Вздохнув с облегчением, Зола закрыла крышку плотно набитого чемодана. Всю неделю Ико приставала к ней с вопросами о том, что взять с собой, а что оставить. Она уверяла, что им необходимо множество платьев и неудобной обуви, и закатывала глаза всякий раз, как Зола напоминала, что бо́льшую часть времени они проведут на ферме. Среди коров, цыплят и грязи.

— Ты, конечно, уже не королева, — сказала Ико, уперев руки в бока, — но это не значит, что нужно выглядеть так, будто ты только что вылезла из моторного отсека.

Они сошлись наконец на нескольких парах удобных брюк и легких блузок, и одном изумрудном платье. «На всякий случай», — заявила Ико.

Зола нахмурилась, глядя на чемодан и пытаясь сообразить, не забыла ли чего, но она знала, что комок нервов в животе не имеет никакого отношения к выбору одежды или к тому, что она забыла сунуть в багаж… В конце концов, на Земле ведь есть магазины.

Но она все равно очень волновалась.

Она впервые покидала Луну, после того как официально отказалась от трона.

С тех пор как она вернула себе Лунный трон, она была на Земле всего один раз. Она сдержала свое обещание и в прошлом году стала девушкой Кая на балу Содружества. Это было… ужасно. Хоть и необычно. Земляне все еще не знали, как относиться к тому, что один из их любимых лидеров открыто встречался с жительницей Луны, да еще и с киборгом. Были протесты. Бесконечные пародии, высмеивавшие роман, который большинство жителей Земли считали нетрадиционным и возмутительным. Были ревнивые, полные ненависти взгляды гостей. Новостные каналы в прямом эфире критиковали все, начиная с платья Золы и заканчивая ее манерой держаться и саркастичным — а по их мнению, безвкусным — юмором.

Она бы оскорбилась и, возможно, даже разозлилась бы, если бы в этой поездке не было совершенно удивительных вещей.

Ико стала одной из звезд бала — первый андроид, получивший официальное приглашение.

Десятки детей просили, чтобы Зола оставила автограф в их портскрине, называли ее своим героем и кумиром.

Она была счастлива снова увидеть друзей.

А еще были земляне, которые ничего не имели против нее. Злопыхатели оставались в меньшинстве — во всяком случае, если верить регулярным сообщениям от Ико, следившей за новостями. Немало было тех, кто защищал ее от протестующих, напоминая, что она спасла их от Леваны и всегда была лояльна по отношению к Земле и проявила храбрость, достойную подражания. И, конечно, был Кай. То, как он смотрел на нее, когда она спускалась по трапу космического корабля на посадочной площадке во дворце Нового Пекина, навсегда запечатлелось в ее памяти. Зола так долго скучала по Земле. И была готова пожертвовать всем, чтобы спасти Луну, о которой почти ничего не знала, но никогда не чувствовала ее своим домом, даже проведя на ней целых два года.

Ей казалось, что она тоскует по Новому Пекину, хотя ее жизнь с Адри была не слишком сладкой.

Но, лишь увидев улыбку Кая и упав в его объятия — им обоим было безразлично, что это видел весь мир, — она поняла, что домом, по которому она тосковала, был именно он.

За прошедшие месяцы отношения с Землей укрепились, и казалось, что граждане Восточного Содружества смирились с необычным выбором своего императора. Помогло и то, что Зола отреклась от трона. Земляне обрадовались, когда она объявила, что собирается положить конец лунной монархии и установить демократию. Это было важное политическое заявление, гарантировавшее, что новая королева Левана больше никогда не появится. Жители Луны, разумеется, не были в таком же восторге от ее решения, но как только последовали первые назначения и развернулись первые избирательные кампании, настроения в стране изменились. Эта система сулила перспективы, которых не было у монархии: каждый может быть избран, любой ребенок может в будущем стать главой страны. Это был новый образ мыслей, особенно для тех, кто жил во внешних секторах, и Зола почувствовала огромное облегчение, когда ее план сработал. Избирательные бюллетени были подсчитаны, и оказалось, что проголосовали почти все.

Ни одним своим достижением Зола еще так не гордилась — даже революцией, которая положила конец господству Леваны.

В дверь постучали, и вошла Ико, подпрыгивая, как кенгуру.

— Они здесь! Я только что получила сообщение от службы безопасности. «Рапунцель» прибыла!

— Хорошо, — сказала Зола, кивнув на свой чемодан, — я готова.

Ико недовольно посмотрела на чемодан.

— Это все, что вы берете с собой?

— Да, а что? А у тебя сколько чемоданов?

— Три, и то я половину оставила. — Ико коснулась руки Золы. — Не беспокойся, если у тебя закончится одежда, я одолжу тебе свою. Кинни? — Ико оглянулась. — Будьте так любезны, спустите багаж посла Линь Блэкберн к докам.

Зола проследила за ее взглядом. Лиам Кинни стоял на пороге, сложив руки на груди. Кинни был одним из дворцовых гвардейцев, которые перешли на сторону Золы. Она считала его своим другом. Теперь он уже не был королевским гвардейцем, ведь в государстве не осталось королевских особ, которых требовалось защищать, но он хотел стать охранником нового Великого министра и парламента, и Зола с радостью рекомендовала его.

— С удовольствием, — бесстрастно ответил Кинни. — Я просто мечтал заняться тяжелым физическим трудом, когда приду проводить вас.

Ико пожала плечами.

— Если не хотите таскать тяжести, не стоило обзаводиться такими мускулами.

Зола постаралась не рассмеяться, когда Кинни шагнул вперед, чтобы взять чемодан, лежавший на кровати. Он притворно хмурился, но она видела, как покраснели его уши.

— Этот чемодан вдвое легче, чем чемодан Ико, — сказал он, с благодарностью посмотрев на Золу.

— Я думала только о том, чтобы вам было удобно, — ответила Зола. — Спасибо, Кинни.

Он поклонился ей, привычка, от которой он до сих пор не мог избавиться.

— Моя смена начинается через час, так что меня не будет в доке, чтобы попрощаться, но я хочу пожелать вам счастливого пути.

— Берегите Великого министра, пока я буду в отъезде.

— Сделаю все, что от меня зависит. — Он повернулся к двери, и они с Ико украдкой так быстро обменялись улыбками, что Зола запросто могла бы этого не заметить. Ико смотрела Кинни вслед, пока он не ушел.

— Знаешь, он мог бы полететь с нами, — сказала Зола, в последний раз оглядывая комнату.

Ико покачала головой:

— У него гипертрофированная трудовая дисциплина. Худшее из его качеств.

Зола рассмеялась:

— Никто не совершенен.

— Говори за себя, — Ико развернулась к ней и хлопнула в ладоши. — Ты готова? Можем идти?

Зола снова вздохнула:

— Да. Думаю, да. — Она нахмурилась. — Ты ведь не считаешь, что наш отъезд — ошибка, нет?

— Ошибка?

— Просто…. Новый парламент начал работу всего шесть недель назад. А если что-то пойдет не так? Что, если я буду нужна тут?

— Они всегда могут послать тебе сообщение, — Ико положила руки на плечи Золы. — Ты теперь — посол Луны. Так что пора привыкать к Земле и начинать хоть как-то послить.

Зола склонила голову набок.

— Нет такого слова.

— Есть. Кроме того, у Великого министра, когда он приступал к работе, помощников было больше, чем у тебя, когда ты взошла на трон. Он справится. — Ико вцепилась в локоть Золы и потянула ее к дверям. — Нам пора. Париж ждет!

— Мы едем не в Париж.

— Это почти рядом.

Зола прекратила сопротивление, и они с Ико двинулись через дворец, превращенный в главную резиденцию нового правительства.

Белый мрамор. Высокие стеклянные окна. Море звезд в черном небе снаружи.

Зола не могла решить, что сильнее — грусть или волнение перед поездкой. Ико продолжала болтать непрерывно и восторженно, и тревога Золы начала проходить. Ико права. Зола принимала значительное участие в переходе к новой правительственной системе, но как только она установилась, роль Золы стала спорной. Еще раньше было решено, что она, так же, как и Зима, продолжит участвовать в делах Луны, но только как советник и посол. Она ведь занимала уникальное положение, позволявшее ей и дальше сглаживать отношения между Землей и Луной, и…

Кай.

Она страстно желала снова увидеть Кая. Поцеловать его. Оказаться в его объятиях. Смеяться над его шутками, смотреть, как он щурится, когда смеется над ее шутками. Оправдать это страстное желание для Золы было просто. Это звучало совсем не романтично, но она знала, что вдвоем с Каем они сделают больше для убеждения людей, чем бесконечные политические дебаты.

Когда они с Ико вошли в доки, расположенные под дворцом, первое, что она увидела, была «Рапунцель». Рядом с небольшими королевскими шаттлами, выстроившимися аккуратными рядами, она казалась огромной. Металлическая обшивка была потрепанной и темной, предназначенный для грузовых перевозок корпус казался неуклюжим, особенно по сравнению с окружавшими ее стройными кораблями. Но она была красива, и откинутый грузовой трап выглядел привлекательнее, чем любая красная ковровая дорожка.

Торн и Кресс ждали их внизу у трапа. Кресс и Ико завизжали, увидев друг друга. Торн и Зола поежились от этого звука, а потом все бросились обниматься, как будто не виделись много лет… Хотя их пути то и дело пересекались, Торн и Кресс занимались распространением лекарства от летумозиса и приезжали в Артемизию всякий раз, когда там происходили вспышки этой болезни. Эти короткие встречи с друзьями помогали Золе сохранять рассудок, когда она изо всех сил пыталась вникнуть в запутанную лунную систему сообщения, принципы торговой политики и образования.

