— Можете тоже пройти в гостиную и присоединиться к другим соседям, — сказал Шейн и отступил в сторону, давая мистеру Калверту дорогу.

В гостиной, похоже, собралась чуть ли не половина жителей городка. Набрав полную грудь воздуха, Шейн прислушался к гомону голосов, приветствовавших появление в комнате мистера Калверта.

— Я смотрел очередной выпуск передачи о розыске наиболее опасных преступников в Америке — это одна из моих любимых телепередач.

Голос Нэда звучал громче других, и Шейну отчаянно захотелось оказаться где угодно, но подальше от собравшейся в его доме толпы. Нэд жаждал крови, причем прежде всего крови Ли и ее деда, а если повезет, то и Шейна.

— Думаю, он сделал это специально. Могу поклясться, что человек, которого показывали в передаче, очень похож на Гарольда Смита. Я всем говорил, что он опасен. И вообще, что это за фамилия — Смит? Такой фамилией, как правило, пользуются только те, кому приходится скрываться.

Шейн попытался внести хоть немного здравого смысла в развитие событий:

— У человека просто может быть такая фамилия. Думаю, наша библиотекарь, Роуз Смит, не согласилась с тем, что ты сказал. — Похоже, Нэд Шиплок так взбудоражил эту толпу, что вряд ли удастся убедить их мыслить рационально. Шейн стоял в дверях и смотрел на соседей, которые обычно были приветливыми и дружелюбными.

— Роуз — другое дело. Она не вынашивает замыслов нарушить покой этого города. Думаю, следует потребовать, чтобы полиция разобралась, кто такой этот Гарольд Смит или как там его зовут на самом деле.

Призыв Нэда, подхваченный несколькими его сторонниками, вынудил Шейна броситься в гущу толпы. Он поднял руку, призывая к тишине. А он понадеялся, что ему не доведется познать на собственном опыте, каково находиться между разъяренной толпой и намеченной для расправы жертвой.

— Прошу вашего внимания!

Шум только усилился, и Шейн не знал, что предпринять. В медицинском институте не обучали тому, как управлять толпой. Он поднес два пальца ко рту и пронзительно свистнул. Все притихли и уставились на своего мэра, словно у него выросла вторая голова.

— Спасибо, — поспешил воспользоваться моментом Шейн. — Я думаю, нам нужно подойти к этому вопросу с благоразумной, рациональной...

— Какое еще благоразумие, когда речь идет об этом человеке?! — прервал его Нэд, ткнув указательным пальцем в сторону выходящего на улицу окна. — Он представляет угрозу для общества, и, пока не случилось что-нибудь ужасное, нужно заставить его покинуть наш город. Сначала по его вине во всем городе отключили свет, в следующий раз он устроит какое-нибудь настоящее несчастье, так, что ли?

Несколько человек согласно закивали. К счастью, большинство ждали, что скажет Шейн, ожидая от него решения этой проблемы.

— Вы не можете заставить людей уехать из Шейди-Оукс. Это Америка.

— Ага, мы все знаем, почему ты не хочешь, чтобы они уехали. У тебя шашни с миссис Тейлор. Я видел, что вы вдвоем шли через улицу после того, как погас свет. По-моему, вы неплохо поладили.

— Меня не интересует твое мнение, — процедил Шейн, угрожающе глядя на Нэда. Он был призван лечить людей, но сейчас ему очень хотелось хорошим ударом вправить мозги Нэду, и он подозревал, что получил бы от этого огромное удовольствие.

— Шейн, ты должен признать, что с их приездом начались разные неприятности. — Между Шейном и Нэдом вклинился мистер Калверт. Он поднял вверх палец. — Сначала была напугана Бетси, потом возник пожар, а теперь отключился свет. А ведь они не прожили здесь и двух месяцев. Это своеобразный рекорд.

— Никто не пострадал.

— Извините, — Нэд выдвинулся из-за мистера Калверта, — а как насчет моей дочери? Она так перепугалась.

