А Аня и Бренда в это время находились на борту небольшого самолёта, который по планам должен был лететь в Венесуэлу. Бренда сидела в кресле и с некоторым недоумением наблюдала за Аней. Та никак не могла успокоиться. Она вышагивала по салону и постоянно выглядывала в открытую дверь самолёта, перед которой по непонятной причине всё ещё стоял трап. «Может быть, она ещё кого-нибудь ждёт?» – думала Бренда и чувствовала, как нервозность Ани постепенно передаётся ей. В очередной раз выглянув в дверь, Аня внезапно издала до того дикий вопль, что Бренда подпрыгнула в кресле. Потом Аня начала визжать и бросившись к Бренде, крепко обняла и поцеловала её.

«Да что это с ней!? – в смятении думала Бренда, наблюдая за весьма необычным и странным поведением Ани. Но дальнейшее…привело её в состояние холодного ужаса. Вначале она услышала шум подъехавшей машины, а вслед за ним…в дверях самолёта показалось…большое автомобильное колесо. Его затащили внутрь трое афроамериканцев довольно странного вида. Они прислонили колесо к одному из десяти кресел, затем молча вышли, а через минуту вернулись держа в руках какие-то чемоданчики. Бренда раскрыв рот, смотрела на все эти комбинации. Но на этом всё не закончилось. Незваные гости открыли свои чемоданчики и начали доставать оттуда странные инструменты. Одновременно с этим Бренда увидела, что Аня кому-то звонит. Она коротко поговорила с кем-то на русском языке. Бренда ничего не смогла разобрать из её слов, как и из всего происходящего. Она перевела взгляд на афроамериканцев. Все трое надели странные перчатки. У одного в руках был лазер. Второй держал кусачки. Бренда собиралась спросить, что происходит, но в это время раздался возбуждённый и напряжённый голос Ани.

– Сейчас вырубим спутник. У вас будет три минуты на всё!

Все трое молча кивнули. Аня подняла руку держащую сотовый телефон. Она, как и остальные замерла в напряжённом ожидании. Телефонный звонок мгновенно разорвал и тишину и бездействие.

– Пора! – сразу же крикнула Аня.

Не успели отзвучать её слова, как один из троих нажал болт на диске колеса. Механизм открылся, а вслед за этим…Бренда издала слабый крик и вскочила с места…оттуда вытащили еле живого…Павлова. Его быстро уложили на кресло, а левую ногу, на которой был электронный обруч, закинули за ручку таким образом, чтобы она свисала в воздухе, ничего не касаясь. Вслед за этим, человек с лазером нагнулся над обручем. Он направил прибор на обруч. Загорелся красный луч. Павлова начало трясти, а вслед за этим он потерял сознание. Лазер погас, оставив тонкий разрез в обруче. Двое других склонились над ногой Павлова. Один поднёс к обручу кусачки, другой развернул плотный пакет под ногой. Одно движение кусачками и…обруч раскрылся и слетел прямо в подставленный пакет. В считанные секунды после этого, чемоданчик был собран. Взяв его и пакет с обручем, все трое вышли из самолёта, прихватив с собой уже пустое колесо. Микроавтобус рванулся с места и полетел вдоль края взлётной полосы. Из кабины показался пилот. Он обменялся с Аней понятными только им двоим взглядами. Сразу после этого пилот откатил назад трап и закрыл дверь самолёта. Проделав всё это, он коротко спросил:

– Взлетаем?

– Взлетаем! – подтвердила Аня.

Пилот прошёл на своё место. Вскоре оттуда донёсся его голос. Пилот запрашивал диспетчера разрешение на взлёт. Едва самолёт покатился по взлётной полосе, обе женщины одновременно бросились к Павлову и захлопотали над ним.

Практически в это же время на пульте управления тюрьмы Сан Квентин появился сигнал. Охранник с удивлением смотрел на мигающую точку. Включив рацию, он спросил:

– Мы отправляли заключённого 437 куда-нибудь?

– Нет, – раздался в ответ удивлённый голос, – а почему ты спрашиваешь?

– У меня сигнал от него поступает в тридцати милях отсюда!

Болт с превеликим злорадством вслушивался в звуки тревоги, которая означала, что из тюрьмы Сан Квентин впервые совершён побег.

В кабине самолёта раздался голос пилота.

– Мы пересекли границу штатов!

Аня в который раз радостно взвизгнула, услышав эти слова. После этого, она снова бросилась обнимать и целовать отца, который успел очнуться, но до конца не пришёл в себя. Случившееся настолько потрясло Павлова, что он всё ещё не мог поверить в своё освобождение. Он только молча переводил ошеломлённый взгляд с дочери на Бренду и явно думал о том, не снится ли ему всё это. Но его грёзы разрушил восторженный голос дочери.

– Папочка! – раз за разом восклицала Аня и с хохотом покрывала его лицо поцелуями. Бренда счастливо смеялась, наблюдая за этой сценой. Она смеялась и качала головой, отчётливо осознавая, что всё это время Аня просто притворялась и не показывала ни своих истинных чувств, ни того, что собиралась сделать.

– Но как? – только и смог спросить у дочери Павлов, едва обрёл голос. Та звонко захохотала в ответ и чмокнула отца в нос.

