— Знаешь, о чем я думаю? Все-таки журналисты — ужасно тщеславные и эгоистичные, если судить по мне.

— По тебе? — Лена Некрасова удивленно смотрела на Арину. Вот уж кто из знакомых коллег никогда не казался Лене тщеславным, так это Арина.

— Да. Первое, о чем я подумала, узнав, что дневник Цыплаковой опубликуют, — как жаль, если она обличает убийцу. Ведь тогда мне здесь нечего делать. Все и так узнают правду.

— Ну, я не надеялась, что Маша знала своего убийцу, — пожала плечами Лена.

— А я думала — а вдруг? А мне так хотелось самой до всего докопаться, — вздохнула Арина.

— Это понятно. Кто не мечтает о славе?

— Но следует трезво оценивать свои возможности. Вряд ли мне это удастся. Это жизнь, а не детективный роман, да и я не детектив и не обладаю способностями Шерлока Холмса или Мегрэ. Мне бы обрадоваться, что записи девушки обличают убийцу. Ведь тогда его схватят, и больше он никого не убьет. Это должно быть важнее, чем мои амбиции. А для меня в тот момент амбиции оказались важнее человеческих жизней.

— Подруга, ну ты даешь, — Лена рассмеялась. — Ну, была у тебя эта мысль — мелькнула и прошла. Всего лишь мысль, минутное сожаление, не более того. И ты себя так за это коришь. Я бы и не подумала.

— А кто знает, далеко ли от мысли до поступка? Мне сейчас кажется, что если я могла так подумать, то неизвестно, как я поступлю в тот или иной момент.

— Это на тебя слишком сильное впечатление произвели ее откровения. Действительно, кто бы мог подумать, что Маша совсем не глупа и даже хорошо пишет.

— Вот-вот, — подхватила Арина. — Мы плохо знаем людей, наши выводы поверхностны. Может быть, все участники телепроекта совсем не такие, какими кажутся мне…

Собрание было назначено на два часа дня. После обеда все участники и обе ведущие должны были собраться вместе в зале, где все обедали, и поговорить об истории с Машей. Разговор будет конфиденциальный, без камер. Пока Арина слышала только комментарий Инессы: «Ну вот, будут нас ругать за то, что мы Машку дразнили». Про саму Инессу, собственно, не было ничего особо плохого написано, видимо, она не раздражала Машу. И они с Алексом казались в меньшей степени расстроенными, чем все остальные. Весна и Арамис просто не выходили из своего домика, Ник был так зол, что Ната боялась с ним разговаривать.

Сегодня был особый случай и особое собрание, поэтому приехали и Рита Овсянникова и Оксана Нестеренко. Оксана была подавлена, а Рита крайне раздражена.

— Давайте начнем с того, о чем знают все, кроме Ариадны, Андрея и Нелли. Их здесь тогда не было, а по телевизору этого не показывали. Незадолго до того, как Машу убили, произошел скандал. Она обвинила Белочку, Инессу и других девочек в том, что они читали ее дневник. И вы сами признались тогда, что это правда. До сих пор я и представления не имела, что там было написано. Почему вы мне не рассказали? — Рита смотрела на Инессу в упор.

— Видишь ли, Рита, мы подумали, что уже поздно тебе говорить… Просто на тот момент я поняла, что Весне с Арамисом уже не помочь, а буквально после этого Машку убили, и я испугалась… Я не хотела, чтобы у них были неприятности, а их могли к этому делу привлечь. Ну, допрашивать, и все такое, — залепетала Инесса тем слащавым тоном испуганной маленькой девочки, который она использовала, когда хотела выйти сухой из воды.

— Почему вам вообще пришло в голову читать ее дневник? — спросила Оксана.

— Я этого не одобряю, — вмешался добродушный Алекс. — Но девчонки были так злы на нее… Ты же знаешь, что Маша брала чужие вещи — то расческу возьмет у кого-нибудь и спрячет, то помаду… Спрячет и посмеивается про себя, а девчонки психуют… У них много всего накопилось. Да еще и история с Весной и Арамисом… Они ведь подозревали, в чем дело, но не знали всех подробностей. Вот и решили прочесть…

— Все ясно, — вздохнула Рита Овсянникова. — Но все равно я сильно разочарована. Прежде всего в вашем уме, уж оставим в покое моральную чистоплотность, сейчас не до этого. Вы должны были понимать, насколько это серьезно. Если она такое сделала с Арамисом, то могла и с другими. И лучше всего было предупредить меня. Не говоря ей ни слова. Просто предупредить. Маша была опасным человеком. С ней были шутки плохи. Я должна была знать, с кем имею дело. Она же собиралась здесь всех разоблачать, про всех писать книгу…

— Рита, мы, может, тебе рассказали бы, мы и сами понимали, что она опасна, но слишком быстро все произошло. Одно наложилось на другое, — Инесса тяжело вздохнула. — А после убийства мы испугались.

