Распущенных, избалованных мальчишек во все времена было более чем достаточно, но, сколько свет стоит, настолько распустившегося, как Арноштик, еще не встречалось. Арноштик был такой распущенный, что под конец распустился совсем. Сейчас я вам расскажу, как это произошло.
На первый взгляд он казался очень милым мальчиком: светловолосый, голубоглазый, в полосатой трикотажной рубашке, синих штанах и белых кедах. Однажды, когда солнышко жарило изо всех сил, градусов этак на тридцать пять, если не больше, он сидел в качалке в саду и кричал:
— Ну что за безобразие! Почему меня никто не качает? Вы же знаете, что сам я качаться не умею! Ну? Будут, наконец, меня качать?
Однако никто на Арноштика внимания не обращал. У каждого были свои дела: отец находился на работе, мама бегала по овощным магазинам в поисках редиски и малинового сока, а у маленькой Иванки своих забот хватало, потому что на дом ей задали нарисовать акварельными красками три большие ягоды малины. А кроме того, она должна была сбрызнуть белье, полить тюльпаны, пионы и гвоздику, чтобы в такой жаре они не завяли. Нужно было еще сходить в булочную и за молоком. Поэтому не удивительно, что голова у нее шла кругом.
— Ну, так что, будут меня качать или нет? — кричал Арноштик. — Сколько раз я должен повторять? Десять, да?
Никто, однако, на его крик не отзывался, и тогда он слез с качалки и направился в дом, а про себя думал: «В саду все равно скучно и жарко, пить хочу страшно, надо выпить соку». Стал он искать сок хоть какой-нибудь.
— Налей мне соку сейчас же! — сказал он Иванке, которая в это время рисовала акварельными красками большие красные ягоды малины. — Сейчас же! А то оболью тебе рисунок!
— Только попробуй! — сказала Иванка и продолжала рисовать, даже не взглянув на Арноштика. — Соку тебе не дам, потому что никакого сока нет. Напейся воды. Вода очень даже хорошая.
— Ну да, стану я тебе пить обыкновенную воду! Не хочу воды! Вода невкусная! Она только и годится для твоих красок. А не дашь соку, я сосчитаю до трех и залью тебе рисунок! Вот увидишь!
— Арноштик, не дури, — сказала Иванка, — соку в доме нет. Мама скоро придет и принесет сок. А это домашнее задание, я не могу рисовать его заново, потому что у меня и без того полно дел.
— А мне все равно, — сказал Арноштик. — Раз, два, три!..
И залил Иванке рисунок, да так, что из прекрасных больших ягод малины вмиг получился малиновый сок.
— Ну, погоди, ты у меня это выпьешь! — пригрозила Иванка, но Арноштик только засмеялся и сказал:
— Если бы это был настоящий малиновый сок, я бы выпил, а это всего-навсего обычная глупая вода, которая никому не нужна!
— Что? — удивилась Иванка. — Вода никому не нужна? Если бы ты узнал, кто только в ней ни нуждается, то очень бы удивился. Но ты глупый, распущенный мальчишка, ты ничего не понимаешь и не умеешь себя вести.
— Ладно, ладно, — сказал Арноштик, — пей свою воду и отправляйся рисовать, я поищу себе чего-нибудь получше.
Он вытащил из копилки деньги, которые копил на самокат, и направился из дому. Но перед там как закрыть дверь, сказал Иванке:
— Чтобы ты знала — я иду покупать мороженое, потому что мне жарко. А воду пить не хочу!
И он в самом деле купил себе самое замороженное мороженое, какое только смог найти, отдал за него все деньги, какие были, так что мороженого получился полный бак, в котором кипятят белье.
— Ты когда-нибудь видела столько мороженого сразу, а? — сказал Арноштик Иванке, вернувшись с баком домой. — А холодное! Лизнешь — и языка совсем не чувствуешь.
— Дай-ка я попробую! — сказала Иванка и хотела лизнуть, но Арноштик сказал:
— Ка-а-а-ак бы не так! Это мое мороженое! А себе купи сама!
— Ну, хорошо, — сказала Иванка, — ешь, только не все сразу, а то превратишься в сосульку. Сам говоришь, что оно очень холодное.
Но Арноштик подумал: «Так я тебя и послушал!» — сел в качалку и принялся быстро-быстро есть мороженое. И перестал лишь после того, как уже не чувствовал ни языка, ни губ, ни горла, ни головы, ни живота, ни рук. Короче говоря, он ел мороженое так быстро и до тех пор, пока не замерз совершенно. А замерз он так крепко, что превратился в большой кусок белого льда. Иванка пришла в сад и остолбенела. Но тут же быстро схватила Арноштика и осторожно понесла в кухню, стараясь не отбить у него уши. Рукам было холодно, и не удивительно, — попробуйте сами нести такой большой кусок льда! Не так-то это просто!
