Утром следующего дня, в лесочке близ деревни Губино, что находилась недалеко от имения, Гришка со своим отрядом устроил засаду. Узнав о том, что через лес, в сторону Смоленска должен следовать французский обоз, он, не колеблясь, двинулся в путь. Засаду устроили, в ста шагах от поворота дороги. Спрятавшись за деревьями сорок человек, большинство из которых были вооружены французскими винтовками, замерли в ожидании. Очень скоро до них донеслась французская речь. А вслед за этим из – за поворота показались, семь нагруженных доверху телег. Охраны сопровождения было от силы человек двадцать. Гришка с удовольствием потёр руки. Едва первая телега поравнялась с ними, все сорок человек выскочили из засады и бросились на солдат. Закипела драка. Гришка орудовал мощной дубиной. С одного удара противника сносило как ураганом.

– Легка добыча! – во всё горло закричал Гришка, расправляясь с солдатами.

Ни он, ни его люди не замечали около сотни французских солдат, которые показались из за поворота. И лишь только тогда они осознали своё положение, когда на них со всех сторон посыпались удары. Французы не стреляли. Одного за другим, они валили на землю и связывали по рукам и ногам. Тяжелее всего им пришлось с Гришкой. Человек пятнадцать одновременно навалились на него и осыпая ударами пытались связать. Но Гришка не давался в руки. Отбросив в сторону дубинку, он раздавал удары направо и налево. Однако, превосходств было слишком очевидным. Его свалили на землю и накрепко связали руки. Потом снова поставили на ноги. К нему подошёл офицер и несколько раз ударил по лицу. В ответ Гришка усмехнулся и пробасил.

– Бить надобно, как следует.

Из за этих слов, он получил ещё несколько ударов. В ответ Гришка сплюнул перед офицером. Тот пришёл в ярость и выхватив у одного из своих солдат винтовку, подошёл к нему. Гришка видел налитые кровью глаза и уже уверился в своей смерти, как…неожиданно для него, офицер выронил винтовку и подняв руки, произнёс коверкая одно слово:

– Плен…плен…

– Плен? – Гришка остолбенело, уставился на офицера, – ты чего… в плен мне сдаёшься?

Тот радостно закивал в ответ, а в следующую минуту выхватил нож и разрезал веревки, связывающие его руки. Разминая затёкшие руки, Гришка повелительно указал рукой на своих людей.

– Иха тоже приказываю ослободить!

Солдаты немедленно всех развязали. Гришка с довольным видом следил за выполнением своих приказов.

– Смотри, как испугались то нас французы! – Гришка радостно стал потирать руки и тут же услышал робкий голос одного из своих людей.

– Ты бы обернулся назад Гриш…

– Чего йто – Гришка повернулся и…остолбенел.

Не более чем в двадцати шагах от него, стояли плотные ряды гусаров. Их было несколько сотен, а может и больше. И все они, как один смотрели на Гришку. А более всего на него был устремлён один взгляд. Гришка невольно поежился, узнав всадника, что находился впереди всех.

Среди гусар грянул хохот. Многие указывали на Гришку рукой и повторяли его слова. Пока все хохотали, Пётр тронул коня и подъехал к Гришке. Тот исподлобья следил за его приближением. Остановив коня, Пётр какое то время созерцал Гришку с непонятным для него выражением, а потом негромко бросил:

– Скажи своим людям, пусть делают то, зачем пришли!

Бросив эти слова, Пётр объявил полку отдых. Благо провиант был под рукой. Пока гусары с предвкушением готовились к приёму пищи, Пётр отвёл Гришку в сторону от остальных. Следуя за Петром, Гришка с холодным ужасом думал: – пристрелит ведь. Точно пристрелит. Лучшего времени свести счёты у него не будет.

Отдалившись на достаточное расстояние, Пётр сел на небольшой пригорок и знаком пригласил Гришку присоединиться. Тот беспрекословно подчинился.

– Когда был в имение? – негромко задавая вопрос, начал разговор Пётр.

– Деньков несколько назад, – сразу отозвался Гришка. У него немного полегчало на душе. По всей видимости, барин и не помнил о старом. – Хлеба с мясом отвозил.

Пётр кивнул. Непонятно было только, что он хотел этим выразить.

– Не знаешь…как отец?

– Здоров барин. Болел малость, да прошло всё.

Пётр снова кивнул и чуть помедлив, задал новый вопрос.

– А кто ещё остался в имение?

– Про Архипа знаю, да про барыню. Да ещё кто йто с ими. Как величать не знаю. Не спрашивал.

– Барыня?

– Анастасия Аврецкая. Я её с измальства барыней привык величать! – пояснил Гришка.

Петр, услышав его ответ, слегка побледнел. Наступило молчание. Гришка заглядывал Петру в глаза, пытаясь понять, как он собирается поступить с ним.

– Значит,…значит…всё хорошо в имение?

– Живы здоровы. Голодать не голодают! – сразу отозвался Гришка и слегка нахмурившись добавил: – вона токмо французов то изгоним с имения…

– Французы в имение? – Пётр резко перебил Гришку.

– Уж сколько месяцев там. Барин то с барыней да с Архипом в том домике ютятся, где я жил. Тяжко им…ты куда барин?

Гришка не успел договорить, как Пётр вскочил с места и быстро направился обратно. Гришка едва успевал за ним. Когда они вернулись, и гусары и крестьяне приступили к трапезе. Пленных тоже посадили рядом и равно делились всей едой. Пётр начал ходить взад вперёд с таким мрачным видом, что Астраханов забеспокоился. Оставив еду, он подошёл к Петру и негромко спросил:

– Случилось что?

– В нашем имении французы – коротко ответил Пётр, как только закончат, сразу по коням. Поедем в имение, – глаза Петра сверкнули мрачным огнём. Он сквозь зубы процедил:

– Если только, они посмели обидеть или оскорбить, кого ни будь,…пощады не будет. Всех на куски изрублю.

– И Виктория там, – мрачнея, сказал Астраханов, – надо немедленно ехать.

– Пусть пообедают, как следует.

Выговорив эти слова, Пётр нервно зашагал возле своей лошади. Гришка, который не упустил ни одного слова из этого разговора, только и знал, что головой качать. Злой больно барин – думал он глядя на Петра.

Пётр едва вытерпел эти недолгие минуты. Едва гусары закончили с едой, как раздалась команда:

– По коням!

Полк двинулся в сторону имения. Рейд продолжался.