"Прикладывание льда к больному месту.

Кровопускание слабое или обильное.

Усекновение пораженных частей тела.

Погребальный молебен и отпускание грехов…"

Список бесплатных услуг целителя при Храме Спасения

Стоило им въехать в этот водоворот людских и нелюдских тел, как тут же множество рук начали хватать приятелей за рукава, за ноги и даже коней за хвосты. Со всех сторон сыпались просьбы, предложения, угрозы и проклятья. Иногда над головой вспыхивали необычные разноцветные узоры, заставляющие коней испуганно шарахаться.

— Что это? — с любопытством уставился Айвен на новую вспышку.

— В людных местах работают сторожевые заклинания, оберегающие гостей города от проклятий и наговоров. Не каждому, приехавшему лечить обычный насморк, захочется покинуть город косоглазым, заикающимся и с голодным несвезлохом в придачу.

— И что это сейчас было?

— Не знаю. Проклятья — это не мой профиль.

— Ага. Твой профиль — табуреты по комнатам двигать, да одеваться в такое несуразное тряпье, что нормальный человек на себя и напялить-то постесняется.

— На себя посмотри. Когда стирался последний раз?

— Я при смерти, мне можно, — отрезал юноша и попытался оторвать от своего коня какого-то старикашку, — Ты посмотри. Маленький, а цепкий, что твоя блоха.

— Меня зовут доктор Вшивс! — пропищал старичок, — И я именно тот, кто вам нужен.

— Да. Пожалуй, сейчас я об тебя грязь со своих сапог буду сбивать. Отпусти несчастное животное, коновал!

— С вашего позволения, вот уже четыре года я практикую исключительно на людях и анатомически сходных с ними гуманоидах, — задыхаясь, просипел доктор.

— А до этого? Неужели на несчастных зверушках тренировался? Предупреждаю, я сейчас пущу коня вскачь, — пытаясь дотянуться до него сапогом, предупредил вор.

— В вашем положении, юноша, лично я бы поостерегся пинать возможно единственного человека, способного спасти вашу жизнь, — простонал старичок и, разжав пальцы, рухнул в дорожную пыль.

— А как же уважение к старшим? — ухмыльнулся Мэт, — Теперь будешь своего спасителя искать под ногами прохожих.

— Не люблю шарлатанов.

— С чего ты взял, что он врет? Он же сказал, что ты смертельно болен.

— Наверное, подслушал наш разговор, — пожал юноша плечами, — Или просто предположил.

— Тем не менее, я снова осмелюсь предложить вам свои услуги! — снова появился старичок, вынырнув из-под брюха коня Мэта, — Не стоит полагаться на магию там, где помочь вам сможет лишь наука и истинное лекарское искусство!

— Ты еще здесь? — удивился юноша, — Тебе что, мало досталось? Так я добавлю.

— Подожди! — геомант положил руку на плечо вора, — Эй, ты, доктор. Если скажешь, что с моим другом, то мы пойдем с тобой.

— Нет ничего проще! Только, молодой человек, для постановки диагноза, вам придется проехать вот сюда, где посвободнее и спуститься с лошади.

Бросив испепеляющий взгляд в сторону мага, Айвен направил коня к ближайшему навесу и спешился.

Сухонький дедок просеменил к нему и начал осмотр. Сначала ощупал руки юноши, потом лоб, заглянул в уши и попросил его открыть пошире рот. Показал два пальца и зачем-то попросил их сосчитать, а потом долго изучал глаза вора, оттянув ему веко.

— Ты руки-то мыл? — хмуро поинтересовался тот, когда доктор попытался засунуть ему пальцы в рот.

— А как же! — возмущенно отпрянул старичок, — Гигиена является одним из основных принципов здорового образа жизни!

— Это еще что за зверь? Впервые слышу.

— Собственно, это и не удивительно. Медицина еще только зарождается как полноценная наука, но я уверен, что будущее именно за ней, а не за магами-шарлатанами или жрецами, вымаливающими у богов очередное чудо.

— Ты все еще не сказал, что со мной, — напомнил ему юноша.

— Ах да. Собственно, здесь все просто. Повышенная температура, бледное лицо и раздражительность говорят о том, что у вас или инфекция, или лихорадка.

— А эта твоя фикция — она лечится?

— Правильно говорить "инфекция". Это значит, что организм отравлен, и нужно всего лишь очистить его от яда.

Маг с вором переглянулись. Мэт отрицательно покачал головой, давая понять, что доктор не пользовался магией при осмотре.

— Вы очень осторожно дышите, не делая глубоких вдохов. А это значит, что вам больно дышать, — продолжил Вшивс, — Это могло бы быть воспаление легких, но я не слышу никаких хрипов, — он прижал ухо к груди Айвена с правой стороны.

