Юра мне на глаза не попадался, даже на лекцию не пошел, да и я бегала от встречи. Я стала меньше ходить в гости к Арии, особенно по вечерам, зато теперь она чаще забегала ко мне. Потому что, как только Рэм оставался один в комнате, а в коридоре по его ощущениям никого не намечалось, он быстро полз ко мне в башню и стучал лапой в дверь. После того как я открывала, он говорил: «У!», — и хватал меня за ногу. Я-то всегда над этим смеялась, а вот Арию в первый раз чуть удар не хватил. Потом на нас полчаса орали, и мы втроем — я, Рэм и Игорь — пристыжено молчали. Ворон тут был не причем, но спорить с завхозом не рискнул.

В работе все было гладко и шло, как по маслу. Но я обещалась дать всем факультетам задание до конца года, чтобы жизнь медом не казалась, и они поняли, как применять мой предмет на практике. Поэтому в среду Юре пришлось прийти на семинар.

Настроение, если забыть о моем старом друге, у меня было прекрасное — я придумала новую забаву. Ария дала официальное разрешение на весь бедлам, так что у Мирослава можно не спрашивать. К тому же, Эдик одобрил.

— Итак! — радостно начала я, уже в четвертый раз за день. — Чтобы меня больше не доставали вопросами на тему: «а зачем нам это изучать?», я придумала для вас задание.

Группа сглотнула. Преподавательница, в которой еще жив энтузиазм работы, способна на многое. В следующий раз они такое спрашивать поостерегутся, даже ночью под одеялом.

— Ребята с моего факультета, их как раз на двух курсах столько же сколько вас в группе, уже получили свою часть работы. До конца этой недели они должны оставить в замке природные заклинания. Например, ручеек, светлячок, дерево и так далее. Конечно, не на видных местах, но, я думаю, вам как раз будет так интереснее. Ваша задача найти природное создание. Для каждого человека — одно, но любое.

— Стоп, профессор. А теперь попонятнее, — перебил меня белокурый парень из группы. Кстати, местный подающий большие надежды.

— Ну, каждая ведьма оставляет одно заклинание. Вы должны найти их. Но не всей толпой, а, например, ты нашел одно, поставил на нем метку, Юра нашел другое, поставил свою, и так пока все заклинания не закончатся. В итоге, чем дольше вы ищите, тем труднее вам — самые легкие находят первыми.

— Это же скучно, — вздохнул мой оппонент.

— Ну, это мы проверим. После этого вы регистрируйте свою находку у Игоря, — я показала рукой на довольно улыбающегося ворона.

— А почему не у вас?

— Его найти проще, — мрачно процитировала я Арию, которая и посоветовала мне сделать так.

— И все? — недоверчиво уточнила девчонка с задних рядов. Ярая противница лишней работы, ее жизнь проходила по принципу: «меньше можно, больше — ни-ни!»

— Нет, вам еще нужно передать найденное природное создание напарнику со следственно-экспериментальной специальности, чтобы он определил, кто автор заклинания.

— Вот список пар, — деловито вытащил Игорь бумажку из моей стопки. Все-таки макулатурщик из меня хороший, но разобрать все это я сама не в состоянии. До сих пор докладные в каждом углу валяются.

— Я буду искать последним, — нагло заявила белокурая надежда факультета, которую звали, кажется, Петром. Не запоминалось его имя ну никак.

— Кстати, сразу предупреждаю: помимо спрятанных заклинаний ведуны расставят заклинания-вредителей. Такие же спрятанные, но трогать их нельзя, это ловушки. Ваши феи и маги со второго курса расставят тоже заклинания, но обманки. Я думаю, с этим термином вы знакомы даже лучше меня. К тому же Ария обещала притащить в замок разных естественных природных элементов. Кустов всяких, факелов.

— Она дала на это согласие? — опешил Юра до такой степени, что подал голос.

— Она еще и вчера весь вечер допытывалась кактусы тащить или чего посущественнее, — злобно добавил Игорь, который держал за меня на Юрку зуб. У него, правда, может, своих не было, но он всегда для этих целей мог занять у Рэма.

— Кстати, зря я ее отправила мой факультет расспрашивать, надо было самой, — запереживала я.