Единственной причиной нескончаемого испуга Бетси могло быть только то, что ее отцом являлся Нэд, но Шейн воздержался от этого замечания. Нэд стоял очень близко, выпятив похожий на мяч живот, и Шейн живо представил себе, как бьет в этот живот кулаком. Заманчивая картина все еще стояла перед его глазами, когда он вдруг понял, что Нэд снова заводит толпу.

Шейн отступил на шаг.

— Думаю, всем нужно разойтись по домам и успокоиться, — попытался он угомонить соседей.

— Что ты собираешься предпринять? — требовательно спросил Нэд, снова появившись перед ним. — В конце концов, ты мэр города. Тебя выбрали, так сделай что-нибудь.

У Шейна свело мышцы живота. Он знал, что стоит ему заговорить и он скажет такое, о чем будет потом жалеть. Он сжал губы и устремил на Нэда долгий презрительный взгляд. В этой ситуации могла выручить только дипломатия. Досадно, но и этому не обучали в медицинском институте.

— Я думаю, Шейн прав. Следует разойтись по домам. Уверен, что, если мы дадим ему время подумать, он примет решение, которое устроит большинство из нас, — предложил мистер Калверт.

Шейн был благодарен ему за своевременную поддержку. Он хотел, чтобы все покинули его дом, прежде чем Ли прознает об импровизированном собрании в его гостиной.

— Хорошо. Дадим ему неделю на принятие решения, — сказал Нэд, направляясь к выходу.

В воздухе повисло недосказанное «...в противном случае». Шейн знал, что Нэд не успокоится, пока не добьется своего, причем это совсем не означало, что непременно угомонятся все другие соседи. Идея изгнать из города неблагополучную семью многим пришлась по душе. Нэд же совсем распоясался.

Постепенно гостиная опустела, с Шейном остался лишь мистер Калверт.

— Ты ведь знаешь, что Нэд не будет ждать неделю, — сказал старик.

— Он никогда не отличался терпением.

— Верно. Но я постараюсь удержать его, чтобы он дал тебе время что-то решить.

— Занять бы Нэда работой... — Шейн почесал затылок.

— Да, должен признать, когда ему приходилось каждый день ходить на работу, было намного спокойнее.

— Может быть, если бы Нэд победил на выборах и стал мэром, он не создавал бы столько проблем? Он терпеть меня не может с тех пор, как проиграл.

Мистер Калверт фыркнул.

— Сам-то ты веришь в это? Если бы он выиграл, было бы еще хуже. Нэду нравится манипулировать делами и людьми. Если бы мы дали ему хоть какую-то власть, то имели бы сейчас тирана на шее, и где бы тогда была твоя миссис Тейлор?

Шейну понравилось словосочетание «твоя миссис Тейлор».

— Наверняка ее выдворили бы из города в первую же неделю. Слава Богу, мы живем в двадцатом веке. — Шейн заставил себя расслабиться. Все будет в порядке, когда люди успокоятся. Нужно только выждать немного, когда жители будут способны прислушаться к разумным доводам. В конце концов, они ведь выбрали мэром его, а не Нэда. — Хотите кофе? Вы так и не сказали мне вчера, о чем хотели поговорить со мной, — напомнил Шейн, направляясь в кухню.

— Не нужно кофе. Я и так уже возбужден. Это касается твоей матери.

Шейн настороженно повернулся к соседу:

— В чем проблема? — Он думал, что мистер Калверт будет говорить с ним о Нэде или о Тейлорах.

— Вчера она сняла со счета крупную сумму, а поскольку на счете указано и твое имя, я подумал, что тебе следует знать об этом.

— Сколько?

— Десять тысяч.

— Уверен, что у нее были на то причины, но спасибо, что предупредили.

— Еще... мистер Смит был с ней при этом. Может быть, Нэд прав в отношении этого человека и его семьи? Ты не думал об этом, Шейн?

— И вы, мистер Калверт? Не ожидал, что вы станете судить о ком-то, основываясь на том, что болтает Нэд.

