Эта неделя оказалась самой долгой и самой напряженной в жизни Сони. Время не лечило, ну или его оказалось недостаточно. В пятницу она все так же была полна воспоминаниями о ночи, проведенной на «Уединенном пляже».

Пытаясь отвлечься от бесконечных фантазий о Ричарде, она работала как заведенная, засиживалась в офисе допоздна, даже предложила свою помощь отделу кадров, где полтора дня с невиданным энтузиазмом перебирала и сортировала документы — в общем, проявила такую старательность, что даже Ирен не сумела найти, к чему придраться.

Весь вечер пятницы Соня потратила на выбор платья для вечеринки, которое Форрест заведомо одобрил бы. Не то чтобы ей это не понравилось. Затянувшаяся экспедиция по магазинам и ателье создавала впечатление, что Соня очень занята, и ей удалось хоть немного отдохнуть от навязчивых воспоминаний о Ричарде.

Она истратила не только выданные ей Форрестом пять сотен, но и добавила немного своих денег, что для Сони было необычным мотовством. Девушка понимала, что ей нужно взбодриться. Кроме того, она действительно хотела угодить Форресту. Слишком многое в ее действиях в последнюю неделю было продиктовано чувством вины…

Утром субботы Соня вытащила свое измученное кошмарами и бессонницей тело из постели и ровно в семь отправилась к Форресту, чтобы с остервенением начать подготовку к вечеринке. Она убедила себя, что если сегодня слегка напьется, то сможет переспать с ним и таким образом окончательно избавит себя от внутреннего напряжения.

Однако когда Форрест вернулся домой с работы и стал рассказывать о каком-то богатее из спортсменов, которого заполучил в заказчики сегодня утром, Соня почувствовала, что он безумно ее раздражает. Не добавило энтузиазма и радостное сообщение, что этот заказчик уже приглашен на вечеринку.

Так что она была только счастлива, когда Форрест удалился в спальню облачаться к приходу гостей. Вернувшись, он опять стал нести ту же чушь, вызвав в Соне новый прилив раздражения. Пытаясь избавиться от его болтовни, девушка переходила из комнаты в комнату, проверяя, все ли готово к вечеринке. Цветы. Музыка. Закуски. Выпивка. Изумительный ужин дожидался на кухне. Ничего горячего, только салаты и морепродукты, плюс набор соблазнительных десертов — все из лучшего в городе ресторана.

Форрест никогда не просил ее готовить, она только заказывала все необходимое, оплачивала еду его кредиткой, а затем все красиво сервировала. Но даже эти несложные операции отнимают уйму времени, когда гостей — пятьдесят человек.

Мистер Пристли не любил нанимать официантов. Он предпочитал сразу расставлять все на столах — в больших гостиных и на террасе. Ему нравилось создавать расслабленную, неформальную атмосферу. Он полагал, что «правильному» общению гостей способствует то, что они сами выбирают себе еду и напитки, переходя из одного помещения в другое.

И он был прав. Его вечеринки всегда пользовались грандиозным успехом. Форрест лично встречал гостей у дверей в течение первого часа, а потом ходил среди них, болтая, рассказывая анекдоты. Соне оставалось только улыбаться, обновлять закуски на тарелках, следить, чтобы ведерки со льдом всегда были полны, а ужин был подан ровно в одиннадцать.

Она еще раз осмотрелась, убедилась, что все готово, затем обнаружила, что инсталляция из свежих австралийских цветов, разместившаяся на особой стойке в вестибюле, слегка перекосилась. Соня поменяла местами две розы, затем отступила на шаг, чтобы оценить результат.

— Не хлопочи так, милая.

Она бросила взгляд через плечо и увидела, что Форрест вышел из спальни, облаченный в черную пару, прекрасно соответствующую серому с белым декору его апартаментов. Стройный, очень благополучный внешне — вероятно, со стороны он выглядел очень сексуально. Восемь дней назад Соня была в этом уверена.

А теперь?

Раньше она не удержалась бы от комплимента, но сейчас у нее язык не поворачивался сказать Форресту что-нибудь нежное.

