Альберт Мур. Цветение. 1881

Джон Констебль (1776–1837) Сцена на судоходной реке 1816–1817. Холст, масло. 101,6x127

Эта картина английского пейзажиста Джона Констебля известна под вторым названием — «Флетфордская мельница». Мельница находилась в самом центре области, где в большом количестве выращивалась кукуруза, что, кстати, в период войны с Францией, когда Англия из-за блокады Наполеоном могла рассчитывать лишь на собственные продовольственные ресурсы, было прибыльным бизнесом. Отец художника преуспевал, и эта кормилица семьи, стоящая на берегу реки Стаур, в небольшой деревушке Ист Бергхоулт, где родился живописец, не раз появляется на его картинах. В юности Констебль много путешествовал по окрестностям, делая зарисовки и этюды. По словам самого автора, эти сценки «сделали его художником, за что он очень благодарен».

Большое бревно в нижнем левом углу картины — это, безусловно, одна из опор мельницы, которой объясняется оживление жителей на берегу. Баржа отъединяется от лошади, поскольку ей теперь предстоит отправиться в путь.

В одном из своих писем Констебль признается, что беззаботное отрочество у него ассоциируется, прежде всего, с рекой Стаур, ведь именно благодаря ей он стал мастером. В данном пейзаже художественными средствами выражена эта детская ассоциация. На картине царит редкостное спокойствие, почти аркадская безмятежность бытия, доступная всем и каждому.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Озеро Баттермир, с видом на Кромакуотер в Камберленде. Ливень 1798. Холст, масло. 88,9x11 9,4

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер — непревзойденный мастер романтического пейзажа, в сущности, по духу своей живописи — импрессионист. В 1871 Клод Моне и Камиль Писсарро, увидевшие его произведения в Лондоне, не могли поверить, что британский художник за несколько десятилетий до парижских импрессионистов сумел предвосхитить их стилистические поиски. Галерея Тейт обладает самой большой коллекцией работ Тернера, вместе с рисунками, эскизами и набросками — 4187.

Стимулом к написанию картины послужило стихотворение шотландского поэта Джеймса Томсона «Весна»:

Английская живопись и литература XVIII века дают массу поводов для сопоставления воспеваемых в них образов. Британские философы создали новую, своеобразную концепцию «возвышенного»: оно неоднородно. В пейзажах можно выделить два его вида: первый условно назван «пугающе-возвышенное», связан с бурями и катастрофами, второй — «природное возвышенное» — обращен к более спокойным состояниям природы. Здесь Тернер изменил некоторые детали и, в сущности, переиначил поэтический образ, у Томсона он — образец первого, тогда как у живописца весьма драматичен. Автор любил изображать природу, одержимую стихией. На его подготовительном рисунке, сделанном во время путешествия на север Англии годом ранее, написано: «Черно». Тернер и впоследствии будет снабжать свои картины ремарками, цель которых — возбудить в зрителе благоговение и страх перед величием и силами природы.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Снежная буря: Ганнибал и его армия, переходящие через Альпы 1812. Холст, масло. 146x237,5

Картина относится к началу карьеры Тернера, она — одно из самых смелых и значительных произведений молодого живописца. Сюжет основывается на повествовании древнеримского историка Тита Ливия о сражении карфагенянина Ганнибала с местными племенами во время перехода через Альпы в Италию в 218 до н. э. Местом действия Тернер выбрал долину Аоста, которую посещал во время путешествия в 1802. Сражение, показанное с некой высокой точки, разворачивается на всем пространстве холста, оно, пораженное невероятной бурей, уходит вдаль, на горизонте виден один из легендарных слонов армии Ганнибала. Живописец — мастер изображать действия больших масштабов. Неопределенность, вызванная размытостью очертаний, создает необычайно возвышенный образ.

Первый показ картины в Королевской академии художеств в Лондоне сопровождался публикацией поэмы Тернера «Обманчивость надежды». В ней есть такие строки:

«Ответ» ветра отсылает к описанию Ливием последующего падения армии Ганнибала вследствие того, что изобильная жизнь на итальянском плоскогорье подточила моральные и физические силы воинов.

Картина дает еще одну аллюзию — на Наполеона Бонапарта: за два года до создания полотна Тернер видел работу Жака-Луи Давида «Наполеон на перевале Сен-Бернар», на которой Первый консул представлен в виде современного Ганнибала. Так, произведение Тернера отсылает к вторжению Наполеона в Тирольские Альпы, оно написано в разгар войны с Францией. Вкупе со стихотворным предостережением изображенная снежная буря может восприниматься как символ и предзнаменование краха амбиций как Карфагена, так и наполеоновской Франции.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Байский залив с Аполлоном и Сивиллой 1823. Холст, масло. 145,4x237,5

Данную картину Тернер продемонстрировал в Королевской академии художеств в Лондоне в том же году, когда ее закончил. Между тем работа над нею, судя по всему, велась раньше, и холст стал своего рода итогом первого путешествия автора в Италию осенью 1819. Тогда он посетил Венецию, Неаполь, Флоренцию и Рим, где по протекции Кановы был избран почетным членом Академии Святого Луки.

Тернера пленили виды Италии. Об этом свидетельствует не только сама картина, но и начертанный на ней латинский девиз из оды Горация «К Каллиопе»: «Seu liquidae placuere Baiae» («иль Баий взморие влечет меня»).

Хотя согласно названию работы и утверждениям историков искусства здесь изображен именно Байский залив, совершенно очевидно, что картина представляет собой романтический идеализированный пейзаж и напоминает подобные пейзажи К. Лоррена. Известна забавная история: младший современник Тернера, художник Джордж Джонс, беседовал о картине с одним путешественником, недавно побывавшим на берегу Байского залива. Тот констатировал, что «половина сцены была просто вымышлена». Тогда возмущенный коллега начертал на раме: «Splendide mendax» (с латинского — «блестящая ложь»). Тернер повеселился и долгое время не удалял эту надпись.

На данном холсте Байский залив стал декорацией для повествования об Аполлоне и Кумской сивилле. Сюжет восходит к «Метаморфозам» Овидия. Он повествует о том, как Аполлон влюбился в сивиллу из Кум, что на севере Италии. Бог обольщал ее, обещая за объятия продлить ей жизнь на столько лет, сколько пылинок содержится в пригоршне пыли. И хотя она отказала ему, Аполлон сдержал свое слово и наделил ее долгожительством, но не дал вечной юности. Таким образом, она оказалась обреченной на столетия существования в образе дряхлой старухи. Сивилла, молодая женщина, изображена сидящей перед Аполлоном. Ее руки, сложенные чашечкой, наполнены пылью. Бог сидит перед нею на камне, одна его рука — на лире. Этот сюжет довольно поздний, впервые он появился в XVII веке.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Буря на море. Около 1840. Холст, масло. 91,4x121,6

Хотя Тернер, безусловно, был городским жителем, его всегда привлекала морская стихия. С начала 1830-х он постоянно наведывался в Маргейт — городок на побережье в графстве Кент. Здесь художник сделал множество зарисовок видов моря в разные моменты: штиля, волнения, бури, в дневные часы, на закате…

В картинах автора поражают и восхищают как сама идея, так и мастерство ее воплощения. Что касается идеи, то зритель всегда «слышит» в его пейзажах, в особенности морских, некий романтический мотив, который, кажется, изливается из самых глубин и сокровенных уголков человеческой души. Такое впечатление, что тернеровский пейзаж буквально что-то говорит, внушает… Он захватывает зрителя, делает его соучастником, внимающим зову природы.