— Тебе хоть что-нибудь известно о них? По их собственному признанию, они много ездили с места на место. Что, если они мошенники?

Ошеломленный Шейн не знал, что ответить. Ли — мошенница? Никогда! Вся эта ситуация с каждой минутой становилась все более идиотской, и все из-за Нэда Шиплока.

— Я поговорю с матерью.

Мистер Калверт кивнул, после чего направился к двери и покинул дом.

Шейн понимал, что ему следовало бы проводить пожилого человека до двери хотя бы из приличия, но был так поражен услышанным, что остался на месте. На что его матери понадобились десять тысяч долларов? И если они ей действительно нужны, почему он ничего не знает об этом? Их ведь объединяют не только родственные узы, но и партнерство в больнице. У нее не было от него секретов, или это не так? Приходится признать, что, очевидно, были. Он не хотел думать о другом вопросе, поднятом мистером Калвертом. Должно быть простое объяснение того, зачем матери понадобились деньги, и это никак не может быть связано с живущей напротив семьей. Шейн, заторопившись в спальню, начал на ходу стягивать рубашку. Нужно поехать на работу и там переговорить с матерью.

В комнате взгляд Шейна остановился на кровати, на которой накануне вечером он чуть не овладел Ли. Он попытался убедить себя, что она не более чем случайная партнерша, но безуспешно, потому что все, что происходило между ними, нельзя было назвать случайным. Оно было захватывающим, ошеломляющим, эмоционально насыщенным. И это беспокоило его. Он не хотел осложнять их отношения эмоциями. У него уже был такой опыт, и этого достаточно.

Однако он не мог оторвать взгляд от смятых простыней. Ее запах все еще оставался в комнате. Накануне, когда он лег спать, этот запах был более ощутимым и напоминал ему, как он целовал ее, прижимал к себе. Воспоминания об испытанных ощущениях возбудили его. Пришлось принять холодный душ, перед уходом на работу.

— Моя мать хочет отправиться на целый месяц в круиз с твоим дедом! — Шейн мерил шагами кухню Ли; — Ведь ей шестьдесят шесть лет!

- И?

Шейн остановился и повернулся к Ли:

— И она слишком стара для таких поступков.

Ли изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Она знала, что ее выдают веселые искорки в глазах.

— Каких поступков?

— Мы же говорим о моей матери!

— И о моем деде. Что ты имеешь в виду?

— Похоже, они занимаются не только тем, что держатся за руки и любуются закатом.

— Хотелось бы надеяться, что еще и чем-то другим.

— Они собираются жить в одной каюте. А ведь они даже не женаты.

Ли не смогла сдержаться, и, хотя Шейн смотрел на нее, уголки ее губ поползли вверх. Она прикрыла их рукой, но он успел заметить усмешку и еще сильнее нахмурил брови.

— Известны случаи, когда люди занимаются любовью, не вступая в брак. Или напомнить тебе, что мы с тобой едва не сделали?

— Она знает его всего семь недель.

— И что?

— Это недостаточный срок.

— А какой срок достаточный?

— Может быть, семь месяцев. Может быть, дольше.

— Если бы мы с тобой это сделали после семи недель знакомства, то все было бы нормально, почему же твоей матери нельзя?

— Это не одно и то же. Она...

— Серьезная, а я нет.

— Это не то, что я хотел сказать.

— Она твоя мать.

Шейн проигнорировал ее саркастическое замечание и снова зашагал взад-вперед.

— Она не учитывает скандальности этого шага.

— А ты учитываешь? Ты забыл, что наши имена были упомянуты в газете в связи с самым популярным в Шейди-Оукс местом встречи подростков?

— Она никогда не делала ничего подобного. В этом городе она опора общества.

— И она твоя мать.

Он резко обернулся, в очередной раз наградив ее холодным взглядом.

— Не думаю, что ты понимаешь всю серьезность ситуации.

Ли подошла и положила руки на его плечи.