— Ничего не меняй! — продолжал он. — Все великолепно. Лучше приведи себя в порядок, чтобы успеть до прихода гостей. У тебя классные шортики, но я не могу дождаться момента, когда ты облачишься в роскошное платье. Молодец, что купила дорогое. Все-таки есть надежда, что оно выполнено в единственном экземпляре. Моему имиджу повредило бы, если бы какая-нибудь из дам оказалась одета так же, как и моя подруга.

— Действительно, катастрофа. Правда, обычно такие вещи волнуют только женщин, — язвительно усмехнулась Соня, но тут же оборвала себя.

Форрест уставился на нее злыми холодными глазами.

— Извини, — устало сказала она, — я просто нервничаю. Ты же знаешь, как я ненавижу эти дурацкие беседы с незнакомцами, особенно богатыми и знаменитыми. К тому же я ничего не понимаю в спорте. Ведь ты сказал, что этот твой новый заказчик — спортсмен или что-то такое?

— Спортсмен, бывший чемпион мира, если быть точным. По серфингу.

— Серфингу! — повторила Соня, и сердце у нее упало. Из всех существующих в мире видов спорта клиента Форреста угораздило заниматься именно тем, о чем Соня даже и думать не хотела.

Форрест смутился.

— Да, я знаю. Тебе бы и в голову не пришло, что серфингист может быть по-настоящему богат. Но Винс — действительно миллионер, поверь мне. Ему принадлежит сеть магазинов «Аус-Серф». Несколько лет назад из-за травмы он ушел из спорта и начал с одного маленького магазинчика. А теперь эти «Аус-Серфы» открыты по всей Австралии. Ты наверняка их видела.

— Конечно, — кивнула Соня. — Еще бы я их не видела, это самая модная спортивная одежда сезона.

— А сейчас они особенно процветают, — Форрест и сам расцвел как майский цветок при этих словах. Как только он находил богатого клиента, то принимался с восторгом заниматься сбором любой информации о нем. — Вначале многие думали, что одежда из «Аус-Серф» слишком яркая, дерзкая, кричащая, но серфингистам это пришлось по вкусу. А теперь цвета Винса стали безумно модными. Уровень продаж его товаров неуклонно растет. Я лично не в восторге от его вещей, но это не показатель. Там все рассчитано на молодежь. Винс и в жизни такой. Увидишь, в чем он явится. Ты можешь представить меня в рубашке цвета недозрелого лайма?

— С трудом, — призналась Соня.

Зато она вполне могла представить себе в такой рубашке Ричарда. Он бы в ней выглядел роскошно. Правда, он выглядел роскошно в любой одежде. А суперроскошно он выглядел без одежды. Соня вздохнула: «Это вообще когда-нибудь кончится? Когда я перестану думать о нем, когда?!»

— Знаю, знаю, — испуганно сказал Форрест, заметив, как изменилось ее лицо. — Я заболтался. Прости. Ну, ступай, милая, наряжайся. Я приготовлю лед для напитков.

Соня прошла в комнату для гостей, куда заранее сложила свои вещи, и там на нее накатила самая настоящая депрессия. Все, что она хотела сейчас, — это удрать отсюда, от Форреста, от этой вечеринки, и особенно от этих плейбоев от спорта с непомерно раздутым самолюбием, которые воображают, что все женщины на свете только о них и мечтают. А если быть до конца честной с собой, она мечтала сбежать на «Уединенный пляж». К Ричарду. Ее даже не волновало, хочет он заниматься с ней сексом или нет. Она хотела видеть его, быть рядом с ним. Время от времени Соня начинала жалеть, что уехала от него в прошлое воскресенье, не попрощавшись. Надо было остаться хотя бы до понедельника. Она многого с ним не попробовала, и это не давало ей покоя. Можно было заняться любовью в душе. В океане. Она могла бы доставить ему удовольствие руками. И губами… А еще ее буквально преследовала фантазия — привязать его к этой кровати с медными набалдашниками. Чтобы он оказался в ее власти. И тогда бы она его с ума свела!

— Соня! — позвал Форрест. — Поторопись, милая.

