Сан-Франциско, 1989 год. Десница Бога

После знаменательной встречи с индийским принцем – будь проклят этот махараджа – Сила не всегда слушалась его, словно, блин… у нее со слухом стало плохо! Иногда вообще не откликалась на его зов. Вот и сегодня они еле успели схватить нечисть за склизкий плавник, лишив возможности нырнуть в городской коллектор в самый последний момент. Злой как черт (тварь заставила их побегать) он перерезал ей ножом горло без всяких там заклинаний. Останки облили бензином и сожгли. Много чести тратить на эту кровожадную мелюзгу свою Силу! Непривычно возбужденный – все-таки он впервые совершил настоящее убийство, – до сих пор не отошедший от азарта погони, Марк упрямо боднул головой воздух и пододвинул клубничный десерт к себе поближе…Выздоравливал он тяжело и долго. Очнувшись на больничной койке (ни фига себе) в госпитале Тьюлейн в Новом Орлеане. Лечащий врач, осматривая Марка, сказал, что четверо подростков нашли его среди мешков с мусором и вызвали полицию. Та, в свою очередь, скорую помощь.– Да вы просто счастливчик, молодой человек! Еще немного и могли бы умереть от внутреннего кровотечения! И сейчас бы разговаривали уже не со мной, а с Петром и Павлом!«С кем?» – спросил Марк одними глазами: интубированный, говорить он не мог. Мешала трубка в трахее. Врач слегка похлопал его по руке.– Это Ключники у ворот в Рай! – объяснил он. – Но я уверен, что за свою совсем молодую жизнь вы пока не успели натворить ничего ужасного, чтобы отправиться к другим Вратам! Правда?Марк устало смежил веки. Болтовня доктора отвлекала. А надо было сосредоточиться. Призвать Силу. Позвать Монсеньора. Исцелиться. «Ивама… ублюдок… – вспомнил он его ставшие вдруг стеклянными от бешенства глаза. – И что я такого сказал?» Но Монсеньор не откликнулся, и никто другой тоже. Наверное, каким-то образом обезболивающее, которым его напичкали, блокировало зов Силы. Капризничая, она не хотела слушаться своего хозяина, и он надолго остался в этом изломанном теле, запечатанный в нем, словно в узилище. А добрые самаритяне в белых халатах, как назло, со всей ответственностью следили за тем, чтобы он не отдал богу душу.Сверлящая кости боль заставляла прийти в сознание, но сестра с очередным уколом у капельницы – и он снова проваливался в беспамятство. Сначала проваливался просто в пустоту. Потом в ней поселилось чудовище. Оно недовольно ворчало и скулило где-то совсем рядом, подбираясь к нему все ближе. Этот жадный, вымаливающий что-то взгляд опять преследовал его. Очень скоро чудовище подберется к нему, он услышит его льстивый шепот, оно прикоснется к нему, и он будет кричать, содрогаясь от ужаса.Спасая свой разум от безумия, вначале просил, потом настаивал, а после уже орал, чтобы ему перестали колоть уколы. Любые. Орал, вцепившись в халат врача, что чувствует себя прекрасно. Подумаешь, пара царапин… все заживет, как на собаке! Лечащий врач смотрел на него, упакованного в гипс и, естественно, не верил.– Может, у вас еще и девять жизней, как у кошки? – съехидничал доктор, назначая пациенту успокоительное.«В самую точку! – хотел бы огорошить его Марк. – 9 жизней… или 99… или 999 жизней плюс бесконечность…» Между уколами боль немилосердно вздергивала его тело на дыбу. От каждого вздоха болела грудная клетка, а кости ломило так, будто по нему проехался бульдозер, да не один раз. Но стиснув зубы, он продолжал отказываться от обезболивающих уколов, посылая тысячи проклятий на голову Оуэна. Ивама, я убью тебя!Прислушиваясь к невнятным угрозам пациента, врач добродушно похлопывал его по руке. Но стоило Марку зубами попытаться вырвать иглу из вены, его пристегнули к койке, и доктор строго заметил, что если он продолжит буянить, его переведут в отдельную палату. В другое отделение. С решетками на окнах, где двери запираются на ключ!Марк сдался и больше ни о чем не просил. Ел все, что дают, чтобы не проснулся голод. Старался выглядеть бодрым днем и скрипел зубами по ночам. До того утра, когда в палату ураганом, сметая со своего пути врачей и персонал, ворвался Монсеньор, было еще далеко.