— Думаю, что это ты не понимаешь, Шейн. Твоя мать — взрослая женщина, и она вольна поступать так, как хочется ей, а не тебе. Твой отец умер восемь лет назад. Полагаю, твоя мать готова завязать новые отношения.

- Но круиз на месяц?!

— Звучит божественно. И честно говоря, пока не будет деда, может быть, в городе поутихнут страсти вокруг нас. — Напрягшиеся мышцы его плеч расслабились под ее пальцами. — Может, перекусишь, прежде чем заниматься дельтапланом с Джоуи?

— Секунду.

Когда он наклонился к ее губам, Ли почудилось, что его глаза запылали огнем. Она позволила ему коснуться ее губ и тут же отпрянула:

— Что подумают в городе? Ты же не хочешь вызвать скандал? Полагаю, одного скандала на семью достаточно. — Она повернулась, чтобы ускользнуть, но Шейн удержал ее за руку.

Он наклонился к ее уху и прошептал:

— Города это не касается.

Ли оглянулась. Его губы были совсем близко, дыхание щекотало щеку у самого уголка рта.

— Я тоже так считаю. Никому не должно быть дела до того, кто с кем спит. Это относится и к твоей матери.

Шейн не сводил глаз с ее губ.

— Нужно какое-то время, чтобы привыкнуть к этому.

— Они уезжают через несколько недель. Думаю, ты скоро привыкнешь. Не хотелось бы, чтобы у дедули это сорвалось. — Ли удалось отступить от него, несмотря на дрожь, охватывавшую при воспоминании о том, как накануне вечером эти губы впивались в нее и как страстно она отвечала ему. — Так все же ты хочешь поесть?

— Да, пожалуйста.

Ли занялась приготовлением сандвичей для Шейна и своих домочадцев. Она заметила, что у нее дрожат руки.

Когда они находились в одной комнате, Шейн оказывал на нее странное действие. Ей нужно было постоянно сдерживать свои эмоции. Он очень ясно дал понять, что между ними не может быть ничего серьезного, и она согласилась с этим. Но откуда ощущение, что это не так?

— Знаешь, я рада, что ты собираешься сегодня поработать с Джоуи. Сэм жутко расстроен, что мне не удалось развести их с Джоуи по разным классам. Думаю, чем меньше времени сейчас они будут проводить вместе, тем лучше для всех. В понедельник начнутся занятия, тогда, надеюсь, Сэм успокоится.

Шейн снова наклонился к ее уху:

— Что это за болтовня? Я тебя нервирую?

Ли подпрыгнула от удивления, когда он оказался рядом, и приложила руку к груди. Она не слышала, как он подкрался.

— Боже мой, ты умеешь пугать девчонок.

— Повторяю свой вопрос: я тебя нервирую?

Ли несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, но сердце не замедлило ритм.

— Нет... вернее, да. — Она попыталась отойти, но Шейн прижал ее к краю стола.

— Почему, Ли?

— Я занималась любовью с единственным мужчиной, который лишил меня девственности в первую брачную ночь. И я чуть было не занялась любовью с тобой вчера вечером. Для меня это слишком резкий переход. — Это было правдой, но не всей правдой. Она не могла сказать Шейну, что чувства, которые он в ней пробуждал, ее пугали. — Как же мне прикажешь вести себя с тобой?

— Ничего не изменилось.

Ли считала, что это не так. Затронуто ее сердце — об этом свидетельствовали события прошлой ночи. А для него это был бы только секс. Подтверждением служило обручальное кольцо на его левой руке. Ей нужно было отдалиться от него хотя бы до тех пор, пока она не придумает, как защититься от неминуемо последующей боли, если еще не поздно.

— Шейн, мальчики скоро вернутся домой. Мне нужно приготовить сандвичи.

Шейн выпрямился.

— Мы с Джоуи будем работать над дельтапланом на заднем дворе. Там мы не будем мозолить глаза Сэму.

Ли почувствовала, что он восстановил контроль над своими эмоциями, чего она вроде бы и добивалась, но какая-то ее часть восставала против этого. Раньше она всегда точно знала, чего хотела, почему же сейчас не может определиться?

