Едва взъерошенная голова Виктора Федоровича Боровика коснулась мягкой подушки, обтянутой белой шелковой наволочкой, как он тут же погрузился в глубокий сон. Он спал так крепко, что не услышал, как на его мобильный телефон пришло сообщение. Снилось ему что-то темное и тревожное, отчего он хмурился и постанывал. Виктор Федорович бежал вверх по шаткой лестнице, но его нога зацепилась за какой-то шнур, и он полетел вниз. Вздрогнув, Боровик проснулся и почувствовал, что широкие трусы неприятно облепили влажные ляжки, шея и волосатая грудь были мокрыми от обильного пота.
— Дорогой, — позвала его жена. — Тебе приснился плохой сон?
Боровик сонно посмотрел на женщину, сидевшую на своей кровати с глянцевым журналом на коленях. Он поморщился: его раздражало то, что она старалась говорить, сюсюкая на детский манер. На ней была пижама, состоящая из коротких шортиков и майки, разукрашенных смешными аппликациями.
— Забудь, — бросил Боровик, гася внутри себя подступившую волну раздражения, и перевернулся на другой бок.
— Раз уж ты проснулся, — произнесла жена игриво и, отложив журнал, приблизилась к его кровати, — то, может, немного пошалим?
— Я сплю, — отмахнулся Боровик. — Оставь меня.
«Тоже мне, шалунья нашлась, — подумал он язвительно. — Решила, что детская одежда и нечленораздельная речь — это то, что мне надо. Дурой была, дурой и останется».
— Сейчас тебе будет не до сна, — томно прошептала жена, коснувшись губами его уха.
От неожиданности Боровик вздрогнул.
— Человек весь день пашет как проклятый! — раздраженно выпалил он, вскакивая с кровати. — А ему и дома отдохнуть не дают!
— Витя, — пролепетала жена, хлопая накрашенными глазами. — Я не думала…
— В том-то и проблема, что ты не думаешь! — перебил Боровик, тыча себя указательным пальцем в висок. — Потому что думалка уже давно заржавела!
Подбородок женщины задрожал, уголки губ опустились подковкой. Она шмыгнула носом, пустив в ход свое последнее оружие, которое когда-то действовало на мужа. Но не сейчас. Боровик даже не взглянул на жену. Забрав мобильный телефон, он ушел в свой кабинет.
Раздраженно бросив на диван подушку и одеяло, Боровик устало провел ладонью по лицу и сел.
Не успел он положить мобильник на журнальный столик, как телефон завибрировал. Боровик посмотрел на дисплей, на котором высветился номер его личного программиста, Вадима.
— Алло, — ответил Боровик резко, еще не успев отойти от недавней вспышки эмоций. — Слушаю.
— Виктор Федорович, — заискивающим тоном произнес программист. — Извините, что поздно…
— Вадим, давай конкретней, — оборвал его Боровик. — Ты же знаешь, что я не люблю эти сопли…
В этом, как, впрочем, и во многом другом, Боровик кривил душой. Все прекрасно знали, что ему нельзя звонить без извинений, если не хочешь выслушать крики и оскорбления в свой адрес. О его заносчивости и честолюбии ходили легенды.
— Только что я обнаружил факт взлома вашей базы данных, — отрапортовал программист.
— Не понял? — Боровик встал с дивана, подтянув трусы.
— Кто-то рылся в нашей базе, Виктор Федорович, — осторожно пояснил Вадим. — С неизвестного компьютера.
— Ты можешь вычислить, кому принадлежит этот компьютер?
— Легко! Как два пальца об асфальт, — самодовольно хмыкнул программист. — Рылся дилетант, так что наследил прилично. Неаккуратный, как свинья в чужом огороде.
— Хватит болтать, — перебил Боровик. — Если можешь, то просто делай свое дело и вычисли подонка.
— О’кей, — вздохнул Вадим.
— Когда найдешь его адрес, сбросишь мне сообщение на телефон. Я приму меры.
— Через две минуты будет сделано, Виктор Федорович.
— Давай, жду.
Закончив разговор, Боровик обнаружил в телефоне непрочитанное анонимное сообщение, в котором указывалось точное местонахождение похищенного груза — дача некой Марины Кушнарь. Вскоре программист, как и обещал, прислал сообщение с адресом наследившего хакера.
— Отлично, — пробубнил Боровик себе под нос, почесав волосатую грудь. — Это уже что-то.
