ГЛАВА I
Она шла по темной улице известным только ей маршрутом в привычный для себя ночной клуб, не замечая прохожих и мокрого асфальта после дождя. Ее высокие черные лакированные ботфорты на высоком каблуке надежно хранили стройные длинные ноги хозяйки, не позволяя сырости проникнуть внутрь. Она шла умеренно и спокойно. Она всегда так делала после долгого тяжелого трудового «подвига» на благо своего отечества. Высокую красивую женщину желали многие состоятельные мужчины и женщины. Но милей для нее оказывались вторые. Любительница нежного пола всегда знала, что хочет от нее спутница и отдавала желаемое сполна.
Достигнув своей цели, она открыла дверь и вошла внутрь. Влажный горячий воздух сразу ударил в лицо запахом дорогих духов, сигарет и водки. На входе ее остановил security с просьбой показать паспорт и членский билет клуба. Убедившись в совершеннолетии посетительницы и в наличии документов, security пропустил молодую женщину в клуб, бережно закрыв за ней дверь. Стройная точеная фигура в кожаном облегающем наряде продефилировала мимо восхищенных взглядов посетительниц и направилась за барную стойку. Заняв свободное место в баре, она заказала мартини и, повернувшись к танцполлу, стала наблюдать за танцующими парами.
Это был закрытый ночной клуб только для женщин с определенной сексуальной ориентацией. Чужих здесь никогда не было. Элитные холеные дамы разных возрастов приходили сюда со своими подругами сердца. Многие из них скрывали либо не афишировали свои наклонности, но в стенах этого заведения они были уверены в сохранности своего маленького секрета. Завсегдатаями приходились жены миллионеров, видные политические деятели, служащие высших офицерских чинов и звезды телевидения. Здесь они становились просто женщинами со своими нежными и почти невинными слабостями. Полумрак и сигаретный дым делали свое сакральное дело, обволакивая посетительниц тайной и скрывая, их персоны под вуалью incognito. В этом месте легко было затеряться от назойливых взглядов и рутинных проблем обычной жизни. Сладковатый запах дыма от кальянов одурманивал головы присутствующих, заставляя забыться хотя бы на время.
Она не любила этот запах, вызывающий в ней негативные чувства брезгливости. Ведь за долгие годы одиночества сама не пристрастилась к этой дурной привычке, считая это занятие пустым и не нужным настоящей женщине. Ее лицо выражало спокойствие, но она сидела насторожено, нервно покручивая бокал в руке, словно ожидая кого-то.
Неожиданно, мягкая теплая рука коснулась ее спины и, погладив сверху вниз, остановилась на талии:
— Крис, малышка?
— Ты, как всегда меня узнала, милая! — ответила Крис и страстно поцеловала девушку в губы.
— Работа всегда накладывает свои следы на нашу жизнь. Ни у кого нет таких нежных рук, как у тебя. Каждый раз я им отдаюсь в надежде получить любовь, — она поцеловала свою возлюбленную с большой страстью, притянув ее тело в свои объятия.
— Сколько же времени мы с тобой не виделись? — спросила Крис.
— Всего три недели, дорогая, — прошептала та ей на ухо.
— Я так соскучилась по тебе, давай уедем.
— Нет, погоди! Я должна здесь кое с кем встретиться. Не спеши. Пойдем, лучше, потанцуем. — Она взяла подругу за руку и потянула за собой к танцующим парам. Нежные тонкие пальцы скользили вдоль туловища Крис, обнимая плечи, талию, бедра, тем самым еще больше пробуждая в ней сексуальное желание и страсть. Крис горячо дыша в шею своей любимой, нежно целовала ее. — Аня, Анечка! — шептала она по-русски имя той, что так любила тесные кожаные наряды, которые искусно подчеркивали фигуру своей обладательницы.
Анна, именно так звали эту таинственную женщину, которая в настоящий момент принимала нежности и ласки своей подруги, но разум ее был закрыт для всех и что на уме было у этой «чертовки» — разгадать никто не в силах.
Неожиданно, внимание Анны привлек женский силуэт в углу зала. Спокойно наблюдая из своего укрытия, он как будто ожидал конца этой прелюдии, не сводя глаз с женщины в кожаном. Почувствовав это, Анна закончила танец и, попросив разрешения удалиться, направилась к неизвестной. Убедившись, что красотка в кожаном ее заметила, неизвестная проследовала к VIP столику в отдельное помещение.
Анна уже знала, с кем ей предстоит встретиться, поэтому была спокойна и расслаблена. На мгновение она остановилась и поправила свои черные кудри, взъерошенные возлюбленной Крис. Раскрыв плотные шторы, Анна вошла внутрь отдельной кабинки с VIP клиенткой. Видная пышногрудая блондинка в платье с глубоким декольте и длиной чуть ниже «того самого сладенького» сидела за столом закинув нога на ногу, бесстыдно обнажив свои по-женски округлые колени. Блондинка курила сигарету с ментолом и пила водку.
— Садись! — сказала она еле слышно, сверкая светло-карими глазами на Анну. Невооруженным глазом было видно, что блондинка не равнодушна к своей гостье и готова схватить ту за полы одежды.
— Давно не виделись, Мадлен! — ответила Анна, присаживаясь напротив. — Что ты для меня приготовила в этот раз? — улыбалась она.
Блондинка выждала паузу, медленно осматривая Анну, и пояснила:
— Есть небольшое дельце, милая. — сказала Мадлен, беря Анну за руку. — Мой гангстер на следующей неделе летит в Чикаго, как он сам выражается, «на охоту». По его разговорам я поняла, что речь идет о большой сумме денег, которую они собираются отнять у местного мафиозного клана. Когда намечена «стрелка», я не знаю. Короче, намечается заварушка с деньгами, трупами и наркотиками. Ну, как ты любишь! Тебе предоставляется замечательный шанс накрыть все «гнездо» разом. Единственное, нужно каким-то образом попасть на эту встречу. — она поглаживала Анну по запястью, будто играя с ней. — Но у тебя есть еще время поразмыслить.
МАДЛЕН
Мадлен относилась к разряду тех женщин, которые любят драгоценности и меха больше, чем их дарителей. Подаренное ими она считала своим и никогда не останавливалась на достигнутом до тех пор, пока не выпотрошит жертву до последнего цента. Но никто не обращал на это никакого внимания, ибо готов был платить за ее красоту и тело любые деньги, а в некоторых случаях жертвовать и собственной репутацией. Каждый желавший обладать шикарной любовницей должен был играть по ее правилам, и никто не мог ей противостоять. Она вершила дела быстрее своего покровителя, а тот был готов вознаграждать щедро. Часто Мадлен играла на две стороны — того, кому она принадлежала и того, кому только стоило ею обладать. Она покупала и продавала людей, продавалась сама, но всегда оставалась независимой и свободной. Только перед ней, Анной, не могла устоять искусительница. Может быть потому, что Анна не желала играть в эти правила, а предпочитала устанавливать собственные? Но как бы то, ни было, Мадлен влюбилась в нее с первого взгляда, с первой проведенной ночи в объятиях этой загадочной брюнетки и мечтала о бесконечном романе только с ней. Но, Анна была не так уж проста. Она точно знала цену этим ночам и ласкам. Ей нужна была Мадлен в качестве глаз и ушей в «логове» врага. А влюбленной, та оказалась идеальной кандидатурой на подходящую роль. И вот в очередной раз «птичка принесла в клювике» долгожданную весть.
* * *
В благодарность Анна погладила по щеке раскрасневшуюся от крепкого напитка блондинку и, наклонившись над самым ее ухом, шепотом произнесла:
— Мы скоро с тобой увидимся, дорогая! — от горячего дыхания и тембра голоса брюнетки у Мадлен закружилась голова, погружая в чувства эротического желания. Невольно поддавшись соблазну, она потянулась к Анне, приоткрыв пухлые губы. Угадав это желание, Анна поцеловал девушку. Но тут же, недолго думая, оставила ее и удалилась прочь. О работе она подумает завтра. Но сегодня ее ждет любимая Крис, и все мысли Анны сейчас были только о ней. Еще некоторое время подруги провели в клубе, но вскоре удалились. Целую ночь они нежились в объятиях друг друга и заснули только под утро.
* * *
Анна проснулась рано. Ее любимая еще спала. Девушка быстро оделась и покинула квартиру. Перед уходом она поцеловала Крис и оставила записку, в которой говорилось о скорой встрече.
Мысль о предстоящей операции не оставляла Анну. Ей во что бы то ни стало, нужно было попасть на ту самую встречу, да так, чтобы никто ее не заподозрил. Решение пришло само. Мадлен! Она должна помочь. Но как уговорить ее? Хотя Мадлен и сотрудничала с Скотланд-Ярдом, но не очень-то любила рисковать. Делала она это сугубо только ради Анны. А здесь такое! Внедрить мало знакомого человека, хоть и девушку, накануне разборки. Но, Анна знала о слабости к своей персоне, которую так питала Мадлен. Решено! Анна сняла трубку телефона и набрала знакомый номер.
На другом конце сонный женский голос ответил:
— Алло!
— Не разбудила? — ответила Анна.
— Ты с ума сошла! Знаешь который сейчас час? — раздраженно произнесла Мадлен.
— Половина четвертого, неужели ты спишь?
— Представь себе! — немного помолчав, Мадлен продолжила. — Но, если ты мне звонишь, значит что-то случилось или тебе что-нибудь понадобилось.
— Ты как всегда проницательна Ленни! — так называла Медлен только Анна.
— Я вся во внимании!
— Мне нужна твоя аудиенция, это нетелефонный разговор, — они договорились, и уже через четверть часа Анна мчалась на своем HarLey Davidson по ночным улицам сырого от дождей и туманов Лондона.
* * *
В квартире раздался гудок домофона. Мадлен сняла трубу и, услышав знакомый голос, открыла дверь. Она только что встала с постели и успела накинуть на себя пеньюар из прозрачной ткани, через который просвечивалось обнаженное тело. Мадлен открыла дверь. На пороге стояла она, которую так всегда рада была видеть пышногрудая красотка, но никогда не показывала вида своей радости. Анна вошла в квартиру и закрыла за собой дверь на ключ.