Большой, шумный, громко рыкающий густым басом, в шикарном костюме, с растрепанной седой шевелюрой – Монсеньор произвел на окружающих неизгладимое впечатление. – Мой мальчик! Даже не знаю, кому на этот раз оторвать голову?! Но за это стоит надрать им всем задницы! Я буду рвать этих сук на мелкие клочки! – взревел он, сгребая его в охапку. Напугав своим ревом доктора – тот принял его угрозы на свой счет.Оплатив больничные счета и не слушая ничьих объяснений, взвалив прикрытого лишь больничной распашонкой, сверкающего голыми ягодицами Марка себе на плечо, Монсеньор покинул это негостеприимное, как он выразился, место. Роскошный «Bentley» с вызывающе-квадратной решеткой радиатора, взревев мощью всех своих «лошадок», рванул в аэропорт, оставив на асфальте дымящийся, жженый след от покрышек.В Сан-Франциско они летели частным рейсом. Избалованный техническим прогрессом, Монсеньор любил перемещаться в пространстве с комфортом. А он был рад вернуться домой и все забыть. Был рад увидеть взволнованное лицо отрока, радостно бросившегося к нему навстречу. Обнимая его, Байя вдруг захлюпал носом.– Ну-ну, не утопи меня в слезах! – пошутил Марк, отрывая мальчишку от себя. – Все в порядке! Я дома! – добавил он и слегка поморщился.Боль, напоминая о себе, уже потихоньку вгрызалась в тело. Действие обезболивающих заканчивалось. Не говоря ни слова, Монсеньор подхватил его на руки, отнес в ванную. Избавил от гипса, бинтов, и с кожи сразу же исчез неприятный зуд. Расслабившись, Марк лежал в горячей воде, доверив его чутким, врачующим пальцам исцеление своего настрадавшегося от боли тела. Почти засыпая на ходу, ощущал приятные прикосновения мочалки. Услышав шумный вздох, приоткрыл один глаз; на секунду показалось, что Монсеньор сейчас скажет «прости», таким у него сделалось лицо. Но вместо этого тот залез пятерней в свою шевелюру, растрепав ее больше обычного, что было у него признаком серьезных раздумий.– Он перестал убивать… Я решил, ты с братом… Я решил, что вы наконец-то помирились! Объяснились! Все поняли!Сверкнув из-под широких бровей, на него уставились тигриные глаза. Марк в ответ гневно вспыхнул. «Помирились? Объяснились? Да какого черта…»Монсеньор не дал ему и рта открыть.– Не хочу ничего знать о том, кто виноват! И что там произошло! – сурово отрезал он. – Одевайся, спустимся вниз, пообедаем! – он оставил Марка одного, в ванне.После обеда, в образе монумента (что называется, шеф во всей красе), Монсеньор застыл у окна. Не поворачиваясь, очень холодно сказал, что дает им две недели отпуска, а после снова за работу. А то разная нечисть уже празднует Ночь всех святых!– Ты достаточно прохлаждался в той противно пахнущей богадельне! – заметил он, помахав им с Имонном ручкой. На прощание…

Двое молодых людей громко, отвлекая его от воспоминаний, по-приятельски радостно поприветствовали друг друга, усаживаясь за соседний столик. Все выглядело так, словно, договорившись вместе перекусить, встретились коллеги по работе. Марк забыл донести ложку с мороженым до рта. «Не может быть! Вот так… Вот так вот, нагло… Средь бела дня! Расхаживают себе преспокойно, как будто так и надо!» – вытаращившись на них, не верил он собственным глазам.Дорогие костюмы, белые воротнички, плоские кейсы, туфли из кожи питона – прямо сплошной чиппендейл, черт возьми! Но запах, исходящий от молодых людей, тот самый, по-особенному, звериный запах мог принадлежать только одному существу на свете – Шибан! Марк невольно скрипнул зубами.– Мороженое что, невкусное? – услышал он удивление в голосе Байи.– А, нет… – он воткнул ложечку обратно в десерт. – Потрясно! Эти твари здесь, в моем Сан-Франциско и, похоже, чувствуют себя тут как дома?! Ты их видел? – хотел предупредить, чтобы Имонн не оглядывался, но любопытный подросток уже обернулся.Заметив, что их разглядывают, молодые люди замолчали. Но, покосившись на обоих с демонстративным равнодушием, словно на пустое место, вновь вернулись к прерванному разговору.

