Резо просто валился с ног, когда вскарабкался по почти отвесному горному склону, увитому жгутами лиан и ощетинившемуся кустами ежевики. Но зато он ушел от погони.

Бандиты настигли его на заброшенной дороге, по которой он уходил из села с заветным мешком через плечо. Их осталось двое — Сосо и Георг, одна рука которого была прижата к туловищу и не двигалась. Они выбрались из джипа, надо полагать, угнанного специально для такого случая. Джип обогнал Резо и неожиданно остановился, застигнув его врасплох.

— Стой! — крикнули ему. — Мы просто поговорим. Ага, как же! Продырявленный пулей бандит собирался немножечко поболтать с человеком, ранившим его.

Вместо того чтобы подождать, пока его убьют и ограбят, Резо шмыгнул в придорожные заросли, получив пулю в бедро перед тем, как его скрыла зеленая завеса. К счастью, вены и кость были не задеты, так что нога двигалась почти свободно, если не считать хлещущей из нее крови. Это было скверно. Во-первых, убегающий Резо оставлял приметный след на листве, а во-вторых, мог очень скоро потерять силы.

Не обращая внимания на перекличку голосов и треск веток наверху, он задержался, чтобы наложить себе два жгута из порванной футболки, которые закрутил с помощью палок. Потом, уже слыша дыхание запыхавшихся преследователей, Резо отполз в сторонку и нырнул в тоннель, проложенный дикими свиньями. Это дало ему возможность далеко оторваться от бандитов. Пока они ломились через густой кустарник, опутанный ползучими вьюнками, беглец беспрепятственно вскарабкался на покинутую дорогу и полез вверх.

Он неплохо помнил эти места, где прошли молодые годы его жизни, и знал, что на вершине пологой горы стоит заброшенный дом семейства Гархани, эмигрировавшего в Австрию. Туда так и не удалось провести электричество и воду, а прежние владельцы не установили в подвале мощные аккумуляторы от электровозов, как намеревались, поэтому особняк остался пустовать. Резо надеялся, что дом по-прежнему пустует. Там можно будет отлежаться, промыть рану и сделать новую перевязку. Гархани уезжали впопыхах, считай, налегке, так что и лекарства найдутся, и съестные запасы. Лишь бы не свалиться по дороге.

Резо немного посидел на коленях, переводя дыхание. Мешок тяжелел с каждой минутой, хотя, конечно, ценностей в нем на самом деле не прибавлялось. Наверное, Резо совершил ошибку, решив выбираться из Квариати пешком, прикинувшись безобидным бомжом, на которого никто не обратит внимания. Автобусом было бы надежнее, ведь не стали бы бандиты останавливать каждый, чтобы заглянуть в салон. Но менять что-либо было поздно. И невозможно.

Кряхтя, Резо полез дальше. Последние пять минут подъема показались ему бесконечными. Тяжело перевалившись через проволочную сетку, покрытую виноградом, он упал во дворе Гархани.

Дом заметно обветшал, но все еще выглядел внушительно и добротно. Двухэтажный, с балконом, крытый потускневшей жестью, он гордо возвышался над Резо.

Возле крыльца разлеглись три белых, с рыжими подпалинами щенка. Они настороженно следили за человеком, беспрестанно почесываясь и кусая блох. Как только он поднялся с цементного пола, щенки визгливо залаяли и пустились наутек. Их мать не появилась. Здесь ее больше не кормили, так что охранять было некого и незачем.

Убедившись, что он совершенно один, Резо оторвал кусок проволоки под виноградной лозой и закрепил с ее помощью мешок за спиной. Затем подошел к углу дома и тяжело вскарабкался наверх, используя в качестве опоры для ног и рук глубокие швы кладки.

На балконе, почувствовав себя в относительной безопасности, Резо упал в старое плетеное кресло и понял, что не может встать. Голова кружилась от потери крови. Из последних сил он наложил на рану тампон из найденного под креслом полотенца, туго обмотал бедро бельевой веревкой и провалился в забытье.

