Пока происходили все эти события, Артью направился в дом Фалина. Всё семейство Фалина сидело за столом, когда он вошёл в комнату. Семейство включало в себя отца и четырёх сестёр Фалина. Артью с удовлетворением отметил про себя тот факт, что все четыре девушки отличались миловидностью в отличие от своего брата. Честно признаться, он ожидал гораздо худшего. Не долго думая, Артью обратился к отцу семейства, который взирал на него с откровенным удивлением.
– Ваш сын попросил меня позаботиться о баранах. Он сейчас занят очень важным делом. Не имею понятия, с чем это связано, но я как старый, добрый друг Фалина решил оказать ему эту услугу. Эта замена всего лишь на несколько дней. Да, едва не забыл,…он ещё упоминал о своей сестре. Фалин говорил, что она поможет мне…на первых порах. Кажется, он называл имя…Жюли? – Артью с надеждой оглядел девушек. Но все четверо молчали.
– Мари? Нет? Может Жаннет? Что, снова не угадал? Наверное, Анна или Луиза? Точно одно из двух.
– Селестина! – робко пришла на помощь одна из сестёр. Выговаривая это слово, она почему-то резко покраснела.
– Конечно же, как я мог забыть. Точно, он упоминал именно это имя! – Артью широко заулыбался. В этот момент раздался удивлённый голос отца семейства:
– Мой сын за всю жизнь и половины слов не смог сказать. Как же это он вам всё рассказал?
– Временный дар речи появился! – Артью выглядел весьма убедительно, произнося эти слова. Но чтобы подкрепить эту убедительность, он вытащил из кармана туго набитый кошелёк и поставил перед отцом семейства.
– Ваш сын передал!
У того сразу жадно зажглись глаза. Он грубым голосом обратился к дочери, которая назвалась Селестой.
– Покажи ему всё!
Сопровождаемая завистливыми взглядами своих сестёр, Селеста вышла из-за стола. Через минуту, уже вместе с Артью, вышла из дома. Конь Артью был привязан прямо перед домом. Артью отвязал его, и резко вскочив в седло, протянул руку Селесте. Та приняла руку и в следующее мгновение оказалась на седле перед Артью.
– Показывай дорогу, Селеста! – коротко сказал ей Артью, пуская коня рысью.
Вскоре они покинули деревню. Затем пересекли луг и въехали в долину. Когда они проехали долину, Селеста показала на ветхий деревянный мост, переброшенный через маленькую речку. Артью направил коня туда. Они переехали мост и направились к подножию горы, что находилась в непосредственной близости от моста. С подножия горы начиналась тропа. Она вела к западному склону. Артью пустил коня шагом, двигаясь по тропе. Спустя короткое время, он увидел полуразвалившуюся хижину. Справа от хижины находился большой стог сена. Слева загон полный овец. Когда они подъехали к хижине, Артью помог спешиться Селесте, и уж потом сам слез с коня. Он его сразу же привязал возле сеновала. После этого он последовал за Селестой в хижину. Она ему сразу не понравилась. В ней было слишком грязно. Сеновал выглядел гораздо предпочтительней. На нём и остановил свой выбор Артью. Когда они вышли из хижины, Селеста, которая всё время смущалась по непонятной причине, сказала ему, что следует выпустить баранов пастись.
– Вот ты этим и займёшься, Селеста! А я пока немного подремлю. Я очень устал. Хорошо? – Мягко ответил ей Артью. При этом он коснулся ладонью её щеки. Селеста ещё больше покраснела и кивнула головой.