Она с силой зажмурила глаза. О боже, что она делает? Одни глупости на уме. Однако до чего же они возбуждают… Какой от них жар по телу… Она и сейчас чувствовала этот жар, распространяющийся по низу живота. Можно не проверять — ее трусики мокрые насквозь. Они промокали сразу, как только девушка начинала думать о Ричарде.

Застонав, Соня вошла в ванную, расположенную при гостевой, стащила с себя одежду и влезла под холодный душ…

— Ого! — воскликнул Форрест, когда она появилась в зале, такая соблазнительная в своем длинном лилово-розовом платье. Соня даже заставила себя улыбнуться, когда он медленно обошел ее кругом, пожирая глазами.

— Я заслужила твое одобрение? — поинтересовалась девушка.

— Слабо сказано! — уверил он ее и, обняв за талию, привлек к себе. — Придется не отпускать тебя весь вечер. Не могу же я позволить, чтобы ты разгуливала сама по себе, особенно когда среди гостей такой человек, как этот Винс.

— Разве могут на меня подействовать чары какого-то серфингиста, — уныло пробормотала она. — Даже если он баснословно богат.

Всеми силами Соня пыталась сдержаться и не оттолкнуть руку Форреста. Ей удалось скрыть свое отвращение, но всякая надежда на то, что после вечеринки она сможет заставить себя переспать с ним, исчезла.

— Его считают очень красивым, — сообщил Форрест. — И он подумывает о новой квартире. Предыдущие апартаменты пришлось оставить бывшей подружке. Она затащила его в суд за нарушение обещаний в прошлом году и выиграла!

— Молодец! — оживилась Соня. — Так с ними и надо.

— Ну, не знаю, — пожал плечами Форрест. — Такие мужчины, как Винс, часто становятся добычей охотниц за золотом. Та девица заявила, что он заставил ее бросить работу ради того, чтобы жить с ним и заботиться о нем. Якобы он обещал на ней жениться, но потом заявил, что передумал, и вышвырнул ее вон. Винс же на суде утверждал, что она лжет, что он ее нанял в качестве домработницы на время своих разъездов. Но под присягой ему пришлось сознаться, что он с ней переспал, хотя и всего один раз. Если бы ты видела эту девицу, ты согласилась бы, что это весьма маловероятно. Она совершенно потрясающая. Ты наверняка помнишь тот процесс. О нем писали все газеты.

— Ты же знаешь, я не читаю прессу. И редко смотрю новости.

— Ну ладно, хватит сплетничать. Черт возьми, ты выглядишь так, что прямо взял бы и съел, — пророкотал Форрест и снова потянулся к ней.

— Форрест, пожалуйста, — пролепетала девушка, выскальзывая из его объятий. — У меня уйма времени и сил ушла на макияж и прическу.

Он отступил на шаг и прищурился.

— Ты что же, и сегодня намерена меня продинамить?

Соня испугалась.

— Ты… ты же сказал, что не будешь давить.

— А я что, давил? — проговорил он холодно. — Какой же я дурак! Ну ладно, Соня. Я не буду давить. Но, знаешь, на твоем месте я бы не играл в эту игру слишком долго. Я по натуре нетерпелив.

— Я ведь не сказала, что не стану с тобой спать сегодня, — пошла на попятную Соня, ощущая какой-то животный ужас от собственных слов.

— Да? Как мило с твоей стороны.

— Форрест, пожалуйста, не говори со мной так… Если бы ты любил меня по-настоящему, ты бы меня понял.

— А если бы ты любила меня по-настоящему, этого вопроса вообще не возникло бы! — вскричал Форрест. — Ты была бы счастлива пойти со мной в постель! Да ты вообще из нее не вылезала бы!

Звонок в дверь избавил девушку от необходимости продолжать ссору.

— Потом поговорим, — сказал Форрест, крепко взяв Соню за руку и подталкивая ее в вестибюль. — А пока, пожалуйста, оставь этот унылый вид.

Соня судорожно сглотнула и послушно растянула губы в улыбке.