— Не мучайся совестью! Они тоже должны знать, что такое завхоз.

— Ладно, потом решим этот вопрос, — вздохнула я и продолжила. — Начинать поиски можно с понедельника.

— А почему не раньше? — еще раз осведомился белокурый.

— Ты же вообще последним хотел искать? — усмехнулась я.

— Уже не хочу!

— Потому что Ария обещала съездить за всем вспомогательным барахлом только в понедельник, — ответил за меня Игорь.

Все понимающе кивнули, и я начала довольно скучное занятие, тема была так себе. Посреди пары мы неожиданно свернули на особенности природных заклинаний, их магический фон и так далее, и до конца урока разбирались, как их находить. Совместно мы смогли придумать около пяти дополнительных способов, не описанных в литературе, но, что-то мне подсказывало, что на неделе меня все равно достанут даже из-под земли.

После пары все как и обычно торопливо выскочили из кабинета, но Юрка остался. Мялся рядом с партой, теребил целлофановый пакет.

— Закроешь за собой дверь, — попросила я, не поднимая на него взгляд. Собрала со стола листочки, за которые обычно отвечал Игорь. Я как раз прошла его на пути к своему кабинету, думала, опасность миновала, но он позвал:

— Снежа.

Сердце пропустило один удар и забилось не в такт и без ритма. Казалось, что неведомая рука сжимает его и держит, чтобы оно никуда не выпрыгнуло. Я хорошо знала это чувство. Это страх. Не тот, который испытываешь на краю пропасти или в воде не умея плавать. Это страх неизвестности, страх конца и начала, страх нового и стабильности.

— Что такое? — обернулась я, прижимая к себе стопку бумаг, будто бы они могли меня уберечь. Я пыталась улыбаться, только получалось криво, хоть нитками к ушам привязывай.

— Я тогда… наговорил лишнего… Я на самом деле так не думаю… Возьми, пожалуйста, — он протянул мне коробку конфет, которую до этого прятал в пакете.

Коробка была красивая, но такие я видела в наших столовых на каждой полке. Шоколадные конфеты с ликером. Я взяла коробку, вежливо поблагодарила, но я на душе стало еще противней. Не оттого, что меня сейчас пытаются купить конфетами, хотя и это неприятно. Просто я не любила ни ликер, ни шоколад. Мы общались столько лет, а он не помнил, какие у меня любимые конфеты, а ведь я специально не раз об этом говорила.

— Я был не прав… надеюсь, ты простишь… там рядом Степа сидел, и вот я…

Здорово, сейчас еще на Степочку все свалит! Раньше он нисколько не мешал. А тут что? Давил на психику пистолетом, приставленным к затылку? В такие сказки я никогда не верила. Если у тебя есть свое мнение, то ты никогда и ни при каких обстоятельствах его не изменишь, если, конечно, тебе это не выгодно.

Степа, кстати, ничего такого обо мне и не сказал, нафантазировал себе не пойми чего, а Юра как в душе порылся, вытащил оттуда все и потоптался.

— Я не хотел… так стыдно…

— Прекрати, — оборвала я. Не могу больше слушать. Пусть лучше молчит, чем еще что-то добавит. — Что сказал, то сказал. И незачем за это извиняться. Ты действительно так думал!

— Нет, я…

— Ты так думал! — отрезала я, хотя раньше никогда не рискнула бы говорить с ним в таком тоне. Может, я начинают освобождаться от своих чувств? Но почему тогда мне сейчас больше всего на свете хочется на все плюнуть и поцеловать его? — И не зачем оправдываться. Когда мы пришли в это место, мы перешли с тобой ту черту, за которой мы уже и не друзья, и врагами стать не можем. Мы с тобой сейчас коллеги. У нас рабочие отношения. Мы посмотрели друг на друга совсем не так, как в школе. Наверное, лучше вычеркнуть из памяти то, что я та самая Снежана, а ты тот самый Юра. Это намного легче.

— Я не понимаю, что за ребячество, — ворчливо заявил он, а у меня аж глаза округлились. — Какие-то прятки придумала…

— Какие прятки, Юра? Если забыть о магии, я сменила прическу, загорела и накрасила ресницы, все! Я не от кого не пряталась, это ты меня не узнал.