Увлечение живописца пейзажами с изображением штормовой погоды объясняется его интересом к теме возвышенного. Он снова и снова напоминает о могуществе природы, изображая море как прекрасную и одновременно устрашающую стихию. Для Тернера океан был фоном, на котором разворачивались действия, разыгрывались драмы. Особенно это ясно, когда в картину действительно привносится человеческий фактор, например, в виде кораблекрушения. Но и на данном полотне, где передана только стихия, ощущается возможность такой катастрофы.

Почти монохромной гаммой темных тонов мастер изображает плотную завесу штормовых туч. Кажется, что здесь он использует тот же метод, каким пользовался, создавая подобные рисунки на бумаге: рисует гребни штормовых волн и кончиками пальцев снимает небольшое количество краски, чтобы рельефнее передать изгибы волны.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Утро после Всемирного потопа. Свет и цвет 1843. Холст, масло. 78,7x78,7

Данная картина и «Тень и Тьма. Вечер Всемирного потопа» задуманы Тернером как парные. Художник задался целью создать нечто в буквальном смысле глобальное. Полное первоначальное название работы — «Свет и цвет (теория Гете) — Утро после Всемирного потопа — Моисей, пишущий книгу Бытия». Таким образом, этот холст — как бы видение Моисея названного момента. Что касается теории цвета Гете, то Тернер интересовался ею очень глубоко, особенно той частью труда, которую поэт назвал «Чувственно-нравственное действие цветов».

Невозможно детально сопоставить характеристики цветов Гете (встречается суждение, что его цветовой круг имеет такое же значение для живописи, как Периодическая система элементов Менделеева для химии) и употребление красок Тернером. Но об одном цвете — желтом, играющем ключевую роль в данной картине, — сказать необходимо. Если смотреть сквозь стекло этого цвета, то «глаз обрадуется, сердце расширится, на душе станет веселее, кажется, что… веет теплом». Чистый желтый приятен, однако при его загрязнении, переходе в сторону холодных тонов (цвет серы) или нанесении на «неблагородную» поверхность он приобретает негативное звучание и отрицательный символический смысл. Доминирование этого цвета в картине согласуется с идеей Гете, что желтый цвет — первый, получаемый от света. Круг символизирует устройство человеческого глаза.

Уильям Блейк (1757–1827) Беатриче, обращающаяся к Данте со своей колесницы 1824–1827. Бумага, тушь, перо, акварель. 37,2x52,7

Приведенные выше даты жизни художника и создания картины свидетельствуют, что к иллюстрированию «Божественной комедии» Данте Уильям Блейк обратился в конце жизни.

Для Данте смерть Беатриче (1290) стала равносильной космической катастрофе, он год проплакал и излил свои чувства в книге «Новая жизнь».

Завершая путешествие по Чистилищу, Данте встретил Беатриче, которая явилась ему движущейся на колеснице, запряженной Божественным Грифоном. В Раю Беатриче для Данте — водитель, она находится здесь уже десять лет (между прочим, остается неясным, каким образом она попала туда — сразу или пройдя круги низших царств, но как бы то ни было, именно она послала Вергилия быть провожатым Данте при его появлении у врат Ада).

Грифон и Беатриче символизируют Христа и Церковь Торжествующую. Три женщины — в белом, зеленом и красном — олицетворяют добродетели: Веру, Надежду и Любовь. Фигуры в углах колесницы — четыре евангелиста. Матфей — мужчина, наделенный чертами Христа, поскольку именно его Евангелие начинается с дерева предков Спасителя. Евангелие Марка открывается с «гласа вопиющего в пустыне» — аллюзия на льва. Вол, жертвенное животное, символизирует Луку, Евангелие которого начинается с рассказа о жертве Захарии. Орел, птица, летающая ближе всех к небесам, представляет Иоанна, чье видение Бога было самым непосредственным и отличавшимся от других.

Блейк иллюстрировал Данте до самой своей смерти и даже непосредственно в ее день.

Уильям Этти (1787–1849) Кандавл, царь Лидии, в тайне от красавицы-жены показывает ее наготу своему телохранителю Гигесу. 1830. Холст, масло. 45,1x55,9

Уильям Этти — английский художник, прославившийся изображениями обнаженной женской натуры. Его занятия начались с упражнений в графике, после семи лет такой работы Этти перебрался в Лондон и поступил в Королевскую академию художеств. Там он жил в доме живописца Томаса Лоуренса, который оказал на него большое влияние. Дважды, в 1816 и 1822, автор посетил Италию, во второй приезд он особенно пристрастно изучал венецианских мастеров. В 1828 Этти стал действительным членом Академии художеств.

Сюжет картины почерпнут из «Истории» Геродота. Лидийский царь Кандаулез, как всякий влюбленный, считал, что его жена — красивейшая женщина на свете. Своему телохранителю Гигесу правитель доверял самые важные дела и даже расхваливал красоту царицы. Однажды властитель обратился к нему с такими словами: «Гигес, ты не веришь тому, что я говорил тебе о красоте моей жены… поэтому постарайся увидеть ее обнаженной». Так созрел хитроумный план Кандаулеза (Геродот подробно о нем говорит), которому Гигес, поначалу противившийся, в конце концов подчинился. (По имени Кандаулеза получила название форма сексуального извращения — кандаулезизм.)

Этти запечатлел этот момент истории. Обнаженная женская фигура со спины образует ось картины, две темные мужские составляют известный композиционный баланс. Сцена наполнена драматизмом, он в значительной степени определяется трагической развязкой истории. Было задумано так, чтобы царица ничего не заметила, однако она разгадала коварный замысел мужа и хитростью поставила Гигеса перед дилеммой: убить Кандаулеза и, став царем Лидии, взять ее в жены или убить себя как совершившего непристойный поступок. Мужчина выбрал первое.

Отличие подхода художников XIX века к разработке античных сюжетов от творцов эпохи Возрождения или классицизма в том, что старые мастера избирали, как правило, ходовые, много раз повторявшиеся сюжеты, а новые и Этти, в частности, отыскивали редкие сюжеты, а лучше — никогда ранее не встречавшиеся в живописи. Данная картина — один из таких примеров.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Ессе Ancilla Domini! (Благовещение) 1849–1850. Холст, масло. 72,4x41,9

Данте Габриэль Россетти — английский художник, рисовальщик и поэт. Начав самостоятельно творить, он вместе с несколькими своими единомышленниками в сентябре 1848 образовал сообщество «Братство прерафаэлитов».

Данная картина — одно из ярчайших воплощений идей прерафаэлитов — создание работ в стиле и эстетике итальянской живописи эпохи до Рафаэля. И в таком случае ее можно, и это даже провоцируется самим художником, обсуждать с точки зрения канонов христианской иконографии. Латинская фраза «Ессе ancilla Domini» («Се, раба Господня») — слова Девы Марии на приветствие архангела Гавриила в изложении этого эпизода в Евангелии от Луки (1:38).

Здесь три важнейших персонажа: Ангел, Дева Мария и голубь Святого Духа, нисходящий к Ней. На Западе этот сюжет появился впервые, по-видимому, в готическом церковном искусстве. Его редко можно видеть без дополнительных символических элементов, некоторые из которых взяты из апокрифических Евангелий и «Золотой легенды». Святой Бернард и другие средневековые теологи подчеркивали, что событие произошло весной, отсюда мотив цветка в вазе. Впоследствии, как правило, изображалась лилия — символ девственной чистоты, в картине доминирует белый — цвет целомудрия.