Обняв Золу и Ико за плечи, Торн повел их по трапу.

— Каково это, мисс Линь, снова стать простым гражданином?

— Замечательно, — ответила Зола. — Никогда не хочу больше слышать слов «Ваше Величество».

— Никогда? Никогда? — Торн вскинул бровь. — А как насчет «Ваше Императорское Величество»? Это заставит тебя передумать?

Зола сжала зубы, радуясь, что не может покраснеть. Пихнув его локтем в бок, она выскользнула из-под его руки.

— Как ведет себя судно?

— Неплохая уловка, — сказал Торн, отпустив Ико и сунув большие пальцы за пояс. — Но твой вопрос по делу, так что я отвечу. В последний месяц или что-то вроде того в системе сжатия я слышу какой-то скрежет.

Зола бросила взгляд на потолок грузового отсека, хотя с выключенными системами она все равно не могла ничего услышать.

— Я хотела, чтобы он показал корабль механику, когда мы были в Дублине на прошлой неделе, — сказала Кресс.

— А я ответил ей, что у меня уже есть механик, — возразил Торн, указав на Золу.

Кресс пожала плечами, извиняясь.

— Все нормально, — успокоила ее Зола. — На самом деле я скучаю по работе. Я проверю его, когда мы взлетим.

Торн хлопнул в ладоши.

— Отлично. Тогда давайте уже начнем эту дипломатическую миссию. Корабль, поднять трап! Занимайте ваши места, расслабьтесь, и мы в мгновение ока доставим вас на Землю. — Он направился к кабине, бросив через плечо: — Между прочим, я тренировался взлетать. Думаю, вы будете приятно удивлены.

Как только он отошел достаточно далеко, Кресс повернулась к Ико и Золе и закатила глаза.

— На самом деле он ничему не научился, — прошептала она. — Пойдемте в каюты для экипажа. Там больше всяких поручней, за которые можно держаться.

С видом хозяйки, принимающей гостей, она повела их по узким коридорам «Рапунцель». Зола усмехнулась, вспоминая, как это отличается от того, как вела себя Кресс, впервые оказавшись на борту «Рапунцель»… Робкая и неловкая, она едва могла вымолвить два слова, и тут же пряталась за спиной Торна.

Кресс провела их в одну из маленьких кают, которая долго пустовала. Когда дверь открылась, Зола вдруг поняла, что когда-то это была ее каюта, ее убежище. Войдя внутрь, она вспомнила свой страх… но тут же рассмеялась.

Вся комната была в белом крепе, и тюле, и свечах, и стеклянных фонариках, в серпантине и маленьких шелковых мешочках, наполненных миндалем в сахаре.

Ико восхищенно вздохнула и коснулась огромного тюлевого банта.

— Это все к свадьбе?

Кресс кивнула и с тревогой посмотрела на груды украшений.

— Волк велел нам везти все, что, по нашему мнению, может понадобиться, так что мы остановились в магазине для новобрачных в Республике и выгребли там все подчистую. — Закусив губу, она обернулась к Ико. — Но как только нам все это доставили и свалили здесь, я начала сомневаться, не безвкусица ли это?

Ико пожала плечами.

— Подойдет и безвкусица.

«Рапунцель» загрохотала. Кресс и Ико заняли места на низкой двухъярусной кровати, тянувшейся вдоль одной стены, а Зола перебралась через горы корзин с розовыми лепестками и стеклянных ваз, и скатертей цвета слоновой кости и добралась до иллюминатора в задней части каюты.

Кресс была права. Взлетал Торн по-прежнему ужасно. Но Зола не отрывалась от иллюминатора, пока белый город Артемизия не стал лишь вспышкой света на покрытой кратерами поверхности Луны.

Приземление было лучше. Возможно, потому что Золу отвлек искрометный монолог Ико о европейских свадебных традициях, и она едва заметила дрожь и качку.

Пока они были в космосе, она починила скрежетавшую установку и потратила остальную часть полета на то, чтобы расспросить Торна и Кресс обо всех местах, где они побывали, и о приключениях, которые пережили, распространяя лекарство от лунной чумы. Торн, кажется, поставил себе целью дать Кресс возможность увидеть и испытать все, что она хотела увидеть и испытать. И к этой цели он относился очень серьезно. Кресс не возражала, хотя было очевидно, что ей важнее быть с ним, чем увидеть все эти музеи и памятники.

— Как часто вы навещали Волка и Скарлет? — спросила Ико, упираясь ногой в ящик в грузовом отсеке, когда Торн повел корабль вниз.

— Несколько раз в год, — сказала Кресс. — Скарлет построила для нас посадочную площадку рядом с ангаром, так что Торн прекратил портить ее поля. — Она заглянула в кабину. — Надеюсь, он не промахнется.

— Я не промахнулся! — зарычал из кабины Торн.

Трап загудел, открываясь, и Зола замерла, удивившись тому, как сильно забилось ее сердце.

Сначала небо — полоска невозможно синего цвета вдоль края трапа. Потом первый вдох полной грудью. Воздух, рожденный деревьями и травами, а не системами вентиляции, полный новых ароматов: вспаханной земли и сладкого сена и милых животных. Столько смутно знакомых звуков. Щебет птиц. Кудахтанье кур. В щель потянуло свежим ветром. И еще… голоса. Шум голосов. Слишком много голосов.

Когда трап наполовину опустился, Зола увидела их. Не Волка и Скарлет, не друзей, а… журналистов.

— Это она! Селена! Ваше Величество!

Зола отступила назад, чувствуя, как ее спокойствие испаряется, и возвращается то самое напряжение, с которым она жила два долгих года. Ощущение, что ты — в центре внимания, что у тебя есть обязанности, и ты должен оправдать надежды…

— Почему вы отреклись от престола? — крикнул кто-то.

— Каково это, вернуться на Землю? — спросил кто-то другой.

— Вы посетите бал Содружества в этом году?

— Предстоящий союз граждан Луны и Земли — это политический шаг?

— Вы хотите сделать заявление об этом браке?

Громкий выстрел прогремел с подъездной дорожки, посыпанной гравием. Журналисты завопили и разбежались — одни спрятались за шасси «Рапунцель», другие помчались назад и укрылись в своих хуверах.

— Заявление сделаю я, — сказала Скарлет, на ходу перезаряжая ружье и прожигая взглядом журналистов, выглядывавших из своих укрытий. — Слушайте внимательно: вы, бессовестные стервятники, оставьте моих гостей в покое!

Сердито фыркнув, она посмотрела на Золу, к которой успели присоединиться и остальные. Скарлет выглядела почти такой же, какой Зола ее запомнила, только более сердитой. Она взмахнула рукой:

— Добро пожаловать во Францию. Идемте внутрь, пока они не прислали журналистов-андроидов. Этих не так легко прогнать.

Закрыв за гостями дверь, Скарлет застонала.

— Они начали появляться тут недели две назад, — сказала она. — Пытались ночевать на поле сахарной свеклы, как будто они тут хозяева! Я четыре раза жаловалась на нарушение границы владений, но полиция в таком же шоке от нашествия папарацци, как и я. — Она вздохнула и тяжело привалилась к двери. — Я хотела тихую свадьбу для своих, а не цирк.

Торн облокотился о перила лестницы.

— Это первый брак между жителем Луны и землянином за множество поколений. Жених — биоизмененный гибрид волка и человека. На свадьбу приглашены император Восточного Содружества и бывшая королева Луны. Чего же вы ждали?

Скарлет яростно уставилась на него.

— Я выхожу замуж за человека, которого люблю, и пригласила друзей отпраздновать это событие. И рассчитывала на некоторую приватность.

— Сожалею, — сказала Зола. — Мы должны были быть более осторожными…

Скарлет покачала головой:

— Это не ваша вина. График перемещений Кая известен почти всем, так что, боюсь, предотвратить это было невозможно. — Она фыркнула. — Просто радуйтесь, что вас тут не было, когда его встречала толпа визжащих девчонок.

Зола выпрямилась:

— Он уже здесь?

Скарлет кивнула:

— Прибыл вчера вечером. А сегодня утром Зима с Ясином прилетели из Канады. Все здесь, поэтому теперь нужно просто пережить еще три дня хаоса, которые остались до свадьбы. И со всем этим будет покончено. — Она потерла лоб. — Я надеюсь, эти упыри не будут мешать церемонии. Хуже всего то, что они пытаются представить это, как важное политическое событие. «Земля и Луна наконец объединятся!», «Земная девушка, которую пытала Левана, выходит замуж за лунного солдата». Просто возмутительно. — Она вздохнула, а потом сказала: — Зола, его здесь нет.

Зола обернулась, вдруг сообразив, что все это время почти не слушала жалобы подруги и не сводила глаз с дверей, ведущих в кухню и в гостиную, и напрягала слух, пытаясь услышать шаги на верхнем этаже.

— Что?

Ико хихикнула, но Скарлет не стала обижаться и понимающе улыбнулась.

— Волк устроил им экскурсию по ферме. Они скоро вернутся.

— А, да. Извини. Я…

Скарлет отмахнулась:

— Все в порядке. Уж если кто и понимает, каково это, когда твои отношения считают политической уловкой, так это ты.

Зола опустила глаза. Слова Скарлет ее совсем не успокоили.

— Эй, Зола, — сказал Торн, шагнув в проход, отделявший прихожую от скромной гостиной. — Помнишь, как мы тут были в прошлый раз? Пара сумасшедших беглецов, пытающихся укрыться от закона?

— Ты о том, как мы обнаружили секретное помещение под ангаром, где меня восемь лет держали в коме, а потом какой-то загадочный хирург превратил меня в киборга, чтобы отдать в семью, которой я была не нужна? Да, Торн, это были старые добрые времена.