С диким воплем, мгновенно побледневший юноша рухнул на землю.

— А это значит, что мы имеем дело с локальным заражением крови, — задумчиво пробормотал старичок, глядя на потерявшего сознание пациента.

— Сможете вылечить его, господин Вшивс? — Мэт ловко спрыгнул с коня и попытался поднять бесчувственного вора.

— Несомненно! Мне постоянно приходится иметь дело с сепсисом. И еще никто из пациентов не жаловался.

— Хорошо. Сейчас я посажу его в седло и иду за вами…

Лачуга, в которую привел чародея доктор Вшивс, оказалась крохотной и весьма скромно обставленной. Для доктора, успешно практикующего несколько лет, это было слишком подозрительно. Впрочем, идеальная чистота, царящая в комнате, несколько успокоила Геометра.

— Сейчас-сейчас. Вот здесь у меня горячая вода и все необходимые инструменты. Кладите больного вот сюда, на белое покрывало. И, умоляю, осторожнее, чтобы он не пришел в сознание. Это намного упростит мою задачу.

С этими словами старичок пододвинул к скрипучей кровати, на которой лежал бесчувственный юноша, невысокий столик и начал раскладывать на нем свои "инструменты".

Остро отточенный кухонный нож. Кусок изогнутой медной проволоки. Огромных размеров рыболовный крючок. Коробку с иглами и нитками, которыми обычно пользуются сапожники. Несколько кусочков смолы. Обычную восковую свечу. Бутылку дешевого кислого вина.

— Эй, уважаемый, а вы точно уверены в том, что собираетесь делать? — забеспокоился Мэт, с сомнением глядя на все эти приготовления.

— Не беспокойтесь. Все инструменты совершенно стерильны. Я лично их прокипятил.

— А как насчет целебных настоек? Наговоров? Болеутоляющих рунных знаков?

— Забудьте про традиционное лечение с помощью этих ваших заклятий и чудес, — отмахнулся доктор, — В данном случае это бесполезно. А вот медицина нетрадиционная быстро поднимет вашего друга на ноги.

— И что именно вы собираетесь делать?

— Выпустить отравленную кровь, разумеется! Сепсис весьма удачно локализован и простейшего хирургического вмешательства будет достаточно, чтобы облегчить страдания пациента. А потом я дам вам список лекарств, которые помогут вытянуть остатки яда и поспособствуют процессу заживления и восстановления поврежденных органов. Надеюсь, что заражение не проникло слишком глубоко, и мне не придется вырезать у пациента легкое или что-нибудь еще, — доктор хищно улыбнулся и с такой жадностью посмотрел на Айвена, словно собирался его прямо здесь разделать и съесть.

— Мы уходим, — коротко бросил Мэт.

— Но почему? Я обещаю, что не пройдет и недели, как ваш друг встанет на ноги!

— Если бы я хотел, чтобы ему просто пустили кровь, я бы обратился к любому армейскому коновалу или в Храм Спасения. Там мясники будут поопытнее вас.

— И будут резать несчастного на куче грязной соломы грязным кухонным ножом своими грязными неуклюжими руками?

— Но у вас тоже кухонный нож.

— Поверьте, это временное неудобство. Да и оглянитесь! В моей операционной царит идеальный порядок! А хирургии я обучался у лучших медикусов Фармского Медикария!

— Так вы один из этих странных чудаков, потрошащих трупы, чтобы научиться исцелять живых? Придумавших кучу странных и непонятных слов, вроде этой вашей гигиены и хирургии, и ежегодно выпрашивающих у Совета кучу средств на свои "изыскания"? Я слышал, что некроманты в очереди стоят у дверей Медикария, в ожидании свежих тел, ваших бывших пациентов. И только благодаря их заступничеству, вашу лавочку еще не прикрыли.

— Вы не имеете права!

— Надеюсь, привести его в чувство вы сможете? Только без иголок, а то знаю я вас!

— Как вам будет угодно, — вздохнул доктор Вшивс и поднес к носу Айвена какой-то пузырек. Вдохнув, юноша закашлялся и открыл глаза.

— Где я? — был его первый вопрос.

— В моей операционной. И вот этот суровый господин с синими усами не хочет, чтобы я вас исцелил.

— Если ты собирался лечить меня вот этими вот орудиями пыток, разложенными на столике, то я только что задолжал ему пару кувшинов самого дорогого вина.

— Я напишу вам названия лекарств, которые можно купить у любого аптекаря, — усевшись на лежанку, доктор вытащил мятый листок бумаги и графитовое писало. — Вот эти нужно пить, эти — втирать, а вот эти сжигать и вдыхать дым.