Он записал оба адреса в старомодную клетчатую тетрадку. Нравились ему такие мелочи, позволявшие соприкоснуться с сентиментальным и чистым прошлым. Каждый раз, когда Виктор Федорович писал в такой тетради дешевой шариковой ручкой, его сердце успокаивалось, а мысли прояснялись. Все становилось легко и понятно, как в школе. Вот и сейчас Боровик стал абсолютно спокоен.
Следующий телефонный разговор был недолгим. Депутат сообщил киллерам два адреса, по которым нужно было срочно нанести «визит вежливости». Первой в списке значилась квартира Жанны Левыкиной, второй — дача в Новомихайловке.
Боровик откинулся на мягкую спинку дивана. Безмятежная, почти детская улыбка тронула его губы, морщины на лбу разгладились. Сидя вот так, в тишине и одиночестве, он иногда размышлял о Боге: есть ли Он? Сейчас Виктору Федоровичу казалось, что есть и это именно Всевышний помог ему так быстро найти два адреса. А это значило, что Бог наблюдал за ним: когда надо — журил, когда заслуживал — гладил по головке.
Вдруг Боровик почувствовал резкую боль в сердце.
«Переволновался сегодня, — подумал он и осторожно подошел к письменному столу. — Нервы ни к черту стали. Доверить дело некому. — Он достал из ящика успокоительное и, забросив в рот, запил водой из маленькой бутылочки, стоявшей на столе. — Все сам, все в одиночку несу на своих плечах. Эх, почему у меня нет сына? Может, еще не поздно?»
С этими мыслями Боровик вернулся к дивану. Постелив постель, он забрался под одеяло и, по-детски сложив руки под щекой, закрыл глаза.
* * *
Евгений сидел на бортике ванны, уронив голову на ладони. Он попадал в разные переделки, но чтобы оказаться таким идиотом и позволить запереть себя в ванной комнате — этого с ним еще не случалось. Сначала Евгений думал, что дверь случайно захлопнулась, а Жанна не открывает, потому что не слышит его голоса. Но вскоре она осторожно прокралась мимо.
— Эй! — позвал Евгений. — Зачем ты это делаешь? — Не услышав ответа, он подошел к двери и, подергав ручку, недовольно проворчал: — Пошутила и хватит. Открывай.
Напевая какую-то глупую песню, Жанна удалилась в комнату.
Он понял, что она не только заперла его здесь, но еще и не скрывала этого. Взбешенный Евгений принялся колотить о деревянную панель ногами и кулаками.
— Открой дверь! — кричал он. — Или я ее выломаю!
Но очень скоро он понял, что его угрозы на Жанну не действуют. Зато соседи могут обратить внимание на его крики и вызвать полицию. Это было Евгению совсем ни к чему. Полиция для него сейчас была значительно хуже, чем, пусть и безумная, Жанна.
Несколько минут он стоял, бессильно упершись головой в дверь. Затем осмотрелся, и его взгляд остановился на узком окошке слева от раковины. Евгений понял, что это, пожалуй, его единственный путь к спасению. К его счастью, Жанна жила на втором этаже. Открыв дверцу стиральной машины, Евгений обнаружил там две грязные простыни. Вздохнув с облегчением, он связал их вместе. Подергав, убедился, что узел достаточно крепкий. Наспех натянул на себя одежду, которую, словно предвидя случившееся, прихватил с собой, открыл окно и выбросил в него самодельный канат, обмотав один конец вокруг водопроводной трубы.
Подтянувшись на руках, Евгений просунул голову в узкое окно. С детства он помнил, что если голова пройдет, то и все остальное — тоже, хотя сейчас у него не было полной уверенности в благополучном исходе задуманного. А застрять здесь, в ванной у чокнутой программистки, ему совершенно не хотелось. Ничего другого не оставалось, нужно было как-то выбираться.
Выставив руки вперед, Евгений просунул плечи, а затем и остальной корпус. Изловчившись, схватился руками за веревку из простыней и скользнул вниз. От быстрого спуска ладони моментально стали горячими, но Евгений наконец стоял на газоне и дышал полной грудью. Опасаясь, как бы его не приняли за домушника, он бросился прочь, прячась в тени тополей и акаций.
В этот момент Жанна осторожно приблизилась к двери, чтобы узнать, чем занят ее пленник. С той стороны наступила долгожданная тишина. Девушка с облегчением вздохнула, решив, что Евгений устал и заснул.
