Когда они подошли, в кафе действительно сидели только члены «Восьмерки». Нарцисс открыл дверь и любезно пропустил Анну вперед. На секунду ей показалось, что она дома. Они сняли одежду и сели к остальным.

— … я тебе говорю, ты бы видел его глаза! — заливался Задира.

— О, вижу, успех? — спросил Профессор Нарцисса.

— Именно. Скоро будет здесь. А что Сюзи? — спросил он.

— Ждем, — кашляя от долгого смеха, ответил Задира.

— Ну и как тебе она, Анечка? — спросил Профессор. — Похожа?

— А? На кого, простите? — спросила девушка.

— Да на тебя! — смеялась Катрин.

— А почему вы спрашиваете?

Все шестеро заулыбались. Профессор пояснил, что это одна из пра-пра-правнучек Анны. Девушка внимательно слушала, не сводя изумленных глаз с Профессора, которые сделались непривычно большими. Принесли кофе. В кафе, надо сказать, было большое скопление людей и разговоров «Восьмерки» не было слышно вокруг. Анна отпила кофе и решила ответить:

— Может быть, похожа. Но у меня, что, стало быть, дети, да?

— Ну конечно! — ответила Жаклин.

— Понятно. А кто…

— О, ну даже не спрашивай. Это тебе Жюль объяснит, — ответил Нарцисс.

Прошло еще полчаса и в дверях появился Жюль.

— Фух… — рухнул он на стул. — Еле успел, так далеко шли… О, это мое кофе с молоком? Отлично, — он выпел кофе, рассказал, как все было, что они долго расхаживали вдоль улицы, а потом разошлись, и он прибежал сюда.

— Анне рассказали уже? — спросил он.

— Не все, — ответила Жаклин. Тут дверь отворилась, и зашла Сюзи. Жюль кивнул, улыбнулся всем и попрощался.

— Анечка, мы уходим. Прощайся.

— До свид… А мы на долго? — на вопрос Анны Жюль пожал плечами.

— До свидания и до скорого, — сказала Анна. Профессор пожал ей руку и ответил:

— Очень надеюсь.

Остальные тоже попрощались с Анной, Задира обнял ее, Жаклин и Катрин поцеловали девушку в общей сумме четыре раза. Затем череда поцелуев перешла к Нарциссу, которого Анна поцеловала в щеку и попросила не быть таким угрюмым. После вдвоем с Жюлем они накинули пальто и вышли. Пока они шли, Жюльен успел рассказать, как он поработал официантом, как бежал за ней и как смог сделать так, чтобы остаться неузнанным.

— Так что все дело, в хлопке руками? — спросила Анна.

— Ну и магия, а как же? — смеясь, ответил он. Вдруг Жюль повернул в узенькую улочку. Там он взял за руку Анну, и вдруг все вокруг замерцало, опустился туман и подул жуткий ветер. Через секунду девушка ощутила, как ноги оторвались от пола, а еще через секунду — почувствовала необычайную легкость во всем теле. Напротив она видела искрящиеся глаза Жюля, который держал ее за руки. Вокруг летало блестящее, переливающееся облако разноцветной пыли. Через мгновение все стихло, и Аня ощутила под ногами землю. Облако рассеялось, и девушка стала оглядываться по сторонам — вокруг вообще не было города. Только огромные просторы снега вокруг. Они с Жюлем стояли посреди заснеженной горы, откуда открывался прекрасный вид на озеро. По лицу Жюльена можно было определить, что что-то пошло не так. Он растеряно бегал глазами, потом посмотрел на Аню, хлопнул в ладоши, и из снега появилось огромное пушистое теплое пальто, которое Жюль накинул на Аню. Снег вполз Ане в туфли и обратился в тепленькие сапожки.

— Спасибо, Жюльен.

— М-да… Как же так?

— Как? А мы где?

— Я так, полагаю, Женева. Вон, видишь озеро внизу? Должно быть, женевское, не иначе. Давненько я тут не был.

— Но мы же сможем вернуться сейчас? — спросила девушка.

— Конечно, но раз уж мы здесь, давай пройдемся в одно местечко? Совсем ненадолго, — Жюль прищурился и посмотрел куда-то вдаль, где почти незаметно виднелся какой-то пушистый комочек темного цвета. — Что-то мне подсказывает, что нам надо пройтись.

— Ну, пошли, — безнадежно ответила Аня. Жюль набрал побольше снега в руки и сотворил из него для себя накидку из меха.

— Это мех? — спросила Анна.

— Это снег, — улыбнулся Жюль. И они побрели с огромной снежной горы куда-то вниз, к озеру. Они долго спускались с горы, Аня то и дело где-то спотыкалась, но Жюль каждый раз ловил ее. Когда четверть пути была пройдена, Жюль остановился, пригляделся, заметил пушистого комочка и повернул вправо.

— Мы не к озеру? — спросила запыхавшаяся Аня.