Приготовив сандвичи, Ли уложила их на тарелку. В кухню вошел Джоуи с рулоном бумаги под мышкой. Серьезное выражение его лица свидетельствовало о том, что перед приходом он долго и напряженно размышлял.

— Я сделал несколько проектных чертежей двухместного дельтаплана. После того как мы с вами поговорили, мистер О’Грейди, я все время думал над тем, как это можно сделать, — заявил Джоуи, бережно, словно бесценное сокровище, кладя рулон на кухонный стол.

Прежде чем подойти к мальчику, Шейн стащил с тарелки маринованный огурец и сунул его в рот.

— Если мы собираемся стать партнерами, то, думаю, ты должен называть меня Шейном. Что ж, давай посмотрим, что у тебя получилось.

Ли наблюдала за тем, как Шейн разворачивал чертежи, разглаживая бумагу ладонями. Этими же руками он ласкал ее прошлым вечером. Нужно побыстрее забыть об этом.

Скоро в кухне появились и другие члены ее семьи, требовавшие немедленно их накормить. Ли была рада смене обстановки. Ее начало беспокоить, что мысли о Шейне стали слишком часто посещать ее днем, причем в самое неподходящее время.

День был прекрасным, совершенно безоблачным. Легкий ветерок овевал приятной прохладой, позволявшей немного отдохнуть от обычной летней жары, и Ли захотелось насладиться отличной погодой, тем более что Джоуи и Шейн собирались испытать свой двухместный дельтаплан.

Подошла Маргарет и села рядом с Ли на одеяло, расстеленное на траве.

— Как у мальчиков прошла первая неделя в школе?

— Неплохо уже то, что не было вызовов от учителей.

— А что плохо?

— Мальчики практически не разговаривают друг с другом.

— Нелегко с таким умным сыном.

— Я хочу, чтобы Джоуи, насколько возможно, вел нормальную жизнь. Но ему не удается общаться интеллектуально ни со сверстниками, ни с ребятами постарше, и это очень осложняет все. У него другой взгляд на вещи. — Ли посмотрела вверх на скалу, где к полету готовились Шейн и ее младший сын. Они с Маргарет устроил и нечто вроде пикника под большим дубом у подножия этой скалы.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. У меня были те же проблемы с Шейном.

Ли настороженно следила, как на скале собирали дельтаплан.

— Надеюсь, я выдержу это.

— С ними будет все в порядке. Шейн не стал бы делать этого, если бы не считал абсолютно безопасным.

— Я знаю. Выбор был невелик. Либо так, как сейчас, либо ждать, когда Джоуи сам предпримет что-нибудь, что может закончиться неизвестно чем. — Ли хотелось отвлечься от мыслей о предстоящем полете сына, и она сменила тему: — С вами никто не говорил больше об отключении света?

— После того как я столкнулась в магазине с Мадж — никто. Думаю, они боятся. Спокойная, выдержанная женщина-врач в тот раз лишилась не только покупок.

— Вы ведь знаете, прошло уже больше недели, а Шиплоки ведут себя тихо.

— Это-то и пугает. Нэд никогда не бывает тихим, если только не замышляет какой-нибудь гадости.

— Боюсь, это будет не сюжет для следующей книги Мадж, а способ выгнать нас из города.

Маргарет похлопала Ли по руке:

— Не волнуйся. Шейн позаботится о Нэде.

— Он это умеет.

- Что?

— Заботиться о вещах, о людях.

— Да. Поэтому он стал врачом. И если честно, но только между нами, я думаю, что поэтому людям не пришлось его долго уговаривать стать мэром. Я знаю. Шейн говорит, что ему не нравится эта работа, но он притворяется. — Маргарет встала и посмотрела на скалу. — Они готовы.

Ли взглянула вверх, но тут же отвела взгляд:

— Не думаю, что смогу смотреть на это.