— Ты что-нибудь выпьешь? — любезно предложила Ленни.
— Не откажусь! Виски, если можно, — ответила Анна, разглядывая наряд Мадлен и содержимое, скрывающееся под ним.
— Так что тебя ко мне привело в столь поздний, или ранний, час, да еще так скоропостижно?
— Типун тебе на язык, Мадлен, про скоропостижность! — выругалась Анна. Тихо по-кошачьи она подошла к подруге со спины и, положив кисти рук ей на плечи, продолжила. — Ленни, малышка, не могла бы ты мне каким-то образом чудным помочь стать «своей» у твоего бой-френда? Мне во что бы то ни стало нужно быть на этой встрече. — настаивала Анна, нежно массируя плечи Мадлен, изредка сжимая тело через приятную на ощупь ткань наряда подруги.
— Но, дорогая, это не возможно! — почти задыхаясь от приятных прикосновений, произнесла та. И чтобы окончательно не лишиться чувств, просто даже от близости нахождения рядом со своей гостьей, Мадлен отошла в сторону. — Если бы раньше, на много раньше ты обратилась ко мне с такой просьбой, — виновато возражала Мадлен. Она налила обеим женщинам виски и присела в роскошное кожаное кресло цвета слоновой кости. Анна приблизилась к женщине и, присев подле ног на пол, ладонями обняла ее колени. После добавила, глядя прямо в глаза:
— Но, ты, умная. Придумай что-нибудь.
От такого взгляда Мадлен всегда терялась и не могла более уже противостоять. Бездонные зелено-карие глаза Анны, как омут затягивали в свои сети и уже никого и никогда не выпускали. В них отражался космос, и океан эмоций охватывал того, кто смотрелся в них. В самое сердце собеседника проникал этот взгляд, а тот, как послушный кролик, исполнял все прихоти змеи.
— Ну хорошо, я подумаю, — произнесла Мадлен на выдохе и обмякла.
— Я не сомневалась в тебе, — томно ответила Анна.
Она широко раздвинула ладонями ноги Мадлен и присела к ней так близко, чтобы можно было обнимать ее тело. Мадлен наклонилась к красотке и страстно поцеловала ту в пухлые розовые губы. Их уста слились в долгом поцелуе. Руки Анны жадно обнимали нежное пышное, подобное сдобе, тело, ладони скользили от шеи вниз к бедрам, то и дело, захватывая, сжимали женскую кожу напоминающую бархат. Мадлен, не в силах сопротивляться ласкам, скинула с себя подобие одежды, прикрывавшее ее наготу, и отдалась в нежные заботливые руки. Лаская шею, грудь, живот Мадлен, наслаждаясь сладко-табачным запахом ее роскошного тела, Анна погружалась в него, как на дно моря, расслабляясь и отпуская мысли и тело жить своей жизнью. Сейчас она не хотела думать ни о чем, и осторожность покинула ее.
СТРАННОЕ ЗНАКОМСТВО
Прошло несколько дней, прежде чем Мадлен связалась с Анной. Она сообщила о месте и времени встречи с курьером, который передаст последней всю необходимую информацию о сделке двух женщин. В назначенном месте Анна получила пакет с необходимыми сведениями. В них шла речь о старой заброшенной лесопилке, что находилась в ста верстах от города. Там Анну должен был ждать человек, который поможет внедриться в банду.
Зарядив именной пистолет, надев любимый кожаный наряд и высокие ботфорты, Анна завела свой HarLey и направилась на встречу. Прибыв на место, немного покатавшись в округе, она убедилась, что опасности нет. Смело подкатила к огромным железным воротам амбара и припарковалась у входа, но мотор глушить не решилась. Оглядываясь по сторонам, она вошла в амбар. Внутри было темно и тихо. Анну это немного насторожило. Она остановилась, достала пистолет и прислушалась. Только ветер гулял внутри, уныло распевая свои монотонные песни под неритмичный постукивающий аккомпанемент где-то оторвавшегося куска жестяной крыши. Анна решила остаться и подождать немного, а заодно оглядеться вокруг.
Неожиданно, сзади кто-то ее сильно ударил по голове. В глазах резко потемнело. Анна потеряла сознание и без чувств упала на землю.
Очнулась она со связанными руками и ногами, лежащей на каких-то досках. Затылок и спина между лопатками сильно болели, руки затекли. Неподалеку от нее на крюке, который обычно используют для поднятия грузов, в наручниках висел незнакомец, а второй мужчина жестоко его избивал. Кровь несчастного лилась изо рта, лицо его напоминало отбивную. Второй что-то кричал ему и требовал о чем-то рассказать, мутызгая своими огромными кулачищами жертву по лицу. Но челюсть бедняги была сломана, поэтому попытки палача что-то узнать были тщетны, так как тот просто физически ничего не мог сказать.
Анна ничего не понимала. Довольно быстро она пришла в сознание, осмотрелась вокруг, взглядом разыскивая еще участников этого действа. Но никого больше не увидела вокруг. Осознав, что ее подставили, она начала избавляться от пут, сковывавших движения. С трудом освободив затекшие руки, Анна молниеносно развязала ноги и по-пластунски направилась к выходу так, чтобы ее никто не заметил. Совсем у выхода она быстро встала, но успела ободрать о торчащий гвоздь из бревна, валявшегося неподалеку, часть щеки и ухо, да так, что кровь тонкой струйкой потекла по лицу. Стало больно, но, не чувствуя ее, Анна побежала что было сил на своих длинных ногах на улицу. Вскочив на байк, нажала на газ. Неожиданно другой здоровый верзила, одной рукой схватившись за пассажирское сидение, опрокинул далеко не маленький мотоцикл, при этом успев стащить девушку на землю. (Вот и третий участник этого акта.) При падении Анна ударилась правой стороной тела. От сильного ушиба она не могла двинуться, дыхание перехватило. Верзила подскочил к ней и живо схватил за ремень брюк. Как котенка он поднял ее одной рукой. Так навесу с легкостью затащил обратно в амбар и с размаху бросил на пол к ногам второго. От сильного броска, тело Анны по инерции еще прокатилось по полу и остановилось у его ног. Резкий удар еще больше усугубил боль в теле от предыдущего падения.
— Так ты и есть та самая Анна? — заговорил тот. Нагнувшись, он взял ее за подбородок и стал рассматривать лицо. — А ты и впрямь красавица и очень сексуальна, Мадлен была права.
Девушка подняла глаза и пристально посмотрела на незнакомца. Глубокий и огромный шрам рассекал его правую щеку, придавая лицу уродливый и безжалостный вид. Из-под густых бровей на нее смотрели два светлых, но колючих глаза. Незнакомец будто пытался пробурить взглядом свою жертву, стараясь вызвать в ней страх. Анна поняла, что Мадлен ее предала. Но зачем? Почему? Что она ей сделала? И кто были эти люди? Кому она дорогу перешла? (А дорогу она могла перейти многим). Много вопросов, но ответов на них пока не было.
— Возьми эту мразь и убей его! — обратился второй к своему напарнику. — Да не здесь! Отведи за лесопилку, — верзила, молча, схватил мученика за шиворот и потащил за угол, волоча по земле.
На время второй отвлекся. Не теряя ни секунды, Анна врезала обидчику между ног со всей силы. От резкой и сильной боли его скрючило пополам, и тот повалился мешком на землю. Анна вскочила и бросилась к выходу. Но он успел схватить ее за ногу и подтянуть к себе. Свободной ногой она ударила ему по лицу, в кровь разбив бровь. Освободившись, побежала к выходу. Но тот быстро оправился от удара и ринулся вслед. Догнав Анну, поймал ее за край куртки и резко дернул к себе. Анна сумела устоять на ногах, стараясь сопротивляться, что есть силы.
Он схватил ее за руку и сильным движением завернул за спину девушки. Ударив под колени ног, придерживая хрупкое тело, опустил его на рядом стоящий ящик лицом вниз. Вторую руку Анны он умудрился завернуть на живот, таким образом, что та сама блокировала ее своим же весом. Широко раздвинув ей ноги, он прижал женщину к ящику своим корпусом.
Анна оказалась стоящей на четвереньках, крепко зажатой этим огромным мужиком. Ни рукой, ни ногой пошевелить она не могла. В этот момент ей стало по-настоящему страшно. Больше всего она боялась мужского насилия, так как это ей напоминало давно ушедшие события ее юности.
— Ну, вот видишь, теперь ты в моей власти, красотка! — смеясь, произнес он.
— Чтоб ты здох, урод! — смачно выругалась Анна. Он посмеялся и добавил:
— Вот моя рука, — сунув ей под нос свою граблину, добавил, — а твоя где? Теперь смотри, я освобождаю вторую, хотя мне и одной достаточно, чтобы приласкать тебя, — он наклонился над девушкой и поцеловал ее в ободранное ухо, слизывая уже запекшуюся кровь.
Нестерпимая злость и страх обуяли Анну. Она готова была кричать, но понимала, что все равно никто на помощь не придет. Кроме нее и этого «орангутанга» вокруг никого не было. Сухую слюну она проглотила и ждала скорейшего освобождения из этого плена. Она не понимала, почему он медлит, почему унижает ее?
— Что тебе нужно от меня? — в конце концов, спросила она.
— Ты мне нужна, только ты, — тихо отвечал он.
— Зачем?
— Нравишься ты мне.
— Что? Ты совсем ополоумел, — закричала она — Разве ты не знаешь мои предпочтения на этот счет? Тебя твоя подружка Мадлен не просветила?
