Внутри у Кевина все переворачивалось, когда он шел рядом с Бетт по Мимоза-лейн. Он должен что-то сказать. Все что угодно, только бы исчезла эта боль в ее глазах. Разве он виноват, что мистер Хэррис не захотел взять ее на работу? Он даже просил за нее. Черт возьми, почему она заставляет его так переживать?

Когда они остановились на перекрестке, Кевин взял ее за руку, его темные глаза посветлели.

— Извини меня, Бетт.

Черт возьми! Он снова перед ней извиняется. Он задержал дыхание, ожидая ответа сестры. «Скажи что-нибудь, — молчаливо молил Кевин, — только не смотри на меня так!»

Бетт незаметно высвободила руку и подняла на него глаза. Ее взгляд поразил Кевина. Куда исчезли боль и выражение обиды? Ее орехово-зеленые глаза смотрели спокойно и внимательно.

— Раз один из нас должен был получить работу, — спокойным и ровным голосом произнесла Бетт, — я рада, что это оказался ты. Мама сказала, что этим летом урежет твои карманные расходы, поэтому деньги тебе понадобятся.

«Скажи это, Бетт, — мысленно кричал он. — Скажи, что деньги понадобятся мне осенью, когда я уеду учиться. Скажи это! Не притворяйся, что я не уезжаю и что деньги нужны мне, чтобы хорошо провести это лето. Скажи это!» Он шел рядом с ней, они пересекли Мимоза-лейн, направляясь к своему дому. Он собрался с духом и выпалил:

— Деньги понадобятся, когда я уеду в Тьюлейн в конце августа. А летом вполне хватит того, что дает мне мама. Вот в сентябре мне, возможно, придется трудно…

У Кевина перехватило дыхание, он взглянул на сестру. Она подняла на него глаза, наполненные слезами, и бросилась бежать по улице в сторону дома.

Кевин остался стоять на краю тротуара, сощурив глаза на заходящее солнце. Должен ли он догнать ее? Должен ли просить прощения? Он совсем не виноват в том, что получил работу и что уезжает учиться в университет.

Прислонившись к раскидистому платану, он стал ковырять носком кроссовок мох у корней дерева. Чем старше становишься, тем сложнее становится жизнь, глубокомысленно подумал он. Кевин нутром чувствовал, что с сегодняшнего дня жизнь его начнет меняться. Знакомство с Кейдером Хэррисом, завтрашний выпускной вечер в школе, оплачиваемая работа — только первые из многих предстоящих перемен. Дух новизны витал в воздухе, и он чувствовал это.

Предстоящий разговор с матерью о его новой работе тоже приведет к переменам. Нужно помириться с Бетт и развеять ее мрачное настроение. Это будет еще одной переменой. И Джуди… Бетт ненавидит Джуди за то, что она хорошенькая и что у нее такой легкий и веселый нрав. Бетт всегда обзывала Джуди прилипалой. Он усмехнулся. Кому-кому, но только не сестре судить о том, кто из них больший прилипала. Кевин заморгал, и уши его загорелись, когда он представил, как касается руками округлой груди Джуди. Но он сразу отбросил эти фантазии, почувствовав себя предателем по отношению к Бетт. Она ненавидела Джуди еще с начальной школы. И все эти годы между девочками оставались вражда и напряженность. Бетт еще предстояла учеба в выпускном классе, а Джуди закончила школу вместе с ним.

Кевин опустил глаза и увидел, что он наделал: изумрудно-зеленый мох клочьями лежал на земле, кроссовки были перепачканы. Он наклонился и аккуратно сложил кусочки мха на место. Довольный, что повреждение стало незаметным, он поднялся, отряхнул руки от грязи, расправил плечи и заспешил домой — к Бетт.

Кели Макдермотт улыбнулась, наблюдая, как Кевин перебегал улицу. Она слегка повернулась и заговорила с Маршей:

— Кевин Томас — красивый мальчик. Ирэн, должно быть, гордится им. Джин… Джин сказал мне, что осенью мальчик собирается в Тьюлейн. Как, должно быть, прекрасно иметь детей! Дети заставляют родителей испытывать гордость.

Марша взглянула на Кели.

— Все это верно, — хмуро ответила она. — Но иногда отец и мать относятся к детям, как к чему-то само собой разумеющемуся. Мы так многого хотим для своих детей, а когда они не оправдывают ожиданий, чувствуем себя обманутыми. Хотя мне трудно представить, чтобы Кевин не оправдал надежд своей семьи. Ирэн бы этого не потерпела.

— Как бы мне хотелось почувствовать себя матерью… — тихо добавила Кели.

Марша снова бросила на нее быстрый внимательный взгляд, а затем отвернулась и посмотрела на дорогу.

— Когда-нибудь ты станешь ею. И не увидишь в этом ничего особенного.

— Марша, ты не удивилась, когда я попросила отвезти меня домой?

— Я даже рада этому. Джина нет дома? Поэтому он не смог заехать за тобой в гараж?

— Я… Я звонила ему, — устало ответила Кели. — Но никто не ответил.

— Разве Джин не работает каждый день над книгой с девяти до пяти? На вечере у Джулии на прошлой неделе он особо это подчеркнул и даже хвастался этим. Говорил, что все дело в дисциплине, — Марша снова бросила взгляд на Кели.

«Как она прекрасна и беззащитна… Словно бабочка, опустившаяся на край цветка, осознающая свою хрупкую красоту. Только Богу известно, как ей вообще удается вырываться из дома. Джин ее слишком тщательно оберегает от всех и от всего», — мрачно подумала она.

— Может быть, он вышел на прогулку в сад, — застенчиво произнесла Кели. — Иногда он делает это, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями, когда у него что-нибудь не получается с книгой.

— Уверена, что так оно и есть. Мне совсем не трудно подвезти тебя. Кели, ты заедешь за нами завтра, как договаривались? Помнишь, мы собирались быть в школе в полдень.

— Я буду просто счастлива, — легко выдохнула Кели.

Природная грациозность Кели заставляла Маршу чувствовать себя бестактной.

— Если Джин позволит мне взять его машину, я заеду сначала за тобой, а потом за Ирэн и Джулией. Спасибо, Марша, что подвезла, — Кели открыла дверцу сразу же, как только Марша остановилась. — Посмотри, Джин дома и ждет меня.

Тонким длинным пальцем она указала на плотную фигуру мужчины, который уже шел к машине по вымощенной плитами дорожке. Когда Марша увидела, что Джин заглядывает внутрь, чтобы узнать, кто подвез его жену, она вся напряглась и тут же нажала на газ, но успела заметить, как полковник обнял жену за плечи.

