Утро в доме семьи Кушнарь началось шумно и довольно драматично. Антошка уткнулся головой в угол кресла, и все его хрупкое тельце тряслось от горьких всхлипываний.
Захлебываясь от слез, мальчик голосил:
— Ма-а-а-ама! Я не хочу в садик! Хочу с дядей Женей остаться. Хочу, хочу, хочу!
— Антон, — строго сказала Марина. — Ты уже большой мальчик и должен понимать, что есть «хочу», а есть «надо».
— Я ребенок! — с отчаянием выкрикнул Антошка. — Я маленький. Я ничего не понимаю, я хочу дома остаться…
— Антон. — Марина села рядом с сыном и обняла его. — Ты же еще ни разу не был в садике. Думаю, тебе там очень понравится. Правда. Ты мне веришь?
Притихнув, Антошка посмотрел на мать.
— Я не хочу, — повторил он упрямо, но плакать перестал.
— В садике много деток, много игрушек. — Марина взяла Антошку на руки. — Тебе там совсем не будет скучно. Не успеешь прийти, как уже домой пора будет возвращаться. — Она поцеловала сына в лоб и пригладила мягкие волосы. — Вот увидишь!
— А если мне не понравится? — Антошка исподлобья посмотрел на мать. — Тогда я останусь с дядей Женей?
— С дядей Женей ты вряд ли сможешь остаться, потому что у него много своих дел, и к тому же он скоро пойдет на работу. — Марина прислушалась к шагам Евгения в соседней комнате. — И, знаешь, я тоже ходила в садик. В этом нет ничего страшного.
— А дядя Женя ходил? — поинтересовался Антошка.
— Ходил.
— Честно? — спросил мальчик, шмыгнув носом.
— Да.
Вздохнув, Антошка вытер слезы и встал.
— Ладно, — сказал он, — пойду одеваться.
— Тебе помочь?
— Я сам.
Гордо расправив плечи, Антошка вышел из комнаты. Очень скоро Марина услышала в соседней комнате голос сына:
— Дядя Женя, а ты в садик ходил?
— Ну конечно. Все ходят в садик.
— Почему?
— Родители ходят на работу, а дети в садик. Так устроен мир.
— А ты заберешь меня сегодня из садика?
— Не знаю. Не хочу тебе обещать. Если получится, заберу.
Мальчик прошлепал босыми пятками в свою комнату и открыл шкаф с одеждой. Вздохнув с облегчением, Марина встала с кресла и принялась собираться на работу.
Когда девушка вошла в спальню, Антошка с сопением натягивал носки.
Марина открыла шкаф и окинула взглядом свой скромный гардероб. Обычно она не придавала значения тому, во что одета. Но сейчас, когда в ее жизни появился Евгений, хотелось выглядеть лучше, чем всегда, хотелось, чтобы он увидел, что она красива и способна привлечь мужское внимание. Марина задумчиво посмотрела на то, какая погода за окном, а потом перевела взгляд на лежащую перед ней одежду. Вытащив легкое платье, девушка подошла к зеркалу. Прищурив глаза, критически осмотрела свое отражение.
— Мама, а почему ты так на себя смотришь? — поинтересовался Антошка, стоя рядом с ней в трусах и носках.
— Хочу понять, идет мне это платье или нет.
— Идет, — произнес мальчик серьезно, тоже прищурив глаза. — Очень идет.
— Ой, много ты понимаешь! — усмехнулась Марина. — Такое только взрослые знают.
— А давай дядю Женю спросим?
— Не выдумывай! — Нахмурившись, Марина тут же опустила платье. — Сама разберусь.
— Дядя Женя! — завопил Антошка пронзительно. — Дядя Женя, скорее иди сюда!
Евгений тут же прибежал на детский крик.
— Что случилось, Антошка?
— Скажи, маме идет это платье? Она не может решить.
Евгений посмотрел на Марину, по-прежнему державшую платье в руке.
— Покажешь? — улыбнулся он. — Иначе я не пойму.