— Просветила и во всех подробностях. Но меня это не интересует. Меня интересуешь только ты, — он нежно, но еще крепко сжимая ее руки, перевернул женщину на спину. — А спереди ты еще прекрасней! — своей свободной рукой он стал поглаживать ее живот, внутреннюю часть бедер. Его глаза темнели, а дыхание становилось тяжелым. От сильной боли в голове и теле приступ удушья охватил женщину. От страха давление ударило в голову, дыхание остановилось, и Анна замерла. Он испугался. Разжал свои тиски и одним сильным рывком разорвал на ней майку и нижнее белье, тем самым освободив грудную клетку. Наклонился и послушал биение сердца. Оно билось слабо, но ровно. Успокоившись, он снял с себя футболку и укрыл ей обнаженную женскую грудь. Взял Анну на руки и вынес на свежий воздух. Через некоторое время удушье отступило. Пленница обмякла и потеряла сознание. Сейчас ей было уже все равно, она устала.
* * *
Проснулась Анна в незнакомой постели обнаженной. От испытанного стресса память покинула ее, последнее, что она запомнила, была голая рыжеволосая грудь этого громилы. Голова болела, а грудь сдавливала сильная тупая боль, будто в нее вбили кол. Все тело было, как ни свое, ныло и болело, отказываясь подчиняться хозяйке. И сейчас хозяйка лежала на спине, смотря в потолок, пыталась вспомнить и осознать всю картину происшедшего с ней. Но в голову так ничего и не приходило существенного.
Через некоторое время в комнату вошел он. Он подошел к постели, присев на край, почти шепотом спросил:
— Ну как ты себя чувствуешь?
Анна узнала его и испугалась. От испуга она попыталась вскочить с намерением убежать, но в ее настоящем положении сделать это было весьма трудно. Он спокойно взял девушку за запястье, показывая своим жестом, что не желает причинить ей вреда. Анна немного успокоилась и ответила:
— Смущенно! Где я? Почему я раздета и что вообще я здесь делаю? — через паузу спросила она.
— Ты у меня дома, — смотря одним глазом, отвечал он. Второй глаз от полученного ранения заплыл и ничего не видел. Бровь была заклеена пластырем, а под нижним веком красовался медицинский разрез. — Ты плохо себя чувствовала, поэтому я взял на себя обязательство позаботиться о тебе. Ты сильно ударилась грудной клеткой, когда упала на ящик. Теперь на ней большая гематома, я обработал рану. Покажи грудь, я осмотрю ее. — Анна настороженно и вопросительно смотрела на него. — Да не бойся, — продолжал он, — у меня нет намерений приставать к тебе сегодня, — она невольно покорилась. Сдвинув одеяло, так что грудь обнажилась, он взял какую-то мазь и стал мазать синяк густым слоем. Мазь резко пахла, и Анна отвернулась. От боли в груди она тихо застонала, но собралась с мыслями и справилась с волнением.
— Кто ты такой? — наконец спросила она.
— А ты разве до сих пор не догадалась? — улыбался он.
— Замбродис, Альфредо Замбродис! Главарь лондонской мафии.
— Умная девочка, но немного не угадала. Я его брат, Анжело.
— Что тебе нужно от меня?
— Я уже отвечал тебе на этот вопрос. Ты мне нужна. Но пока прочь все расспросы. Отдыхай и набирайся сил. Я приду к тебе завтра утром, а сейчас постарайся уснуть. И не беспокойся, никто тебя в моем доме не тронет. Спокойной ночи, милая! — погладив ее по руке, он удалился, и сегодня уже никто Анну не беспокоил.
Она долго не могла уснуть, мысли путались в ее умненькой головке, стараясь угадать, что же все-таки нужно этому Анжело Замбродису, брату одного из самых кровожадных и богатых гангстеров Туманного острова? Она вспоминала прошедший день, пыталась анализировать происходящее, думала о Мадлен и их встрече, если, конечно она — Анна останется в живых. Как ей хотелось посмотреть в глаза своей подруге и задать один единственный вопрос: «За что та с ней так жестоко поступила?» Но эти мысли Анна оставила на потом, сейчас ее интересовал Анжело Замбродис — темная лошадка в гангстерском списке Анны. Ничего общего между ними быть не могло. Он — бандит, она — коп, да к тому же еще и нетрадиционной сексуальной ориентации. Она не любила, когда ее называли лесбиянкой, так как не относила себя к ним. Она предпочитала называть это своей маленькой слабостью и не важно, что слабость затянула ее с головой. Нет, она не избегала мужчин, не противилась их объятиям. Мужчины занимали в ее жизни определенную роль, но связь с ними для Анны была только добровольной повинностью, часто окрашенной своими порой неяркими красками. Но может, их встреча — это хитроумный план Мадлен?
За чередой своих тяжких мыслей Анна не заметила, как уснула.
* * *
Проснулась она поздно. Мозг уже включился, а глаза никак не хотели открываться. Боль в теле отступила, но скованность мышц еще не прошла. От чувства приятной слабости, в томлении Анна погладила себя по груди, нежно сдавливая соски. Вдруг, она услышала шум и открыла глаза. Перед ней стоял совершенно голый Анжело и, вытирая голову полотенцем, искал что-то в шкафу. Не стесняясь в движениях, он уверенно по-мужски почесал себя за ягодицу и продолжил свои поиски. Но почувствовав на себе взгляд, обернулся и посмотрел на Анну. Он очень обрадовался ее пробуждению, но, смутившись своей наготы, повязал полотенце вокруг талии. Его подбитый глаз за ночь хоть и превратился в один большой синяк, зато уже мог видеть. Над бровью краснел большой глубокий рубец. Но судя по настроению обладателя такой красоты, ни синяк, ни рубец его совершенно не смущали, а даже наоборот придавали мужественности и уверенности, дополняя общую картину на лице.
Анжело был похож на древнегреческую статую Зевса. Высокий, мощный торс, узкие бедра. Длинные ноги с выдающимися линиями сухожилий обличали в своем владельце любителя активного образа жизни. Мышцы его ягодиц играли при движении, а строение фаллоса говорило о готовности незамедлительно войти в любимое лоно. Такая внешность смогла смутить даже Анну, несмотря на то, что она совсем была равнодушна к мужскому полу. Она и раньше видела накаченных парней с большими длинными концами, но они ей были безразличны, а она безразлична им, ибо этим парням больше импонировали не женские врата жизни, а другие мужские попки.
Анжело подошел к широкой кровати, в которой провела последнюю ночь Анна, и присел рядом. Он извинился за свой вид, объяснил, что это его кровать, а в шкафу он искал свои вещи. И ему жаль, что во вчерашней заворушке Анна невольно пострадала. В ответ она улыбнулась и сделала комплимент его ягодицам.
АНЖЕЛО
Покоритель женских сердец, Анжело, знал, что обладает весьма неплохой фигурой, но подобные разговоры приводили его в смущение. Он любил женщин, а женщины любили его. Не один десяток красоток он заманил в эту постель и резвился с ними, как ему было угодно. Они выполняли все его прихоти, а он давал им то, чего дамы так жаждали — бурного и долгого секса. Его «приятель» творил чудеса. Оба умелых пацана приносили удовольствие представительницам прекрасного пола за просто так, потому что им это нравилось. Анжело не имел комплексов и предубеждений в занятиях любовью, а скорее наоборот отдавался свободному течению в этом прекрасном занятии. Он всегда любил чего-нибудь эдакое, новенькое и даже совсем неприличное в глазах обыкновенных обывателей. Это неприличное он давал женщинам, да и сам никогда от него не отказывался. Он любил боль и страсть. Огромное наслаждение ему доставляли женские стоны во время оргазма, но и сам никогда не скромничал.
И вот, однажды порезвившись с одной из этих пышногрудых блондинок, случайно он нашел в ее вещах фотографию, на которой одна женщина нежно обнимала другую. (Женская любовь его всегда забавляла и, как настоящего мужчину, всегда тянула «вот бы посмотреть» на сексуальные ласки между двумя подругами.) Одной из этих женщин оказалась — любовница Анжело — Мадлен, а другая была она — Анна. Жгучая сексуальная брюнетка с волнистыми волосами сразу же покорила сердце молодого «Казановы». С неподкупным интересом он стал расспрашивать зазнобу о ней. Мадлен конечно рассказала кто такая Анна. Что та увлекается техникой, (упомянула работу в спецслужбах), любит черные облегающие кожаные наряды, скорость, мартини и женщин. На последнем пункте Мадлен остановилась более подробно, ведь для нее эта тема была тоже актуальной. Анна ей очень нравилась, и она сама не прочь была позабавиться с «ласточкой». Тогда Анжело осмелился предложить Мадлен «секс втроем», на что Мадлен ответила решительным отказом со стороны Анны, объяснив это моральными принципами девушки, хотя сама была бы не против.
С тех пор Анжело стал искать способ познакомиться с недоступной брюнеткой. А Мадлен ему в этом помогла. Верней сказать, она помогла всем сразу. И Анжело, заполучить Анну, и Анне, внедриться в клан. Анжело был одним из_ клана, поэтому через него Анна должна была войти в «семью». Анжело мало волновало, что его возлюбленная коп, он не готов был пасовать перед намеченной целью из-за каких-то пустяков. А сейчас цель достигнута. Эта дикарочка лежит в его постели, и не важно, каким способом ему пришлось ее заполучить. Теперь самым сложным было убедить Анну в том, что ей ничего не угрожает. Он уже понял, что чертовка опасается каждого шороха и всегда остается начеку.
* * *
— Позволь, я осмотрю твои повреждения, — ласково заговорил он.
Анна не стала сопротивляться и повиновалась его желанию, ибо понимала, что все равно возьмет свое силой. А своих сил у нее не было. Она раскрыла грудь и отдалась на волю судьбы. Красивые пышные груди с розовыми чуть возбужденными сосками затуманили разум Анжело. Он готов был броситься их ласкать, но вспомнил о главном — о самочувствии Анны, и остыл в своем порыве, наслаждаясь приятным возбуждением внизу живота.
