На следующее утро Хейл чувствовал себя совершенно новым человеком. Однако Элизабет была настроена по-деловому. Хейл только собрался было репетировать, как она заявила, что необходимо проверить список подозреваемых.

— Кто-то еще, кроме Дианы, имеет исчерпывающую информацию о твоем местонахождении?

— Отец и брат.

— А еще?

— А еще Лео и ребята из группы.

— А эта новая фанатка Патти Лутц?

— Ты будешь проверять каждую мою поклонницу? Так можно с ума сойти.

— Мы должны быть очень осторожны.

Хейл выхватил у нее из рук блокнот:

— Может, хватит уже об этом, а? Давай поговорим о нас! Прошлая ночь многое изменила!

Хейл был уверен, что если ему удастся затащить девушку в постель, то он легко выкинет ее из головы, но не тут-то было. Этим утром он хотел быть с Элизабет еще сильнее, чем прошлым вечером!

— Ничего не изменилось, Хейл, — слегка задыхаясь от волнения, ответила Элизабет. — Тебе по-прежнему угрожает опасность, а я… — Девушка залилась краской, а это так нравилось Хейлу! - А я по-прежнему твой телохранитель. Вчера… это все было только из-за проигранного пари.

— Пари? Нет, Лиззи, вчерашняя ночь была важна для нас обоих, зачем это отрицать?

Элизабет уже не просто зарделась, ее щеки алели от смущения и волнения.

— Может быть. Но сегодня я вновь только твой телохранитель. Прошлой ночью я нарушила условия контракта, если кто-то узнает об этом, меня могут уволить. Так что давай вернемся к нашему списку подозреваемых, ладно?

— Да забудь ты хоть на секунду об этом списке! Если агентство тебя уволит, я лично возьму тебя обратно, — твердо пообещал он, борясь с искушением обнять се. — Лиз, теперь, после того как мы были настолько близки, я не хочу терять тебя!

— Я все равно должна буду уехать. Я не могу оставлять свою школу больше чем на шесть недель. Моя сестра не справится одна, она же еще учится.

— А может, ты оставишь свою школу и станешь моим постоянным телохранителем? — Хейл взял Элизабет за руку.

Ее глаза широко раскрылись, и она непонимающе взглянула на Хейла:

— В каком смысле?

— Я делаю тебе деловое предложение.

— Ты хочешь, чтобы я была твоим телохранителем и после того, как преступника поймают?

Хейл выразительно кивнул:

— Так ты всегда будешь рядом со мной.

Элизабет вскочила со стула. Да за кого он ее принимает?! Уж не за восторженную ли поклонницу, всегда следующую за ним по миру и на каждом концерте пожирающую его взглядом? Он хочет, чтобы она стала его любовницей, которая всегда будет под рукой. Элизабет подавила желание послать его ко всем чертям сразу и решила быть деловой и сдержанной:

— Я… подумаю над твоим предложением.

Хейл засиял и подарил ей такую ослепительную улыбку, что сердце ее угрожающе подпрыгнуло в груди.

Элизабет не испытывала сожалений о прошлой ночи, но твердо знала, что такое не должно повториться. Поэтому Хейлу лучше выкинуть из головы надежду на то, что она может стать его любовницей.

На сегодня у певца были намечены визиты в две больницы. Когда Элизабет и Хейл покидали последнюю больницу, у подъезда девушка заметила поджидающих папарацци. На них было нацелено больше дюжины камер. Хейл крепко взял Элизабет за руку и быстро провел к машине, будто им угрожали снайперы. Кое-кто из журналистов бежал за певцом к машине, умоляя сказать пару слов в камеру. Элизабет показалось, что в толпе она заметила и Уиллу, которая брала интервью накануне.

Позднее днем у Хейла была назначена встреча на местном телевидении. Молодая журналистка Синди Маркс была обладательницей фигуры, при виде которой, как показалось Элизабет, должно бы замирать и наземное, и воздушное движение. Но, несмотря на красоту журналистки, Хейл адресовал ей свою дежурную улыбку и вел беседу так, словно не замечал ее сногсшибательных форм.

Синди начала интервью с вопросов о музыке и закончила, как это бывало обычно, вопросами о личной жизни.

— Как вы себя чувствуете в роли секс-символа?