Марина подняла платье и приложила его к себе.
— Да что тут смотреть… — смущенно пробормотала она. — Платье как платье.
— Тебе к лицу синий цвет, — сказал Евгений, глядя на Марину. — Твои глаза становятся еще ярче…
Антошка восхищенно смотрел на мать.
— Спасибо. — Лицо девушки залилось румянцем. — Значит, его и надену.
Бросив на нее еще один взгляд, Евгений вышел из комнаты.
Марина редко пользовалась косметикой, но теперь ей захотелось стать очень красивой. Она достала тушь для ресниц и, открутив, извлекла кисточку.
— Засохла, — произнесла девушка. — Я так и знала…
— Что? — Антошка натянул джинсы и теперь застегивал молнию.
— Ничего, — ответила Марина и с досадой плюнула на кисточку. — Ничего…
Поелозив немного кисточкой в тюбике, ей кое-как удалось размочить тушь. Широко открыв глаза, девушка принялась красить ресницы.
— Ой, мам, — засмеялся Антошка. — Ты такая смешная!
— Не мешай, а то в садик опоздаем.
Антошка резвился, глядя на Марину, но она, не обращая внимания на его смех, продолжала накладывать макияж.
Евгений стоял у окна и смотрел на людей, спешащих через двор к остановке. Но он не видел их, потому что все его мысли вращались вокруг одного события — убийства, совершенного вчера.
По иронии судьбы Евгений отсидел в тюрьме срок за убийство, которого не совершал, а теперь лишил жизни человека, но вряд ли его за это кто-то накажет. Убить человека оказалось значительно проще, чем осознать содеянное и смириться с этим. Евгений понимал, что оказался в безвыходном положении и убил не ради удовольствия или корысти, а чтобы спасти свою жизнь. Тем более что Салазкин явно не относился к той категории людей, о которых стоит горевать. Младший лейтенант был подонком, негодяем, без которого мир стал значительно лучше. Почему же тогда на душе так тяжело? Почему угрызения совести мешают спать?
Перед мысленным взором Евгения стояли глаза Салазкина: широко распахнутые, полные ужаса перед неизбежной гибелью, поджидающей его внизу. Потом полицейский исчез из виду, а до ушей Евгения долетел красноречивый звук. Это было последнее, что совершил младший лейтенант Салазкин в своей жизни: издал характерный звук, расплескав кровь и мозги по плитам. Печальный, жалкий конец. Это не Бог так распорядился, это сделал он, Евгений.
Всю ночь и целое утро Евгений старался оправдать свой поступок, но легче ему почему-то не становилось. Он думал о том, почему звери не чувствуют угрызений совести, когда убивают кого-то. И почему нормальный человек не должен поступать как зверь.
А еще Евгений думал, что вчера в нем словно сломалась какая-то важная деталь, без которой механизм продолжает работать, но уже не так, как прежде. В один момент изменилось его отношение к миру и к жизни. Евгений чувствовал, что преступил черту, и теперь мало что было более значимым, чем то, что он совершил.
— Дядя Женя, — послышался сзади голос Антошки. — Он умер?
Евгения словно током ударило. «Откуда он знает?» — пронеслось у него в голове.
— Кто? — спросил Евгений, обернувшись.
Антошка сидел на корточках, разглядывая что-то на полу.
— Жук, — пояснил мальчик. — Смотри, он не шевелится.
Сообразив, в чем дело, Евгений приблизился к малышу, перед которым неподвижно лежал большой майский жук.
— Насекомые могут притворяться мертвыми, — сказал Евгений.
— Для чего? — удивился Антошка, толкая жука пальцем.
— Он просто не хочет, чтобы ты его трогал, поэтому делает вид, будто мертв.
— Ну, я ведь все равно его трогаю! — Антошка удивленно смотрел на Евгения.
— Жук думает, что тебе скоро наскучит это занятие, — терпеливо растолковал Евгений.
Мальчик быстро выпрямился и попытался наступить на жука.