Марша ехала быстро, не в силах избавиться от раздражения. Она может научить Кели хорошо говорить по-английски или стильно одеваться, но она не в силах защитить ее от мужа, отставного полковника ВВС США Джина Макдермотта. Боже! Любой женщине, не говоря уже о тихой и покорной Кели, пришлось бы тяжело под одной крышей с таким человеком, как полковник. Джин Макдермотт превратил Кели в свою бессловесную тень. Ей никогда еще не приходилось встречать такого властного и уверенного в себе человека. Это был настоящий бык. Именно такой мужчина мог жениться на восточной девушке, потому что никакая другая не стала бы столь смиренно и молчаливо выполнять все его требования. Марша ненавидела Джина Макдермотта. Она резко выкрутила руль и свернула с Мимоза-лейн.

* * *

Артур Томас вышел из машины и наблюдал, как автомобиль Марши исчез за углом. Если она будет ездить так неосторожно, то может случиться, что ей скоро понадобятся услуги похоронного бюро…

Он устал. Боже, как он устал! Артур вытер вспотевший лоб. Если бы он мог, то ушел бы в сад, лег в гамак и проспал там неделю. Но нет, ему сейчас нужно принять душ и переодеться к ужину, чтобы Ирэн не жаловалась, что от него пахнет бальзамирующей жидкостью. И еще придется побриться. «Ненавижу бриться в шесть вечера», — пробормотал он про себя, открывая входную дверь.

— Ирэн, — позвал он без энтузиазма, — я дома.

— У тебя есть десять минут, пока будет готов ужин. Ты опоздал, Артур, — заметила она, входя в столовую и внося вазу с букетом чайных роз, которую поставила посередине стола, накрытого кружевной скатертью. На Ирэн было легкое белое платье. Она подошла к мужу и привычно подставила щеку для поцелуя. — О-о-о, как от тебя неприятно пахнет, Артур! Ты и дома не расстаешься со своей работой, — нахмурилась она.

Артур проигнорировал ее слова.

— Что у нас сегодня на ужин? — он потянул носом, стараясь отгадать, какое блюдо придумала сегодня жена.

— Мясо, приготовленное по рецепту тетушки Матильды Хейден, — спокойно ответила Ирэн, словно ожидая от него упрека.

Артур снова сделал вид, что не слышит.

— Почему мы всегда должны есть на этой посуде фирмы «Сесиль Де Милль»? — спросил он, махнув рукой в сторону кружевной скатерти, дорогого фарфора и стерильно чистых серебряных приборов. — Почему мы никогда не можем поужинать на веранде, во внутреннем дворике?

Ирэн уже привыкла к язвительным замечаниям мужа по поводу ее изысканных обедов. Она проглотила слюну и произнесла свое любимое выражение:

— Папа всегда говорил, что нельзя сшить шелковый кошелек из свиного уха. Если хочешь обедать во дворе, я попрошу Дульчи накрыть там. Но ты будешь есть один. Дети и я будем обедать так, как мы привыкли, как обедают все цивилизованные люди.

— Когда-нибудь, Ирэн, я именно так и поступлю, — угрожающе ответил он. — Надену костюм, который ношу в похоронном бюро, мою рабочую одежду, как ты говоришь, и с удовольствием пообедаю на веранде. — Он отвернулся, а она осталась стоять с открытым ртом, удивленная его резким тоном. — А сейчас можешь поделиться со мной доморощенными философскими рассуждениями своего папочки.

Одетый в «домашний обеденный костюм» (как его называла Ирэн) из светло-синей полосатой льняной индийской ткани, он остановился перед большим зеркалом.

— Мне до смерти надоели все Хейдены. Я устал от папы Хейдена и еще больше устал от великого прадедушки Хейдена. Но дело в том, Ирэн, что я ужасно устал и от тебя!

Артура окончательно вывел из себя туго затянутый галстук — совершенно необходимый атрибут домашних обедов. Он никак не мог справиться с узлом и, наконец, сердито сорвал галстук с шеи. Снова взглянув на себя в зеркало, он остался недоволен тем, что увидел. На него смотрел полнеющий мужчина среднего возраста, с редеющими волосами, которому когда-то каким-то образом удалось подцепить наследницу всего состояния Хейденов.

Во-первых, надо признать, что Артур так до сих пор и не понял, почему Ирэн Хейден вообще заметила его. Она была из самой богатой семьи города и никогда не давала ни малейшего повода подумать о том, что ее интересует простой парень из семьи среднего достатка. Все произошло, когда он приехал домой на короткие весенние каникулы. Ирэн тогда буквально бросилась к нему на шею. Ему до сих пор не верилось, что девушка, которая принадлежала ему той ночью в его старой машине «Чеви-53», и настоящая Ирэн — это один и тот же человек. Тогда она так страстно открыла ему свои объятия. А затем в студенческом общежитии раздался телефонный звонок, и она сообщила ему хриплым шепотом, что беременна.

Когда восемнадцать лет назад родился Кевин, Артур считал себя самым счастливым человеком в мире, и все его переживания по поводу того, что пришлось отказаться от карьеры, от будущего, связанного с медицинскими исследованиями, исчезли. Через год родилась Бетани, и Артуру казалось, что мир в его руках. И только потом их отношения с Ирэн изменились. Из страстной молодой девушки, которая искала его объятий и любви при любой возможности, она превратилась в сварливую женщину, избегавшую его чувственных порывов, лишь изредка выполнявшую свой «долг жены». В их отношениях не осталось никакой радости, никакого понимания, ничего. Заниматься любовью с Ирэн стало все равно, что заниматься этим с трупами в его похоронном бюро.

Артур решительно попытался снова завязать галстук. Несмотря ни на что, несмотря на все происходящее, он продолжал любить Ирэн. Несмотря на свою загубленную карьеру, несмотря на то, что ему снова и снова повторяли, что своим процветающим бизнесом он обязан тестю, несмотря на то, что Ирэн была холодна с ним в постели, Артур Томас любил жену и понимал, что никогда не разлюбит ее. Ирэн по-прежнему волновала его, и хотя начала одеваться, как степенная матрона, перестала подкрашивать волосы, из-за чего они сделались мышиного цвета, она оставалась для него самой прекрасной женщиной, какую он когда-либо встречал в своей жизни. Даже красота Санди Уотерс не могла сравниться с врожденным аристократизмом и привлекательностью Ирэн.

Голоса наверху напомнили Артуру, что дети ходили сегодня устраиваться на работу. Обстановка за обедом будет, в лучшем случае, неприятной. Он поморщился. Все начнется, как только Ирэн узнает, что дети уже все решили и подали заявления. На лице Артура появилась улыбка при мысли о том, что на этот раз Ирэн обожжет свои перышки, а папочка Хейден и давно усопший великий прадедушка Хейден ничего не смогут с этим поделать. Улыбка еще продолжала блуждать на его губах, когда Артур вошел в столовую. Ирэн только что села за стол и взяла в руки маленький серебряный колокольчик, находившийся около ее прибора.