– Марк, стой! Подожди! Да подожди же ты! Забудь о них! Пусть делают, что хотят! Их нет в нашем списке! Монсеньор… – пытался образумить его Имонн. – К черту Монсеньора! – отмахнулся от него Марк, ускоряя шаг. – Наконец-то я разберусь с этими дворнягами раз и навсегда!Он старался не потерять из виду Шибан, прогулочным шагом дефилирующих по городским улицам.– Ты, что, с дуба рухнул?! Это же – Ши-и! – догнал его Байя. – Если эти двое здесь, значит, остальные тоже где-то поблизости!А «костюмы», переговариваясь между собой, вроде бы как бы никуда особенно и не торопились. Оглянувшись на своих преследователей, с противной усмешечкой толкнули сверкающие хромом стеклянные двери торгового «Mall» в районе Юнион сквер. Марк рванул следом. Шибан сели в лифт. Элеватор пошел вниз. На подземную стоянку. Марк побежал вниз по лестнице.«Кто-нибудь, позовите доктора! У этого парня приступ слабоумия!» – Имонн поспешил за ним. Ловушка оказалась примитивной до безобразия. Шибан поджидали их в полутьме, среди припаркованных машин.– Посмотрите, кто к нам пожаловал? Дульсинея со своим маленьким Санчо Пансой!От стены отделились две другие тени, и теперь, куда ни кинь взгляд, они повсюду натыкались на весело скалящихся Ши.– Хе-е, привет, хвостатые! – Марк тоже весело оскалился. Казалось, у него и впрямь поехала крыша. – Ну, покажите мне, на что вы способны… – он задрал рукава куртки выше локтей, словно и в самом деле собирался драться, – или без команды хозяина ни-ни… ни на что не годитесь, а?!– Совсем звезданулся? – пихнул его локтем Байя. – Это тебе что – простые хулиганы?Шибан одобрительно зафыркали. Все четверо.– Ну, что тут скажешь, не повезло вам… ребятишки, – незаметно группируясь, они стягивали вокруг них кольцо. – Нехорошо шпионить за взрослыми…– Взрослыми? – вскинулся Марк. – Да вы, козлы, меня не намного старше!– Смотрите-ка, а башку-то Дульсинее начисто снесло? Может, дадим леденец и отпустим на этот раз… За отвагу! – высказал свое мнение тот, кто имел право, видимо, решать за остальных.– Да нет! Кажется, ему понравилось быть кучей переломанных костей… и мочиться кровью… Соскучился по больничному желе, да? Не вопрос! Сейчас устроим! – высказался другой.– Милорд был великодушен, позволив тебе просто сдохнуть в той подворотне… Не слишком ли простое наказание для того, кто причинил столько боли нашему господину? – нехорошо усмехнулся третий.И Марк услышал хныкающий, испуганный голосок подростка.– Дяденька полисмен! Сюда! Мы нашли труп! Ой, мамочки! Он шевелится…Рассуждать Марк не стал. Подсечкой и сильным рывком сбил одного с ног. Другого протаранил плечом. Следующему достался хук слева. Четвертый Ши ушел из-под удара. Посмеиваясь, показал Марку средний палец. Остальные, отряхиваясь, тоже веселились.– Ну что, мальчики, дадим ему леденец и отпустим? Давно мы так не развлекались, правда?– Ага, по леденцу… каждому! Если хорошо отсосут на пару… Ладно, согласен, пусть проваливают!На Марка оскалился тот Ши, что ушел от удара. Самый наглый. И на полном серьезе полез расстегивать свой зип. «Ах ты, гад!» – Марк ударил его кулаком снизу в подбородок так, что у того цакнули зубы. Затем, не раздумывая, по-подлому, врезал ногой в пах. Раздавшийся следом и вначале порадовавший его воющий скулеж перешел в откровенно ехидное хихиканье.– Два с минусом сеньору Бьякко за плохое твое обучение! Дурашка, мы же – метаморфы! Хи-хи-хи!Покатываясь со смеху, Шибан откровенно издевались над ним.Лишь в самый последний момент, краем глаза уловив движение (в своей естественной форме – ослепительным сгустком белого света – один из Стражей Ночи метнулся к Байе), слишком поздно догадавшись, что его развели на драку, просто отвлекая, Марк бросился наперерез.Ши врезался в него с силой разогнавшегося локомотива, и тело его, взорвавшись, будто разлетелось на атомы. Боль, всеохватывающая боль погрузила сознание в хаос, и мозг, чтобы не сойти с ума, отрубил все нервные окончания. Упав на колени, он закашлялся, сплевывая на бетонный пол темные сгустки крови. В груди зияла огромная, почерневшая по краям дыра. Наружу торчали остатки ребер. Позвоночник оплавился до спинного мозга, но сердце еще продолжало биться, гоня кровь в сосуды, которых уже не было. Воняло сгоревшей тканью и обугленной человеческой плотью.