— И это должно мне помочь?

— Несомненно! Думаю, что уже через три месяца после начала курса лечения вам станет заметно лучше.

— Три месяца я должен втирать в себя этот, — вор выхватил листок из рук доктора, — цин… шианк… целковый… А здесь что написано? И вообще — кто все эти буквы? Я едва ли половину могу разобрать из того, что здесь написано!

— Это шелкопрядная мазь. Втирать трижды в день.

— Ну-ка, погодите. Господин доктор, вы дали рецепт правой рукой? — вмешался Мэт.

— Разумеется. Я же правша, и все делаю правой рукой.

— Вот только писали вы левой. Неудивительно, что мой друг не смог ничего прочесть.

— Так нас учили в Медикарии. Для того, чтобы…

— Оставьте свои объяснения для убитых горем родственников ваших будущих пациентов, — усмехнулся геомант и вышел…

— И что будем делать? Искать Хромого? — Айвен уже сидел в седле своего Каббра.

— Других вариантов у нас пока нет. А таскаться по всем лекарям и колдунам, так это никакого здоровья не хватит.

— Ума не приложу — неужели подобные этому Вшивсу действительно считают, что они способны лечить людей? По-моему, вреда от них намного больше, чем пользы.

— Ну, иногда даже их пациентам везет, — пожал плечами геомант, — нужно отыскать какой-нибудь информаторий, чтобы узнать, где находится Кривой переулок.

— Информаторий? А что это такое?

— Проще показать. Поехали, кажется, я видел вон там что-то похожее…

Информаторием оказалась массивная тумба высотою примерно по грудь, а на ней было закреплено три фонаря таким образом, чтобы ночью освещать бока тумбы. На всех четырех ее сторонах, как оказалось, была изображена схема города. В картах Айвен разбирался неплохо и довольно быстро нашел ворота, через которые они въехали.

— Смотри! — указал Мэт на тускло светящееся пятнышко на карте, — Вот здесь мы с тобой сейчас находимся. А нам нужен… — он вытащил медную монету и положил ее на тумбу, — Кривой переулок, — четко и внятно произнес маг.

— Спасибо за использование нашего информатория, — раздался вдруг приятный женский голос, и вор был готов поклясться, что он исходил со стороны тумбы.

Монетка с тихим шипением пропала, а на карте вспыхнуло еще одно световое пятно. Помигав примерно с минуту, оно исчезло.

— Ты запомнил? — геомант повернулся к своему приятелю.

— Что это было? И куда делись деньги? — юноша подошел к тумбе и начал осматривать ее, пытаясь отыскать щель, в которую могла провалиться монета.

— Это и есть информаторий. За медяк ты можешь увидеть любое место в пределах городских стен, которое тебе нужно.

— Хм. А если я хочу найти богатый дом с плохой охраной?

— Нет. Только улицу, название которой тебе известно. Или дом человека, если ты назовешь его имя.

— Дай-ка монету! — требовательно потянул руку Айвен.

— Зачем? Ты же здесь ничего и никого не знаешь?

— Спасибо.

Выхватив у Мэта медяк, юноша подошел к тумбе и положил на нее монету.

— Улица Кожевников, — уверенно произнес он.

— Спасибо за использование нашего информатория, — снова произнес приятный женский голос, и на карте замигал огонек. Монета пропала.

— Я всегда был уверен, что улица Кожевников есть в каждом городе. Дай еще монету.

— А мне казалось, что мы спешим спасти твою жизнь, — напомнил ему маг.

— Я знал, что ты не откажешь другу, — помахал у него перед носом кошельком вор.

— Эй, верни мне его! Невероятно. Ты стащил у меня кошелек. Опять!

— Да мне и нужна-то была всего одна монетка. Так-так… Мне нужна… Мне нужен… Переулок деревянноногого толстопуза! — четко произнес Айвен, наклонившись к тумбе.

— Недостаточно информации, — отозвался голос.

— Ты монету положи, — напомнил Мэт.

— Ах да, и вправду. Вот, держи. Итак, где находится переулок деревянноногого толстопуза?

— Спасибо за использование нашего информатория.

Монетка с тихим шипением исчезла, но на карте ничего не зажглось.

— Что, сломалась что ли? Эй, показывай мне переулок толстопуза! — постучал ладонью по тумбе вор.

— В Рионе нет такой улицы, — пояснил маг, — Он не показывает то, чего нет.

— Тогда пусть вернет мои деньги! Эй, Мэт, эта кабброва тумба стащила твою монету!

— Вообще-то, ее стащил ты. В любом случае, деньги назад нам уже не получить. Кстати, ты мне должен два медяка.

