Артью опустил Ремику в постель. Сделав это, он вздохнул с глубоким облегчением. Хорошо ещё удалось незаметно пробраться в комнату. Если б герцог и герцогиня увидели Ремику в таком ужасающем состояние,…один бог знает, что могло бы произойти. Неужели, она настолько глупа? Неужели, она не понимает, что подобным поведением ставит под сомнение репутацию самого дома Мендосы? Артью устремил неприязненный взгляд в сторону Ремики. Она лежала на постели, раскинув руки в разные стороны, и к тому же…совершенно пьяная. «Воистину, господь наградил супругой, – думал Артью, глядя на Ремику, – она просто само воплощение всего дурного. Любовники, выпивка…интересно, на что ещё способна эта девица». Артью не давал покоя один вопрос: Почему Ремика оказалась в таверне? Случайно или же она попросту преследовала его, желая отомстить? Вместе с неприязнью, у Артью появилось странное чувство по отношению к Ремике. Он не мог дать название этому чувству, однако, его поразила последняя сцена в таверне. Он снова и снова слышал голос Ремики, полный радости и восторга и видел, как она протягивала к нему руки.

– Что это было? – раз за разом спрашивал себя Артью и не мог найти ответа. Он ещё раз очень внимательно посмотрел на Ремику. Она была настолько пьяна, что вообще не подавала признаков жизни. Артью тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от некого непонятного наваждения. Поразмыслив немного, он решил оставить Ремику. Прежде, чем уйти, он вызвал горничную. Оставив Ремику на её попечение, Артью направился в сад. Ему следовало поразмыслить обо всём. И в первую очередь его волновал вопрос, как поступить с Ремикой. Эта девица могла серьёзно опорочить его имя. Артью не мог допустить подобного развития событий. Следовательно, он должен предпринять необходимые меры, которые сведут эту угрозу к минимуму. Размышляя о возможном наказании Ремики, Артью вышел на аллею. Поднялся лёгкий ветерок. Артью с удовольствием подставил лицо потокам воздуха. Хмель из головы понемногу уходил. Появилась бодрость. Он был настолько поглощён своими мыслями, что не заметил собственной матери, которая, мягко улыбаясь, шла ему навстречу. Лишь когда расстояние между ними сократилось до нескольких шагов, Артью поднял голову. На его лице застыло изумление.

– Матушка?

Графиня де Сансер широко улыбнулась, наблюдая за реакцией своего сына. Она вплотную приблизилась к Артью и неторопливо протянула руку. Артью поцеловал руку матери. Когда он целовал её руку, графиня нежно поцеловала его в голову. Когда Артью выпрямился, у него на лице мелькнула тень отчуждения.

– Позволено ли будет спросить, матушка, какая причина привела вас в Испанию?

– Я рассудила, и поняла, что моя помощь Ремике придётся весьма кстати. Это истинная причина моего приезда, Артью.

Откровенность матери ничуть не удивила Артью. Едва увидев её, он догадался об истинной цели её приезда. Графиня прекрасно это понимала. Она сочла любые уловки и ложь недостойной как для себя, так и в отношении сына. Артью устремил на мать непонятный взгляд. Глядя на неё, он медленно заговорил:

– Почему, матушка? Зачем вы так поступаете со мной? В чём моя вина перед вами?

Графиня негромко рассмеялась, и с материнской нежностью глядя на Артью, мягко ответила сыну:

– Артью, у тебя есть много недостатков, но…глупость никогда не была тебе присуща.

– Что вы имеете в виду, матушка?

– Лишь то, что сказала. Или ты полагаешь, будто я способна ненавидеть собственного сына?

– Тогда, почему вы ей помогаете всё время?

Графиня дотронулась ладонью до щеки Артью и с нежностью ответила:

– Только одна причина могла заставить меня прийти на помощь Ремике вопреки твоему желанию!

– Любопытно. И что же это за причина, матушка?

– Подумай Артью и ты найдёшь ответ. А пока мне необходимо отдохнуть после дороги. Завтра мы снова увидимся!

Артью поклоном проводил уход матери. Встреча с ней оставила очень много вопросов. «Что же это за причина?» – напряжённо размышлял Артью. Он прекрасно знал свою мать. Она никогда без серьёзного основания ничего не говорила. Следовательно, всё обстояло так, как она и сказала. К тому же, он впервые задумался о роли матери во всей этой истории. Она просто не могла его предать. Тогда почему она это сделала? Ответ, вероятно, заключался в той самой причине.

– Хозяин!

Неожиданно раздавшийся голос заставил Артью вздрогнуть. Завидев рядом с собой Ларефа, Артью резко нахмурился.

– Хозяин, – Лареф с опаской приблизился к Артью. Тот грозно сдвинул брови и таким же грозным голосом произнёс:

– И ты здесь, изменник!

– Хозяин, я могу назвать причину, о которой говорила ваша матушка, – таинственно зашептал было Лареф, но Артью повелительным жестом остановил его речь.