Сцена Благовещения подразумевает собеседование архангела Гавриила и Девы Марии — они, согласно Евангелию, обмениваются репликами. Следует отметить, что у старых мастеров это всегда общение с той или иной степенью доверительности, покорности или, иногда, испуга Девы Марии (для этого есть основание в Священном Писании). Здесь же у Россетти диалога нет — Мария глубоко погружена раздумье и как будто не видит и не слышит архангела.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Бракосочетание святого Георгия и принцессы Сабры 1857. Бумага, акварель. 36,5x36,5

Художники «Братства прерафаэлитов» черпали сюжеты для своих картин из литературных источников — трудов средневековых авторов (легенды и баллады), творений Данте, Шекспира, Мильтона. Тема благородного преклонения рыцаря перед прекрасной дамой — одна из ключевых в их наследии. Россетти был тем мастером, у которого она получила особенно яркое воплощение.

Сюжет со святым Георгием, спасшим город от Дракона, был широко известен старым мастерам. Но они обычно изображали момент, когда святой пронзает копьем Дракона, в жертву которому приносились юные девы, выбиравшиеся по жребию. Россетти, верный эстетическим принципам своего времени, в частности правилу выбирать не использовавшиеся ранее сюжеты, избрал для этой картины продолжение средневековой легенды — бракосочетание святого Георгия со спасенной принцессой. Если старые мастера опирались на «Золотую легенду» Якова Ворагинского (около 1260), то Россетти использовал поздние литературные обработки, содержавшие большие подробности о принцессе. Отсюда известно ее имя, которого нет в «Золотой легенде».

Принцесса прильнула к своему спасителю, святой Георгий, показаный в золотых доспехах, обнимает ее. Она отрезает ножницами локон своих волос. Влюбленных окружают кусты роз, за ними стоят ангелы, бьющие золотыми молоточками в золотые колокольчики — традиционный в картинах художников Возрождения ангельский концерт.

Россетти создал прекрасную сказку о вечной и всепобеждающей любви. Моделью для этой работы была возлюбленная и впоследствии жена художника — Элизабет Сиддал. Когда после ее смерти автор вновь обратится к данной теме («Святой Георгий и принцесса Сабра»), он сделает моделью Джейн Бёрден.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Любовь Данте 1860. Дерево, масло. 74,9x81,3

«Любовь Данте» — центральная панель триптиха, написанного Россетти для украшения дверей шкафа в доме Уильяма Морриса, своего друга и соратника. Она осталась незаконченной. Темой для всех трех частей цикла была любовь Данте к Беатриче. В 1864 Россетти в качестве поэта-переводчика издал антологию «Ранние итальянские поэты», для которой сделал перевод «Новой жизни» Данте. В истории великого поэта художник видел параллель своей любви к Элизабет Сиддал.

Данная работа символизирует смерть Беатриче, которая наступила между двумя событиями, изображенными на крайних панелях триптиха — «Приветствие Беатриче во Флоренции» (ее земное восхваление) и «Приветствие Беатриче в Эдемском саду» (небесное восхваление). Моделью для этих, как и многих других, картин Россетти была его возлюбленная. Квадрат картины разделен по диагонали, верхняя часть является небесной, в ней изображен лик Христа, нижняя — земная, здесь в круге — образ Беатриче. Центральная фигура — Любовь. Странный предмет, который она держит в руках, по замыслу художника должен был стать солнечными часами. Они, вероятно, если бы Россетти завершил картину, показывали бы девять, как в работе «Святая Беатриче» (с. 38). Это число было мистическим и связанным с Беатриче (с его упоминания начинается 1-я книга поэмы, а в 39-й книге Данте дает его толкование).

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Аурелия (Хозяйка Фазио) 1863–1873. Дерево, масло. 43,2x36,8

Женские образы, созданные Россетти и являющиеся по своим эстетическим особенностям квинтэссенцией стиля прерафаэлитов, оказали значительное влияние на формирование собирательного образа идеальной женской красоты в Англии XIX века. Известны женщины, послужившие художнику моделями для картин, его отношения с ними были очень сложными и напряженными. Притом что мастер, безусловно, страстно любил будущую жену Элизабет Сиддал, вдохновившую его на создание многих работ, он одновременно находился в тесной связи с Фани Корнфорт, явившейся моделью для данного произведения (и еще около 60 других).

Россетти познакомился с Фанни в 1858, в отсутствие Элизабет она стала его натурщицей. Однако, когда Элизабет вернулась, живописец женился на ней, сделав этот шаг в значительной степени из сострадания, ясно осознавая неизбежность скорой кончины избранницы. После смерти супруги Фани до конца дней самого Россетти оставалась его экономкой. Окружение художника не приняло ее: она происходила из низших слоев общества и из всех моделей автора была наиболее приземленной. Несмотря на это, в своих картинах Россетти создал ее очень одухотворенный образ. В жизни они подтрунивали друг над другом: мастер ласково называл любимую «мой дорогой Слон», а она его — «Носорог». Когда они были в разлуке, художник посылай ей рисунки слонов.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Beata Beatrix. Около 1864–1870. Холст, масло. 86,4x66

Создавая эту картину, Данте Россетти был вдохновлен творением другого Данте — Алигьери, его поэмой «Новая жизнь», воспевающей идеализированную любовь поэта к Беатриче, потрясенного ее ранней смертью. Художник глубоко ощущал и культивировал свою духовную связь с Данте. Этот холст стал памятником Элизабет Сиддал. Беатрис изображена в момент смерти, себя же Россетти ассоциирует с оплакивающим утрату Данте.

Две фигуры на заднем плане работы — ангел любви с пламенным сердцем в руке и сам Россетти. Полотно имеет множество символических деталей: солнечные часы обозначают проходящее время, на ладонь героини птица (вестник смерти) кладет цветок мака (Элизабет умерла от передозировки опия). Фон составляют виды — река Арно, силуэт моста Понте Веккьо и башни собора во Флоренции, городе, где жили Данте и Беатриче. Состояние, пограничное между жизнью и смертью, земным и духовным, станет позже одной из важных тем, привлекавших символистов.

Эта картина — ключевая в наследии Россетти. В 1871–1872 он создал ее версию, хранящуюся в Чикагском художественном институте (том 23, с. 49). Чрезвычайно интересно сравнить два произведения, в них можно заметить тонкие различия в некоторых акцентах. Так, например, реплика дает более определенные очертания видов города.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Прозерпина 1874. Холст, масло. 125,1x61

Согласно античному мифу Прозерпина была похищена Плутоном, богом подземного мира, чтобы стать его женой. Девушка умоляла вернуть ее к жизни, но бог удерживал пленницу в своем царстве и отпускал на землю лишь на треть года. Атрибут Прозерпины — гранат — символ возрождения, ассоциировавшийся с возвращением героини каждую весну на землю, чтобы пробудить последнюю к жизни.

Моделью для «Прозерпины» стала Джейн Бёрден. Брак с Уильямом Моррисом, другом Россетти, не приносил ей счастья, и она являлась любовницей художника. Таким образом, картина заключает в себе символический смысл: возможно, Россетти считал, что удел его Прозерпины — пребывать эмоционально то мертвой (замужем), то живой (рядом с ним).

