Несколько мгновений я недоуменно смотрел на Фриста, решая — убить его сейчас или оставить на потом. Ради этого стражника я прилетел в этот город, потратил кучу золота, нажил толпу врагов в Картосе и все ради 500 репутации с Амурами? Ради нескольких интересных питомцев, от которых мне ни тепло, ни холодно? Где логика?

— Если ко мне нет больше вопросов — я пойду, — закончил Фрист свою мысль и широким шагом оставил меня наедине с постоянно увеличивающейся кучей оставшихся после набега предметов. Следует признать — до настоящего свата мне далеко…

— Мы закончили, — буквально через двадцать минут отрапортовал Магдей. — Две тысячи триста сорок семь единиц одежды, триста двадцать одна единица оружия, девяносто три тысячи золотых… Средний уровень предметов — 170+, но есть один 220–уровневый Легендарный плащ на Ловкость. Что со всем этим хозяйством делать?

— Господин Мэр? — обратился я к гоблину, пришедшему обратно в мэрию вместе с Магдеем и сейчас с непонятным выражением лица смотрящему в дверной проход. Всю добычу складывали в отдельном помещении, заваливая комнату от пола до самого потолка. По всем правилам — она принадлежит моему клану, однако… Вдруг существуют какие–то нормы, по которым нужно отдать все обратно… Лучше перестраховаться, чем затем доказывать Вестникам, что ты не верблюд. — От набега осталось…

— Это ваша добыча, — прерывая меня, высказался гоблин. — Вы забрали ее не с моих воинов, а с врагов, посягнувших на город. Все предметы и золото — ваши, только у меня есть огромная просьба — скорее забирайте ее и освобождайте мою спальню! Кто придумал сваливать все в этой комнате?

— Я, но…

— Забирайте, — еще раз с нажимом повторил Мэр. — И чем скорее, тем лучше.

— Франтир, Магдей — посмотрите на вещи и определите, что из этого пригодится вашим текущим бойцам. Лэйте — ты мне здесь нужен прямо сейчас. Пока Мэр не перезапустил свои скрипты, нужно максимально раскрутить его на доступ к ресурсам.

— Уже вылетаю…

— Барса, организуй несколько Подземелий, особенно для ребят Магдея — нужно посмотреть их не только в ПВП, но и в борьбе с монстрами.

— Хорошо…

— Васильки! Всем спасибо за отличный рейд, я благодарен вам за помощь и заработанную репутацию с Провинцией Лестран! Все золото я отправлю в премиальный фонд в качестве награды за сегодняшний бой, Имитаторы распределят его во время зарплаты. Всем спасибо — больше никого не задерживаю, можете заниматься своими делами…

Не знаю, может это и слишком, но мне показалось, что будет правильно поблагодарить всех участников сегодняшнего мероприятия. Для пятидесяти двух человек это и вовсе первое выступление за мой клан — будет полезно знать, что глава благодарит за работу, а не витает где–то высоко в облаках. Пускай из полутора тысяч картосцев примерно семьдесят процентов на счету Плинто и Анастарии, учитывая массовую заморозку, но ведь оставшиеся тридцать тоже нужно было уничтожить. Эрик и Растяпа, принимавшие активное участие в битве, получили 87 и 86 уровни соответственно, показывая, что в скором времени они догонят мой уже 96–й. Уровни Анастарии и Плинто так и не увеличились, а отслеживанием динамики роста остальных игроков пускай занимаются Франтир и Магдей. Они за это получают хорошие бонусы.

— Дим, я тебе еще сегодня нужна? — спросила Анастария, когда город постепенно начал возвращаться в повседневную жизнь.

— Ты мне всегда нужна, — улыбнулся я в ответ, однако взгляд Анастарии оставался серьезным. — Что–то случилось?

— Нужно в реал. У меня на сегодня планы, не хотелось бы их откладывать. В Подземелье сходим завтра, прямо с утра, после чего — к Оборотням. Ты о них не забыл случаем? Нужно вернуть ритуальный круг. Признаюсь, в той части Империи я ни разу не была — даже понятия не имела, что в ней живут медведи… Ладно — побегу, — Настя обняла меня, поцеловала и, наверняка уже взяв за привычку, растаяла прямо в руках. Моя латная Снегурочка…

— Махан, — тут же позвонил мне на амулет Лэйте. — Ты мне срочно нужен! Мэр не идет на уступки! Этот зеленый уперся ушами, ибо рогов у него нет, и ни в какую не дает нам более двадцати процентов добычи с рудников. Видимо, с Привлекательностью у меня беда… Мы сидим у него, приходи скорее. Кстати — по его словам, в Провинции встречается Кобальт и Обсидиан! Если у нас будет доступ к этим жилам — представляешь, сколько золота на этом поднимем?

Блин… Неужели без моего присутствия нельзя решить ни один мало–мальски серьезный вопрос? Когда же наступит тот счастливый день, который подарит мне абсолютное спокойствие? Пробурчав под нос нелитературные выражения, я обрадовал Лэйте, что бегу и отправился в Мэрию. Воин прав — нельзя терять возможность похозяйничать на жилах такого уровня. Нужно идти и договариваться с гоблином… Учитывая непростой характер этого зеленого народа, можно смело заявлять — впереди меня ждет борьба не на жизнь, а на смерть…

Оповещение для игрока! Открыта новая территория: Подземелье «Драконы синего пламени». Вероятность обнаружения ценной вещи с обычного противника увеличена на 49,999%, получаемый Опыт увеличен на 20%

— Ты уверен, что это Подземелье нужно было проходить одному? — на всякий случай переспросила Анастария, внимательно вглядываясь в длинный коридор, теряющийся в потемках. Редкие сверкающие камни давали немного света на всем его протяжении, однако уже за тридцать метров ничего не было видно. Прямо Долма 2!

— Что–то мне подсказывает, что здесь мы монстров не увидим, — заверил я девушку, так же, как и она, всматриваясь во тьму. По правде говоря, когда мы перенеслись телепортом по координатам, указанным на карте, я ожидал увидеть что угодно, только не высоченную отвесную гору и маленькую пещеру, скрытую мерцающей пеленой — вход в Подземелье. С точки зрения дизайна можно было хотя бы замок в округе нарисовать, накидать каких–нибудь зверей или монстров, выдать парочку заданий, в конце концов… Однако ничего такого в округе не наблюдалось — огромная гора, лес и… Постояв несколько минут перед входом, внимательно наблюдая за опушкой леса и ожидая нападения какого–нибудь моба, мы с Настей, не сговариваясь, одновременно повернулись ко входу в Подземелье. Никто и ничто на нас нападать не собирается, словно никаких стражей входа не существует в помине. Даже на Долме — руднике для заключенных — и то присутствовали крысы… Здесь же…

— Ты по коридору нормально проползешь? Пузо такое разъел, что страшно становится — как бы не застрял, словно Вини Пух у Кролика. Стой потом возле тебя, жди, когда его величество соизволит похудеть! — язвительно произнесла Анастария, опираясь на свой трезубец. Едва мы вошли внутрь Подземелья, как я и она превратились в свои вторые ипостаси — Дракона и Сирену, при этом все попытки преобразиться внутри пещеры ни к чему не привели. Стать человеком в Подземелье запрещалось.

— Вроде я еще не настолько толстый, чтобы бока обдирать о стены, ты лучше подумай, как будешь здесь ползать! Потолок низкий, а ты у меня девушка высокая. Ударишься головой — что я с тобой делать буду, если ты в блондинку превратишься? Разведусь сразу!

— Не надейся! — ухмыльнулась Сирена и тихонько двинулась вглубь каменного коридора. — Ты теперь мой надолго и всерьез… Под лапы смотри! — огрызнулась девушка, когда я передней лапой слегка прижал кончик ее хвоста. Специально… Уж больно сирены чудные, когда шипят и ругаются — у них сразу гребень на голове поднимается и глаза краснеют, словно у агро–мобов.

Мы продвинулись вглубь коридора буквально метров на пятьдесят, как Анастария замерла. Никаких причин для остановки видно не было — однако девушка застыла, словно получила дебаф «Заморозка». Проверив, на всякий случай свойства, я мысленно спросил:

— Насть, что случилось?