— Вы должны были испугаться не только того, что кого-то из вас допросят. Мы понятия не имеем, кто убил Машу и покушался на жизнь Олега. Не исключено, что его интересуют не только они, но и кто-то из вас. Нам нужна была полнота информации, чтобы разобраться со всем этим. Или вам наплевать на свою безопасность?

Все молчали. Андрей откинулся на стуле и закрыл глаза. Арина знала, что он почувствовал облегчение, когда прочел дневник Маши. Ведь историю Макса она там так и не выложила. А это было все, что его интересовало.

— Весна, Арамис, что вы можете сказать по этому поводу? — Оксана Нестеренко попыталась вызвать их на откровенность, не особенно надеясь на успех, так как попытки разговорить их уже предпринимались и Оксаной и Ритой и участниками проекта, но ничего не дали. Весна и Арамис как воды в рот набрали.

— А что тут скажешь? Эта озлобленная сумасшедшая нас ненавидела, — вырвалось у Арамиса. — Она решила нас выжить отсюда, и ей это удалось. И все пошли у нее на поводу, даже вы, ведущие. Вы все поверили тогда ей, а не мне.

— Ради бога, молчи! — взорвалась вдруг Весна. Арамис покраснел.

— Подожди-ка, Весна, почему ты ему рот закрываешь? Мы хотим услышать, что он скажет, — Оксана удивленно смотрела на Весну. Выражение лица девушки было непроницаемым.

— Весна, я тебя не узнаю. Мне раньше казалось, что ты — человек прямой, искренний, а Арамис — изворотлив, уклончив. Но после вашего возвращения у меня такое впечатление, что теперь все наоборот, — Рита Овсянникова пристально смотрела на Весну. — Я чувствую, что Арамис не против откровенного разговора, я это давно поняла, а ты как будто стоишь у него на пути. Чего ты боишься? У тебя и Арамиса может не быть алиби на момент убийства Маши Цыплаковой, и ты думаешь, что тебя и Арамиса могут заподозрить. Мотив есть, возможность есть. Так?

— Если вы считаете, что я — убийца, о чем нам вообще говорить? — Весна встала. — Я могу хоть сейчас собрать вещи и уйти отсюда. Уже не впервой.

— Ты что, обиделась на мои слова? — Рита подошла к ней и обняла ее. Они с Весной раньше хорошо ладили, и Рите было теперь очень не по себе — она с трудом узнавала свою когда-то достаточно близкую подругу. Она немало труда приложила, чтобы убедить организаторов шоу, что возвращение Весны и Арамиса поднимет рейтинг передачи, и рассчитывала на благодарность Весны. Но, видимо, обида оказалась сильнее. Весна до сих пор не могла простить Рите, что она пошла на поводу у Маши Цыплаковой и была причастна к тому, чтобы Арамиса отсюда убрали.

— Я не обиделась. Дело не в этом. Просто мне теперь кажется, что мое возвращение — это плохая идея. Извини, Ритка, я знаю, что ты хотела как лучше.

— Весна, ты о чем? — Инесса ужаснулась. Весна была одной из немногих девушек на проекте, кому Инесса почти полностью доверяла, ей ни за что не хотелось, чтобы Весна отсюда ушла.

— Да, так… — Весна вдруг смутилась. — У меня раньше кураж был… было желание добиваться чего-то, была цель… а теперь… Я теперь буду думать, что в любой момент какая-то нелепость может все перечеркнуть. Встретится такая вот мымра, как эта Машка, и все.

— Только не говори, что ее интрига тебя сломала. Ты же сильная. И ты победила — ты снова здесь. А Маша… ее больше нет, — Рита говорила мягким, успокаивающим тоном. Она была искренне привязана к Весне.

— Представь себе, я только сейчас поняла, что дело не в ней. Наверное, дело во мне… может, в жизни, не знаю. Можно сказать себе, такова жизнь, и принять это. И мне кажется… что я так не смогу. Я столько сделала, чтобы здесь удержаться, после всех ссор с Арамисом я первая шла мириться, я шла на все компромиссы… Потому что я верила, что добьюсь своей цели. А плохое забудется, просто уйдет. Но я больше в это не верю. Изначально все было неправильно. Мне просто не надо было сюда приходить.

Весна вдруг вырвалась из объятий Риты Овсянниковой и убежала, хлопнув дверью. Арамис сидел раскрасневшийся, раздраженный и вместе с тем очень встревоженный. Арина это видела. Он был не на шутку напуган. Чем, интересно? Тем, что Весна окажется в плену своего настроения и уйдет отсюда? Или за то время, пока этой пары здесь не было, у них вконец испортились отношения?