Джон Эверетт Милле (1829–1896) Офелия 1851–1852. Холст, масло. 76,2x111,8

Эта картина — одна из «эмблем» прерафаэлитизма, художественного направления в английском искусстве XIX века, одним из родоначальников которого был Джон Эверетт Милле. Как всегда у прерафаэлитов, в основе картины лежит литературная программа, которая на сей раз очевидна, поскольку на нее указывает само название. Офелия — героиня трагедии У. Шекспира «Гамлет». Конкретные строки из нее являются сюжетом. Так королева, мать Гамлета, рассказывает о смерти Офелии как о несчастном случае:

Процесс создания картин в XIX веке, как правило, хорошо документирован, и в данном случае сохранились воспоминания самого художника о написании этой работы. Они неожиданно юмористичны: мастер рассказывает, как по 11 часов сидел на берегу реки и создавал пейзаж, подвергаясь множеству смехотворных опасностей в виде донимавших его ветра и злых мух.

Прерафаэлиты и Милле, в частности, исповедовали принцип предельной точности в воспроизведении явлений природы. Потому цветы изображены с ботанической достоверностью. Эта картина — своего рода гербарий.

Фигуру Офелии художник писал позже, уже в мастерской. Моделью была Элизабет Сиддал — легендарная муза другого корифея «Братства прерафаэлитов», Данте Габриэля Россетти.

Джон Эверетт Милле (1829–1896) Марианна 1851. Дерево, масло. 59,7x49,5

Крупный английский художник Джон Эверетт Милле (Миллее) еще в юности переехал в Лондон, чтобы в полной мере отдаться обучению живописи, он к пятнадцати годам прекрасно владел кистью. Милле рано привлек к себе внимание — признание и успех пришли уже на первых же выставках. В 1848 мастер познакомился с художниками Холманом Хантом и Данте Габриэлем Россетти, вместе они основали «Братство прерафаэлитов».

Многие, если не все, творения прерафаэлитов имеют в своей основе литературную программу или источник. Марианна на этой картине — героиня пьесы Шекспира «Мера за меру», невеста Анджело, который отверг ее после того, как приданое погибло во время кораблекрушения. Но героиня все еще любит и ждет жениха. Ее усталая поза, фасон, цвет и украшения платья, окружение, в частности опавшие и увядающие листья, общий осенний колорит — все это создает впечатление, что надежды уходят в прошлое, жизнь угасает. Настроение работы глубоко меланхоличное.

Когда картина была впервые продемонстрирована публике, ее сопровождали строки из поэмы Альфреда Теннисона «Марианна»: «Она лишь сказала: „Моя жизнь скучна, он не приходит!“ Сказала она, она сказала: „Я устала, устала, лучше бы я умерла!“». Теннисон был поэтическим эквивалентом прерафаэлитов, его стихи часто становились концентрированным выражением содержания их картин. Поэма была написана под впечатлением от образа Марианны у Шекспира, и так, опосредованно, через Теннисона, образ героини на картине также восходит к Шекспиру.

Исследователи, хорошо знающие обстановку и окружение, в которой творил Милле, утверждают, что на произведении изображен вид, открывающийся из часовни Мертон колледжа в Оксфорде. Девиз «In coelo quies», начертанный на витраже, справа от героини, в переводе с латыни означает «Покой на небесах». Он явно говорит о желании Марианны. В работе есть еще множество аллюзий, для которых имеются литературные источники.

Уильям Холман Хант (1827–1910) Заблудившиеся овцы 1852. Холст, масло. 43,2x58,4

Английский живописец Уильям Холман Хант учился в Королевской академии художеств, сблизился с Джоном Эвереттом Милле и Данте Габриэлем Россетти. Вместе они основали сначала тайное, а затем ставшее знаменитым «Братство прерафаэлитов». Хант был единственным из членов сообщества, сохранившим его первоначальные идеалы (искусство итальянских мастеров, предшественников Рафаэля) до конца жизни. В начале карьеры его работы не пользовались большим спросом. Ситуация изменилась, когда одну из картин приобрел Томас Комб, ставший на долгие годы советником, другом и покровителем художника.

Хант несколько раз покидал Англию, работал на Святой Земле, жил в Италии. В 1892 он последний раз побывал на Ближнем Востоке. Под конец жизни мастер перестал писать, поскольку зрение катастрофически ухудшилось. В 1907 его картина «Корабль» (1875) был куплена группой друзей автора и представлена в галерее Тейт в честь его восьмидесятилетия. Хант умер в Лондоне, всего в Галерее хранится 18 его работ.

На выставке в Королевской академии художеств картина «Заблудшие овцы» была впервые представлена под своим первоначальным названием — «Наши английские берега». Тогда она вызвала саркастическую реакцию критики. Между тем полотно и сейчас восхищает своей цветовой палитрой: золотистый солнечный свет проливается на беззащитное стадо, невольно рождается ассоциация с библейским образом заблудших овец. Оказывается, сам художник вдохновился цитатой из 53-й главы Книги пророка Исайи: «Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу». Уже на следующей, Бирмингемской, выставке, где она экспонировалась под нынешним названием, работа вызвала живейший интерес и была удостоена Гран-при.

Эдвард Коли Бёрн-Джонс (1833–1898) Сидония фон Борк 1860. Бумага, акварель, гуашь. 33,3x17,1

Эдвард Коли Бёрн-Джонс — английский живописец и книжный иллюстратор, близкий по духу к прерафаэлитам, один из наиболее видных представителей движения «Искусства и ремесла». Мастер прославился своими витражами. В 1894 он получил титул баронета. В Галерее хранится 149 работ автора.

Картина знаменует рождение индивидуального стиля художника. Она — тонкая стилизация, о чем свидетельствует и весь строй произведения, и надпись, сделанная на старинный манер: «1860 Е. Burne Jones. Fecit» (1860. Э. Бёрн-Джонс исполнил) и «Sidonia von Bork 1560» (Сидония фон Борк. 1560). На создание этой и парной к ней («Клара фон Борк») акварелей Бёрн-Джонса вдохновила книга Йоханнеса Вильгельма Мейнхольда, появившаяся в 1849 в переводе с немецкого Спенсера Уальда «Сидония фон Борк. Монастырская колдунья». Автор пишет о Сидонии как о женщине необычайно прекрасной, но использовавшей свои чары для злых целей: уничтожала всех, кто противился ее обольстительной магии. Мейнхольд так описывает героиню: «Сидония представлена в расцвете своей красоты. Ее рыжие, почти золотые волосы убраны в золотую сетку. Ее шея, руки и запястья обильно украшены изумрудами. Черты ее лица не радуют глаз, несмотря на большую красоту; особенно в губах можно заметить выражение холодной злобы». Именно это соединение красоты и коварства, чувственности и жестокости привлекало художника.

Мастер изобразил Сидонию замышляющей новое злодеяние. Одетая в великолепное платье женщина с пышными волосами судорожно сжимает висящее на шее украшение. Ее взор полон ненависти, а лицо и фигура выражают непреклонную решимость. Моделью для этого образа была Фани Корнфорт (подробнее о ней — на с. 35).

Эдвард Коли Бёрн-Джонс (1833–1898) Персей, преследуемый горгонами 1875–1876. Бумага, гуашь, золото

Данная картина — третья в ряду сцен из истории Персея, помещенных на стене одного из залов Галереи. Две предшествующие ей — «Нахождение Медузы» и «Смерть Медузы» («Рождение Пегаса и Хрисоара»). Античный миф, повествующий о Персее и Медузе горгоне, богат фантастическими деталями.