Элизабет это не поправилось: почему все интервью Хейла рано или поздно скатываются на эту тему?

— По мне, так лучше быть секс-символом, чем никем, — протянул Хейл с кривой усмешкой.

— А что насчет женщин? — Синди поближе пододвинулась к Хейлу, так что их колени соприкоснулись. — Это турне сильно подмочило вашу репутацию донжуана. За все время ни одной скандальной истории.

— Пожалуй, за мной и так тянется слишком длинный хвост скандальных историй.

К тому времени как Синди задала все вопросы, Элизабет пришла к выводу, что часок-другой медитации очень бы не помешал. Она вся клокотала от возмущения. С удовольствием проводив журналистку до двери, Элизабет пригласила второго журналиста.

Следующим интервьюером оказался симпатичный молодой человек скромного вида, чьи вопросы сводились целиком к музыке. Впрочем, казалось, что Гари Санчес не слишком увлечен темой своего интервью, и его взгляд мечтательно блуждал по фигуре Элизабет.

— Кажется, тебя наняли для того, чтобы ты наблюдала за моим окружением, а не флиртовала напропалую, — возмутился Хейл, когда Гари Санчес ушел.

— Я и не флиртовала.

— Да это же было заметно невооруженным взглядом!

Элизабет подумала, что ревность сегодня просто витает в воздухе.

— Я могу посмотреть визитку, которую дала тебе Синди?

Хейл иронично поднял бровь и поинтересовался:

— Думаешь, эта симпатичная штучка может мне угрожать?

— Все может быть.

— Но ты ведь не ревнуешь, правда?

— Разумеется, нет. — Она вздернула подбородок. — Я просто делаю свою работу.

С легкой усмешкой Хейл достал из кармана визитку и, пробежав по ней глазами, расхохотался:

— Ну надо же!

— Что там?

Оказалось, что на обратной стороне карточки журналистка написала домашний адрес и телефон. Рядом с телефоном Синди оставила алый след поцелуя, видимо, чтобы у Хейла не оставалось ни малейших сомнений относительно ее намерений. Элизабет, ни слова не говоря, вернула визитку Хейлу.

— Какой здесь дружелюбный народ, — пошутил он и со смехом разорвал визитку на маленькие кусочки.

— Зачем? — воскликнула Элизабет, ликуя в глубине души. — Я не собираюсь вмешиваться в твою личную жизнь!

— Ты уже вмешалась. Ты же слышала, что сказала эта прелестная леди? Моя репутация донжуана трещит по швам, — попенял ей Хейл.

— Ну, турне еще не завершилось. У тебя есть время наверстать упущенное.

— Ох, Лиззи! — Хейл нежно провел кончиками пальцев по ее щеке. От этого легкого, ласкового прикосновения теплая волна разлилась по телу Элизабет, и она отпрянула.

— У нас есть время, чтобы немного передохнуть перед обедом? Я ужасно устала.

— Хорошая мысль! Нам понадобятся свежие силы этим вечером, — весело объявил Хейл. — Мы идем на родео!

- Нет!

— Я как следует замаскируюсь. Даже ты меня не узнаешь!

— Нет! — Она топнула ногой. — Никакого родео!

— Тогда я пойду один. Я же говорил тебе, что никто не заставит меня прятаться!

Элизабет пришлось согласиться. После обеда Лео усадил их в машину и повез на родео. Маскировка Хейла состояла из серо-белого парика, накладной козлиной бородки и очков. Метаморфоза поразила Элизабет, потому что теперь Хейл выглядел как профессор-зануда.

Девушка никогда раньше не бывала на родео, но ей понравилось, как искренне Хейл болел за соревнующихся. Пока она беспокойно изучала толпу, Хейл терпеливо объяснял ей правила и подробно рассказывал, в чем суть каждого состязания. Однако настоящее удовольствие ей доставили слова о том, что пора отправляться обратно. Элизабет только было вздохнула с облегчением, как Хейл таинственно добавил, что им надо успеть еще в одно место.

К удивлению девушки, Лео остановил автомобиль возле танцевального зала «Дакота».

— Пришло время научиться тустепу, дорогая.

Элизабет колебалась. Она представления не имела, с чего начинать.

— Нет, Хейл.

— У тустепа богатая история. Неужели не хочешь к ней приобщиться? — настаивал Хейл.