— Ну да! — фыркнул он, распаляясь. — А еще весь гардероб, дома одни мешковатые футболки да свитера с джинсами, а тут внезапно юбки в пол, брюки в обтяжку, коротенькие мини и декольте на всю академию сверкаешь. Да я в жизни тебя в такой одежде не видел! И…что у тебя с голосом вообще? Такой красивый был, мне очень нравился.

— Мне тоже, — буркнула я. Ну надо же, в кои-то веки начала носить женственные вещи, а столько возмущения. Да не шли они мне просто раньше, смотрелись как на пугале, но я бы еще перед ним не оправдывалась. — Но Альбина перестаралась, проверяя на профпригодность.

— И вот что ты хочешь, чтобы я тебя узнал?

— Мама же твоя узнала.

— Ты нас не сравнивай.

— Конечно! — возмутилась я. — Ты меня каждый день видел, а твоя мама только иногда, когда я в гости к вам заходила, — и вдруг я спохватилась, что разговаривали мы совсем не об этом. Я выдохнула, чтобы успокоиться. Не хочу себе нервы портить. И правда сама хотела, чтобы он не узнал, чего вдруг сорвалась? — Ладно, Юр, проехали. Я виновата, я спряталась. А еще я заперлась в своем мирке и вцепилась в тебя мертвой хваткой. Не нравилось — поговорил бы со мной нормально. Все, отпускаю! Чем тебе не угодил вариант остаться коллегами?

— Больно надо мне было тебя грузить, и так постоянно переживаешь о всякой ерунде. Не нравилось бы — не общался. Почему ты так хочешь все вычеркнуть?

— Потому что, если я буду той самой Снежей, то экзамен ты у меня не сдашь!

— Вот опять надумала себе проблемы на пустом месте, — проворчал Юрка. Обалдеть, я еще и виноватой осталась! Если сейчас ему про конфеты скажу, он совсем распсихуется. — Хочешь коллегами — давай коллегами, мне же проще!

Он выскочил, хлопнув дверью, а я молча сползла на преподавательское место. Так хотелось провалиться прямо к Олегу и желательно на голову. Но я спокойно продолжила вести занятия, даже зная, что сейчас моя личная жизнь рушиться в пух и прах. Ее и так не существовало, а сегодня я сама разбила последнюю надежду.

Вечером я расстроенная завалилась спать сразу после ужина. Четверг прошел так же бездарно. Ария не появлялась, хотя обещала зайти, пришлось весь день мучить студентов. Лекцию слушать они не хотели, поэтому пришлось применять карательные меры. Одна лягушка — и все рты закрыты. Не понимаю, что остальные преподаватели церемонятся и пишут докладные?

После пары я опять хотела завалиться спать, наплевав, что всего половина пятого. Погода весь день стояла сонная, я держалась только из-за страха последствий: мало ли когда я потом проснусь и куда полезу? В дверь деликатно постучали, но я подпрыгнула на стуле. Надо нервы лечить. На следующей перемене зайду к Ядвине и выберу подходящую настойку.

— Войдите! — крикнула я.

— Можно? — в кабинет просунулся Степочка, держа что-то за спиной. Но если в случае с Олегом и Юрой я могла надеяться на подарок, то тут сразу закралась мысль об автомате.

— Да, пожалуйста, — кивнула я, не понимая, что он-то здесь забыл. Ему намного легче, чем Юре, избегать меня.

— В общем, я был не прав! — с места в карьер бросился он.

— Когда? — не поняла я, вся жизнь промелькнула перед глазами.

— Всю жизнь, — словно подслушав мои мысли, ответил Степочка.

Лучше бы он достал автомат и сразу меня расстрелял, а сейчас придется у Ядвиги брать раза в четыре больше успокоительного. Я же после такого спать не смогу, все Степочка будет мерещиться. Хотя, надо признать, что помогал он мне куда лучше, чем студенты, монстры, разные контрольные и проверочные, над которыми я думала по нескольку часов — Юрку из памяти как водородной бомбой вышибло.

— В общем, я извиняюсь!

Я тихонько ущипнула себя. Заснула я что ли на рабочем столе?