— Что–то здесь нечисто. Меня не оставляет ощущение, будто зря я сюда пошла — прямо на душе такие кошки скребут, что словами не передать. Знаешь — давай меняться. Иди ты первым, а я за твоим хвостом охотиться буду. Дай почувствовать себя женщиной — слабой и беззащитной, прячущейся за спину мужа.

— Угу, ты бы это картосцам предложила, — усмехнулся я вслух, однако максимально прижался к стене, позволяя Сирене просочится назад. — Можешь рассказать, что конкретно ты почувствовала? Вдруг мне тоже нужно начинать бояться?

Настя вразумительного ничего не ответила, поэтому следующие пятьдесят метров первым шел я. Ровно до того момента, как почувствовал, что дальше мне нельзя ни в какую. Совершенно. Что если я пойду — то потеряю все, что есть, все, что накопил и заслужил, все… Стоп! Что за бред? Забрать у меня ничего толком не могут, однако ощущения просто бесновались…

— Давай меняться, — тут же предложил я. Потребовалась буквально пара мгновений, чтобы понять — идущий первым получает такую волну слабости, что у него все мысли подменяются единственным желанием — вернуться и спрятаться. При этом, никаких лишних дебафов в свойствах не появилось. Как и хоть какого–то разнообразия в коридоре — каменная стена, словно выжженная огнем, аккуратная плитка на полу и гладко отштукатуренный серый потолок. Мы прошли уже сто метров, однако не встретили ни моба, ни босса, ни загадки… Вообще ничего, кроме непонятного желания спрятаться.

— Хорошо, мне вроде стало полегче. Уже никаких паникерских мыслей не возникает… Все понятно! — произнесла Анастария еще через пятьдесят метров. — Дим, меняемся. Каждому из нас дается по пятьдесят метров, чтобы спокойно пройти, затем его накрывает волна паники. Наведенной паники. Будем меняться и посмотрим, что нам система предложит в ответ. Не понимаю, как ты собрался сюда идти в одиночку? Ты уверен, что Ренокс на тебя не злился, когда говорил об этом Подземелье?

— Когда он давал мне ссылку на Подземелье — я возродил его сына. Не верится мне, что в алгоритмы НПС такого уровня заложили сценарий предательства того, кто помог.

— При чем тут предательство? Он мог запросто тебя в очередной раз проверять — примешь ли ты собственное решение, либо пойдешь на поводу у старшего и опытного Дракона. Это же Барлиона — тут такое на каждом шагу, при этом система еще и структуру твоего выбора запоминает, чтобы не повторяться в следующий раз. Моя тетя как раз работает в корпорации одним из психологов, создающих задания. И нечего удивляться — задания и НПС создаются не разработчиками, а психологами, которые находят место Имитатора в этом мире. Звучит сильно…

Через тридцать смен до нас стало доходить — что–то мы делаем неправильно. Коридор не думал заканчиваться, уходя куда–то глубоко в гору. При этом вполне могло оказаться, что никуда коридор не уходил — это мы стоим на месте. Несколько раз Настя, а потом и я, пробовали игнорировать возникающие ощущения и пройти больше, чем пятьдесят метров… На шестидесяти метрах мне пришлось ловить Сирену, с дико выпученными глазами ринувшуюся обратно, а сам я могу похвастаться пройденными за один раз семьюдесятью тремя метрами… Правда, потом я просто упал и около пяти минут не мог встать, но основное мы поняли — двигаемся вперед мы совершенно неправильно.

— Есть мысли? — спросила Настя, как только я пришел в себя.

— Несколько. Первая — Подземелье непроходимо по определению. Вторая — Подземелье необходимо проходить только в одиночку, тогда и ощущений не возникает. Третья — разработчики уроды и придумали зацикленный коридор, выбраться из которого можно только свитком. Четвертая — я тебя люблю. Пятая — я устал и хочу есть. Все — мысли закончились.

— Первые две и четвертая у меня аналогичны, — ответила Анастария, прижимаясь ко мне. — С пятой согласна, тоже не откажусь от еды. А вот третья — нереальна. Я никогда с таким не сталкивалась.

— Пора привыкать, — ухмыльнулся я, достав порцию Драконьей каши, — ты вышла замуж за человека, для которого слово «нереально» — неизвестно. Сейчас совершим что–нибудь безумное, аналогичное смерчу в Анхурсе и будет всем нам счастье…

— Главное, чтобы это счастье было подъемным. Завалит нас по самые уши этим счастьем — разгребай его потом, стараясь выбраться. Кстати, давно хотела спросить — до того, как стать Шаманом, ты занимался ювелирным делом?

— Нет, был программистом. С чего такие мысли возникли?

— С того, что предрасположенность у тебя есть. Причем огромная. Выйдешь из тюрьмы — попробуй себя в качестве ювелира. Могу ошибаться, но, на мой взгляд, у тебя все получится. Не хочешь перекусить?

— Не откажусь, только у меня с собой только Драконья каша. Да и Кулинария где–то в начальных уровнях… Все никак не соберусь ее прокачать…

— Зачем она тебе нужна, когда есть почта и амулет! — спросила девушка, тут же достав из мешка синий — точно не наш клановый — амулет.

— Слушаю! — недовольный голос владельца «Золотой подковы» не узнать было тяжело. Вот тебе раз! У Насти есть его амулет? Я всегда считал этого игрока одиночкой, старающимся не связываться ни с кем и из всего извлекать прибыль.

— Ромсик, это Настена. Я кушать хочу, устроишь? Как всегда — все мое любимое, — произнесла девушка, еще больше вгоняя меня в ступор. Ромсик? Причем все это было произнесено таким тоном, что…

— Конечно, дорогая, — послышался бодрый голос. — Все сделаю в лучшем виде! Как всегда — за счет заведения! Ты когда сможешь ко мне прийти? Устроим вечер тет–а–тет! Я нашел великолепный алхимический рецепт свечей — романтический ужин при свечах с меня… Как тебе такая идея?

— Ромсик — я замужем! Извини, но встречаться поздно! Жду еду, пока! — с той стороны послышался какой–то возглас, однако Настя уже отключилась.

— Что это было? — смог выдавить я нормальным тоном, хотя внутри меня все бушевало. Ромсик?! Вечер при свечах?!

— Владелец «Золотой подковы» — мой давний поклонник. Уже лет этак…, — Настя задумалась, — пять точно старается мне понравиться и пригласить на свидание. Признаюсь — на нескольких я была, однако дальше дружбы мы так никуда и не ушли. Зато как друг он очень хорош…

— М–м–м, друг…, — промычал я, стараясь понять, как ко всему этому относиться. До этого момента я не задумывался, что Насте уже не восемнадцать и до того, как стать моей виртуальной супругой, она могла с кем–то встречаться.

Некоторое время Настя молча смотрела на меня, оценивая реакцию, затем произнесла:

— Раз мы сейчас в таких специфических отношениях — будет правильно, если ты узнаешь обо мне от меня самой. Я знаю — моральных уродов в Барлионе много и разрушить чьи–то отношения, показав видео, где люди целуются — очень достойная цель. В общем — у меня было четыре молодых человека, самый известный из них — Хелфаер. И нечего так на меня смотреть — когда находишься рядом с мужчиной слишком длительное время, рано или поздно начинаешь испытывать к нему симпатию. Мы встречались почти два года, пока я окончательно не поняла — Хела не изменить. Хелфаер и компромисс — понятия из совершенно двух разных вселенных, поэтому мы расстались. Я даже хотела из Феникса уйти, да папа остановил…

— Папа? — переспросил я, стараясь держать себя в руках. Настя — взрослая девушка и было бы глупо предполагать, что она ни с кем не встречалась. Однако, почему–то, хочется встретить Хелфаера где–нибудь в темной подворотне и очень серьезно с ним поговорить. При этом желательно в реальности, ибо в Барлионе разговаривать с самым прокачанным игроком материка довольно сложно. Уверен — выпусти его одного в Криспу — он бы картосцев даже не заметил…