— Может, споешь погребальную песню, Ирэн, в честь мяса, приготовленного по рецепту покойной тетушки Матильды?

— Должно быть, все дело в этой твоей отвратительной профессии, Артур, из-за которой ты ведешь себя, как дикарь. Я не удивлюсь, если окажется, что трупное окоченение поразило и твои мозги, — она позвонила в серебряный колокольчик и объявила веселым голосом: — Обед подан!

В столовую вошли Кевин и Бетт и сели за изысканно убранный стол матери. Глаза Бетт были опущены. Она ковыряла вилкой тонкий ломтик мяса на своей тарелке. Кевин положил себе внушительный кусок, но, взглянув на мрачную сестру, заколебался, начинать есть или нет.

Артур окинул взглядом всех членов семьи.

— Ирэн, — вздохнув, заговорил он, — сегодня после обеда Кевин подал заявление на работу. Как все прошло, сынок?

И прежде чем смысл сказанного дошел до сознания Ирэн, она услышала ответ сына:

— Меня приняли, папа. Завтра я приступаю.

— Прекрасно, сынок, я горжусь тобой. — И, повернувшись к Ирэн, Артур добавил: — Кевин будет работать у Кейдера Хэрриса в его новом магазине спортивных товаров.

— Работать? Кевин, что тебе вдруг пришло в голову? — прошипела Ирэн, рука с вилкой застыла в воздухе. — Хейдены никогда не работали до окончания колледжа. Работа! Нет, никогда! Ты должен туда позвонить и… — она внезапно замолчала.

До Ирэн вдруг дошли слова Артура о том, что сын собирается работать у Кейдера Хэрриса. Сердце ее бешено заколотилось. Ирэн знала о возвращении Кейдера. Как она могла не знать, когда весь город гудел от этой новости? Она даже строила планы, как встретиться с ним снова. Но позволить Кевину работать на него? Никогда! Она не желает, чтобы Кевин даже приближался к Кейдеру. Ирэн откинулась на высокую спинку стула и с возмущением ждала от Кевина ответа. В душе ее бушевала настоящая буря.

— Мама, послушай, ты прекрасно знаешь, как я умею тратить деньги, — Кевин краем глаза взглянул на сестру, которая безразлично жевала салат, приняв чопорный вид.

— У тебя достаточно денег. Ты унаследовал состояние дедушки Хейдена, Кевин, — запротестовала Ирэн. — А Хейдены никогда…

— Кевин носит фамилию Томас, — резко оборвал ее Артур, вставая на защиту сына. — А нам, Томасам, всегда приходилось трудом зарабатывать себе на жизнь. И дело тут не только в деньгах. Это вопрос независимости. Найти такую работу я считаю очень похвальным. Похвальным! — подчеркнул он и снова принялся жевать темное жестковатое мясо.

— Мама, я совершенно с тобой согласна, — бойко заявила Бетт, сверкая глазами. — Кеву совсем не нужны деньги, а кроме того, он лишает места какого-нибудь бедного человека, который действительно нуждается.

Замечание дочери показалось Артуру не случайным. Похоже, Бетт не взяли на работу. Артур любил дочь, но, проявляя мужскую солидарность, симпатизировал сыну. Итак, Кевину, кажется, удастся сбросить со своей шеи сестру, а Бетт, естественно, это не нравится. Теперь он тем более будет поддерживать Кевина.

— Кевин должен научиться отвечать за свои поступки. Ему предоставляется хорошая возможность познакомиться с людьми, которые умеют работать и зарабатывать себе на жизнь. Это будет ему очень полезно.

Ирэн судорожно сглотнула и сильно сжала руки на коленях, стараясь унять дрожь.

— Кевин мог бы узнать, что такое ответственность, присматривая летом за Бетт.

Волна гнева захлестнула Артура:

— Он только этим и занимается, начиная со дня рождения Бетт! Может, хватит? Бетт должна привыкать обходиться без него. Кевин закончил школу, у него начинается взрослая жизнь. Он не может провести рядом с Бетт все свои годы. И ей пора уже это понять! — он стукнул кулаком по столу.

— Успокойся, Артур! Веди себя благоразумно! — Ирэн была поражена. Она никогда не видела, чтобы Артур был таким несдержанным из-за детей. Обычно он молча выполнял ее желания и только однажды вышел из себя, когда Кевин сообщил, что его приняли в футбольную команду школы. Да, сегодняшнее сражение проиграно, ей ничего не удастся сделать. — И все же я говорю «нет», — заявила Ирэн, вложив в эти слова высокомерие и властность всех поколений Хейденов.

— А тебя никто и не спрашивает, Ирэн, — неожиданно спокойно ответил Артур. — Свое мнение можешь оставить при себе. Кевин получил работу в магазине спортивных товаров, и я горд за него.

— Мама права, папа. Ты всегда принимаешь сторону Кевина, — последовал выпад Бетт.

— Дело совсем не в том, чью сторону я принимаю, Бетани. Находи друзей своего возраста и дай возможность Кевину делать то, что он хочет. Вы слишком много времени проводите вместе, — он осуждающе взглянул на жену.

— Артур! — повысила голос Ирэн. — Мой ответ «нет»! И потом — что тогда будет с нашими семейными обедами? Ты прекрасно знаешь, какого труда мне стоило убедить Дульчи приходить к нам готовить, — шепотом произнесла она, с опаской поглядывая на двери кухни, где хлопотала чернокожая экономка. — Я уже не раз говорила, что она ведет себя все более вызывающе и независимо. Эта борьба за гражданские права разрушила весь уклад жизни благородных южан…

— Ирэн! Мы ведем разговор не о твоей прислуге, — твердо оборвал ее Артур, хорошо знакомый с привычкой Ирэн уводить разговор от главной темы. — Речь идет о работе Кевина. Во сколько ты будешь заканчивать, сынок? Ты сказал, в шесть? Очень хорошо. Послушай, Ирэн! Ничего страшного, если обед начнется позже минут на пятнадцать. А если тебя это не устраивает, я буду счастлив обедать на веранде вместе с Кевином.

— Артур…

— Мама, я буду работать! Я уже дал слово. Я пообещал мистеру Хэррису выйти завтра на работу, — холодно и твердо заявил Кевин. Произнеся это, он намеренно избегал взгляда Бетт.

— Ты подумай… как на это посмотрят? — растерянно и бессвязно пробормотала Ирэн. — Только подумай, что скажут люди? Нет, я запрещаю!