Персей, экипированный Афиной для охоты на Медузу горгону, нашел в земле гипербореев среди изваяний людей и животных, окаменевших при взгляде на нее, и обнаружил трех спящих сестер горгон (сюжет первой панели цикла Бёрн-Джонса). Глядя на отражение в щите (который для этой цели дала ему Афина), герой одним взмахом руки отсек голову чудовищу, после чего из мертвого тела возникли крылатый конь Пегас и воин Хрисоар (центральная панель). Персей засунул голову в сумку и бросился бежать. Разбуженные сестры Медузы, Сфено и Эвриала, пустились за ним в погоню, однако черная шапка-невидимка (врученная Персею Гермесом вместе с крылатыми сандалиями) сделала героя невидимым, и он благополучно ускользнул от преследователей.

Темой данной картины является именно побег Персея. Бёрн-Джонс весьма изобретательно изобразил горгон в их ужасном, в соответствии с описаниями античных авторов, виде. Литературной программой для него служил рассказ Гесиода в его «Теогонии» («Происхождение богов», около 700 до н. э.): «Вместо волос у горгон — шевелящиеся змеи, все тело покрыто блестящей чешуей. У горгон медные руки с острыми стальными когтями, крылья со сверкающим золотым опереньем. От взгляда горгон все живое превращается в камень».

Эдвард Коли Бёрн-Джонс (1833–1898) Царь Кофетуя и нищенка 1884. Холст, масло. 293,4x135,9

Творчество Эдварда Коли Бёрн-Джонса завершает значительное стилистическое направление в английском искусстве XIX века — прерафаэлитизм. Живопись прерафаэлитов являет собой переход от романтизма к символизму начала XX столетия, который, возможно, правильнее было бы именовать неоромантизмом: он вновь открыл простор фантазии, устремленность за пределы повседневности.

Эта картина, как и другие произведения автора, свидетельствует о его большом интересе к искусству итальянского Возрождения и отчетливо обнаруживает влияние современных ему художественных, эстетических и этических идей. На создание образа мастера вдохновили два поэтических произведения — «Песнь о Нищей и Короле» (1612) старинного английского поэта Ричарда Джонсона и поэма «Нищенка» современника художника Альфреда Теннисона, в которой рассказывается об африканском царе Кофетуе. Правитель презирал женщин, но, увидев бедную девушку, влюбился и поклялся сделать ее царицей.

Кофетуя устремил на героиню пристальный, можно сказать, гипнотический взгляд. В этом выразилось глубокое убеждение художника в том, что взгляд имеет огромную преобразующую силу, мастер считал глаза окном души.

Джеймс Эббот Макнил Уистлер (1834–1903) Симфония в белом № 2 (Молодая девушка в белом) 1864. Холст, масло. 76,5x51,1

Джеймс Эббот Макнил Уистлер — американский живописец и график. В юности на формировании его таланта сказалось пребывание в России, куда царским правительством был приглашен отец Уистлера — высококлассный специалист по строительству железных дорог.

Картина проникнута мечтательным настроением: женщина погружена в свои мысли, ее лицо отражается в зеркале, что привносит ощущение раздвоения личности. История живописи знает много примеров «обыгрывания» образа через его отражение, это всегда заставляет зрителя искать в работе некий второй смысловой пласт.

Названия многих произведений Уистлера отсылают к музыкальным ассоциациям, данное — не исключение. В музыке симфония — самый сложный и богатый по музыкальному и эмоциональному содержанию инструментальный жанр. Для нее характерны большой масштаб, разнообразие музыкальных образов, богатство звуковых красок и оттенков. Этим в некотором роде вызывающим названием художник говорит зрителю, что женский образ богат духовно и эмоционально. Неудивительно, ведь моделью для портрета послужила возлюбленная Уистлера Джоанна Хиффернан, художник писал ее в своем доме в Челси.

Картина свидетельствует о пристрастии мастера ко всему японскому (повальное увлечение того времени, его примеров в живописи множество): на камине — японская ваза, в руке у девушки — японский веер.

Произведение вдохновило поэта Алджернона Суинберна написать стихотворение «Перед зеркалом». На вернисаже листы золотой бумаги с написанными на них строками стихотворения были прикреплены к раме картины.

Джеймс Эббот Макнил Уистлер (1834–1903) Три фигуры: розовый и серый 1868–1878. Холст, масло. 139,1x185,4

Большую часть жизни художник провел в Англии. Он писал, главным образом, портреты и пейзажи, работал маслом, а также в технике пастели и акварели, был крупным мастером офорта. Искусство Уистлера во многом близко французскому импрессионизму.

Эта картина появилась в результате разработки одного из набросков, сделанных в 1868 для фриза, заказанного ему бизнесменом Ф. Р. Лейландом. Известные как «Шесть проектов» (Художественная галерея Фреер, Вашингтон), все они являются изображением женских фигур и цветов и свидетельствуют об увлечении автора модным тогда японским искусством. (Ряд произведений исполнен в соответствующем стиле.)

Серия больших картин для гостиной дома Лейланда так и не была выполнена. Только одну из запланированных шести работ — «Белая симфония: три девушки» (1867) — художник закончил, но впоследствии она пропала. Мастер принялся писать новую версию (представленную здесь), но сам он не был ею удовлетворен и говорил, что она «совершенно не показательна и в таком виде абсолютно бесполезна». Автор близко придерживался наброска, но сделал много изменений, указывающих, что это не просто копия утерянного произведения, а действительно новый вариант.

Название этой, как и многих других картин художника, неопровержимо доказывает его глубокий интерес к красочной палитре и экспериментам с цветом. Но Уистлера в отличие от других художников, ведь, в сущности, нет большого творца, не искавшего своей цветовой гаммы, в высшей степени интересовали опыты с монохромными композициями, иными словами — оттенки одной или всего нескольких красок, как в данной картине, розово-серой. И здесь Уистлер предстает непревзойденным мастером.

Симон Соломон (1840–1905) Сафо и Эринна в митиленском саду 1864. Бумага, акварель. 33x38,1

Симон Соломон — английский мастер, близкий к прерафаэлитам. Живописный талант сочетался в нем с распущенным поведением (Соломона дважды арестовывали в Лондоне и Париже), он умер от алкоголизма.

Митилена — главный город острова Лесбос, где родилась Сафо — знаменитая древнегреческая поэтесса. Она стала во главе сообщества женщин, разделявших ее взгляды. Образ Сафо на протяжении столетий был очень привлекателен для художников (Рафаэль запечатлел ее на фреске «Парнас» в Станца делла Сеньятура в Ватикане). Можно представить большую галерею произведений, изображающих ее, причем всегда с лирой. По этой детали зритель узнает героиню и на картине Соломона (инструмент стоит у колонны, справа от Сафо).

Согласно одной из гипотез (Соломон придерживался ее, но сегодня она отвергнута) считалось, что в окружении Сафо была другая поэтесса — Эринна. Как бы то ни было, художественное творение замечательно и порождает много мыслей и ассоциаций.

С Сафо и Лесбосом прочно связано представление о лесбийской любви (хотя совершенно очевидно, что этот род отношений возник намного раньше, и он не может считаться исключительно прерогативой поэтессы и ее окружения). Соломон, нетрадиционная сексуальная ориентация которого не была секретом, глубоко размышлял над феноменом однополой любви. В позе и жесте героини, обнимающей Эринну, усматривается не просто проявление чувства, но некая агрессия. Эльджернон Чарлз Суинберн, поэт, близкий к прерафаэлитам друг мастера, в своей поэме «Анакторий» вложил в уста Сафо слова: «Я желала бы, чтобы моя любовь убила тебя». Этот мотив угадывается в картине.

