Сменные блоки Эло встали на места, оживляя бронекостюм. Включилась вентиляция, в лицо подул свежий ветерок. Стало легче, но кромешная тьма окружающего мира давила. Движением глаз я активировал сканер пространства и дождался трехмерной проекции капитанской рубки.
Положительный момент — корабль был вполне себе кораблем, а не затухающей линией на битом экране. Я смог разглядеть кресла и часть предметов. Посмотрел вниз – ноги тоже выглядели в привычной перспективе. Самой радостной вестью стали нормальные давление и атмосфера на борту.
Из отрицательного — голова техника свисала прямо из стены. Приоткрытая пасть застыла в сонном зевке и оттуда вывалился длинный язык, раскатившийся по полу, словно пожарный шланг. Леся обнаружилась в своем кресле, без движения.
Я включил прожектор, разгоняя тьму, и капитанская рубка обрела новые, совсем не радостные, краски. Экраны не работали. Умник молчал. Но самым жутковатым было то, что все три глаза техника были открыты и смотрели на меня. Змея не могла ни моргнуть, ни пошевелиться, только висеть из стены и смотреть. От ее взгляда по спине прошел холодок.
– Мы выжили? — голос Леси вывел из гипнотического контакта с техником и пошел эхом по кораблю. Только сейчас до меня дошло, что не слышно привычного топота носорога и вечно отстукивающего какой-нибудь ритм стрелка. Супруга поднялась с кресла, кряхтя, как старуха, и потянулась, разминая затекшие мышцы. Конечно, я не слышал характерного хруста суставов, но живое воображении лихо дополнило сладкое потягивание девушки этим звуком. Бессознательная часть мозга потребовала от меня повторить ее действия, и я понял, отчего кряхтела жена. Если бы не бронекостюм, подняться на ноги было бы невозможно. Тело задеревенело и даже стало холодным.
– Выжили, но не все, – лучом прожектора я указал на сломавшуюся змею. Леся подошла ближе, заглядывая в распахнутые змеиные глаза.
– Шевелиться можешь?
В ответ лишь тишина.
— Не можешь. Ладно. Двигать зрачками? Отлично! Вверх-вниз — это да. Вправо-влево – нет. Хорошо?
Пауза, после которой зрачки техника подскочили и тут же опустились.
— Мы можем тебя восстановить?
«Да».
-- Тебе нужна энергия?
«Нет».
– А что?
Змея живописно закатила глаза в ответ.
– Ой, сейчас…С тобой надо что-то сделать?
«Нет».
– Нет?! – переспросила Леся.
«Нет».
– Что-то сделать с кораблем?
«Да».
Разговор с техником был долгим, нудным, и чем-то напоминал попытки папуасов из Новой Гвинеи выяснить у инопланетян принцип работы гравитационных двигателей, спаренных с гипер-ускорителем. Мы просто не знали, что спрашивать. Какие слова использовать. Как ни крути, техниками мы с Лесей не были. Плохо, когда не знал, да еще и забыл.
Спустя бесчисленное количество бесящих «Нет», когда мы готовы были опустить руки, в голове появилось идеальное решение. «Да» и «нет». Ноль и единица. Что это, если не бинарный, мать его, язык?! Осталось дело за малым – составить алфавит и показать его змейке!
– Я видел у тебя алмаз. Дай, пожалуйста, – обратился я к Лесе и достал из инвентаря запасной бронекостюм. Его плоская и гладкая нагрудная пластина как раз подходила для моих целей.
– Зачем? – спросила уставшая супруга, но камень передала. Вместо ответа я начал царапать на поверхности общий алфавит, дополняя его вариантом на азбуке Морзе. Однажды, на самой заре моего присутствия в Галактионе, знание этого кода мне очень помогло. Вот и сейчас самое время его вспомнить. Я подтащил бронекостюм к змейке.
– Ты понимаешь, что здесь написано?
«Да».
– Пауза между буквами пять секунд. Говори, что делать надо.
Дело пошло веселее, но не продуктивнее. Змейка вначале высказала все, что думала по этому поводу.
«Тебе говорили что надо взрываться много вопросительных знаков».
– Угу, – отозвался я, оценивая, как техник решила проблему с отсутствием в алфавите знаков препинания.
«Почему не послушался вопросительный знак и восклицательный».
– Если у тебя все, то сеанс связи я заканчиваю досрочно. Много восклицательных знаков!
