Спустя полчаса Иза уже устраивалась на своём обычном месте у большого валуна. Отсюда лучше всего было видно место, из которого Андро достал синий цветок и подарил ей. Сейчас расщелина была пуста. Так же как и душа Изы. Туда залетали лишь редкие капли после того, как водные потоки разбивались о камни у подножья водопада.
Иза поправила подол платья и устремила мягкий взгляд на эту расщелину. Так же мягко звучал её голос, когда она по привычке заговорила сама с собой.
– Знаешь, Ашот очень хороший. Он мне всегда нравился. Помнишь, как он торговал грушами, чтобы устроить нам встречу? Он мне тогда сразу понравился. Я ещё пожалела, что у меня нет такого брата. Я до сих пор жалею об этом. После того, как я убила тебя, Ашот снова шутил. Он шутил, старался скрыть тоску по тебе. Но сегодня не выдержал. Я благодарна ему. И Ася…она держится…пытается выглядеть весёлой. Они все радуются, когда меня видят. Им тяжело, но они стараются мне помочь. Они думают, что смогут мне помочь…но разве можно помочь убийце, которого собираются казнить? Я вынесла себе приговор ещё той ночью и если до сих пор жива, то только потому, что ты всё ещё живёшь в моём сердце. Я тоскую по тебе,…так тоскую что начинаю сходить с ума. Мне начинает казаться, что я слышу твой голос. Мне кажется, что ты всё ещё кричишь… «ты предала меня Иза». Мне кажется, что тебе и сейчас больно. Поэтому, я прихожу сюда. Только этому месту я могу доверить свои мысли. Это место нас соединило и здесь ты продолжаешь жить для меня. Знаешь о чём я мечтаю? Чтобы ты встретил меня в тот час, когда я предстану перед Богом. Даже если ты не простишь меня, я смогу увидеть ещё раз моего Андро…мне так плохо, Андро, так плохо без тебя…только и надеюсь, что смерть сжалиться надо мной и заберёт к себе. Но она всё ещё далека, а значит и ты далёк… – Иза замолчала, – но только для того чтобы продолжить с новой силой. – Я ездила в ту церковь, где мы с тобой поклялись разделить одну участь. Я спрашивала, почему наказали только тебя одного? Почему меня не наказали? У меня было много вопросов. Очень много. Я их задавала всю ночь и на ни один не услышала ответ…какие вопросы? Как я могла поверить, что это ты убил маму Ареват? Я ведь чувствовала, что ты не мог это сделать. Чувствовала, когда писала письмо. Я всё чувствовала…каждую твою боль…но потом перестала чувствовать. И только тогда я поняла, что навсегда потеряла тебя…вот сейчас я чувствую…что ты гонишь меня от себя…ты не хочешь разговаривать со мной сегодня? Хорошо. Я приду завтра. А сейчас пойду к маме Ареват и поговорю с ней. Я хочу попросить у неё прощения. Я никогда не была у неё на могиле. А сегодня пойду…
Иза поднялась, отряхнула подол платья и неторопливо пошла, направляясь в сторону армянского кладбища.
Она шла около часа, когда впереди показалась ограда кладбища. На пути часто попадались люди. Иза здоровалась со всеми и продолжала свой путь.
Ей понадобилось некоторое время, прежде чем она увидела надгробный камень с именем Ареват Пахлавуни. Иза опустилась на колени перед могилой, и молитвенно сложив руки, прошептала:
– Прости меня мама Ареват, прости. Я так виновата перед тобой. Ведь я отняла у тебя твоего Андро. Я отняла его, я знаю, что ты сердишься на меня, но хочу попросить у тебя помощи. Ты ведь знаешь где он? Ты ведь сейчас с ним?! Скажи ему, что я тоскую без него, и каждый миг мечтаю увидеть его. Я хочу быть с ним мама Ареват. Приведи меня к нему…
Иза встала и бросила печальный взгляд на могилу.
– Какая же ты счастливая мама Ареват. Ты ведь сейчас с моим Андро… – прошептала Иза и в этот миг почувствовала, как в сердце что-то дёрнулось.
Иза переводила благоговейный взгляд с могилы на надгробный камень.
– Неужели ты меня услышала мама Ареват? – у неё впервые за долгие месяцы снова показались слёзы в глазах.
Она направилась к выходу из кладбища. Она вышла из кладбища и увидела возле выхода одноногого полуслепого старика с миской в руках. Он всё время подбрасывал миску в руках. И каждый раз из миски вылетали монеты и снова туда возвращались. У него так ловко получилось, что Иза невольно залюбовалась его действиями. Она покопалась в карманах и вытащила все деньги, которые у неё были. Одну за другой, она опустила все монеты в миску. Каждый раз, когда раздался звон, старик крутил головой и прикрывал один глаз.
– Смотри! – сказал он Изе. Он показал миску. Монеты Изы лежали поверх всех других. Старик подбросил миску. Все монеты вылетели в воздух и снова опустились в миску, но…монет, которые дала Иза, там уже не было.
– Как вы это сделали? – поразилась Иза.
– Это плата. Я всегда беру плату!
Иза в это мгновение отвлеклась. Рядом с ней упала пожилая женщина. Она помогла ей подняться. А когда повернулась, старик с монетами уже исчез. Иза заволновалась. Вначале она подумала, что это из-за странного старика. Но волнение усиливалось с каждым мгновением. Сердце дёрнулось так сильно, что она обе руки прижала к груди. Потом ещё и ещё раз. Потом снова и снова. Сердце забилось с бешенной силой.
Пришла мысль о смерти. И эта мысль принесла с собой тихую радость. Даже не пытаясь совладать с собой, Иза глубоко вздохнула и пошла по дороге домой…навстречу своей смерти.
На дороге стоял почтальон и разговаривал с какой-то женщиной. Иза прошла мимо них, потом замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Причиной были слова, которые женщина говорила почтальону:
– Обрадуется-то как наш Ваан. Счастье какое…на твоём месте, я бы потребовал у него подарок.
– Обязательно потребую, – отвечал на это почтальон, – за такое дело даже денег попрошу…он ведь уже похоронил сына…а он живой…
Иза бросилась к почтальону и закричала прямо в лицо:
– Кто живой?
Почтальон отпрянул от Изы и только хотел ответить, как Иза снова закричала:
– Приходите в имение Ванандаци. Я вам денег, сколько хотите, только скажите, о ком вы говорили?
– Сын Андро у нашего Ваана на каторге умер…
Иза мгновенно поникла…
– Все думали, что он умер. А сейчас письмо прислали. Жив Андро…
– Где письмо? Где письмо?
Крик был такой силы, что почтальон сразу полез за письмом. Иза вырвала у него из рук письмо и начала читать. Потом так сильно завизжала от радости, что почтальон с женщиной поспешили уйти. Но Иза догнала их, расцеловала обоих, а потом во всю прыть устремилась домой.