Работа Соломона вызвала острую дискуссию в викторианской (пуританской) Англии, где были распространены, но не афишировались отношения «нежной страсти» между женщинами. Она затронула животрепещущие моменты социальной жизни. В ней и сейчас видится протест против ограничений, которых придерживался морализирующий эстетизм прерафаэлитов, протест, чьей целью было утверждение более радикального взгляда: красота не связана напрямую с этикой и моралью. Они относительны, она — абсолютна.

В 1886 Соломон еще раз обратился к образу Эринны и создал пастель «Эринна Лесбосская».

Альфонс Легро (1837–1911) Амур и Психея 1867. Холст, масло. 116,8x141,4

Альфонс Легро — французский и английский живописец, гравер и скульптор, родился в Дижоне. В его ранних графических произведениях чувствуется влияние Джона Эверетта Милле, а первые живописные работы близки кругу Гюстава Курбе. В 1863 он, поддавшись уговорам своего друга, английского художника Джона Уистлера, переехал в Лондон, здесь стал профессором Школы изящных искусств Слейда в Университетском колледже. В 1881 Легро получил английское гражданство.

Можно констатировать, что живописцы, занимающиеся преподавательской деятельностью, в своем собственном творчестве чаще и охотнее обращаются к старым мастерам как эталонам искусства и, следовательно, старым сюжетам, освященным вековыми традициями, нежели «свободные» художники. Всегда существовал эстетический конфликт между «академистами» и «отвергнутыми». Это подтверждается творчеством Легро и данной картиной, в частности. Все здесь — в традициях искусства Позднего Возрождения, например, невозможно не заметить в позе лежащей женской фигуры влияние Джорджоне и Тициана.

История Амура и Психеи представлена на основе рассказа в «Метаморфозах», или «Золотом Осле» древнеримского поэта Луция Апулея (II век н. э.), который невозможно изложить кратко. Поэтому художники обычно изображали два момента.

Первый — Психея тайком рассматривает Амура (ей было это запрещено). Вследствие непослушания ее отправили в подземное царство, оттуда, однако, ей удалось выбраться, и Прозерпина снабдила героиню волшебной шкатулкой, которую она, не сдержав любопытства, открыла. Из ящичка вырвался Подземный Сон, и Психея уснула.

Сон Психеи — второй излюбленный художниками момент рассказа. Именно его изобразил Легро. Амур находит погруженную в сон Психею, он восхищен красотой спящей и готов разбудить ее своей стрелой, которую уже достал из колчана. История Психеи — философская аллегория стремления Души (Психеи) соединиться с Желанием (Амуром), результатом чего является Наслаждение.

Альфред Сислей (1839–1899) Лужки весной 1880. Холст, масло. 54,3x73

Альфред Сислей — французский живописец, один из основоположников импрессионизма, мастер пейзажа. Его ранние произведения (в более темных тонах) написаны под влиянием Камиля Коро, позднее живопись Сислея стала светлой. Его натурные мотивы всегда довольно просты, лишены романтической экзальтации. Пейзажи воспроизводят милые автору виды. Характерно внимание к световым нюансам, отдельные места он изображал по нескольку раз, мастерски фиксируя освещение в разное время дня. Поэзия колорита соединяется в его образах с композиционной и душевной гармонией. Сислей, можно сказать, самый невозмутимо-созерцательный из всех импрессионистов.

В 1880 финансовые трудности заставили Сислея покинуть городок Севр и переселиться в маленькое местечко Море-сюр-Луан. Здесь художник обрел новое вдохновение и остался жить до конца своих дней. Этот шаг знаменует поворотный момент в его карьере, пейзажи обрели жизненную силу и свидетельствуют о свежести восприятия художника. Сислей написал несколько похожих видов этих явно дорогих ему мест.

Картина изображает лесистую дорогу вдоль Сены; на противоположном берегу виднеется деревня. Идущая девушка, как свидетельствовали близкие художника, — его дочь Жанна. Ее очаровательный облик воплощает весну и в природе, и в жизни человека.

Джордж Фредерик Уоттс (1817–1904) Клития 1868–1878. Бронза. 86x66x43

Джордж Фредерик Уоттс — английский художник-символист и скульптор Викторианской эпохи. Известность при жизни ему принесли аллегорические работы, задуманные как часть эпического символистичного цикла «Дом жизни», где эмоции и желания изображены с помощью универсального языка символов.

«Клития» была первой большой скульптурой Уоттса. Греческий миф, изложенный в «Метаморфозах» Овидия, повествует о том, как эта дочь царя Вавилона была покинута в любви богом-солнцем Аполлоном, поскольку он обратил свое внимание на ее сестру Левкотою. Ревность Клитии стала причиной смерти родственницы. Сама героиня, отвергнутая богом, медленно умирала и превратилась в цветок, который всегда поворачивается к светилу.

Уоттс изобразил Клитию, становящуюся цветком: из ее тела начинают прорастать листья. Необычный ракурс объясняется тем, что она должна следить за движением солнца на небосводе. Скульптор говорил, что хотел передать цвет при изменении света и тени на поверхности скульптуры.

Амо Торникрофт (1850–1925) Тевкр 1881. Бронза. 240,7x151,1x66

Английский скульптор Амо Торникрофт первые навыки в искусстве ваяния получил от отца, который тоже был мастером, страстным поклонником классической (античной) скульптуры. Затем Торникрофт учился в лондонской Королевской академии искусств, где на него оказал влияние художник и ваятель Фредерик Лейтон. В 1876 Торникрофт завоевал золотую медаль, он стал одним из самых молодых скульпторов, избранных в Королевскую академию. В 1917 мастер был посвящен в рыцари.

Данная работа относится к раннему периоду творчества. Когда она впервые была представлена на выставке в Академии художеств в 1882, в статье о ней цитировался фрагмент гомеровской истории Троянской войны, поскольку герой изваяния, греческий воин Тевкр — редкий персонаж европейского искусства. Сын Теламона, царя Саламинского, сводный брат Аякса (Эанта), он был лучшим стрелком среди греков, осаждавших Трою.

Критики сравнивали эту скульптуру с «Атлетом, борющимся с питоном» Фредерика Лейтона, особенно с ее вариантом в бронзе (1877), также хранящимся в Галерее, и считали две эти работы лучшими скульптурными реминисценциями античности в английском искусстве.

Камиль Жакоб Писсарро (1830–1903) Маленькая сельская горничная 1882. Холст, масло. 63,5x53

Камиль Жакоб Писсарро — французский живописец, один из первых импрессионистов.

На представленном полотне — интерьер столовой в доме Писсарро во французской деревне Осни, рядом с Понтуазом — городком недалеко от Парижа, куда художник переехал в 1872, будучи не в силах оставаться в своем прежнем доме, оскверненном немцами в ходе Франко-прусской войны. В Понтуазе мастер провел значительную часть жизни, несколько его картин изображают окружающий пейзаж, местных жителей и близких людей. Ребенок, сидящий за столом, — четвертый сын художника, Людовик Рудольф (всего в семье было десять детей).

В этом полотне Писсарро использовал типичный импрессионистический прием отсечения объектов по краям картины, например стола, стульев и гравюры на стене, чтобы композиция выглядела естественно и непринужденно и у зрителя было ощущение собственного присутствия. Он пришел из практики нового для того времени искусства фотографии и повлиял на живописную композицию. Легкие «перистые» мазки на данной работе и вообще в технике Писсарро этого периода предвосхищают приемы неоимпрессионистов и пуантилистические или дивизионистские опыты Сёра и его последователей.