В ответ я получил бешеное вращение зрачков со знакомым закатыванием в конце. После этого начался конструктив с перерывами на обвинительное «Нужно было взрываться».
– Я нашла! – Леся открутила приборную панель и вытащила блок резервного управления. Лишившись Умника, корабль утратил уникальную возможность пропускать физические тела через перегородки и корпус. Теперь, чтобы попасть на технический уровень, нужно было создать дверь. Либо уподобившись вандалам и помогать себе плазменным резаком, либо резервным рабочим терминалом. Техник был за второй вариант.
Следующий и, по сути, последний пункт плана, заключался в том, чтобы запустить энергоустановку. Стандартной сменой Эло здесь не обойтись. Внутреннее ядро системы заглохло, и в нашу задачу входил ручной запуск системы. Что было нелегким делом. Требовалось так раскрутить спусковой механизм, чтобы пошла цепная реакция. Мы бегали по кругу с рычагом запуска порознь и вместе, но скорости все равно не хватало. Не знаю, сколько бы мы так бегали, пока я не вспомнил, что у меня в бронекостюме есть встроенная функция «Карлсон». Взлетев, я завис горизонтально, вцепился в рычаг и начал ускоряться до предела. Голова закружилась спустя пару витков. Закрыв глаза, я продолжил увеличивать скорость.
– Приветствую, капитан! – голос Умника был таким долгожданным, что я на мгновение потерял концентрацию и выпустил рычаг из рук. Физика – страшная штука, особенно та ее часть, что отвечает за центростремительное ускорение. Я полетел вперед, не хуже пушечного ядра, рискуя снести все на своем пути. В голове мелькнула мысль, что перерождения мне не избежать, но корабль оказался быстрее. В корпусе появилась дыра, и я вылетел в космос. Вернее, первые секунды я думал, что это космос.
Но место, в которое я попал, походило скорее на молочное суфле, чем на привычный космос. С той ишь разницей, что сквозь настоящее суфле нельзя ничего рассмотреть. Мое же имело прозрачность, позволяя видеть чуть дальше собственного носа.
Вязкая субстанция погасила скорость и позволила мне зависнуть недалеко от кламира. Я попробовал пошевелиться. Получалось тяжело, суфле сопротивлялась, но моя настойчивость выглядела убедительнее. Включив двигатели, я со скоростью черепахи пополз обратно к кораблю. Стоило добраться до корпуса, как оттуда показались руки техника и втянули меня на борт.
– Кэп, ты далеко собрался? А на посошок? А посидеть? Зачем же так по-английски и так стремительно? – ворчала змея, осматривая меня с ног до головы. – А мы кричим тебе, кричим, а ты еще и молчишь. Что это было?
В ее тоне была только озабоченность, словно она забыла недавний паралич.
– Не знаю. Ты сама видела на что оно похоже, но сигналов не пропускает. Я вас не слышал.
– Дело ясное, что дело темное, – задумчиво ответили мне. – Пойдем скорее.
– Есть новости?
– Еще какие! Шустрее, ты должен увидеть это сам!
Молочная бесконечность оказалась бесконечностью, но со вполне себе конечным центром в виде светящегося куба. Вокруг него сосредоточилось бесчисленное количество кораблей. Мы обнаружили и разведчики, и истребители, и крейсеры и даже парочку затранских машин в привычной вирусной форме, но размером с альбенду. Все корабли казались безжизненными. Они не двигались, не имели освещения и не пытались с нами связаться. Все вместе мы походили на жертв, увязших в паутине абстрактного паука.
– Умник, мы можем двигаться? – задал я вопрос, волнующий меня сейчас больше всего.
– Произвожу анализ, – голос Умника стал механическим, как будто у него отключили личностную матрицу. – Ответ положительный, но скорость и длительность перемещения будут минимальны. Запасы Эло подходят к концу. Большая часть потрачена на реанимацию необходимых систем. Остатков Эло достаточно, чтобы добраться до указанной альбенды. Есть вероятность пополнить запас Эло. Альтернативный вариант – самоуничтожение.
– Успеем взорваться и разочароваться. Двигаем к альбенде. Ты разобрался, что за белая субстанция?
Пауза была долгой. Мне даже начало казаться, что ответа я не получу, но корабль просто систематизировал полученные данные.