Он осмотрел синяк, не упустив возможности потрогать прекрасное женское тело, и хотел было уже укрыть столь манящие прелести, но его внимание привлекла часть татуировки, выглядывавшая из-под одеяла. Татуировка начиналась аккурат под левой грудью. Выбитый рисунок напоминал виноградную лозу с разбросанными по сторонам листьями. Он осторожно дотронулся до татуировки и стал вести по ней своими длинными пальцами. Одеяло медленно скользило вниз по атласной коже, все больше раскрывая изящный рисунок, а заодно и тело его обладательницы. Он следил за движением своих пальцев, и взгляд его погружался в непонятное смятение и раздумье. Анна пристально наблюдала за реакцией мужчины. Казалось, что она перестала моргать, боясь пропустить нечто интересное. А пальцы все ниже по телу отодвигали одеяло и скользили по татуировке. Они даже не пытались сбиться со своего пути и заглянуть в другие уголки прекрасного женского тела. Вот они уже полностью оголили живот, а рисунок в виде виноградной лозы все не заканчивался. Лоза уже овивала живот под пупком и маняще скрывалась под одеялом. На мгновение пальцы остановились в области выше лобка, но решительно продолжили свое движение, обнажив его, показывая всю женскую красоту, какая она есть в природном своем великолепии. Татуировка закончилась в области паха маленькой виноградной гроздью. Ягоды ее были выбиты на бедре, а некоторые из них упали на лобок и край половых губ. Анжело запустил пальцы между ног Анны и осторожно погладил губы. Один из пальцев успел проскочить внутрь, затронув чуть влажный бугорок, скрывавшийся там. От этого прикосновения Анна вздрогнула, прикрыв глаза, но немедленно взяла себя в руки. Удивительно, но его это даже не возбудило. Его реакция была совсем не понятна Анне, она терпеливо наблюдала.
Наконец, он поднял свои синие глаза и, будто себе сказал:
— Что это? Что это такое? — Анна, не понимая, о чем идет речь, пристально смотрела на него, — Кто тебя так изуродовал? — недоумевал он. — Ты же не просто так позволила набить себе на теле этот рисунок, — Анна догадалась, о чем идет речь, но продолжала молчать. — Ты спрятала шрамы на своем теле? Ведь так?
— Ты прав! Я отдала большую сумму денег за пластику и такую же сумму за рисунок. Разве так заметно? — сетовала она.
— Нет, не волнуйся, совсем не видно, — успокоил ее Анжело, — Но, меня тяжело обмануть. Я знаю толк в ранах и шрамах, которые они оставляют. Я вижу, что это ряд разных ран, оставленных на твоем теле в разное время. И рисунок набит по-разному в разное время, хотя рука мастера, что его набивала, одна и та же. Вот еще шрам на твоем левом плече. Бьюсь об заклад, что его брат близнец на твоей спине. Покажи! — попросил он. Анна неохотно привстала со своего ложа, показывая на правой лопатке майскую розу. Действительно, это был след от огнестрельного ранения, который пробил Анне плечо, но, к счастью, пуля прошла навылет.
— Можешь не рассказывать ничего, я и сам всю историю твоих шрамов по тебе могу прочитать, — добавил он, — Здесь тебя ранили ножом. Да сильно! Умудрились тело, как масло, порезать. Очень нехорошая рана. Этот шрам тебе оставил какой-то придурок, напоминает укус. Хе, тебя пытались съесть. Похоже, он тебя изнасиловал, — Анжело смутился. Глаза Анны мутнели от его слов, брови сдвинулись к переносице, над верхней губой от напряжения выступили морщинки. В памяти всплывали страшные картины прошлого. — А этот шрам, под пупком? Я не могу понять откуда. Похоже, ты перенесла операцию. Этот небольшой шрам в паху. Вот рубец! Тебе скорей всего оставил тот, кто пытался тебя «съесть». Но это не укусы, я не знаю что это, но похоже на рваную рану, — не закончив фразу, он отпрянул и сел на другой край кровати, обхватив голову руками. Он, конечно же, понял характер этого шрама, но промолчал, понимая, что это совсем неприятная история.
Анна присела рядом:
— Я знаю, но я не хочу об этом говорить^ и вспоминать, — она замолчала.
Через минуту Анна встала с постели и подошла к окну. Она скрестила руки на груди и, задумавшись, направила взгляд куда-то вдаль через занавесь окна и стекло. Яркий солнечный свет прорывался в комнату сквозь тонкую паутину занавеси. В его свете черты лица Анны становились более четкими и контурными. От яркого света она прищурилась так, что мелкие морщинки выступили в уголках глаз, придавая ее лицу еще большую нежность и трепетность. Солнце играло в кудряшках ее волос своими лучами, окрашивая их в золотистый оттенок. В эти минуты она была бесконечно мила и по-домашнему нежна. Узкие по-мальчишески, но очень женственные бедра тесно расположенные друг к другу так, что копчик, как хвостик, высоко задирался вверх, увлекая за собой поджарые ягодицы, и открывал удивительный вид на эротичные женские прелести. Анжело смотрел на Анну и любовался ей. Как она манила его своей красотой. Он понимал, что начинает терять голову, но противиться своей природе не хотел. Мужчины в нем было больше, чем здравого смысла. Он встал и медленно, боясь спугнуть свою пантеру, подошел к ней настолько близко, что дотронулся волосками, растущими на своей груди, ее спины. Она слегка вздрогнула, выгнувшись вперед и немного запрокинув голову назад, но предпочла не поворачиваться к нему и остаться в прежнем положении. Он стоял позади и вдыхал пьянящий аромат ее тела. Запах полевых цветов и табачных листьев источало оно немного влажное и горячее. Он опустился на колени, обхватил Анну за бедра и крепко прижался к ним своим лицом. Она будто и не замечала этого жеста, и продолжала любоваться утренним солнцем. В какой-то момент она закрыла глаза и погрузилась в приятные ощущения, приносимые ей дыханием мужчины, а слабые прикосновения его небритого лица щекотали и вызывали легкое возбуждение в эрогенных зонах ее «девочки» и ануса. Наконец, она повернулась к нему и пристально посмотрела в его большие и в этот момент преданные глаза. Внимательно что-то разглядывая в них, Анна пыталась угадать серьезность этого мужчины и честность его намерений. Она хотела для себя понять стоит ли ему доверять, а может, и довериться? Но сейчас он был настолько мил, что взгляд ее смягчился, губы расслабились, и уголки их игриво поднялись вверх. Анжело поймал этот знак, означавший, что «грозы не будет» и принял решение действовать немедленно. Он дотронулся до ее предплечья и медленно стал поглаживать сначала руку, потом плечо, шею, обнял ее и, поглаживая ей спину, губами дотронулся до мочки уха, слегка сжав его. Убедившись, что она не противится его ласкам, Анжело взял Анну на руки и понес обратно в постель. Он бережно уложил драгоценное тело на белоснежную простынь, лег рядом и укрыл обоих одеялом. Полотенце, обмотанное вокруг его талии, давно уже слетело и где-то валялось на полу. Крепко обняв свою обожаемую женщину, Анжело целовал ее глаза, шею нежно и жарко. От таких прикосновений, Анна постепенно расслаблялась и забывалась. Она почувствовала, что от него исходят стабильность и защита, которых ей так не доставало в жизни. Неожиданно для себя она ощущала приятность мужских ласк, о которых уже почти забыла. Она забыла, что с мужчиной тоже может быть хорошо. Она закрыла глаза, стараясь прислушаться к своим ощущениям и эмоциям. Ее дыхание становилось ровным и глубоким. От чувства приятного мысли улетучивались, и голова начинала кружиться. Почувствовав, что Анна расслабилась, Анжело стал смелей в своих действиях. Повернув ее к себе спиной, нежными прикосновениями стал поглаживать ей живот, прижимая к себе, ласкал грудь, нежно сдавливая пальцами соски. Целовал шею, слегка покусывая ее. Касаясь бедрами области между ягодиц, крепко прижимался к ним своим членом, тот касался половых губ, и от испытываемого сексуального наслаждения наливался кровью и возбуждался. В гамме испытываемых эмоций на спине мужчины выступили большие капли пота, он приоткрыл губы, тяжело дыша Анне в затылок. Уже не сдерживая себя в ласках, он запустил руку Анне между ног и начал ласкать ей самое сокровенное и желанное, что может быть на женском теле. Он-то сжимал его в ладони, то снова слегка касался пальцами, раздвигал половые губы и ласкал спрятавшееся за ними сокровище. Анне нравились его прикосновения, она разрешила ему себя порадовать, утопая в приятных ощущениях. Неожиданно, его движения стали более активными. Ему захотелось ласкать не только здесь, но и дальше назад, захватывая большие мышцы бедер, касаться дальней дырочки ее тела. Его член уже пульсировал и старался поднять головку в направлении желанного отверстия. Анжело раздвинул пальцем преграду на пути к нему и вонзил его в желаемое глубоко и быстро. От этого акта Анна резко вздохнула и сильно сжала бедра, чтобы не дать Анжело войти глубже. Обеими руками она схватила его за руку и с силой медленно стала убирать ее от себя, чтобы не причинить себе боль. Как только палец вышел из влагалища, Анна резко повернулась к Анжело, врезала ему по лицу и зло посмотрела, плотно стиснув зубы. Ее глаза засверкали как угли, казалось, она готова была сжечь его на месте. На мгновение Анжело растерялся, но взял себя в руки. «Дикая кошка!» — произнес вслух Анжело. По-охотничьи его тело напряглось и сгруппировалось для броска. Зрачки расширились, надбровные дуги сошлись на переносице и от этого стали более проявленными. В это мгновение он напоминал дикого охотника, готового броситься на свою добычу. Анна напряглась, готовая обороняться. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, по-звериному пронзительно и зорко. Понимая, что ей не справиться, Анна решается резко развернуться и убежать. Но, как плотоядный зверь, Анжело мгновенно бросился на нее, придавив жертву своим могучим телом так, что кости затрещали под тяжестью веса. Стараясь вырваться, Анна барахталась и извивалась что есть силы. Стоит сказать, что Анжело пришлось немало приложить сил, чтобы удержать дикарку в своих сильных объятиях. Несмотря на всю свою силу, он не обладал такой выносливостью, какую проявила в этой схватке Анна. Уже выдохшись и теряя силы, Анжело обхватил сильное тело руками и ногами и навалился сверху на объект своего вожделения. От усталости и беспомощности перед явным преимуществом, Анна сдалась на волю победителя. Убедившись, что женщина не будет больше «брыкаться», охотник освободил ее от своего веса и лег рядом, не выпуская ее из объятий. Изможденные борьбой они оба молчали и, расслабив мышцы и тяжело дыша, восстанавливали силы.
