– И что мы здесь делаем?
После ухода из дома, Митятюля впервые решился нарушить молчание. Мысль о Мандукаре всё ещё причиняла ему заметное беспокойство. Митятюля стоял на лестничной площадке второго этажа, напротив кабинета, на котором висела табличка «учительская».
И лестница, и длинный коридор с множеством дверей, выглядели совершенно безлюдными. Вокруг никого не было. Стояла полная тишина. Лишь изредка она прерывалась приглушёнными голосами. В общем, обычная школьная картина проходящего урока.
Митятюля проследил, как Ваня в очередной раз скатился по поручню лестницы, вниз. Он уже несколько раз проделал подобное и, по всей видимости, не собирался останавливаться. На глазах Митятюли, Ваня снова взбежал на третий этаж. Там он сел на поручень и с весёлым хохотом покатился вниз.
– Что мы здесь делаем, сынок?
Митятюля повторил свой вопрос, когда Ваня слетел с поручень и встал рядом с ним. Стоял он недолго.
– Ждём директора!
Бросив эти слова, Ваня, перепрыгивая через несколько ступенек сразу, снова побежал на третий этаж.
– А зачем нам директор?
– Поговоришь с ней. Выскажешь несколько умных мыслей. Задашь несколько вопросов по поводу образования. В общем веди себя как отец, которого беспокоит обстановка окружающая детей, – раздалось сверху.
– Ваня, но она меня всегда беспокоила!
– Не похоже. Пап, ты ведь даже не знаешь, где находится класс твоего сына. Я уже не говорю о дочери. Ты вообще первый раз сюда пришёл.
– Я хотел прийти,…несколько раз хотел, но у меня не получалось.
– Сейчас получилось. И с директором поговорить получится. Главное отчество правильно произноси. Она не любит когда её отчество неправильно произносят.
– И как же отчество директора школы? – задал вопрос Митятюля. Он не замечал, что рядом с ним остановилась пожилая уборщица. В руках она держала швабру и ведро с чистой водой. Услышав слова Митятюли, она с удивлением оглянулась по сторонам. Заметив, что Митятюля смотрит наверх, она тоже туда посмотрела. По понятным причинам, женщина никого не обнаружила. Женщина ещё раз самым тщательным образом осмотрела всё вокруг. А после осмотра устремила на Митятюлю очень странный взгляд.
– Маргарита Копенгагевна!
– Маргарита Копен…чего? – не понял Митятюля.
– Копенгагевна! – раздался сверху голос Вани. – Пап, постарайся запомнить.
– Копенгагевна? Я правильно сказал? – громко спросил Митятюля, всё ещё не замечая женщину. Та несколько раз посмотрела вверх, пытаясь выяснить, с кем разговаривает стоящий на площадке мужчина. Затем медленно двинулась в сторону «учительской». Прежде чем она исчезла за дверью, женщина несколько раз обернулась в сторону Митятюли, но тот был занят разговором с Ваней. Ответ Митятюле услышать не удалось из – за громкого звонка, который в мгновение ока наполнил всё пространство в школе. Всё вокруг Митятюли наполнилось шумом и суетой. Мимо пробегали, спрыгивали, проносились, десятки мальчиков и девочек разного возраста. Несколько женщин и мужчин вошли в «Учительскую». Митятюля среди всего этого потока школьников выискивал Ваню. Ему уже казалось, что он потерял его из виду, когда рядом прозвенел его голос.
– Пора, пап. Она только что вошла. Иди за мной!
Следуя за Ваней, Митятюля подивился тому, как тот с необыкновенной ловкостью избегает столкновений. Сам он постоянно сталкивался со школьниками. Чуть позже он заметил, как Ваня скользнул в полуотворённую дверь «учительской». Ему же пришлось распахнуть дверь. Именно по этой причине, около двух десятков учителей находившихся в комнате сразу же обратили на него внимание, едва он оказался внутри. Бегло оглядев всех этих людей, Митятюля негромко поздоровался. В ответ последовали кивки и вопросительные взгляды. Всех интересовала причина по которой этот мужчина явился к ним и кем он являлся. А Митятюля в это мгновение смотрел, как Ваня взбирается на подоконник и заглядывает в окно. Все учителя услышали голос Митятюли.
