Ночь оказалась на удивление тёплая и звёздная. Химена стояла в стороне пока мы с Мигелем откапывали гроб. Крышка гроба почти вся прогнила. Пришлось её сломать. Когда всё было сделано, Мигель выбрался из могилы, а я встал на колени и положив руки на останки закрыл глаза. Находясь в таком положение, я всеми силами своей души взывал к ней и вскоре над моей головой раздался отчётливый голос:

– Зачем ты пришёл, Стефан?

Луна ярко освещала кладбище и фигуры Мигеля с Хименой. Оба стояли на краю могилы и смотрели вниз, на меня или вернее на моё тело, ибо я сам стоял слева от них и пытался понять, откуда исходит голос. Вскоре я снова увидел старую женщину с зонтом. Она стояла за своим надгробьем и смотрела прямо на меня. Над её головой был раскрыт тот же зонтик. Только сейчас я заметил в нём несколько дыр. Сквозь эти дыры проникал лунный свет и падал прямо на её лицо, вызывая голубое сияние в глазах.

– Прости, если я потревожил твой покой, но мне очень нужно с тобой поговорить, – сказал я ей.

– Зачем? Чего ты хочешь? – спросила она.

– Мне нужна правда о нашей семье и правда о твоей семье, – ответил я.

– Ты хочешь понять смерть, узнать, откуда и почему она приходит. Ты хочешь чтобы я помогла тебе. Уверен ли ты в своих силах? Понимаешь ли ты, чего хочешь?

– Да! – твёрдо ответил я. – У меня есть чувство, что только ответ на эти вопросы поможет спасти нашу семью. Иначе нас всех постигнет та же участь, что и твою семью. Помоги мне, если хочешь спасти нас.

– Глупец! Ты сам не понимаешь значение своей просьбы. Но я выполню твоё желание. Следуй за мной!

Эти слова не успели отзвучать, как я оказался на незнакомой улице. Не замечая нас, вокруг сновали незнакомые люди в странной одежде. Старые дома повсюду. Вскоре пришло понимание происходящего. Это был Новый Орлеан, но времени моей прабабушки. Как только эта мысль пронеслась в моей голове, я услышал её голос:

– Смотри и запоминай!

Голос постепенно затихал. А следом исчез и силуэт прабабушки. Она ушла, оставив меня одного. Мной овладела растерянность. Я не знал, что делать и куда идти. Но это состояние ушло, уступив месту любопытству. Не замеченный обитателями города, я начал ходить по улицам и наблюдать за тем как жили наши предки немногим более ста лет назад. Неожиданно, рядом со мной появился священник. Он выглядел испуганным и спешил. Меня словно понесло вслед за ним. Он шёл очень быстро, хорошо ориентируясь в хитросплетении полутёмных улочек, а порой и вовсе переходил на бег. Очень скоро священник вывел меня к деревянной ограде, за которой возвышался огромный особняк. Возле калитки стоял немолодой мужчина со светильником в руках. Он встретил священника и повёл его к дому. Я пошёл следом за ними.

В доме находилось несколько десятков человек и все были до зубов вооружены. Священник выступил перед ними с короткой, но пламенной речью, призывая уничтожать любое дьявольское семя на корню. Смысл этих странных слов я понял позже, когда вслед за ними отправился в другое место. Это был небольшой, но очень красивый дом. То что произошло в дальнейшем, стало для меня настоящим кошмаром. Я видел происходящее, но никак не мог вмешаться в ход событий. Эти крики…они до сих пор звучат в моих ушах. Руководимые священником, эти люди ворвались в дом и начали измываться над его обитателями. Они были настолько озлоблены, что не слышали ничего. Они только жаждали крови…ещё и ещё крови, подобно диким зверям и потеряв человеческий облик.

Убили всех обитателей дома за исключением юной девушки. Её, едва живую, вытащили из дома, затем разорвали всю одежду и уже обнажённую поволокли по земле. Во дворе её накрепко привязали к столбу, а потом вынесли из дома обломки мебели и побросали вокруг столба. И всё это сопровождалось дикими криками:

– Ведьма, мы сожжём тебя, а прах развеем по ветру.

Костёр подожгли. Девочка рыдала и молила о пощаде. Но её слёзы, крики…только раззадоривали убийц. Казалось её ничто не может спасти. Но внезапно…я увидел большую волну. Она стремительно приближалась. Волну увидели и убийцы. Они с криками заметались по двору, а потом разом оставив столб, бросились бежать в сторону возвышенности. Но спастись им не удалось. Волна с неумолимой стремительностью, и словно взяв на себя роль праведного мстителя, накрыла весь город, улицу за улицей. Вскоре, я уже видел сплошную водную гладь. И лишь местами виднелись верхушки крыши строений. А девочка…осталась жива. Я отчётливо видел, как с неё стекают струйки воды. Верхняя часть столба, к которому она была привязана, оставался над водой. Только у меня мелькнула мысль о том, что надо немедленно её отвязать и спасти, как…передо мной возник корабль с парусами.

Мной полностью овладело изумление. Я не понимал происходящего. Ни девушки, ни затопленного города. Всё исчезло. Теперь я видел сплошную водную гладь и корабль. А потом показалась пристань и какое-то непонятное место. Но это было уже другое место. Какое? Представление не имею. Если это и был город, тогда очень и очень древний. Дома, люди, и одежда выглядели совершенно иначе.