Наконец Анжело сказал:
— Я мог бы взять тебя силой, но у меня нет намерений этого делать. Я хочу любить тебя долго и быть с тобой. Я буду ждать, когда проснется в тебе любовь, и ты сама захочешь быть со мной.
Анна слушала его и думала что, он сумасшедший. Она, конечно, не верила ему, и он это понимал. Он поцеловал ее в шею и откинулся на спину, освободив жертву из крепких объятий, закрыл глаза, просто, отдыхая. Он отвернул лицо, чтобы успокоиться от того возбуждения, в которое вовлекла его эта «кошка», и не видеть ее, не чувствовать ее запах. Она лежала рядом растерянная и напуганная. В какой-то момент он уснул. Лицо, руки, тело расслабились. Его глубокое и спокойное дыхание то поднимало, то опускало мышцы брюшного пресса и мощную грудную клетку. Она смотрела на него спокойного, домашнего, мысли ее путались в противоречивости испытываемого сейчас и испытанного когда-то. Она ничего не понимала. Внутри будто что-то ломалось, рушились привычные стереотипы. В своей неге он не казался уже таким грубым и безжалостным. Казалось, что даже шрам на лице рассосался от такого спокойствия, оставив лишь тонкую полоску тени своего присутствия. Размышляя, она решила, что пусть будет так, как есть сейчас. Уйти она всегда сможет, если ей станет не комфортно. Она легла с ним рядом и положила голову ему на плечо. В дремоте почувствовав ее близость, он прижал женщину к себе, нежно теребя пальцами нежную кожу. Конфликт был исчерпан. Анна успокоилась. Она гладила его волосы, а он целовал ей запястья. Большего, чем поцелуи, между ними ничего больше не произошло.
* * *
— Я хочу помочь тебе, но не знаю как.
— Тебя так волнуют мои шрамы?
— Уже да! Но больше не телесные.
— Почему? — удивилась она.
— Ты мне не безразлична. Хотя я тебя совсем не знаю, но чувствую в твоей душе огромную боль. Когда я тебя касаюсь, ты вздрагиваешь. Что с тобой произошло?
Анна молчала.
— Расскажи! — упрашивал он.
— Эта история не очень-то приятна, — с досадой ответила она.
— Может, ты все же поделишься? — настаивал он.
БОЛЬ
— Мне было шестнадцать лет. Моя мать привела в дом мужчину моложе себя, они были любовниками. Сначала все шло гладко, но через некоторое время он стал заглядываться на меня. Позже, он приходил ко мне ночью, чтобы потрогать. Я тогда не понимала его намерений, так как ничего такого он не делал. Он раздевался сам и просил раздеться меня. Он гладил меня и можно сказать требовал от меня к себе такого же внимания. Но однажды, когда моя мать задержалась на работе, он воспользовался случаем. Пришел ко мне и стал меня раздевать. Мне совсем не хотелось этого делать и тем более оказывать ему внимание. Я твердо отказала ему в прихоти. Тогда он избил меня и изнасиловал. Его, конечно, посадили. На суде он сказал, что это я его соблазнила. Он прожил не долго. В тюрьме его зверски убили. А я два месяца провела на больничной койке, залечивая оставленные мне раны. Таков мой был первый сексуальный опыт с мужчиной.
Этот случай не самый страшный в моей жизни. Намного позже, когда я уже начинала свою службу в полиции, нас с напарником отправили разбираться с шайкой хулиганов. Не успели мы выйти из машины, как напарника убили сразу же. Сначала прострелили грудь, а потом свернули шею. Он даже оружие не успел достать. Я успела застрелить двоих, но получила чем-то тяжелым по спине. Увидев, что я — девушка, подонки этому очень обрадовались. Они решили поиздеваться надо мной. Мне на руки надели наручники, чтобы я не мешала им резвиться. Меня пустили по кругу. Я не знаю, сколько это продолжалось, но скоро я стала терять сознание. Кто-то из них мне в упор прострелил плечо, а в отверстие раны засунул металлическую проволоку. На этой проволоке меня подвесили и оставили умирать. Так бы оно и произошло. Но утром меня нашел какой-то собачник, который вывел своего пса на прогулку. Этот пес меня и спас. Очнулась я уже в военном госпитале, пролежав неделю в коме. Врачи молодцы, заштопали меня как надо.
* * *
— У тебя все основания ненавидеть нас, мужчин. — добавил Анжело. — Что стало с теми мерзавцами?
— Я не знаю, но их так и не нашли.
— Ты сможешь узнать их?
— Эти физиономии мне ночью снятся!
— Я тебя понял! — сказал он. — Но сейчас ты со мной, а значит в полной безопасности. Никто тебя и пальцем не тронет.
— За эти годы я и сама научилась защищаться. И как ты меня смог обхитрить? — немного помолчав, — Понимаешь, я не хочу повторения той истории. Я боюсь, — тихо произнесла она.
— Не бойся, моя малышка, я не дам тебя в обиду, — сказал он и сильно обнял Анну.
Весь оставшийся день они провели вместе, так никуда и не выходя. Вечером Анна попросила Анжело отвести ее домой. Мужчина супротивился, но веская причина, которая звала Анну к ее очагу, заставила его одеться и отвезти возлюбленную.
— Что у тебя за причина, почему ты так рвешься? — выпалил он.
— Меня семья ждет.
— Какая еще семья?
— Мама и дочка.
— Что? У тебя есть ребенок? — Анжело сильно удивился этому заявлению и даже не поверил. Но следующие веские доводы его убедили.
— А что? Я разве не могу быть матерью? — возразила она.
— В принципе можешь, но это как-то странно.
— Шрам, который ты не узнал, у меня остался от Кесарева сечения. От перенесенных ран я не смогла бы сама родить, поэтому мне сделали операцию, как ты и сказал.
Удивленный таким заявлением, Анжело не говоря ни слова отвез Анну. По дороге он много расспрашивал ее о дочке и матери. Ему было интересно все, что касалось этой необычной женщины. За последние сутки он прожил большую часть своей жизни. Он узнал о другой стороне жизни — отличной от него праздной и веселой. Он искренне уважал эту женщину за ее мужество и внутреннюю силу, за несломленность и нелегкую жизнь, которую ей уготовила судьба.
* * *
С этого времени Анжело всерьез взялся ухаживать за Анной. Сначала они встречались через день. Но по прошествии двух недель, как влюбленный Ромео, Анжело каждый вечер поджидал свою «Джульетту» у ее дома. С охапкой красных роз и смущенным Анжело позади Анна входила в квартиру, чтобы поприветствовать мать и поцеловать дочку. Они ужинали и, Анжело увозил свою возлюбленную на свидание. Мать была довольна тем обстоятельством, что в жизни дочери, наконец, появился мужчина. Теперь ее Анна не одинока, ее сопровождает надежный спутник. Конечно, о «другой жизни» своей дочери женщина даже не догадывалась. Она была всегда осторожна и никогда не задавала лишних вопросов, считая, что всему свое место и время, особенно в отношении ее вольнолюбивой Анны.
Парочка посещала театры, концерты, иногда кино. Но сегодня Анне хотелось танцевать, и они поехали в частный закрытый ночной клуб. Забронированный столик с яствами уже ждал гостей, но Анна ему предпочла шумный танцполл.
Анжело наблюдал за зозлюбленной, и желание просыпалось в нем. Как она была красива в свете клубных прожекторов. Казалось, что она была не реальной сказочной героиней.
Музыка сменила настроение. Ди-джей объявил медленный танец. Анна подошла к Анжело и смущенно спросила:
— Ты потанцуешь со мной?
— Конечно.
— Я совсем забыла, как танцевать с мужчиной.
— Я тебе напомню.
Он взял Анну за талию и крепко прижал к себе. Она положила свои ладони ему на плечи, и пара медленно стала двигаться в такт мелодии. Анжело всматривался в нежные черты лица Анны. Касаясь щекой ее скул, вдыхал запах ее волос и тела слегка влажного от душной атмосферы клуба. Казалось, что он чувствовал биение ее сердца, слышал глубокое дыхание, ощущал движения живота во время вдоха и выдоха, и тем смелее поглаживал партнершу по спине и касался ее шеи губами.
В нем Анна узнавала себя. Так она вела себя, когда была увлечена очередной красоткой. Но была более смела в своих желаниях. Теперь она сама ощущала приятные нежные касания, и ей это нравилось, не смотря на то что, ласкали ее мужские руки. От непривычной для нее связи с примесью смущения, у Анны стали подкашиваться ноги и кружиться голова. Она готова была упасть, но догадливый партнер одним движением взял ее на руки и отнес на диванчик за столиком. Усадив на свои колени обожаемую женщину, он стал осыпать нежными поцелуями ее шею, щеки, глаза. Наконец, он поцеловал ее в пухлые теплые губы. Она не отвергла его нежности, но ответила взаимным долгим поцелуем. Так они целовались и целовались. Когда Анне было особенно хорошо, она всегда теряла ощущение пространства, времени, притяжения. Такая особенность, отключаться от внешнего мира, всегда помогала ей справляться с чувством усталости и нервным напряжением. За чередой обоюдных объятий, Анна не заметила, как расстегнула рубашку Анжело и, обнимая, оставляла кровавые царапины на его спине. Она была настоящей женщиной-кошкой (с другими женщинами она не позволяла себе такого вольного обращения, что-то подсознательно останавливало ее). Но, в момент очередной нежности, Анжело тихо застонал от приятного чувства боли. Анна пришла в себя. Испуганно, она отринула от мужчины и хотела уже встать и убежать, но он остановил ее силой своих крепких рук. Еле удерживая Анну возле себя, он начал успокаивать девушку:
— Анна, Анна! Что с тобой? Успокойся.