Торн подмигнул.

— На самом деле я вспомнил ту милую блондинку, которая нашла нас и чуть не заполучила сердечный приступ. Эй, она будет на свадьбе?

— Ее зовут Эмили, — ответила Скарлет, — и да, она будет. Пожалуйста, постарайся не флиртовать с ней на глазах у своей девушки. На этой неделе и так достаточно драм.

Кресс пожала плечами:

— Меня это совсем не беспокоит. Кроме того, он наверняка уже успел сказать ей, что любит ее, так что ничего нового она не услышит.

Торн задумчиво уставился в потолок.

— Это верно. Я мог. Но, честно говоря, не помню.

Кресс закатила глаза, но если она и злилась, то Зола этого не заметила. Она решила не упоминать о том, что Торн и в самом деле заявил, что влюбился в Эмили с первого взгляда, когда та упала в обморок у дверей фермерского дома.

В дальнем конце дома заскрипела дверь, послышался шум шагов и мечтательный голос Зимы разнесся по узким коридорам дома.

— Я ведь смогу подоить ее, прежде чем мы уедем? Никогда раньше не доила корову. Думаю, у меня есть способности.

— Конечно, есть, — засмеялся Ясин. — Она просто уставится на тебя, ошеломленная, как и все другие животные, попадающие под твои чары.

— Какие чары? — спросила Зима, ткнув Ясина в плечо, когда они повернули из-за лестницы. — Я не гипнотизер.

— Ты уверена?

Они замерли, когда увидели всех, кто стоял в прихожей.

— Вы приехали! — закричала Зима. Она кинулась на шею Золе, быстро обняла ее и бросилась обнимать остальных — Торна, Кресс и Ико.

Волк продемонстрировал в улыбке полный набор острых зубов. А рядом с ним…

— Я им говорил, что слышу нежный рев двигателей «Рапунцель», — сказал Кай, — но они все утверждали, что это всего лишь очередной хувер журналистов. — Он стоял, сунув руки в карманы, и был одет более небрежно, чем обычно. Хлопковая рубашка на кнопках с короткими рукавами и темные джинсы. Зола никогда не думала, что фермерская жизнь ему подходит, но выглядел он здесь так же естественно, как и везде.

Зола сложила руки на груди.

— Ты теперь эксперт по звукам космических кораблей?

— Нет, — ответил Кай. — Просто я весь день ждал именно этот звук.

Зола улыбнулась ему, чувствуя, что ее сердце бьется, как птица в клетке. Кай улыбнулся в ответ.

— Звезды! — проворчал Торн. — Они еще даже не поцеловались, а меня уже тошнит.

Он хотел сказать что-то еще, но вдруг замычал от боли — кто-то успел его стукнуть. Кай закатил глаза, затем схватил Золу за руку и потащил к задней двери. Они сделали всего несколько шагов. Ни стена, ни двери не отделяли их от остальных, но на какую-то секунду они почувствовали себя в уединении. В тайном, блаженном уединении.

— Как вы долетели? — спросил Кай. Он стоял так близко, что Золе казалось, будто она видит, как под рубашкой бьется его сердце.

— О, думаю, ты можешь себе это представить, — пробормотала Зола. — Кораблем управлял Торн, так что это было ужасно. А как твоя императорская жизнь?

— О, думаю, ты можешь себе это представить. Пресс-конференции. Заседания кабинета министров. И поклонники — везде, куда бы я ни пошел.

— Это было ужасно?

— Да. — Пока они говорили, он медленно придвигался ближе к ней. Он почти прижал Золу к стене, где она стояла между рядом вешалок с тяжелыми комбинезонами и кучей грязных ботинок на полу. — Это приемлемое расстояние для светской беседы?

— Для меня — приемлемое, — сказала Зола, зарывшись руками в его волосы и притянув его к себе.

«Завтрак через 20 минут».

Зола заворчала в ответ на сообщение, появившееся под ее веками. Она протерла глаза и увидела тусклый солнечный свет, проникавший в крошечное окно каюты. Ее окружали знакомые интерьеры «Рапунцель», разительно отличавшиеся от роскоши дворца Артемизии, и сейчас ей было тут даже удобнее, чем всегда. Сквозь металлические стены доносилось бульканье водяных цистерн.

Она чувствовала запах стали и воздуха, поступавшего из вентиляционной системы. Жесткий матрас на нижней койке двухъярусной кровати.

Но ощущение руки, заброшенной на ее талию, было чем-то новым.

Она улыбнулась и снова закрыла глаза, послав сообщение Скарлет подальше. Они с Каем легли спать слишком поздно: первые солнечные лучи показались на горизонте, когда они наконец заснули. Взявшись за руки, они гуляли по бескрайним полям, радуясь, что журналисты наконец-то отправились спать. Сидели на веранде фермы, глядя на Луну в почти безоблачном небе.

В конце концов они пришли в каюту, где Кай спал, когда служил на борту этого корабля. Сели, обнявшись, на нижней койке и говорили, говорили, говорили, пока слова не начали вязнуть во рту, а веки не отяжелели так, что невозможно уже было держать глаза открытыми.

Казалось, будто они никогда и не расставались, и Зола с облегчением отметила, что чувствует себя рядом с ним так же уверенно, как и всегда. Она может сказать ему что угодно. А он рассказывал ей о своих страхах, уязвимых местах и разочарованиях, и это значило, что и он чувствовал то же самое. С тяжелым вздохом она откинулась на спину. Кай застонал, протестуя, и подвинулся, чтобы положить голову на ее подушку.

— Скарлет готовит завтрак, — сказала она. Ее голос охрип после стольких часов разговоров и смеха.

— Который час? — пробормотал Кай, уткнувшись в подушку.

Зола посмотрела на часы в своей оптобионике.

— Почти девять.

Кай снова застонал. Они спали часа четыре, не больше. Зола подумала, что Волк и Скарлет, наверное, встали на рассвете, ведь их ждали дела на ферме. Видимо, они с ними разминулись. Оно и к лучшему.

— Вставай, — сказала она, потянувшись к руке Кая. — Сегодня важный день.

Кай вздрогнул от прикосновения металлической руки, и Зола тут же ее отдернула.

— Звезды, как эта рука замерзла, — пробормотал Кай. Перекатившись на спину, он зажал протез между ладонями, согревая его, как мог бы греть зимой ее заледеневшие пальцы. Зола сидела и смотрела на него. Его глаза были все так же закрыты. Может быть, он снова заснул, но его ладони продолжали растирать ее металлическую руку. Его рубашка сбилась, волосы были взъерошены.

— Кай. — Он что-то проворчал в ответ. — Я люблю тебя.

Он сонно улыбнулся:

— Я тоже тебя люблю.

— Хорошо. — Наклонившись, она быстро поцеловала его. — Потому что в душ я пойду первая.

Дом был слишком мал, чтобы все поместились, поэтому Зима и Ясин заняли свободную комнату, а остальные остались на борту «Рапунцель». Когда все проснулись, приняли душ и оделись, то вместе пошли к дому Скарлет и Волка.

Журналисты снова явились всей толпой, выкрикивая вопросы и фотографируя, но Волк и Ясин установили накануне простой веревочный барьер и пока журналисты за него не совались, опасаясь гнева Скарлет. Зола пыталась не обращать на них внимания, но их присутствие заставляло в сто раз сильнее чувствовать тепло рук Кая у нее на талии.

В доме пахло беконом и крепким кофе. Ясин сидел на кухне за круглым столом, разламывая круассан, а Скарлет, Волк и Зима, все в пестрых передниках, крутились вокруг, занятые готовкой… Даже Волку повязали синий полосатый передник.

— Берите тарелки, — велела Скарлет, указывая деревянной ложкой на кухонный стол. — Мы сядем в гостиной. Тут слишком тесно.

Зола положила себе пасты с корицей, немного бекона, запеканку с картошкой, луком и перцем, и гроздь багрово-фиолетового винограда. Затем она ушла в гостиную, где, забросив ногу на ручку кресла-качалки, сидела Ико. Она вздохнула, когда Зола примостилась рядом на полу.

— Не хочу даже слышать о том, как это вкусно, — сказала Ико.

— Это ужасно, — сказала Зола. — Особенно бекон. Ты бы ненавидела бекон.

Пришли и все остальные, заняв диван и почти все места на вытертом коврике на полу. Волк и Скарлет пришли последними.

— Обед пусть готовит кто-нибудь другой, — сказала Скарлет, развязав передник и заняв последнее свободное место на диване.

Волк вручил ей тарелку с едой, уселся между ее ног, положив руку ей на колено, и приступил к завтраку.

Торн поднял вилку.

— Я сбегаю за добавкой?

— Заметано, — сказала Скарлет, звякнув вилкой о его вилку.

Ико перестала раскачиваться в кресле и наклонилась вперед.

— Ну, расскажите нам, что вы планируете на свадьбу. Было весело, когда вы все планировали? Что вас беспокоит больше всего?

Скарлет откинула голову на диван.

— Я буду счастлива, когда это все закончится, и дурацкие репортеры уедут, и мы снова сможем жить, как нормальные люди.

Волк похлопал ее по колену и продолжил есть.

Кресс нахмурилась.

— Разве вы не ждете этой свадьбы как праздника?

— О, конечно, — ответила Скарлет. — Это будет приятно. Но я не хотела устраивать нечто грандиозное и, конечно, не ожидала, что это превратится в такое… масштабное мероприятие. — Она снова села прямо. — Не то чтобы я жалела, что пригласила вас, ребята, — добавила она, посмотрев на Кая и Золу, а потом на Зиму. — Я хочу, чтобы вы присутствовали. Это справедливо. — Она тяжко вздохнула.