– От тебя я ничего не желаю слышать, Лареф. Ты меня предал. Следовательно, потерял право на моё доверие. И ещё, Лареф. Постарайся не показываться мне на глаза, иначе я поддамся соблазну и отрежу твои мерзкие уши.

Бросив эти слова Ларефу в лицо, Артью зашагал прочь из парка. Глядя с тоской ему вслед, Лареф негромко прошептал:

– Она вас любит, хозяин, лишь по этой причине мы помогли ей!

Но Артью не слышал его слов. Он вернулся обратно в комнату, размышляя о словах матери. Горничная сидела подле Ремики и ежеминутно прикладывала к её лбу ладонь. Завидев Артью, она негромко, но с тревогой произнесла:

– У миледи жар. Следует вызвать лекаря.

Артью расхохотался, услышав эти слова.

– Ещё бы не жар, – пробормотал он сквозь смех, – напиться до бесчувственного состояния. Такое кого хочешь…подогреет.

Несмотря на возражения горничной, он выпроводил её из комнаты. Затем сбросил рубашку на ковёр и направился к постели для того, чтобы забрать рубашку. Услышав стоны, он бросил беспокойный взгляд на Ремику. Она начала метаться в постели, издавая протяжные стоны.

– То ли ещё будет…пьянчужка, – пробормотал весьма довольный этим зрелищем Артью. – Сдаётся мне, ты надолго запомнишь эту ночь.

Он взял подушку и бросил её на ковёр рядом с рубашкой. Затем разлёгся на полу и, заложив правую руку за голову, задумался. Артью в который раз перебирал в уме разговор с матерью, пытаясь понять смысл недосказанной ею фразы. Постепенно на него начала накатывать дремота. Он начал уже засыпать, когда раздался резкий голос Ремики:

– Артью…

Артью вздрогнул и открыл глаза.

– Чёрт бы унёс твою душу, – в сердцах выругался Артью. Ему пришлось подняться и подойти к постели. Но едва он взглянул на Ремику, на его лице появилось изумление. У неё были закрыты глаза. Было очевидно, что она спит. Неужели ему послышалось?

– Артью…прости меня Артью.

Артью потрясли эти слова. Он не верил своим ушам. Что это? Бред пьяного человека или… – он бесшумно обошёл кровать и опустился рядом с Ремикой. Артью вглядывался в закрытые глаза Ремики, пытаясь увидеть проблески сознания, но…нет. Ничего похожего. Да и голос Ремики…он прозвучал с сокрушительной силой, и в нём отчётливо слышалась боль. Артью увидел, что губы Ремики раскрылись, и весь превратился в слух. Именно сейчас он мог получить ответы на все вопросы.

– Я люблю тебя, Артью…очень люблю,…прости меня, мой Артью, прости… у меня сердце разрывается на части, когда я вижу тебя с другой…я обманула тебя…у меня никогда не было любовников…я не хотела поджигать стог…я не хотела подражать волчьему вою тогда на реке…я не хотела тебя обманывать,…и я не мстила тебе…нет,…я так сильно полюбила тебя, что готова была на всё ради права назвать тебя своим супругом…я не хотела, чтобы тебя били,…и я никогда не отдам тебе письмо,…если только вместе с моей жизнью…забери и её вместе с письмом…зачем она мне без тебя… – раздался протяжный стон. Ремика заметалась по постели. Это продолжалось очень короткое время. Она затихла. Артью прислушался к её дыханию. Оно было ровным. Он некоторое время с глубокой нежностью смотрел на спящую Ремику.

– Глупец, трижды глупец. Конечно же, матушка помогла Ремике, зная о её любви к нему. Ничто другое не могло её заставить пойти против него. Как же он сразу не догадался? А эта девица? Да ей просто цены нет. Так изощрённо себя оклеветать…любовники. А что, чёрт побери, за история с волчьим воем? Уж не то ли о чём я думаю? От неё всего можно ожидать. В любом случае мы скоро выясним, что именно она имела в виду. А поводу «били»…скорее всего она имела в виду сегодняшнее событие. Ко всему прочему Ремика ещё и очень ревнива. Подумать только, переодеться в мужскую одежду и отправиться за мной следом. Теперь понятна и причина пьянства. Вероятно, она не смогла равнодушно наблюдать за мной и той девицей, – Артью рассмеялся. Смеялся Артью недолго. Едва смех стих, на его губах появилась мягкая улыбка. Он наклонился над лицом Ремики и с тихой нежностью прошептал:

– Ну что ж, милая…ты с моей матушкой вволю повеселилась, полагаю, сейчас пришло моё время предаться радостям жизни. Я намерен сполна взыскать по долгам. И начну прямо сейчас.

Не переставая улыбаться, Артью плотно укутал Ремику одеялом. Затем он лёг на прежнее место и крепко заснул.