– Гелий, инертный газ, очень высокой плотности. В пробах не обнаружено дополнительных веществ, кроме данного газа. Причина вязкости не определена. Гелий не имеет такой характеристики. Сканер пространства в среде не работает, сигналы не проходят.
Кламир дернулся, заставив нас с Лесей пошатнуться.
– Для экономии энергии все необязательные системы были деактивированы, – прозвучало оправдание Умника.
– Молодец, – похвалил я за самостоятельность. Без инерционных блокираторов тоже летать можно. Теперь я утвердился в мысли, что Умник сам отключил личностную матрицу в целях пресловутой экономии.
– Что с десантником и стрелком?
– В анабиозе. Расчетное время прибытия до альбенды – десять минут. Отключаю экраны.
Умник очень трепетно подходил к процессу экономии. Каждый кусочек Эло, что мог использоваться энергоустановкой, посчитан и бережно перенесен в нужное место. Я оценил свои запасы – как же вовремя Леся их пополнила. Предложив кораблю несколько лишних блоков, я не смог избежать крепких объятий змейки. Техник проникся. Конечно, многого мы не могли обеспечить, но лишних десять минут полета корабль гарантировал.
Сопротивление среды возрастало с каждым пройденным метром. Мы ползли, а не летели. Когда до стыковки с альбендой осталось пару минут, Леся поднялась и начала штатную проверку бронекостюма. Я поднялся следом.
– Нет, я иду туда одна.
– Сейчас все брошу и отправлю тебя на разведку на чужой корабль, неизвестно с кем на борту, – с иронией произнес я, запуская проверку своей брони. Кем бы я был, если бы согласился на ее предложение? – Мне самому интересно, да и летаешь ты плохо. Забыла?
– Зато я хорошо разбираюсь в кораблях. Леш, это не предложение. Ты капитан, рисковать тобой нельзя. Особенно сейчас. Если что-то случится, взрывайся. Встретимся на Карлатоне. Умник, сможешь подлететь к шлюзовому отсеку максимально близко?
– Да. Полная готовность через две минуты, – отозвался корабль.
– А если не встретимся на Карлатоне, – все еще сомневаясь спросил я.
– Тогда встретимся в санитарной зоне клиники, – ободряюще улыбнулась Леся и чмокнула меня в губы. – Все будет хорошо.
– Осторожней там, – сдался я, признавая правоту девушки. – Умник, отправь с Медсестрой пятерых дронов.
– Постараюсь. Я скоро, – Леся прикоснулась к плечу и быстрыми шагами убежала, как будто опасаясь, что я передумаю. Ее физиологические параметры немного повысились. Интересно, она знает, что у меня полный доступ к ее бронекостюму, или нет?
– Ушла! – отчиталась супруга через минуту, и экран с ее бронекостюмом стал серым. Я заволновался, но Умник быстро установил визуальный контакт. «Максимально близко» в понятии моего корабля оказалось тридцать метров. Затаив дыхание, я смотрел, как Леся пробивается сквозь плотный газ к заветной цели. За ней тянулся шлейф, один из концов которого был обмотан вокруг дроидов. Железяки в суфле сразу потухли, лишившись всего запаса энергии.
– Кэп, что-то не так, – заметил техник. Голова змеи находилась рядом со мной и смотрела в единственный экран.
Я и сам видел это, но не мог понять, что конкретно. Леся с дроидами почти добралась до альбенды, однако то справа, то слева от нее начали появляться завихрения. Как будто рядом кто-то или что-то двигался.
– Атака! – громко известил Умник, и в этот момент в связку дроидов уперся черный луч. Источник его мы увидели сразу – похожее на мокрицу существо размером с фрегат. Этакое космическое членистоногое, следящее за правильной рецептурой суфле.
Черный луч запустил трансформацию. Дроиды начали сворачиваться сами в себя, будто попали в поле огромного давления. Вначале они превратились в один плотный кусок металла, но продолжили уменьшаться и уплотнятся. До баскетбольного мячика, до теннисного, а потом и вовсе исчезли. На этом черный луч не успокоился, а продолжил упираться в невидимую нам точку. Кружащееся рядом молочное суфле вновь пошло вихрями, устремившись этой точке. Вначале медленно, но с каждой секундой все быстрее и быстрее. Кламир дернулся и медленно потянулся навстречу альбенде. Та, в свою очередь, потянулась к нам.