– Которая здесь директор?
Их удивил тот факт, что задавая вопрос, мужчина смотрел на окно. Митятюля не замечал, как женщина средних лет одетая в строгое платье серого цвета, двинулась ему навстречу. Однако, почти сразу же она остановилась. А чуть позже её лицо приняло гневное выражение.
– Которая? – повторил свой вопрос Митятюля по прежнему глядя на окно. – Некрасивая? С отвратительной бородавкой под правым глазом? – рядом с Митятюлей раздался приглушённый хохот. Директриса тут же бросила на дородного мужчину осуждающий взгляд. Тот мгновенно замолчал. Остальные учителя сделали вид, что занимаются делами, хотя на самом деле украдкой поглядывали в сторону странного человека, который, говорил о вещах втайне обсуждаемых всей школой. Разумеется, до сего дня никто и не смел, открыто высказать подобные вещи в лицо директору. Она же тем временем с самым решительным лицом направилась в сторону Митятюли. Тот, наконец обратил на неё внимание и самым приветливым видом поздоровался:
– Добрый день Маргарита Ковенпагевна!
Сразу после этих слов, вокруг Митятюли раздалось хихиканье. Директор школы уже собиралась обрушиться на Митятюлю, когда он снова повернулся к окну и с удивлённым видом, заговорил:
– Как неправильно? Ну,… а я что сказал? Ах вот как…Конегаевна? Нет? А как же её отчество? Говори помедленней,…столица Дании? А какое отношение имеет к её отчеству столица Дании? Звучит также? Странно,…это что же, её отец строил столицу Дании? Нет? А ты откуда знаешь? Сам видел, как,…Копенгаген строили? – вокруг Митятюли хохот усиливался. Директор же школы вся побагровела от ярости.
– Послушайте вы, не знаю, как вас зовут, – прошипела она в сторону Митятюли, – вы зачем сюда пришли? Оскорблять меня?
– Боже упаси, – испуганно откликнулся Митятюля поворачиваясь к ней лицом, – я хотел узнать по поводу,…бородавки…
Один из учителей после этих слов, пулей вылетел из учительской. Сразу после этого, снаружи раздался громкий хохот.
– Я хотел сказать,…образования, – поправился Митятюля, – конечно. У меня возникли несколько умных мыслей, и я решил,…чего? – он снова повернулся к окну, – поделиться ими с уважаемым директором школы? Да, именно так, – Митятюлю снова повернулся к директору лицом. Она раскрыла рот собираясь ответить, но в это время Митятюля снова повернулся к окну и громко спросил: – Откуда ты знаешь, что она злая? Неужели и правда такое выделывает? Ничего себе…дома ещё страшнее? Все соседи от неё в ужасе? Муж от неё сбежал? Как же она детей учит? Ей же самое место рядом с этим,…Мандукаром, в Испанской инквизиции…
– Ну, знаете ли, – не выдержала директриса, – ваше поведение переходит все границы. И вас не касается, мои отношения с мужем, – она сорвалась на крик, – а как я учу детей,…она осеклась, потому что в это мгновение Митятюля сорвался с места и выбежал из кабинета. Оказавшись в коридоре, Митятюля увидел, как Ваня сбегает по лестнице вниз.
– Куда? Что случилось? – закричал ему вслед Митятюля.
– Давай за мной, пап! – не оборачиваясь, ответил Ваня.
Митятюле ничего не оставалось, как последовать за ним. Вслед за Ваней он выбежал из здания школы, а затем побежал на школьный двор.
Почти всё пространство на школьном дворе занимало футбольное поле. Вокруг поля была устроена беговая дорожка. По краям беговой дорожки стояли различные спортивные снаряды из которых большей частью преобладали «брусья». И поле, и брусья, и беговая дорожка были занесены снегом.
В этот час, здесь всегда находилось много школьников самых разных возрастов. Начиная от первоклассников заканчивая старшеклассниками. Эту огромное скопление мальчиков и девочек, и увидел Митятюля, выбегая вслед за Ваней на беговую дорожку. Ваня сразу сошёл с беговой дорожки и побежал в центр футбольного поля. Там два старшеклассника осыпали тумаками какого-то мальчика. Митятюля сразу узнал своего сына.