– Идиот! Зачем ты сделал это? Я бы защитил тебя! – сунулся к нему Имонн. Подставив свое плечо, он пытался поднять его на ноги.– Оставь… – вцепившись сведенными судорогой пальцами в его аляску, Марк подтащил мальчика к себе. – Быстрей, отрок… дай мне взять тебя… – он снова закашлялся. Изо рта потекла кровь, пачкая пуховик Байи.– Что ты такое говоришь, Марк?! Что ты хочешь со мной сделать? – заливаясь краской смущения, захлопал на него пушистыми ресницами Имонн.– Отдай мне свое тело… Мое сейчас умрет! А без меня ты погибнешь здесь!Марк злился на бестолковость отрока. Он тратил последние силы на ненужные объяснения. Доспехи не выдержат удара «десницы Бога» (уже второй Ши, следуя приказу хозяина, заканчивал метаморфозу), и душа Байи исчезнет из любого из миров. Навсегда! Оуэн, ублюдок!Окровавленными губами, выпив последний отпущенный ему в этой жизни глоток воздуха, Марк впился поцелуем в податливые мальчишеские губы. Переселяясь в сознание Байи, с облегчением почувствовал себя тонущим в сумбурном смятении его мыслей.Сгусток чистой энергии, огнедышащим копьем смерти прочертив пространство, врезался в стену. Раздавшийся следом взрыв расшвырял стоящие на стоянке машины в разные стороны. Шибан бесследно растворились под грохот обрушившихся перекрытий, похоронивших под собой обугленные останки.«…с уступа на уступ, водопад с плеском ронял свои воды вниз, в огромную каменную чашу. Вокруг щебетали небольшие, с длинными синими хвостами, птицы. Те самые птицы Удачи, которых принято ловить за хвост… Сэйрю не обращал внимания на птичий щебет, он прислушивался к мягким, крадущимся движениям белоснежных тигриных лап у себя за спиной. –  Хватит прятаться! Дракон надменно поднял свою нефритовую голову. Его могучее тело, сверкая на солнце мокрой чешуей, медленно выползало из переливающихся перламутром вод Источника Жизни. –  Какой же ты вредный! А я так хотел поохотиться на тебя! Больше не таясь, Бьякко вышел из густой тени. Безжалостно наступая на хрупкие стебли любимых старшим братом ирисов, доложил с легкой усмешкой: –  Они вернулись. У Кайи не вышло избавиться от Доспехов… –  Хм-м… Украшенный шипами хвост закончил вылезать из воды. Тело дракона свернулось кольцом, и случайно ли, что незваный гость оказался в центре этого круга. –  Твое «хм» – это все, что ты можешь сказать? – спросил Бьякко, с удивительной беспечностью разглядывая застывший гигантской сосулькой водопад. –  А что ты хотел от меня услышать? – в свою очередь задал вопрос Сэйрю и птичий щебет тут же смолк. Комками смятых перьев, птицы неподвижно лежали на траве. Их тоже коснулось ледяное дыхание дракона. Тигр чихнул, встопорщив заиндевевшие кисточки усов, кончик его хвоста чуть заметно подрагивал. –  Он поглотил одну из сущностей… зверя! Но ты ведь задумал это с самого начала, я прав?! Наказать зверя за преданность – не тебе! – сурово рыкнул Бьякко. Янтарные глаза, яростно вспыхнув, уставились на Сэйрю. – А что дальше? Чья голова следующей, полетит с плеч? Может, пришла пора огненно-рыжим кудрям Сузаку потемнеть от крови? Вот только кто же отрубит ему голову? У него вроде бы нет брата-близнеца, обманутого лживыми обещаниями одной чешуйчатой гадины?! В стремительном броске дракон свернул свои кольца, но схватил лишь пустоту. Сэйрю опоздал. Бьякко уже прыгнул ему на загривок. Казалось, еще мгновение – и ощеренные тигриные клыки вонзятся в нефритовое горло. Оцарапав когтями блестящую чешую брата, одним мощным прыжком Тигр запрыгнул на вершину утеса, с которого свисала ледяная сосулька замерзшего водопада. Отсюда разгневанный Дракон там, внизу, смотрелся безобидной маленькой змейкой. «Извини, Сэйрю! Доиграем в следующий раз! Сейчас мне недосуг ломать клыки о твою рогатую голову… – брезгливо встряхнув мокрыми лапами, Бьякко снова чихнул. – Когда-нибудь, обязательно, найдется смельчак… молодой, наглый. Он, надеюсь, подкрадется к тебе со спины… Навсегда избавив от всех желаний разом!» Белоснежная тигриная шкура мелькнула среди яркой зелени молодого бамбука. Священный Зверь исчез в своем Царстве…» Книга 12-ти Лун, глава десятая