Хильперик с почетом отправил Брунгильду, ее дочерей и ее сокровищницу в Австразию, заявляя, что делает это, дабы «не возникла вражда между мной и Хильдебертом, моим племянником». Но далеко не только дружелюбие и душевная широта руководили королем Нейстрии. Отпуская королеву, он вводил нового участника в борьбу за регентство, которая уже велась в Австразии. Хильперик рассчитывал, что склока у соседей будет способствовать миру на его границах. Наконец, это освобождение позволяло окончательно отдалить Брунгильду от Меровея, поскольку можно было предположить, что королева, вновь окунувшись в австразийскую политическую игру, утратит интерес к нейстрийской интриге. В отсутствие Брунгильды регенты Луп, герцог Шампани, и Гогон, контролировавший дворец и государственную администрацию, оба превосходные дипломаты, далеко продвинулись по пути установления постоянных союзных отношений с Бургундией. Чтобы узаконить свою власть, Гогон присвоил титул «воспитателя» короля, благодаря чему обеспечил себе фактическое регентство. Эти австразийские вельможи воспользовались несчастьем короля Гунтрамна, только что потерявшего двоих сыновей: принцев Хлотаря и Хлодомира унесла эпидемия. Опасаясь остаться без наследника, король Бургундии изъявил готовность усыновить ребенка-племянника Хильдеберта II и завещать государство ему. Брунгильда горячо одобрила труды регентов, а затем, проявив чудеса дипломатии, стала править наряду с ними в Меце как регентша при сыне-короле. Там она была недосягаема для происков Фредегонды.

Бесчеловечное отношение Хильперика к Меровею вызвало общее сочувствие. Могущественный герцог Гунтрамн Бозон, исключительно легко менявший союзников, послал своих людей освободить принца, и тот сумел укрыться в одной из церквей Тура. Хильперик направил войско, требуя выдать ему Меровея. Цветущие долины Турени войска Меровингов обратили в пустыню, вся область вокруг города была опустошена, разграблена и предана огню.

Фредегонда якобы обещала Гунтрамну Бозону доставить прощение Хильперика за недавнее убийство принца Теодеберта в случае, если ему удастся выманить Меровея за пределы ограды церкви Святого Мартина. Тем не менее Меровей сумел бежать к Брунгильде. Но австразийская знать, правившая от имени малолетнего короля Хильдеберта II и уже почувствовавшая твердую руку Брунгильды, не желала ее усиления в случае укрепления союза с Меровеем. Впрочем, и королева не захотела поддержать мужа, чтобы не ставить под угрозу права сына. Как всегда, пошли на компромисс. На первое время принца было решено удалить от двора. Брунгильда приготовила принцу виллу близ Реймса, где, казалось, он был в безопасности. Но его скоро отыскали подкупленные Фредегондой слуги. Окруженный врагами, Меровей понял, что его ждет долгая и мучительная смерть, – так обычно поступали с узурпаторами. Он попросил одного из друзей заколоть его. Тот, не колеблясь, пронзил Меровея кинжалом. Когда Хильперик прибыл на место событий, он нашел Меровея уже мертвым. Однако Григорий Турский замечает, что рассказ о самоубийстве Меровея мог быть лишь официальным вымыслом, а на самом деле Фредегонда повелела тайно расправиться с принцем. Жестокая женщина преследовала сразу две цели: не только отомстить Брунгильде, но и извести всех детей Аудоверы.

Сейчас все это только попытка воспроизвести события. Ведь в «Истории» Григория Турского заговор Меровея скрыт завесой молчания; ему посвящено лишь несколько слов.

Однако историческими фактами остаются ссылка Брунгильды в Руан, ее бракосочетание с Меровеем, таинственная гибель принца, приглашение, посланное в 580 году королем Бургундии Гунтрамном сыну Брунгильды Хильдеберту II встретиться на границе их королевств.

Потеряв сыновей, Гунтрамн назначил своим наследником маленького короля Австразии, к большой досаде Хильперика и его сторонников. В присутствии вельмож, «посадив его на свой трон, он передал ему все королевство со словами: «Один щит нас защищает, и одно копье нас охраняет». Фактически дядя и племянник объединились против Хильперика. Они устроили общий пир, обменялись дарами и после этого отправили к Хильперику послов с требованием «возвратить то, что он отнял из владений королевства», «если же он откажет, пусть готовится к сражению». Хильперик не обратил внимания на этот ультиматум.