— Мы понимаем, — сказал Кай, разделяя апельсин на дольки. — Вокруг меня всю жизнь папарацци, никому такого не пожелаю.

— Ты действительно думаешь, что журналисты не дадут вам покоя и на церемонии? — спросила Ико.

Скарлет пожала плечами:

— Надеюсь, у них все-таки хватит такта… У нас есть традиция: жених и невеста идут по улицам города, разрывая ленты, которые натягивают перед ними дети. Но пока все эти болваны там, я не могу даже по собственной подъездной дорожке пройти. Даже не знаю, что будет…

Зола кашлянула.

— Эта традиция… очень важна для вас?

Скарлет усмехнулась:

— Единственная традиция, которая меня волнует, — это сказать: «Я согласна».

По комнате пронесся вздох облегчения, и Зола вздрогнула, испугавшись, что Скарлет обратит на это внимание, но та намазывала кусок хлеба маслом и, кажется, ничего не заметила. Кай поймал взгляд Золы и сделал вид, будто вытирает пот со лба. Она улыбнулась.

— Расскажите что-нибудь еще, — попросила Зима. — Я очень мало знаю о земных обычаях, а это может мне однажды пригодиться, как культурному послу. — Она подперла щеку рукой, почти закрыв свои шрамы. — Но главное, я хочу знать, какие традиции считает важными Скарлет Бенуа.

— О, ну не знаю, — ответила Скарлет. — Мы обменяемся кольцами и принесем клятвы, но ведь у вас на Луне то же самое, да?

Зима кивнула.

— Ты, наверное, будешь держать букет?

— Наверное. Я хотела выбрать те цветы, которые будут в этот день цвести в саду.

— А какая у вас цветовая гамма? — спросила Ико.

Скарлет заколебалась:

— Хм-м… Ну, мы выбрали белый.

— Торт будет? — спросила Кресс.

Скарлет усмехнулась:

— Что-то типа того. Эмили принесет кучу профитролей с карамелью. Будет вкусно.

— Я что-то слышала о традиции, когда в брачную ночь гости должны стонать под дверями спальни, пока им не дадут леденцы и не прогонят.

Скарлет посмотрела сердито.

— Такая традиция действительно есть. И, пожалуйста, не делай этого.

— Сколько будет народу? — спросил Кай.

Скарлет вновь застонала:

— Весь чертов город, насколько я знаю. Даже не знаю, как это получилось… Я точно не приглашала всех подряд. Маленькая свадьба, только для своих, я постоянно это повторяла. Я всем сказала: только близкие друзья. Но в маленьком городке, наверное, все считают, что это именно к ним и относится. Если бы это зависело от меня, то из гостей были бы только те, кто собрался в этой комнате. — Она помедлила. — Ну, и Эмили. Ведь она принесет десерт.

Волк встал и принялся собирать пустые тарелки, чтобы отнести на кухню. Когда он вышел, Ико склонилась вперед и хлопнула в ладони.

— У меня идея! Почему бы тебе не показать нам свое платье? Умираю, хочу увидеть его.

Скарлет подняла голову.

— А два дня не подождешь?

— Точно нет. Ну, пожалуйста!

Пожав плечами, Скарлет поднялась.

— Идем, это наверху.

Она вышла из комнаты, а Ико шла за ней по пятам. Зола тоже хотела пойти за ними, но заколебалась, посмотрев на оставшихся.

— Справитесь? — спросила она.

Торн махнул ей.

— Без проблем. Просто удерживайте ее наверху столько, сколько сможете.

Волк вернулся из кухни и положил на плечо Золы руку, такую тяжелую, что она удивленно вздрогнула.

— Не позволь ей спуститься назад без кое-чего старого, — прошептал он.

— Кое-чего старого?

Он кивнул.

— Она объяснит. Она не говорила об этом, но я знаю, что это важная традиция.

— Вам лучше поспешить, — Ясин подталкивал Зиму, Золу и Кресс к лестнице. — Вы нам мешаете, нам надо тут все украсить.

Он не пытался скрыть свое отвращение, и Зола фыркнула, представив Ясина, украшающего что бы то ни было.

Она поспешила на второй этаж, но остановилась на полпути к лестнице. Кресс налетела на нее, едва не сбив с ног, но Зола успела ухватиться за перила.

— Что случилось? — спросила Кресс.

— Ничего, — ответила Зола, пытаясь прогнать нахлынувшие воспоминания. Она поднималась по этой лестнице, когда они вместе с Торном приехали на ферму в поисках Мишель Бенуа. В поисках ответов о прошлом Золы. — Просто странно снова оказаться здесь, — добавила она, имея в виду не только себя, но и Кресс, и Зиму. — Быть здесь и не бояться, не чувствовать, что за тобой охотятся. — Она оглянулась и пожала плечами: — Все это сильно отличается от того, что я чувствовала тут в прошлый раз.

И с улыбкой, которая по ее замыслу должна была быть беспечной, она взбежала по ступеням.

На втором этаже был небольшой коридор и три двери, две из которых были закрыты. Третья была открыта, за ней оказалась спальня с одеялами, сваленными в кучу, и выцветшими занавесками. На стене на вешалке висел большой смокинг. Ико, подтянув колени к груди, сидела на незаправленной кровати, глядя, как Скарлет борется с чехлом для одежды. Едва Зола, Кресс и Зима вошли, как Скарлет повернулась к ним с победным возгласом и показала платье.

Ико, Кресс и Зима ахнули. А Зола не смогла удержаться и рассмеялась.

Платье было красивое и полностью в стиле Скарлет. Простое белое хлопковое платье с декольте, закрытым прозрачной тканью, пышная юбка чуть ниже колен. На талии был завязан простой ярко-красный бант — в тон красному жилету и галстуку-бабочке, висевшим рядом со смокингом.

— Великолепно! — сказала Ико, вставая с кровати, чтобы потрогать платье. Она с восхищением провела пальцами по поясу и складкам юбки. — Простое и прекрасное, как ты, Скарлет.

Она мечтательно вздохнула.

— Ты должна примерить его для нас.

— Через несколько дней вы меня в нем и так увидите, — возразила Скарлет.

— О, пожалуйста, — выпалила Кресс, умоляюще сложив руки. К ней присоединилась Ико, но Скарлет покачала головой и начала убирать платье в чехол.

— Я не хочу рисковать, еще пролью на него что-нибудь, — ответила она.

— Это к счастью! — вдруг выпалила Зима, и глаза ее заблестели.

— Что к счастью? — остановилась Скарлет.

— На Луне, — сказала Зима, складывая руки так, будто читала руководство по свадебному этикету, — считается, что невеста должна носить платье как минимум час за три дня перед свадьбой. Это символизирует ее приверженность браку. И поскольку твой жених — с Луны, думаю, нужно уважать и его традиции, правда?

— Час? — переспросила Скарлет. — Это слишком, вам не кажется?

Зима пожала плечами.

— Ладно, я его надену, — сказала Скарлет с тяжким вздохом. — Но я не собираюсь ходить в нем целый час. У меня еще полно работы по дому. — Она выскользнула из спальни вместе с платьем, и в следующее мгновение они услышали, как щелкнула дверь в ванную.

— Никогда раньше не слышала про такую традицию, — сказала Кресс.

— Я ее только что выдумала, — ответила Зима.

Ико просияла.

— Отлично. Теперь поторопимся.

Она поспешила к смокингу, сняла с вешалки и передала Золе.

— Отдай это Волку, пока она не вернулась.

Зола бросилась к лестнице и зашипела. Через секунду внизу показался Кай с гирляндой роз и лент, переброшенной через плечо. Зола усмехнулась:

— Веселитесь там?

— Как ни странно, да. У Торна обнаружился талант ко всем этим свадебным штукам. Он говорит, это потому, что Кресс последние несколько месяцев не вылезала со свадебных сайтов, но… Мне кажется, он втайне наслаждается всем этим.

Из гостиной тут же раздался голос Торна.

— Не стоит дразнить парня только за то, что у него хороший вкус!

— Вот, отдай это Волку, — сказала Зола, передавая смокинг Каю. Уходя, он показал ей большой палец.

Услышав, как снова щелкнула дверь, Зола обернулась и увидела Скарлет, переодевшуюся в свадебное платье.

— Мне нужна помощь, — сказала она, перебрасывая кудри через плечо и поворачиваясь к Золе спиной, чтобы та помогла застегнуть платье.

— Пусть Зима сделает это, — сказала Зола, затаскивая ее назад в спальню. — Ты ведь знаешь, я измажу все, к чему прикоснусь.

Все с тревогой ожидали возвращения Скарлет, и ее появление вызвало новый хор вздохов. Зима застегнула молнию, и Скарлет закружилась, так, что пышная юбка с шелестом взметнулась. Это был самый девчачий жест, который Зола когда-либо видела у Скарлет, и сама Скарлет засияла, увидев себя в большом зеркале, которое стояло в углу.

— О, Скарлет, — Кресс вздохнула. — Ты выходишь замуж! Это как сон.

— Что-то вроде того, — согласилась Скарлет, и на ее щеках вспыхнул румянец.

Ико похлопала по краю кровати.

— Сядь, я уложу тебе волосы.

— Волосы? Что ты собралась делать с моими волосами?

— Еще не знаю, сейчас посмотрим.

Когда Скарлет повернулась к ней спиной, Ико подмигнула Золе, которая одна знала, что Ико изучала популярные свадебные прически и много недель практиковалась на девушках во дворце.

Скарлет застонала:

— Сколько времени это займет?

— Тебя разве где-то ждут? Хватит жаловаться, садись. Зола, ты взяла инструменты, которые я просила?