«Ну наконец-то, — подумала она, улыбнувшись. — Пока он выспится, на дачу уже можно будет не спешить. К утру не будет ни Марины, ни ее ничтожного отпрыска…»
Мурлыча что-то себе под нос, Жанна прихватила в кухне пачку чипсов и направилась к компьютеру. Надев наушники, она включила звук на полную мощность и задергалась в такт музыке. Девушка не слышала, как входную дверь тихо открыли отмычкой.
Двое неизвестных вошли в квартиру, осторожно закрыв за собой дверь. Они ступали совершенно бесшумно, так что Жанна даже без наушников не услышала бы их присутствия. Подавая друг другу жестами знаки, незнакомцы быстро осмотрели квартиру. Убедившись, что в ней нет никого, кроме рыжеволосой девушки в наушниках, один из них достал из кармана удавку.
Жанна забросила в рот горсть чипсов и принялась энергично перемалывать их зубами. Не успела она проглотить, как ее шею стянула петля. Чтобы ослабить давление, Жанна безуспешно пыталась засунуть под нее пальцы. Девушка видела перед собой компьютерный монитор, в наушниках по-прежнему играла музыка, но с каждым мгновением мир уходил от нее все дальше, превращаясь в маленькую точку. Извиваясь, как рыба в сети, она бестолково таращила глаза, пока даже эта крохотная точка для нее не погасла. Жанна уже не видела, как киллеры забрали ее компьютер и прочую технику. Сложив все в большую сумку, они покинули квартиру так же бесшумно, как и появились.
Бледное тело в трусах по-прежнему сидело в кресле. Лицо было неестественно запрокинуто вверх, как будто Жанна что-то изучала на грязном потолке. Стеклянные глаза в один миг помутнели и стали похожи на кукольные. Руки и ноги были раскинуты в стороны, словно убитая загорала на пляжном лежаке. Мир Жанны, со своими страхами, желаниями и привычками, на создание которых ушло более тридцати лет, исчез вместе с ней за какое-то мгновение.
* * *
Сбежав от Жанны, Евгений направился на стоянку, где оставил свою машину. Он подошел ко входу и услышал собачий лай. Будка, где должен был сидеть сторож, пустовала. Евгений не мог ждать. От волнения за Марину и Антошку он был так взвинчен, словно через него пропустили ток высокого напряжения. Потоптавшись несколько минут снаружи, Евгений зашел на стоянку. Здесь его встретили две крупные дворняги, залившиеся азартным лаем. Не обращая на них внимания, как когда-то его научил отец, Евгений быстро нашел свою серебристую «шкоду» и забрался внутрь. Через стекло он посмотрел на огромные пасти псин, обвешанные тягучей слюной, и порадовался, что находится внутри машины. Здесь он чувствовал себя намного уверенней. На выезде его остановил сторож, заспанный мужчина лет шестидесяти. Получив деньги, он кивнул и поднял шлагбаум.
Сердце Евгения было не на месте. Он боялся, что за время его отсутствия на дачу в Новомихайловке мог кто-то наведаться. Стараясь гнать от себя дурные мысли, он мчался по полупустой ночной трассе.
Предчувствия его не обманули. Подойдя к дому, он увидел, что входная дверь, раскачиваясь от ветра, слабо бьется о раму. Евгений знал, что Марина никогда бы не оставила дверь открытой. Значит, внутри был кто-то чужой.
Осторожно прокравшись в дом, Евгений обнаружил, что здесь явно кто-то побывал: шкафчики лежали на полу; повсюду были рассыпаны крупа, сахар и мука; даже холодильник зачем-то отодвинули от стены. Подождав, пока глаза окончательно привыкнут к темноте, Евгений двинулся дальше. Прислушиваясь к тишине, он старался ступать беззвучно.
На первом этаже никого не оказалось, комнаты были пусты. Тогда, шагая через две ступени, Евгений стремительно поднялся на второй этаж.
Он не заметил царившего здесь разгрома, перевернутой мебели и выпотрошенных шкафов. Он видел только тело молодой женщины, лежавшей на полу. Дрожащей рукой Евгений включил свет. В луже крови распростерлась Марина. Ее лицо было бледным, под закрытыми глазами появились синие тени, на груди лежала икона. Евгений чувствовал, как его горло сдавило от слез.
Он бросился к Марине и, взяв ее за холодную руку, нащупал слабый пульс.
— Мариша, — прошептал он, убрав с ее груди икону. — Мариша, я здесь.