Увидев такую несправедливость, он побежал к дерущимся. А старшеклассники тем временем, с хохотом повалили Приама на землю и навалились на него сверху. Вокруг них собралась толпа. Почти все улюлюкали, разжигая своим свистом драку. У многих в руках были телефоны. Они снимали драку на фото и видео.
Митятюля подбежал к месту драки и, недолго думая ухватил одного старшеклассника за ухо и резко потянул на себя. Тот, издав болезненный крик, скатился с Приама. То же самое, Митятюля проделал со вторым обидчиком сына. Вскоре, оба стояли и болезненно потирали уши. Митятюля поднял сына, помог ему отряхнуться и уже после этого с предостережением обратился к старшеклассникам:
– Увижу ещё раз подобное, не посмотрю что вы дети! Ясно?
– Сейчас тебе будет ясно,…урод! – отозвался с угрозой один из них. Вслед за этим он достал сотовый телефон и кому-то позвонил. Коротко поговорив, он положил телефон обратно в карман и с той же угрозой бросил в лицо Митятюле. – Сейчас отец приедет. Он тебе покажет, как надо относиться к нашей семье.
Все вокруг после этих слов, захихикали. А Приам, сын Митятюли тихо прошептал:
– Уходи пап. У Слободкина отец чемпион мира по боксу. Он тебя изобьёт.
– А ты как же? – с беспокойством спросил у сына Митятюля.
– Не привыкать, пап. Меня всё время бьют. Уходи. Не то из – за меня и тебе останется.
– Хорошо, – Митятюля погладил сына по голове и пошёл прочь сопровождаемый презрительными взглядами.
Неожиданно и для школьников, и для собственного сына, Митятюля остановился и громко спросил непонятно у кого:
– А что мне ещё делать? Ты разве не слышал? У этого Слободкина, отец чемпион мира по боксу. Надо бежать, Ваня.
Ваня подошёл к Митятюле и, укоризненно глядя ему в лицо, сказал:
– Неужели тебе так страшно, что ты готов бросить собственного сына в беде?
– Я бросаю сына в беде?
Митятюля не замечал, как Приам за его спиной вздрогнул, услышав эти слова.
– Но ведь он сам меня попросил. Ты разве не слышал его слова? Слышал,…он сказал эти слова потому что беспокоился обо мне? На самом деле он очень хочет, чтобы я остался? Откуда ты всё знаешь? Понятно,…а если я останусь…нет, нет и нет,…я не буду драться. Я никогда в жизни не дрался…
Все вокруг вытянули шеи, прислушиваясь к этому странно разговору, который, по мнению школьников, Митятюля вёл сам с собой. У многих ребят на лицах появились усмешки. Они с откровенным злорадством поглядывали в сторону Приама. Тот же не отрывал глаз от отца, пытаясь понять, что именно с ним происходит. А больше всего его волновал другой вопрос: «Почему отец не уходит?»
А Митятюля тем временем наблюдал, как Ваня, заложив руки за спиной, ходил вокруг него, при этом рассудительно рассуждая:
– Нет ничего страшного в том, что ты никогда не дрался. Ты вообще пап,…мягкий человек и всего боишься. Взять хотя бы твою тёщу,…сколько лет ты терпишь её оскорбления? А ведь стоило разок на неё цыкнуть как следует и она не только перестала тебя унижать, но и сбежала бы. Отсюда простой вывод; «дело не в силе физической, а в силе душевной». Сила духа может обратить в бегство даже такого двухметрового великана как отец Петра Слободкина.
– У него рост и правда,…два метра? – заметно побледнев спросил у Вани, Митятюля.
– Чуть побольше, – ответил Ваня. – Он вообще здоровый. Голова как у слона. Едва пролазит в дверь квартиры.
Митятюля засеменил к беговой дорожке. Сзади него послышался притворно ласковый голос Вани.
– Пап, ты можешь подождать этого верзилу, или пойти домой и встретиться с Мандукаром.