— Что ты делаешь?! — воскликнул Евгений, отодвинув малыша.
— Я убью его, — пожал плечами Антошка. — Ведь он все равно лежит.
И он снова хотел топнуть ножкой.
— Нельзя! — Евгений резко дернул мальчика за руку и посмотрел на насекомое. — Разве мама не учила тебя, что убивать нельзя?
Евгений бережно взял жука на ладонь и с облегчением выдохнул, когда увидел, что тот не пострадал.
— Не учила, — проворчал Антошка.
— Очень плохо! — рыкнул Евгений и выпустил жука в открытое окно.
— Что здесь происходит? — спросила Марина, заходя в комнату. — Что за шум?
— Я объяснял Антону, — сказал Евгений, — что убивать плохо. — Он бросил суровый взгляд на насупившегося мальчика. — Даже на войне убийство остается убийством. И что бы нам ни говорили дяди, сидящие наверху, — он указал пальцем в потолок, — не верь им, не слушай их, не спеши выполнять их приказы. Сами-то они не торопятся на войну, верно? Им хочется, чтобы кто-то умирал и убивал вместо них. Например, ты. Но ты не обязан этого делать. Ты ничего не должен богатым дядям из правительства. И если в мирной жизни убивать нехорошо, то и на войне это правило сохраняется. Убийство есть убийство, смерть есть смерть. Даже самого маленького жука. Понятно?
Антон елозил ногой по полу, не поднимая глаз.
— Понятно, — ответил мальчик едва слышно.
— Хорошо, — кивнул Евгений. — Надеюсь, ты это запомнил.
Антошка тут же выбежал из комнаты.
— А не слишком ли резко ты с ним говорил? — спросила Марина тихо. — Он все-таки еще ребенок.
— Такие вещи ему уже пора бы и знать.
— Ты прав, но надо было сказать помягче. — Марина смотрела на Евгения, изучая его осунувшееся лицо.
— Как сказал, так и сказал, — раздраженно ответил он. — Что теперь поделаешь?
— Ну хорошо, не нервничай. — Марина обиженно захлопала накрашенными ресницами. — Кстати, может, позвонишь младшему лейтенанту Салазкину, чтобы узнать, не выяснил ли он что-нибудь новое о бабушке Оле? Или о скупщиках антиквариата…
— Да что ты с самого утра меня учишь, что я должен делать? — вспылил Евгений. — Это говори, этого не говори! Позвони, узнай… Сам разберусь!
На самом деле Евгений повысил голос на Марину, потому что злился на себя. Но как он мог сказать ей, что вчера расправился с младшим лейтенантом Салазкиным, наивная внешность которого оказалась такой обманчивой?
— Псих!
Фыркнув, Марина вышла из комнаты.
Евгений слышал, как они с Антошкой обуваются в коридоре, но не вышел, чтобы проститься.
— Почему дядя Женя сегодня такой злой? — прошептал Антошка в коридоре.
— Не знаю, наверное, сон плохой приснился, — ответила Марина. — Видишь, а ты в садик идти не хотел. Лучше уж там, чем с дядей Женей. Нервный он какой-то.
«Конечно, нервный! — подумал Евгений, расхаживая по комнате. — Вчера убил человека и всю ночь из-за этого не спал».
Хлопнула входная дверь, щелкнул замок, который Марина закрыла с обратной стороны.
Евгению было стыдно, что он так глупо сорвался на близких ему людей, но ничего не мог с собой поделать. И правду сказать им тоже не мог.
Чтобы взбодриться, он заварил себе крепкий чай и уселся с большой чашкой за компьютером Марины. Просмотрев последние новости, Евгений открыл свой почтовый ящик. На отправленное накануне резюме пришел один ответ. Ему предлагали должность охранника в крупном торговом центре. В том положении, в котором оказался Евгений, эта вакансия оказалась просто подарком судьбы.
Мужчина взял телефон и набрал номер, указанный в конце письма.