— Сдачи с золотого найдешь?

— Держи. Кстати, а откуда у тебя золотой? Эй, а ну-ка вернись! Ты же сказал, что возьмешь только одну монету!.. — завопил маг, и пришпорил своего харука.

Когда геомант нагнал Айвена, тот рассматривал какую-то вывеску, с изображением толстого выпивохи, держащего в руках огромную кружку, украшенную пенной шапкой.

— Если ты мне сейчас скажешь, что вот за этой дверью скрывается мастерская пивных кружек или Цех веселых толстяков, то сделаешь меня самым несчастным вором на свете! — повернулся юноша к Мэту.

— Проголодался? Между прочим, до Кривого переулка осталось совсем немного. Потом пообедаем.

— Послушай, а вдруг я не перенесу лечения? Ты хочешь отправить меня на смерть голодным?

— Ладно, уговорил. Только недолго. И смотри — по чужим карманам не шарить и ни с кем не задираться. Здесь все через одного колдуны или чародеи, хлопот не оберешься.

— Я уже не маленький, — отозвался юноша и направил коня в сторону стойла. К нему тут же подскочил юркий мальчишка, и ухватился за стремя.

— Чем прикажите накормить коня, господин?

— Поставь ему морковку, овес и свежей травы, пусть сам выбирает. И близко к нему не подходи, у тебя волосы цвета спелой пшеницы, а мой Каббр плохо видит.

Айвен дождался своего спутника, и вместе они зашли в трактир под странным названием "Трезвый пьянчуга"…

Вышли они из этого заведения довольно быстро, причем красный от гнева вор сыпал проклятьями направо и налево, а геомант улыбался, с трудом сдерживая смех.

— Кабброва страна, каббровы толстяки и трижды проклятые трактирщики! Это надо же такое было удумать, а? И за что я, спрашивается, две полновесных серебряных монет отдал? — возмущался юноша.

— Между прочим, за обед заплатил я.

— Тем более! Мне ведь не за себя, мне за тебя — моего друга обидно! Это же настоящий обман! Разве можно нормальному человеку, который забежал перекусить в тишине и прохладе, подсовывать вместо славного наваристого эля эту… этот… такое… — Айвен захлебнулся словами, пытаясь подобрать нужное определение.

— Я раньше слышал про подобные заведения, но думал, что все это слухи.

— Это какому кабброву умнику пришла в его крохотную голову такая идея — подавать в трактире пиво, в котором нет хмеля? А вино? Разве это вино? Это же просто издевательство какое-то! Я от этого вина раньше лопну, чем опьянею!

— Поэтому трактир и называется "Трезвый пьянчуга". В нем подают вина и эль, в которых нет хмеля. Ноги и язык не заплетаются, кулаки не чешутся, а наутро голова не болит. Красота!

— Красота? Я четыре кружки пива выдул, прежде чем заподозрил неладное. И ты меня не предупредил.

Вяло переругиваясь, они забрали своих скакунов и отправились искать Кривой переулок, до которого оставалось всего пара кварталов. Но спокойно доехать до места им не дали.

— Берегись! — геомант дернул поводья, направляя коня в сторону Айвена. Чтобы избежать столкновения, вору пришлось развернуть своего Каббра.

— Ты что, спятил? — возмутился, было, юноша. Но тут вдруг что-то горячее и ослепляющее яркое пронеслось рядом с его головой, гудя, словно рассерженный шмель. Ударившись в стену дома, странный снаряд рассыпался снопом искр.

— Ой, кажется, я промазал, — раздался насмешливый голос за их спинами.

Друзья обернулись. Позади них стоял самый обычный уличный грабитель, которых и тот и другой уже успели насмотреться за свой недолгий век. Грязная рубаха, кривая ухмылка, рыжая борода и зловещий огонь в глазах. Правда, этот грабитель умел швыряться сгустками пламени.

— Ничего, зато я не промахнусь, — еще один разбойник появился в десяти шагах впереди них прямо из воздуха. Этот был еще моложе Айвена — почти мальчишка! — и двигался с изяществом не то танцора, не то искусного фехтовальщика.

Он сделал несколько быстрых пассов и выбросил вперед правую руку, открытой ладонью вверх. С нее сорвалось несколько темных игл и устремились к Мэту, увеличиваясь на лету и превращаясь в полупрозрачные лезвия кинжалов.

Геомант нахмурился. Айвен успел насчитать семь призрачных клинков и уже мысленно попрощался со своим приятелем, но тот вдруг сплел кисти рук в замысловатую фигуру и словно что-то швырнул навстречу вражескому заклинанию. Даже вор смог почувствовать огромный выброс маны, а противники так и вовсе остолбенели, когда лезвия вдруг истаяли в воздухе, всего пару каких-то шагов не долетев до цели.