— Дим, успокойся, — улыбнулась девушка, внимательно посмотрев на меня. — Ты же знаешь, что разработчики очень детально прорисовали эмоции, которые испытывает игрок и для того, чтобы их контролировать, необходим соответствующий навык. Все это было давно и, как мне часто кажется, уже неправда. После того, как я два раза подряд выиграла конкурс красоты среди игроков, у меня столько поклонников объявилось, что даже самой страшно. Меня находили в реальности, пару раз даже похищали, думая, что в шикарных замках я растаю и вмиг полюблю очаровательного шестидесятилетнего принца, страдающего подагрой. От этого никуда не денешься — это моя история. Хороша она или нет — но это я, — Настя пожала плечами, словно показывая — ничего страшного в ее жизни не случалось. — Что касается папы — это Эхкиллер, глава Феникса. Вряд ли я смогла чего–то добиться в этой игре, если бы не он. С первых дней игры он брал меня на совещания клана, обучал, заставлял думать… Именно он настоял, чтобы я получила два высших и училась на третье, именно он назначил меня главой отдела аналитики Феникса, хотя семь лет назад, когда я заняла это место, я совершала такие логические ляпы, что стыдно вспоминать… Он сделал из меня ту Анастарию, которую знает Барлиона, поэтому мне ничего не остается, кроме как сказать ему огромное спасибо…

— Как же он отпустил тебя ко мне?

— Разве у него был выбор? Мы с ним давно решили — я в любой момент могу отправиться в свободное плавание, при этом обратная дорога в Феникс будет всегда открыта. Кстати, знаешь, почему Феникс? Будешь третьим человеком, посвященным в эту глобальную тайну — это кличка нашего пса, прожившего с нами около тридцати лет и погибшего за пару лет до запуска Барлионы. Отец так любил этого старичка, что даже клан назвал в его честь, хотя мало кто об этом знает. Все называют нас жареными курицами, однако и он, и я только смеемся, вспоминая Феникса. Он очень любил курятину… Так! Вот и моя еда! Все! Пока я ем — я глух и нем, — произнесла Настя, открыла Почтовый ящик и по Подземелью разнесся умопомрачительный запах. — Что стоишь? Налетай! Кашей сыт не будешь, а здесь столько полезных бафов сразу, что закачаешься! Последовательность блюд я подбирала лично и могу с уверенностью сказать — она идеальна!

В чем девушка была права — последовательность блюд действительно была идеальна. Когда еда закончилась, все мои характеристики увеличились на 30%. Пускай всего на час, но даже за это время можно свернуть горы, если правильно подойти к этому вопросу. Главное понять, с какой стороны к горе подойти…

— Дим, скажи, а где–то в реальности тебя ожидает миссис Махан, печально отмечающая даты на календаре? — нейтрально спросила Анастария, однако было заметно, что ее этот вопрос очень интересует. — Нужно же понимать, с кем тебя делить придется…

— Меня не нужно делить, — улыбнулся я на все свои сорок шесть острых зубов и притянул хвостом Сирену к себе поближе. — Я целый и неделимый, при этом полностью твой. В реальности у меня никого не осталось.

— А родители?

— Уже лет семь как их нет. Имитаторов в транспорт ввели всего пять лет назад, хотя нет — уже шесть, до этого люди управляли им самостоятельно… Вот они и…

— Извини, не знала… Скажи, а как ты…

Мы проговорили больше трех часов. Устроив себе импровизированный отпуск, совершенно не отвлекаясь ни на клановый чат, ни на письма, мы спрашивали друг друга обо всем, что только можно. Начиная от того, кто какую школу закончил, заканчивая — кто и что подумал в первые минуты знакомства, когда Анастария и Хелфаер поймали меня на Оловянной жиле возле Колотовки. Обнявшись, насколько позволяли коридор и физиология наших измененных тел, мы лежали прямо на полу и играли в правду. Никогда не думал, что это интересная игра, пока не поиграл в нее с любимым человеком. Даже не знаю, что в ней интересней — рассказывать или слушать… И то, и то — невероятно приятно!

— Слушай, ты насчет привязки узнала? — спросил я девушку, когда личные вопросы начали повторяться по третьему кругу. — Что нам с ней делать?

— Когда? Вчера вечером отмечали день рождения дяди, а сегодня я с самого утра здесь. Узнаю еще — описания нет, но я разработчиков живьем съем, если они сделали привязку одного игрока на другого — это противоречит пользовательскому соглашению. Если она и есть, то довольно специфическая и нам мешать не должна. Давай лучше обсудим, что делать дальше? Смысла идти дальше я не вижу — мы топчемся на месте. Может, я выйду, а ты пройдешь Подземелье один? Все–таки Ренокс говорил о том, что его нужно проходить в одиночку.

— Нет уж! По игровой логике — сейчас мы единое целое, поэтому формально в условия вписываемся.

— Вот именно, что формально! Даже если с моральной стороны мы одно целое — физически мы два разных объекта. Я уже подумывала об объединении, — тут Анастария заметно посерела. Если Сирены так краснеют, то можно сказать — девушка сильно смутилась, — но пока мы находимся в этих обликах — это невозможно. Не знаю, как у Драконов — для Сирен это физиологически невозможно.

— Знаешь, для Драконов тоже, — ответил я, чувствуя, что к лицу приливает кровь. Интересно, а Драконы, когда краснеют — какого цвета? Я — темно синий, практически темный, как и Дракоша, однако посереть или позеленеть могу запросто. Что касается отличительных признаков — их не было. В форме Дракона не было набедренной повязки, следовательно, объекта, который она скрывала — тоже не наблюдалось. Слиться с Сиреной в единое целое не получится.

— Тогда я не знаю, — закончила девушка. — Даже если мы сольемся сознаниями, как ты делал со Свардом, физически мы будем находиться раздельно. Шах и Мат. Хотя нет — просто Пат…

— Дракоша, приходи. Нужен совет.

— Иду!

Перебрав все варианты, доступные игрокам, я понял — в этом Подземелье нужно в очередной раз совершить что–то невозможное. Что конкретно — понятия не имею, но стандартным способом мы с Настей здесь не пройдем. Необходимо придумывать очередной трюк, а на двоих с Дракошей у нас это выходит намного лучше. Ведь мы с ним — одно целое… Стоп! Целое! Я и Тотем — одно целое, я и Настя — одно целое. Получается — Настя и Тотем — тоже одно целое, если я правильно понимаю правила логики. Следовательно…

— Привет брат! Привет враг!

— Дракоша, я же уже говорил — она не враг! Анастария — моя жена!

— Одно другому не мешает! — ухмыльнулся Дракоша, стараясь крутиться даже в узком пространстве коридора. — Хм… В интересное место вы попали! В курсе, что дороги вперед нет? Она упирается в бесконечность…

— Уже поняли. Можешь посоветовать, как нам пробраться в центр Подземелья?

— Прогнать Сирену и идти одному. Драконы синего пламени очень негативно относятся ко всем расам, особенно к врагам. Только Дракон способен пройти дальше, но вы почему–то цепляетесь друг за друга, словно в разлуке не сможете прожить ни минуты!

— Дракош, этот вопрос не обсуждается. Либо мы идем вдвоем, либо никто из нас не идет. Нужны варианты.

— Слияние бесполезно, превратить Сирену в Дракона нельзя… Брат — нет других вариантов. Либо идешь один, либо будете идти по коридору всю оставшуюся жизнь.

— Ладно, Махан. Я пошла назад, — решила Анастария, вставая с пола. — Включи видео — покажешь, с чем столкнулся. Видимо — Подземелье действительно только для Драконов.

— Щаз! Насть, а ты никогда Драконом стать не хотела?

— Вроде нет. Мне и Сиреной неплохо. Есть варианты?

— Нужно пробовать. Дракоша, нужна помощь, — произнес я, и не смог сдержать улыбки — мой Тотем подобрался к Сирене сзади и собирался наступить лапой ей на хвост. Совсем как я недавно.

— Что задумал? — недовольно пробурчал Тотем, которого застали на месте преступления, однако уже через мгновение принялся кружиться по коридору, взлетев в воздух.

— Хочу поменять тебя с Анастарией местами.

— Что? — удивленно переспросил Дракоша.