— Я не должна была этого делать. Прости меня! — растерянно говорила она.
— Ты ничего не сделала. Ничего не произошло.
— Мне стыдно перед тобой! Как могла я так себя вести?
— Все хорошо, милая. Все хорошо! — он прижал ее к себе и крепко обнял. — Если хочешь, мы можем уйти отсюда и просто погулять.
— Да, это было бы кстати.
Анжело расплатился, и они покинули заведение. Покинув то место, Анжело привез Анну на набережную Темзы, где они долго бродили. Часа через два Анна проголодалась, и парочка заглянула на огонек в маленькую круглосуточную закусочную. Заказали пиццу, куриные крылышки и зеленый чай. Они болтали на разные отвлеченные темы. Анжело много шутил и рассказывал о своем детстве и юности. Анна, поддерживая разговор, смеялась и вспоминала разные смешные случаи, происшедшие с ней. Когда тема коснулась любви, Анжело осмелился спросить о том, о чем обычно не говорят влюбленный мужчина и женщина, свободные от условностей амурных связей.
— Расскажи мне о своей первой женщине, — просил он, — мне интересно.
Эта просьба смутила Анну, но Анжело настаивал. Она невольно начала свой рассказ.
ЛЮБОВЬ
— Мне было семнадцать лет, я только что окончила школу и поступила на первый курс полицейской академии. Тогда я и не знала, что такое бывает. Но случилось все неожиданно быстро. Она была моим профессором по праву, да к тому, еще и деканом факультета. Наше чувство друг к другу вспыхнуло незаметно для нас самих. Мне нравилось, как она преподавала материал, мой интерес был к нему искренним. Через некоторое время я обратила внимание, что, читая лекцию, все два часа она смотрит только на меня, будто только мне читает. Наши взгляды встречали друг друга с нежностью. Позже, она стала меня вызывать к себе в кабинет и давать разные поручения. Мне это нравилось, я всегда шла на помощь любимому профессору. Часто она брала меня с собой в суд или камеры предварительного заключения, показывала свою работу и старалась научить меня моему будущему ремеслу. В эти времена я многое познала в профессии, сейчас часто применяю полученные знания на практике.
Все чаще мы стали оставаться друг с другом наедине. Мы обсуждали проблемы на профессиональные темы, истории из личной жизни, ну и вообще сильно сблизились. Я стала замечать, что мне приятно находиться с ней рядом, приятно, когда она касается меня, заговаривает со мной, смотрит на меня. Ее серые глаза сводили меня с ума. За один только ее взгляд я готова была сделать все самое немыслимое. И_ делала. Между нами шла какая-то невидимая эротическая игра, которая нравилась нам обеим. Позже эту игру стали замечать остальные преподаватели и студенты академии.
Однажды, она позвонила мне и попросила принести ей некие документы по судопроизводству, которым в тот момент она занималась. С большим удовольствием, после учебы я заскочила в суд за бумагами и привезла их к ней домой. Она любезно пригласила меня выпить кофе. Мы болтали на отвлеченные темы, потягивая как это ни странно к тому времени по бокалу вермута. Она что-то рассказывала и рассказывала. Я не сводила с ее губ глаз. Ее слова завораживали меня, запах духов одурманивал и без того уже нетрезвую голову. Она сводила меня с ума. Неожиданно она подсела ко мне так близко, что можно было рассмотреть все прожилки в радужной оболочке ее глаз. Глядя на меня, она произнесла фразу, которая с тех самых пор перевернула всю мою жизнь: «Поцелуй меня!». Как это получилось, не знаю, но я, буквально говоря, впилась в ее губы своими и стала жадно целовать их. Происходившее для меня было как в тумане. Но наутро я проснулась в ее постели, а рядом с ней меня ждал чудный завтрак. В тот момент мне было жутко неловко и стыдно за свой поступок. В комнату вошла она. Она скинула с себя халат и, оставшись обнаженной, легла рядом со мной под одеяло. Она гладила меня по плечам, спине, прикасалась к моим бедрам. Она шептала мне, что я ее любимая девочка и ей не хочется отпускать меня. Для нас обеих это было впервые, до этого момента мы не могли подумать, что любовь возможна между двумя женщинами. Все так и началось спонтанно и непонятно для нас.
В университете наша связь оставалась тайной для всех, но за его пределами мы встречались и занимались тем, что притягивало нас друг к другу.
За отличную учебу меня перевели в штаб госбезопасности, где я сначала проходила практику, а позже осталась на службе. Она осталась на своем месте. В нашу последнюю встречу, она пожелала мне добиться своей цели. Поцеловав меня, призналась, что очень любит меня, но не хочет удерживать возле себя. «Как птица лети по жизни, я отпускаю тебя. Но знай, что я очень люблю тебя!» — это были ее слова. Через полгода ее не стало. Она была застрелена в своей постели в затылок. Позже по уголовным делам я узнала, что причиной гибели послужило нежелание брать взятку и идти на уступки преступникам.
— Эта история очень печальная. Всегда тяжело терять близких. — произнес Анжело. Анна молчала.
Немного помолчав, он сказал:
— Я бы хотел пригласить тебя на одно мероприятие, посвященное дню рождения моего отца. Там соберется весь бомонд мира элиты. Будут гости из других стран, политики, артисты и, конечно же, премьер министр. Я думаю, что тебе будет крайне интересно познакомиться с некоторыми из них.
— И в качестве кого ты меня представишь гостям?
— В качестве моей спутницы, а подробности их не должны интересовать.
Этого-то приглашения Анна добивалась, подвергая свою жизнь опасностям. Ей нужно было в самое логово врага для того, чтобы стать своей в этом чуждом ей мире. Она искренне обрадовалась такому удачному стечению обстоятельств, но радости своей не показала, так как никто не должен был знать о ее планах.
С осторожностью, она спросила:
— Не захотят ли меня проверить на вопрос непричастности с полицией?
— Уверен, что нет. По крайней мере, никого из моего окружения еще не проверяли.
— Хорошо, я согласна на твое приглашение. Но, если меня раскусят, то я пропала и ты вместе со мной.
— Будем стараться, чтобы не раскусили. А сейчас тебе нужен подходящий наряд. Вечер состоится уже в эту пятницу.
За разговорами они не заметили, как уже пришло новое утро, а Солнце спешило подняться, знаменуя свое присутствие новым рассветом. Недолго думая, они сели в машину, и Анжело повез Анну по магазинам в поисках вечернего наряда. Уже через три часа красивое элегантное платье чернильного цвета соблазнительно облегало женственную фигуру, а туфли подчеркивали изящность и без того стройных ног. Друзья пообедали в итальянском ресторанчике, и Анжело отвез Анну с обновками к ней домой. Они дружественно попрощались и договорились на счет вечера в пятницу.
* * *
Ровно в семь часов вечера Анжело ждал обожаемую подругу возле ее дома у своего ALfa Romeo. Через десять минут она спустилась в новом наряде. Такой стиль очень шел Анне, она выглядела элегантно и очень сексуально. Местами через слегка прозрачную ткань платья проступал рисунок ее татуировки, а глубокий вырез декольте ненавязчиво обнажал глубокую ложбинку между грудей. От неожиданно увиденного, Анжело остолбенел с широко открытым ртом. Пришел же он в себя после того, как Анна подошла к нему и попросила открыть дверь авто.
По дороге Анжело не вымолвил ни слова. По-видимому, он старался сдерживать свою страсть, чтобы не пристать к новой любовнице. Анна чувствовала свое превосходство и ей это нравилось.
Через час пути они прибыли на место. Перед Анной предстал огромный и богато украшенный особняк Замбродиса старшего — отца. Дом в античном стиле подчеркивали высокие греческие колонны, украшенные гипсовой лепниной по всему периметру. Огромные окна арочного вида придавали сказочности и без того необычному фасаду здания. Большая многоступенчатая лестница с каменными перилами, напоминающая форму подковы, приглашала гостей войти в парадные двери с левой и правой сторон. Перед главным входом располагался фонтан, украшенный мраморными скульптурами древнегреческих героев. Перед ним останавливались дорогие машины, из которых выходили респектабельные мужчины со своими очаровательными спутницами. Свой кабриолет Анжело припарковал неподалеку от автомобиля брата. Он помог Анне выйти из машины и, взяв возлюбленную под руку, направился в торжественную веранду через аллею из хвойных деревьев.
* * *
Гости почти уже собрались и ждали только прибытия виновника торжества Замбродиса отца. Не теряя времени, Анжело приветствовал то одних гостей, то других, решая свои рабочие дела, заодно представлял свою очаровательную подругу. Анна послушно следовала за ним, пыталась не мешать ему и быть приветливой, но предпочитала молчать до тех под, пока ее о чем-нибудь не спросят.
Подойдя к огромному шведскому столу с богатым выбором явств, Анжело заказал у бармена сладкое для себя и Анны.
Маленький лысый человек с оттекшими веками от чрезмерного употребления алкоголя и хронического недосыпания поспешил к Анжело, чтобы выказать ему знак дружбы. Хорошими манерами его поведение не отличалось. Он пил чистый виски и заглядывался на каждую женскую юбку, совершенно не стесняясь.
— Анжело, дружище, и ты на этом празднике жизни! — завопил он издалека, еще только заприметив знакомое лицо. Расталкивая гостей, он шел напролом к приятелю, не замечая ни ступеней, ни стульев, ни газон на своем пути.
— Я рад приветствовать тебя, Яйцо! — было видно, что Анжело не очень-то был рад его видеть и уж тем более не ожидал лицезреть эту пьяную морду на дне рождения своего отца. Но все же поприветствовал забулдыгу.
— Оооо! А кто эта привлекательная куколка? — нараспев залепетал Яйцо, видя смазливое женское личико.
— Это моя подруга! — решительно заявил Анжело.
— А не поделишься ли киской с лучшим другом? — усмехаясь, заявил наглец.
— Твоя шутка не уместна, я думаю, что больше не станешь мне докучать с данными пьяными заявлениями! — разозлился Анжело.