– Черная дыра искусственной природы! – снова громко оповестил Умник, подкрепляя серьезность слов аварийным освещением. – Вероятность поглощения кламира и Медсестры сто процентов!
Леся мертвой хваткой вцепилась в шлюзовую камеру соседнего корабля, зависнув горизонтально.
– Ее раздавит! – спрогнозировал техник. – И нас вместе с ней.
– Умник, огонь! – приказал я, приняв решение. – Цель – источник черного луча!
– Есть огонь! – кламир отреагировал быстро. Без орангутанга функции управления вооружением легли на плечи змейки, но она справилась. Четыре рваные очереди раскаленной плазмы понеслись в сторону мокрицы. Если она и удивилась, то этого мы не заметили. Существо разорвало, и молочное суфле окрасилось случайными зелеными крапинками. Следом разорвало искусственную черную дыру, раскидав в разные стороны сжатых дроидов.
– Капитан, кораблю требуется ремонт, – Умник оценил повреждения. Броня, рассчитанная на прямое попадание шести торпед, выдержала, зато бронекостюм супруги – нет. Он дрейфовал у поврежденного шлюза абсолютно пустой. Владельца внутри не было.
– Леш, с перерождением все в порядке, – звонок на игровой КПК был сродни музыке. Я радостно выдохнул, узнав, что Леся уже возродилась на Карлатоне. – Умник понял, что это такое?
– Ага. Искусственная черная дыра. Местные развлекаются. Дроидов какая-то мокрица взорвала черным лучом.
– Не забудь мой бронекостюм, нечего разбрасываться двенадцатью миллиардами, – попросила супруга. – У меня еще новости. Первая – в тумане не работает связь, даже между игроками. Хотела тебе позвонить, но система отказала. Второе – в альбенде есть живые. Я постучала, мне постучали в ответ. Третье – не бойся и в случае опасности взрывай корабль.
– Внимание! Опасное сближение! – предупредил Умник за пару секунд до столкновения. Искусственная черная дыра придала нам ускорение и даже последующий взрыв не смог его полностью погасить. Корпус тряхнуло, заставив инерционные блокираторы бронекостюма основательно поработать. Раздался противный скрежет металла о металл, несколько экранов на время погасли, и через мгновение Умник отчитался:
– Стыковка прошла успешно! Корпус поврежден на сорок процентов. Энергии осталось на тридцать минут бездействия. Доступ к шлюзу предоставлен.
– Слышу, весело там у тебя, – Леся все еще висела на «трубке». – Учти, Панкратов, умрешь до того, как заснимешь что-то интересное, я тебя прибью! Все понял? Теперь иди и порви их там всех! И думай, зачем ульданин отправил тебя в эту дыру!
– Кэп, бронекостюм я поймала, – техник помахал останками от некогда дорогой брони, и на этой радостной ноте супруга отключилась. Я закинул металлолом в инвентарь: в нашем случае трюм ненадежен.
– Готовь дроидов. На активацию десантника Эло хватит?
– Нет, кэп… Это не тебе не кролики, – вздохнула змея.
– Понял, слюни вытер. Выдвигаемся!
Посовещавшись, мы решили, что для вылазки пяти дроидов будет достаточно. С остальных техник снял блоки с Эло.
Шлюз альбенды был сильно деформирован. Причем не только взрывом и столкновением. До люка пришлось прорезаться, в прямом смысле этого слова. Мешались непонятно как оказавшиеся здесь трубы и листы обшивки. Последние, кстати, удалось пристроить – ими я заварил дыры, лишая газ возможности свободно проникать внутрь. Суфле действительно блокировало любые волны. Стоило попасть в «молоко», как Умник затихал, но как только я выбрался – снова слышал его непривычный механический голос. С дроидами вышло нехорошо, и я отправил их обратно. Двое из них коснулись тумана и заглохли. Железки оказались выпиты досуха, вся энергий ушла в пользу голодающих летающих мокриц. Уверен, встретившийся нам экземпляр был не единственным представителем местной фауны.
На прорыв к альбенде у меня ушло пятнадцать минут, ровно половина отведенного Умником времени. Добравшись до шлюза, я постучал кулаком, предупреждая о том, что открываю дверь. Пару секунд ничего не происходило, потом изнутри постучали в ответ. Леся была права – там есть кто-то живой.
