Передав лекарство и наставления начальнику станции, Катарина незамедлительно отправилась в обратный путь. Снежные хлопья стали крупнее и падали гораздо чаще. В скором времени, всё вокруг могло занести сугробами, как не раз бывало.
Поразмыслив, Катарина решила за благо сократить дорогу. Для этого, всего лишь следовало пройти по дну привокзального пруда, который наверняка успел покрыться льдом. Так, во всяком случае, считала сама Катарина.
Однако её затея подверглась серьёзному переосмыслению едва она вышла к берегу пруда. Поверхность пруда была занесена снегом. Из – за снега не представлялось возможность понять насколько крепок был лёд.
Короткая заминка закончилась громким восклицанием:
– В худшем случае немного искупаюсь в проруби!
Она прекрасно осознавала, насколько глупо прозвучали эти слова, но, тем не менее, решительно двинулась вперёд. Ноги сразу провалились в снегу и наткнулись на лёд. Судя по всему, он был довольно крепок. Облегчённо вздохнув, Катарина бодро пошла наперерез к противоположному берегу. Неожиданно для себя, она потеряла равновесие, подлетела в воздух, и опрокинулась на спину, вздымая вокруг себя снежные брызги. Некоторое время Катарина лежала неподвижно, а потом звонко рассмеялась и воскликнула:
– Что же вы стоите, сударь? Разве вам трудно подать руку даме? Так – то лучше, – добавила Катарина хватаясь за воображаемую руку. Она поднялась и начала стряхивать с себя снег, при этом продолжая беседу с воображаемым кавалером.
– Сударь, будьте так любезны, позаботиться о моей шали. Она намокла. Следует стряхнуть с неё снег и вернуть мне. Да, благодарю вас, сударь…
Катарина сняла с головы шаль и начала стряхивать с неё снег. Чёрные кудри рассыпались по плечам и стали быстро покрываться снегом.
– У меня руки замёрзли. Я забыла варежки, – с досадой воскликнула Катарина. Зажав шаль под мышкой, она стала дуть на свои руки. Потом медленно убрала их от себя и протянула вперёд. – Вы хотите согреть мои руки? Так возьмите же их и согрейте, сударь…нет, это слово слишком холодное…вы… Пётр…мой Пётр. Знаете сколько ночей я мечтала увидеть свои руки в ваших? И вот сейчас…это произошло…держите их, Пётр…держите и никогда не отпускайте… – голос Катарины задрожал. Она стояла и держала руки перед собой ладонями вниз, совершенно не замечая, что они уже все в снегу. Минуты текли одна за другой. Катарина стояла на льду с вытянутыми руками, а мечтательный взгляд был направлен в сторону мостика, очертания которого виднелись сквозь стену снега.
– Потанцевать с вами, Пётр? Вы приглашаете меня танцевать? Нет? Почему же? Между нами пропасть…вы красивы, богаты и знатны, а я некрасива, бедна и не принадлежу к высшему обществу…но всё же… вы же можете сделать исключение для меня…маленькую уступку…готовы? Вы готовы танцевать со мной всю жизнь? Так танцуйте же, Пётр, танцуйте со мной…
Напевая мотив «Павловский вальс», Катарина закружилась одна по льду.
Пётр уже протянул руку собираясь открыть дверь гостиницы, когда его слуха коснулись нежные звуки. Он сразу узнал эту мелодию. Это был «Павловский вальс». Под него он танцевал с Анной в день своей помолвки. Мелодия подобно живительной воде стала заливать бушующий в нём огонь ярости. Понемногу им овладевало потрясение. Именно сейчас, когда он собирается покончить со всеми и в том числе с собой, раздаётся та самая музыка, которая сделал его таким счастливым. Что это? Предостережение? И почему именно сейчас? – пробилась в голову мысль.
Мелодия его притягивала к себе настолько сильно, что он не смог противиться этому чувству. Подчиняясь неведомым для себя силам, Пётр повернулся и пошёл прочь от гостиницы…
Он не понимал куда идёт, но с каждым шагом, мелодия становилась всё явственнее. Он поднялся на маленький мостик и здесь остановился. Голос раздавался где-то очень близко. Снегопад мешал увидеть человека напевавшего «Павловский вальс». Присмотревшись, он заметил чёрные кудри. Разгоняя снег, они взлетали вверх и опускались. Неожиданно мелодия смолкла, и до него донёсся женский голос полный невыразимого счастья.
