– Микин! Ваше превосходительство желало его видеть!

Управляющий привокзальной гостиницей, завёл мужичка в ливрее в свой личный кабинет, где расположились Касаткин и Превечагин.

– Можете идти! – излишне жёстко бросил Касаткин управляющему гостиницы. Тот, кланяясь, попятился к двери и сразу исчез.

Касаткин нарочно придал жёсткости своему голосу. Он видел, что Микин напуган и желал усилить это действие.

– Ты знаешь, что бывает за клевету на такого человека, как граф Азанчеев? – Касаткин следил за Микиным, как коршун следит за добычей. Он увидел, что тот стал едва ли не зелёного цвета и понял, что Микин лгал, указывая на графа Азанчеева. Ещё немного и он рассыпается, – подумал Касаткин. – А ты назвал его убийцей. Ты назвал графа Азанчеева убийцей. Сколько тебе дал денег Астольц? – заорал Касаткин.

– Триста рублей. Ей-Богу. Триста рублей, – пролепетал помертвевший от страха Микин.

– Триста рублей? Так много? – приятно удивился Касаткин. – До приезда сюда, я подумывал в какое место тебя отправить…в Сибири, – уточнил Касаткин, чем едва не отправил в обморок Микина. – Но потом я решил сначала выслушать тебя. Я ещё подумал, может и правда человек запутался…

– Запутался, запутался, – поспешно подтвердил Микин.

– Вот если он мне правду расскажет про убийство, я пожалуй ещё подумаю над этой мыслью, – продолжал Касаткин, – а если нет…

– Запутался!

– Ну если запутался, тогда рассказывай как всё было.

– Всё расскажу, всё, – вытирая струившийся пот с лица, лихорадочно заговорил Микин. – Я и раньше знавал Астольца. Он частенько заезжал в гостинице при Павловском парке. Мелкие поручения давал.

– Какого рода поручения?

– Он тайно встречался с Анной Анчуковой. А я им если надо что принести или отнести и так по мелочам. Всё по мелочи. Где полтинник даст, а где и целый рубль даст. А потом и говорит: «Хочешь целую тыщу заработать?». Как не хотеть? Тогда и сказал, что надо указать на графа Азанчеева.

– Ты не спеши, не спеши. Рассказывай всё подробно. За что? Как? Когда? Где? Всё рассказывай.

– Да он особо и рассказывал. Сказал только, чтобы я ждал возле двери с его номером, а как Анчукова умрет, чтоб я на графа Азанчеева показал.

Касаткин переглянулся с Превечагиным.

– Так прямо и сказал? Когда Анна умрёт?

Микин закивал.

– Прямо так и сказал.

– Ты стоял у дверей. И что дальше?

– Сперва он, значит Астольц пришёл. Потом пришёл какой-то человек. Не видел его никогда.

– Слышал, о чём говорили?

– Мужик какой-то пьяный стоял на мосту. Вроде об нём.

Касаткин и Превечагин снова обменялись понятными друг другу взглядами.

– Дальше что?

– Человек этот ушёл. За ним Анна Анчукова пришла. Минутки две или три пробыла в номере. Потом выстрел услышал. Вышел Астольц. Спросил, помню ли что сказать и дал триста рублей. Я в номер зашёл и увидел Анчукову мёртвую, а рядом с ней пистолет лежал. Я вызвал жандармов и сказал, как мне Астольц велел.

– Вы знаете, что делать, – слова Касаткина были адресованы Превечагину. Он кивнул.

– И этого с собой заберём, – он кивнул в сторону Микин. Тот снова позеленел и попятился назад. – Это для того чтобы ты у нас под рукой был и никуда не делся. Дашь показания как положено. В письменном виде, отпустим тебя. Понимаешь о чём я?

Микин быстро закивал.

– Ну и прекрасно.

Уже садясь в карету вместе с Микиным и Превечагиным, Касаткин удивлённо заметил:

– Диву даёшься чего от глупости дойти можно. Весь город переполошили, хорошего человека чуть не повесили и всё из-за этого вот Микина. Неужто никто не сподобился поговорить с ним по душам?