Дрогнув, ее веки поднялись.
— Женя, — слабым голосом пролепетала она. — Женечка…
— Да, я с тобой. — Евгений покрепче взял ее за руку и осмотрелся по сторонам. — Где Антошка? Он в доме?
Евгений изо всех сил старался придать голосу спокойный тон. Но он чувствовал, как от волнения кровь прилила к его вискам и стучала, словно тысячи крохотных молоточков.
— Дядя Женя, — заплакал за его спиной Антошка. — Дядя Женя!
Евгений обернулся. Под кроватью он увидел мальчика, лежащего на полу. Евгений помог ребенку выбраться из укрытия. Глаза Антошки были полны ужаса. Прижавшись к своему взрослому другу, он заплакал.
— Ну не плачь, все в порядке. — Опустившись на пол рядом с Мариной, Евгений гладил мальчика по худенькой спине с торчащими лопатками. — Теперь я с вами.
— Мамочка! — заплакал Антошка и обнял ее за шею. — Тебе больно?
— Нет, сыночек, — улыбнулась Марина слабо. — Все хорошо. Самое плохое позади, не бойся.
Антошка вытер нос и, тяжело вздохнув, согласился:
— Хорошо, не буду.
Евгений обнял Антошку, а затем ласково произнес, обращаясь к его матери:
— Мариша, тебе нужно в больницу. Сейчас я отнесу тебя в машину.
— Женя, она спасла меня… наша чудотворная икона. — Марина посмотрела на икону и улыбнулась. — Я закрылась ею. Они стреляли в меня, но она стала моим щитом. — На глазах девушки выступили слезы радости. — Пули не смогли пробить ее, понимаешь?
— Да, Мариша, — кивнул Евгений. — Это чудо.
Осмотревшись по сторонам, он заметил, что из комнаты исчезли коробки с антиквариатом.
— Все забрали… Марина, ты помнишь, кто здесь был? — спросил Евгений, взяв девушку за руку. — Ты их рассмотрела?
— Их было двое, — ответила она тихо и положила ладонь на икону. — Я рассказывала Антошке историю нашей реликвии и тут услышала голоса под окном, на улице. Я поняла, что что-то не так, поэтому велела лезть ему под кровать и не издавать ни звука, что бы ни происходило. — Она с любовью посмотрела на сына. — А сама сидела здесь и ждала. Вломившись в дом, они забежали наверх, и один из них начал стрелять в меня без всякого предупреждения.
Закрыв глаза, Марина замолчала. Евгений видел, как тяжело вздымалась ее грудь.
— Что было дальше? — спросил он. — Ты поняла, кто это был?
— Уже смеркалось, но было еще довольно светло, поэтому они не включили свет… и не увидели, что я жива. — Марина открыла глаза. — Они решили, что я мертва, и позвонили кому-то по имени Виктор Федорович.
— Значит, Боровик! — Лицо Евгения перекосилось от злости. — И о чем они говорили?
— Сказали, что, мол, дело сделано, — произнесла Марина, вспоминая, что слышала. — Что я здесь одна и меня завалили. Еще сказали, что антиквариат доставят куда положено.
— Я тоже все слышал и видел, — вмешался Антошка торопливо. — Пришли двое злых дядей. У них были пистолеты. И они хотели убить маму. — Он всхлипнул. — Но когда мама упала, я видел, что она смотрит на меня. Поэтому я не боялся.
— Ты молодец, Антошка, что тихо сидел, — похвалил Евгений мальчика, погладив по голове. — Ты спас и себя, и маму.
— Да, Антошка, — улыбнулась Марина. — Ты у меня герой.
Антошка, польщенный похвалой взрослых, разрумянился и шумно засопел.
— Готова к поездке? — спросил Евгений у девушки.
В знак согласия Марина закрыла глаза.
— Антошка, сейчас мы должны спуститься по лестнице. — Евгений подхватил Марину на руки. — Так что ты иди вперед и жди нас на улице.
Евгений решил, что Марине может быть больно, а ребенку незачем смотреть, как мучается его мама. Антошка без лишних слов побежал вниз по ступеням.
— Икона… — прошептала Марина. — Подай мне ее.
Евгений поднял икону и вручил ее Марине. Он нес девушку так бережно, словно драгоценную вазу. Иногда Марина стонала от боли. Евгений видел, как под закрытыми веками двигались ее глаза. Временами она словно проваливалась в дремоту.
