько это было возможно. Стало чуть легче, но почти тут же я поняла, что идти босиком по колючей сухой траве невозможно. Когда же возле моих босых ног ртутью мелькнуло тонкое тельце маленькой и наверняка очень ядовитой змейки, я и вовсе отбросила мысль разгуливать по степи босиком и торопливо натянула сапоги. Ничего, как говорила бабка Вера — жар костей не ломит!

Сзади меня раздался шорох, и я живо обернулась, готовая встретить любую опасность. Животное, ростом с большую кошку с злобным шипением отделилось от красных валунов и бросилось в степь, направляясь, как и я в сторону Белого ручья. Я пожалела, что оставила свою острую палку (вернее палку Каàта), мало ли какая опасность повстречается на пути, а у меня в руках ничего, кроме крепко скрученных колготок.

Я в сомнении смерила расстояние, пройденное мною от красных камней в сторону ручья, и решила вернуться.

— Рон, знаешь, я возьму с собой…

Слова застряли в моём горле.

С момента моего ухода, яма не стала глубже ни на йоту. Рон деловито рылся в карманах покойного, вытаскивая на свет разные предметы, а самое главное: меж бурыми скалами тонко сочился не замеченный мною ранее ручеёк и хозяйственный Рон подвесил под его слабую струйку кожаный мешочек.

— Ро-он! — возмущению моему не было предела. — Какого чёрта ты послал меня к Белому ручью?!

Рон вскочил на ноги и оскалил редкие мелкие зубы.

— Не рассчитывай на наследство вождя Нỳрлингов! Убирайся, ты ничего не получишь!

В руках он крепко сжимал вымазанный в земле нож.

— Рон, — я старалась говорить спокойно. — Какое наследство? Жалкие побрякушки, которые ты стащил у мертвеца? Они мне не нужны.

Рон по-прежнему смотрел недоверчиво.

— Откуда тебе известно о планах Каàта? Ты лазутчица Короля?!

— Да не знаю я твоего короля!

— Все знают Короля!

— Хорошо! Все знают короля, все хотят получить наследство вождя нутур… нутурлингов? Нỳрлингов! Отлично! Хочешь от меня избавиться? Замечательно! Просто, покажи мне дорогу к людям. Каким угодно! И делай дальше что хочешь: копай могилы, храни свои дурацкие тайны, я не собираюсь вмешиваться в твои дела!

Рон молчал, казалось он был в замешательстве.

— Ты хочешь пойти в город Короля?

— Мне всё равно. Хуже, чем эта пустыня всё равно ничего не будет.

Рон опустил руку. Тусклое лезвие ножа воткнулось в холмик разрытой земли.

— Я никогда не был в городе. Каат говорил: горожане не любят степных жителей.

— А где город?

— Там, — Рон махнул рукой в сторону Белого ручья. — Но я туда не пойду.

— Куда же ты пойдёшь?

Рон снова заколебался, раздумывая над ответом и, наконец, решился.

— Мы с Каàтом шли в Лисью падь. Там нỳрлинги приняли последний бой.

— Понятно. На экскурсию?

— Что?!

— Зачем вам нужна была эта Лисья падь? Старик хотел показать тебе место последнего боя?

— Не только.

На этот раз Рон не долго сомневался, и разом выпалил мне если и не все, то многие планы старика Каàта.

— Я не хотел идти. Я вырос с племенем наàпа. Это мирные люди. Мы умеем читать и у нас есть книги!

Рон посмотрел на меня с наивной гордостью дикаря, и я не стала над ним смеяться.

— Правда? Интересные?

Рон усмехнулся снисходительно.

— Глупая, разве знания, что сокрыты в книгах могут быть неинтересными?

Глаза его загорелись, и он заговорил с воодушевлением, забыв о своей недоверчивости, жарком солнце и мёртвом старике.

— В книгах все знания мира! Все, понимаешь?! У нас в наàпа мало книг… это плохо. Зато я прочитал все! Не веришь?! Правда! Но наàпа сами книг не пишут, вот я… сам хотел написать!

— Да?!

— Да. Только не говорил никому. Потом пришёл Каàт, стал звать с собой. Я не хотел. Тогда Каàт рассказал про Город… знаешь сколько там книг?! Каàт говорил — горы! Вовек не перечитать! Степных жителей в Город не пустят и книг не дадут… прогонят, посмеются. А то и изобьют…

Рон мрачно покачал головой и с одержимой решимостью вернулся к разрытой яме.

— Надо докопать могилу. Скоро ночь и на запах сбегутся звери.