Джон Уильям Уотерхаус (1849–1917) Святая Евлалия 1885. Холст, масло. 188,6x117,5

Джон Уильям Уотерхаус — английский художник, творчество которого относят к позднейшей стадии прерафаэлитизма. Он известен своими женскими образами, заимствованными из христианства, мифологии и литературы. В настоящее время Уотерхаус считается одним из самых популярных и дорогостоящих художников Великобритании. Его картина «Святая Цецилия» на аукционе в 2006 была продана за 6 млн €.

Жития ранних христианских святых дают много драматических сюжетов, привлекавших мастеров разных эпох. Данная картина повествует о мученической смерти святой Евлалии и чуде, свершившемся в тот момент. Согласно римским законам все граждане были обязаны декларировать приверженность римским богам, отказ от государственной религии считался оскорблением императора. Евлалия была осуждена, во время слушания исповедовала себя христианкой и отказалась почтить языческих богов. Ее приговорили к пытке крючками и факелами. Во время истязаний изо рта святой вылетел голубь, что напугало мучителей, и в то же время Евлалию накрыл внезапно выпавший снег, прикрыв ее наготу.

Уотерхаус свободно трактует данный сюжет, изложенный в книге «О мучениках» испанского поэта V века Пруденция: зритель видит не одного, а множество белых голубей, снег, хотя и покрыл пространство площади, не укрыл обнаженного тела святой. Вместе с тем многие детали переданы вполне точно. Например, распятие, крюки и гвозди. Романтически-экспрессивный стиль художника полно передает весь драматизм и трагизм события.

Джон Уильям Уотерхаус (1849–1917) Шалот 1888. Холст, масло. 153x200

И вновь, как уже не раз отмечалось о художниках-прерафаэлитах, в основе творчества в целом и данной картины в частности лежит литературная программа. Здесь это поэма Альфреда Теннисона «Волшебница Шалот» (известна в русском переводе К. Бальмонта).

На острове Шалот, в башне, заточена девушка, на которой лежит проклятье: она обязана жить в полном уединении и ткать полотно, ей нельзя даже смотреть в окно. Никто не знает об узнице, но у нее есть зеркало, в котором она видит все, что происходит в мире, и на своем гобелене изображает разные сцены. Однажды героиня увидела скачущего на коне сэра Ланселота, направлявшегося в Камелот. Она подбежала к окну, и в этот момент исполнилось проклятье: сотканный гобелен распустился, а волшебное зеркало разбилось. Девушка убежала из башни, нашла в реке лодку, хотела плыть в Камелот, но с грустной песней умерла, так и не соединившись со своим возлюбленным.

Эта картина Уотерхауса — самая близкая по духу к искусству прерафаэлитов. Художник запечатлел типично английский пейзаж, освещенный естественным светом раннего вечера. Пристальное внимание уделено мельчайшим деталям, вплоть до стебельков и травинок. Девушка вышивала гобелен, он великолепно изображен, что вызывает еще большее сожаление при мысли, как погибает труд всей жизни очаровательной пленницы. Многие другие детали работы обнаруживают глубокий замысел автора. Фонарь, свечи и распятие — это маленький алтарь на носу лодки. Туман на воде, тени леса и приближающиеся сумерки создают атмосферу мечтательности и некой магии. Зритель словно попадает в сказку.

Живописец создал несколько версий этого сюжета, данная картина — первая.

Лоуренс Альма-Тадема (1832–1912) Очевидное решение 1885. Дерево, масло. 31,1x22,9

Лоуренс Альма-Тадема — один из самых известных английских живописцев XIX века, создававший картины на исторические и мифологические сюжеты. Голландец по происхождению, он переселился в Англию в 1870. Важнейшим моментом в жизни автора было посещение Апеннинского полуострова, где он настолько увлекся античностью, что даже принимал участие в археологических раскопках, дабы все античное в его картинах выглядело достоверно. Мастер прославился своими произведениями, изображающими роскошь и упадок Римской империи, его картины на подобные сюжеты пользовались большой популярностью. В русском искусстве XIX века у него была родственная душа — Генрих Семирадский, крупнейший художник-академист.

Сюжет картины специфически викторианский: мужчина несет обручальное кольцо девушке в надежде, что она станет его супругой. Заинтересованность, с которой одна из героинь (та, что стоит прямо) наблюдает за ним, не оставляет сомнений в исходе сватовства. Художник не раз писал работы на этот сюжет, одна из картин — «Долгожданные шаги» (1883, частное собрание). Представленная история помещена в античный контекст, и, хотя внешняя обстановка очень точно передает римский дух, зритель узнавал в девушках англичанок Викторианской эпохи.

Джон Сингер Сарджент (1856–1925) Гвоздика, лилии, лилии, роза 1885–1886. Холст, масло. 174x153,7

Джон Сингер Сарджент — американский художник, мастер портрета, долгое время живший и работавший в Англии.

Эта картина — признанный шедевр Сарджента. Ни до, ни после нее он не создал более пленительных детских образов. Автор передал столь завораживающее волшебство светящихся изнутри китайских фонариков, полное увлечение игрой ими милых девочек. Поли и Дороти — дочери Фредерика Барнарда, тоже живописца, жившего вместе с Сарджентом в тот год в очаровательном местечке Старой Англии — Бродвей (там была небольшая колония художников). Осталось множество свидетельств того, как творил Сарджент, — литературных воспоминаний современников и даже фотографий его за этой картиной. Также известны этюды и эскизы к ней.

Откуда такое странное название полотна? В то время была очень популярной песня «Пастухи, скажите мне…» Джозефа Мазиньи (сейчас совершенно забытого композитора, но когда-то считавшегося вундеркиндом, учившегося у Иоганна Кристиана Баха, преподававшего музыку принцу Уэльскому). Идиллическая картина — обращение влюбленного к пастухам с вопросом, не видели ли они его избранницы Флоры, в венке на ее голове — «гвоздики, лилии, лилии, розы». Сохранились и ноты этой песни.

Жорж Сёра (1859–1891) Мыс дю Ок в Гранкане 1885. Холст, масло. 83,9x99,8

Жорж Сёра — французский художник-постимпрессионист, основатель неоимпрессионизма, создатель метода живописи, получившего название «дивизионизм», или «пуантилизм». Основу его манеры составляет остроумный прием не столько сочетания красок на палитре и затем наложения на холст, то есть их комбинирования и соединения с целью создания нового оттенка, сколько использования в каждом мазке какой-то одной чистой краски и сопоставление этого мазка с другим, с иной, тоже чистой краской. Таким образом, соединения и переливы образуются не на холсте, а в глазу, следовательно, в мозгу и сознании самого зрителя. Картины автора требуют того, чтобы для получения полного художественного эффекта их рассматривали на определенном расстоянии: таком, при котором перестаешь воспринимать сопоставление отдельных мазков, а получаешь впечатление переливов цветов. (Для каждого зрителя оно индивидуально и зависит от его зрения: в норме ли оно или есть близорукость или дальнозоркость.)

Лаконичное описание этого метода дает биограф художника А. Перрюшо: «И в этих новых произведениях Сёра оттачивал свою технику. Он наносил на холст точечные мазки чистых красок, каждый из которых передал один из компонентов видимого цвета предметов. На его палитре расположились одиннадцать цветов: три основных (синий, красный и желтый), три дополнительных (зеленый, фиолетовый и оранжевый) и пять промежуточных (желто-зеленый, зелено-синий, синефиолетовый, фиолетово-красный и красно-оранжевый). Смешивание этих красок с белилами в различных пропорциях позволяло ему получать нужные оттенки каждого из них. Кроме того, следуя указаниям, почерпнутым в книгах Шеврёля и Руда, он сделал хроматический круг, при помощи которого быстро находил дополнительные цвета оттенков к различным тонам».