— Что? — не менее удивленно воскликнула Анастария, поэтому мне пришлось пуститься в пояснения относительно целостности и логического равенства Дракоши и Анастарии.

— Красивая идея, правда? По всем правилам — подмена должна сработать, осталось понять — каким образом ее осуществить!

— Дим, это немыслимо! Сделать живого игрока Тотемом другого…

— Насть — временно! Вряд ли кто–то оказывался в нашей ситуации, поэтому разработчики могли оставить дырку. Но логической нестыковки нет, поэтому должно сработать. Естественно, затем дырку закроют, но нам второго шанса и не нужно. Так что — пробуем, или сдаемся?

— Ты все свои безумства совершаешь с такой слепой уверенностью в собственной правоте? — голосом спросила Анастария, но тут же добавила: — я согласна попробовать.

— Я тоже, — согласился Дракоша, — только не понимаю, что нужно делать.

— Если бы я знал, — пробормотал я, повернувшись к двум заинтересованно смотрящим на меня лицам. Или мордам, хотя по отношению к Насте у меня язык не повернется сказать «морда» даже когда она в облике Сирены. В голове проносились различные варианты решения проблемы, отметаемые один за другим либо из–за своей бессмысленности, либо невозможности реализации, пока, наконец, не остался единственный кажущийся мне правильным способ — объединение наших сознаний с последующим их переносом в другие тела. О таком даже страшно подумать, не то чтобы сделать, но я подсознательно верил — это единственный шанс пройти Подземелье вместе с Настей. Без нее мне здесь делать нечего. — Итак! Если все готовы — начинаем! Дракоша, прекрати крутиться и лети сюда — будем объединяться!

— Дим, у меня нет конструктора, — успела произнести Настя, перед тем как я начал призыв Духа, умудрившегося в прошлый раз отправить меня в нокаут. Я продержался, уже не помню — кажется три удара, но тогда у меня ранг был низкий. Сейчас я уже четырнадцатый — должно быть полегче и не так больно…

Внимание! Вызов Духа водного единения ограничен 60 минутами. В связи с тем, что ранг данного Духа превышает Ваш — инициируются штрафные санкции…

Действительно, вызвать Духа объединения второй раз оказалось на порядок проще. Голова не становилась чугунной, глаза не хотели сыграть роль колобков, решивших уйти от дедушки и бабушки, даже особого напряжения не было. Согласен, в отличие от обычных Духов, вызов такого монстра, как 100–ранговый Дух водяного объединения — вещь затратная по силам и моральному напряжению, однако я был в себе уверен. Как минимум, один раз у меня это получилось, поэтому вероятность повторения такого действия очень высока. Перед глазами пронеслись сообщения о штрафных санкциях и предупреждение о боли, однако я уже не обращал на них внимания — знаем, проходили.

Игрок Анастария присоединяется к объединению

Тотем–Дракон «Дракоша» присоединяется к объединению

Даже ради последней надписи можно было затевать объединение. Надпись в кавычках могла означать только одно — «Дракоша» не настоящее имя моего Тотема. Как бы не возникло проблем, когда он получит свой 200–й уровень. Хотя, с такими темпами роста, это будет еще не скоро. Нужно выкроить время и заняться прокачкой своего питомца — не дело заниматься только собой.

— Получается, «Дракоша» — ненастоящее имя твоего Тотема? — возникла в голове мысль Анастарии, так же, как и я, увидевшей кавычки.

— Что значит ненастоящее? — тут же возникла третья, явно не моя и не Настина, мысль. — Махан, можно я немного прикоснусь к твоей памяти, чтобы… Не может быть! Отец!

— Всем тихо! До первого всплеска боли осталось тридцать секунд, поэтому пропускаем его и приступаем к смене сознаний! Настя — я не знаю, как это делается, поэтому помогай! Что–то нужно сменить!

— Есть мысль, лови образ, — в голове возникла последовательность действий, однако я не успел ее досконально осознать — прошла первая волна боли…

Внимание! Уровень боли превысил максимально допустимое для Вашего организма значение. Оценочное состояние организма — 92% от нормы. В случае достижения 50% режим объединения будет отключен. Просим прекратить вызов Духа водяного объединения — это опасно для Вашего здоровья!

В прошлый раз меня срезало до 85%, поэтому можно точно сказать — с 14–м рангом работать с Духами намного легче. Правда, легче в плане цифр — уровень боли был таким же немыслимым. Вновь застучало сердце, по телу прошла волна холода, однако я нашел в себе силы произнести:

— Насть, начинай. У тебя есть минута…

— Махан, так что насчет Отца? Ты его знаешь? Можешь мне рассказать о нем? Получается, мы с тобой не единственные Драконы Барлионы? — Дракоша, вместо того, чтобы концентрироваться и готовиться к смене тел, начал забрасывать меня вопросами. — Скажи, почему ты мне ничего не рассказывал о них? Это же наша родня! Брат, ответь!

— Я тебе все расскажу! Давай закончим здесь, а потом я обещаю — мы поговорим и я расскажу тебе все, начиная от того, почему ты появился, закачивая тем, почему мы стали братьями. Договорились? Дракош, пожалуйста, соберись — нам нужно закончить!

— Ты все время только обещаешь! Мы поиграем! Мы поговорим! Мы погоняемся за жучками! Мы полетаем! Где это все? Ты совершенно забыл о том, что у тебя есть я, полностью погрязнув в своей Сирене! Сейчас ты хочешь и вовсе поменять нас телами, чтобы постоянно быть с ней! Куда прикажешь отправляться мне, чтобы тебе не мешать? В Сирену, а затем можно сразу в «никуда»?! — прокричал Дракоша, словно сорвавшись с цепи. От такого эмоционального всплеска собственного Тотема я опешил и не знал, что говорить. Никогда не думал, что НПС в Барлионе могут ревновать одного игрока к другому, но сейчас происходило именно это — Дракоша взорвался, словно подросток, обвиняющий родителей, что ему не уделяют должного внимания. Такими темпами дойдет до того, что… Подросток! Это же все объясняет!

— Дим, он прав, — мысленно произнесла Анастария, как только я прекратил вызов Духа, разрывая объединение. — Мне действительно здесь не место! Ты должен пройти это Подземелье вместе с Тотемом, а затем с ним поговорить. Это будет правильно! Я очень хочу увидеть добычу — но не стоит терять друга ради одного моего желания… Используемые в Барлионе Имитаторы вещь вообще не поддающаяся логике — твой Дракоша может запросто обидеться и перестать быть таким… хорошим. Он действительно хорош и с твоей стороны будет свинством потерять Привлекательность с таким НПС. Тебе с ним долго играть, так что придется с чем–то мириться. Никто не говорил, что быть Шаманом — просто!

— Насть, я…

Запутавшись в собственных мыслях, я замолчал. Как ни обидно признавать — Анастария права — в последнее время я уделяю практически все свое внимание ей одной, совершенно игнорируя особенности собственного класса. Если же учесть, что раса у меня тоже не совсем стандартная, требующая определенного отыгрыша и прокачки, становится понятно — слишком в моей голове много Насти. Даже сейчас — готов был пойти на нарушение, поиск дырки в логике игры, терпеть боль — лишь бы девушка попала в центр Подземелья. Нужно с этим что–то делать…

— Насть …, — повторил я, опять запнувшись. Все–таки нелегко говорить любимому человеку, что ему здесь не рады.

— Дим, я все поняла, — улыбнулась девушка, доставая свиток портала. — Спасибо за разговор — мне было очень приятно с тобой просто так поболтать обо всем на свете! Увидимся в Анхурсе… Дракоша — до скорого!

— Пока! — недовольно пробурчал Дракон, не поворачиваясь в сторону портала. Раздался негромкий хлопок и в Подземелье остались только мы вдвоем. Насколько я понял логику разработчиков — развитие Тотемов сделали по аналогии с взрослением обычного человека. Когда Дракоша был совсем маленьким — он играл с Оглоблей и рос в уровнях, словно на дрожжах. Когда он вырос из младенчества — начался подростковый период, характеризующийся своими тараканами и тапочками. Могу ошибаться, но Дракоша сейчас показывает самую элементарную ревность. Глупо, конечно, говорить о НПС в таком ключе, но мне с ним жить бок о бок всю оставшуюся игру, поэтому приходится мириться с виртуальной логикой этого Имитатора.