Я поняла, что между нами снова мир и с готовностью принялась ему помогать.

— А при чём здесь Лисья падь?

Рон смерил ладонями глубину ямы, прикидывая, годится ли она для могилы.

— Похоже, хватит. Поможешь?

Преодолевая отвращение, я схватила старика за тощие ноги, обёрнутые, как и всё тело в толстый дорожный плащ. Плащ служил для покойника саваном, больше его завернуть было не во что.

Всё время, пока мы укладывали мёртвого вождя в могилу, зарывали и тщательно утрамбовывали землю, заваливали могилу плоскими камнями, чтобы дикие звери не могли добраться до тела, Рон не отвечал на мой вопрос, словно и не слышал. Только потом, когда мы закончили работу, умылись, напились ледяной воды и сели отдохнуть, Рон заговорил. Я поняла, что всё это время он тщательно обдумывал ответ.

— Каàт был сумасшедший старик. Одержимый. Но ты его пойми — он потерял власть, славу… Стал слепым и нищим. Любой на его месте сойдёт с ума. Он пришёл в нашу деревню, когда умерли мои родители. И он был моим единственным родственником.

— Так ты тоже из нỳрлингов?!

— Да…

Мне показалось, что признание Рону далось нелегко. Он боялся и в то же время гордился своим происхождением.

— Помнишь, я говорил, что во время бойни спаслась одна же женщина?

— Да. Это была твоя мать?

— Моя мать. И дочь Каàта.

Я удивлённо присвистнула.

— Ничего себе! Так ты прямой потомок великих Нỳрлингов! Теперь понятно, почему старикан уцепился за тебя, надеялся возродить былое величие? А чем же ты соблазнился? Захотел покорить с его помощью Королевский Город и всю тамошнюю библиотеку в придачу?!

Рон беспомощно вытаращил на меня глаза. Губы его, раскрытые в немом удивлении беззвучно шевелились. Кажется, я, не особо напрягаясь, раскрыла все его секреты. Как бы он опять не схватился за нож!

На всякий случай я отодвинулась от растерянного Рона и осторожно спросила:

— Я… угадала?

Рон страдальчески скривил свою детскую физиономию и обречённо кивнул.

— Теперь ты можешь выдать меня слугам Короля…

Пришёл мой черёд тщательно обдумывать свой ответ.

Если судить по солнцу, которое склонялось к кромке степи, я провела в этом мире половину дня — не больше! Успела завязать знакомства. Один из моих новых знакомых преставился, не успев представиться (ха-ха!), другой… другой, готов воткнуть в меня нож, едва почувствует, что я представляю для него опасность. Его детской внешностью не стоит обманываться — этот мир не похож на райский сад. Здесь выживает сильнейший. Но всё же, этот мальчик доверился мне. Конечно, он не хотел выдавать мне все планы старика Каàта, которые я так легко раскусила и так неосторожно озвучила, но он, похоже, также одинок, как и я. Ему тоже некуда идти.

— Я никому не скажу. И пойду с тобой в Лисью падь.

Рон был потрясён.

— Зачем?!

— Во-первых, мне всё равно куда идти, — простодушно объявила я. — Во-вторых, так я буду у тебя на глазах, и ты будешь знать, что я не раскрыла врагам твою тайну.

Мои объяснения показались Рону очень убедительными, но всё же, он возразил:

— Но я… подумывал вернуться в деревню наàпа!

— Врёшь! — очень убедительно воскликнула я. — Что тебе делать в деревне? Родителей нет, книги прочитаны… кто ждёт тебя там?

Если Рон и вправду сомневался, стоит ли продолжать путь в Лисью падь, то мои слова развеяли его сомнения. А я… если сказать правду и сама не знала, зачем мне эта Лисья падь, но ведь старик Каàт вёл туда своего наследника! Чтобы показать место, где погибли последние нỳрлинги? Слишком сентиментально для старого пройдохи. Что-то там есть ещё… Рон не удивился, что я вошла сюда через дверь, значит хождения между мирами и здесь обычное дело, так что же в этой Лисьей пади? Не выход ли в другую жизнь?

Солнце ещё не село, но сумрак уже окутал неприветливую землю. Удручающая жара спала. Лёгкий ветерок принёс вечернюю прохладу. Рон поделился со мной куском засохшей лепёшки, мы попили воды из ручья и улеглись спать возле свежее вырытой могилы.

Засыпая на голой земле возле бурых скал под яркими звёздами срединного мира, я вдруг задумалась: а какой мир я ищу? Куда хочу попасть?