Надо было сразу идти в кровать, как только захотелось, а то теперь кошмары снятся. Еще спина наутро, небось, заболит, вместе с шеей и всем остальным.

— Я не знал, какие конфеты ты любишь, но точно помнил, что больше половины ты терпеть не можешь.

Я обалдела еще больше, потому как Юрка этого точно не помнил. А Степочка, оказывается, проявлял ко мне больше внимания.

— Поэтому вот! Это тебе!

Из-за спины он достал палку копченой колбасы. Мой любимый сорт, который я не могла найти ни в одном кафе по всему замку! Надеюсь, в нее не подсыпали цианида, иначе мне крышка. От колбасы я отказаться не смогу.

— Ой, какая прелесть! — вырвалось у меня при взгляде на этот шедевр. Посередине палку мило перевязали подарочным бантиком.

Степа довольно хмыкнул, слыша во фразе: «прощаю все грехи года на два вперед». Меня купили колбасой, и мне даже ни капельки не стыдно. Я, понимая, откуда ноги растут, великодушно предложила:

— Давай сюда свою домашнюю.

— Как ты узнала? — опешил Степа, складывая на мой рабочий стол колбасу и свои тетрадки.

— Я тебя тоже не плохо знаю. Только понять не могу, почему ко мне, а не к кому-то из ваших старшиков пришел.

— Ты не поверишь, — возмущенно и раздосадовано пожаловался парень, — они объяснять не умеют. Все, поголовно.

— Ясно все с вами, — улыбнулась я и начала объяснять ему, что магический фон человека, чем-то похож на отпечатки пальцев, надо только правильно его снимать.

Я, конечно, в этом не такая специалистка, как Анжела, но объяснить, как он «снимается» в состоянии. Потом мы перешли к тому, что есть два способа получить вещь — создать или вытащить при помощи смещения пространства. Пошли далее по всем его предметам, которые я, оказывается, знала. А что не знала, то выучила вместе с ним, мне не лишнее.

В итоге, когда счастливый Степан ушел, я, вместо того, чтобы завалиться спать, полезла в книжки, уточнять кое-какие моменты на следующий раз и есть свою честно заработанную колбасу. Ария зашла под вечер и привела с собой Рэма.

— Хотите колбасы? — предложила я гостям, пережевывая очередной кусок.

— Какой колбасы? — мгновенно уточнила Ария, проявляя сугубо профессиональный интерес.

— Копченой.

Ария деловито отдала протянутый мной пластик Рэму, для которого я хотела отрезать кусок побольше, а сама по-хозяйски взяла всю палку, изучила название и производителя.

— А где ты ее взяла? — с интересом спросила она. — У нас в столовых такой не продается!

— Здесь вообще копченой колбасы нет! Никакой! — пожаловалась я и на свой страх и риск отобрала палку, чтобы накормить дракона, который по такому мизерному для него ломтику так и не понял вкус лакомства.

— Ты за ней специально в город что ли летала? — удивилась Ария, разваливаясь на моей кровати.

Она всегда так делала. Вообще, моя кровать пользовалась какой-то повышенной популярностью. Обделяли ее вниманием только мужчины, что особенно обидно.

— Это не я, это Степа.

— Не поняла прикола, — завхоз резко села и удивленными глазами посмотрела на меня. Рэм тоже последовал примеру хозяйки, хотя лично он понял еще меньше.

— Да, Степа приходил мириться. Он домашку без меня понять не может, — я хихикнула, абсурдная ситуация на самом деле.

— С колбасой? — еще больше опешила Ария, хотя удивить ее не так просто.

— Представляешь, он знал, как я люблю колбасу! Даже с сортом угадал. Хотя, может, это не случайно…

— Может, Юрка подсказал?

Я печально вздохнула, искоса глядя на Юркин подарок, закинутый куда-то с глаз долой. Странно, как я его сразу в окно не выбросила. Видимо сказалась моя запасливость. Ведь если я сама не ем, это не значит, что ко мне в гости не зайдет кто-нибудь из любителей. Главное, чтобы срок годности к тому времени не истек.

Но что ответить Арии? Может, она ему помогала конфеты выбирать. Хотя странно, что она спрашивает, неужели он не нажаловался на меня?

