Эйли шумно выдохнула, когда лэрд Данвегана, тихо выругавшись, швырнул ее на кровать.

— Эйлианна, тебе обязательно надо было устраивать весь этот переполох внизу?! — закричат Рори, гневно сверкая глазами.

С его волос и с одежды стекали ручейки эля, и от него разило как из пивной бочки.

— Мне?.. Это не я устроила сцену, а ты, Рори! Незачем было нести меня, когда мы вошли. Я же не видела девушку позади меня, когда попыталась высвободиться.

Она действительно не хотела толкнуть служанку с полным кувшином эля. И уж точно не хотела, чтобы кувшин упал на Рори. Вспомнив, какое у него в тот момент было лицо, Эйли, не удержавшись, громко рассмеялась.

Рори тоже засмеялся и, наклонившись над ней, заглянул в глаза.

— Думаю, ты прекрасно знала, что делала, Эйлианна. Просто тебе не по нутру подчиняться моим; приказам, верно?

Тут Эйли вдруг поняла, что он перевел взгляд на ее губы, и смех замер у нее в горле, а по всему телу прокатилась волна жара. Ей ужасно хотелось провести пальцем по его чувственным губам и прикоснуться к щекам, чуть потемневшим от отросшей за день щетины. А Рори снова заглянул ей в глаза, и она увидела в его взгляде огонь желания. Интересно, видел ли он то же самое в ее глазах? Знал ли, что она желала его столь же страстно? Ах, как же она жаждала его поцелуев, его ласк… Сейчас она с радостью уступила бы ему, если бы он только захотел…

Эйли с трудом подавила вздох разочарования, когда Рори вдруг отстранился от нее. Когда же он опустился перед кроватью на корточки, Эйли, приподнявшись, пробормотала:

— Э… Рори, что ты делаешь?

Он не ответил. Но в следующее мгновение Эйли вдруг почувствовала, что он снял с нее туфли и принялся стаскивать чулки. Она поморщилась, когда Рори осторожно оторвал шелк оттого места на пятке, где он приклеился вместе с засохшей кровью.

Обхватив пальцами ее лодыжку, он тщательно осмотрел стопу, после чего поднял на Эйли глаза.

— Ты же целительница, Эйлианна. Ты должна была что-то с этим сделать, не так ли?

Неужели он ожидал от нее ответа? Да она не могла даже думать, не то что говорить. Тут Рори перевел взгляд на другую ногу, и Эйли, судорожно сглотнув, прикусила губу — она боялась, что начнет молить его о большем.

А Рори так же осторожно снял и второй чулок. Затем взглянул на Эйли, и она в тот же миг поняла: он знал, какие чувства она сейчас испытывала, знал, чего ждала от него. Но он-то всего лишь стремился позаботиться о ней, не более того. Эйли почувствовала, как краска стыда прихлынула к щекам. Ну не дура ли она?

А он вдруг выпрямился и, отвернувшись от нее, проговорил:

— Я пришлю сюда миссис Мак, чтобы поухаживала за тобой. Мари потребуется время, чтобы подлечиться, прежде чем она вновь приступит к своим обязанностям.

Эйли от растерянности заморгала. Она действительно услышала нотки гнева в его голосе? Или ей просто показалось?

— Да, конечно. Я вовсе и не ожидала, что Мари…

С таким же успехом она могла бы разговаривать со стеной. Потому что в этот момент, выходя из комнаты, Рори с силой захлопнул за собой дубовую дверь.

Эйли со вздохом прижала пальцы к вискам. Она должна покинуть Данвеган как можно быстрее. Должна покинуть это место, пока не наделала глупостей. Конечно, ее влечение к лэрду не единственная причина для бегства. Нет-нет, не единственная… Просто она хочет вернуться домой. Хочет вернуться к той жизни, которую оставила.

А этот мужчина… Он нарушил ее душевное равновесие, лишил ее здравомыслия. Лэрд Данвегана — мечта любой женщины, он как сказочный возлюбленный. Да-да, в этом-то и беда. И получалось, что она сейчас живет словно в сказке. Или, как показал сегодняшний день, — в кошмаре. Поэтому волшебный флаг — ее единственное спасение от Рори и своего желания. Спасение от безумия.

Эйли встала с кровати и поморщилась от боли в ноге.

— Нет-нет, сядь, моя девочка, сядь, — проговорила миссис Мак, в тот же миг вошедшая в комнату с полотенцами на плече и бадьей горячей воды в руках.

Поставив бадью на пол, она спросила:

— Чем же ты так прогневила нашего лэрда?

Эйли пожала плечами.

— Да ничем.