Когда он открыл глаза, была уже ночь. Где-то рядом истошно лаяла собака, ей визгливо вторили щенки. Теплый южный ветер пригнал из-за гор пышные облака, но луну они не скрыли — желтовато-белая, она проглядывала сквозь небесные прорехи. Однако балкон оставался в густой тени дома, тогда как двор и прилегающая территория были залиты молочным светом. Все, что мог видеть Резо, было или черным, или серебристым. До тех пор, пока вдали не вспыхнуло золотистое мерцание фар.

— Суки, — простонал Резо.

Схватившись за перила, он встал, но сил не хватило даже для того, чтобы просто удержаться на ногах. Резо сел.

Двустворчатые ворота с громыханием вогнулись внутрь, задрожали и распахнулись, выстрелив сорванным засовом. Во мраке возникли два хищных проблеска фар. Урча, автомобиль въехал во двор.

— Мы знаем, что ты здесь! — подал голос Георг. — Выходи. Поделим на троих и разойдемся.

Обмякший Резо сполз на пол. Как они его нашли? Как вычислили?

Бандиты словно прочли его мысли.

— Когда ты лез вверх, на дорогу просыпались камни и земля, — охотно пояснил Сосо. — Ты сам себя выдал.

— Покажись хотя бы, — предложил Георг. — Поговорим. Не бойся, мы тебя не тронем.

Разумеется, это была ложь, никто не собирался ни разговаривать с ним, ни делить богатство. Как быть? Отсиживаться на балконе? Попытаться пролезть в дом?

Собаки продолжали тявкать в темноте. Это они привлекли сюда бандитов. Чертовы щенки со своей сучьей матерью! Пока Резо сыпал мысленными проклятиями в их адрес, Сосо бродил по двору со включенным фонарем.

— Есть! — воскликнул он. — Кровь на плитах. Свежая. Он стоял прямо возле угла дома, где Резо вскарабкался наверх.

— Лезь туда, — велел подручному Георг.

Резо понял, что прятаться дальше бесполезно.

— Стрелять буду, — пригрозил он, осторожно высунувшись с балкона.

Но выстрелил Георг. Пуля разбила оконное стекло. Расширив пролом мешком, Резо зашвырнул его внутрь дома. Затем поднял плетеное кресло и опустил на голову Сосо, который с коротким вскриком обрушился на плиты двора. Георг выстрелил опять. На этот раз пуля вышибла кирпичное крошево из стены.

Не дожидаясь, пока один бандит пристреляется, а второй очухается, Резо забрался в спальню, подхватил мешок и побежал вниз. Ни слабости, ни боли в ноге он уже не чувствовал, страха тоже не было. Резо знал, что выберется отсюда. В здешних домах была одна особенность, о которой могли не знать приезжие. Каждый зажиточный хозяин непременно сооружал глубокий прохладный подвал, где и рассчитывал спрятаться Резо. Пока преследователи будут ломать толстую, прочную дверь, он преспокойно выберется через дверь поменьше, расположенную под лестницей на веранду. Затем сядет в бандитскую машину и умчится прочь.

Георг не станет подкарауливать снаружи, когда Сосо сообщит, что Резо заперся в подвале. Они будут ломать дверь вдвоем. Или же попытаются ее поджечь. Плевать! Когда это случится, Резо будет далеко отсюда.

Наверху захрустело стекло под ногами Сосо. Но Резо уже захлопнул за собой тяжелую, закругленную сверху дверь и задвинул брус засова. В нос ударил запах сырости. Вспыхнувшая зажигалка высветила свечу в эмалированной кружке, предусмотрительно оставленную на крутых каменных ступенях. Ободрав налипший парафин, чтобы кружка не выскользнула из пальцев, Резо поднес язычок пламени к фитилю и стал спускаться, развернувшись боком. Свободной рукой он нес мешок, на всякий случай касаясь шероховатого, еще не отполированного ладонями поручня. Короткая кривая свеча в кружке потрескивала и плевалась горячими парафиновыми брызгами.

Осторожно добравшись до последней скрипучей ступеньки, Резо отпустил перила и сделал несколько шагов вперед, ища запасной выход. За его спиной раздавались приглушенные удары — должно быть, Сосо атаковал дверь собственным плечом. В таком духе он мог продолжать целую вечность.