— Марк! — радостно завопил Форрест, распахивая входную дверь. — И Дэйзи! Какой приятный сюрприз!

Соня улыбнулась Марку, которого встречала и раньше. Он работал вместе с Форрестом — был риелтором, агентом по поиску покупателей для апартаментов в домах, спроектированных Пристли. Не очень интересный, полноватый, лысеющий Марк не пропускал ни одной вечеринки у Форреста.

Соня понятия не имела, кто такая эта Дэйзи, но выглядела она очень привлекательно, блондинка девяносто-шестьдесят-девяносто. Не старше тридцати, явилась в короткой кожаной юбке и черном топике под горло, но с глубоким вырезом в форме буквы V. Модная прическа «только-что-из-постели», в ушах алмазные серьги чуть ли не до плеч. Крупные груди не покрывал никакой лифчик, и острые соски явственно проступали под черной тканью.

— Дэйзи, наша новая секретарша, — представил Форрест немного уклончиво. — А это моя подруга, Соня.

Соня улыбнулась Дэйзи, та мило улыбнулась в ответ, оценивающе оглядывая ее сильно подведенными глазами.

— Марк, ну ты и хитрец! — заявил Форрест, залихватски подмигивая приятелю. — А я и не знал, что вы встречаетесь с Дэйзи.

— Да мы, собственно, нет… — замялся Марк. — Правда, дорогая? Дэйзи милостиво согласилась составить мне компанию, когда я пожаловался, что мне не с кем провести вечер.

— Это так приятно, Марк, голубчик, — ввернула блондинка. — И кто знает? Может быть, мы еще куда-нибудь вместе сходим. Так-так, вот, значит, где ты живешь, Форрест? — Она проскользнула в холл с колоннами, демонстрируя свой не менее провоцирующий тыл. У топика, собственно, почти не было задней части, если не учитывать узкой ленты, обхватывающей шею. А тыл у Дэйзи и впрямь был превосходной формы. Маленькие, крепкие ягодицы, узкие бедра. Ноги тоже были хороши — объемные икры и узкие щиколотки, которые только выигрывали от того, что были подняты на черных десятисантиметровых туфельках-шпильках.

Рядом с Дэйзи Соня почувствовала себя девчонкой и внезапно пожалела, что не купила вчера что-нибудь посексуальнее.

Дальнейший приход гостей оказался для нее желанным развлечением, и Соня сконцентрировалась на исполнении роли хозяйки дома, пытаясь не волноваться из-за того, что Форрест ни разу ей не улыбнулся после их бурного объяснения. Она также понимала, что если не ляжет сегодня с ним в постель, то на их отношениях можно поставить крест.

Но это пока могло подождать. Соня залпом осушила два бокала шардоне и ждала, когда алкоголь подействует. Если чуть-чуть повезет, Форрест снова покажется ей привлекательным. А там — закрыть глаза и расслабиться, стараясь получить удовольствие…

К десяти часам вечеринка была в разгаре, а самый почетный гость Форреста все не появлялся. Соня успокоилась. Такие люди, как Винс, пачками получают приглашения на вечеринки и просто физически не в состоянии прийти на все.

Когда звонок прозвенел снова, уже после десяти, Соня поспешила к двери, на ходу отпивая вино из очередного бокала.

Однако на пороге стоял вовсе не долгожданный Винс, а Ричард собственной персоной, и выглядел он еще красивее, чем прежде. Выбрит и облачен в светло-коричневые твидовые брюки и хрустально-голубую рубашку.

Соня застыла на пороге с открытым ртом.

От одного взгляда на девушку у Ричарда перехватило дыхание, и стало понятно, что она абсолютно не ждала его появления. И не хотела его.

Столкновение с холодной реальностью, в которой он для Сони был всего лишь героем одной ночи, отдалось болью в душе Ричарда. Что ж, по крайней мере, он получил ответ на свои вопросы, и поездка в Сидней покончит со всеми его глупыми фантазиями, будто между ними было нечто особенное или — как предположила его романтично настроенная мама — будто Соня его единственная настоящая любовь.