— Махан, посмотри на это, — произнес Дракоша, указывая лапой мне за спину. Я обернулся и увидел массивную двухстворчатую деревянную резную дверь, постепенно проявляющуюся в окружающем пространстве. Медленно, словно все еще не веря, что в подземелье остались только Драконы, она появлялась в нашем мире. С каждым мгновением дверь — даже врата — приобретала все более ясные очертания, проявляя детали, не видимые с первого взгляда — причудливый орнамент в виде двух летящих друг навстречу друг другу драконов, массивные, словно сделанные из толстого кованого прута, кольца–ручки. Ни замков, ни запоров не наблюдалось, словно показывая — мне нужно двигаться внутрь и меня ничего не будет задерживать. Покружившись рядом с возникшими вратами, Дракоша добил меня окончательно: — Вот что значит чистокровные Драконы! Мы — лучшая раса Барлионы!

— Знаешь, брат, — удобнее поджав хвост, произнес я, — настала пора нам с тобой поговорить! Мы с места не двинемся, пока обо всем не договоримся.

— Обо всем? — удивленно переспросил Дракоша, даже перестав кружиться.

— Да, — кивнул я. — Для начала, давай я тебе расскажу, кто ты и почему являешься моим Тотемом. Слушай — давным–давно, в мире под названием Вилтеракс, у Дракона Ренокса, извини, не помню его полного имени, родился маленький Дракоша…

— Значит, я единственный, кто встал на защиту Сирены? — удивленно переспросил Дракоша, когда я закончил. Мне пришлось рассказать ему все, что удалось узнать за время игры Шаманом, включая информацию о возвращении памяти на двухсотом уровне.

— Ты заметил, что у нас зацвел Инь–Ян, поэтому встал против родни, — ответил я, после чего пожал плечами, — я не могу заставить тебя любить Сирену — когда–то они были врагами Драконов. Отрицать это глупо. Но, Дракоша, говорить о том, что Драконы лучше всех остальных рас — неправильно! Не раса делает разумное существо личностью в этом мире — только он сам. Можно быть трижды Драконом, но быть при этом законченной гадостью, а можно — Сиреной, при этом спасать чужие жизни. Все определяется только личностным отношением. Мне очень обидно, что ты пошел по пути пренебрежительного отношения к остальным. Они этого не заслуживают…

В Подземелье наступила тишина. Свернувшись клубком и положив голову на хвост, я смотрел на притихшего Дракошу. Давным–давно появившаяся дверь манила и притягивала к себе, однако я дал себе четкий приказ — никаких Подземелий, пока не разберусь с Тотемом. Не очень хочется получить во время битвы отказ в выполнении приказа или вопрос: «Зачем?». Прошла минута, вторая, третья, но Дракоша все молчал, уставившись в стену. Видимо — Имитатор не справляется с полученным объемом новых данных, поэтому так медленно их обрабатывает и…

Ваш Тотем повысил уровень

Ваш Тотем повысил уровень

Ваш Тотем повысил уровень…

Сообщения проносились перед глазами, словно их выстреливали из автомата. На тринадцатом повышении я сбился со счета и только молча следил за увеличивающейся цифрой в свойствах своего Тотема. 60 уровень — все стабильно, полет нормальный. 70 — посадка не намечается, нарушений не обнаружено. 80… Когда же это кончится?

Тотем получает новую способность: «Громовой удар» — все противники в радиусе 20 метров оглушаются на минуту. Время восстановления способности — 50 минут.

Время пребывания Тотема в Барлионе увеличено до 5 часов в сутки.

Буквально за пару мгновений уровень моего Тотема увеличился до 88. С таким скрипом я увеличивал его после Оглобли, а оказывается — для роста нужно всего лишь по настоящему принять Дракошу как личность, поговорить с ним, как с взрослым, рассказать о родне… Значительно увеличившись в размерах, на полу лежал задумчивый Синий Дракон, все еще печально смотрящий в стену.

— Брат…, — наконец произнес он, когда стало понятно — пауза слишком затянулась. — Прости меня… Слишком я эгоистично требовал твоего внимания… Отпусти меня — нужно все обдумать. Пускай я вернусь в свой изначальный облик, но часть меня будет помнить об этом разговоре. Мне нужно все переосмыслить… Извини…

Дракоша исчез, оставив меня одного. Н–да… Хотел пройти Подземелье с Сиреной, в итоге оказался без Сирены, без Тотема, зато один, как и просил Ренокс. Если я правильно понял, по человеческим меркам Дракоша достиг возраста 16–17 лет. Теперь я понял, что значит повышать его уровень — в Вилтераксе живет мой брат–Дракон, половину времени который должен проводить в виде моего Тотема. На двухсотом уровне мой Тотем получает память брата, следовательно — к этому уровню он должен по манере поведения, воспитанию, мыслям, да и просто как Дракон походить на брата. Только в этом случае возможно безболезненное объединение памяти текущего и прошлого Драконов. Если хоть какой–то параметр будет отличаться, как, например, чрезмерное выпячивание уникальности Драконов — Дракоша никогда не станет 200–м Драконом. Так и зависнет на, положим, 140–м, сколько бы Опыта при этом не получил. Получается — рост уровней у Тотема уникален для каждого Шамана? Та же Шилопопая возится со своей Бюсси именно как с кошкой, а не как с личностью, при этом достигла уже такого высокого уровня… Интересно, а будет у Тотема падать уровень, если я начну воспитывать его как–то неправильно? Еще нужно не забывать, что каждая смерть отбрасывает его на 10 уровней назад… По всей видимости — мне придется успокаивать Дракона, упрашивая его простить обидчика и не желать мести. Н–да еще раз… Теперь действительно ясно, что мне необходимо проводить с Дракошей все его разрешенное время пребывания в Барлионе. Подросток, или, правильней — юноша этого возраста может натворить столько глупостей, что потом буду за голову хвататься. Он же считает себя взрослым, хотя на самом деле — дите дитем! Вот за что мне такая радость досталась? Сидел бы сейчас на руднике, молотил по жилам и забот не знал!

— Сим–сим, откройся, — произнес я, когда с кряхтением встал на лапы и подошел к двери. Усевшись на хвост, я схватил передними лапами кольца и потянул их на себя — вряд ли двери открываются вовнутрь. Настала пора узнать, что спрятали Драконы синего пламени в этом Подземелье…

— Приветствую тебя, Дракон! — раздался тихий и такой резонирующий голос, что завибрировали не только мои зубы, но даже стены, казалось, заходили ходуном. Сразу за воротами, сквозь которые я прошел, оказался огромный зал, стены которого скрывались за свисающими с потолка красными лентами. По всему помещению лежали огромные груды золота, доспехов, книг, драгоценностей… Давно спящий внутренний зоопарк лениво открыл глазки, осмотрел пространство и тут же вскочил на задние лапки, высунув язык. Жаба загребущими лапками уже прикарманила все, что лежало в зале, занявшись детальным подсчетом добычи, а хомячелло написал петицию, что если я уйду отсюда, не забрав последний камушек — он мне этого никогда не простит. Неужели Ренокс был настолько благодарен за сына, что пустил в такое место? Это же сказка для игрока! — Ты вошел в святая святых Драконов — сокровищницу. Тысячелетиями Драконы синего пламени пополняли ее, собирая по всему миру шедевры и уникальные предметы. Золото, драгоценные камни — тлен, по сравнению с Божественной Шапкой Центариуса или Мечом Ла. Они могут быть твоими, если ты пройдешь испытание. Ты готов?

Испытание? Внутренние зверьки как–то вмиг погрустнели и вновь легли спать на неопределенный срок. Неужели я был настолько наивен, что подумал, будто разработчики дадут мне возможность присвоить всю пещеру? Могу голову дать на отсечение — поманив ее внешним видом, разработчики довольно потирают руки, что давным–давно задуманная гадость сейчас воплотится в жизнь. Если я каким–то чудом смогу вынести отсюда хоть одну Медную монету или какой–нибудь предмет — это будет уже небывалым успехом. Хотя стоп! С чего вдруг я так раскис? Я прошел испытания в Шаманы, я прошел Геранику! Что я — не пройду Драконов?