— Эх, Марина, — с болью в голосе прошептал Евгений, приближаясь к входной двери. — Почему же ты меня не слушала, глупенькая?
Ее веки неожиданно распахнулись. На мгновение Евгений замер, как от разряда тока, глядя в синие глаза девушки. Посмотрев на Евгения, она потеряла сознание.
Антошка сидел рядом с Мариной сзади, гладя ее по волосам. К счастью, дача находилась недалеко от города и они быстро добрались до больницы.
— Антошка, — сказал Евгений, выходя из машины. — Останься здесь. Я отнесу маму в больницу, а потом мы с тобой уедем.
— Я хочу с мамой! — запротестовал мальчик. — Я тоже пойду!
— Понимаешь, мне придется уйти оттуда очень быстро, поэтому ты должен остаться в машине. — Евгений взял Марину на руки. — Ты же у нас молодец, правда? Не станешь капризничать?
Вместо ответа Антошка опустил глаза.
— Вот и хорошо, — кивнул Евгений и захлопнул дверь. — Я скоро приду, потерпи.
По пути в больницу Марина пришла в себя.
— Я виновата перед тобой, — тихо сказала она, открыв глаза. — Я чуть не погубила нас всех. Такая глупая…
— Забудь, — покачал головой Евгений, шагая ко входу в больницу. — Уже все позади. Об Антошке я позабочусь, так что ни о чем не думай. Тебе сейчас нужно поскорее выздоравливать.
— Я не верила тебе до конца, потому что не привыкла никому верить. — Марина прикусила губу. — Прости меня, Женя.
— Хорошо. — Евгений посмотрел ей в глаза. — Я тебя прощаю.
Евгений вошел в больницу. В полутемном вестибюле гулкие шаги отдавались эхом. Он приблизился к регистрационной стойке, за которой сидела молоденькая медсестра и увлеченно играла в какую-то телефонную игру.
— Здравствуйте! — громко сказал Евгений.
Девушка недовольно оторвала глаза от экрана, но, увидев перед собой мужчину с раненой женщиной на руках, вскочила с места.
— Что у вас? — взволнованно спросила она, схватив трубку стационарного телефона.
— Пулевое ранение. Куда можно отнести пострадавшую?
— У нас пулевое ранение, — встревоженно произнесла девушка в трубку. — Куда нести? — Она кивнула и положила трубку. — Идите за мной, — велела она Евгению.
Медсестра привела его в операционную и зажгла свет.
— Сейчас придет врач, осмотрит пациентку, — сказала она. — А я пока сбегаю за медикаментами и потом вас зарегистрирую.
Евгений положил Марину на кушетку.
— Теперь о тебе позаботятся, а я должен бежать. Пулевое ранение — это не шутка, меня могут надолго задержать, а там Антошка.
— Да, понимаю. — Марина коснулась руки Евгения. — Я хочу, чтобы теперь она оберегала тебя. — Девушка посмотрела на икону. — Возьми ее.
— Спасибо. — Поколебавшись, Евгений взял реликвию. — Она будет беречь меня и Антошку, пока тебя не будет рядом.
— Женя, я люблю тебя…
— Молчи.
Поцеловав Марину в губы, он стремительно вышел из палаты. Сейчас ему было как никогда сложно оставить ее одну, но выбора не было.
Вернувшись в машину, Евгений обнаружил, что Антошка уже спит, свернувшись калачиком на заднем сиденье. Мужчина завел машину и поехал в свое временное жилище.
Евгений смотрел на огни проезжавших навстречу машин, в салонах которых можно было разглядеть лишь силуэты пассажиров и водителей. Все куда-то спешили, о чем-то размышляли, волновались. Евгений подумал, что в жизни — как на дороге. Очень часто мимо нас проносятся люди, в которых мы не успеваем вглядеться, которых не успеваем ни узнать, ни понять. Мы видим лишь их смутные очертания. Но стоит остановиться, как мы узнаем, что внутри человек, заслуживающий внимания, любви или, напротив, ненависти и презрения. Однако, пока мы не остановимся, мы не сможем разглядеть встречного.
Недавно в жизни Евгения появились новые люди, которых он успел полюбить. За его спиной спал мальчик, который был ему дорог, как родной сын. Евгений не знал, выйдет ли живым из этого неравного боя, но готов был драться до последней капли крови. Лишь попав в эту передрягу, он начал нащупывать смысл жизни и любить ее. И сейчас было бы очень жаль лишиться всего этого.