– Вот и отлично! – подытожил Артью. Оставив Селесту, он направился к стогу. Он выдернул несколько охапок сена и там же возле стога соорудил некое подобие постели. Сбросив камзол, он с наслаждением растянулся на импровизированной кровати. Его сразу же охватила дремота. Давно он не спал…вот так, под открытым небом. Запах сена ему всегда нравился. Мысли Артью унеслись прочь. Он погрузился в сладкий сон. Неизвестно, что ему снилось, но с губ Артью не сходила широкая улыбка. Возможно, снова корабли и море. А может быть и та самая невеста, которую он поставил в весьма нелепое положение. Неизвестно, как обстояли дела во сне, однако наяву он ни разу не задумался о её возможной участи. В отношение Ремики его волновал лишь один вопрос. Как скоро она уедет? Её чувства его совершенно не интересовали. По большому счёту, его не интересовали ничьи чувства. Даже собственные. Всё, что он желал, так это вести прежнюю жизнь и не позволять никому вмешиваться в неё. Даже собственной матери. Графиня часто упрекала сына в эгоизме. Говорила, что того интересует лишь собственные желания. В ответ Артью всегда возражал и приводил до удивления простой аргумент в свою пользу. Он никому не мешал жить. Не вмешивался в чью-либо жизнь. Так почему он не может желать того же для самого себя? Вне всякого сомнения, весомый аргумент. Графиня нечего было ответить на эти слова. Она понимала правоту сына, но всё же хотела, чтобы он хотя бы немного изменился. Нельзя быть таким бездушным, часто повторяла она. Необходимо думать о чувствах других людей. Особенно тех, кто находится рядом с нами. Ведь часто мы причиняем боль, сами того не сознавая. И добавляла. Придёт день, когда ты сам всё поймёшь. Вот когда придёт, тогда и обсудим этот вопрос,…отвечал Артью.
Артью перевернулся на другой бок и подложил руку под голову. В эту минуту рядом с ним раздался отчётливый звук. Словно кто-то ступал по соломе. Он сразу открыл глаза и скосил взгляд в сторону Селесты. Она стояла в нескольких шагах от него и переминала на соломе босые ноги.
– Я не хотела вас разбудить! – извиняющимся голосом проговорила она.
– Хотела или не хотела…не важно. Ты это уже сделала!
Артью перевернулся на спину и, подложив обе руки под голову, устремил на неё свой особенный мягкий взгляд. Он смотрел на Селесту очень пристально. Его взгляд без сомнения смущал Селесту. Она залилась пунцовым румянцем и резко опустила глаза. Артью этого и добивался. Обычно он избегал отношений с такими простыми деревенскими девушками, предпочитая им женщин из высшего света, изощрённых в подобного рода отношениях. Он предполагал, что деревенские девушки толком не разбираются в таком тонком понятии, как страсть. Хотя и подозревал, что может ошибаться. Ему всегда хотелось проверить свои предположения по этому поводу. Возможно, сейчас подвернулся именно такой случай, думал Артью, наблюдая за Селестой. Он вначале сомневался, стоит ли это делать. Но потом решил попробовать. Чёрт! А что ему ещё оставалось делать в этом богом забытом месте?! Лёгкий флирт поможет ему перенести эту вынужденную ссылку. Принимая такое решение, Артью не сомневался в успехе. Он видел, как на него смотрела Селеста. Ко всему прочему она не ушла, а стояла и дожидалась, пока он проснётся. Артью вздохнул. Не стоило разочаровать эту милую девушку. Когда он снова заговорил, его голос прозвучал завораживающе и маняще.
– Я тебе нравлюсь, Селеста?
Не поднимая головы, она кивнула.
– Очень нравлюсь?
Селеста повторила предыдущее движение. Артью выдержал небольшую паузу, а потом ласково и негромко попросил:
– Разденься, Селеста. Я хочу посмотреть на тебя.
