В контору Идохары позвонили из полицейского участка Цукидзи. Звонил начальник сыскного отдела.

— Мне нужно переговорить с президентом компании, — сказал он секретарю.

— Господин Идохара уехал по делам. А по какому вопросу он вам нужен? — Окуно был удивлён: из полицейского участка Цукидзи в их контору звонили впервые.

— Я хотел бы ему лично сообщить об этом.

— В таком случае ничем вам помочь не могу.

— А вы секретарь президента?

— Да.

— Наверно, вы в курсе некоторых личных дел президента.

— Да… — Окуно начал догадываться, что произошло какое-то происшествие, касающееся Идохары. Может, в отсутствие Идохары его шофёр попал в аварию?

— В таком случае информирую вас, что нами задержана женщина, которая ссылается на знакомство с вашим президентом. Мы хотели бы получить от него подтверждение.

— Как её зовут? — Окуно сжал побелевшими пальцами карандаш. Он подумал вначале, что речь идёт об одной из знакомых Идохары, которая, попав в аварию, назвала его имя, надеясь с его помощью облегчить свою вину.

— Её фамилия Такамура. Говорит, что она киноактриса.

— Да, она действительно знакомая господина Идохары. А какое нарушение она совершила?

— Пожалуй, это можно назвать серьёзным преступлением.

— Преступлением?!

— Да, она совершила поджог в салоне «Аллилуйя», который находится на Гиндзе в здании Восточной сталелитейной компании. Сгорел образец заграничной материи стоимостью более сорока тысяч иен. Она пыталась поджечь и другие образцы, но ей, помешали служащие салона и покупатели.

— Не может быть! — воскликнул Окуно. Он не мог поверить, что Минако пошла на такое преступление. Но начальник сыскного отдела назвал её настоящую фамилию, не артистический псевдоним, а её знали очень немногие. По всей видимости, поджог всё же совершила Минако.

— Эта женщина и сейчас находится у вас в участке?

— Да, мы её задержали до выяснения обстоятельств. Она очень возбуждена. Видимо, по какой-то причине она хотела свести счёты с владелицей салона.

— Не назовёте ли вы фамилию владелицы салона?

— Фукусима. Между прочим, она не может понять, почему актриса совершила преступление. Она сказала, что видит Такамуру впервые и прежде никогда с ней не встречалась.

— Госпожа Фукусима тоже сейчас находится у вас?

— Нет. У нас не было причин вызывать её в участок. Поэтому мы ограничились показаниями, которые она дала у себя в салоне.

— Понимаю.

— Прошу вас доложить о случившемся вашему президенту. Мы хотели лишь уточнить, действительно ли он знаком с этой женщиной. Сообщите ему, что следствие будет продолжено.

— Благодарю вас. — Окуно опустил трубку и задумался. С какой целью Минако совершила это? Ведь поджог — тяжкое преступление и будет иметь серьёзные последствия. И почему Минако ненавидит владелицу «Аллилуйи»?

Окуно довольно часто приходилось бывать у Минако: по поручению Идохары он доставлял ей деньги, письма, заказывал билеты, если Идохара с ней отправлялся в поездки. Вот и недавно он забронировал номера в гостинице, когда Идохара с Минако поехали в префектуру Нагано на горячие источники. По ряду признаков Окуно стал догадываться, что в последнее время Идохара охладел к Минако и отношения между ними испортились. Когда Окуно передавал ей от Идохары деньги, она нередко жаловалась на своего покровителя, язвила на его счёт и всё допытывалась, нет ли у Идохары другой женщины? Окуно её успокаивал, говорил, что не верит, будто у Идохары появилась новая любовница. Честно говоря, он и не знал об этом, хотя и был личным секретарём.

Окуно предположил, что именно владелица «Аллилуйи» стала новой любовницей Идохары, иначе зачем бы Минако устраивать поджог в её слоне? Он хотел даже расспросить об этом Нэмото, но того не оказалось в конторе…

Прежде всего надо было сообщить о случившемся Идохаре. Окуно взглянул на его записи в календаре. На этот час у Идохары была назначена встреча с председателем политического комитета правительственной партии. Он сразу же туда позвонил. Ему ответили, что Идохара уехал минут двадцать назад. Далее в календаре значилась встреча с начальником одного из департаментов Министерства торговли и промышленности. Оттуда ему ответили, что Идохара пока не появлялся. Наверно, он ещё в пути, подумал Окуно и сказал:

— Как только господин Идохара приедет, попросите его позвонить в контору.

Окуно не на шутку разволновался. Даже если Минако подожгла всего лишь один образец материи, её всё равно могут привлечь к суду, а это чревато очень серьёзными последствиями. Печать и радио поднимут шумиху, поскольку дело касается киноактрисы. Окуно представил, как имена Идохары и Минако будут упоминаться рядом в газетах по радио и в телепередачах. При одной только мысли об этом у него выступил на лбу холодный пот.

Зазвонил телефон. Окуно обрадовано схватил трубку, решив, что звонит Идохара.

— Я Синами, — послышался в трубке хрипловатый голос.

— Слушаю. — Окуно невольно поклонился, держа трубку у уха.

