Аким Баликчи наслаждался ощущением хладожилета на коже и легким давлением страховочных ремней. Все это напоминало ему о военных традициях его семьи. Даже избрав после смерти отца гражданскую карьеру, он был рад тому, что работа в ЛРК порой давала ему, как сегодня, возможность, несмотря ни на что, идти по стопам предков. Кончиками пальцев он провел по рычагам управления своего «Энфорсера» и спусковым кнопкам автопушки и обоих лазеров. Полуденное солнце светило сквозь крышу кабины и бронестекло затемнилось ровно настолько, чтобы дать возможность спокойно читать показания приборов. Аким бросил взгляд на обзорный экран и увидел вражеские танки, наступающие в боевом порядке. Значки рядом с символами идентифицировали роту, как почти полностью состоящую из «Гоблинов» – за исключением четырех «Демонов». Не слишком сильный противник – тем не менее, именно эти танки ухитрились победить мехгарнизон планеты. Эта мысль заставила его недоверчиво покачать головой.

Альбатрос-лидер всем, – услышал он голос Гарри, – у всех противник на радаре?

Альбатрос-четыре – очень смешно, – ответила Масако из своего «Феникс-Хока». Очевид но, её сенсоры всё ещё не включились, – Но я их вижу на увеличении.

Этого достаточно, – успокоил Краузе.

Аким и Антонелла подтвердили обнаружение и замолчали в ожидании приказаний.

– Для начала подождем и поглядим, что они станут делать, – решил Альбатрос-лидер. – Наше терпение не подвергнется слишком уж сильному испытанию: если мои сенсоры не врут, они не сутся сюда со всех гусениц. Без команды никто не стреляет – если только не попадет под огонь.

Аким подтвердил, однако привел руки с главными орудиями своего «Энфорсера» в боевую позицию. Он не собирался сдаваться, не выведя из строя как минимум одного противника. Уютное гудение активаторов, приводящих в движение тяжеленные суставы, успокаивало его так же, как отсутствие каких-либо сбоев или вибрации, могущей указывать на проблемы с гироскопом. Может быть, побежденные гарнизоны и в самом деле стали жертвами изощренного саботажа, а четыре машины их звена были от него застрахованы. В таком случае… Он невольно скривил рот в угрожающей гримасе.

Прошло всего несколько минут. Танковая колонна вошла в зону действительного огня и притормозила. Аким прошелся взглядом по выстроившимся перед ними бронемашинам. Если не считать отсутствия штайнеровского кулака на броне, ничего особенного в этом подразделении не было. Наибольшую угрозу составляло гауссовское орудие на башне «Демона», но сенсоры показывали, что ни один танк не активировал свое вооружение. Противник, казалось, был абсолютно уверен в победе.

– Давненько не виделись, оберлейтенант Краузе! – начал разговор через общий канал коман дир танкистов. – Планетарный гарнизон Людвигсхафена сложил оружие. Планета подчиняет ся нам и вы здесь – непрошеные гости. Убирайтесь туда, откуда пришли.

Аким удивленно вскинул брови. Он что, в самом деле считает, что отделается подобным заявлением?

Как я уже говорил вам во время подлета к планете… простите, как там бишь вас зовут? спросил Краузе и тут же продолжил, не дав собеседнику ни секунды на ответ. – А, неважно.

Мы не признаем власти Кристиана Делкорда над этой планетой и так как своей высадкой на поверхность мы подтвердили факт смены местного гарнизона, я позволю себе усомниться в вашем утверждении о том, что мы капитулировали.Ха! Краузе, если вы так уверены, что в состоянии нас вышвырнуть – я предлагаю вам поп робовать это сделать. Посмотрим, кто будет смеяться последним.

Пальцы Акима на кнопке спуска тяжелой автопушки злобно дернулись. Он навел перекрестие прицела на башню ближайшего «Демона». Правая рука меха последовала за этим движением, но на этот раз Аким услышал завывание гироскопа и почувствовал, как его мех чуть качнулся от переноса тяжести. Он содрогнулся от предчувствия.

Альбатрос-три – лидеру, – открыл он зашифрованный командный канал. – Проблема с гироскопом. Никаких сообщений о повреждениях не поступило, но по тому, как он реагирует на простое движение руки, я подозреваю, что как только открою огонь – тут же приземлюсь на свою стальную задницу.

Альбатрос-лидер – всем, – отреагировал Краузе на командном канале, – Выберите каждый себе по противнику и прицельтесь. Обратите внимание на реакцию ваших мехов.

Аким наблюдал на экране, как «Вольверин» Гарри также поднял правую руку – ему показалось, что он заметил такое же легкое покачивание машины своего шефа. Быстрый взгляд на радарный дисплей подтвердил это ощущение. Справа от него «Мадам Медуза» Антонеллы вытянула вперед возвышавшуюся до сих пор вертикально над плечами автопушку. На этот раз Акиму не понадобилось перепроверять по радару: «Шэдоу Хок» явно закачался. Только «Феникс Хок» Масако, казалось, оставался невозмутим, подняв правую руку с лазером, похожим на гигантский пистолет. Блестяще! Именно самый слабый из наших мехов держится лучше всех. Впрочем, в этот момент «Феникс» также качнулся. Надежда умирает последней.