— Я не думала, что ты будешь меня преследовать, — пролепетала испуганная бледная Соня. — Мне казалось, что тебе все равно. Но… как, ради бога, ты узнал, что я буду здесь? Я имею в виду… а, я поняла… ты узнал все через Лонга, да? И он рассказал обо мне и Форресте… Послушай, ты ведь не расскажешь Форресту о том, что произошло в субботу?

Страх, который охватил девушку при мысли о том, что ее неверность будет раскрыта, подсказал Ричарду: для нее на первом месте оставался ее прежний любовник. «Интересно, отчего она так ему верна? Любовь? Или деньги?»

Ричарду сложно было поверить, что все дело в любви. Форрест, конечно, очень успешный архитектор и, определенно, не урод, но он такой явный бабник… Утром Ричард был у него в офисе, и ему не потребовалось много времени, чтобы это понять. То, как этот тип флиртовал со своей секретаршей, не оставляло ни малейших сомнений. И та блондинка на конференции была далеко не первой женщиной, с которой он изменял Соне, Ричард был готов на спор съесть свою шляпу.

А может, Соня об этом уже знает? Может, она решила закрыть глаза на проделки Форреста в обмен на что-то, что он мог ей предложить. Что ж, когда она поймет, насколько хорошо обеспечен сам Ричард, то сможет изменить свои приоритеты.

Едва его взгляд скользнул по Соне в ее умопомрачительном платье, он ощутил, что по бедрам побежали волны тепла, и решил, что пойдет на все, лишь бы снова оказаться в постели с этой женщиной.

— Я не собираюсь рассказывать Форресту о нас, — пообещал Ричард. — Можешь не волноваться. Дело в том, что я…

— Винс! — Форрест появился прежде, чем Ричард успел все объяснить ей. — Как я рад! Ты все-таки пришел. И уже убалтываешь мою девушку!

— Так это Винс? — воскликнула Соня. — Тот самый Винс, о котором ты мне говорил?

— Тот самый, — подтвердил Форрест и, обхватив ее за талию, привлек к себе. — А что такое, дорогая? Ты думала, он кто?

— Он представился Ричардом, — холодно ответила Соня.

Ричард немного встревожился, не представляя, что Форрест мог рассказать ей о нем.

— Винс — это кличка, еще с тех времен, когда я занимался серфингом, — поспешил пояснить он. — Мое настоящее имя Ричард. Ричард Винсент.

— Винс тебе больше подходит, — настаивал Форрест.

— Извините… — резко оборвала любезности Соня. — Мне нужно отойти на кухню. Я уверена, мальчики, вам есть о чем поговорить.

Ричард готов был рвать на себе волосы, глядя, как она уходит. Черт возьми, он все испортил. Не надо было приходить сюда. Почему он не догадался, что Соня расстроится, узнав, кто он на самом деле? Кому же нравится, когда его дурачат… Вот что выходит, когда мужчины начинают думать телом, а не мозгами.

— Не беспокойся насчет Сони, — сказал Форрест, увлекая Ричарда в комнату. — Она сегодня в плохом настроении. Собственно, она в плохом настроении всю неделю.

Вот это Ричарду было приятно услышать. Значит, Соня не смогла окончательно стереть из памяти их ночь и его самого.

— Пойдем, Винс, вышлем. — Форрест повел его в заполненную народом гостиную, к столу, на котором выстроилась батарея изысканных напитков и чистых бокалов. — Чем предпочитаешь травиться? Любитель скотча или…

— Нет, светлого пива. Не употребляю крепких налитков. Привычка бывшего спортсмена.

Форрест отнял руку от графина.

— Правда? Ну тогда пошли к бару. Привет, Алекс, Барб! — бросил он ослепительную улыбку парочке в слабо освещенном углу, которая то ли еще танцевала, то ли уже обнималась. — Развлекаетесь?

Мраморная барная стойка располагалась в углу комнаты.

— Присаживайся, — предложил Форрест, кивая на высокие табуреты.

Ричард помотал головой:

— Насиделся, лучше постою.

Форрест достал банку светлого пива, вскрыл ее и перелил содержимое в стакан.