Руки ее дрожали, на глазах заблестели слезы. Кейдер. Кейдер.

— Меня приняли на работу, мама, и я не собираюсь от нее отказываться. Извини, папа, но я не хочу есть, — сказал он, поднимаясь из-за стола и поспешно направляясь к двери.

Бетт вскочила и опрокинула на скатерть стакан с водой. Готовая вот-вот расплакаться, она бросилась вслед за Кевином.

— Что же мне теперь делать с этим мясом? — нервно спросила Ирэн.

Кейдер Хэррис вернулся в город. «Кейдер Хэррис», — снова и снова повторяла она.

— То, что ты всегда делаешь с мясом, приготовленным по рецепту тетушки Матильды. Отдай его кошке, — ядовито заметил Артур.

Когда все ушли, Ирэн еще долго в одиночестве сидела за столом, обдумывая слова Артура. Кевин собирается работать на Кейдера Хэрриса. На своего отца. Она устало потерла пульсирующие виски. Что подумал Кейдер, когда Кевин появился у него в магазине? И главное, что он почувствовал, когда увидел его? Несомненно, он узнал свои черты, взглянув на мальчика. Ей нужно быть осторожной и не сказать лишнего в присутствии Кевина или Артура. Невозможно представить последствия, если что-то станет известно после стольких лет. Кевин считал себя сыном Артура, в свидетельстве о рождении он записан как Кевин Хейден Томас. На какую-то долю секунды ее охватил страх. Кейдер же не станет заявлять о своем отцовстве, не так ли? О Боже, а что подумал мальчик, когда увидел Кейдера Хэрриса? Какое впечатление тот произвел на него? Понравился ли ему? Не заметил ли Кевин их внешнего сходства? Ей нужно что-то предпринять, составить какой-то план действий. Надо умолять Кейдера не раскрывать их тайну. Папа? Нет, сейчас она не станет обращаться к нему.

Ирэн взглянула на кружевную скатерть, а затем на строгое платье, которое было на ней. Уличные туфли на низком каблуке. Старомодно одетая женщина… Как она могла позволить себе стать такой? Это все из-за Артура, только из-за него. Артур тоже одевался безвкусно. А выглядел… Лысеющий, невысокого роста, полноватый мужчина сорока двух лет. Если бы она побрызгала на себя бальзамирующим составом и чуть взбила волосы, он бы был на седьмом небе. И ради чего? У него всегда такие холодные руки. Это его клиенты сделали его руки холодными. У Кейда руки всегда были теплыми, потом горячими, потом ищущими и, наконец, побеждающими.

Ирэн потянулась к боковому шкафчику и достала помятую пачку сигарет. Закурив, она сделала несколько долгих затяжек, глубоко вдыхая дым.

Прошло восемнадцать лет с тех пор, как она в последний раз видела Кейдера Хэрриса. Для некоторых это целая вечность. Куда ушли все эти годы? Чего она достигла? Она просто существовала. Ирэн сломала сигарету и тут же зажгла новую. Просто существовала, ожидая возвращения Кейдера, мечтая о том, как счастливо они будут жить вместе. В своих фантазиях она представляла, как Кейдер, познакомившись с Кевином, бросится к ней и заключит в объятия. Сначала он поблагодарит ее за то, что она подарила ему такого замечательного сына, а затем скажет, что он ее любил и продолжает любить, что именно потому и вернулся в этот город, что не может больше жить без нее и сына. Артур… Артуру всегда удавалось вторгаться в ее фантазии и все портить. И все же она решилась бы и рассказала Артуру, что Кевин — сын Кейдера, хотя понимала, что сделает мужу очень больно. Артур искренне любил Кевина, и мальчик отвечал ему тем же. Артур был отцом Кевина, и с этим ничего нельзя было поделать. Артур всегда казался довольным своей жизнью. У него были любящий сын, милая дочь, прекрасная жена, а также работа, которая не давала ему скучать. А что имела она? Ей оставались воспитанный сын, капризная дочь, далекий от совершенства муж, от которого постоянно исходил запах бальзамирующего состава, а также вечеринки и приемы. Но этого недостаточно. «Я хочу большего. Я заслужила большего, — поморщившись, она заметила, что стряхивает пепел прямо в кофейную чашку. — Ну и ну, пепел в старинном хейденовском фарфоре…» Но какое теперь это имеет значение? Ирэн закурила еще одну сигарету, выпустила красивое колечко дыма и засмеялась. Она знала, что ей нужно. Ей нужно, чтобы Кейдер занялся с ней любовью всеми мыслимыми и немыслимыми способами: спереди, сзади, сбоку, вверх ногами. На пляже, на куче листьев. Где угодно, когда угодно, как угодно. Уже давно она не получала удовлетворения от любви, а сейчас одни лишь мысли о Кейдере Хэррисе возбудили ее.

Такие чувства она испытывала девятнадцать лет назад, но тогда ей не была необходимости фантазировать. Кейдер тогда был рядом и всегда хотел любить ее. Улыбка блуждала у нее на губах. Как хорошо она помнила тот день, когда впервые обратила внимание на Кейдера! Это случилось в школьной столовой, она тогда училась в выпускном классе. В столовую вошла Санни Уотерс и села за один из столиков. Кейдер Хэррис в это время проходил мимо Ирэн, неся в руках поднос. Ирэн сидела за столом, и ее глаза оказались на уровне застежки его брюк. Как только Кейдер увидел Санни, в этом месте сразу же появилась выпуклость. Именно в тот момент Ирэн твердо решила, что добьется, чтобы Кейдер так же реагировал на нее.

Ирэн Хейден откинулась на спинку плетеного кресла, сжав пальцами сигарету. Она снова представляла себя восемнадцатилетней девочкой, участницей команды болельщиков, поддерживающей команду Кейдера Хэрриса, игравшую на изумрудно-зеленом поле школьного стадиона.

— Ирэн, ты сегодня чересчур возбуждена, — недовольно заметила тогда Марша Тейлор. — Выскакиваешь со своими криками впереди всех, не слушаешь команд. Ты что, не можешь скандировать вместе со всеми?

— Осталось пять минут до конца первого тайма, — ответила Ирэн, покрутив шапочкой с помпоном перед носом Марши.

Ее глаза сверкали от возбуждения. Она должна выполнить то, что задумала. Еще до наступления вечера суперзвезда Хэррис будет приручен и станет выполнять все ее желания.

— Мне не нравится блеск твоих глаз, Ирэн. Что ты задумала? — потребовала ответа Марша, внимательно следя за игроками на зеленом ковре поля.

— Я решила, что мне нужен Кейдер Хэррис, и сегодня же после игры он будет моим, — высокомерно заявила Ирэн.