— Вряд ли, — в итоге решила я не вдаваться в подробности.

— Рэм! Нельзя, это чужое! — прикрикнула завхоз на дракончика.

Он пристыжено замер, моргая янтарными глазами. В руках у него была конфета из уже открытой коробки, которую принес Юра. А вот и любитель нашелся!

— Кушай, солнышко, — кивнула я, и дракон тут же воспользовался моментом и запихал конфету в рот. Вдруг вредная хозяйка опять к чему-нибудь придерется.

— Ты смотри за ним, а то тебе конфет совсем не достанется.

— Да пусть ест хоть всю коробку.

Дракончик восторженно пискнул и, поняв, что отбирать шоколадки никто не собирается, уполз в угол уничтожать добычу.

— А ты?

— Я вообще конфеты не слишком люблю. Какие-то, конечно, ем, но точно не эти, — призналась я, забыв про свои опасения.

Ария спокойно пожала плечами, разглядывая счастливого зверя. Рэм попытался поделиться конфетой с подлетевшим к нему Игорем, но ворон тактично отказался, сказав, что он тоже такие конфеты не любит.

— Откуда они тогда у тебя?

— Юра приходил мириться, — вздохнула я, поняв, что Ария не в курсе.

— Понятно, — мрачно крякнула она, забирая протянутый ей кусок колбасы. — То есть Степа знал, что ты колбасу любишь больше конфет, а Юра нет?

Внутри скользнул червячок, подстрекавший рассказать все, что я знаю о Юре неприятного, чтобы она в нем разочаровалась и бросила. Но в итоге разоткровенничалась я просто от жалости к себе, а вовсе не из желания разрушить их отношения:

— Я тебе больше скажу: даже Олег притащил мне конфеты, которые я ем.

— Ну, так, — гордо вскинулась завхоз, — ты думаешь, он сам выбирал? Правда, в следующий раз я ему тоже колбасу подсуну.

Я чуть не подавилась от хохота. И он не лучше, хотя посообразительнее. В моем рейтинге Степа, как не смешно, ушел в глубокий отрыв от остальных. Гад, а какой внимательный!

— Кстати, а откуда эти Юра взял, я даже не в курсе. Я такие и сама не люблю. Их только в депрессии есть.

— Почему в депрессии? — заинтересовался Игорь, отрывая свое внимание от ребенка.

— Чтобы понимать, что есть в жизни вещи похуже, чем то, что испортило тебе настроение. Например, конфеты. Только вот Рэму все нипочем! Он вообще у меня жуткий сладкоежка.

— Кстати, а что его имя обозначает? — вспомнила я, давно накипевший вопрос.

— Аббревиатура от Революция Электрификация Модернизация, — на одном дыхании выпалила завхоз.

— Как? — в голос переспросили мы с вороном. Дракончик удивленно смотрел на хозяйку, забыв донести конфету до рта. Кажется, подобную интерпретацию такой вариант он слышал впервые. Да и вообще слов таких не знал.

— Шучу! — фыркнула Ария, довольно разглядывая наши удивленные лица. — Это я в одном словаре вычитала из нашей библиотеки. Но драконы словарей Советского Союза не читали, поэтому зовут его Джерэмая. Рэм это для сокращения.

— Я так понимаю, что значение этого имени лучше не спрашивать? — деликатно уточнила я, уже пожалев о своем любопытстве.

— Правильно понимаешь, Снежинка. Я его все равно в том словаре не нашла.

— Кошмар какой, — проворчал ворон и вернулся обратно к дракончику.

— Еще вопросы есть? — Ария вновь пришла в то великолепное расположение духа, когда по колено не только море, но и горы, да и вообще весь окружающий рельеф как-то странно сравнялся между собой.

— Есть! Мои студенты еще живы?

Завхоз фыркнула, будто бы не она сама создала себе такой образ.

— Целые и невредимые, даже психика не пострадала! Хотя вообще они у тебя неадекватные.

— Это еще почему? — обиделась я за свой факультет.

— Я их часа два пытала, в результате мне таких растений наговорили для конспирации покупать, что я даже не знаю, как на меня в магазине посмотрят. Я половины названий не слышала раньше.