— Надо же. Развеять уже запущенное заклинание далеко не каждому по силам. Ты хорош, определенно хорош, — третий грабитель спрыгнул с крыши и плавно, несмотря на свою тучность, опустился на землю рядом с метателем магических клинков.

— Тебе не выстоять против нас троих, — спокойно заметил он.

Вор мысленно окрестил эту троицу Рыжим, Толстяком и Танцором, и обиженно заметил:

— Между прочим, я тоже здесь!

— Ты бы еще коней посчитал, — звонко рассмеялся Танцор. — Ты же пустышка, "пузырь", — презрительно добавил он.

Тем временем Мэт успел выхватить свой мешочек с камнями и щедро сыпанул горсть на землю перед лошадьми. Напряжение покинуло его лицо и на губах заиграла усмешка.

— Хватит болтать! Убьем их поскорее, пока местные чародеи не поняли, что им подсунули обманку! — рявкнул Рыжий и один за другим выпустил сразу три пылающих сгустка.

Вор быстро скользнул под брюхо Каббра, увертываясь от снарядов. Геомант же широко развел руки, словно для объятий. В воздухе сверкнул иссиня-черный кусок мрамора, и чародей с невероятной скоростью увернулся от новой порции волшебных лезвий, на мгновение превратившись в размытый силуэт.

— А ты шустрый. Но я могу играть в эту игру очень долго. А ты? — на ладони Танцора снова появились черные иглы, и он небрежно стряхнул их в сторону всадников. Однако, камни из-под его ног вдруг выскользнули, и колдун, пытаясь удержать равновесие, всплеснул руками. Магические лезвия, повинуясь его взмаху, улетели в небо.

— Разумеется, это была не случайность, да? Больно уж вы проворные, нужно это исправить, — заявил толстяк, выкидывая вперед руку с открытой ладонью. Воздух перед ним странным образом "поплыл", искажаясь едва различимыми волнами и преломляя очертания предметов.

Геомант лихорадочно пытался нашарить что-то в своем мешочке. От крыши вдруг отразился солнечный луч, ослепляя Толстяка, но на действии воздушного заклинания это никак не сказалось. Колеблющийся воздух накрыл двух всадников, и они словно угодили в вязкий кисель. Движения сразу стали замедленными, как в каком-нибудь кошмарном сне.

— Ну, посмотрим, какой ты сейчас будешь быстрый, — широко улыбнулся Танцор, любуясь мерцающими на своей ладони иглами.

Мэт выхватил острый осколок прозрачного камня, плавно двигая рукой.

Айвен закричал и бросил что-то в сторону Толстяка и Танцора.

Каббр медленно вскинул передние копыта, вздымаясь на дыбы. Даже у коня движения были вязкие и неестественные.

Геомант стиснул камень, и струйка крови вытекла из его кулака.

Медленно вращаясь в воздухе, руна Огненного Шара устремилась к двум чародеям-грабителям. Каждая черточка вырезанного на ней символа была хорошо видна вору, живущему в замедленном мире.

— Н-на! — движения противника казались теперь не по-человечески стремительными, и смертоносные клинки летели с совершенно безумной скоростью в Мэта, даже войдя в зачарованную область.

Геометр снова попытался уклониться, однако теперь двигался он недостаточно быстро. Несколько призрачных лезвий ударили геоманта в грудь. На его белоснежной рубахе проступили пятна крови, отмечая места порезов.

— Не шали, мальчик, — погрозил Айвену пальцем Рыжий и хлопнул в ладоши. Руна взорвалась в воздухе, не долетев до цели и на краткий миг ослепив всех присутствующих.

Раздался громкий треск, и один из балконов, угрожающе висящих над головами сражающихся, вдруг обрушился прямо на Толстяка. Тот вскинул руки, перед которыми замерцало что-то вроде прозрачного щита, но это не помогло. С отчаянным вскриком грабитель рухнул на землю, а сверху его прикрыли обломки, подняв облако пыли.

Бородатый широко замахнулся, и в ладони его сформировался новый огненный снаряд, который он тут же швырнул в спину вора. Удар оказался таким мощным, что юношу вышибло из седла, и тот медленно полетел в сторону соседнего дома.

Кирпичная стена неотвратимо приближалась. Айвен попытался смягчить удар, развернувшись плечом в сторону преграды, но вся правая сторона груди словно взорвалась нестерпимой болью, и он потерял сознание. Второй раз за день…

В чувство его привел знакомый голос, зазвучавший в голове:

"Ты что это, никак, помереть собрался? Извини, но придется тебе еще помучаться. Вставай, пока тебя заживо не зажарили!"