— Я готов, — прокричал я неизвестному голосу, и тут же прямо передо мной появилась проекция маленькой девочки, лет семи–восьми.

— Однажды, в богом забытом селе Малабара родилась девочка, ничем не отличавшаяся от остальных детей. Когда ей было шесть лет, на село напал Дракон. Прав он был, или нет — уже не имеет значения. Важна суть — он сжег поселение дотла, уничтожив всех жителей, кроме этой маленькой девочки — родители укрыли ее в глубоком подвале, не позволив жару Драконьего огня добраться до нее. Через два года девочка уничтожила обидчика. Уничтожила с помощью магии, несмотря на то, что у Драконов к ней практически полный иммунитет. Кровь за кровь, око за око — Драконы не стали мстить за смерть одного из них, хотя свершилось, казалось бы, немыслимое — низшая раса подняла руку на одного из них. Сжигать села не возбранялось, но считалось чем–то недопустимым — какой смысл воевать с теми, кто не может ответить, если с востока наседали Сирены? Драконы спустили все на тормозах, однако через пять лет на счету этой девочки было уже тридцать пять убитых Драконов. Слишком поздно до них дошло — в Малабаре родился монстр. Началась одна из самых страшных битв Малабара — все Драконы против одного маленького человека… После гибели полутора сотен Драконов, они в страхе бежали с поля боя, оставив на нем всех своих погибших. Невероятно, но факт — чем нас было больше, тем сильней становилась девочка. Она смогла прожить на свете всего двадцать семь лет, до того, как полностью выгореть. Ненависть к Драконам, сжигавшая ее изнутри, не позволила ей найти своего места под солнцем. Я отправлю тебя в прошлое. Только что «Чума», как впоследствии назвали ее Драконы, повергла своего первого обидчика. Возмездие состоялось. Тебе разрешено все — ты можешь ее уничтожить и таким образом спасешь триста сорок два Дракона, убитых ею за свою короткую жизнь. Ты можешь не трогать ее и позволить свершиться тому, что уже произошло в истории. Ты можешь сделать все, что тебе угодно. Учти! От твоего решения зависит многое!

Перед глазами мигнуло, и я очутился в хвойном лесу. Посреди огромных мачтовых сосен, уходящих высоко в небо, на земле сидела окровавленная девочка, прислонившись к телу мертвого Дракона, и исподлобья смотрела в мою сторону.

— Пришел мстить за этого убийцу? — хриплым, совсем недетским голосом спросила «Чума», с каждым словом выплевывая кровавые ошметки. Только сейчас я заметил торчащие из развороченной груди ребра, неестественно вывернутые ноги, полностью сгоревшую руку, висящую черной палкой на плече. Битва с Драконом далась девочке нелегко.

Уровень Жизни «Чумы» составлял всего два процента, поэтому я, действуя на рефлексах, вышел из формы Дракона и начал призывать в нее Духов исцеления. Убить и уничтожить восьмилетнюю девочку я смогу и позже — хотя об этом даже страшно подумать — но вылечить ее — обязан. Пускай вокруг лишь игра, тем более один из эпизодов истории — видеть, пусть и виртуальную, но все же смерть ребенка — выше моих сил. Морально к этому я не готов.

— Ты еще и перевертыш, — добавила девочка через минуту, когда уровень ее Жизни, как и внешний вид, пришел в норму. Что странно — в Барлионе ни кровь, ни повреждения не отображаются — считается, что это травмирует психику игроков. Если где и используют прорисовку крови — только в сценариях, для придания нужной атмосферы. Выходит — по нынешнему сценарию я просто обязан был предстать перед девочкой в виде человека — Драконом я не умею лечить. Либо, будь со мной Дракоша — попросить вылечить его, правда лечит он огнем… Что девочке крайне не понравилось бы. В то, что по задумке разработчиков я должен вылечить ребенка — даже не обсуждалось. Только законченный маньяк мог совершить что–то другое.

— Меня зовут Махан, — представился я девочке. — Как мне тебя называть?

— Решил написать мое имя на могилке? — буркнуло это чудо, не смотря на протянутую мной руку, чтобы помочь встать с земли. Что–то у этого ребенка совершенно недетская речь. Да и взгляд хищных и злых глаз не походит на взгляд девочки восьми лет. Так смотрит… даже не знаю… умудренный опытом каторжник, проведший большую часть жизни в каменоломнях. Зло, угрожающе и, что меня больше всего пугало — совершенно безнадежно. Игровой ребенок верил, что я пришел его убить и был к этому морально готов. Куда катится эта игра?

— Ты цела и здорова, — продолжил я, несмотря на явно негативное отношение собеседницы. — Можешь идти, куда пожелаешь.

— Хочешь, чтобы я подольше помучалась? — вновь буркнула девочка, так и не поднимаясь с земли.

— Странная ты, — несмотря на серьезность ситуации, я не смог сдержать улыбку. Слишком уж противоречивые чувства возникают, когда глаза видят одно, а уши слышат совершенно другое. Запросто может развиться аналог морской болезни. — Собираюсь убить — плохо, вылечил — плохо, говорю, что свободна — плохо. Ты уж определись, что из всего перечисленного плохо, а что сможешь пережить — то я делать и буду.

— Умирать плохо, — подумав буквально мгновение, ответило сидящее чудо. — Чем больше я смогу уничтожить Драконов, тем лучше будет всей Барлионе!

— Чем же тебе не угодили Драконы? Согласен — этот поступил неправильно, уничтожив село, но другие в чем виноваты? Например, я — Дракон. Я тебя вылечил, накормить не могу, извини — нечем, собираюсь доставить в людское поселение, чтобы ты не гуляла по лесу одна. Ты тоже меня будешь убивать?

— Да! — прорычала девочка, вновь начав смотреть на меня исподлобья. — Драконам не место в Барлионе! Вы все — зло! Для вас совершенно не важно — село, деревня, город, страна! Вы думаете, будто неприкосновенны и если кто–то делает попытку защититься — тут же налетает вся стая и уничтожает все в округе! Чем меньше вас будет в Барлионе, тем лучше!

— Это где же ты таких мыслей набралась, — я все еще улыбался, однако что–то в словах этой крохи меня зацепило. Осознавать, что ты принадлежишь к расе убийц — как–то неприятно. Мне привычней представлять Драконов великими и мудрыми существами.

— Это не мысли — я все это видела своими глазами! Кроме моего села этот гад, — даже сидя, девочка со злостью локтем ударила по туше мертвого Дракона, показывая свое отношение к этой расе, — полностью уничтожил еще три деревни и один город. Его он и вовсе сжигал не один — четыре Дракона поделили территорию на равные части и играли в игру «Кто больше спалит людей за 10 минут»! Я стояла на холме возле города и смотрела, как горят люди, животные… Горела и стонала земля, но Драконам было весело! Самый главный зеленый Дракон смотрел на это и указывал на ошибки атакующих: неправильно зашел на вираж, неправильно повернул голову, слишком малую площадь спалил за одну атаку… Мы не больше, чем муравьи! Драконы должны быть уничтожены!

— Самый главный? Кто? — удивленно переспросил я. Зеленый дракон, при этом главный? Странно — я совершенно не знаю истории своей расы. Нужно обязательно восполнить этот пробел.

— Аареноксалатонитуса знает любой разумный Барлионы, — произнесла девочка, заставив меня замереть. Ренокс? — Если в течение недели человек не произносит его имя — за ним прилетают Драконы и наказывают. На каждого разумного в пять лет накладывается заклятие, обязывающее его восхвалять этого зеленого монстра! И не нужно делать вид, будто это для тебя новость! Только Сирены и Циклопы нашли в себе силы сопротивляться!