Селеста вначале замешкалась, а потом начала раздеваться. Простенькое цветастое платье упало на солому. А вслед за ним и всё нижнее бельё. Оставшись обнажённой, она осмелилась поднять взгляд на Артью. Артью поманил её рукой, с видом знатока оценивая контуры женского тела. Ей, конечно, далеко до парижских красавиц, но…кто знает? Каждая женщина несёт в себе нечто особенное, – подумал Артью, наблюдая за её приближением. Возможно, и Селеста преподнесёт мне сюрприз. Когда она приблизилась, он похлопал рукой по соломе рядом с собой. Селеста молча легла на спину. Её глаза остались полузакрытыми. Она не шевелилась. Артью выжидал до тех пор, пока не осознал, что никаких сюрпризов не будет. Всё придётся сделать ему самому. Редкий случай, когда рядом с ним лежала обнажённая женщина, а он не чувствовал привычного возбуждения. Но он надеялся, что с первыми поцелуями всё изменится. Артью перевернулся на неё, прижимая своим телом, и покрыл шею Селесту короткими поцелуями. Артью накрыл рукой её грудь, когда позади себя услышал голос Ларефа.
– Хозяин!
Оставив Селесту, он резко поднялся с соломы. А она тем временем, набросала на себя солому, чтобы скрыться от посторонних глаз. Лареф сошёл с седла и стоял возле хижины. Всем своим видом показывая, что происходящее его не интересует. Артью наклонился к Селесте и мягко попросил уйти. При этом он добавил, что она может вернуться позже. Если захочет, конечно. Он подождал, пока она оденется, и только после этого направился к Ларефу.
– Как только вы успеваете, хозяин? – спросил Лареф, провожая взглядом Селесту. Она прошмыгнула мимо них и побежала, не оглядываясь дальше. Едва она скрылась из виду, как он отстегнул мешок с едой от седла и протянул Артью. Тот взял его и сразу же приступил к делу. Артью даже садиться не стал. Он вытаскивал содержимое мешка и отправлял себе в рот. А Лареф молча ждал, пока он закончит есть. Артью достал из мешка бутылку своего любимого красного бургундского и, откупорив пробку, приложился к горлышку губами.
– Ну, рассказывай, что там творится! – скорее потребовал, чем попросил Артью. При этом он вытер губы тыльной стороной ладони.
– Хозяин, эта затея закончится плохо! – именно с этих слов начал Лареф, но Артью сразу перебил его.
– Я сказал, рассказывай, а не пророчествуй. Оставь свои страхи при себе, а мне говори суть.
– Я сделал всё, как вы велели. Когда ваша невеста приехала, я представил ей Фалина!
– Ну, и какова была её реакция? – снова перебил его Артью.
– Не приведи господь, хозяин. Я думал с ней случится удар. – Почему-то шёпотом сообщил Лареф. При этом уши у него заметно зашевелились. У него всегда такое происходило, когда он начинал волноваться. – Она вначале побелела, потом почернела, а в конце побежала к лестнице.
– Чудненько! Наверное, побежала вещи собирать?
– Я тоже так подумал!
– Неужели ошибся?
– Она переоделась и сразу спустилась к обеду!
– Вот это новость похуже. – Артью нахмурился. – И что обед?
– Ой, даже не спрашивайте, хозяин. – Лареф безнадёжно вздохнул. – Она как увидела его улыбку, сразу есть перестала.
– Отлично. Скажи Фалину пусть почаще улыбается. И пусть всегда вместе обедают, ужинают. Всё, что угодно. Только вместе.
– Хозяин, она ведь умрёт от голода, если я это сделаю!
– Умрёт, похороним. Велика беда. Это даже лучше. Я смогу хранить траур по своей невесте целый год. А может и больше. Во всяком случае, моя матушка не будет меня больше тревожить. Так что, Лареф, учти эту маленькую деталь.
– Хозяин, у вас нет сердца!
– С чего ты взял? – удивился Артью. – Это ты её обрекаешь на страдания, а не я. Кто её познакомил с Фалином? Кто её обманул? Разве я? Моя совесть чиста!
– Хозяин, это нечестно! – возмущённо вскричал Лареф. – Это вы мне приказали сделать.
– Что не снимает с тебя вины за происходящее! – нравоучительно заметил Артью и продолжил в том же тоне. – И вообще, Лареф, если ты и дальше будешь возмущаться и защищать эту…Мендоса, я сам напишу матери и всё расскажу про твои проделки. Как ты думаешь, кому она поверит?