Свеженький дроид притащил провод с кламира, и я подключил Умника к панели управления. Пока корабль окончательно не заглох, нужно пользоваться моментом. Начался подбор пароля, но жители альбенды отреагировали раньше. Дверь дернулась, воздух с шумом заполнил пространство вокруг меня, и я даже порадовался, что догадался заделать все дыры. Ибо сразу за дверью сидела гигантская зеленая жаба без единого намека на бронекостюм. Будь здесь вакуум космоса, бедолага бы превратился в маленький зеленый кусок льда.
– Буфониданцы, – подсказал Умник. – Империя из альянса Вальда. Земноводные, длительное время могут находиться без воздуха.
Такой экземпляр мне уже встречался раньше на корабле затранцев. Принц буфониданцев держался обособленно, стараясь лишний раз никому на глаза не попадаться. Вот только напрямую работать с этими земноводными мне еще не доводилось, потому я не знал ни их повадок, ни правил общения.
– Я пришел с миром! – произнес я на общем. – Мне нужны блоки Эло.
Буфониданец отреагировал странно. Он начал прыгать, не хуже собаки, встречающей хозяина, прихлопывая передними лапами и разевая рот. В какой-то момент, он просто прыгнул, повиснув на мне. Первой реакцией было сбить земноводное ударом кулака, но я вовремя заметил, что ни Умник, ни экраны не сигнализировали об опасности. Буфониданец обнимал меня, как ребенок родителя, вернувшегося из долгой командировки. Пару раз жаба своим неприлично длинным языком пыталась облобызать мне защитное стекло, но я перехватывал розовый отросток, больно дергал его и отбрасывал прочь со словами о том, что хочу остаться друзьями.
Когда лягух убедился в моей реальности, то разразился долгим и невнятным кваканьем. Умник перевел слишком кратко:
– Кваа-ка благодарит спасителя.
– И все? – не поверил я. – Да он наквакал на предвыборное выступление!
– Кваа-ка очень рад появлению доблестного рыцаря с храбрым сердцем в этой отнюдь не дружелюбной системе, восхищается смелостью капитана, сумевшего …
– Понял. Давай по существу.
– Задавайте вопросы, капитан. Время на исходе, – отозвался корабль.
– Сколько на корабле существ? – приступил я к допросу.
– Ты понимаешь наш язык?! – жаба еще сильнее прижалась ко мне, когда Умник перевел. – Здесь больше никого нет! Все погибли. Я здесь одна, вот уже пять лет. Ты спас меня и отныне я твоя. Хочешь, я рожу тебе мальков, мой господин?
Информация о поле повисшей на мне лягушке чуть не сбила меня с толку. Попытавшись снять с себя груз, я задал главный вопрос:
– На борту есть Эло?
– Много! Им забит весь трюм! Только я не знаю, что с ним делать. Меня учили угождать господину пилоту, а не забивать голову умными словами. Отныне я буду служить своему новому господину! Все мои танцы будут для тебя!
Да чтоб тебя! Как же мне не хватает сейчас Степашки, чтобы разобраться в специфике отношений с буфониданками. Я чувствовал, что хожу по самому краю – рот откроешь не в том месте и все, получи пожизненную рабыню на борт.
– Леся, что ты знаешь о буфониданках?
– Покажи, – потребовала супруга и мне пришлось включать видео. Девушка держалась долго, спокойно командуя, как мне сместить камеру для лучшего обзора, но, когда земноводная снова начала восхвалять мои мнимые достоинства и радоваться, какие сильные у нас будут мальки, супруге выдержка отказала. Она засмеялась. Вначале немного, потом сильнее, пока не стала подхрюкивать, закрыв лицо руками.
– Ну, теперь я знаю о них намного больше, чем до того, как ты позвонил, – сквозь слезы Леся еще и язвила. – Если верить в сказки, то я тебе не завидую. Губы помадой ей помажь.
Было неприятно. Я рассчитывал услышать дельный совет.
– У тебя все? Тогда разберись с домом. Нам еще вчера должны были ответить. Мне нужен Степашка. Пока.
Пока я разговаривал с Лесей, Кваа-ка перешла от угроз к делу. Сперва она замусолила весь шлем похожими на сопли слюнями и с довольным причмокиванием съехала на них к груди.
Преодолевая мокрое притяжение, я отодрал жабу от себя. В жалкой попытке протеста она задергала ногами и выставила вперед язык как какое-то опасное оружие. Пару раз я ее хорошенечко встряхнул.