— Ха! Этого хотят все девочки школы. А кроме того, у Кейдера уже есть девушка и он постоянно с ней встречается. Санди Уотерс. Неужели ты не заметила? — резко оборвала ее Марша.

— Конечно, заметила. Это всем известно. Она ему нужна только для одного, и тебе это хорошо известно. Мне это тоже известно, как и всем в школе. Я получу его вот так, — Ирэн щелкнула пальцами.

Марша внимательно посмотрела на Ирэн, понимая, что та не шутит. Бедная Санни, она не сможет противостоять Ирэн Хейден.

— И что же ты собираешься с ним делать, когда добьешься своего?

— Что я собираюсь с ним делать?

— Вот именно. Кейдер уже не мальчик. Я имею в виду, что ему недостаточно будет просто держаться за твою белую ручку.

— Ну что ж, — усмехнулась Ирэн. — После того как его включили в число кандидатов в сборную страны, он стал настоящим лакомым кусочком. Возможно, я разрешу ему поцеловать меня.

Марша рассмеялась, заметив рассеянный взгляд Ирэн. Ей вдруг захотелось, чтобы эта самоуверенная девчонка, живущая в недосягаемой башне из слоновой кости, испытала шок. Пусть получит!

— Что же, по-твоему, он станет целовать? Твои губы или еще кое-что? Ирэн, я почему-то не могу себе представить, как ты будешь раздвигать свои ножки. Для меня всегда оставалось загадкой, как ты надеваешь трусики…

— Марша Тейлор, как тебе не стыдно!

Боже мой, неужели Кейдер Хэррис ждет от нее такого? Неужели прилипала Санни Уотерс позволяет ему это… О, Боже!

— А что я особенного сказала? — засмеялась Марша. — Мальчикам это нравится. Тебе придется с этим смириться. Ты же принимаешь душ вместе с другими девочками после занятий в спортзале и не раз слышала, что они говорят. Кейду Хэррису от тебя и остальных нужно только одно.

— Фу, Марша! Он будет относиться ко мне с уважением, как и все мальчики. А если нет, то я скажу папе и он вышвырнет его из команды. Я не такая шлюха, как Санни Уотерс.

— Почему ты решила, что Санни Уотерс шлюха? Не бросайся такими словами, Ирэн. Она мне нравится и Джулии тоже. А тебе не нравится только потому, что Кейд ухаживает за ней.

— Она спит с ним, — презрительно заметила Ирэн.

— Ты тоже будешь спать с Кейдом, если начнешь встречаться с ним, — захихикала Марша. — И что тогда скажет твой папочка?

— Замолчи, Марша! Я никогда бы этого не позволила. Неужели ты сама такое позволяешь? — с любопытством поинтересовалась она.

Марша и Джулия Уилсон обменялись взглядами и поспешно покинули Ирэн, которой стало не по себе. Нет, она не смогла бы… Она не будет…

Возможность поговорить с Кейдером Хэррисом появилась во время перерыва между таймами, когда она намеренно высоко подбросила свою шапочку с помпоном, заранее рассчитав, куда та упадет. Ирэн рассмеялась, щеки ее вспыхнули, и она бросилась на поле, чтобы поднять шапочку. Остановившись около Кейда, она прошептала:

— Ты великолепно играешь! Если забьешь еще один гол, я разрешу пригласить меня в «Шримп Боут» после игры.

Кейдер заморгал, думая, что ослышался. Дочь старика Хейдена назначает ему свидание! Конечно, во многом здесь сыграли свою роль его успехи на футбольном поле. Теперь он может узнать, как живут богачи. Ирэн Хейден просит его, Кейдера Хэрриса, о свидании! Почему, черт возьми, она так облизывает губы? Он почувствовал себя неловко при мысли о том, что не особенно рвется встречаться с ней и что у него недостаточно денег, чтобы вести ее в «Шримп Боут». А кроме того, он уже обещал Санни сходить с ней на последний сеанс в кино. Он поднял голову и прищурился:

— Это будет зависеть от того, как я буду себя чувствовать после игры.

— Устанешь? Я думала, что ты никогда не устаешь, — заворковала Ирэн.

Если у нее сейчас ничего не получится и Кейдер не пообещает с ней встретиться, Марша расскажет всей школе, что Кейдер Хэррис отверг Ирэн Хейден и предпочел ей Санни Уотерс.

— Извини, футболист, — холодно заметила Ирэн. — Ты должен ответить сейчас, потому что меня приглашали и другие мальчики, но я решила выбрать тебя, потому что ты звезда и все прочее…

— Хорошо, — усмехнулся он. — Ты сказала, что я должен забить один гол?

— Мне бы хотелось два, но один — тоже неплохо, — Ирэн явно кокетничала.

— Согласен. Встретимся у ворот после того, как я приму душ.

Ирэн, пританцовывая, направилась к остальным болельщикам, самодовольно улыбаясь.

— Кейдер Хэррис пригласил меня в «Шримп Боут» после игры. Я же говорила вам, что смогу заставить его бросить эту шлюху! С этого момента Кейдер Хэррис принадлежит мне. И передайте это всем остальным девчонкам. Пусть держатся от него подальше. Он мой!

— И что же ты собираешься с ним делать? Я тебя уже спрашивала, но тогда это были только разговоры. А сейчас, когда он уже твой, я хотела бы знать, что ты будешь делать с этим здоровяком, которого можно уже назвать мужчиной? Ведь ты только маленькая девочка с Юга в кружевной нижней юбочке. А кроме того, ты из семьи Хейденов.

Ирэн смотрела на Маршу, ненавидя ее за эти слова.

— Поиграю с ним, пока мне не надоест, Вот что я собираюсь с ним делать. А когда надоест, брошу его, но я все равно останусь девственницей — в отличие от вас всех. Хейдены никогда не позволяют позорить свое имя. Не забывай этого, Марша Тейлор.

— Лишь потому, что им не приходилось встречаться с такими, как Кейдер Хэррис. Не будь такой самоуверенной! Мама рассказывала мне, что твой отец регулярно посещает бордель тетушки Кледи. Так что не задирай нос.

— Я имела в виду женщин из рода Хейденов. Кейдер пообещал мне забить два гола. Что ты об этом скажешь? — Ирэн попыталась сменить тему разговора.

— Я скажу только, что он такой же сумасшедший, как и ты, — Марша скорчила недовольную гримасу.

Кейд сдержал слово. Он забил первый гол в первые десять минут второго тайма, а второй за пять минут до финала. Каждый раз, когда он посылал кожаный мяч в ворота, он оглядывался на трибуны кричащих и прыгающих болельщиков и смеялся.