Корабль пристал к берегу. Пристань выглядела совершенно пустынной. Ни единого человека. Я увидел, как с корабля стали сходить вооружённые люди. Человек сто, не меньше. У многих к спинам были привязаны деревянные кресты. Для чего? Ответ на этот вопрос пришёл позже. У всех настороженные и явно обеспокоенные лица. Они часто оглядываются по сторонам. Исключение лишь составлял один человек – тот, кто шёл впереди вооружённого отряда. Это был седой мужчина крепкого телосложения. На нём были доспехи и шлем. Правой рукой он сжимал рукоятку меча.

Они пошли по тропинке в сторону вереницы деревянных домов с соломенными крышами. Войдя в селение, они рассеялись по сторонам и стали всё обыскивать. И тут начало нечто невообразимое. Шум, крики смешанные с проклятиями, лязганье оружия, погони…я увидел женщин и мужчин, выбегающих из домов. Я видел, как их всех ловили прибывшие вооружённые люди и куда-то волокли. Позже моему взгляду предстало и место. Это было некое подобие площади. Людей связывали и бросали на землю. Здесь же лежали деревянные кресты. Несколько человек затачивали топорами нижний край крестов. Эти люди постоянно молились и крестились, но только для того, чтобы потом без капли сожаления воткнуть плод своего труда в тело очередной жертвы. Жертвы не просили пощады. Даже пригвождённые к земле, они проклинали своих мучителей. Кровь полилась рекой. Рядом со мной…внезапно появилась прабабушка. На этот раз лицо её было искажено. Она бросилась на меня и схватив руками за горло стала душить. Я отбивался изо всех сил, но она обладала поистине непомерной силой. Дышать становилось всё труднее и труднее. Я чувствовал, как моё сердце останавливается. И в этот миг моё тело пронзила резкая боль. Я провалился в чёрную пропасть.

Только утром я пришёл в сознание и узнал что произошло. Химена с Мигелем рассказывали, что моё тело трясло так, словно находилось под воздействием электрического тока. Им никак не удавалось вернуть меня назад. В таком состояние меня и повезли в больницу. И уже там сумели вернуть к жизни. Я пережил ещё одну клиническую смерть. Узнав обо всех этих подробностях, я задумался. Меня интересовало не здоровье, а нечто совершенно иное. По всей видимости, я находился какое-то время в той самой пропасти, которая соединяет мир живых и мёртвых. Если так, то следовало восстановить последние события в мельчайших подробностях и возможно, найти ответы на некоторые вопросы. Но и эти мысли отошли на второй план. Самый главный вопрос состоял в другом: Кто эта женщина? Действительно ли она приходиться мне прабабушкой? Если да, то почему пыталась убить? И не она ли была той девочкой, которая осталась висеть привязанная к столбу? Что из всего являлось правдой, а что плодом моего воображения? На последний вопрос найти ответ оказалось чрезвычайно сложно, ибо многие вещи, кажущие мне вполне реальными, приняли впоследствии совершенно иной смысл.

Звонок в дверь прозвучал настолько внезапно, что заставил обоих вздрогнуть. Они обменялись непонимающими взглядами, после чего Николь с крайне неохотой пошла, открывать дверь.

Увидев на пороге Федрика, Николь тут же пришла в возбуждение и громко вскричала:

– Неужели, правда?

– У меня лежит ордер на арест Мадлен и Агнес Мешет, – Федрик похлопал по карману своего пиджака, – в месте которое вы указали, нашли несколько десятков останков человеческих тел. В новом Орлеане объявили розыск на остальных членов семейства – Аштара и Софи Мешет. Их не оказалось дома. И никто не смог сказать, куда они отправились. Возможно, они приехали вместе с матерью и сестрой. Сейчас это версия проверяется. В общем, дел полно и все очень странные. Не припомню ничего похожего за двадцать лет службы.

– Они в гостинице? – быстро спросила Николь.

– Мадлен и Агнес Мешет? Поехали в аэропорт. Мы дали на них ориентировку. Далеко не улетят. Приехал за вами лейтенант.

– Дай мне одну минутку.

Николь побежала в свою спальню. Наспех умывшись и одевшись, она ушла, даже не попрощавшись с Майклом. Он стоял и смотрел из окна на то, как они садятся в машину и уезжают. Едва машина исчезла за углом, он закрыл шторы и вернулся за стол. Майкл прекрасно слышал всё, что сказал Федрик. И эти слова заставили его всерьёз и надолго задуматься. Раздумья вылились в удивлённое бормотанье.

– Вот уж никогда бы не подумал, что всё написанное здесь может оказаться правдой. Всё усложняется и намного…вначале Гонсалес, затем этот дневник и «несколько десятков человеческих тел».

Майкл взял телефон и позвонил на работу.

– Анжелина, – сказал он в трубку, – предупредите всех пациентов, что меня не будет на работе всю неделю. Я немного приболел, и хочу как следует отлежаться. Да, да…спасибо Анжелина. Увидимся в следующий вторник…если всё будет хорошо.

Майкл положил телефон на стол, и тут же устремив напряжённый взгляд на дневник с ещё большим напряжением пробормотал.

– Что ж, Стефан, ты уже многое показал и многое доказал. Но я не так прост как полиция. И у меня возникли несколько весьма насущных вопросов. Если всё происходит по-твоему желанию, если ты хочешь спасти свою семью…почему выбрал именно такой способ. Тюрьма должна стать для них защитой или что? Ты ведь не мог не знать, что мы заинтересуемся этим убийством. Ты знал. И вот это обстоятельство меня беспокоит. А если ещё связать его с портретом человека на первой странице, получается странная картина, – на лице Майкла стало появляться изумление, – конечно…это вызов. Ты был уверен в том, что мы с ним один и тот же человек. И ты бросаешь вызов? Или ты хочешь получить от него помощь? Одно из двух. Но зачем? Зачем тебе это понадобилось? Вот вопрос, ответ на который может много прояснить.