— О, верно, — Зола совсем забыла обо всех щетках, заколках, щипцах для завивки, которые Ико собрала и спрятала в полости ее кибернетического тела перед отлетом с Луны.

Она села и вытащила все это.

Скарлет открыла рот.

— Вы пугающе подготовлены, — сказала она, перебирая груду шпилек, которые Зола вывалила на кровать. — А что, если я скажу, что хочу просто распустить волосы, как обычно?

— Тогда я использую всю силу убеждения, чтобы ты передумала. — Ико взяла голову Скарлет и заставила ее смотреть вперед. — А пока посиди смирно.

Все сели и стали смотреть, как работает Ико. Как только она закончила укладывать волосы Скарлет, та спросила:

— А где смокинг Волка?

Зола переглянулась с остальными.

— Э-э… хм-м… Мы…

— Торн его забрал, — перебила Кресс. — Пока ты переодевалась.

— Зачем? — Скарлет нахмурилась.

— Потому что… Он хотел… — Кресс запнулась. — Гм… Сравнить его со своим смокингом. Чтобы убедиться, что они… м-м-м… соответствуют.

Ее взгляд метнулся в сторону, когда она поняла, как неправдоподобно это звучит, даже для Торна.

— Она хочет сказать, — перебила Зола, — Торн беспокоился, что они с Волком могли купить одинаковые смокинги, а это, как я понимаю, большая бестактность. Ты знаешь, как Торн относится к таким вещам. Он не может появиться на свадьбе в таком же смокинге, что и жених! Это так неловко, правда?

Скарлет нахмурилась и открыла было рот, но Ико перебила ее:

— Что у тебя будет на ногах?

Скарлет хотела повернуть голову, но Ико схватила ее и снова заставила смотреть прямо.

— Не знаю, — ответила Скарлет раздраженно. — Зима сказала, у нее есть пара, которую я могу одолжить.

Зима кивнула и вскочила на ноги.

— Верно. Я же их еще не распаковала. Сейчас достану. — Она бросилась через коридор в другую комнату, повозилась там с минуту, а потом вернулась, неся пару красных туфель на высоком каблуке, почти точно в цвет пояса платья. Появление туфель было встречено еще одной серией вздохов. Зима присела на корточки перед Скарлет и надела туфли ей на ноги.

— Ну и как тебе в них?

— Неплохо. — Скарлет покрутила ногой. — Если я не упаду и не сломаю лодыжку, свадьба получится потрясающей.

Ико фыркнула:

— Да тут каблук не больше пяти сантиметров.

— Это ровно на пять сантиметров больше, чем то, к чему я привыкла.

Грохот снизу заставил всех подскочить.

— Что это было? — Скарлет хотела вскочить, но Ико вцепилась ей в волосы и потащила назад.

— Что в словах «сиди смирно» тебе непонятно? — проворчала она.

— Пойду, посмотрю, что там такое, — сказала Зола, выскользнула в коридор и бросилась вниз по лестнице.

Ясин стоял, согнувшись над чем-то.

— Это был Торн, — сказал он, не глядя на нее.

— И что он сделал? Снес стену? — Зола хотела пройти мимо Ясина, но задержалась, увидев вазу у его ног. Один за другим он вытаскивал белые цветы из воды, придирчиво оглядев, соединял их вместе. Его лоб был наморщен от напряжения.

— Ты что, делаешь букет? — спросила она недоверчиво.

— Заткнись. — Он повертел букет, разглядывая его со всех сторон, потом добавил к нему белую гортензию.

Покачав головой, Зола оглядела гостиную. Она уже преобразилась: повсюду цветы, гирлянды, банты из тюля. Красиво, но немного беспорядочно.

Волка нигде не было видно. «Наверное, переодевается», — подумала она. Но Торн и Кай оба стояли на стульях и вешали цветочную гирлянду над каминной полкой, которая должна стать алтарем.

— Что происходит? — спросила Зола. — Что это был за шум?

— Се под онтролем, — невнятно сказал Торн, его рот был полон гвоздей.

Она посмотрела на Кая, и тот смущенно пожал плечами:

— Небольшие разногласия с книжной полкой, но Торн прав. Все под контролем.

Зола хотела потребовать дальнейших разъяснений, но, поколебавшись, снова огляделась вокруг. Ничего не выглядело безнадежно испорченным.

— Как думаешь, сколько у нас еще времени? — спросил Кай.

— Ико сейчас делает ей прическу. Возможно… полчаса.

Он кивнул ей, и Зола помчалась назад в спальню.

— Волноваться не о чем, — сказала она, входя.

Ико почти закончила сложно сплетенную косу, которую обернула вокруг головы Скарлет, оставив часть волос свободно виться на плечах.

— Но все-таки, что это было? — спросила Скарлет.

Зола смотрела на нее, перебирая варианты ответов.

— М-м-м. Они уронили стул. Когда… боролись. — Она вздрогнула, удивившись, что ее внутренний детектор лжи не сработал на ее же ложь. Заметив подозрительность на лице Скарлет, она улыбнулась и добавила: — Ико, это просто потрясающе.

— Я еще должна подчеркнуть ее натуральные локоны, — сказала Ико, включая щипцы для завивки. — И украсить косу жемчужинами.

Скарлет рассмеялась:

— Это ведь только для практики, Ико. Не трать время впустую.

Ико издала звук, похожий на цоканье языком.

— Как еще мы сможем все это примерить? Платье, туфли, прическу… Все должно гармонировать.

Скарлет вздохнула:

— Вы ведете себя как-то странно. Может, я чего-то не знаю?

Вокруг раздался крайне подозрительный хор из всяких «нет» и «да что ты». Скарлет усмехнулась.

— Почему бы тебе не рассказать нам о… чем-то старом? — спросила Зола, присаживаясь рядом с Зимой.

— О чем-то старом? — Скарлет нахмурилась.

— Да. Волк что-то говорил насчет традиций…

— Ах да! — Скарлет разглаживала юбку рукой, будто пыталась убрать малейшие морщинки. — Есть очень старая свадебная традиция, когда невеста должна надеть что-то старое и что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое. Так, платье у меня новое, — она показала на платье. — Обувь мне одолжила Зима. Что-то старое лежит там, — она махнула рукой.

Кресс повернулась и взяла с туалетного столика что-то маленькое и яркое. Она протянула это Скарлет, и та кивнула, а потом показала остальным.

Это было что-то вроде броши: желтый драгоценный камень в центре, а по обе стороны — раскрытые золотые крылья. Внутренний дисплей Золы сразу узнал значок пилота Европейских вооруженных сил Федерации, приблизительно 81-й год III эры.

— Он принадлежал моей бабушке, — сказала Скарлет. — Ей вручили этот значок, когда она стала пилотом. Она подарила мне его несколько лет назад, и… я думала, что, если приколю его к букету или к чему-нибудь еще, она как будто будет рядом.

— Не говори глупостей, — Зима вскочила с колен и подбежала к Скарлет. Взяв у нее значок, она склонилась и проколола ткань корсажа, прямо у сердца Скарлет. — Совершенно понятно, куда надо его приколоть.

Скарлет улыбнулась, взглянув на значок.

— А вам не кажется, что он не подходит к наряду?

— Он идеально подходит, — сказала Ико.

— Тебя это волнует? — спросила Зима.

— На самом деле нет, — Скарлет покачала головой.

— Я так и думала.

— Готово! — Ико откинулась назад. — Ну-ка, встань и покажись всем.

— Когда это ты стала таким деспотом? — спросила Скарлет, смеясь, затем поднялась и поправила платье. Повернулась вокруг себя, остановилась и позволила всем восхититься умелой работой Ико. Ее волосы ниспадали крупными локонами — такими же вьющимися и непослушными, как всегда, но более аккуратными. Прическу завершал изящная нить жемчуга, вплетенная в волосы. Она подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на себя.

Помолчав, Скарлет осторожно потрогала бабушкин значок. Потом вздохнула, запрокинула голову и снова сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы. В следующую секунду она вновь рассмеялась и опустила голову.

— Жаль, что ее здесь нет, — пробормотала Скарлет, и всем было понятно, кого она имеет в виду. — Он бы ей понравился. — Она снова прерывисто задышала и прикрыла глаза рукой. — Вы бы все ей понравились. Я думаю… Я думаю, она немного тревожилась из-за того, что у меня было мало друзей. — Она раскинула руки. — А теперь, только посмотрите. У меня столько друзей, что нужно целое грузовое судно, чтобы привезти их всех.

Зима встала и обняла Скарлет за талию.

— Она среди звезд, — прошептала Зима. — Мы с Ясином видели ее, когда были там. Она улыбается тебе и очень гордится.

Скарлет покачала головой, обнимая ее в ответ.

— Я думала, рассудок к тебе вернулся.

Зима усмехнулась.

— Я никогда никому ничего не обещала, — сказала она, вздернув подбородок. — Кроме того, я в это верю. Она наблюдает за тобой, Скар, и гордится.

Скарлет вытерла глаза.

— Это хорошо, — сказала она. — Но мне, наверное, лучше снять все это, чтобы не испортить до свадьбы?

Зола опустила глаза, но она чувствовала неловкие взгляды, которыми обменялись Кресс и Ико, и тут Кресс спросила:

— А как насчет голубого? Ты не сказала, что это будет.

— О, это. — Скарлет высвободилась из объятий Зимы. — Я не смогла ничего придумать, так что, наверное, эту часть я пропущу. В конце концов, это всего лишь традиция.

Зима подпрыгнула, ее глаза заблестели.

— И вовсе это не глупо, я знаю, что надо сделать. У тебя есть голубая нитка?

Скарлет посмотрела неуверенно.