После второго гола Ирэн была вне себя от радости, смеялась и кокетничала перед девчонками, понимая, что каждая из них пожертвовала бы своей невинностью, если она у них осталась, ради вечера с Кейдом Хэррисом.

Марша едва удержала Джулию от желания придушить Ирэн, когда та с гордым видом направилась к скамейке Санни Уотерс и остановилась поговорить с одной из подруг, которая сидела через два места от Санни.

— После игры я собираюсь в «Шримп Боут» с Кейдером Хэррисом, поэтому не жди меня.

Марша видела, как руки Санни сжались в кулаки, даже костяшки пальцев побелели. Лицо ее побледнело. Санни стоило большого труда дождаться конца игры. Все видели, как, опустив плечи, она покинула стадион.

— Надеюсь, ты подцепишь какую-нибудь гадость, Ирэн Хейден, — прошипела Марша.

Ирэн пропустила ее слова мимо ушей. Она не сводила глаз с поля и с игрока под номером четырнадцать, который тоже смотрел на нее. Кейдер Хэррис принадлежал ей. Она одержала победу — как и он, выигравший этот матч, защищая честь средней школы имени Джэты Хейдена. Он принадлежит ей. Насколько она представляла себе их дальнейшие отношения, единственной проблемой мог стать ее отец, но если она захочет, то сможет и его обвести вокруг пальца. И все же придется встречаться украдкой. Впрочем, это так интересно… Свидание с Кейдером Хэррисом и два забитых гола! О чем еще можно мечтать? Завтра все девочки в городе будут знать, что Кейдер Хэррис — ее парень, а Санни Уотерс осталась с носом. Ирэн снова засмеялась и помахала своей шапочкой с помпоном.

Она ждала Кейдера у ворот, намеренно оставшись в костюме болельщицы. Ей хотелось, чтобы Кейдер Хэррис увидел, какие у нее стройные ножки. Мальчикам всегда нравилось рассматривать ножки девочек. А у нее ноги красивые, и тут уж не убавить, не прибавить.

— Эй, Кейдер, я здесь! — крикнула Ирэн.

Он приближался к ней неторопливой походкой. Не похоже, чтобы он спешил на свидание. По пути он остановился и поговорил с каким-то мальчиком, затем с девочкой, а потом с кем-то из родителей. Улыбка не сходила с его лица, он с радостью принимал восхищение товарищей.

Ирэн понравилось, как он выглядел и как рассматривал ее короткую красную юбочку и загорелые ноги. Когда Кейдер взял ее за руку, голос его звучал низко и хрипловато:

— Я сдержал свое обещание, а что ты обещаешь мне?

— Я же тебе сказала, Кейд. Пойду с тобой в «Шримп Боут». Я тебе обещала только это, — ответила Ирэн, нервничая.

Кейдер Хэррис прислонился к столбу, сложив сильные руки на груди.

— Может быть, — протянул он. — Но нам лучше все выяснить, прежде чем мы отправимся в «Шримп Боут» и я стану тратить на тебя деньги. Тренер сказал, что все игроки должны возвращаться к десяти вечера. Но сегодня из-за игры нам разрешили придти в полдвенадцатого, — он многозначительно посмотрел на часы. — Сейчас девять двадцать. Думаю, ты сможешь поесть быстро, потому что меня интересует совсем другое. Решай сама, идти со мной или нет. Я не стану тратить деньги на девчонку, если не получу от нее ничего взамен.

Ирэн притворилась, что не поняла, о чем он говорит. Если она сейчас откажет ему, то завтра утром станет посмешищем всей школы. Она посмотрела на Кейдера, и вдруг ей стало безразлично, что будет дальше. Ей очень хотелось пойти с Кейдером Хэррисом в «Шримп Боут», чтобы все девчонки, а особенно Джулия и Марша, умирали от зависти. Что из того, если он засунет руку ей под свитер и дотронется до ее груди или если поцелует в губы? Кто об этом узнает? Сердце ее бешено заколотилось, она вспомнила все, что рассказывали о Санни Уотерс. Конечно, не сама Санни распространяла эти слухи. Значит, это делал Кейдер. Должно быть, он хвалился перед другими мальчишками и… О Боже, неужели он станет болтать и о ней? Она заставит его молчать, пригрозив, что отец вышвырнет его из команды.

— Кейдер Хэррис, — высокомерно заявила она, — я совсем не просила платить за меня в «Шримп Боут». Я только сказала, что позволю пригласить меня. Я собиралась сама платить за себя. Ради Бога, за кого ты меня принимаешь?

Деньги у нее были. Она закажет себе вишневый пунш и больше ничего, а потом притворится, что у нее от волнения разболелся живот.

Кейдер замолчал на некоторое время.

— Я прекрасно знаю, какая ты девочка, но и ты прекрасно знаешь, что я за парень. Ты хочешь, чтобы тебя увидели со мной, чтобы ты могла похвастаться перед подружками. Мою репутацию это тоже не испортит. Ты хочешь чего-то от меня, а я — от тебя. Все очень просто. Так мы договорились? — усмехнулся он, приблизившись и коснувшись пальцами ее щеки.

Ирэн сглотнула подступивший к горлу комок, поняв в этот момент, что сделает все, что пожелает Кейдер Хэррис. И он тоже это понял.

— Хорошо, Ирэн Хейден. Теперь ты моя девушка. Я отдам тебе мой спортивный свитер, а ты мне свое колечко.

Ирэн сняла кольцо с пальца прежде, чем он успел договорить, и с восторгом надела на себя его ярко-красный свитер. Теперь Кейдер действительно принадлежал ей. И все будут об этом знать, а доказательство — этот свитер. Теперь она не станет заказывать вишневый пунш, а будет есть вместе с Кейдером креветки. Кейдер — ее парень и будет платить за нее, а за это ей придется отдаться лучшему парню в Хейдене.

Появление Ирэн в «Шримп Боуте» прошло так, как она и мечтала. Все девочки с завистью уставились на нее. Мальчики тоже смотрели совсем иначе, чем раньше. И это все происходило наяву.

Ирэн наблюдала, как Кейдер с жадностью поглощал креветки, в то время как она лениво ковыряла вилкой сочные кусочки. Боже мой, похоже, он совсем не жевал, а просто глотал их. Чем скорее он закончит, тем быстрее они уйдут отсюда.

— Возьми и мои креветки, Кейдер, я не смогу их доесть, — поспешно предложила она.

— У меня есть более интересное предложение, — засмеялся Кейдер. — Давай заберем их и съедим в машине. Мы поедем на твоей машине с откидным верхом, не так ли? — в голосе его прозвучала легкая зависть, когда он бросил взгляд в сторону новенького, сверкающего и очень удобного «форда-ферлейна».