Ни одна из машин противника по-прежнему не активировала захват цели. Перекрестие на экране Акима поблескивало спокойным золотистым цветом – сенсоры уверенно держали мишень. Ему оставалось лишь нажать на спуск. И стать первым со дня основания Содружества Баликчи, который откроет в своем мехе стрельбу по лиранцам. Невольно он отдернул палец.

Похоже, он был не единственный, кого посетили подобные мысли.

Не заставляйте нас открывать огонь, – Гарри хотел, чтобы люди Делкорда сдались. – Мы же все – лиранцы.

Но мы не служим поджигателям войны вроде архонта Маркуса. На мирах Делкорда – мир.

Да уж, я вижу, – пробормотал Аким. Харальд Краузе явно разделял его впечатление и отказался от ответа. Танки делкордовского подразделения задвигались – только почему-то на зад. Перекрестие прицела на экране у Акима замигало, когда «Демон» выкатился со своей позиции.

Нет, так дело не пойдет, – заявил агент и легонько двинул рычаг управления вперед, чтобы поспеть за противником.

Далеко он не ушел. Стоило «Энфорсеру» поднять левую ногу, как гироскоп громко взвыл и машина качнулась вперед. Нога меха гулко ударила в землю и Аким даже в кокпите услышал металлический лязг активатора. Он попытался удержать равновесие, но беспорядочно машущие руки меха дестабилизировали его еще больше и он увидел, как травянистая поверхность метнулась на экране ему навстречу.

Масако наблюдала падение Акима на своем экране. Из-за утренней прохлады осеннего дня и минимальной нагрузки температура её «Феникс Хока» всё ещё оставалась в пределах зеленой шкалы и все системы наведения находились в зимней спячке. С другой стороны, гироскоп её меха, похоже, продолжал работать безукоризненно, как она с удивлением убедилась, прицелившись тяжелым лазером правой руки в один из «Демонов» противника. Даже без комментариев Акима она видела, как неуверенно реагирует «Энфорсер», и реакция на приказ Гарри только подтвердила, что боевые мехи её группы явно столкнулись с той же проблемой, которая послужила причиной падения всех остальных планетарных гарнизонов, противостоявших Делкорду.

А её мех – нет. Как только она уяснила это, то немедленно симулировала беспомощное раскачивание своей машины, чтобы обмануть танки. Затем открыла прямой канал связи.

Альбатрос-четыре – лидеру. Мой гироскоп работает безукоризненно. Но у меня по-пре жнему не включены сенсоры.

Лидер – четвертому. Значит, твой мех – единственный незараженный, Масако. Если на чнется стрельба – постарайся вырубить «Демон», но с минимальными повреждениями. Мы разберемся с этим делом так, как привыкли – скрытно.

Она кивнула, хотя он и не мог этого увидеть.

– Принято, Альбатрос-лидер.

Масако задалась вопросом, надолго ли ее хватит. Её 45-тонный мех был самым лёгким в звене, и у него не было шансов выстоять без поддержки против целой танковой роты. С другой стороны, люди Делкорда явно не рассчитывали на серьезное сопротивление, иначе они, как минимум, включили бы свои системы захвата цели. Так что у неё оставалось несколько секунд на то, чтобы обезоружить противника. Без системы наведения. Желаю удачи, девочка, тебе она понадобится…

Теперь, после короткого обмена репликами с Гарри Краузе, танки попятились назад. Масако было ясно, зачем они это делают. Им требовалось заставить мехи начать преследование – как только те начнут движение, выход из строя гироскопов приведет к тому, что стальные гиганты победят самих себя, рухнув на землю. Именно так и получилось.

«Энфорсер» Акима первым отреагировал на отступление и с грохотом вытянулся на земле. «Вольверин» Харальда дал ракетный залп с плечевого лафета, прежде чем упасть на спину. Шесть РБД без толку взрыхлили землю перед отступающими танками. «Шэдоу Хок» Анто-неллы постигла та же участь: она выстрелила из плечевой автопушки и отдача заставила её машину раскачиваться по все увеличивающейся амплитуде вперед-назад – предположительно, от этой качки Антонеллу должно было всерьез затошнить. В конце концов, она спаслась тем, что резким движением рук заставила «Мадам Медузу» упасть назад. Прежде чем мех рухнул, крыша кабины «Шэдоу Хока» откинулась и Антонелла катапультировалась. Драматическое представление, устроенное коллегой, заставило Масако улыбнуться.