– Какая разница как. Главное ты на свободе…

Аня встала с кресла уступая его Бренде, которая, чуть помедлив, заняла его. Бренда бережно погладила щёку Павлова. Павлов постарался улыбнуться ей. Но улыбка у него оставалась всё ещё вымученной. Павлов снова перевёл взгляд на дочь…

– Аня…

– Ничего не говори, – остановила его Аня. Она бросила на отца взгляд полный любви и мягко добавила: – Ты принял своё решение. Я приняла своё. Я не смогла бы жить, если бы не попыталась спасти тебя.

– Но это же в принципе невозможно! – не выдержал Павлов. – Ты ведь могла…

– Не могла, – весело перебила его Аня и подмигнув Бренде продолжила: – Это невозможно настолько, насколько невозможно…ограбление всемирного банка…

– Что? – переспросил потрясённый Павлов. – Что ты сказала? Аня…

– Ты ошибся, папочка. Нельзя просить хакера уничтожить компьютер. Да ещё какой?! Это всё равно, что танкиста просить взорвать свой танк или лётчика самолёт.

– Чёрная дыра, – до Павлова начало доходить, что именно произошло, и как действовала его дочь. – Чёрная дыра и дело, несомненно, не обошлось без Плетнёва. Не так ли?

– Так, – подтвердила Аня, – и не только он. Вся элита собралась на «Летучем голландце» для того чтобы помочь мне. Меня выбрали капитаном, папа. Вот такие дела!

Павлов, слушая дочь то и дело улыбался.

– И кто же из вас спланировал побег? – улыбаясь, поинтересовался у дочери Павлов.

– Один очень талантливый парень. Я обязательно познакомлю тебя с ним, – пообещала ему Аня, – он у нас будет заниматься оперативными планами.

– Будет заниматься?

– Именно, – Аня очаровательно улыбнулась отцу, – мы не собираемся останавливаться. Ведь в мире происходит столько несправедливости.

Павлов, как ни странно, не стал возражать. Он только протянул руки. Аня с визгом бросилось к нему в объятия.

– Не знаю что сказать, – прошептал Павлов, – то, что ты сделал для меня…

– Ты бы сделал тоже самое, – Аня отстранилась от отца и собиралась отойти, когда снова услышала его голос:

– А деньги? Куда вы их дели?

Аня расхохоталась, услышав этот вопрос.

– Будешь в Венесуэле, папочка, обязательно посмотри мировые новости. Там всё скажут.

Сказав эти слова, Аня направилась в кабину к пилоту. После её ухода Бренда осторожно спросила у Павлова:

– Она что, ограбила всемирный банк?

– Похоже на то, – Павлов не смог сдержать улыбки, глядя на лицо Бренды. – Ты не удивлена?

– После того, что я видела собственными глазами? Нисколько!

Самолёт приземлился в аэропорту Венесуэлы. Пробежав по посадочной полосе, он подкатился к возвышающемуся впереди ангару и остановился. Павлов почти пришёл в себя. Он стоял в проходе между креслами и оглядывал свою…тюремную одежду, которая всё ещё была на нём. Появилась Аня с двумя сумками. Одной большой и одной маленькой. Маленькую она поставила на кресло, а большую положила перед отцом. Затем нагнулась и открыла её.

– Держи, – Аня достала из сумки небольшую коробочку и вручила отцу, – здесь твои документы. Паспорт, права и кредитная карта на небольшую сумму. А здесь, – Аня ткнула рукой в сумку, – одежда для тебя.

– Ты говоришь так, словно расстаёшься со мной, – удивился Павлов.

– Так и есть, – подтвердила Аня и видя, что отец собирается возразить ей, приложила палец к губам. – Твой черёд меня слушаться. Ты всегда мечтал побывать на карнавале влюблённых. Вот вместе и останетесь здесь! – Аня тепло улыбнулась Бренде, а потом отцу. – Вы оба заслужили хороший отдых и…уединение.

Аня, чуть помедлив, взяла свою сумку из кресла. Она достала из неё ключи и протянула Бренде. Бренда опешила, увидев этот жест.

– Я ведь не хотела покупать эту машину, – неожиданно призналась Аня, – я только хотела убить время, чтобы не думать всё время об отце. Я хотела просто посмотреть на них. Но когда я увидела, как вы смотрите, на эту машину…я не удержалась и купила её. Я её купила для вас, Бренда, – Аня вложила ключи в руку Бренды и, повернувшись, направилась к открытой дверце самолёта, возле которой стоял пилот.

– И ещё, Бренда, – Аня остановилась у двери и обернулась, – если вы захотите приехать к нам…мы будем этому очень рады. Я буду скучать без вас.

– Я тоже, – тихо ответила Бренда, провожая взглядом фигуру Ани. Павлов окликнул дочь, когда она уже вышла из самолёта.

– Аня, может всё-таки останешься?

– Нет, – раздался твёрдый ответ, – моё место рядом с друзьями.

Аня ушла не забыв сказать пилоту, что обещанные деньги уже переведены на его счет. Пилот только молча кивнул. Через четверть часа после ухода Ани самолёт покинули Бренда и Павлов.