— Здравствуйте, — начал он. — Мне пришло письмо из вашего торгового центра… Да. Меня интересует должность охранника. Угу, диктуйте. — Евгений записал адрес на клочке бумаги, лежавшем под рукой. — Спасибо, до встречи.
Положив трубку, мужчина пошел в спальню и стал собираться на собеседование, до которого оставалось не так уж много времени.
Он начал натягивать джинсы, когда телефон снова зазвонил. Евгений взял трубку:
— Алло!
— Здравствуйте, — произнес вежливый мужской голос. — Я звоню по объявлению, которое увидел на подъезде.
— Слушаю вас.
— Вы предлагаете раритетные вещи из коллекции ваших родителей…
Мужчина на том конце взял паузу, похожую на вопрос.
— Да, это так, — ответил Евгений. — Вы хотите что-то купить?
— Думаю, будет лучше, если мы поговорим обо всем при личной встрече, — ответил незнакомец. — Предлагаю встретиться через полчаса на остановке у продуктового магазина, чтобы обсудить детали. Вам так будет удобно?
— Удобно. — Евгений натянул джинсы и застегнул молнию. — До встречи.
Он продолжал собираться, но теперь уже на другую встречу. Посмотрев на себя в зеркало, Евгений провел рукой по щетине на щеках. Поскольку собеседование отменялось, он решил, что можно и не бриться.
«Ну вот, на работу опять не устроюсь, — подумал Евгений, застегивая пуговицы на рубашке. — Вот так в жизни и бывает: сначала убьешь человека, а потом начинаешь лениться, отлынивать от своих обязанностей».
Евгению было забавно наблюдать за тем, что происходило в его голове. Всю ночь он не смыкал глаз, переживая, что на его руках была кровь человека, теперь же его больше мучило раскаяние из-за Марины, на содержании которой он сейчас находился. Но чувство вины перед пропавшей Ольгой Матвеевной оказалось сильнее всего, поэтому встреча со скупщиками была для Евгения на первом месте.
Через двадцать минут он стоял неподалеку от условленного места. В его памяти были свежи воспоминания о том, как убили троицу местных алкашей, поэтому Евгений не спешил «светиться». Наконец на остановке показались двое парней, похожих на студентов. Было видно, что они кого-то ждут, поглядывая на часы. Под мышкой у одного из них, долговязого, виднелась папка для бумаг. Убедившись в том, что поблизости не видно никаких подозрительных машин и людей, Евгений направился к остановке.
— Насколько я понимаю, это вы? — обратился он, приблизившись, к парням. — Это с вами я договаривался о встрече?
Вблизи парни выглядели еще моложе, чем издалека. Лицо худого долговязого брюнета было усыпано прыщами. Блондин был пониже и покрепче, но, как бы он ни старался выглядеть взрослым, Евгений видел, что ему не больше двадцати.
— Вы Евгений? — деловито уточнил блондин, немного нахмурившись, чтобы казаться солидней.
— Да, это я. — С этими словами Евгений схватил парня за грудки и прошипел: — А теперь отвечай, на кого вы работаете?
Бросив напарника, брюнет поспешно юркнул в подошедший автобус.
Напускная солидность блондина тут же испарилась, и он превратился в того, кем был на самом деле: в напуганного парнишку, которому едва исполнилось двадцать лет.
— М-м-м-мемори, — заикаясь, пролепетал блондин. — Фирма «Мемори».
— Рассказывай все по порядку. — Евгений наклонился к парню и заглянул ему в глаза. — Мне нужны подробности.
— Мы с напарником… — Блондин безуспешно поискал глазами приятеля. — Мы ходим по домам, ищем желающих продать что-нибудь ценное. Когда находим интересные экземпляры, фотографируем их и передаем вместе с адресом в офис.
— В какой офис?
— Я же сказал. — Блондин громко сглотнул слюну. — Фирма «Мемори».
— Дальше?
— Дальше получаем процент от сделки. И все. — Парень пожал плечами. — Это наша часть работы, а что происходит потом, я не знаю. Мне платят только за поиск клиентов.