Сказать, что девочка меня шокировала — это не сказать ничего. Мудрый Ренокс, бывший, по игровой логике, моим отцом, по словам этой крохи — один из главных ужасов этого мира? Ноги начали предательски подкашиваться, поэтому я уселся на землю в глубоком раздумье. Перед глазами проносились уже пройденные сцены этой игры — знакомство, шутки Ренокса с Корником, рождение меня как Дракона, отношение к Сирене… Ни разу Ренокс не дал повода усомниться в его разуме, могуществе и объективности. Даже когда прилетел останавливать Геранику — он взывал к его чувствам, но не атаковал его. Сейчас же получается, а я не сомневался, что это правда — Ренокс тренировал своих бойцов на людях, заставляя тех уничтожать города. Хотя стоп! Садом и Гоморра тоже были уничтожены, но никто не жалуется на это! Что, если в этом городе жили те, кому и жить в Барлионе нельзя? Едва ли девочка ответит на этот вопрос — нужно идти к отцу и спрашивать его. Даже не знаю, с чего мне с ним разговор начинать… «Ренокс — есть информация, что ты убийца…» Н–да… Веселое испытание. Что же от меня хотят Драконы? Что я должен сделать по игровой логике? Будь я настоящим Драконом — я был бы просто обязан уничтожить девочку, пока она не натворила глупостей. Три с лишним сотни убитых Драконов, учитывая низкую рождаемость — слишком много, чтобы игнорировать этот факт. Но я… По всей видимости — ненастоящий Дракон, если не испытываю жалости к этим убийцам. Тот, кто лежит сейчас передо мной — заслужил смерть. Те четверо, что жгли город — тоже, если нет смягчающих обстоятельств в виде захвативших всех жителей призраков или страшной болезни, угрожающей расползтись по всей Барлионе.

— Повторяю — ты свободна и можешь идти, куда пожелаешь, — еще раз произнес я, приняв решение. Пускай свершиться то, что свершилось. Переделывать историю я не буду. — Только запомни — не все Драконы такие, как ты описала. Убивать каждого только за то, что он умеет летать и носит вместо кожи чешую — неправильно. Я могу тебе чем–нибудь помочь?

— Сдохни!

— Все мы когда–нибудь умрем. Кто–то раньше, кто–то позже.

— Драконы умеют только разрушать! От вас нет совершенно никакой пользы! Командовать и уничтожать тех, кто не склоняет головы! Я ненавижу всех вас!

— Ошибаешься! Любовь к разрушениям свойственна не только Драконам! Возьми любую расу — даже людскую! Для чего нужно было уничтожать шахматы Кормадонта?

— Кормадонта? Еще один Дракон? Драконы не могут создать ничего прекрасного — оружие и броня. Броня и оружие. Вот единственные созданные Драконами вещи!

— Кормадонт — это Император людей, — ответил я, задумавшись. Если девочка не знает его — получается, меня забросило в такие глубины истории, что страшно подумать. — Он создал вот эти шахматы, которые я сейчас стараюсь воссоздать, — я вытащил фигурки и положил на землю перед девочкой, все еще опирающейся на поверженного врага.

— Ой, какая прелесть! — совершенно другим тоном, по–детски, с такими эмоциями, что непроизвольно становилось тепло на душе, вскрикнула девочка, рассматривая дворфов и орков, однако буквально через минуту она отложила фигурки в сторону и твердо заявила вновь серьезным и взрослым голосом: — Ты — Дракон! Поэтому ты их не создал, а украл! Драконы не умеют создавать ничего прекрасного! Они могут только уничтожать!

— Неужели? — вопросительно поднял я брови, внезапно поняв, что нужно сделать. — Смотри, вот это — Гичин, — я подошел к девочке, тут же вжавшейся в тушу Дракона, словно у меня была задача ее уничтожить. — Он известен тем, что…, — беря каждую фигурку, я пересказывал девочке историю ее попадания в шахматную фигуру. Вначале неуверенно, словно не понимая, что происходит, девочка все дальше и дальше отстранялась от поверженного ею врага, заинтересованно и даже как–то завораживающе смотря на шахматы.

— Это были великие герои! — с таким чувством произнесла девочка, как только я закончил рассказывать об орках, что казалось она сама — орк и сейчас я напомнил ей о великих представителях этого племени.

— Это были великие мастера! — с не меньшим чувством произнесла девочка, когда я рассказал ей об истории дворфов. Совершенно перестав меня бояться, она уселась рядом и, раскрыв рот, слушала сказки.

— Скажи, ты случайно не слышала сказок о двух боевых ограх?

— Нет, — покачав головой, ответила «Чума». Если бы не одежда, восстановить которую исцеление не в силах — ничто не выдавало в этой девочке убийцу Драконов. Огромные голубые глаза, буквально требующие очередную сказку, забавные хвостики, торчащие в разные стороны… Передо мной сидела самая обычная девочка восьми лет, какую только могут нарисовать разработчики.

— Жаль, у меня тоже нет никаких представлений, за что Кормадонт включил их в шахматы. Но есть идея! Давай придумаем их историю сами!

— Разве это разрешено? — удивилась девочка.

— Не знаю! — честно ответил я. — Но можно попробовать! Итак — два огра…

— Мальчик и девочка, — тут же вставила «Чума» и потупилась. — Пускай это будут мальчик и девочка огры.

— Согласен. Два маленьких огра однажды пошли гулять в лес. Как вдруг…

— Их взяли в плен! — вновь перебила меня девочка.

— Да, их взяли в плен злые враги, которые хотели уничтожить племя огров.

***

— Ррорг! Нам запрещено гулять в этом лесу! Здесь опасно! — произнесла небольшая девочка, чьи клыки еще даже окончательно не сформировались, показывая, что ее обладательнице еще нет десяти лет.

— Грагза, не будь такой скучной! Мы же огры! — ответил ей брат, числившийся старшим — он появился на свет на целую минуту раньше сестры.

— Смотри! Если отец узнает, что мы вышли из ущелья — неделю сесть не сможем!

— Ладно тебе! Зеленокожих уже месяц в наших краях не было видно. Нам нечего и некого опасаться в этом лесу. Пойдем, я тут слышал об одной поляне — на ней растут такие вкусные ягоды, что разведчики только слюну глотали, когда рассказывали о ней отцу!

— Ох, влетит же нам! — Вздохнула девочка, но покорно пошла вслед за братом. Из ущелья до нужного места идти далеко — нужно поторапливаться…

— Я же говорил — не ягоды, а просто улет! — довольно пробурчал Ррорг, отправляя в рот очередную пригоршню малины.

— Угу! Фкусняфина! — ответила ему с набитым ртом девочка. Такой сладкой ягоды она не ела еще ни разу в своей жизни!

Казалось, вот оно — счастье, как вдруг…

— Первый отряд! Проверить наличие взрослых особей! В случае обнаружения — уничтожить! Шаманы — восстанавливаем поляну, может, еще кто из этих животных клюнет на малину! Второй отряд — схватить этих двух замарашек и доставить на допрос! Выполнять!

Внезапно Ррорг понял — такая вкусная малина — не более чем искусно наведенная оркскими шаманами иллюзия. Враги! Дети пробовали убежать, однако возникшая ниоткуда сонливость буквально валила с ног. Прошло, казалось, мгновение, и глаза предательски закатились, отправляя маленького огра спать…

— Повторяю вопрос! — прокричал в лицо орк, — Как обойти ваших стражей? Ну?

Допрос длился второй час. Ррорг упрямо молчал, прекрасно понимая — расскажи он способ прохода в ущелье — их племя можно вычеркнуть из этого мира. Давным–давно маги запечатали проход специальным заклинанием, сейчас таких и не делают, поэтому орки, хозяева здешних земель, ничего не могли поделать с их соседством под боком — Шаманы только разводили руками, не в силах взломать печать.

— Если не ответишь, мы убьем ее, — прорычал палач и отдернул занавес. За ним, прикованная к дыбе, как и Ррорг, находилась Грагза.

Детям хватило только одного единственного взгляда друг на друга, чтобы понять — пускать орков к их любимой маме, младшей сестренке, только–только начавшей учиться ходить, деду, научившему их орудовать копьем — нельзя. Даже если их замучают на глазах друг у друга. Лучше они, чем весь род.