Элизабет заметила, что тягучий техасский акцент то пропадает, то вновь появляется в речи Хейла. Сейчас он говорил практически без акцента.

Скрипки и гитары наигрывали незамысловатую мелодию, когда Хейл начал объяснять основные па. Он вытянул левую руку и сказал:

— Положи свою руку на мою, Лиззи.

С небольшой заминкой она последовала его указаниям, сразу почувствовав, как правой рукой Хейл крепко обнял ее за талию. От его прикосновения по телу пробежала приятная дрожь.

— В этом танце надо кружиться и плавно покачиваться, отсчитывая раз-два, раз-два, и скользить… — говорил Хейл. В его глазах сверкали серебряные искорки, а все тело излучало удивительную энергию.

Этот мужчина был заразительно жизнерадостным, и вскоре Элизабет уже вовсю смеялась и плавно двигалась под музыку в объятиях Хейла. Благодаря шутливым объяснениям Хейла она быстро освоила танец.

— Лиззи! — Хейл старался перекричать музыку. — Тебе хорошо здесь?

— Да, да, просто великолепно! — засмеялась она, чувствуя, что будто проснулась после долгого-долгого одинокого сна.

Еще долго мужчина и женщина кружились в танце. Разговаривать было невозможно из-за громкой музыки, и все, что они могли, — дарить друг другу пленительные улыбки.

К часу ночи Элизабет совершенно выбилась из сил. Они вышли из зала и сели в поджидавший автомобиль Лео. Элизабет забыла обо всем на свете, сейчас ее интересовал только Хейл. И она уже не думала, правильно это или неправильно.

Лео припарковался возле отеля, но не того, в котором они остановились.

— Где мы?

— Это моя гостиница. Вы с Хейлом можете жить здесь до конца концертов в Далласе.

— В каком смысле? — Она переводила глаза с Хейла на Лео и обратно.

Хейл ответил:

— Я подумал о списке людей, знающих о моем местонахождении. И решил ограничить его одним Лео.

Нахмурившись, Элизабет направилась вслед за Хейлом и Лео в номер.

— О нет! — Элизабет с возмущением обернулась к Хейлу.

— Лиззи, не кричи, пожалуйста! Незачем оповещать всю гостиницу о нашем прибытии.

— Это не имеет значения, мы все равно уезжаем!

— Наверное, здесь не так роскошно, но…

— Дело не в роскоши! Ты устроил так, что мы спим в одной комнате. Я никогда не буду спать с тобой в одной комнате!

Хейл замер, завороженный ее сияющими голубыми глазами и ярким румянцем.

Вытянув перед собой руки, словно, отражая настоящую атаку, он умоляюще простонал:

— Подожди секундочку!

Элизабет, упершись руками в бока, в молчании смотрела, как он пересек комнату и открыл дверь в противоположной стене.

— Вот твоя комната.

Элизабет облегченно вздохнула и опустила руки.

— Если моя сумасшедшая фанатка прознает, где мы, я же должен позаботиться о тебе, правда?

Она вздернула подбородок:

— Это я должна защищать тебя, а не наоборот. Тебе незачем обо мне беспокоиться.

— Я знаю, — он нежно скользнул по ней взглядом, — но ничего не могу с собой поделать. Так уж получается.

— Может, переезд и неплохая идея, — призналась она, стараясь избегать его взгляда, — я только проверю задвижки на окнах и ванную комнату и еще…

— Лиззи! — Он слегка повысил голос, чтобы она обратила на него внимание. Он видел, как она волновалась, буквально не находила себе места. — Я никогда не заставлю тебя поступать против воли. — Он сделал паузу, чтобы она до конца осознала смысл этих слов. — Просто помни об этом, хорошо?

Она глубоко вздохнула и потупилась:

— Хорошо.

— Я никогда не бегал за женщинами. Может, я просто удачливый грубоватый музыкант, но у меня тоже есть гордость!

Элизабет была удивлена словами Хейла, она не ожидала такой реакции.

— Мне, кстати, начинает нравиться твоя музыка, — пробормотала она.

— Здорово. Может, когда-нибудь и я начну тебе нравиться.

— Хейл! — предостерегающе воскликнула девушка.