— Есть швейный набор, там, в верхнем ящике.

Зима подошла к комоду, нашла набор и через минуту продела в иглу голубую нить.

— Что ты собираешься делать? — спросила Скарлет с некоторым трепетом, когда Зима приподняла верхнюю юбку ее платья, обнажив шелковую подкладку.

— Не волнуйся. Несколько лет назад я научилась вышивать.

Она опустила голову, концентрируясь, густые локоны закрыли ее лицо.

Скарлет вздохнула, но не стала спорить.

— Сколько времени это займет? Может кто-нибудь пойдет и скажет Волку, что пора полить цветы, пока не поздно?

— Я пойду, — сказала Кресс. Она тут же выскочила из комнаты, закрыв за собой дверь.

Устав разглаживать складки на платье, Скарлет вздохнула и откинулась на подушки, позволив Зиме делать с подкладкой то, что она хотела. Зола заглядывала Зиме через плечо, но волосы Зимы скрывали ее руки, так что Зола сдалась и вместе с Ико прислонилась к спинке кровати.

Развернула у себя перед глазами экран оптобионики и настрочила Ико сообщение: «Мы ничего не забыли?»

Ико бросила на нее взгляд. Они редко общались, используя встроенный интерфейс: с портскрином обе чувствовали себя в большей степени людьми, но иногда у киборга и андроида все же были свои преимущества.

«Полагаю, Кресс занимается музыкой, — ответила Ико. — Я послала ей сообщение, чтобы напомнить.

Зола кивнула и сложила руки на коленях.

— Ты сильно волнуешься? — спросила она.

Скарлет повернула голову и, наверное, испортила прическу, но никто ничего не сказал.

— Нет, — ответила она. — Во всяком случае, не по поводу свадьбы. Я немного нервничаю при мысли, что все это превратилось в какое-то международное шоу, и есть люди, которые не знают ни меня, ни Волка, но будут смотреть это шоу и обсуждать нашу свадьбу, но… Я не озабочена формальностями. Это Волк. Он считает, что это… правильно. — Ее взгляд затуманился, когда она посмотрела куда-то поверх головы Золы. — И я тоже никогда не сомневалась в том, что это правильно.

Зола не могла не подумать о Кае. Было ли время, когда она сама сомневалась в том, что это правильно?

Конечно, были трудные времена.

Когда она начала влюбляться в него, но боялась признаться, что она — киборг.

Когда он узнал, что она — с Луны, и решил, что она навела на него чары и заставила поверить, будто он ее любит.

Когда она похитила его, помешав его попыткам закончить войну и получить лекарство от летумозиса.

И да, тот момент, когда он женился на ее деспотической тетке.

Их отношения никогда не были простыми, но то же самое можно сказать о Волке и Скарлет.

Но всегда ли это было правильно?

От этого вопроса ее сердце начинало биться чаще.

«Это должно было быть правильно, — думала она. — Даже тогда, когда все было неправильно».

Иначе она не боролась бы за него так упорно.

Зола не знала, сколько времени просидела, задумавшись, когда в дверь тихо постучали и снова вошла Кресс.

— О цветах позаботятся, — сказала она и подмигнула Ико. К счастью, Скарлет в этот момент закрыла глаза и не заметила этого подмигивания.

— Я почти закончила, — сказала Зима.

— Жду не дождусь, когда увижу, что ты сделала с моим красивым платьем, — ответила Скарлет, хотя и не казалась особо заинтересованной.

— Тебе понравится. — Зима завязала узелок и наклонилась, чтобы откусить нитку. — Вот.

Скарлет села, и все столпились вокруг.

На этот раз, когда Зола увидела, что сделала Зима, даже она не могла сдержать вздоха.

Красивой голубой нитью простым и изящным шрифтом Зима вышила на подкладке подвенечного платья Скарлет одно слово: «Альфа».

— Ты права, — сказала Скарлет, проведя пальцем по вышивке. — Это… прекрасно.

— По крайней мере, это — что-то голубое, — ответила Зима.

Кресс кашлянула. Зола подняла взгляд и увидела, что Кресс вводит какую-то команду в свой портскрин.

На лице ее блуждала взволнованная, блаженная улыбка.

— В чем дело? — спросила Скарлет, и в ее голос вернулась подозрительность.

Однако единственным ответом стали звуки струнной музыки, раздавшиеся этажом ниже, достаточно громкие, чтобы заполнить весь дом.

Скарлет встала с кровати, и ее настороженный взгляд переходил с одного на другого.

— Что происходит?

Кресс, потянувшись, открыла дверь, позволив музыке ворваться в комнату.

Скарлет сделала несколько неуверенных шагов к двери, но Ико остановила ее и быстро поправила прическу, а потом подтолкнула вперед. Все они столпились позади невесты, когда она вышла из комнаты, остановилась наверху лестницы и посмотрела вниз. Перила обернули гофрированной бумагой с огромным тюлевым бантом внизу. Дверной проем, отделявший прихожую от гостиной, был обрамлен белым серпантином. В доме пахло розами.

Скарлет обернулась:

— Что вы сделали?

Они все смотрели, затаив улыбки.

Покачав головой, Скарлет начала спускаться вниз в своих красных туфлях на каблуке. На пороге гостиной ее встретил Ясин и протянул великолепный букет. Она взяла цветы, шагнула сквозь трепещущий серпантин…

И расхохоталась.

Зола поспешила вниз, стремясь увидеть, что сделали мальчики. Но когда она шагнула в гостиную, то ее внимание в первую очередь привлекло не художественное оформление, а Волк, стоящий перед камином и алтарем в своем черно-красном смокинге. Он был сшит специально для него, но пиджак все равно трещал на его широкой груди и плечах, а красный галстук-бабочка выглядел почти комично.

Почти.

Несмотря на все, что Левана пыталась сделать с ним, Волк со своей оливковой кожей, яркими зелеными глазами и растрепанными черными волосами по-прежнему был красив. А от взгляда, который он не сводил со Скарлет, у любой девчонки перехватило бы дыхание.

Кай и Торн были там, оба стояли, спрятав руки в карманы и раскачиваясь на пятках с крайне довольным видом. Они словно говорили: «Ну, разве это не самая красивая свадьба наспех»?

Они проделали отличную работу, справившись гораздо лучше, чем ожидала Зола. Царивший тут хаос был каким-то образом приведен в порядок и превращен в прекрасную, как на картинке, сцену с цветочными гирляндами и скатертями цвета слоновой кости, драпировками на окнах и свечами, мерцающими по всей комнате. Здесь была Эмили, подруга Скарлет, та самая девочка, которая однажды смертельно испугалась Золы, когда та еще была в бегах. Теперь Эмили сияла, стоя рядом с маленьким столом, на котором высилась пирамида пирожных.

— Что это такое? — прерывисто вздохнув, спросила Скарлет, сжимая букет.

Волк улыбнулся, обнажив зубы.

— Ты — самое прекрасное, что я когда-либо видел.

Скарлет склонила голову.

— А ты, похоже, собрался жениться? — усмехнулась она.

Взгляд Волка опустился, но он не перестал улыбаться. Он шагнул через комнату и взял Скарлет за руку.

— Скарлет, — сказал он, — я знаю, как ты расстроилась из-за… того внимания, которое привлекла наша свадьба, и как ты испугалась того, во что это превращалось. В день нашей свадьбы я хочу, чтобы все были счастливы и довольны. Я не хочу, чтобы ты думала о камерах или журналистах. Ты на это не подписывалась, это нечестно. Так что… Я подумал… Не могла бы ты выйти за меня… прямо сейчас?

Скарлет обвела взглядом всех в комнате.

— Вы все участвовали в этом?

— Идея появилась у Волка несколько недель назад, — сказал Кай, — когда он заметил, что ты… расстроена из-за повышенного внимания. Вот почему он хотел, чтобы мы приехали пораньше.

Скарлет моргнула, распахнув глаза.

— Я… это… Это прекрасно, но, думаю, вы забыли один важный момент. — Она обернулась к Волку. — Здесь нет священника. Кто нас обвенчает?

Волк усмехнулся и посмотрел на Кая.

Скарлет проследила за его взглядом.

— Серьезно?

Кай пожал плечами:

— Я никогда не делал этого раньше, но, как Император Восточного Содружества, я имею право заключать браки. Это будет совершенно законно.

Волк шагнул еще ближе и теперь возвышался над Скарлет. Он спросил ее:

— Так ты выйдешь за меня?

Скарлет улыбнулась.

— Стойте! Прежде чем ты ответишь, — сказал Торн, обводя рукой все вокруг, — ты должна знать, что вернуть это все в магазин уже не получится!

Задумчиво подняв глаза к потолку, Скарлет ответила:

— Ну, тогда «да». Да, конечно выйду. — Ее глаза блестели, когда она положила руки на плечи Волка. Его руки обвились вокруг ее талии, и он склонился к ней…

Но как раз перед тем, как их губы соприкоснулись, Торн махнул рукой прямо между ними. Поцеловав его руку, Волк и Скарлет отпрянули.

— Эй, притормозите! — сказал Торн. — Я, конечно, не эксперт, но точно уверен, что до поцелуев очередь еще не дошла.

Он оттащил Скарлет от зарычавшего Волка и воскликнул:

— Все по местам!

Зола села на один из деревянных стульев, принесенных из кухни. Эмили села рядом, шепча:

— Разве они не самая красивая пара? А ведь это я их познакомила!

Зола взглянула на нее, нахмурившись:

— Ты?

Эмили пожала плечами и озорно усмехнулась:

— Вроде того.