И в самом деле — ничем. Она ведь не просила его заняться с ней любовью. И сейчас, размышляя об этом, Эйли очень сомневалась, что он вообще понял, что сделали с ней его жаркие прикосновения. Миссис Мак кивнула:

— Что ж, все ясно. Стало быть, это рана его беспокоит. Йен что-то говорил об этом.

— Но лэрд ничего не сказал про рану.

Да, не сказал, но, наверное, ему было очень больно. Эйли взглянула на дверь смежной комнаты.

— Миссис Мак, мне надо взглянуть на него…

Пожилая женщина решительно покачала головой:

— Нет, моя дорогая. Садись же, садись… Знаешь, Йен уже предлагал, чтоб ты поухаживала за лэрдом, но тот отказался.

— О!

Эйли почувствовала, что краснеет. Рори не хотел, чтобы она приближалась к нему. Что ж, возможно, это даже к лучшему.

— Не переживай ты так, милая девочка, — проговорила миссис Мак. — Он нисколько не сомневается в твоих способностях. Просто не любит, чтоб вокруг него суетились, вот и все.

Пожав плечами, Эйли в задумчивости проговорила:

— Кажется, я его понимаю…

Миссис Мак внимательно посмотрела на нее.

— Знаешь, девочка, вы с ним кое в чем похожи. Да, очень… — Она протянула Эйли полотенца. — Вот, возьми. Если я больше не нужна тебе, пойду позабочусь о Мари.

— Зачем?! Что-то случилось?! — воскликнула Эйли, снова вставая.

Миссис Мак покачала головой и, указав на ее ноги, строго сказала:

— Если не побережешь их немного, они никогда не заживут. Что же до Мари, то с ней ничего страшного. Время и немножко доброты — это наверняка ее вылечит.

— Я сделаю все возможное, чтобы помочь бедняжке, — проговорила Эйли. — Ах, до сих пор не могу поверить, что люди способны на такое. Никогда этого не забуду.

Она невольно поежилась. Вероятно, только из-за Мари она откладывала поиски флага. Да, прежде чем покинуть замок, ей следует убедиться, что с девушкой все в порядке.

— А вот мне кажется, что теперь нам следует быть немного поосторожнее с Мари, — заметила пожилая женщина. — Не надо слишком уж жалеть ее.

Явно озадаченная словами миссис Мак, Эйли пробормотала:

— Вы о чем?

Миссис Мак тяжело вздохнула.

— Я слышала, женщины выдали ее священнику: в основном из-за ее нового платья. Наверное, подумали, что она слишком высоко взлетела, и позавидовали.

Эйли в отчаянии зажала рот ладонью.

— Это я виновата, — прошептала она. — Бедная девочка пострадала из-за меня. — При воспоминании о сцене во дворе Эйли похолодела. — О Боже, ведь это все я натворила, я подарила ей это платье. Не могу допустить, чтобы Мари ходила в обносках. Нет, не хочу больше здесь оставаться. Миссис Мак, пожалуйста, помогите мне…

Женщина похлопала ее по плечу.

— Ну-ну, спокойнее, леди Эйлианна.

— Леди?! — Голос Эйли повысился до истерического визга. — Никакая я не леди! Вы знаете, кто я такая! И мне здесь не место. Я никогда не знаю, как тут себя вести, и вот вам результат — девушка чуть не погибла из-за меня. Ах, Мари, милая, невинная Мари…

Тут смежная дверь распахнулась, и в дверном проеме появился Рори, заполнив его своими широченными плечами.

— Черт побери, что здесь происходит?!

— Ничего не происходит, милорд, — ответила миссис Мак. — Леди Эйлианна… немного взволнована, вот и все. А вы не беспокойтесь, я позабочусь о ней.

Лэрд стал медленно к ним приближаться — словно хищник к жертве перед решающим броском.

Но Эйли не в силах была встревожиться. Сейчас ей хотелось только одного — забраться в постель, с головой накрыться одеялом и молиться, чтобы этот ночной кошмар побыстрее закончился. Чтобы она проснулась в Нью-Йорке, в своей уютной квартирке. И тогда все было бы замечательно. «Если не считать уголовного дела и того факта, что ты можешь лишиться своей работы, то да, ты права — все будет просто замечательно», — с издевательской усмешкой напомнил ей внутренний голос.

Господи, она этого больше не вынесет! За что, за что ей все это?! Ее охватило отчаяние, и Эйли, всхлипнув, закрыла лицо ладонями.

Рори был уже совсем близко от кровати, но тут миссис Мак, раскинув в стороны руки, стала прямо перед ним, закрывая Эйли.