Когда наконец Арноштик оказался в кухне, Иванка принесла из сада опорожненный бак, опустила в него Арноштика, бак поставила на газовую плиту, зажгла газ и ушла в комнату заново рисовать ягоды малины. «Пока рисую, Арноштик отогреется, а когда отогреется, погасит газ и явится ко мне», — подумала Иванка. Ждет-пождет, а Арноштик все не идет и не идет. Когда же Иванка пришла в кухню, бак оказался полон воды, а Арноштика нигде не было.
«Как же это я не сообразила, — подумала Иванка, — что от тепла лед превращается в воду. Что же теперь делать? Надо присматривать за баком, чтобы Арноштика случайно никто не вылил». И она написала красным карандашом на большом листе бумаги: «Внимание — это Арноштик!» Бумагу прикрепила к баку и пошла за хлебом и за молоком, потому что времени до закрытия оставалось мало.
— Что за бессмыслица? — удивилась мама, когда вернулась домой с редиской и малиновым соком. — Что значит: «Это Арноштик!»? Арноштик мальчик, а не стиральный бак. Что это Иванке взбрело в голову?
Она налила воды из бака в лейку и отправилась брызгать белье, поливать цветы, так как Иванка этого сделать не успела. Таким образом, Арноштик понемножку оказался и в лейке, и на белых скатертях, в траве и в тюльпанах, пионах и гвоздиках. Цветы пили его, трава его пила. Арноштику хотелось крикнуть: «Как вы смеете меня пить!» Но кричать он не мог, потому что рот его был из воды, горло тоже из воды. Однако вскоре он привык к этому и чувствовал себя прекрасно. Чуть возвышаясь в стеблях над землей, он видел маленькие корешки, тонкие, словно волосинки, которые сильно страдали от жажды и потому пили его с большим удовольствием и необыкновенно нежно ему улыбались. По этим корешкам он затем выбрался наверх, на красные лепестки тюльпана. Лепестки говорили Арноштику:
— Держись, капелька, держись, не падай на землю и оставайся с нами. Смотри, какой у нас сейчас свежий цвет.
Но Арноштик недолго оставался на лепестке. Ни с того ни с сего он вдруг испарился с красных лепестков, поднялся прямо к синему небу и полетел. Летел высоко-высоко, потом присел на маленькое облачко и стал вместе с ним путешествовать по свету. «Действительно, до чего же это интересно, — думал Арноштик, — мне и в голову не приходило, что может испытать человек, превратившись в обыкновенную воду. Я-то думал, что вода никакая и никому не нужна».
А тем временем Иванка вернулась с покупками и как вкопанная остановилась, увидев, что стиральный бак почти пуст.
— Куда ты вылила Арноштика? — крикнула она маме и побежала к ней в сад. Когда она рассказала, что произошло, мама заплакала. Плакала горько, потому что все мамы любят своих мальчиков, даже если они такие, каким был Арноштик.
— Не плачь, мама, — сказала Иванка, — в баке еще осталось немного Арноштика, почти стакан наберется, но этого нам хватит. У меня есть идея. Вот увидишь, мы спасем его.
И пошла в комнату, где лежала бумага, кисточка и акварельные краски. Она набрала в стакан воды из бака и стала рисовать. Нарисовала светлые волосы, голубые глаза и широкий рот. А потом полосатую трикотажную рубашку, синие штаны и белые кеды. Получился Арноштик. А когда он высох, Иванка взяла ножницы, сделала «чик-чик», и Арноштик оказался в комнате, как с картинки сошел.
То-то было радости! Мама его поцеловала, Иванка тоже. И стал Арноштик рассказывать им про то, каково быть водой, кто в ней нуждается, как ее любят цветы, и как впитывает ее сухое белье, и как вода путешествует в облачках, словно в самолете. А когда он все рассказал, его одолела жажда, и он произнес:
— Ну вот, а теперь я хочу убедиться, в самом ли деле у нас хорошая вода.
Он налил себе полный стайан. И знаете что? Вода ему понравилась! Потом он полил все цветы и на каждом лепестке оставлял по маленькой капельке. А когда Арноштик присмотрелся к капелькам, то увидел в нях самого себя. Он улыбнулся самому себе и сам себе помахал рукой.