Школьники перестали хихикать и с откровенным удивлением наблюдали за возвращением Митятюли. Он подошёл к сыну и коротко сказал:
– Я подожду этого….у которого голова в квартиру не влазит. Так будет лучше.
– Он же тебя убьёт, пап! – с нескрываемым изумлением ответил сын. – Ты что не боишься?
– Конечно…, – начал было отвечать сыну Митятюля, но тут же посмотрел в сторону брусьев, которые стояли в непосредственной близости от них, – не боюсь? А с чего ты взял, будто я не боюсь? Смелый? Я смелый? Ты ничего не путаешь Ваня? Нет? Знаешь, я всегда боялся,…больших. У них такие кулаки,…а этот ещё боксёр. Что будет, если он меня ударит? Ничего? Ну знаешь, это ничего может выглядеть очень неприятно,…чего? Ты мне поможешь? Правда? Но ты ведь такой маленький,…неужели и правда двести лет учился драться? А за что тебя отправили в Шаолинь? Дедушка разозлился? Видно было за что…
– Эй, придурок! Хорош разговаривать с собой. Хоть ты и псих, но обижать своего сына я даже такому идиоту не дам, – прогремел рядом с Митятюлей голос. Он мгновенно обернулся и…уткнулся лицом в мощную грудь. Митятюля начал поднимать голову всё выше и выше. Лицезрев полностью огромную фигуру стоящего перед ним мужчины с квадратной челюстью, Митятюля с решимостью,…начал отступать назад.
– Ты куда, дистрофик? – усмехаясь, спросил боксёр, – неужели сбежать собрался?
– Разбегаюсь, чтобы как следует твою жирную харю начистить! – последовал ответ, от которого все замерли, а Митятюля аж позеленел от страха.
– Что ты сказал? – спросил с угрозой боксёр и сделал несколько шагов в направление Митятюли.
– Это не я, – испуганно ответил Митятюля отступая назад, – это В…сейчас я твои косые глаза на твою же задницу нацеплю. Будешь ходить и всем подмигивать.
– Чего? – боксёр аж рот разинул от удивления, – ты мне это говоришь?
Митятюля начал отрицательно качать головой, но его голос…он никак не вязался с его видом.
– Тяжело было, наверное, такую свинью рожать. Души нет, мозгов нет,…одни химикаты и плесень.
– Ты труп! Точно, труп! – заревел боксёр, бросаясь на Митятюлю.
Все школьники ахнули, наблюдая за этим нападением. Боксёр размахнулся, собираясь одним ударом расправиться с Митятюлей, но…тому удалось ловко увернуться. И не только. Неожиданно для всех Митятюля подпрыгнул высоко в воздух и нанёс удар по лицу боксёра. У того из носа сразу же потекла кровь. И тут же послышался истошный крик Митятюли.
– Ваня, что значит, не останавливаемся?
Не успели отзвучать эти слова, как Митятюля снова нанёс несколько довольно чувствительных ударов по телу боксёра, при этом ловко избежав ответного нападения. Противник Митятюли заревел от ярости. Распугивая школьников своим безумным видом, он снова накинулся на Митятюлю и снова получил удар, на этот раз в челюсть.
– Ваня, – завопил Митятюля, – хватит драться, пожалуйста,…может тебе и нравится драться, фару выключаем?
Митятюля не успел закончить. Неожиданно для всех, он проскочил под рукой боксёра и оказался за его спиной. Следом за этим действием, он снова подпрыгнул и нанёс несколько ударов по шее противника. Тот обернулся и тут же получил мощный удар в глаз. Глаз сразу поплыл. Все школьники с изумлением и восторгом следили за действиями Митятюли. И все услышали его громкий голос.
– А вторую фару за что?
Не успели эти слова отзвучать, как последовал удар и второй глаз поплыл. Снова раздался голос Митятюли.
– Валим козла? За что Ваня? Жалко ведь…
Слова ещё не затихли, как Митятюли нанёс несколько ударов прямо в челюсть противника. Качнувшись, тот рухнул на траву и затих. Возвышаясь над поверженным противником, Митятюля оглядел присутствующих и негромко изрёк:
– Любишь ты людей калечить, Ваня!