— Как хочешь. Сядешь за руль? Папа подарил мне ее на день рождения. Я проехала на ней всего сто пятьдесят миль, — пробормотала Ирэн.

— Конечно. Садись в машину, — ответил Кейдер, беря предложенные ключи. Он даже не открыл дверцу для Ирэн.

— Куда мы поедем, Кейд? — спросила Ирэн, вглядываясь в его решительное волевое лицо, когда он вывел автомобиль на трассу.

— Как насчет пляжа Джэта Бич? Там мы сможем посмотреть гонки субмарин! — крикнул Кейд, увеличивая скорость.

— Почему бы не поехать туда, где ты не был с другими девочками? В такое место, которое стало бы только нашим? — в голосе ее звучали слезы.

Кейдер снизил скорость и взглянул на нее:

— В твоем районе города или в моем?

— Думаю, нам нужно остаться на этой стороне, потому что мою машину могут заметить… Я имею в виду, что… Там, где ты живешь… Ну, а вообще, мне все равно, — вдруг заявила она. — Ты за рулем, поезжай туда, где тебе нравится.

Кейдер засмеялся и нажал на газ. Желтый автомобиль рванул вперед по трассе, а затем свернул. Ветер трепал волосы Ирэн, ее охватило радостное чувство. Она не могла дождаться, когда автомобиль остановится. Она хотела Кейдера Хэрриса. И поняла, что уже не испытывает никакого страха.

Когда Кейдер вывел машину на проселочную дорогу, их окружала темнота. У нее вырвался глубокий вздох. Прежде чем выключить фары, Кейдер взглянул на часы:

— В нашем распоряжении ровно шестьдесят две минуты.

Как только он выключил мотор, она мгновенно оказалась в его объятиях. Он впился в ее губы, а его руки тем временем нетерпеливо искали ее грудь.

Кейдер крепко прижал ее к себе. От него исходил легкий запах дезодоранта, и, хотя объятия были крепкими и немного грубоватыми, губы казались мягкими и нежными.

Его руки ласкали ее волосы, шею. Это совсем не походило на неумелые действия других мальчиков, которые пытались соблазнить ее. Кейдер обращался с нею уверенно, как настоящий мужчина, как киногерой.

Ирэн думала, что сможет очаровать его и подчинить своим желаниям, пофлиртовать, довести до исступления, до крайнего возбуждения, но все же заставит уважать свою девственность. Но когда он коснулся ее губами, когда его язык проник в ее рот, когда его руки стали неторопливо ласкать ее грудь, вся ее выдержка словно испарилась.

Ирэн никогда не испытывала ничего подобного. Она и раньше позволяла мальчикам целовать себя, а если они ей нравились, то разрешала дотрагиваться до груди, но никогда, никогда ей не хотелось, чтобы мальчик расстегнул ее блузку, бюстгальтер и ласкал губами ее соски. А сейчас с Кейдером Хэррисом ей хотелось этого больше всего на свете.

Ее пальцы нетерпеливо пробежали по пуговицам блузки. Не испытывая никакого стыда, она торопливо расстегнула крючки бюстгальтера и сорвала его.

Он откликался на ее желания, позволяя взять инициативу в свои руки, самой определить границы дозволенного. Она застонала, почувствовав прикосновение его пальцев внизу живота, и услышала его страстные стоны, когда он наклонил голову, коснулся губами ее нежных розовых гребешков и воспламенил огонь между ее бедер.

Так же легко, как с блузкой и бюстгальтером, она рассталась с юбкой и трусиками. Ирэн даже не задумывалась над тем, что делает. Ее охватило желание быть совершенно обнаженной рядом с Кейдером Хэррисом. Ей хотелось, чтобы он ласкал не только ее грудь, но и все ее тело.

Там, на переднем сиденье ее «форда-ферлейна», это и произошло. И когда Кейдер, охваченный дрожью, проник в темную глубину ее тела, она почти не почувствовала мгновенной резкой боли, а только слышала, как он снова и снова произносил ее имя.

Время возвращения для Кейдера давно прошло, а они все любили и ласкали друг друга. Прохладный ветер ранней октябрьской ночи освежал их горячие обнаженные тела. Ирэн напрочь забыла о своей решимости сохранить девственность до замужества, о том, что принадлежит к клану Хейденов, одному из самых привилегированных в городе, а семья Кейдера живет в бедном районе. Она забыла даже о том, что сама бросила ему вызов и проиграла. Ирэн помнила только о Кейдере, его губах, его руках, о том, как он шептал ее имя. Впервые в жизни Ирэн Хейден любила кого-то больше, чем себя.

Неопытность не лишила ее изобретательности. Когда между ними снова вспыхнула страсть, она заставила его сесть, а сама села верхом на его колени. Его руки ласкали ее ягодицы, а она старалась, чтобы он проникал в нее как можно глубже. Ее сильные бедра двигались медленно и волнообразно. А когда его губы отыскали ее грудь, она выкрикнула его имя, и ветер подхватил его и понес над верхушками деревьев. Ирэн Хейден познала страсть, удовлетворение и любовь. Ирэн Хейден нашла Кейдера Хэрриса.

* * *

Дульчи вошла в столовую и повторила свой вопрос, прежде чем Ирэн смогла освободиться от воспоминаний о том вечере.

— Это все на сегодня? Я могу идти домой?

Отвечая, Ирэн ощущала возбуждение. Кейдер Хэррис вернулся в город. Может, он вернулся ради нее? Может, он все еще любит ее? Когда она взглянула на пустующее место Кевина за столом, грудь ее сдавила тяжесть. Она с трудом проглотила комок, подступивший к горлу, ощущая страх. По собственному опыту Ирэн Хейден знала, что Кейдер Хэррис всегда добивался того, чего хотел.

* * *

Прошло уже несколько часов после того, как Дульчи убрала наполовину съеденный обед, а Бетани все продолжала взволнованно ходить по своей роскошно убранной комнате. Она крепко сжимала руки, чтобы унять их дрожь. Гнев не утихал. Как мог Кевин так поступить с ней? Как мог он принять предложение этого ужасного Кейдера Хэрриса? Неужели он будет каждый день работать с Джуди Эванс?

Джуди Эванс. Она положила глаз на Кевина еще с детского сада. Но Кевин нужен ей самой! Она не может отдать его Джуди, он принадлежит ей, Бетт, его сестре, и никто, никто во всем мире не может отнять его у нее. Ни Джуди, ни Кейдер Хэррис, ни Тьюлейн — никто и ничто!