И словно жидкий огонь начал растекаться из раны по всему телу, отозвавшись пульсирующей болью в правой ладони. Юноша открыл глаза, чтобы проверить, что происходит с его рукой. Печать. Она была там. Айвен оглянулся, но в глазах все поплыло и начало двоиться. Застонав, он попытался встать, опираясь спиной о стену.

— Эй, смотри — я думал, что этот щенок уже сдох! — раздался удивленный голос Толстяка. Похоже, упавшего на голову балкона для него оказалось недостаточно.

— Наверное, из-за твоего замедляющего заклинания удар получился слишком слабым, — отозвался Рыжий, — сейчас я его добью.

— Только лошадок не попортьте, больно уж они ценные.

Яркий свет ударил Айвена по глазам, и он вскинул руку, прикрываясь раскрытой ладонью. Снаряд бессильно осыпался искрами, даже не долетев до него, лишь в лицо ударил горячий порыв ветра — и только. Зрение начало восстанавливаться, и Айвен осмотрелся. Судя по всему, без сознания он провел не больше пары минут.

Мэт по-прежнему сидел на своем скакуне. Его и харука окружал полупрозрачный магический купол. Судя по напряженному бледному лицу геоманта, защиту он удерживал из последних сил, а рубашка его была уже вся в крови.

Толстяк стоял в тени дома, скрестив руки на груди и настороженно озираясь по сторонам: похоже, боялся появления стражи. Рыжий и Танцор торопливо выпускали в защитный купол геоманта различные атакующие заклинания, пробуя его на прочность. Похоже, метатель огня даже не удосужился проверить, достигло ли его заклинание цели.

Неосторожно пошевелившись, юноша ударился плечом о выступающий камень, и с его губ сорвался протяжный стон, который был услышан врагом.

— Живучий, посмотрите-ка на него! — удивился здоровяк, — Ладно, вы развлекайтесь дальше, а этим недобитком я сам займусь, — на губах колдуна-разбойника заиграла усмешка, и он направился к Айвену, жонглируя чем-то невидимым.

Но дожидаться его юноша не стал. До крови закусив губу, он оттолкнулся от стены и встал на ноги, с трудом удерживая равновесие. В глазах снова все поплыло, но это уже была не слабость, а действие замедляющего заклинания. Воздух стал вязким, и любое движение давалось с трудом.

— Надоело! Хватит! Куда ни плюнь — сплошь да рядом колдуны и чародеи, — вспылил вдруг Айвен, — Сейчас я вам такого "пузыря" покажу, что на всю жизнь запомните!

Он решительно вытянул вперед обе руки, вонзая их в сопротивляющийся воздух, а потом развел в стороны, словно разрывая невидимую ткань. И враждебная магия сдалась. Раздался оглушительный звон, и Толстяк вдруг замер на месте, схватившись за грудь. Лицо его разом побледнело, а из носа и ушей шла кровь — похоже, все это время он поддерживал свои чары, и "разорванное" Айвеном заклинание ударило по нему, словно лопнувшая струна по пальцам музыканта.

Рыжий и Танцор одновременно опустили руки, изумленно глядя на вора. Самым удивительным было то, что магический потенциал юноши оставался на прежнем уровне — мана его по-прежнему была заперта. Это было им непонятно, а оттого еще страшнее.

— А теперь ты, бородатый. Ну-ка, подбрось огоньку! Давай-давай, я знаю, что ты это любишь, — нагло ткнул пальцем в Рыжего Айвен. Движения снова стали легкими, и свойственная ему жизнерадостность начала понемногу возвращаться.

— Щенок! — выкрикнул маг и швырнул в наглеца сразу три огненных сгустка, не столько, чтобы навредить, сколько для отвлечения внимания: третий грабитель ужом скользнул к стене и словно стал полупрозрачным, сливаясь с каменной кладкой. Вдоль стены он двинулся за спину Айвену, который выпустил его из виду.

По какому-то наитию, юноша резко свел ладони друг к другу, словно зажимая между ними что-то невидимое и достаточно хрупкое. Магические снаряды замерли на полпути, зависнув в воздухе и тихо гудя.

— Хм, интересно. А если вот так попробовать? — с этими словами Айвен резко выбросил ладони вперед, отталкивая от себя воздух. А заодно и висевшие в воздухе сгустки пламени.

Этого Рыжий никак не жидал и замер, открыв рот. Слишком поздно сообразил он, что заклинание теперь обернулось против своего же создателя, и все три шара ударили грабителя прямо в грудь, отбросив его на несколько шагов.