— Я понимаю тебя. Когда Шейн рос, он тоже всегда стремился постичь границы возможного. Для матери это тяжелое испытание.

Маргарет замолчала, и Ли поняла, что Шейн и Джоуи спрыгнули со скалы и летят, подхваченные воздушным потоком. У Ли сдавило сердце и перехватило дыхание. Она не могла больше терпеть эту пытку и посмотрела на дельтаплан. Он парил в воздухе как птица. Именно так, как об этом годами мечтал ее младший сын. Ее глаза наполнились слезами, мешая ясно видеть происходящее. Ли сморгнула их и встала рядом с Маргарет. Она увидела, как Шейн и Джоуи приземлились неподалеку. Их дельтаплан был похож на птицу, вернувшуюся в свое гнездо. Ли вытерла катившиеся по щекам слезы и изобразила на лице улыбку, приветствуя мчавшегося к ней Джоуи.

— Ты видела? Ты видела это?

Ли была счастлива, любуясь радостным лицом младшего сына, с улыбкой от уха до уха.

— Как я могла не видеть вас? Вы были похожи на большую хищную птицу, падающую вниз на свою добычу.

Когда подошел Шейн, Джоуи бросился к нему:

— Когда мы еще полетим? — Не в силах сдержать возбуждение, он подпрыгивал то на одной, то на другой ноге.

— Еще разок, после того как перекусим.

— Только один раз?

— Джоуи! — вступила Ли, обеспокоенная взглядом Шейна.

— Все в порядке. Я понимаю его энтузиазм. Послушай, Джоуи, я думаю, мы должны предоставить шанс и твоей матери.

— Вовсе не обязательно. Я могу воздержаться от этого удовольствия.

— Здорово! — воскликнул Джоуи, подпрыгивая. — Значит, я могу это делать еще хоть миллион раз.

— Я так не думаю, сынок...

Шейн подошел к Ли и заглянул в ее глаза.

— Думаю, тебе стоит подняться со мной. Только так ты узнаешь, как это происходит. Наступит день, когда Джоуи захочется сделать все самому. Не считаешь, что тебе необходимо ощутить, что это такое?

— Я предпочитаю твердо стоять на земле. — Она показала пальцем вниз, будто хотела этим подчеркнуть сказанное.

— Со мной ты будешь в безопасности, — мягко прозвучало в ответ. Его взгляд был завораживающим.

Все зависело от того, что он считал безопасным. Ли знала, что в физическом отношении это так, но не в эмоциональном. Он стоял слишком близко к ней, и она изо всех сил старалась противостоять его завораживающей силе.

Шейн протянул руку, и Ли вспомнила, что точно так же он сделал в тот вечер, когда они едва не занялись любовью. Вложив свою руку в его ладонь, она осознала, что доверилась ему, и это ее испугало. Доверяясь, она всегда испытывала боль.

Ли ехала с дедулей и Шейном на грузовичке по грунтовой дороге вокруг скалы и не переставала себя ругать. Это удовольствие для Джоуи, но не для нее. Как Шейну удалось уговорить ее на такое безумие? Потом они поднимались пешком, и она все терзалась этим вопросом, глядя на оставшихся внизу Маргарет и Джоуи, лица которых уже были неразличимы.

— Слава Богу, моя страховка выплачена полностью, — с нервным смехом сказала она, поворачиваясь к Шейну, который подгонял под нее заднее сиденье дельтаплана. — Не могу поверить, что я разрешила сыну прыгать с тобой отсюда, — добавила она, вытянув шею и взглянув вниз, куда скала опускалась отвесной стеной.

Пристегнутая ремнями Ли крепко держалась за рамку, пока они бежали, а затем, оттолкнувшись, прыгнули. Первые несколько секунд они падали вниз, пока их не подхватил воздушный поток, тогда они начали парить. Порывы ветра, полная тишина и ощущение тела Шейна, к которому она прижималась изо всех сил, успокаивающе подействовали на нее, и она посмотрела вниз, едва различая поджидавших ее внизу родных.

