Руслан тоже посмотрел на солнце. Оно было таким ярким, что ему пришлось долго хлопать глазами, для которых окружающий мир померк.

Так стоял он, держался за штурвал и все моргал, моргал… вспоминая, как они с Митей познакомились. В каком же это году было, дай бог памяти? Ага, Руслан тогда только бросил пить, взялся за ум и, назанимав денег у всех, приобрел цех, в котором намеревался оборудовать не только автомастерскую, но и свои апартаменты, если так можно выразиться.

Там не было ни обогрева, ни воды, ни минимальных удобств. Все нужно было начинать с ноля. Но хуже всего, что опять требовались деньги. Их у Руслана не было. У него тогда вообще ничего не было, кроме сумки с вещами, потому что все оставил жене. Заработать можно было, только выполняя заказы, а для выполнения заказов требовалась функциональная, хотя бы элементарно оборудованная мастерская. Это был замкнутый круг, в который попадаешь, когда уподобляешься белке в колесе, тупо продолжающей бег, вместо того чтобы остановиться и оценить свое положение.

Первое, что сделал Руслан, — методично открыл все привезенные бутылки водки и вылил содержимое на землю. Он взял их не для себя, а для бартерных сделок с местными жителями, но, очутившись в полном одиночестве и в диких условиях, понял, что искушение снять стресс может оказаться слишком сильным, как это уже не раз случалось в его жизни.

Несколько дней он работал не покладая рук, выволакивая из помещений всевозможный хлам и приводя их в условно божеский вид. Спал на мешках, укрытый всем, что под руку подвернется, питался, по сути, хлебом с водой и через неделю стал походить на бомжа, потому что воды для мытья было в обрез, а в озере в конце октября не очень-то искупаешься.

И настало очередное пасмурное утро, и выбрался Руслан из своей холодной берлоги, посмотрел вокруг и подумал, что все не просто плохо, а хуже некуда. Может, к черту эту борьбу за существование? Но как? Думать о самоубийстве Руслану не позволяла гордость, прозябание и медленное угасание тоже были ему не по нутру. И что делать? Как быть?

Из мрачных раздумий вывел его рокот мотора, то приближающийся, то отдаляющийся за пределы слышимости. Руслан вышел в поле и увидел мотоциклиста, гоняющего по дорожкам заброшенного мотодрома. При виде одинокого зрителя мотоциклисту захотелось блеснуть, и он сделал это — всеми хромированными деталями, зеркалами и спицами, — когда взлетел с трамплина ввысь… после чего, не переставая греметь, блестеть и сверкать, рухнул на землю.

Приземление оказалось неудачным. Мотоциклист сломал лодыжку, сильно повредил руль и погнул колесо. Пока ехала скорая, они познакомились и поболтали. Выслушав рассказ Руслана, Митя спросил:

— И сколько тебе не хватает?

— Для полного счастья? — усмехнулся Руслан, восприняв вопрос как известное выражение Остапа Бендера.

— Я не бог, чтобы счастье раздавать, — сказал Митя. — Сколько денег нужно для того, чтобы оборудовать мастерскую и жилье? Ты прикидывал?

Захотелось опять съязвить, но деловитый Митин тон настроил Руслана на серьезный лад.

— Тысяч двадцать, — осторожно произнес он. — Это по самым скромным подсчетам.

— Моя халупа стоит тридцать, — ответил на это Митя. — По самым оптимистическим прогнозам. Берешь в долю?

— Зачем?

— Мне здесь нравится. Гоняй не хочу и пусто. В городе слишком тесно и шумно.

Руслан не стал отговаривать нового знакомого или спорить. Предупредил только:

— Прибыль не сразу пойдет. Пока клиентура появится, пока оборудование окупится… А еще тепло нужно провести, воду, электричество. Много чего. Вложить деньги легко. Трудно вытащить.

— А я не буду вытаскивать, — беспечно произнес Митя. — Говорю же, мне здесь нравится. Я остаюсь. Вот только гипс наложат…

И он остался. Руслан ни разу не пожалел об этом. Митя — тоже. Но, похоже, приближался момент, когда обоим предстояло задуматься, стоило ли им тогда знакомиться и начинать дружбу?

А главное — возможна ли она, эта дружба, в дальнейшем?