— Следующий! — азартно воскликнул юноша и начал искать взглядом третьего.

— Сзади! Он прикрылся иллюзией, ползет вдоль стены! — хрипло выкрикнул Мэт.

Раскрытый маг уже не таился, снова приняв нормальный облик. Он вытянул перед собою руку с раскрытой вверх ладонью, и над ней начали формироваться призрачные лезвия. Айвен прищурился. Вытянул руку, повторяя жест противника. Зловеще мерцающая в самом центре ладони розовым светом Печать вдруг набухла и словно лопнула, выпуская из себя небольшой шар, словно сотканный из дыма, который повис над ладонью.

Метнули они свои магические снаряды одновременно. Созданный Печатью шар тоже увеличивался, приближаясь к цели, и его полет сопровождался ревом. Два заклинания столкнулись в воздухе, и от волшебных клинков мага-разбойника не осталось и следа, а магический шар развеялся, как самый обычный дым.

Дожидаться, что будет дальше, Танцор не стал и бросился бежать прочь.

— А ну стой! — раздался голос Мэта. Геомант уже убрал свою защиту и соскочил с коня. Присев на корточки, он положил ладонь на землю и закрыл глаза.

На этот раз Айвен не просто почувствовал, но и увидел, как на короткий миг под ладонью геоманта зажглась тусклая мантическая линия, которая быстро начала наливаться светом. Юноша посмотрел на бегущего. Земля под ногою разбойника вдруг разверзлась и он по колено провалился во внезапно появившуюся яму.

Тяжело дыша, геометр сел на землю и закрыл глаза.

"Отдал последние запасы маны", — догадался Айвен. Магическое истощение было ему хорошо знакомо, ведь в прежние времена Инош не сильно-то его и жалел, вытягивая всю ману, без остатка. Казалось, что с той поры прошла уйма времени, хотя на самом деле всего несколько недель.

— Чего медлишь? — прохрипел Мэт, открывая глаза.

Вор посмотрел на Танцора, с проклятьями пытающегося вытащить застрявшую в проломе ногу, а потом направил на него ладонь. Вырвавшийся из нее розовый луч оборвал жизнь и крики последнего из грабителей.

— Какого каббра? Я же не просил его убивать! — вскинул бровь геомант.

— Я и не хотел? Оно как-то само получилось, — потупился вор.

— Надеюсь, ты хоть кого-нибудь из них оставил в живых для допроса?

— Как ты?

— Паршиво. Пустой, как твои карманы. И вдобавок у меня начался "голод".

— Чего?

— Полное опустошение. Ощущаю себя пересохшим колодцем, которому безумно хочется пить. Воды вокруг полно, но вот только дотянуться до нее я не могу.

— Почему?

— Ах да, ты же у нас Печатник, тебе это не знакомо. Обычному магу чтобы впитывать внешнюю ману, нужны небольшие запасы собственной. Которая в таком истощенном состоянии восстанавливается крайне медленно. Иногда на это могут уйти месяцы.

— Я могу тебе помочь?

— Вряд ли. На это мне тоже нужны силы, а их нет.

— Похоже, придется мне какое-то время вместо тебя побыть магом, — широко ухмыльнулся вор.

— Понравилось быть всемогущим? Ничего, скоро это ощущение пройдет. Вот только какого каббра ты, господин свежеиспеченный маг, никого в живых не оставил?

— Зачем нам живой грабитель?

— Узнать, что забыли три арланийских охотника за головами в Хеоне. И почему напали на нас, скрыв факт использования магии от местных чародеев, — с этими словами геомант показал амулет, висящий на шее у неподвижно лежащего Толстяка.

Айвен обернулся. Рыжий так и лежал там, куда его отбросило собственное заклинание. Танцор тоже неподавал признаков жизни.

— Точно мертвы?

— Сходи, проверь, — скривился маг.

— А с мертвыми разговаривать ты умеешь?

— Нет. А ты?

— Ты сам-то понял, что и у кого спросил? — улыбнулся Айвен.

Мэт не ответил. Он перевел взгляд на ладонь юноши, где все еще была видна Печать. Правда, она уже не светилась и не пульсировала, но сила по-прежнему была в ней.

— Ты думаешь, что… — начал было вор, и геомант лишь пожал плечами.

— Начни с Толстяка. Ему меньше всего досталось. Но сначала принеси мою сумку, нужно раны смазать. Конечно, это всего лишь неглубокие порезы, хвала Рунной Кольчуге, но истечь кровью не хотелось бы, слишком уж их много.