— Да ладно, ладно! Я же пошутил, — спасовал пьяница.
— А я тебя здесь раньше не видел? — обратился он к Анне. — Но, мне лицо твое уж очень знакомо. Мы нигде с тобой раньше не встречались? А?
— Вряд ли! — сквозь зубы ответила Анна. Она сразу узнала подонка, который насиловал ее и издевался десять лет назад.
— Ну-ну! — с подозрением произнес Яйцо, добавил. — Еще встретимся! — и удалился.
Руки у женщины похолодели, ладони стали мокрыми.
— Его прозвали Яйцо, потому что лет десять назад одна полисменша чуть не лишила его мужского достоинства, прострелив болвану мошонку, — посмеялся Анжело, но заметив отрешенный стеклянный взгляд подруги, обхватил Анну за талию и спросил:
— Ты знаешь его? Ты его раньше видела? — Анна утвердительно покачала головой. — Кто он? — Анна молчала, не в силах произнести ни слова. — Он один из них? Это ты самая полисменша? — догадался Анжело.
— Да! — наконец произнесла Анна, опустив глаза.
— Я думаю, что он тебя тоже узнал. Теперь тебе нужно быть осторожней. Он знает, откуда ты. Наблюдай и смотри, возможно, кто-то из них тоже здесь. Пойдем, я налью тебе выпить.
Пока они шли к остальным гостям, Анжело обдумывал дальнейший план действий. По пути он то и дело останавливался, чтобы поприветствовать гостей и представить свою очаровательную спутницу. Неожиданно, Анжело отвлек его телохранитель. Обратившись к Анне, он сказал ей:
— Иди, погуляй в саду, я тебя позже найду.
— И сколько мне гулять? — удивилась Анна.
— Сколько понадобится! — холодно произнес он и скрылся в массе гостей.
Обиженная и растерянная Анна отправилась в сад.
Она шла по длинным цветочным аллеям и мысленно ругала Анжело за его выходку. Погруженная в свои раздумья, она не заметила, как удалилась далеко от остальных гостей и осталась одна в темном мало освещенном уголке сада. Неожиданно, в кустах послышался треск ломающихся веток, и ей навстречу вышел Яйцо.
— Я сразу тебя узнал, детка. Как можно было забыть твою сладкую попку. И вот ты опять ко мне пришла. Дай я тебя приласкаю! — с искривленной улыбкой, похожей на оскал, он двинулся прямо на Анну, широко расставив руки, чтобы можно было поймать ее. Анна попятилась назад. Вокруг ни единой души. Только она и этот зверь. Он кинулся на нее, но Анна успела отскочить в сторону и сильно ударила наглеца в висок кулаком левой руки. От удара на виске выступила кровь и тонкой струйкой потекла по щеке.
— Ах ты легавая сучка! — выругался Яйцо. — Я сейчас тебе покажу! — он вытащил из кармана финский нож и кинулся на Анну. Анна оступилась и упала на землю. Бандит навалился на нее сверху и хотел уже всадить свой клинок в живот Анны, но она успела перехватить его руку и что есть силы удерживать ее навесу. Руки уже устали он напряжения, но из последних сил Анна цеплялась за жизнь. Вдруг, кто-то сзади ударил насильника по голове, да так сильно, что тот потерял сознание и, как мешок, повалился на землю.
— С тобой все в порядке? — Анна сразу узнала голос. Он принадлежал Анжело. Мужчина подал ей руку и помог встать. От радости, она бросилась своему спасителю на шею и поцеловала его. Тут же смутилась и отпрянула.
— Он на меня напал, как могла я защищалась! — лепетала она.
— Я все знаю! Мы наблюдали за тобой с Сержио, — указывая на телохранителя. -
Сержио, убери его отсюда, только чтобы тебя никто не видел. Мы с ним потом разберемся. — послушно, как когда-то саму Анну, Сержио взял тело бандита за ремень брюк и потащил в темноту к высокому кованому забору усадьбы Замбродиса. Дождавшись, когда телохранитель скроется в зарослях кустарников, Анжело продолжил:
— Хорошо зная Яйцо, я предположил, что он будет где-нибудь тебя подкарауливать, чтобы разобраться с тобой. Поэтому я тебя и попросил погулять в саду. Прости меня, малышка моя, за то, что я подверг тебя такому испытанию. Пойдем к гостям, — сказал он. — Нас заждались! Не нужно, чтобы нас потеряли.
* * *
Чтобы поддержать подругу, Анжело взял Анну за руку и крепко сжал ее.
— Ты очень смелая и сильная. Я преклоняюсь перед твоим мужеством, — сказал он и поцеловал ей запястье. Анжело помог Анне привезти себя в порядок, и молодые люди направились вдоль аллеи к остальным гостям.
На террасе играл оркестр, гости танцевали, пили вино, веселились. Достигнув танцпола, Анжело взял Анну за талию и, крепко прижав к себе, повел в танце. Теплое обнаженное тело через вырез платья согревало ладонь и манило мужчину погладить себя. Эти прикосновения нравились женщине и волновали чувства. Сильные, но нежные, доверительные и доверчивые. Анна смотрела в его глаза, сейчас кажущиеся особенно глубокими и бездонными.
— Какой ты интересный, — произнесла она. — Ты страшный человек и кажешься жестоким, но за всем этим антуражем нежный и ласковый. Что это? Как все это в тебе совмещается? — ничего не говоря, Анжело только улыбался.
— С врагами я жесток и груб, с друзьями открыт и добросердечен, с любимой женщиной нежен и ласковый.
— И со многими женщинами ты ласковый?
— Достаточно! — хитро улыбаясь ответил Анжело.
— А с нелюбимой?
— Холодный и равнодушный. Но всегда помню, что эта женщина может быть любима другим мужчиной, значит она любимая.
Анна смотрела на него пытаясь осознать его слова скользкие и неоднозначные. Наконец она утомилась, опустив голову ему на грудь, закрыла глаза. Он наклонился к ее щеке и поцеловал теплую кожу.
Кто-то со спины окликнул Анжело и положил руку на плечо.
— Мартин, рад тебя видеть! — засвидетельствовал свое почтение пожилому мужчине Анжело.
— Анжело, мальчик мой, как ты возмужал! — обрадовался старик. Мужчины крепко обнялись и расцеловались.
— Я хочу тебе представить мою подругу Анну.
— Я очень рад, что такая прелестная женщина украшает сегодняшний праздник, — с почтением обратился Мартин к Анне и поцеловал молодой женщине руку. — Но теперь, милая Анна, нам нужно обсудить наши мужские дела, вам не стоит их слушать. Я заберу у вас Анжело, но оставлю свою любимую Джеси, чтобы вам не было так одиноко.
Высокая стройная брюнетка предстала перед Анной, как из ниоткуда, по одному только зову своего любовника.
— Пойдемте, Анна. Не будем мешать мужчинам деньги зарабатывать, — сказав это, она потрепала Мартина по полной щеке. Старик в блаженстве погладил молодую любовницу по круглым ягодицам.
Джеси, молодая красивая женщина лет тридцати пяти. Ее рост удивлял и приводил в смятение даже очень высоких людей. Она возвышалась над остальными гостями, как смотровая башня. Казалось, что он составлял более двух метров. Первое, что увидела Анна, была полная белоснежная грудь женщины, которая находилась как раз на уровне ее глаз. От удивления Анна приоткрыла рот. Она медленно подняла взгляд и увидела не менее большие и красивые глаза цвета морской волны. Джеси положила ладонь на предплечье Анны, увлекая ту за собой в сторону. Женщина направилась вслед новой знакомой.
— Хочешь, я тебе кое-что покажу? — спросила она.
— Хочу.
— Мы уже скоро дойдем, не отставай! — Джеси шла впереди легкой, но горделивой, походкой, выдавая свое превосходство над окружающими. Казалось, что для нее никого не существовало вокруг. Анна это сразу поняла, поэтому старалась не мешать красивой женщине любоваться собой. Анна сама ей любовалась, и разные пошлые мыслишки сейчас приходили ей на ум. Но странное знакомое ощущение не давало покоя и клокотало в подложечке. Анна не могла еще определить что это, стараясь прислушиваться к своим ощущениям.
Джеси остановилась и дождалась, пока женщина догонит ее. Она взяла Анну за руку и легонько подтолкнула вперед себя, сказала:
— Смотри! — указывая пальцем в темное небо. Анна подняла голову и увидела высоко в небе светящийся шар. Он, то загорался тысячами лампочек, то исчезал в черной бездне.
— Что это? Спутник? — поинтересовалась Анна.
— Не просто спутник. Эта штука подслушивает и подсматривает за всем, что происходит в любой части земного шара в реальном времени прямо из космоса. Она и нас сейчас видит. Принадлежит спутник Мартину, моему покровителю.
— То есть, получается, что с помощью этого агрегата можно шпионить за кем угодно и когда угодно?
— С помощью этой штуки можно делать все! Шпионить, красть интеллектуальную собственность, залезать в личные архивы ФБР, ФСБ и Пентагона, наводить справки о любом человеке.
— Зачем ты мне его показала?
— Мне хотелось как-то развлечь тебя.
Анна улыбнулась и ответила:
— Тебе это удалось.
Анна немного развеялась в компании Джеси. Та оказалась приятной собеседницей, веселой болтушкой и кокеткой. Анна получила большое удовольствие от общения, и, конечно, не обошлось без флирта.
— Мы должны обязательно встретиться и сходить куда-нибудь выпить, — сказала она на прощание. Анна согласилась.
Конец вечера прошел весело. Было много новых знакомств, шуток, танцы и вино.