— Я думал все серфингисты — дикари, особенно в том, что касается выпивки.

— Излишества не способствуют сохранению равновесия на доске. — Ричард сдержанным кивком поблагодарил Форреста, принял стакан и чуть отхлебнул из него, прикидывая, как бы избавиться от этого кретина и объясниться с Соней.

— А как насчет прекрасного пола? — не отставал Форрест. — Только не говори мне, что ты из тех спортсменов, кто воздерживается от секса перед соревнованиями, чтобы не терять энергию!

— Нельзя сказать, чтобы я был приверженцем этой теории, — сухо ответил Ричард, и Форрест расхохотался.

— Я тоже. Секс только придает новых сил. Чем больше я занимаюсь сексом с правильной женщиной, тем больше у меня энергии.

При этом признании Ричард почувствовал легкий укол ревности, а затем осознал, что Форрест, кажется, говорит не о Соне.

— Ну что же, твоя девушка очень красива, — заметил он провокационно.

— Что? Ах да, Соня красива. Но, если честно, в постели она не фонтан. Зажимается, холодновата, ведет себя, как Спящая Красавица — поцеловала, и хватит. Никакой страсти, никакой жажды экспериментов… Зато она прекрасный человек!

— Вот как? — Ричарду было сложно скрыть свое изумление. В ту ночь Соню никак нельзя было назвать зажатой и холодной.

— Ну ты знаешь, как это бывает. Ты ведь человек опытный, — Форрест понизил голос до заговорщицкого шепота. — Одним женщинам нравится, чтобы секс был романтичный, такой засахаренный до приторности. Других же не беспокоит ни время, ни место, ни способ, они согласны на все. Когда я еще был мальчишкой, то понял, что первый тип годится для женитьбы, а второй — для кайфа.

— И, полагаю, блондинка в твоем офисе как раз относится ко второму, — усмехнулся Ричард. — Как ее зовут? Кажется, Дэйзи?

— Эй, приятель, потише, — Форрест покачал указательным пальцем перед носом Ричарда. — Не надо, чтобы Соня слышала такие вещи. Представляешь, Дэйзи сегодня явилась сюда! Прибилась к одному из моих коллег. Я аж оторопел, когда ее увидел. По счастью, весь вечер удается ее избегать.

— Кажется, счастье тебе изменило, — заметил Ричард, глядя через плечо Форреста в сторону двери. — Потому что твоя блондинка как раз идет к нам. Она совершенно одна и, похоже, успела изрядно набраться.

— О черт! — разозлился Форрест. — Слушай, сделай мне одолжение, а, Винс? Пойди и задержи Соню на кухне, пока я выведу отсюда Дэйзи.

— Ты действительно хочешь, чтобы я это сделал? — подчеркнуто медленно спросил Ричард. — Предупреждаю честно, в отличие от тебя, я нахожу Соню значительно более привлекательной, чем эту…

Форрест рассмеялся:

— Все в порядке, приятель. Я доверял свою Соню самым роскошным парням на свете. Пойди попробуй, если это тебя займет и отвлечет ее. Уверен, ты даже до первой цифры в этой игре не дойдешь. Ага… Дэйзи, милочка, я как раз хотел с тобой поговорить.

Ричард не стал слушать, что милочка Дэйзи ответила Форресту. Он уже бросился прочь, даже не зная, где эта чертова кухня располагается. Апартаменты были огромные, первая гостиная плавно перетекала во вторую, та в третью, и все три были наводнены модно одетыми мужчинами и едва одетыми женщинами в их объятиях. Вряд ли хоть одна пара обратила внимание на Ричарда, когда он пробегал через комнаты. Его лишь удивило, что когда-то он сам считал подобные сборища интересными. Теперь-то Ричард знал, что в них нет ничего, кроме напыщенности и претенциозности. Пустая трата бесконечно драгоценного времени.

Наконец он обнаружил кухню — длинное помещение с белым кафельным полом, лавками из серого мрамора и мебелью из нержавеющей стали. Ричард подумал, что обстановка квартиры столь же бездушна, как и ее хозяин.