Она остановилась перед зеркалом в простенке между окнами и стала изучать свое отражение. Медленно, словно боясь чего-то, Бетт расстегнула халат и увидела в зеркале свое обнаженное тело. Она пристально рассматривала угловатую тонкую фигурку. Ну почему у нее такая светлая кожа с веснушками? Почему она, Бетт, не может быть загорелой, как другие девочки, как Джуди Эванс? Несмотря на все попытки, кожа ее оставалась белой, как живот у рыбы, за исключением ярко-рыжих волос там, где сходятся бедра. И даже они казались бледными и выцветшими. Ей часто приходилось видеть Джуди в душевой после занятий в спортзале, волосы на лобке у нее были густыми, блестящими и черными.

Бетт взяла в ладони свои небольшие груди, переживая из-за того, что они не такие полные и зрелые, как у Джуди Эванс. Внезапно она рывком запахнула полы халата, чтобы не видеть в зеркале собственной наготы. А почему она должна быть похожа на Джуди? У нее совсем другой тип. На свете очень много красивых женщин, у которых маленькие груди и белая кожа, благоразумно подумала она, вспомнив обо всех тех журналах, которые они смотрели с Кевином. Папа прятал их на дне письменного стола. У многих девушек из того журнала тоже была молочно-белая кожа. Кевин даже как-то показал на одну из них и сказал, что когда Бетт вырастет, она станет похожа на нее. Она вспомнила, как изучающе рассматривала эту страницу, с каким удовлетворением отметила про себя, что у той девушки была худощавая, стройная фигура, длинные чувственные бедра, высокая упругая грудь. У некоторых груди свисали до самой талии.

Бетт тогда спросила Кевина, считает ли он эту девушку красивой.

— Ха, конечно, Бетт! Если бы она не была красивой, ее фотографию не поместили бы в этом журнале.

Это было несколько лет назад. Мысли Бетт вернулись в настоящее. С тех пор они просматривали еще много журналов. Когда оставались дома одни, изучали и рассматривали тела друг друга с детской невинностью.

Однажды, вскоре после того как Кевину исполнилось тринадцать, Бетт предложила снова заглянуть в журналы, которые хранились в столе отца. Уже несколько месяцев, как они не ходили в спальню мамы. Кевин неловко взглянул на Бетт и отвел взгляд.

— Давай не будем, Бетт. Это занятие для маленьких детей. Лучше забыть об этом.

Брат чувствовал себя смущенным, Бетт поняла это и была озадачена.

— Неужели ты все забыл, Кевин? — помрачнела она.

— Да, сестренка, совершенно забыл, — и он оборвал разговор, уткнувшись в книгу, которую читал.

Но Бетт видела, что он только делает вид, что не замечает ее. Она смотрела на него глазами, полными слез. Пусть Кевин говорит, что совершенно забыл, как они проводили время в спальне мамы, но она ни за что не поверит ему. Она понимала, что может разозлить его, если станет настаивать, и поэтому решила больше не возвращаться к этой теме. Но она не сможет этого забыть. Никогда. Как она может забыть своего брата? Ее собственного, принадлежащего только ей, прекрасного брата — Кевина.

* * *

Бетт услышала какие-то звуки за стеной и прежде чем сообразила, что делает, выбежала в зал и постучалась в комнату Кевина. Он что-то пробормотал и открыл дверь. Она услышала щелчок замка. С каких это пор Кевин стал запираться? Хочет отдохнуть от всех или только от нее?

Он стоял перед ней с книгой в руке, Кевин продолжал постоянно заниматься, готовясь к поступлению в Тьюлейнский университет.

— Бетт, если ты пришла, чтобы ссориться и снова дуться на меня, то я не желаю тебя слушать. Я буду работать у мистера Хэрриса, и это окончательно.

— Я совсем не потому к тебе пришла, — начала Бетт, лихорадочно стараясь придумать другую причину. Ей не хотелось, чтобы он прогнал ее из комнаты и чтобы трещина, возникшая в их отношениях, увеличилась. — Я просто хотела сказать, что Лютер Гатри назначил мне свидание. Как думаешь, мама позволит мне пойти?

Изумление, отразившееся на лице Кевина, рассмешило Бетт.

— Бабник? Бабник Гатри назначил тебе свидание? Нет, ты меня разыгрываешь!

— А что, если нет? Неужели я такая уродина, что мне не могут назначить свидание? — раздраженно выпалила она.

— Не делай вид, что не понимаешь меня, сестренка. Конечно, Бабник не против встречаться с такой девушкой. Ты довольно хорошенькая. Но меня удивляет, как ты могла согласиться?

— Я обязательно пойду на свидание, Кевин Томас. Лютер — один из самых красивых мальчиков выпускного класса! — горячо возразила Бетт.

— Да. И один из самых нахальных. Ты не должна даже близко подходить к нему. Этот парень опасен для такого нежного южного цветка, как ты.

— Это неправда! Лютер очень приятный мальчик, и ты не сможешь запретить мне встречаться с ним!

Бетт наслаждалась реакцией Кевина. Да, она нашла верный способ проникнуть к нему в комнату.

— Бетт, послушай меня: я слышал, как девочки жаловались, что у Бабника больше рук, чем у осьминога, и что он может быть очень грубым, если выйдет из себя. Подумай хорошенько и найди себе порядочного парня.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, Кевин Томас. Лютер хороший парень, и он пригласил меня на свидание.

— Послушай, Бетт, его не просто так прозвали Бабником. Он заработал это прозвище не на футбольном поле. Еще в шестом классе ребята застали его в туалете, занимающегося кое-чем. У него мысли только этим и заняты, и моя сестра не будет встречаться с ним! — лицо Кевина покраснело от гнева, уши горели.

— Я не позволю, чтобы мною командовали, Кевин. Почему я должна тебя слушаться? Тебе совершенно безразлично, о чем я думаю! Ты собираешься работать на мистера Хэрриса вместе с этой прилипалой Джуди Эванс.

— Скажи, куда тебя пригласил Бабник? — спросил Кевин, пытаясь перевести разговор на другую тему.

— В кино. В «Данстэне» идет фильм, который я давно хотела посмотреть. С участием Барбары Стрейзанд, — недовольно ответила Бетт.

— Вот что я скажу, Бетт: я сам свожу тебя в кино. Согласна? — умоляюще спросил Кевин.

— О, Кев, ты лучший брат в мире! Ты действительно пойдешь со мной в кино? Когда? — Бетт бросилась к нему и повисла у него на шее, ожидая, что он тоже обнимет ее.

— Как насчет пятницы? Я попрошу машину у папы. Хорошо?

— Отлично! — воскликнула она, еще крепче прижавшись к нему, осознавая, что под халатом у нее ничего нет.

— Ну ладно, а теперь уходи отсюда, — он подтолкнул ее к двери. — Мне еще нужно позаниматься, и я хочу завтра встать пораньше.