* * *
Под утро Анжело повез Анну не домой, а в свою усадьбу под Лондоном. Раньше Анна здесь никогда не бывала. Старинный небольшой дом восемнадцатого века в два этажа был весь заросший вьюном и походил на избушку лесника где-нибудь в чаще. К дому прилегал фруктовый сад, а позади него располагался теннисный корт. Въезд в усадьбу открывали большие кованые ворота с семейным гербом дома Замбродис. Не заходя в дом, Анжело повел свою спутницу вокруг и, открыв какую-то дверь, повел за собой возлюбленную. Дверь открывала проход в подвал, а лестница, ведущая туда, уступчиво показывала дорогу. Спустившись вниз, Анжело открыл одну из дверей и пригласил войти Анну. В комнате находились Сержио с бандитом Яйцо, крепко привязанным к стулу. Сержио смачно колотил бандита по лицу и торсу, тот только изредка издавал чуть слышные крики. Анжело подошел к мученику и спросил:
— Ты знаешь ее? — указывая на Анну.
— Конечно, я сразу ее узнал, как увидел! — разбитым ртом отвечал Яйцо. — Это та самая полицейская шлюха, с которой я забавлялся лет десять назад. Жаль, что я ее тогда не прикончил.
— Ты в курсе, что девочек обижать не хорошо?
— Она не девочка, она — коп. Она пристрелила Марио и Билли. Ты что, забыл? А мне два зуба выбила. Вот посмотри! Да вдобавок инвалидом оставила, — оправдывался Яйцо скаля окровавленную челюсть.
— Это ничего не меняет.
— Анжело, она не женщина, а машина-убийца. Разве ты еще этого не понял? Я, кажется, начинаю вникать. Эта сука закадрила тебя. Ты с ней спишь? Ты продался легавым. Гнида! — на этих словах Яйцо сильно схлопотал по челюсти от самого Анжело.
— Это тебя не касается! Ты очень сильно обидел мою женщину, я не могу тебе этого простить.
— Дурачина, ты, Замбродис! Разве она тебе не сказала, что она грязная лесбиянка. Эта змея использует тебя. В конечном итоге она подставит тебя и упечет за решетку либо пристрелит в твоей же постели — не дослушав окончания фразы, Анжело сильно влепил гангстеру по лицу и сломал ему челюсть.
— Нечего с тобой больше разглагольствовать. Перейдем к сути вопроса. Ты мне выдашь всех остальных участников тех событий. Мне нужны имена и адреса, иначе я тебя второго твоего яйца лишу. Будешь в гареме у султана кустики на газонах подстригать. Ну, я жду!
— Я ничего не знаю, никого не помню. Да ты и сам лучше меня все знаешь! — испуганно кричал Яйцо.
— Анжело, о чем он говорит? — вклинилась в диалог перепуганная Анна.
Анжело сильно ударил по лицу и без того перепуганному бандиту, чтобы тот замолчал.
— Сержио, снимай с него штаны! — зарычал мужчина. После он обратился к Яйцо, снимая со стены бейсбольную биту. — Ты какой больше размер предпочитаешь? — от испуга Яйцо орал что есть силы. Но это ему не помогало. Сержио проворно завязал несчастному рот.
После Анжело повернулся к Анне и почти криком приказал:
— Уходи! Немедленно уходи отсюда! Тебе не нужно на это смотреть! — Анна задом вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.
Больше она ничего не видела и не слышала. Делая ремонт, новый хозяин заблаговременно позаботился о звукоизоляции в доме. Она вышла в сад и бродила в нем в полном одиночестве. Ее сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть от страха, происходящего в эту минуту. Спустя полчаса, Анжело вышел из подвала, держа что-то в кулаке. Его одежда, руки были окровавлены. Глаза источали зло, а движения были резкими и размашистыми. Он подошел к Анне и шепотом произнес:
— Пошли отсюда!
— Что у тебя в руке? — с опаской спросила Анна.
Ничего не отвечая, Анжело разжал кулак и выбросил кусок мяса сторожевой собаке. Та с радостью поймала его налету и тут же проглотила. Им оказалась часть тела насильника. А что это была за часть, Анна даже думать боялась.
С самого детства Анжело видел, как его отец и брат пытали людей из-за денег. Лишали их конечностей. Закон в семье был важнее всего. Анжело конечно перегнул палку в отношении Яйца. Несвойственная звериная жестокость проснулась в нем, а виной этому была она — Анна.
Он направился в дом, чтобы принять душ в надежде смыть с себя этот позор зверства. Послушно, не говоря ни слова, Анна следовала позади. Войдя в дом, он стал раздеваться на ходу, бросая одежду на пол. Повернувшись к Анне, он обратился к ней:
— Пожалуйста, побудь со мной сегодня!
Она поняла его просьбу. В этот раз не в силах ему отказать, ведь из-за нее этот человек только что убил другого. Анна последовала за ним. Уже полностью раздетый, он вошел в ванную комнату и включил воду. Какое-то время он стоял с опущенной головой, облокотившись на раковину. Анна вошла следом и закрыла за собой дверь. Он поднял глаза и посмотрел на нее в упор безразличными стеклянными глазами. Как будто угадав его желание, Анна стала медленно раздеваться. После того, как последний аксессуар ее туалета упал на кафельный пол, она подошла к мужчине. Не касаясь ее, он нежно поцеловал женщине тонкую длинную шею. Затем взял за руку и потянул за собой под струи воды. Анна покорилась.
С необычайной нежностью он ласкал части тела женщины. Пытаясь предугадать ее эротические желания, он стремился быть для нее тем, кого она так привыкла чувствовать с собой в постели. Он хотел быть для нее больше, чем самым лучшим любовником в мире. Он хотел быть для нее другом. Поэтому так не торопился в своих сексуальных желаниях, а старался принести больше наслаждения этой необычной экзотичной красотке. Но, через продолжительное время ласк, мужское начало, вернее, его мужской зачин взял свое. Дерзко и резко он ворвался в расщелину половых губ и, словно молот, пробивая себе путь вглубь прямо к женскому сердцу, излился горячей вязкой влагой, не в силах справиться с крепкими объятиями маленькой пещерки, скрывавшейся между ног Анны. Анжело обессиленный упал на колени у ног возлюбленной, крепко обняв их, и нежно поцеловал виноградную гроздь рисунка.
— Спасибо! — шепотом произнес он и заплакал как маленький мальчик.
СТАРОСТЬ
Солнце уже склонилось за утес берега Атлантического океана. Старый Замбродис лежал в своем бассейне с подогретой океанической водой. Страдающий от подагры и застарелого простатита, он грел свои старые кости в теплой прозрачной воде, потягивая гавайскую сигару, и смотрел вслед уходящему дню. Этот день, как и жизнь старого мафиози, быстро заканчивался, не успев даже начаться. Вчера ему исполнилось семьдесят. Семьдесят гребанных человеческих лет! Замбродис никогда не думал о прошлом, не любил ностальгировать, он всегда был черств и безразличен. Люди для него были только средством для достижения своей цели. Даже его жена и сыновья страдали от такой черствости и равнодушия. На самом деле он только хотел казаться равнодушным. Но, после того как год назад он потерял в одной из бандитских разборок младшего сына, стал более щедр и чувственен к своим детям. Старшему сыну он оставил всю свою мафиозную империю, уйдя на покой. Среднему — Анжело достался фамильный дворец под Неаполем и крупная консалтинговая компания в Штатах. Его жена, Софи, умерла еще шесть лет назад. В одиночестве старик страдал без любимой подруги и все более погружался в свои угрюмые старческие мысли. Но вчера ему стукнуло семьдесят. Банкет по случаю такого торжества, устроенный сыновьями и соратниками «отца итальянской мафии», выдался на славу. (Это сейчас он был ветераном английской мафии, но когда-то совсем молодой Замбродис — чистокровный итальянец и авторитетный неаполитанский мафиози — прибыл на острова в амбициях покорить Туманный Альбион. Здесь же он повстречал свою жену.) Старик вдоволь повеселился, а сейчас отдыхал в своем небольшом поместье на берегу Атлантики.
Неожиданно его дремоту нарушил секретарь:
— К вам господин Мартин.
— Что нужно этому старому прохвосту?
— Он говорит о какой-то сеньорите из полиции. Это как-то связано со вчерашним вечером и вашим сыном Анжело.
— О, мой Анжело! Мы так и не поговорили с ним вчера. Веселая была пирушка. Много вина и женщин. Я люблю женщин, а особенно вино. Они приносят наслаждение и веселье. Но, к сожалению, чем их больше, тем тяжелей похмелье, — посетовал Замбродис. — Пусть войдет.
— Желаете принять его здесь или в гостиной?
— Пусть ждет меня в кабинете.
Замбродис нехотя вышел из теплой воды, неспешно надел махровый белоснежный халат, тапочки и направился в дом.
Мартин ждал своего босса в кабинете, изрядно волнуясь, отчего часто перемещался по комнате. Замбродис вошел и поприветствовал Мартина. Усевшись в большое кожаное кресло, он налил себе и гостю коньяку и небрежно спросил:
— Ну, что там у тебя такого важного, ради которого ты отвлек меня от отдыха?
— Речь пойдет о вашем сыне Анжело, верней, о его подруге.
— И что там с ней не так? Тебе какая разница с кем спит мой сын?
— Если бы спит. По моим сведения эта девка работает в федеральной службе безопасности, да еще и лесбиянка.
— Что ты сказал? Она из полиции? Интересно.
— И я об этом же. И лес…
— Ну, то, что она лесбиянка — это все бредня. Нет такой сексуальной ориентации! — перебил старик. — Любой лесбиянке не хватает хорошего траха с нормальным мужиком. После него все лесбиянство проходит. А в своем сыне я уверен. Мой дорогой жеребец заткнул за пояс даже меня, своего отца. Я горжусь своим сыном. Была у меня в молодости такая история. Как же ее звали? Элизабет, кажется. — старался припомнить старик. — А то, что она коп… — Замбродис немного помолчал, подумал, после добавил. — Узнай, при каких обстоятельствах она познакомилась с моим сыном и что ей нужно. Что она вынюхивает. Но, условие: никто об этом не должен пока знать, особенно мой сын. Докладывать будешь лично мне.
Мартин согласился, покорно удалился. А старый Замбродис вновь поспешил в свой бассейн с подогревом. Прежде чем опуститься в него, он вызвал молоденькую массажистку таитянку поразмять его больные ноги.