Теперь она осталась на подмостках одна. Но её машина была вполне боеспособна – возможность, которую грешно было бы упустить. Она сжала челюсти и привела «Феникс Хок» в движение. Уверенными шагами тот направился в сторону противника и Масако направила тяжелый лазер на одного из «Демонов». К счастью, танк как раз затормозил, иначе у нее вряд ли появился бы шанс попасть огромным энергетическим лучом в цель без помощи системы наведения. Даже в этом случае световое копье ударило не в башню, куда она целилась, а в середину одного из трех огромных колес, чья покрышка растеклась от жара и спеклась с передним колесом, в то время как встроенный в него мотор разлетелся на части.

Масако выключила лазер и немного подняла руку меха, чтобы предпринять вторую попытку. Даже малейшая вероятность попасть в слабое место на боковой броне танка и взорвать кабину была для неё слишком велика. Тёплый воздух окатил ее и, взглянув на термометр, она увидела, что температура приближается к желтому порогу. Она еще не достигла начала желтой полосы, но лазер был особенно горячим оружием и очень скоро, таким образом, сенсоры должны были включиться.

Второй выстрел был нацелен слишком высоко и луч пролетел над башней, которая уже поворачивалась в ее сторону. Экипаж танка был достаточно опытен, чтобы быстро справиться с неожиданным нападением и перейти в контратаку. Вот и всё с преимуществом внезапности. Однако, на этот раз она могла безбоязненно опустить оружие. Сияющий энергетический луч попал в ствол гауссовой пушки и чисто отделил его от башни. Понадобилась всего лишь небольшая коррекция и лазер впился в башню, превращая ее в бесполезный комок шлака.

Наконец-то Масако почувствовала тепло. Температура внутри кабины скачкообразно поднялась, и в работу включился хладожилет. Несколько вспомогательных экранов, расположенных под основным, засветились и перед её глазами появился красный крестик целеуказателя. Сенсоры «Феникс Хока» получили необходимый им уровень нагрева и включились. Это давало ей явное преимущество в бою.

Она позволила себе коротко хмыкнуть и нажала на педаль. «Феникс Хок» поднялся на сияющих потоках плазмы в воздух и поплыл на фланг танкового построения. Под ним и мимо пролетели два серебристых снаряда, сопровождаемые грохотом выстрелов из гаусс-пушек. Она невозмутимо приземлила мех в полутораста метрах и взяла в захват новую цель.

Теперь на коже Масако появились капли пота, и она порадовалась, что её хладожилет работал как часы. Вообще-то, она совершенно не являлась воином. Её сильной стороной всегда были межличностные отношения, но увидев своих коллег бесславно поверженными, она ощутила чувство глубокого удовлетворения от того, что единственная из всей команды «сняла» как минимум одного противника. И она собиралась всадить пару лучей в следующего.

Перекрестие запульсировало красным и пожелтело – она захватила второго «Демона» – после чего желтый огонек перестал мигать и в наушниках зазвучали колокольчики. Масако нажала на спуск. Луч лазера снова пролетел мимо, однако на этот раз виной тому было пошатывание её меха. Она почувствовала удар и услышала, как завыл гироскоп. Быстрый взгляд на вспомогательный экран подтвердил попадание в правую ногу. Это «Гоблин» достал её своим большим лазером. Это было неприятно, но ещё не опасно.

Масако вытерла мокрые от пота ладони о хладожилет и покрепче ухватилась за рычаги управления. Перекрестие прицела всё ещё плавало по экрану туда-сюда. Она услышала завывание гироскопа и приготовилась ощутить головокружение, переданное обратной связью нейрошлема – но ничего подобного не произошло. Пока она пыталась скомпенсировать раскачивание боевого меха с помощью рычагов и поймать «Демона» обратно на мушку, сама она немного склонилась вправо. Никакого эффекта. Похоже, связь нейрошлема с гироскопом оказалась полностью оборванной. Неудивительно, что гигантский волчок так скрипит, пытаясь удержать машину в равновесии без малейших командных импульсов.

Масако понимала, что у нее остался один-единственный выстрел, прежде чем её машина также падет жертвой силы тяготения Людвигсхафена. Когда перекрестие снова скользнуло в направлении танка, она нажала на спуск, надеясь на лучшее. С громким свистом и тепловой волной большой ручной лазер выбросил световое копье, которое вонзилось в башню «Демона» чуть ниже орудийного ствола как раз в тот момент, когда серебряная вспышка заставила засиять голубым жерло гауссовой пушки.

Снаряд полетел в сторону Масако и попал в центр груди «Феникс Хока». И без того раскачивающийся мех был в буквальном смысле сбит с ног и пролетел несколько метров назад, прежде чем с жутким грохотом врезаться в землю. Перед глазами Масако вспыхнули звезды, она тряхнула головой и включила на передатчике открытый канал, через который командир противника общался с Гарри.

– Прекратите огонь! Я сдаюсь!

Она выключила реактор меха и приготовилась отправиться в плен.