Выполнив просьбу друга, Айвен подошел к толстяку, лежащему на спине. Лицо его было залито кровью, а левая нога неестественно подвернута. Задумавшись на мгновенье, юноша ухватил труп за вторую ногу и потащил его к Мэту.

— Эй, ты чего делаешь? — удивился тот.

— Не собираюсь в одиночку с мертвецами разговаривать. Вдруг он меня укусит?

— Укусишь его в ответ, всего-то и делов.

— Уф, тяжелый, гадина. А с крыши падал, будто легче перышка. Не мог перед смертью на себя это заклинание наложить, а? Я же так и надорваться могу!

— Я вижу, что тебе уже значительно лучше, — усмехнулся маг, — Ты хоть знаешь, что с ним делать?

— Нет. Наверное, нужно принести кровавую жертву? Зажечь ритуальные огни…

— Доверься интуиции. Пока что она тебя не подводила.

Вор послушно закрыл глаза и положил руки на тело. Расслабившись, он попытался отыскать в себе то чувство, которое обычно зовут интуицией.

"Раздави ему сердце!" — отозвалось второе Я.

— Чего-чего? — переспросил юноша, но ему никто не ответил.

— Ты с кем там разговариваешь? — Мэт перестал смазывать свои раны и уставился на Айвена.

— С интуицией. Говорит, что нужно что-то сделать с сердцем.

— Ну так делай.

Юноша послушно положил руку на грудь с правой стороны. Разумеется, сердце покойника не билось.

"Давай! Смелее!" — подбодрил внутренний голос, и вор, стиснув зубы, погрузил пальцы прямо в мертвую плоть, пытаясь достать до сердца.

К его удивлению, это удалось сделать довольно легко, и он почти не встретил сопротивления, словно перед ним был чан с густым медом, а не мертвый разбойник. Пальцы легонько сжались вокруг сердца и оно вздрогнуло.

— Уф, почудится же, — не открывая глаз, он вытер пот со лба второй рукой. Пальцы правой непроизвольно сжались, и сердце покойника снова вздрогнуло.

— Он дернулся, — спокойно заметил Мэт.

— Да? Ну-ка… — теперь уже целенаправленно юноша начал сдавливать и отпускать сердце. Погруженная в грудь Толстяка рука налилась розовым светом.

— Переливай в него силу!

— Я не знаю, как! — в голосе Айвена был страх. Потому что он вдруг почувствовал, как мана сама начинает уходить из него и вливаться в покойника. Не останавливаясь, юноша продолжал массировать сердце.

И мертвец ожил.

— Ты! — Толстяк вздрогнул, и глаза его открылись, — Что ты сделал со мною, щенок!

— Прикончил, разумеется, — вор тоже открыл глаза и посмотрел на лежащего. Потом на свою руку, кисть которой полностью находилась в теле разбойника.

— Да я тебя! — здоровяк попытался встать, но Айвен стиснул сердце, и тот обмяк.

— Не советую угрожать тому, в чьих руках твое сердце.

Толстяк опустил взгляд на свою грудь и вздрогнул. Зрелище действительно было жутким.

— За… Зачем? — прохрипел несчастный.

— Заткнись. Жить тебе осталось пара минут, так постарайся провести их толково, — вмешался геомант. — Мы хотим знать, кто вас послал. Кто хочет нашей смерти?

— Ни… Никто. Мы сами… Хотели поживиться… Ваши лошади…

— Врешь, — в голосе мага звучал металл. — Вы ждали именно нас, и вовсе не для того, чтобы ограбить. И у тебя на шее цеховый знак… Давно охотишься на людей за деньги?

— Эй, дорогой. Не стоит никого выгораживать. Ты все равно сейчас сдохнешь. Не упускай шанс отомстить тому, кто тебя отправил на смерть, — перебил ожившего громилу Айвен. — Не мести же тебе бояться, в самом деле. Тебе уже все равно, ну так помоги хорошим людям!

— Вам… Не уйти… За ваши тела объявлена награда… Большая награда…

— За тела? Может, за наши головы?

— Им… Нужны тела… Целыми… Головы — не нужны… Много золота… Лучше живыми, но… Можно и мертвыми… Но целыми…

— Им? Кому им? На кого ты работаешь?

— Не мы… Все наемники… Убийцы и охотники идут за вами… Жирный кусок…

— Подавятся, — нахмурился вор. — Кто назначил за нас награду?

— Его… Величество… Ривин Третий… Король Арлании… Утром третьего дня… Особым указом… за измену короне… — прохрипел несчастный и умоляюще посмотрел в глаза юноше.

— Покойся с миром, охотник, — отозвался тот на его невысказанную просьбу и, вытащив руку из груди здоровяка, оборвал поток магической энергии, удерживавший дух в мертвом теле…