Данная картина — яркий пример этого некогда абсолютно уникального художественного приема, изобретенного Сёра, оказавшего большое влияние на последующую технику живописи. Но если у эпигонов мастера это часто выливалось в техническое жонглирование, то сам автор достиг с ее помощью поразительных, именно художественных, эффектов. Все его картины необычайно поэтичны. И это притом, что, начатые на пленэре, они почти всегда дописывались или даже по большей части создавались в мастерской. Так было и в случае с представленной работой.

Фредерик Лейтон (1830–1896) Напрасные тревоги 1886. Бронза. 50,8x22,5x15,9

Английский живописец и скульптор Фредерик Лейтон — один из самых известных представителей академической живописи Викторианской эпохи. Любимый мастер королевы Виктории, Лейтон пользовался славой и был удостоен высоких наград и званий. В 1886 он получил титул баронета, а в 1896, накануне кончины, стал пэром.

Данная — последняя из трех скульптур, созданных Лейтоном. Все они представлены в галерее Тейт.

Сюжет изваяния — жанровая сценка: ребенок напуган жабой. Зная пристрастия Лейтона и его большой интерес к античности, можно уловить некое эстетическое сходство со знаменитой римской бронзовой скульптурой «Мальчик, вытаскивающий занозу» (I век до н. э., копия эллинистической греческой статуи III века до н. э. Капитолийский музей, Рим). Для Лейтона прекрасное — то, что рождено из простого, обыденного образа и чувства, преобразовано с определенных этических и эстетических позиций. По мнению художника, именно этот процесс сообщает искусству ту силу, глубину и загадочность, которые составляют основу образного строя произведения.

Фредерик Лейтон (1830–1896) Лентяй 1885. Бронза. 191,1x90,2x59,7

Трудно поверить, что эта скульптура исполнена мастером, специализирующимся не на скульптуре, а на живописи (им создано всего три скульптуры, оригиналы которых хранятся в галерее Тейт). Успех этой работы президента Королевской академии художеств, кем лорд Фредерик Лейтон был в то время, заставил его создать несколько вариантов представленной работы, все они считаются оригиналами (кроме Тейт, ваяния хранятся в музее Виктории и Альберта в Лондоне, в Окружном музее искусств Лос-Анджелеса).

Скульптура галереи Тейт — главная из них. Она известна также под вторым названием — «Атлет, пробуждающийся от сна», которое лучше вписывает это замечательное произведение в культурные веяния эпохи (конец XIX века). В 2011 в Лондоне прошла выставка под весьма многозначительным названием «Культ красоты», очень точно характеризующим эстетические устремления того времени. Эта скульптура в натуральную величину, воплощающая идеал мужской красоты, была первым произведением, открывающимся взору посетителя, — весьма красноречивое свидетельство того, что Лейтон был знаменосцем этого течения. Мастера занимала классическая тема, и он переработал ее на современный лад: спортсмен изображен не в момент высшего напряжения сил, необходимого для установления рекорда, а в расслабленном состоянии. Легенда гласит, что этот момент и позу Лейтон как-то подметил у своего любимого натурщика, итальянца Джузеппе Валлона, причем не во время сеанса, а в перерыве, и решил ее запечатлеть.

Эта скульптура — своеобразный вызов Англии Франции: нельзя не ощутить напряжения естественно возникающей параллели со скульптурой Огюста Родена «Бронзовый век» (1877, Музей Родена, Париж).

Поль Гоген (1848–1903) Жатва. Ле Полду 1890. Холст, масло. 73x92,1

Поль Гоген — великий французский художник, скульптор-керамист, график, который наряду с Сезанном и Ван Гогом является крупнейшим представителем постимпрессионизма.

Гоген закончил эту картину, живя в пансионате «Мари Анри» в Ле Полду в Бретани. Он запечатлел вполне конкретные места: изображенный мыс находится в западной части пляжа, недалеко от самой деревни. По соседству, в Понт-Авен, жили другие художники. Гоген был центральной фигурой. В тот год он много путешествовал по округе, присматриваясь к тому, как безыскусно и просто живут местные жители. К этому времени он отошел от идеалов импрессионизма и оставил данную манеру письма. Увлеченный народным и примитивным искусством, он начал использовать плоские области цвета и отказался от законов классической перспективы в картинах. Деревенский пейзаж и жизнь крестьянской общины вдохновили мастера на создание некоторых самых радикальных работ.

Гоген написал несколько версий этого пейзажа, каждая из которых характеризуется строго определенной формой и плоскостями определенного цвета, типично для его синтетического стиля. Кроме того, мастер в упрощенном виде использовал этот пейзаж в качестве фона другой картины — «Потеря девственности», написанной в Париже зимой 1890–1891 (Музей Крайслера, Норфолк, Вирджиния).

Винсент Ван Гог (1853–1890) Река Уаза в Овер-сюр-Уаз 1890. Бумага, гуашь, графитный карандаш. 47,3x62,9

Последние месяцы жизни Винсента Ван Гога были полны драматизма. 17 мая 1890 у Тео, брата художника, всю жизнь очень трогательно заботившегося о нем, созрел план поселить Винсента, психическое расстройство которого было очевидно, в маленьком городке Овер-сюр-Уаз под присмотром доктора Гаше, который увлекался живописью и был другом импрессионистов. Состояние Ван Гога вскоре улучшилось, он много работал, писал портреты своих новых знакомых, пейзажи. Мастер приехал в Париж к Тео 6 июля 1890, Тулуз-Лотрек навестил его. Однако 27 июля 1890 Винсент Ван Гог выстрелил себе в грудь из револьвера.

Городок Овер-сюр-Уаз расположен всего в 35 км от Парижа. Многие художники — Добиньи, Писарро, Моне, Сезанн и другие — приезжали сюда, привлеченные красотой мест, но наибольшую славу принесли Овер-сюр-Уазу полотна Ван Гога.

Река Уаза протекает так же, как во времена импрессионистов. Мы имеем удовольствие видеть ее по-разному — своими глазами и глазами Писсарро, Моне, Сезанна… Здесь — глазами Ван Гога.

Герберт Дрейпер (1863–1920) Плач по Икару 1898. Холст, масло. 182,9x155,6

Герберт Дрейпер — английский художник Викторианской эпохи. Он учился в Королевской академии искусств в Лондоне, между 1888 и 1892 совершил несколько образовательных поездок в Рим и Париж. В 1890-х Дрейпер работал в основном иллюстратором, этот период стал самым продуктивным в его жизни. В своих произведениях мастер сосредоточился, главным образом, на мифологии Древней Греции.

Икар — сын легендарного греческого мастера-умельца Дедала — был вместе с ним заточен на острове Крит. Чтобы вырваться из плена, отец сконструировал по паре крыльев, которые прикреплялись к плечам воском. «Лети рядом со мною, — сказал Дедал, — и лети не слишком высоко и не слишком низко». Но гордыня обуяла Икара, и он поднялся ближе к солнцу, лучи растопили воск, крылья отпали, Икар упал и погиб.

Дрейпер изобразил вымышленный эпизод оплакивания нимфами разбившегося Икара. Вся сцена представлена в романтическом духе. Примечательно, что художник либо невнимательно читал миф, либо сознательно отошел от него: на картине крылья у героя не отпали, а все еще крепко прикреплены.

Картина «Плач по Икару» заслужила золотую медаль на Всемирной выставке в 1900 в Париже.