— Господин Идохара на месте?

— Нет, он недавно уехал по делам.

— Куда? — В голосе Синами чувствовалось нетерпение.

— У него намечена встреча с председателем политического комитета правительственной партии.

— Значит, он сейчас там?

— Оттуда сообщили, что он уехал несколько минут назад. Затем он должен посетить Министерство торговли и промышленности…

— Вы уверены, что он поехал в министерство?

— Так помечено у него на календаре.

Честно говоря, у Окуно никакой уверенности не было. Идохара нередко менял свои намерения, не извещая его об этом.

— Какое невезение, — вздохнул Синами.

— У вас к нему что-нибудь срочное?

— Чрезвычайно! При первой возможности прошу немедленно связать меня с ним. — Голос Синами дрожал, и в нём не чувствовалось обычной внушительности.

— Сделаю всё возможное.

— Прошу вас, дело действительно не терпит отлагательства.

Что-то случилось, подумал Окуно, кладя трубку. Раз звонит Синами, значит, это связано с делами компании. Но прежде надо сообщить Идохаре о Минако. Окуно вновь позвонил в министерство, но там ответили, что Идохара ещё не прибыл.

— Кажется, он вообще не собирается нас посетить, — сказал секретарь начальника управления министерства.

Окуно растерялся. На всякий случай он позвонил Сёдзи и Рёсабуро, но и те ничего не знали. Снова позвонил Синами.

— В министерстве Идохары нет, — сказал он. — Вам удалось с ним связаться?

— К сожалению, нет. Здесь тоже возникло срочное дело, и все мы разыскиваем господина Идохару.

— Срочное дело? Может, вы знаете… — Синами не договорил. Он снова попросил срочно разыскать Идохару и повесил трубку.

Идохару отыскать не удалось, но и Синами больше не звонил. Окуно растерянно ходил по кабинету, не представляя, что ещё можно предпринять. Он не знал, что в это время Идохара и Синами уже встретились в холле отеля Т. и тихо беседовали.

— Хорошо, что вы связались со мной. Ваш секретарь, похоже, везде вас разыскивает и очень волнуется, — сказал Синами.

— Я не всегда информирую Окуно о том, куда еду. Так проще соблюдать секретность. — В полутьме холла выражение лица Идохары казалось особенно мрачным. — Там, где я сейчас находился, мне рассказали об инциденте в «Аллилуйе», и я сразу же вам позвонил.

— Надеюсь, вам это стало известно не от газетчиков?

— Нет. — Идохаре сообщила о поджоге Такако Мидзухо. Он как раз находился у неё, когда Фукусима позвонила Такако и рассказала о случившемся. Фукусима не подозревала, что Минако любовница Идохары. Не знала об этом и Такако Мидзухо. Поэтому она просто сказала Идохаре, что известная в прошлом киноактриса подожгла в салоне «Аллилуйя» дорогую материю. Идохара немедленно связался с Синами и назначил встречу в отеле Т.

Однажды Идохара проговорился Синами, что Минако его любовница. Вот почему Синами всполошился, узнав о происшествии в «Аллилуйе».

— Что всё же произошло? — Лицо Синами выражало недоумение. Он никак не мог понять, по какой причине любовница Идохары устроила пожар в салоне его второй любовницы. — Вы знаете: Минако накинулась на Фукусиму и обвиняла её в том, что вы её любовник.

— Произошла невероятная ошибка, — грустно сказал Идохара.

— Значит, она решила, что Фукусима — новая женщина, которую вы завели.

— Видимо, так. В последнее время я несколько охладел к Минако. Она это почувствовала и стала проявлять нервозность. Почему-то Минако уверовала» что Фукусима моя любовница, и устроила скандал в «Аллилуйе».

— Ну и ну! Страшно подумать, на что может быт способна оскорблённая женщина.

— С Минако случай особый. Прежде она была совсем другая. Но в последнее время ей перестали предлагать работу, и это её очень нервировало. А тут ещё она почувствовала, что я к ней охладел…

— Для меня теперь более или менее всё прояснилось. Не скажете ли, который сейчас час?

— Около часа.

— Так, так. Вечерние выпуски газет ещё не начали печатать.

— Господин Синами! Я как раз об этом хотел вас попросить: сделайте всё возможное, чтобы это происшествие не попало в газеты. Представляете, что начнётся, если моё и ваше имя будут упомянуты в связи со скандалом в «Аллилуйе»?

— Ещё бы! Кое-что я уже предпринял. Пожалуй, надо нажать ещё раз.

— Пожалуйста! Минако задержали в полиции и допрашивают. Репортёры с радостью ухватились за этот материал: ведь Минако одно время была популярной киноактрисой.

— Хорошо. Подождите меня здесь. Я сейчас свяжусь по телефону с некоторыми редакциями газет. — Синами поспешно встал. Ожидая его возвращения, Идохара задумался: как могло возникнуть такое недоразумение?.. Вряд ли Минако сама додумалась, будто Фукусима — его любовница. По всей вероятности, кто-то внушил ей эту мысль и» оставаясь в тени, дёргал за ниточки. Но кто же?