— Как хотите, — плотоядно ухмыльнулся орк, доставая какой–то острый предмет. — Посмотрим, как визжат поросята у огров…

***

— Их убили, но они не предали свой народ, — протянула девочка, зевая. Как я ни старался, сгладить углы в нашей общей сказке не получилось — кровожадный ребенок все же убил огрят последним предложением. Я–то собирался рассказать ей о том, как родители вышли на битву с орками и спасли малышей, но…

— Да, убили. С тех пор все огры почитают двух ребят, отдавших жизнь ради собственного народа, но не предавших его, — закончил я сказку и с удивлением увидел мирно посапывающую «Чуму». Придумав такой кровожадный конец сказки, она уснула, положив мне голову на колени. По всей видимости, девочке снился хороший сон, так как такой открытой и доброй улыбка во время кошмаров быть не может. Может быть, ей снилась семья, вновь оказавшаяся рядом, словно никакого кошмара в лице Драконов никогда и не было? Кто знает…

Двигаться, тревожа сон ребенка, у меня не было желания, поэтому я достал из мешка Александрит, надел все вещи на Ремесло и вошел в режим конструктора. Почему бы не попробовать сделать двух Боевых огров, которые, по сути, являются маленькими детьми, не послушавшимися родителей, но победившими боль? Два огренка, пошедшие на смерть ради жизни собственного народа… Действительно — достойная сказка для попадания на шахматную доску.

Перед глазами мгновенно появились проекции двух маленьких огрят. Обычно хмурые, сейчас они улыбались, словно радуясь миру. Словно они только что объелись вкусной малины, а жизнь им начала казаться безоблачной и прекрасной. Мне даже не пришлось обрабатывать образы — фигурки изначально оказались совершенными. Добавив в конструктор Александрит, я на мгновение замешкался, боясь разбудить девочку, затем объединил его с проекциями. Обычно на одну фигуру уходит несколько дней, поэтому девочка уже давно должна проснуться и убежать. Ведь я — Дракон.

Поздравляем! Вы продолжили путь воссоздания Легендарного набора Шахмат Императора Кормадонта, основателя империи Малабар. Мудрый и справедливый, Император предлагал своим противникам решать все спорные вопросы за шахматной доской, а не на поле боя. Каждый тип фигур Шахмат был сделан из своего камня. Пешки: Воины–орки из Малахита (Создатель: Махан) и Воины–дворфы из Лазурита (Создатель: Махан). Ладьи: Боевой огр из Александрита (Создатель: Махан) и Великан из Танзанита. Кони: Боевой ящер из Турмалина и Боевой конь из Аметиста. Офицеры: Лучники–тролли из Изумруда и Лучники–эльфы из Аквамарина. Ферзи: Шаман–орк из Хризолита и Стихийный Архимаг — человек из Сапфира. Короли: Глава кланов Белого волка орк из зеленого Алмаза и Император империи Малабар — человек из синего Алмаза. Шахматная доска: черный Оникс и белый Опал, обрамленные белым и желтым Золотом. Цифры и буквы на шахматной доске: Платина.

После смерти Императора Шахматный набор был разрушен. Теперь только от вашего умения зависит, сможет ли Барлиона вновь увидеть это поистине великое чудо света — Легендарный Шахматный набор Императора Кармадонта.

Вы создали Александритовых Боевых огров из Легендарного набора Шахмат Императора Кормадонта. Пока фигуры находятся с вами, дополнительно к стандартной регенерации вы каждую минуту восстанавливаете 1% Жизни, Маны и Бодрости; +50 Привлекательности со всеми НПС младше 18 лет.

Получены улучшения навыков:

+1 параметра характеристики Ремесло. Итого: 10

+4 навыка основной специальности Ювелирное дело. Итого: 124

Вы создали Легендарный предмет. Ваша репутация со всеми ранее встреченными фракциями увеличивается на 500.

Фракция «Жрицы Элуны» относится к вам с Уважением. Обратитесь к Верховной Жрице.

— Ты не Дракон, — рядом раздался детский голосок. Я повернул голову и увидел внимательно наблюдающую за мной «Чуму». — Я — Герда, так меня мама назвала.

— Дим, прими мои поздравления! Это результат похода Подземелье? — тут же в голове пронеслась мысль Анастарии, однако я совершил, казалось, невозможную вещь:

— Насть, давай позже. Я занят.

— Сценарий?

— Угу — расовый. Я тут узнаю о Драконах много чего интересного, не хотелось бы пропустить.

— Видео не забудь. Удачи!

— Здравствуй, Герда, приятно познакомиться. Я, как уже говорил — Махан. Дракон.

— Драконы не могут превращаться в людей! — безапелляционно заявила Герда, словно являлась главным специалистом по этой расе. — Поэтому ты — не Дракон. Нечего меня обманывать!

— Хорошо, а если вот так? — я встал на ноги и изменил форму. Послышался сдавленный писк, Герда упала на землю и стала загребать ее ногами, стараясь отползти от меня подальше. На лице ребенка был нарисован такой искренний ужас, что я сразу же стал обратно человеком и покачал головой, не приближаясь к девочке. — Ну вот. Когда я в форме человека — ты меня не боишься. Стоит только стать самим собой — сразу страх.

— Это и вправду был ты? — нерешительно переспросила Герда, перестав отползать.

— Повторяю — не все Драконы злые, не все люди хорошие. Давай я еще раз превращусь в Дракона, а ты постарайся не пугаться. Договорились?

— Я… попробую, — чуть не плача ответила девочка. Что мне больше всего нравилось — исчез тот взрослый тон, напугавший меня в первые минуты общения. Сейчас передо мной стоял маленький ребенок, до чертиков боящаяся Драконов. Это нормально.

— Ой! — вновь послышался возглас, едва я стал Драконом, однако Герда не стала падать на землю и отползать. — С–с–скажи что–ниб–будь! Пожалуйст–та! — заикаясь от страха, все еще сковывавшего ее, попросила девочка.

— Это тоже я, только в другом виде, — заверил ее. — Можешь подойти и ткнуть в меня пальцем. Хочешь — покатаю тебя? Полетаем, как птицы!

— Полетаем? — глаза ребенка загорелись, и она сделала шаг мне навстречу. — Как птицы?

— Клянусь Элуной — я, Дракон Махан, сделаю все, чтобы ты вернулась на землю целой и невредимой, если согласишься со мной полетать. Если тебе станет страшно — я сразу опущусь на землю. Пусть Элуна будет мне свидетелем — я не хочу причинить тебе вред!

Не знаю, что заложили разработчики в логику этого Имитатора, но вероятность того, что девочка может подумать обо мне плохо — очень велика. «Предложил покатать, чтобы сбросить вниз. Или напугать так, что сердце само остановится. Драконы они же такие!» Когда вокруг меня возникло белое свечение, показывающее, что богиня приняла мои слова, ребенок неуверенно сделал второй шаг в мою сторону. Затем еще один. И еще. Еще…

Дрожащая, словно лист на ветру, боящаяся поднять голову, рядом со мной стояла маленькая девочка и переминалась с ноги на ногу. Я молчал, не желая ее подталкивать к окончательному решению и ожидал, что победит — ненависть к Драконам, или желание полетать среди облаков?

— А как на тебя залезать? — через несколько минут спросила девочка, положив, пускай и не без содрогания, руку мне на лапу. Распластавшись на земле, я позволил ей взобраться на шею и осторожно, словно опасаясь ее уронить, взлетел ввысь. Упасть с меня невозможно — магия не позволит, но вдруг Имитаторы об этом не знают?

Дзинь!

— Испытание провалено! — произнес громогласный голос! Едва я приземлился и позволил довольному, как слон, ребенку спуститься на землю, перед глазами мелькнул свет, и я очутился в огромном зале, заполненном сокровищами. — Ты недостоин звания «Дракон синего пламени»! Так же, как и твой отец в поздние годы — ты мягкотел, добродушен и полагаешься только на совесть и чувства, но не на разум и приверженность расе. Как сыну Дракона, когда–то основавшего этот орден, тебе позволено забрать его броню и выбрать себе не более одной вещи! После этого двери этой сокровищницы будут навсегда для тебя закрыты!

Получено задание: «Разговор по душам». Описание: Отправляйтесь в Вилтеракс и поговорите с главой Драконов — узнайте правду о временах их величия. Класс задания: уникальное расовое. Награда за задание: вариативно. Штраф за отказ\провал задания: нет.