– Мне! – не задумываясь, ответил Лареф. – Она вас слишком хорошо знает, хозяин. Она поймет, что я бы не смог до такого додуматься.
– Это потому, что у тебя мозгов маловато. Вместо них у тебя уши выросли. Неисправимый недостаток, к сожалению. Но я, как видишь, не обращаю на него внимания. Я вообще отношусь к тебе, как к другу, а не как к слуге. А ты что делаешь?
– То, что вы говорите хозяин!
– Вот и делай это впредь. Тогда мне не придётся вытаскивать шпагу и отрезать твои уши. А я непременно это сделаю, Лареф. Посмей только подвести меня.
Лареф молча понурил голову. Артью незаметно усмехнулся, и тут же приняв серьёзный вид, снова начал задавать вопросы.
– Ну, и что там дальше происходило? В столовой? После обеда?
– Она вызвала меня и попросила две вещи! – негромко ответил Лареф.
– Какие ещё две вещи? – Артью сразу же насторожился.
– Лошадь для прогулок и…
– И ты ей дал?
– Конечно. Разве я мог ей отказать?
– Она же сюда может приехать? – вскричал Артью, – ты об этом не подумал?
– Не приедет! – уверенно ответил Лареф.
– Вот как? И почему ты так уверен?
– Я сказал, что в этих краях свирепствует эпидемия чумы. И посоветовал кататься верхом в других местах.
– Отлично, Лареф. Ты заслужил мою похвалу. А что второе? – спросил, совершенно успокоившись Артью.
– Вы разозлитесь, хозяин!
– Даже не подумаю. Говори!
– Она попросила шпагу!
– Шпагу? – недоумённо переспросил Артью. – зачем ей шпага?
– Не знаю, хозяин!
– И ты ей дал?
– Да, хозяин!
– Ты правильно поступил, Лареф!
– Это была ваша любимая шпага, хозяин!
– Ах ты, мерзавец! Ты отдал мою любимую шпагу? С рукояткой из плетёного золота? С моим фамильным гербом?
Опасаясь вспышки гнева Артью, Лареф отступил на несколько шагов назад и только потом ответил утвердительно.
– Что, не нашлось другой шпаги? – закричал на него Артью.
– Она захотела именно эту!
– Она отлично разбирается в оружие. – Артью неожиданно успокоился и уже беззлобно посмотрел на Ларефа. – Выбрала самую лучшую шпагу из моей коллекции. Редкое качество для женщины. Очень редкое. А какова она вообще из себя? – этот вопрос застал Ларефа врасплох. Но он тут же оправился и с откровенным восхищением произнёс:
– Красавица, каких мало, хозяин!
– Неужели так хороша? – Артью сразу же заинтересовался, услышав ответ Ларефа.
– Ещё лучше, хозяин. Поверьте мне.
– Ну и прекрасно. Чудненько. Если она такова, как ты говоришь,…обязательно сбежит обратно. Не станет же она терпеть этого Фалина. Обычно красотки всегда знают себе цену. Кому это знать, как не мне?
– Что мне делать, хозяин?
– То, что я и сказал, – отрезал Артью. – Устрой так, чтобы они почаще встречались. Пусть в саду погуляют, поговорят, познакомятся поближе. Растолкуй всё это Фалину. Он должен всё время находится рядом с ней. Ты меня хорошо понял, Лареф?
– Да, хозяин!
– Тогда возвращайся. Возвращайся и действуй. У нас мало времени. Если до возвращения матушки она не уедет, нам обоим с тобой придётся расстаться с жизнью.
– Я знаю, хозяин!
На этом разговор и закончился. Лареф поскакал обратно в замок, а Артью снова растянулся на сене. Как ни странно, разговор с Ларефом не внёс определённости. Он не мог понять, хорошо идут дела или плохо. Лареф очень разноречиво изобразил…эту Мендоса. С одной стороны она вроде испугалась. С другой же стороны возникал простой вопрос. Зачем ей нужна была шпага? Артью от всей души надеялся, что вовсе не для того, чтобы заколоть Фалина.