– Мне необходимо Эло! Где оно?
Кваа-ка посмотрела на меня огромными влажными глазами. Я встряхнул ее еще раз. Не столько для пользы дела, сколько из вредности.
– Где Эло?
– На втором складе, мой господин. Я покажу.
Слава разработчикам! Заполучив свободу, Кваа-ка длинными прыжками понеслась вглубь альбенды, желая угодить своему повелителю. Я бежал рядом, приказав оставшимся в живых дроидам следовать за мной. Десять минут до склада, минуту на то, чтобы забить все ячейки Эло и десять минут обратно.
Я не успел. Умник уже деактивировался.
Энергоустановка израсходовала последний запас Эло и заглохла. Подавив желание немедленно запустить корабль, я сгрузил добычу и отправился за следующей партией. Мне нужно натаскать достаточно Эло для того, чтобы запустить Умника и десантника. Работать грузчиками должны те, кто на это учился, а не капитан.
– Капитан! – поприветствовал Умник и запустил процесс транспортировки. За четыре ходки я смог натаскать достаточно Эло не только для носорога, но и для змейки. Техник тут же начал реанимацию поврежденных узлов корабля. Конечно, после перерождения корабль все равно восстановится, но позволять команде отдыхать было не в моих правила. Пусть занимаются делом.
Себе я оставил самое важное – разобраться, что случилось с буфониданцами. Настырная Кваа-ка не отставала от меня ни на шаг, следуя повсюду, но на все вопросы о судьбе предыдущего хозяина отвечала одинаково: он погиб и не сможет помешать служить мне.
Добравшись до капитанского мостика, я на время завис – двери не было. К тому же альбенда, как и кламир, была обесточена. По указке Умника я вставил блок Эло в приемник, запитывая только компьютер, но энергия улетела в ноль за мгновение. Следующий блок постигла та же судьба. И следующий. После глупой потери пятого накопителя стало понятно, что что-то тут не так.
– Умник?
– Произвожу анализ, – ответил корабль. – Но прежде, капитан, дайте оценку необходимости реанимации альбенды.
– Да она мне вообще без надобности.
– Рекомендуется любым способом извлечь накопитель данных и перенести на кламир. Дешифровка потребует времени.
Кваа-ка отпрыгнула и испуганно закричала, когда с моей помощью сломалась панель управления. Вырвав ее с корнем и разорвав с десятку оплеток проводов, я добрался до центрального процессора. Техник презрительно фыркнул, увидев такую древность. Обозвав альбенду музейным экспонатом, он указал на накопитель данных – небольшую коробку, окутанную проводами и мягким изолятором, чтобы никакая вибрация не навредила мозгу корабля.
– Что мой повелитель делает? – жаба продолжила за мной прыгать даже после акта вандализма.
– Мародерствует. Я пират, – попробовал я развеять геройский ореол в ее глазах, но лишь усугубил и без того незавидное положение. Кваа-ка вновь кинулась на меня, заключив в объятья.
– Повелитель! Ты – великий воин! Я рожу тебе армию детей, и ты покоришь Галактиону! Станешь сильным и тебя будут все бояться!
Жаба таскалась за мной везде, даже на кламир сумела пробраться. Отдав технику накопители, я уселся в кресло, стараясь отвлечься хоть на минуту. Надоело слушать одно и то же.
– Пс-с! Кэп, – тихо позвал меня техник. – Посмотри сюда, Умник тебе покажет, куда делась команда альбенды.
На одном из внутренних экранов появилось видео. Привычные для нашего сектора Галактионы квалианцы. Они заперлись в капитанской рубке. Последние из десяти оставшихся в живых членов огромного корабля. Они нацелили бластеры на дверь. Смена картинки и вид с другой камеры. Моя знакомая Кваа-ка скребется внутрь, оставляя на двери глубокие борозды. В какой-то момент дверь не выдержала. Стало слишком ярко от выстрелов, но они не причиняли Кваа-ке никакого вреда. Жаба продралась сквозь рваный металл и набросилась на квалианцев, пожирая их за два-три укуса.
Неожиданно раздалась фраза на общем языке:
– Повелитель узнал о маленькой слабости Кваа-ка? Жаль… Придется ждать нового повелителя.
Жаба открыла рот, наполненный страшной тьмой, и прыгнула в мою сторону.
Вот и заводи себе после этого рабынь.