Евгений изучающе посмотрел на блондина и, убедившись, что тот не лжет, попросил:
— Назови адрес фирмы.
— Вот он. — Парень достал из кармана клочок бумаги, на котором от руки было что-то написано. — Возьмите.
— Что это? — уточнил Евгений, прочитав адрес. — Квартира?
— Да. Код подъезда шестьсот семьдесят четыре.
— Шестьсот семьдесят четыре, — повторил Евгений. — Запомнил. А тебе, парень, советую держаться подальше от этой двери и от этой фирмы, пока не испортил себе жизнь. — Он с жалостью посмотрел на блондина и отпустил ворот его рубашки. — Там совершаются плохие дела. Все не так безобидно, как может показаться на первый взгляд.
Получив свободу, блондин не спешил двигаться с места. Евгений покинул место встречи первым, прыгнув в автобус. Но едва автобус отъехал, как парень достал из кармана мобильный телефон и набрал чей-то номер. При этом он недобро ухмыльнулся, и его лицо стало значительно старше.
Евгений уже и думать забыл о блондине. Спустя сорок минут он добрался по адресу, написанному на бумажке. Ввел код, и дверь, открывшись, издала характерный щелчок.
Войдя в подъезд, Евгений остановился на первом этаже перед нужной дверью. Нажав кнопку звонка, он приготовился ждать, но дверь тут же распахнулась. На пороге, приветливо улыбаясь, стоял сутулый усатый мужчина. На нем был нелепый синий халат, отчего незнакомец напомнил Евгению учителя труда. Тяжелые старомодные очки в роговой оправе норовили соскользнуть с тонкой переносицы усатого, поэтому он вынужден был постоянно их поправлять.
— Вы к кому? — поинтересовался мужчина.
— Я хочу кое-что продать. — Евгений постарался незаметно заглянуть ему за спину. — Вещи моих родителей. Раритетные, как они говорили.
— Что ж. — Сделав несколько шагов назад, усатый отступил в комнату. — В таком случае проходите, внутри нам будет удобней разговаривать. — Он протянул Евгению сухую ладонь. — Дальнопольский.
Евгений тоже представился и пожал протянутую руку.
Оказавшись в тесной квартирке, заваленной старьем, он немного растерялся. Здесь не было ни икон, ни украшений, ни драгоценных шкатулок. Все было уставлено безобидным барахлом вроде пишущих машинок, самоваров и матрешек. Затхлый воздух в небольшом помещении, заваленном многочисленными старыми вещами, был густым, как засахаренный мед, но далеко не таким приятным. Со всех сторон доносился запах пожелтевших от времени книг, кожаных чемоданов и пыли. Чихнув, Евгений прошел между стеллажами, уставленными безделушками.
— Евгений, вы пока осмотритесь, — предложил Дальнопольский, — а я должен закончить работу с документами, если вы не против.
— Да, конечно, — ответил Евгений. — Я не спешу.
— Правильно. Спешка нужна лишь при ловле блох, не так ли?
— Угу, — согласился Евгений и поежился, представив себе, как кишит всевозможными паразитами здешняя рухлядь.
Дальнопольский сел за маленький обшарпанный столик и принялся выводить каракули на бланке, лежащем перед ним. Пользуясь тем, что за ним никто не наблюдает, Евгений прошелся по плохо освещенной комнате. Он изучал взглядом каждую мелочь, не упуская ни одной детали. Но, к его удивлению, после десятиминутного осмотра квартиры ему не удалось обнаружить ничего подозрительного. Евгений с разочарованием отметил, что оказался в самой обычной фирме, занимающейся скупкой старья. Он посмотрел на Дальнопольского. Тот, шевеля губами, сосредоточенно заполнял ордер на недавно поступившие вещи. Евгений почувствовал, что, приехав сюда, напрасно потратил столько времени.