— Милорд, уходите. Я позабочусь о ней, — решительно заявила пожилая женщина.

Рори попытался ее обойти, но миссис Мак снова преградила ему дорогу. Что-то проворчав себе под нос, лэрд обхватил ее обеими руками и, приподняв, убрал со своего пути.

— Не мешайте мне, миссис Мак!

Прежде чем он заключил Эйли в объятия, миссис Мак наклонилась к ней и что-то прошептала на ухо. В следующее мгновение Рори привлек ее к себе и крепко прижал к груди. Взглянув на пожилую женщину, пробормотал:

— Оставьте нас, пожалуйста, миссис Мак.

Та сокрушенно покачала головой и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

А лэрд, чуть отстранившись от Эйли, откинул с ее лица шелковистые пряди и тихо прошептал:

— Успокойся, дорогая, не плачь.

Подхватив Эйли на руки, он уселся на кровать и, усадив ее себе на колени, снова обнял. Подол ее платья задрался, и обнажились длинные стройные ноги. «О Боже, она чистейший соблазн», — промелькнуло в Рори. Именно по этой причине он и передал ее заботам миссис Мак. Но сейчас… Сейчас он снова чувствовал, как по телу разливается жар желания. И с каждым мгновением он все сильнее возбуждался.

Тут Эйлианна шевельнулась и утерла слезы. Рори заглянул ей в лицо и прошептал:

— Успокоилась, да? Вот и хорошо. А теперь расскажи мне, что тебя так расстроило.

Она вдруг снова всхлипнула и пробормотала:

— Я… хочу домой.

Рори зарылся лицом в ее чудесные волосы.

— Да, Эйлианна, хорошо, мы найдем способ отправить тебя домой.

Это было именно то решение, которое он принял перед тем, как покинуть ее комнату. Так почему же он сейчас ощущает такую ужасную пустоту в сердце? Почему холодеет при мысли о том, что она покинет Данвеган?

Эйли шмыгнула носом и снова утерла ладонью слезы. Рори пошарил в изножье кровати и, нащупав полотенца, взял одно из них.

— Вот, возьми.

Он протянул полотенце Эйлианне.

— Спасибо, — пробормотала она.

— Дорогая, так ты поэтому плакала? Скучаешь по дому?

— Нет… Вернее — да.

Она икнула.

Он приподнял пальцами ее подбородок и заглянул в глаза. Немного помолчав, сказал:

— Что с тобой случилось, девочка? Похоже, ты что-то скрываешь.

Он осторожно провел пальцами по ее щеке, залитой слезами.

— Это все из-за меня, Рори. О Боже, я же не знала!..

— Эйлианна, о чем ты толкуешь?

— Мари… — Она опять всхлипнула. — Неужели не понимаешь? Это ведь по моей вине другие девушки выдали ее священнику.

Заливаясь слезами, Эйли уткнулась лицом в его грудь.

— Эйлианна, но я все равно ничего не понимаю. Расскажи, что произошло.

Она вздрогнула и еще крепче к нему прижалась. Рори чуть отстранился от нее и проговорил:

— Эйлианна, девочка, сядь поудобнее. И расскажи обо всем. Я никак не пойму, что ты пытаешься мне сказать.

— Рори, я… я не хотела ничего плохого. Просто подумала, что было бы очень мило, если б Мари надела что-нибудь красивое.

Она взглянула на него из-под длинных ресниц, слипшихся от слез.

— Миссис Мак не возражала, но именно поэтому… Поэтому другие служанки выдали ее этому сумасшедшему. Они ей позавидовали. И все это — по моей вине. Ох, не могу поверить, что я такое натворила.

Он взял ее лицо в ладони и утер со щек слезы большими пальцами.

— Ты просто была к ней добра, Эйлианна, вот и все. А когда Мари больше всего нуждалась в тебе, ты оказалась рядом и защитила ее. Ты храбрее всех известных мне женщин. И Мари повезло, что у нее такая хозяйка, как ты.

Эйли хотела что-то возразить, но тут Рори, не удержавшись, уложил ее на кровать и прижался губами к ее губам. Тихонько всхлипнув, Эйли обвила руками его шею, и губы их слились в страстном поцелуе. И в эти мгновения Рори понял: в ту первую ночь, когда Эйлианна внезапно оказалась в его постели, — это ему не померещилось, то был вовсе не горячечный бред. Потому что сейчас, целуя ее, он чувствовал то же самое, что и тогда. И именно такой он ее запомнил — пылкой, чувственной, страстной.