Кай и Волк встали у самодельного алтаря, Зима и Ясин заняли оставшиеся стулья. Торн увел Скарлет обратно в прихожую, и Зола слышала, как он шепотом торопливо давал ей указания. Потом он вернулся и сел рядом с Кресс и Ико на задрапированный диван.

Кресс включила на своем портскрине свадебный марш. Все неважное тут же отошло на второй план — и наспех украшенная комната, и шуточки Торна. Дом наполнился духом предстоящего события. Скарлет помедлила, позволив музыке стать частью церемонии, а потом прошла сквозь завесу серпантина. И не сводила глаз с Волка, пока шла к нему, шаг за шагом. Эмили зашмыгала носом и поднесла к лицу платок.

— Обожаю свадьбы…

Улыбнувшись, Зола посмотрела на Кая и увидела, что он тоже улыбается ей. Если он и волновался, исполняя столь важную роль в столь важном действе, то не подавал вида.

Скарлет остановилась рядом с Волком, и Кресс приглушила музыку, позволив ей раствориться в тишине. В комнате заплакал кто-то еще. Зола подумала, что это, наверное, Зима.

— Дорогие друзья, — начал Кай, — мы собрались сегодня, чтобы засвидетельствовать и отпраздновать союз Во… М-м… Зэева Кесли и Скарлет Бенуа. Нас тут мало, но любви между новобрачными хватило бы, чтобы заполнить пространство от Земли до Луны. — Его медно-карие глаза нежно переходили со Скарлет на Волка. — Конечно, мы знаем, что мир считает эту свадьбу событием огромного значения. Начиная со второй эры, это первый брачный союз между Луной и Землей. Возможно, это действительно важно. Возможно, любовь и сострадание, которые эти два человека питают друг к другу, символизируют наши надежды на будущее. Возможно, эта свадьба означает, что однажды две наши расы научатся не только сосуществовать, но и любить, и ценить друг друга. А может быть… — глаза Кая сверкнули, — этот союз не имеет абсолютно никакого отношения к политике и говорит лишь о том, что каждый мечтает найти того, кто будет заботиться о нем так же, как он сам будет заботиться о своем избраннике. Каждый мечтает найти того, кто будет дополнять его и открывать ему новое. Сделает более сильным. Поможет стать лучшей версией себя.

Зола опять услышала всхлипывания: теперь зарыдала Ико. Ничего удивительного: Ико, как и она сама, не умела плакать, но это не мешало ей делать вид.

Кай продолжал.

— Думаю, что каждый в этой комнате, когда смотрит на Зэева и Скарлет, видит не Луну и Землю. Мы не видим тут тайных планов или попыток сделать заявление. Я думаю, мы видим двоих, которым повезло найти друг друга в этой бескрайней вселенной, и они не позволят никаким границам и преградам, будь то расовая принадлежность или даже вторжение в саму нашу физиологию, помешать им счастливо жить вместе.

Зола задумчиво склонила голову. Расстояния. Расы. Физиологическое вторжение. Казалось, будто Кай говорит не только о Волке и Скарлет. То же самое он мог сказать и об их отношениях. Она искоса, со вновь вспыхнувшим подозрением посмотрела на Кая, но он не смотрел на нее, и она почувствовала себя эгоисткой. Это была минута Волка и Скарлет, и Кай уважал это.

Но когда он писал эту речь, он наверняка думал и о них. Ведь так?

Она задержала дыхание, вслушиваясь в его слова, и спрашивая себя, имел ли он в виду то же самое, что и она?

Кай достал из кармана два золотых кольца.

Одно он вручил Волку, потом забрал букет Скарлет и отдал ей второе.

— Готовясь к этой церемонии, — сказал Кай, положив букет на каминную полку, — я провел небольшое исследование и выяснил, что слово «альфа» имеет множество значений.

Раздались смешки. Все знали, что Скарлет — «альфа-самка» Волка, и со временем это уже стало шуткой для своих. Но Зола знала, что это шутка с глубокими корнями. Волк и Скарлет относились к этому серьезно, и это было очень романтично.

— Альфа — это обозначение для всего, что было первым, — сказал Кай. — Это отсылка к началу всего. Альфой называют влиятельного или харизматичного человека. Это слово может означать лидера в стае животных — прежде всего, конечно, волков. — На его лице промелькнула улыбка. — Свое значение у слова «альфа» есть в химии, физике и даже астрономии, где оно относится к самой яркой звезде в созвездии. Но Зеэв и Скарлет нашли новое значение для этого слова, и их отношения дали ему новое значение для всех нас. Быть альфой — значит противостоять всему на свете ради того, чтобы быть со своим избранником. Принимать друг друга со всеми достоинствами и недостатками. Искать свой путь к счастью и любви. — Он кивнул Волку. — Надень невесте кольцо на палец и повторяй за мной.

Волк нежно взял Скарлет за руку и надел ей кольцо на палец. Грубым и раскатистым голосом он произнес:

— Я, Зэев Кесли, объявляю тебя, Скарлет Бенуа, своей женой и альфой. Навсегда. Ты станешь моим партнером, моей звездой, началом всего.

Он улыбнулся ей, его переполняли чувства. Скарлет ответила тем же. И если на лице Волка гордость и робость попеременно сменяли друг друга, то на лице Скарлет сияла только радость.

— Ты единственная. Всегда была и всегда будешь единственной.

Скарлет взяла второе кольцо, копию первого, только в большем масштабе, и надела на палец Волку.

— Я, Скарлет Бенуа, объявляю тебя, Зэева Кесли, моим мужем и альфой. Навсегда. Ты станешь моим партнером, моей звездой, началом всего. Ты единственный. Всегда был и всегда будешь единственным.

Волк накрыл ее руки своими. Со своего места Зола видела, что он дрожит.

Кай усмехнулся:

— Властью, данной мне людьми Земли, в соответствии с законами Земного Союза и как засвидетельствовано собравшимися тут сегодня, объявляю вас мужем и женой.

Он протянул руки, приглашая:

— Можете поцеловать сво…

Волк обхватил Скарлет за талию, оторвал от пола и поцеловал раньше, чем Кай успел закончить. Или, может быть, это она поцеловала его. Казалось, это произошло одновременно, и ее руки зарылись в его взъерошенные волосы.

Комната взорвалась аплодисментами, все вскочили на ноги, чтобы поздравить еще целующуюся пару. Скарлет уронила туфлю с ноги.

— Я принесу шампанское, — сказал Торн, отправившись на кухню. — Эти двое захотят пить, когда наконец решат передохнуть.

Зола рухнула на ступеньки и привалилась к перилам, на которых бумажные украшения уже порвались и теперь медленно раскручивались. Ночь продолжалась. Зола была измотана, ее правая нога пульсировала, левая налилась свинцом. Она в жизни никогда столько не танцевала, даже во время ежегодного бала, когда она постоянно чувствовала, что все на нее таращятся, и не могла сделать больше одного круга по бальному залу. Но тут она чувствовала себя совсем по-другому. Кресс каким-то образом составила идеальный плей-лист, и каждый раз, когда казалось, что вечеринка затухает, звучал нужный ритм, и все снова были на ногах, кружась и смеясь. Кай и Зима даже научили остальных основным фигурам вальса, а Ико поставила себе целью потанцевать с каждым, и не по одному разу. Она, конечно же, была неустанна. Даже Эмили легко вовлеклась в их праздник.

Были, конечно, и угощения, главным образом — профитроли, которые заменили обед, и ужин, и даже ночной перекус.

Был смех. И поддразнивания. И ностальгические воспоминания о приключениях и тех временах, когда многие из них были частью команды «Рапунцель».

Кай возник перед Золой, устало провел рукой по волосам и рухнул рядом на ступеньку.

— Как ты думаешь, у нас получилось?

Она опустила голову ему на плечо. Она смотрела, как Ико вальсирует в прихожей с Ясином, и не могла понять, кто из них ведет.

— Я считаю, что это ошеломительный успех. Журналисты будут ужасно разочарованы, когда узнают, что все пропустили.

— У них еще будет, что рассказать. И для этого им больше не придется вторгаться в жизнь Волка и Скарлет.

— Собираешься дать пресс-конференцию? Расскажешь миру о первом заключенном тобой браке? Будешь рассуждать об историческом значении этого союза?

Кай повернулся к ней и усмехнулся:

— Нет. Но я мог бы сказать им, какая это для меня честь — обвенчать двух самых близких моих друзей, которые так любят друг друга.

Зола улыбнулась еще шире.

— Этого им будет мало.

— Я знаю. Это — только половина обращения.

Зола взяла руку Кая и сжала ее.

— Я хочу тебе сказать кое-что. Как думаешь, кто-нибудь заметит, если мы убежим ненадолго?

Он поднял бровь.

— Вообще-то мы составляем четверть списка гостей, так что я буду оскорблен, если они этого не заметят.

— Это был риторический вопрос.

— Тогда идем, и будь что будет.

Зола встала и направилась к черному ходу.

Стемнело, и все вокруг было освещено лишь луной и звездами, заливавшими мир серебристо-синим светом. Зола помедлила на подъездной дорожке, прислушиваясь к голосам, к шагам андроидов, но, казалось, папарацци заскучали, ожидая, когда их добыча выйдет из дома, и отступили на ночь.

Все еще держа Кая за руку, она повела его к огромному ангару, где хранился шаттл Скарлет. Не желая включать большой свет, который выдал бы их присутствие, она закрыла дверь и включила фонарь в своем пальце. Следуя за тонким лучом, она прошла за шаттл, мимо груды инструментов, сваленных на полу. Шкаф в задней части ангара был там же, где она видела его в прошлый раз. Выпустив руку Кая, она присела и пошарила по полу, пока ее пальцы не нащупали замок. Она потянула вверх крышку люка, за которой была тьма и череда ступеней в цементной стене. Лестница вела вниз.