– Никто и никогда не сможет дотронуться до моего сердца…кроме тебя…даже если мне придётся ждать всю жизнь…даже если я буду страдать каждый из этих дней…только ты…ты один будешь держать мои руки в своих….и я будут любить тебя….любить всем сердцем…я буду тебя любить даже если не останется надежды…а в тот день когда твоё сердце услышит меня…я подарю тебе прекрасную дочь…
Не сводя взгляда с чёрных кудрей, Пётр с мукой прошептал.
– Одна здесь, в холодную ночь…танцует и поёт среди снега…вот кто любит…вот кто готов страдать за свою любовь…а я готов был проклясть любовь. Готов был покончить с собой, не имея сил, противостоят боли. По сравнению с ней я лишь ничтожный трус. Мне нужно поговорить с этой девушкой…
Пётр двинулся вперед, не выпуская из виду чёрные кудри.
Зажимая в руке шаль, Катарина пыталась выбраться на противоположный берег. Ноги постоянно скользили, отчего она откатывалась назад. Пришлось встать на коленки и цепляясь руками за снег выбираться.
– Подайте же руку, сударь, – смеясь, воскликнула Катарина, по привычке разговаривая сама с собой. Но на сей раз её просьбу явно услышал кто-то свыше.
– Я уже собирался помочь вам, прошу прощения сударыня, – донёсся до неё голос.
В следующее мгновение, Катарина почувствовала, как кто-то схватил её за руку, вытащил на берег, а потом, схватив за плечи, приподнял и поставил на ноги. Всё произошло так быстро, что она не успела даже удивиться. Но в следующее мгновение её ждало подлинное потрясение. Узрев перед собой лицо человека, о котором она мечтала, Катарина потеряла дар речи. У неё появилось твёрдое чувство, что воображение решило с ней сыграть злую шутку.
– Ваши руки замёрзли, сударыня. Неужели вы этого не чувствуете? – вскричал Пётр. Он тут же забрал у Катарины шаль и бросил её на снег. Затем начал растирать её руки своими руками. А потом, снял свои перчатки и надел её на руки Катарины. Она всё ещё не могла прийти в себя от происходящего, но голос Петра она всё же услышала.
– Я пришёл поблагодарить вас. Сами того не зная вы спасли мою жизнь. Девушка, которую я любил…предала меня. Моя невеста предала меня. Мы были помолвлены с ней. А сегодня…сегодня я застал её вместе с любовником. Я хотел убить их на месте, но не сделал этого только благодаря вам. Всё закончилось…любовь, мечты…всё разлетелось на мелкие кусочки…но вы не дали провалиться в пропасть…
– Спасибо… – Катарина не могла поверить, что сказала такое.
– Меня не за что благодарить, – Пётр неверно истолковал благодарность Катарины. Да он и не мог истолковать её иначе. – Я рассказал вам только потому, что мы незнакомы. Я не знаю вас. Вы не знаете меня. Сейчас мы расстанемся и забудем об этой встрече. И ещё… – он снял с безымянного пальца обручальное кольцо. – Это моё обручальное кольцо. Мне оно больше не нужно. На внутренней стороне выгравировано два слова «Навеки вместе». Для меня эти слова стали символом предательства и лжи. Вам же они дают надежду. Возьмите его, – Пётр взял руку Катарины и вложил в неё кольцо. Не отпуская её руки, он с глубоким чувством добавил. – Смотрите на него когда будете страдать и вспоминайте о своей любви. А если вашу любовь тоже предадут…отдайте кольцо тому человеку, который предаст вашу любовь.
Оставив кольцо в руке Катарины, Пётр исчез за стеной снега.
– Возможно ли такое? – дрожащим голосом прошептала Катарина. Всё её тело горело от прикосновений Петра. Сердце ликовало. – Он держал мои руки…он обнимал меня…он говорил со мной…он дал мне надежду… – она поднесла кольцо к губам и покрыла поцелуями.