И с ней у него все было совсем не так, как когда-то с Брианной. Из-за болезненной хрупкости своей жены Рори никогда не давал волю своей страсти. А с Эйлианной ему незачем было бы сдерживаться.

А поцелуй их все длился и длился, и Эйлианна все сильнее прижималась к нему своим восхитительным телом. Неистовое, неукротимое желание в какой-то момент изгнало из его сознания чувство вины, и Рори, оторвавшись наконец от губ этой прекрасной женщины, принялся покрывать поцелуями ее изящную шею. Одновременно он расстегивал пуговицы на ее платье, и с каждой расстегнутой пуговицей губы его спускались все ниже и ниже.

По-прежнему прижимаясь к нему, Эйлианна тихонько стонала. Потом вдруг запустила пальцы вето волосы и снова привлекла к себе для поцелуя. Поцелуй ее был горячим и страстным, и теперь уже Рори совершенно ни о чем не думал, теперь он знал только одно: он хотел эту женщину, он нуждался в ней. «Нуждаешься в ней… нуждаешься в ней», — звучало у него в ушах, словно кто-то нашептывал ему эти слова.

Рори принялся расстегивать очередную пуговицу, но тут вдруг в ушах его зазвучал другой голос, и голос этот вопрошал: «Неужели ты и впрямь не можешь без этой женщины?» Он вздрогнул и замер, словно окаменел — на него вновь навалилось чувство вины. Эйлианна тут же прервала поцелуй и, отстранившись, спросила:

— Что с тобой? Рана, да? Я сделала тебе больно?

Не на шутку встревожившись, она заглянула ему в глаза.

Рори лег на бок и поднес к губам ее руку. Принимая оправдание, которое она предлагала ему, пробормотал:

— Ничего, скоро пройдет.

Она нахмурилась и, приподнявшись, потрогала его лоб, дотронулась до щеки и стала осторожно ощупывать место вокруг раны.

— Нет, Рори, не пройдет, если ты не побережешься.

— А я сказал, что пройдет. — Он решительно отстранил се руку. — Кстати о ранах… Что, у миссис Мак не было возможности позаботиться о твоих?

Эйли бросила на него вопросительный взгляд и села на кровати. Она отвернулась, но Рори все же успел заметить боль в ее глазах.

— Пожалуйста, не беспокойся за меня. Я сама могу о себе позаботиться.

Какое-то время оба молчали, потом Рори тихо сказал:

— Прости меня, Эйлианна. Просто я…

Он умолк и тяжело вздохнул.

Повернувшись к нему, она внимательно на него посмотрела:

— Может, все дело в том, что это комната твоей жены? Я права, да?

Рори глухо застонал. К горлу его подступила тошнота, когда он встал с кровати. Ад и все дьяволы! Ведь он чуть не овладел этой женщиной в покоях жены. Похоже, рядом с Эйлианной он не в состоянии мыслить здраво. Конечно же, он должен взять себя в руки, но как это сделать, находясь рядом с ней?

Понимая, какую опасность представляет для него эта женщина, Рори проговорил:

— Я знаю, Эйлианна, что ты хочешь вернуться к своим родным. Но ты ничего не помнишь о них, поэтому я взял на себя смелость разузнать о тебе хоть что-нибудь у Ангуса Грэма. Возможно, он что-то и знает. Я ожидаю его ответного послания со дня надень.

Эйли в испуге взглянула на лэрда:

— Но почему?.. Зачем ты это сделал?

Рори нахмурился. По какой-то непонятной ему причине беспокойство Эйлианны возродило его прежние сомнения. Пристально посмотрев на нее, он спросил:

— Так кто же ты такая? Может, ты чего-то недоговариваешь?

Она отвела глаза и пробормотала:

— Ты ошибаешься, Рори.

Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза:

— Эйлианна, предупреждаю тебя: ничего от меня не утаивай.

Она вздрогнула, и ее голубые глаза потемнели до полуночно-синего — так всегда происходило, когда ее охватывал гнев. Рори уже успел заметить это, и если бы дело сейчас не было таким важным, то он бы рассмеялся.

По-прежнему глядя ему в глаза, она отчетливо проговорила:

— Не смей угрожать мне, Рори Маклауд. Ты угрожаешь мне только потому, что чувствуешь свою вину… Ведь из-за меня ты на несколько минут забыл свою драгоценную Брианну, верно? Но пойми, то была всего лишь похоть. Это случается. И не волнуйся, больше такое не повторится, А сейчас я бы попросила тебя покинуть мою комнату, — добавила Эйли, уже отвернувшись.

Рори тяжело вздохнула. Увы, он все испортил, но Эйлианна права. Это была всего лишь похоть.