— Итак… — Встав из-за стола, Дальнопольский потер сухие ладони. — С моей скромной коллекцией вы, я вижу, ознакомились. А теперь перейдем к делу.
— К делу?
На всякий случай Евгений отступил на шаг назад, оценивая расстояние до двери.
— Вы же, как я понимаю, пришли сюда не для того, чтобы смотреть на мою коллекцию. — Усы Дальнопольского подрагивали. — А, так сказать, чтобы пополнить ее.
— Да, конечно, — согласился Евгений. — Только я пока что не решил, кому продам свой товар. Эти вещи мне дороги как воспоминание. — Он многозначительно посмотрел на усача. — Вы понимаете, о чем я?
— Безусловно! — Дальнопольский, как фокусник, выдвинул откуда-то из темноты стул. — Присаживайтесь, в ногах правды нет.
— Спасибо, я лучше постою.
— Дело ваше. — Антиквар поправил очки. — Сейчас вы покажете мне, что хотите продать, и мы обсудим детали сделки.
— Не получится, — покачал головой Евгений. — Во-первых, я не взял с собой товар. А во-вторых, мне нужно время, чтобы принять решение о продаже.
— Понимаю. — Дальнопольский скорбно сжал губы и наклонил голову. — В таком случае не буду вас задерживать. — Он прошел к выходу. — Возвращайтесь, когда решитесь на сделку.
— Да, — растерянно ответил Евгений, напоследок окинув комнату внимательным взглядом. — Обязательно.
— Только в следующий раз приходите с вещами для продажи. — Дальнопольский погрозил указательным пальцем. — Чтобы мы провели нашу встречу более эффективно.
— Угу. — Евгений вышел в подъезд. — До свидания.
— Всего доброго.
Дверь захлопнулась.
Уже выходя из подъезда, Евгений обернулся и заметил, что одна дверь на лестничной площадке заложена кирпичом и покрашена в такой же синий цвет, как и стены в подъезде. Он понял, что с этой фирмой все не так просто, как ему показалось на первый взгляд. На самом деле она явно занимала больше места, чем можно было подумать.
Для того чтобы подтвердить свою догадку, Евгений выждал некоторое время, сидя в подъезде на холодном радиаторе парового отопления. Он хотел быть уверен в том, что знакомство с вежливым приемщиком в синем халате — лишь спектакль, разыгранный специально для него.
Полчаса спустя Евгений снова позвонил в ту же дверь. На этот раз ему открыли не так быстро. При виде Евгения лицо Дальнопольского удивленно вытянулось. Оно было уже не таким приветливым, как в первый раз.
— Вы? — растерянно спросил антиквар. — Что вам нужно?
— Мне кажется, я забыл у вас ключи. — Не дожидаясь приглашения, Евгений юркнул в квартиру. — Я на одну минуточку.
Оказавшись внутри, он увидел посреди комнаты двух крупных угрюмых парней. Евгений подумал, что эта парочка напоминает охранников или бандитов, выполняющих грязную работу, а не агентов по скупке антиквариата. К тому же парни не могли явиться с улицы, ведь он провел все время возле входа. Оставался один вариант — громилы находились здесь и во время первого визита Евгения, но только в потайной части офиса. Это подтверждало его догадку о замурованной двери.
Евгений, словно не замечая мрачно переглядывающихся громил, бегло осмотрел комнату.
— Нет, наверное, я забыл ключи не у вас, — громко сказал он. — Память подвела.
С этими словами Евгений как ни в чем не бывало направился к выходу. Все трое проводили его недобрыми взглядами, которые, казалось, могли прожечь дыры в его спине.
Оказавшись на улице, Евгений с облегчением вздохнул. Он не знал, поверили ли ему, но предполагал, что да. В противном случае его вряд ли выпустили бы из нехорошей квартиры. Но Евгений не собирался на этом останавливаться.
Он осмотрел двор и направился к трансформаторной будке, находившейся неподалеку от подъезда. Спрятавшись за ней, устроился на камне и начал слежку за подозрительной фирмой.