Арина прекрасно поняла, какую «цель» имела в виду Весна. Ей хотелось прославиться, разбогатеть, стать звездой. Она мечтала о музыкальной карьере. Отец как-то сказал Арине: «Нынешнее поколение отличают две вещи: во-первых, завышенная самооценка, во-вторых, для них вопрос ставится так — слава или конец жизни вообще. Им не нужна жизнь без славы, без всех атрибутов звездности. Они даже думать не хотят о том, чтобы писать в стол, самосовершенствоваться. А ведь многие великие художники, писатели, композиторы прожили бедную жизнь. У них не было ни славы, ни денег, они много страдали, но кто может знать, может быть, именно это им помогло глубже понять людей, человеческие страдания? Именно это и могло сделать из них художников. Благополучная беспроблемная жизнь очень часто не способствует развитию личности. А нынешние молодые так называемые художники об этом не думают. Они зациклены на себе и склонны преувеличивать свои достижения: некоторые из них — люди способные, но не более, не таланты, а уж о гениальности нет и речи. Они же считают иначе. Но это мораль нашего времени: верь в себя, борись, добивайся и вообще будь наглее. Им не наглее быть надо, а скромнее. От мании величия до психической неадекватности один шаг. Чем человек на самом деле умнее и одареннее, тем он критичнее к самому себе, это уж точно». Весна была представительницей своего поколения — интересной, способной, яркой, честолюбивой, тщеславной, желающей получить за свой творческий продукт по максимуму, не задаваясь вопросом, заслуженно ли это.

«Парадокс нашего времени еще и в том, что хотя декларируется, что не надо зависеть от чужих мнений, на самом деле желание всем доказать свою состоятельность — это и есть самая настоящая психологическая зависимость. Свободный человек не стремится что-то доказывать, он верит в себя и так. А лозунги типа ”Стань звездой и всем докажи, чего ты стоишь” глубоко ущербны по своей сути. Стадионы орущих подростков, фан-клубы — вовсе не есть доказательство истинной ценности той или иной персоны», — писала сама Арина в одной из своих статей, посвященных телевидению. Весна, придя на проект «Найди себе пару» для самореализации, получила то, что хотела, — у нее был фан-клуб, были поклонники. Она ждала предложений от продюсеров, но, видимо, не дождалась. Или дождалась на невыгодных для себя условиях. Трудно сказать, как складывалась бы ее карьера, если бы их с Арамисом не убрали из популярнейшего реалити-шоу. Очевидно, что сам по себе Арамис ей был интересен только в начале знакомства, она быстро в нем разочаровалась и ни за что не осталась бы с ним, если бы у нее была возможность раскрутиться на телевидении без пары. Но этой возможности не было. Официальной целью пребывания участников на реалити-шоу было желание найти свою любовь, и без «любви» Весне здесь было нечего делать.

— Арамис, что происходит? — обратилась Оксана к Арамису. — Ты так и не ответил, хотя я много раз тебя спрашивала, не изменились ли ваши отношения за то время, что вас здесь не было. Прошло всего несколько недель, но вы и здесь часто ссорились…

— Все ждут не дождутся, когда мы расстанемся, — усмехнулся Арамис. — Можешь не говорить, я и так знаю. Я в Интернете читал, что про нас пишут. Никто в нашу пару не верит, и все такое… Я так и сказал Весне: мы им назло будем вместе, не разбежимся. Это не может не привлечь внимания газетчиков, телевизионщиков. Пройдет время, и о нас снова будут писать, нас будут приглашать на разные передачи.

— Арамис, подожди… Ты хочешь сказать, что вы с ней рассчитали, что вам просто выгодно изображать любовную пару? — напряглась Оксана.

— Да нет… это я просто так выразился, — поправился Арамис. — У нас много поклонников, они за нас переживают, они звонили, писали… Им хочется верить в нашу любовь. Где мы все это время жили? В квартире одной из наших фанаток в Москве. Она с нас не брала ни копейки. И таких людей много — они верят в нас.

— Арамис, понимаешь, самое главное — чтобы вы сами верили в свои отношения. Вы же не ради других сошлись, а ради себя, верно? — Рита тяжело вздохнула. В глубине души она прекрасно понимала, почему они продолжают спектакль под названием «их отношения», но как ведущая была вынуждена играть в свою игру, пусть даже в данный момент Риту и не снимали.

— Верно… — Арамис перестал щуриться, как обычно, и широко раскрыл глаза — голубые, красивые, ясные. — Да, Рита, все верно.

Арина поежилась. Ей вдруг стало не по себе. Почему, она и сама не знала. Но она видела, что не только ей, но и остальным — тоже.