Резо осмотрелся. Свеча давала достаточно света, чтобы разглядеть поломанные ящики, железные бочки, рассыпанные по полу кукурузные початки и заставленные всякой рухлядью пристенные стеллажи, уходившие вглубь подвала.

На полках хранились рулоны клеенки, сложенные стопками корзины, веревки, доски с гвоздями и прочая рухлядь, от которой не было никакого проку. Пахло плесенью, мышами и уксусом. Двигаясь вдоль стеллажа, Резо миновал нишу в стене, где стояла на подпорках громадная дубовая бочка с деревянной затычкой. Вино в ней явно прокисло.

Это была последняя связная мысль в голове Резо. Вздрогнув, он замер. Глядя на едва различимую в потемках фигуру, он понимал, что не в состоянии не только сбежать, но и просто сдвинуться с места. До этого он никогда не думал, что волосы могут вставать дыбом. Он считал, что это выражение придумано для красного словца. Но теперь Резо явственно слышал, как потрескивают наэлектризованные волосы, ощущал, как они шевелятся по мере того, как кожа на черепе съеживается от леденящего ужаса.

Мысль про вторую дверь осенила не его одного. Георг даже отыскал ее раньше. Теперь он стоял перед Резо, целясь в него из пистолета. Наверху колотили в дверь чем-то тяжелым.

— Брось мешок, — велел Георг.

— Не подходи ко мне! — предупредил Резо пронзительным, как у женщины, голосом и швырнул в противника кружкой, что было, конечно же, затеей бессмысленной. С таким же успехом можно было бросать камешки в трактор или танк. Попасть-то нетрудно, а остановить разве возможно?

Георг отмахнулся от снаряда вооруженной рукой. Кружка с погасшей свечой покатилась по полу. На мгновение стало темно, но тут же вспыхнул фонарь, принесенный Георгом. Он держал его в опущенной раненой руке. Усилий для этого не требовалось.

— Положи мешок. — Георг слегка шевельнул пистолетным стволом.

«У него нет патронов, — внезапно понял Резо. — Иначе он просто пристрелил бы меня на месте и сам завладел добычей. Или, может быть, не хочет стрелять, чтобы Сосо не услышал?»

— Давай, — мягко произнес Георг. — Ты попал. Бросай мешок.

Вместо того чтобы подчиниться, Резо бросился к банкам, составленным возле винной бочки. Стеклянные снаряды полетели в Георга, вынуждая его уворачиваться и наклоняться, подобно участнику какого-то безумного аттракциона.

Бац!.. Бац!.. Бац!.. Банки разбивались одна за другой, взрываясь фонтанами осколков. Лишь две из них попали в Георга, но этого оказалось достаточно, чтобы он выронил пистолет. Резо понял, что ему представился шанс вырваться из этого склепа живым. Выдернув из-под нижней полки кирку на короткой серой рукоятке, он взмахнул ею, метя противнику в грудь. Описав полукруг в нескольких сантиметрах от отшатнувшегося бандита, заостренное железо врезалось в стойку стеллажа. Имей Резо силы и время для настоящего замаха, не сносить бы Георгу головы.

Но Резо слишком устал, да еще мешал мешок, выпустить который он не мог ни при каких обстоятельствах. Повторный удар не задался. Высекая искры, железный клюв кирки со скрежетом проехался по камням. Отдача была такой сильной, что пальцы Резо невольно разжались. Георг не растерялся. Наступив на рукоятку кирки, он без труда завладел ею.

С трудом сохранивший равновесие Резо отпрыгнул назад. Георг торжествующе осклабился и последовал за ним. В следующий момент кирка впечаталась в грудину Резо, опрокинув его навзничь.

Лежа на холодном полу, он слышал, как трещит дверь наверху, как хрипит и ругается там Сосо, а сам шарил пятерней в поисках оброненного мешка.

Кирка, отбросив тень, взлетела к потолку. Когда она понеслась вниз, Резо инстинктивно зажмурился, но это не помешало ему увидеть смерть.

На этот раз — свою собственную.