— А ты не к целителям попала?

— Ты меня совсем за дуру не держи! Я как вышла сразу проверила, уж больно похожи.

Я хихикнула, в этот момент о подол моего платья заскребся Рэм, и я с радостью взяла его на ручки. Счастью маленького дракончика не было предела: сначала конфетами накормили, потом пригрели. Ария скептически оглядела нас и сделала вид, что ей все равно. Хотя я точно знала, что она ревнует, это трудно скрыть. По-моему, если бы Юрка начал проводить больше времени со мной она бы и то не испытывала таких чувств.

— Еще я хотела поговорить о твоих стихах.

Ария напряглась, будто тигр, у которого пытаются отобрать добычу. Стихи вообще ее больная тема, и сейчас я лезла на минное поле.

— О чем именно?

— Я их все наконец-то с этим расписанием прочитала, — начала я издалека. — Мне очень понравились все, хотя бездна немного мрачная, но это не мешает ей быть очень красивой в плане образов.

— А по-моему слегка коряво, — напряжение немного спало, хотя она по-прежнему держала плечи, как деревянные плечики из шифоньера.

— В этом я не разбираюсь! — успокоила я ее. — Очень глубокомысленна хозяйка зла. Ты о себе писала?

— Да, — неуверенно призналась Ария, задумалась, вспоминая о чем-то. — Я один раз очень сильно повздорила с мамой, думая, что она не права. Потом на мою сторону встали другие, тоже начав с ней из-за этого ругаться, а я в тот момент поняла, что ошиблась… Знаешь, страшное это ощущение неотвратимой реальности. Вроде, напакостила маленько, а вылилось все это…

— Во что? — заинтересовалась я. Это был первый раз, когда я слышала о ее детстве. Обычно все рассказы ограничивались тетей, после смерти мамы взявшей ее к себе и оставившей в «наследство» замок.

— В революцию, — задумчиво протянула Ария, а потом резко обернулась, глянула на мое вытянувшееся лицо и заявила: — Шутка! В общем, ничего хорошего. Крупный скандал с соседями. Мама ничего не сказала… но мне было очень стыдно.

Я помолчала, не зная, что сказать, как правильно задать вопрос. Повинуясь порыву, я сделала то, что мне хотелось.

— Меня учили находиться одной, — я закрыла глаза и вспоминала эти строчки как молитву. Они были очень близки мне, но я не понимала, как это могла написать Ария, всегда окруженная блеском и вниманием, — разговаривать с тишиной, приучали закрыться в себе, никого не топя в ерунде. Было больно, хотелось кричать и слезой обливаться опять. Успокоилась, что не нужна. Не боюсь оставаться одна.

— Как приятно — мои стихи читают наизусть!

— Почему ты это написала? — я хотела посмотреть ей в глаза, но она отвлека взгляд, будто случайно. — Разве ты одинока? Как же Рэм?

— Этот предатель уснул у тебя на коленях, — Ария скуксилась и попыталась перевести тему. Я подобралась слишком близко к больной мозоли.

Я посмотрела на мило сопящего дракончика, и устыдилась. Отбираю у завхоза ее же подопечного. Хотя, когда она нашла ему няньку, она так радовалась.

— Ладно, предположим, он — предатель, — нехотя согласилась я. — Но ведь есть еще Юра, Богдан, Маша, Алиса, Витька, Степа, в конце концов! И это только те, кого я вижу у тебя регулярно! О многих твоих друзьях я не знаю.

Ария встала и подошла к окну, вгляделась в темноту, где различались подернутые инеем последние листья.

— Забей, Снежинка. Это все только образы..

— Кто образы? — не поняла я. — Люди или стихи?

— Все, — коротко ответила она, развернулась. — Принесешь Рэма с утра? Не хочу его по лестнице трясти. Он, когда спит, раза в два тяжелее.

— Хорошо, — кивнула я, провожая Арию глазами.

Ее шаги были неторопливы, будто бы она думала над каждым своим движением. Рэм лежал у меня на коленях, сладко посапывая, и я боялась пошевелиться и потревожить его сновидения. А рядом с Арией, в ее мыслях остались только все созданные ей и для нее образы…