Сердце Ли продолжало отстукивать бешеный ритм, но уже не от страха, а от возбуждения. У нее было приподнятое настроение, пока они медленно опускались в долину. На несколько минут она отвлеклась от всех проблем, получая удовольствие от чувства близости к Шейну. На короткое время реальность уступила место желаниям и потребностям, и ее тело ответило на его близость так, будто они занимались любовью. Всей своей кожей она пребывала в гармонии с ним, наслаждаясь вкусом ветра и звуками тишины.

Когда они приземлились, Ли осознала, что ей не удастся удержать сына от желания делать это снова и снова. Полет увлекал, захватывал, сулил ни с чем не сравнимые ощущения. Тем не менее сама она не собиралась повторять это когда-либо, даже если ее попросит Шейн. Ей не нравилось рисковать, и она знала, что дельтапланеризм — занятие не для нее. Ее встревожили выплеснувшиеся во время полета эмоции.

— Ну как тебе, мам? — Джоуи нетерпеливо дергал ее за рукав.

Она посмотрела на сына и улыбнулась. Прошло несколько секунд, пока она не почувствовала, что тело успокоилось и она снова обрела способность говорить.

— Это было... здорово.

— Я знал, что тебе понравится. — Джоуи крутнулся волчком. — Можно мне еще раз, Шейн? Можно?

— После того как поедим. Не знаю, как у других, но у меня разыгрался волчий аппетит.

Дедуля подошел к Маргарет и взял ее за руку.

— А я точно знаю, что мне еще не доводилось есть таких вкусных цыплят, каких жарит эта женщина.

— Откуда ты знаешь, Гарольд? Ты никогда не пробовал моих жареных цыплят.

Лицо Гарольда расплылось в улыбке.

— Я стащил немного, пока никто не видел.

— Ты нам оставил хоть немного? — спросила Ли, открывая корзину.

— Конечно, если только не захотите добавки.

— Боюсь, дедуля, что тут и по кусочку-то на всех не хватит. — Ли выложила то, что осталось от жареного цыпленка, на бумажную тарелку. — Нам еще повезло, что Сэм предпочел отправиться к приятелю.

— Он взбесился из-за того, что я собирался первым испытать дельтаплан. — Джоуи плюхнулся рядом с матерью и набросился на еду, будто не ел несколько дней и больше никто есть не собирался. — Конструктор всегда первым испытывает свой аппарат. Сэму следовало бы это знать, — невнятно произнес он с набитым ртом.

— Знаешь, Маргарет, по-моему, нам, старым авантюристам, тоже не мешало бы испытать этот дельтаплан, — заявил дедуля, глядя на летательный аппарат.

— Кого это ты называешь старыми авантюристами? — поинтересовалась Маргарет.

Дедуля хихикнул:

— Верно. Нам, зрелым авантюристам.

— Кого это ты называешь зрелыми? — спросила Ли, подавая картофельный салат.

— Смешная девчонка. — Дед посмотрел на нее сверху вниз. — Может быть, нам удастся пролететь на этой хитрой штуке над Шиплоками. Я всегда хотел знать, что этот недоносок... этот человек прячет у себя на заднем дворе. У всех соседей заборы высотой четыре — шесть футов. А у него — десять. Что он там скрывает? Чего не хочет показывать?

— Слушай, дедуля, не делай ничего, что еще больше усугубило бы отношения с Нэдом. Что бы он ни творил у себя дома или в своем дворе, тебя не касается. Понимаешь?

— Девочка, я же не твой ребенок. Шейн, ты готов показать мне, как работает эта штука?

— Гарольд, я не уверена, что это хорошая идея, — сказала Маргарет, увидев, что дедуля направился к дельтаплану.

Ли на несколько секунд закрыла глаза. Слова Маргарет только подхлестнули деда. Теперь он полетит в любом случае. Никто не смел говорить ему, что у него могут быть нехорошие идеи. Это все равно что подлить масла в огонь. Хорошо, что доктор будет рядом с ним.