Красимира, Ярослава и Борислав теперь постоянно находились в башне около ворот, наблюдая оттуда за действиями хазарских войск. Хазары подкатывали метательные орудия, но штурмовых колонн пока не было видно.

– Они будут пытаться разрушить стены, – сделала вывод Красимира, наблюдая за движением метательных орудий.

– Это вряд ли у них получится – каменные стены не так легко сломать, – сказала Ярослава.

– И зачем они только пришли? – причитал Борислав.

Ярослава бросила на Борислава презрительный взгляд. Даже поверхностного взгляда хватало, чтобы понять, что Борислав сильно пал духом. Его лицо было сморщено, а глаза покраснели от слез.

– Известно – чтобы разрушить город, – жестко сказала Ярослава.

– Разве они не боятся мести словенского князя?

– Они уже знают, что он умер. Поэтому и не боятся.

– Ой, как плохо. Мы тоже погибнем.

Красимира подумала, что с Бориславом надо что-то делать, потому что его вид внушал горожанам уныние; глядя на него, горожане скоро начнут разговоры о сдаче. Между тем хазары еще не пытались штурмовать город.

– Вина и большую братину! – зло приказала Красимира.

Через несколько минут в башню принесли кувшин с вином и медную братину, емкостью с полведра.

– Наливай! – приказала Красимира.

Вино налили в братину до самых краев и подали братину ей.

Красимира, взяв обеими руками братину, отпила немного, затем подала Ярославе:

– Отпей.

Ярослава бросила на Красимиру удивленный взгляд, но немного отпила.

– Отдай Бориславу, – сказала Красимира.

Ярослава отдала братину Бориславу, который стоял с перепуганным видом.

– Пей! – приказала Красимира.

Борислав отпил немного.

– Ты что, не знаешь обычаев? Пей до дна! – жестко сказала Красимира. – Пусть вино укрепит твой дух.

– Я опьянею, – пробормотал Борислав.

– Будет лучше, если ты будешь пьяным валяться на земле, чем лить слезы и смущать людей, подрывая их волю к сопротивлению, – холодно проговорила Красимира.

– Я не смогу столько выпить, – сказал Борислав.

Ярослава выдвинула из ножен лезвие кинжала и четко проговорила:

– Тогда я тебя убью.

Ярослава не гневалась, не кричала, говорила обыденно, но именно это спокойствие и ужаснуло Борислава, потому что он понял, что амазонка и в самом деле готова его убить и сделает это без всякого сомнения и сожаления.

– Сейчас, сейчас, – проговорил Борислав и трясущимися руками поднес братину к губам.

Красимира повернулась к Ярославе и заметила:

– Если сейчас сможем сами отбить хазар, то в будущем мы можем обойтись и без чьей-либо помощи.

– Надо бы отбить, – сказала Ярослава и показала рукой вниз: – Смотри, не иначе хазарские послы приехали. Сейчас будут уговаривать нас сдаться.

– Это хорошо, – сказала Красимира.

– Чего же хорошего?

– Если они шлют послов, чтобы уговорить нас сдаться, значит, чувствуют неуверенность.

К стенам города подъехали несколько всадников.

– Чего вам надо? – крикнула Ярослава, едва они остановились.

Один из всадников выдвинулся вперед и крикнул:

– Нам нужна ваша царица, чтобы передать послание нашего царя!

Красимира выглянула:

– Ну, я царица.

– Как тебя зовут? – крикнул посол.

– Дикарь, ты должен знать имя царицы поляниц, если уж пришел сюда, – сказала Красимира.

Хазары зашептались между собой.

Ярослава, которой уже надоел этот бесполезный разговор, крикнула:

– Давай говори скорее, что хотел передать!

Снизу закричали:

– Великий бек приказывает тебе, царица Красимира, сдать город. Если сдашь город и признаешь его власть, то он обещает вам справедливый суд. Ты будешь платить кагану дань, а он будет защищать тебя от врагов.

– У нас есть господин! – крикнула Красимира.

– Твой покровитель, великий князь Бравлин, умер в прошлом году. Теперь тебе он не защитник, – крикнули снизу.

Красимира обратилась к Ярославе:

– Что будем отвечать?

– Если сдать им город без боя, то они ограбят нас до последней нитки. Город разрушат. Нас убьют, а остальных уведут в рабство. Они уже так делали в Армении, – сказала Ярослава.

Красимира бросила взгляд на Борислава.

– А что ты скажешь, старшина?

Тот с блаженной улыбкой – на него уже подействовал хмель и мир ему казался милым и уютным, – сидел на лавке у стены.

Однако вопрос Борислав понял и, с трудом ворочая непослушным языком, проговорил:

– Так… я вот… – как же сдаваться? Они же злыдни… Ни в коем случае город не сдавать!

Борислав попытался подняться, но ноги его не держали и он упал на пол.

– Вот это уже лучше! – с усмешкой проговорила Красимира и приказала: – Положите его на сено, пусть в холодке проспится; а когда проспится – дайте ему еще вина.

– Сдаваться, конечно, не будем, – сказала Ярослава, – но может, завести переговоры, чтобы затянуть время?

– Твой план понятен, но это ничего не даст. А хазары могут подумать, что мы не уверены в своих силах и не будем упорны в сопротивлении. Так пусть сразу поймут, что мы будем сражаться до конца. Скажи им это.

Ярослава рассмеялась, затем выглянула в окно и крикнула вниз:

– Эй, собаки бесхвостые, уходите скорее домой, пока вам головы не оторвали до самых хвостов!

– Мы возьмем город силой, – послышался ответ.

– Не хвались, идучи на рать, а хвались, идучи с рати! – крикнула Ярослава.

Оскорбленные послы развернули коней и ускакали. Как только они отъехали от города, тут же заработали метательные орудия.

В свою очередь полетели ответные камни и зажигательные снаряды.

Беловежские метательные орудия стояли выше, поэтому они стреляли дальше, но хазары защитили свои орудия щитами из бревен.

Весь день и всю ночь на Белую Вежу летели камни и горшки с горящей смолой. Благодаря запасам воды пожар в городе удавалось быстро тушить. Городские стены были сложены из твердого камня, поэтому попадание на них горящей смолы угрозы не представляло. Смола только пачкала их.

Но вот падающие с неба камни представляли большую опасность для жителей внутри крепости, разрушая дома и убивая людей. Поэтому многие жители поспешили переместиться поближе к стенам, куда камни не попадали.

Ближе к вечеру Красимира сказала:

– Планы хазар понятны – на приступ они пойдут утром. Пусть наши люди пока отдыхают и прекратят ответную стрельбу.