Соня стояла в самом дальнем углу, у холодильника, и распаковывала пластиковые пакеты, выкладывая их содержимое на тарелки. Закончив, она наполнила бокал шардоне, сделала большой глоток. Она не видела и не слышала, как вошел Ричард, потому что стояла ко входу спиной. Своей изумительной спиной.

Ричард тихо закрыл дверь и направился прямо к ней. Соня резко обернулась, и ее чудесные глаза изумленно распахнулись.

— Не смей ко мне прикасаться, — выдохнула она. — Я закричу.

— Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой.

— Мне нечего сказать тебе.

— А мне — есть. Я не знаю, что тебе обо мне наплел Форрест. Полагаю, что-то о судебном процессе, который состоялся в прошлом году. Я хочу, чтобы ты услышала мою версию.

— А с какой стати я должна ее слушать?! — вспыхнула Соня. — Я уже наслушалась от тебя вранья.

— Я не врал тебе, — улыбнулся Ричард. — Мы вообще почти не разговаривали, помнишь? У нас не хватило времени на разговоры. Я думал, мы хотя бы поболтаем за завтраком, но ты уехала…

— Перестань! — воскликнула Соня.

— То, что произошло между нами, было замечательно, Соня, — глядя девушке в глаза, признался Ричард. — И это был не только секс, хотя и он был изумителен. Было и что-то другое. Что-то… особенное. Я хотел бы продолжить наши отношения.

В глазах Сони мелькнуло мечтательное выражение, но затем она словно стряхнула с себя оцепенение и глянула на него с нескрываемым презрением.

— Хочу тебе напомнить, что в моей жизни есть другой мужчина, и я его люблю.

— Это чепуха, и ты сама это знаешь, — фыркнул Ричард. — Что бы между вами ни происходило, это не любовь.

— Да что тебе известно о нас! — вспыхнула девушка.

— Больше, чем ты думаешь. Например, для меня не секрет, что твой приятель бабник и изменяет тебе на каждом шагу…

— Понятно, — сказала она горько. — Лонг проболтался, да? Ладно, хорошо, Форрест мне изменил. Один раз. Он попросил прощения, и я его простила.

— Один раз? Я тебя умоляю…

Соня снова вспыхнула, и Ричард увидел, что она сама не очень верит в собственные слова.

— Кто ты такой, чтобы судить о нравственности другого мужчины? — перешла в наступление Соня. — Сам-то ты кто, если не бабник?

— Я никогда не изменял ни одной женщине.

— Ты просто ни с одной не общался долго. Вышвыривал их, получив свое. А если они не хотели убираться, ты им платил. С какой стати я должна предпочесть тебя Форресту?

Ричард начал злиться. В нем проснулся боевой задор. А когда он ощущал этот задор и злость, то забывал о правилах игры.

— Ты не могла забыть нашу ночь так быстро, — заявил он жестко. — Что, напомнить, сколько оргазмов у тебя было? Как ты кричала, прося меня сделать это еще и еще? Ты сбежала, потому что побоялась остаться, побоялась, что тебе это слишком понравится и обязательно захочется снова. Если не чего-то серьезного, то хотя бы такого секса. Потому что, признайся, ваш с Форрестом секс не то, чем можно похвастаться перед подругами.

Соня едва не задохнулась от возмущения.

— Как… откуда ты знаешь?

— Ты была слишком поражена тем, что испытала. Как будто была до этого девственницей.

Соня покраснела. Девственницей. Замечательно.

— В настоящих отношениях есть кое-что помимо секса, — сообщила она.

— Расскажи об этом в доме престарелых!

— Ты не тот, кто мне нужен! — вскрикнула она.

— Не смеши меня, Соня. Я именно тот, кто тебе нужен. Я вижу это по твоим глазам.

И это было истинной правдой — Соня знала, что ей не удается скрыть свое истинное отношение к чему бы то ни было. Она могла гладко говорить, но глаза выдавали ее с головой. Презрение в ее взгляде давно уступило место страстному желанию.

Ричард больше не мог сопротивляться. Он должен был коснуться ее, поцеловать, овладеть ею.