— Что это? — удивился Кай.

Зола направила луч вниз и начала спускаться. Кай последовал за ней.

Как только ее нога коснулась земли, она произнесла:

— Свет.

Генератор загудел, лампы на потолке замерцали, включаясь, освещая пространство, такое же большое, как и ангар наверху, но предназначенное для совсем иных целей. Зола огляделась. Ничего не изменилось с тех пор, как они с Торном обнаружили это место два года назад. Она спросила себя, спускалась ли сюда Скарлет, чтобы увидеть комнату, где ее бабушка так долго хранила тайну… Или она решила оставить ее в неприкосновенности, забыть.

Здесь находилась восстановительная камера, где она провела бо́льшую часть своего детства. Операционный стол, на котором ее превратили в киборга. Аппараты, которые поддерживали ее, стимулировали мозг и контролировали основные показатели жизнедеятельности все время, пока она лежала, погруженная в свой сон без сновидений.

Тишина, окружавшая ее и Кая, была такой же плотной, как пахнущий металлом воздух тайной комнаты, пока Кай не пронесся мимо нее, чтобы стать рядом с пустой камерой. Синий гель в ней все еще хранил едва заметный отпечаток детского тела.

— Тебя держали здесь… — пробормотал он.

Зола огляделась. С одной стороны, это было ее убежище, единственное место, в котором она так долго была в безопасности. Но, с другой стороны, это была ее темница.

— Я провела тут восемь лет.

— Ты что-нибудь помнишь?

— Нет, я до самого конца была без сознания. У меня есть слабое воспоминание о том, как мы поднимались отсюда по той лестнице. Но оно довольно туманное. Если бы мы с Торном не приехали сюда, я бы так и думала, что это сон.

Кай бродил по комнате, касаясь инструментов, предназначенных для протезирования и внедрения сложной проводки в человеческую нервную систему. Выключенные лампы яркого света нависали над операционным столом, как щупальца осьминога. Кай осмотрел нетскрины на стене, но не пытался включить их. Обойдя комнату, он остановился и сказал:

— Представь, как бы она гордилась.

— Мишель Бенуа?

Он кивнул.

— Она так гордилась бы Скарлет и тобой. Трудно даже представить, на какие жертвы она пошла, чтобы сберечь тебя, и все ради того, чтобы однажды ты могла выступить против Леваны и покончить с ее тиранией. Ты не только сделала все это, но и подписала соглашение, и отреклась от трона. Ты изменила ход истории так, как Мишель Бенуа и предположить не могла, и теперь… — Он улыбнулся. — А теперь ее внучка открыто вышла замуж за жителя Луны. Она счастлива. А ведь всего несколько лет назад это было невозможно. — Его улыбка снова стала грустной. — Жаль, что я так и не познакомился с ней.

— Мне тоже, — сказала Зола.

Кай поднес к губам ее руку.

— Почему ты захотела показать мне это место?

— Не знаю. Думаю, ты знаешь все о моей биологической семье и мире, в котором я родилась, и конечно же неоднократно имел удовольствие встречать мою приемную семью… А это — последняя часть головоломки. — Она обвела рукой комнату. — Недостающее звено моего прошлого.

Кай оглянулся еще раз.

— Довольно жуткое звено вообще-то.

— Я знаю.

Помолчав, Кай сказал:

— Странно, что Торн не спросил, можно ли водить сюда экскурсии. Держу пари, вы могли бы драть дикие деньги за билет.

Зола фыркнула:

— Пожалуйста, не подкидывай ему эту идею.

— Все равно Скарлет никогда ему не позволит. Идем, — он пошел к лестнице. — Теперь моя очередь показать тебе кое-что.

Из дома все еще доносилась музыка, но Кай прошел мимо и направился в поля. Не прошли они и нескольких шагов, как грязь, оставшаяся после последнего полива, налипла на обувь. Они шли долго, перешагивая грядки с сахарной свеклой и следуя за светом Луны.

Через некоторое время музыка стихла, и появился другой звук — мелодичный шепот воды. Поле спускалось вниз, в узкий овраг, проложенный ручьем. Несколько деревьев вдоль берега, корни выступали из стен оврага и снова погружались в мягкий ил. Кай нашел поляну, заросшую травой, где они, сидя рядом, могли смотреть на игру лунного света на пенящейся воде. Его рука снова обвилась вокруг ее талии.

— Хорошо, сдаюсь, — сказала Зола. — Откуда ты узнал про это место?

— Волк рассказал вчера вечером, когда показывал ферму. Ручей течет по границе их фермы. Поля на той стороне принадлежит их соседу.

— Тут так хорошо, — сказала она, запинаясь, — но… почему ты показываешь мне ручей?

— Мы смотрим не на ручей, — сказал он. — Мы смотрим на звезды.

Она рассмеялась и запрокинула голову. Луна, повернувшаяся в три четверти, начала клониться к горизонту, окруженная водоворотом звезд, которых никогда не видно в Новом Пекине.

— Это прекрасно, — сказала она. — Но, знаешь, я видела эти звезды раньше.

— На тебя трудно произвести впечатление, — сказал он, усмехнувшись.

— Прости. Действительно, дух захватывает, правда.

— Спасибо. Я думал, хорошо будет как-нибудь посмотреть на ночное небо, когда ты рядом, а не просто смотреть и мечтать, чтобы ты была рядом.

Зола почувствовала угрызения совести.

— Я тоже так делаю, — сказала она. — Смотрю на звезды и представляю, что ты со мной. Или что ты в этот же самый момент смотришь на те же созвездия.

Она устроилась у него под боком и улыбнулась, когда он поцеловал ее в голову. Это вышло так естественно. Будто они долгие годы сидели так каждую ночь, а не проводили бо́льшую часть времени вдали друг от друга.

— Я хочу тебе признаться, — пробормотал Кай в ее волосы.

Она запрокинула голову, чтобы посмотреть на него.

— Осторожно. За деревьями могут скрываться папарацци. И твои признания окажутся завтра в ленте новостей.

Он сделал вид, что обдумывает ее слова, глаза его сверкали, а потом он сказал:

— Я это переживу.

Она села чуть более прямо, так, чтобы можно было повернуться и смотреть на него.

— Тогда давай.

— Когда я писал речь для свадьбы, я думал о тебе и обо мне.

Зола вздрогнула.

— Я знала!

Кай поднял брови.

— Я хочу сказать, что там было много похожего, — уточнила она. — Особенно когда ты говорил про расы и физиологическое вмешательство.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

— Вообще-то я имел в виду ту часть, где говорится о том, какое счастье найти кого-то, кто тебя дополняет и делает сильнее. И быть с кем-то не ради политики, а потому… что ты его любишь.

Она смотрела на него, и он тоже смотрел на нее, а потом вдруг пожал плечами и сказал:

— Но и о том, что ты сказала, я тоже думал.

— Спасибо.

— Зола, — Кай повернулся так, чтобы сидеть лицом друг к другу. Он взял ее руки в свои, и ее сердце забилось сильнее. Не из-за его прикосновений, и даже не из-за его серьезного тона, а потому, что Зола вдруг поняла, что Кай нервничает.

Он ведь никогда не нервничал.

— Я спросил тебя как-то, — сказал он, гладя ее руки большими пальцами, — как ты относишься к тому, чтобы когда-нибудь снова носить корону. Не как королева Луны, но… как моя императрица. И ты сказала, что когда-нибудь подумаешь об этом.

Она сделала глоток прохладного ночного воздуха.

— И… это тот самый день?

Его губы дрогнули, но он так и не улыбнулся.

— Я люблю тебя. И хочу быть с тобой всю оставшуюся жизнь. Хочу взять тебя в жены, и, да, я хочу, чтобы ты была моей императрицей.

Зола очень долго смотрела на него, а потом прошептала:

— Как много желаний…

— Больше, чем ты можешь представить.

Она опустила ресницы.

— Я догадываюсь.

Кай отпустил одну ее руку, и она снова подняла взгляд, чтобы увидеть, как он потянулся к карману… тому, в котором хранились обручальные кольца Волка и Скарлет. Кай медленно выдохнул, разжав пальцы, и она увидела великолепное кольцо с большим рубином, окруженным бриллиантами.

Ее сканер тут же измерил кольцо, и через несколько секунд она знала о нем больше, чем было нужно: глупые слова «караты» и «чистота воды» крутились в ее оптобионике. Но ее внимание привлекла история кольца.

Когда-то оно было обручальным кольцом матери Кая, а до этого — его бабки.

Кай взял ее руку и надел кольцо на палец. Металл зазвенел о металл, и бесценный драгоценный камень выглядел на обшитой металлическими пластинами руке киборга так же нелепо, как простая золотая полоска на огромной, деформированной и волосатой руке Волка.

Зола сжала губы и вздохнула, прежде чем посмела снова поднять взгляд на Кая.

— Зола, — спросил он, — ты выйдешь за меня?

«Этого не может быть», — подумала она.

Император Восточного Содружества делает ей предложение. Это так странно.

Но это ведь Кай. Значит, все правильно.

— Да, — прошептала она. — Я выйду за тебя.

Всего один вздох, а потом она улыбнулась и поцеловала его, удивленная тем, что эти слова не вызвали вспышки тревоги, которой она ожидала, когда думала об этом несколько лет назад. Он привлек ее к себе, смеясь между поцелуями, и она вдруг тоже начала смеяться. Она чувствовала себя немного безумной.

Они преодолели все препятствия, чтобы быть вместе, и теперь проложат путь к любви. Она станет женой Кая. Она станет императрицей Содружества. И Зола твердо решила быть счастливой — отныне и навсегда.