…. Николай открыл глаза. В уши ворвался рев вертолетного двигателя. Натужный рев, как у раненного зверя. Пахло гарью, а ручка управления лихорадочно тряслась в руках. Летчик взглянул на командира — тот бессильно уткнулся лицом в зеленую приборную доску.
— Держать горизонталь! Держать горизонталь! — яростно шипел сквозь стиснутые зубы Николай, нечеловеческим усилием выравнивая заваливающийся на левый борт вертолет.
— Ребята! Да отзовитесь же вы, мы падаем, помогайте!
— Держу горизонталь, Коля — послышался голос пришедшего в себя командира.
Вертолет, каким-то невероятным усилием, вырвался из смертельного крена, ушел от 4 блока на малой высоте и сумел совершить аварийную посадку. Все остались живы, и даже не были ранены, не считая ушибов и синяков.
Вернувшись на аэродром, Николай дозвонился жене в Гомель.
— Света! Ты беременна?
— Да, Коля. Откуда ты знаешь? Не волнуйся, я все знаю и сделаю все здесь, на месте. Врачи в растерянности, никто ничего не знает о последствиях аварии, и рекомендуют сделать аборт.
— Я запрещаю тебе делать это. Слышишь меня?! — с металлом в голосе, громко и четко сказал Николай. Многие офицеры на переговорном телефонном пункте, оглянулись на Николая и замолчали, прислушиваясь.
— Коля! Ведь это так опасно для развития ребенка, могут быть болезни разные. А вдруг…
— Ты поняла меня, Света?! Я запрещаю тебе делать это. Все будет хорошо, родная, я знаю! Доверься мне!
— Хорошо, Коленька! А ты как?
— Я в норме. В командировке, недалеко от тебя. Скоро увидимся. Обнимаю!
Николай положил трубку и вышел на улицу.
Он был спокоен и уверен.
Он знал.
Он помнил.
Он верил.