— Ладно, не хочешь говорить о чувствах — не надо. Но, Лиззи, я хочу, чтобы ты кое-что поняла относительно моего характера. Я всегда сам принимал решения и никогда не позволял собой командовать. А это именно то, что ты пытаешься делать, и не могу сказать, чтобы мне это нравилось. Я… стараюсь свыкнуться с новой ситуацией, но пока что-то не очень получается.

Элизабет смотрела на него в изумлении.

— Хейл, да о чем ты говоришь? Ты успешный человек, ты всего сам добился в этой жизни. У тебя есть все: слава, деньги…

«Не все…» — подумал Хейл.

— Что ты решила по поводу моего предложения?

— Стать твоим постоянным телохранителем?

Он задержал дыхание и кивнул. Тень грусти мелькнула в глазах Элизабет.

— Нет. Я ценю твое внимание, но… я жду от жизни большего.

— Чего же больше? Я хочу, чтобы ты была единственной женщиной в моей жизни — моим телохранителем.

— Это не то, чего я хочу. — Элизабет медленно прошла мимо Хейла и открыла дверь в свою комнату.

Усилием воли Хейл заставил себя остаться на месте, не броситься за ней. Она остановилась, и в ее прекрасных больших глазах застыл вопрос, на который он не мог дать ответа.

И все-таки он не удержался. Она была для него всем, чего он желал в этой жизни. И даже больше. Хейл подошел к ней, прильнул губами к ее лбу и ощутил теплоту и мягкость кожи, сладкий легкий аромат сирени, вновь вскруживший ему голову.

— Спокойной ночи, — пробормотал он.

Уже свернувшись калачиком в постели, она не могла отвести глаз от двери — незапертой двери. Сотня гимнастических упражнений не помогла ей успокоиться. Она приняла душ, вернулась в постель и вновь не могла отвести глаз от незапертой двери.

До двери несколько шагов — и она окажется в объятиях Хейла, самого желанного мужчины на свете. Элизабет с головой залезла под одеяло, пытаясь спрятаться от навязчивого призрака.

Два дня спустя Элизабет позвонила сестре, и та сообщила ей последние скандальные новости из таблоидов.

— Сестренка, ты представить себе не можешь, что это за новости! Вы с Хейлом на первой странице «Сан кроникл».

— Что? — Элизабет чуть было не выронила трубку из рук. «Кроникл» была самой «желтой» газетенкой, какую только можно себе вообразить.

— Фотография смазанная, но там вы с Хейлом идете держась за руки. Я-то тебя сразу узнала! Мне даже подпись к фотографии не надо было читать!

Элизабет и подумать было страшно, что же написано в самой статье!

— Рассказывай дальше!

— Цитирую; «Всех занимает вопрос: кто же эта ослепительная блондинка, сопровождающая кантри-звезду Хейла Бриджеса во время его техасского турне? До сегодняшнего дня певец не позволял ни одной женщине числиться в роли своей подружки дольше недели. Именно поэтому блистательная блондинка вызывает у публики столько вопросов. Неужели этой загадочной женщине удалось завоевать сердце Бриджеса и он вскоре поведет ее к алтарю? Неужели Хейл Бриджес наконец-то решил жениться?»

— О Господи! — пролепетала Элизабет.

— Правда, потрясающе? — восторженно воскликнула Сьюзен. — Они назвали тебя ослепительной, блистательной и загадочной!

— Прошу тебя! — сухо остановила ее сестра. — Это обычный лексикон для бульварных газет.

— Да ладно тебе, не будь такой скромницей! Расскажи мне все! Хейл неотразим, да? Когда свадьба?

— Как ты можешь верить этом глупостям? Мои отношения с Хейлом Бриджесом чисто профессиональные! Меня наняло агентство, и я просто делаю свою работу!

— Что-то ты слишком сильно возражаешь…

— Сьюзен, не забывай, пожалуйста: никто не должен знать, что я телохранитель Хейла. Это условие контракта.

— Я буду держать рот на замке!

Элизабет понадобилось больше часа, чтобы прийти в себя после разговора с сестрой. Только медитация вернула ей слабую тень покоя. Хорошо, она может убедить Сьюзен, что таблоиды врут, но как она сможет убедить в этом сумасшедшую фанатку? Что та предпримет, когда увидит статью? Даже представить страшно.