— Еще нет, — ответил Жюль. Он направлялся к скале, в которой был небольшой узенький проход, куда нырнул этот пушистый. Аня снова зашагала, пытаясь не провалиться полностью в снег, который доставал девушке до колен. Жюль втиснулся в проход в скале, подал руку Ане. Они оказались в довольно просторной пещере. Жюль какое-то время стоял и осматривался. Аня задумчиво глядела на то, как таяли сосульки над входом в пещеру. Девушка удивлялась тому, как в пещере тепло и тому, как они вообще смогли втиснуться в такой узкий проход.

— Пошли, — позвал Жюль. Но куда идти, если пещера была пуста, и дальше прохода не было? Жюль взял Аню за руку и подошел так близко к стене, что кончиком носа доставал ее. В стене была небольшая трещина, в которую он заглянул.

— Ага! — вскрикнул он и тут же принялся двумя руками растягивать трещину. Та поддавалась нелегко, но было заметно, как трещина начала увеличиваться и вскоре Жюль приложил все силы, тянув и руками, и ногами. В конечном счете, образовался проход еще уже того, в который они заходили. Аня нырнула первая и попала в очень зеленый круглый коридор. Как только Жюль зашел, трещина в стене снова сузилась до того маленького размера, что была вначале. Они шагали довольно медленно, поэтому Аня успела разглядеть свисающие в коридоре длинные лианы и растения, похожие на плющ. Впереди бежал тот самый комочек, за которым следовал Жюль. Он быстро перебирал лапками, убегая от них. В конце тоннеля был очень яркий свет, куда и нырнул этот комок. Когда они подошли туда, Аня обомлела: она стояла в дупле огромного дерева, и отовсюду шли огромные ветки, на которых с помощью лиан были закреплены большие площадки, вроде гамаков, а в них — бесчисленное количество одеял и подушек, и люди. Напротив них была огромная ветка, которая поместила бы еще без малого человек пятьдесят. В конце ветви были небольшие веточки, в сравнении с самим деревом, которые напоминали настоящие деревья, нависавшие над чем-то вроде смотровой площадки. Был даже небольшой заборчик из каких-то вьющихся растений. Стоял небольшой столик на три персоны и стул, на котором сидела женщина плотного телосложения. Издали она напоминала милую бабушку. Жюль взглянул на Аню и показал ей головой в сторону той женщины. Взяв девушку под руку, он пошел вперед. Только сейчас Аня заметила у себя под ногами целые толпища маленький пушистых комочков с огромными глазами, за одним из которых следовал Жюль. Они были похожи на очень маленьких сов, размером были не больше десяти-пятнадцати сантиметров от силы. Их желтые, огромные глаза, которые занимали большую часть их маленького тельца, были уставлены на новых гостей и лишь изредка моргали. Они были повсюду: под ногами, на небольших веточках, на заборчике по краям огромной ветви, свисали на лианах, и даже сидели за столом возле женщины. При ходьбе, вернее, когда они легонько подпрыгивали на своих крошечных ножках, они издавали два разных звука: очень звонкое «чпок», как будто бы прилипали и отлеплялись от стекла: либо что-то шуршавшее, как крона деревьев «Шир-р-р». Когда Аня и Жюль ускорились, вся стая ринулась за ними, не сводя своих пристальных глаз. Некоторые даже падали с дерева, просачиваясь сквозь вьющийся заборчик. Кто-то падал сверху, пролетая Анну и Жюля. Девушка улыбалась, ведь все это было так мило и забавно. Но потом они подошли очень близко к женщине, и стало немного страшновато. Солнце било прямо в глаза, так что Ане почти ничего не было видно. Над женщиной красовалось дерево, окутывающее ее густой кроной, как зонтик и кресло одновременно. Она сидела спиной, укрывшись теплым, вязаным пледом. Это немного успокоило Аню. Жюль отпустил руку девушки и обошел женщину. Когда он стал перед ней, ему пришлось немного покашлять, потому что бабуля задремала. Когда она очнулась от сна, поглядывая по сторонам, она заметила Жюля, а меленькие совки звонко заухали.

— Мадам, бонжур! — громко вскрикнул Жюль, отдавая бабушке при этом честь.

— Жюльенишка, мальчик мой! — закричала женщина, тихонько поднимаясь со своего кресла. — Так долго пропадал, небось носишься туда-сюда… Иди, обниму! — когда женщина подняла руки, чтобы обнять Жюля с нее спал плед и Анне предстало весьма странное зрелище: у этой женщины был панцирь, словно то была не женщина, а черепаха; на ней была тоненькая почти прозрачная шапочка и вьющиеся короткие, золотистые волосы; она была настолько низкой, что Жюлю пришлось сложиться почти вдвое, чтобы бабушка могла его приобнять. В этот момент одна из совушек, та самая, за которой они с Жюлем следовали, подергала Аню за кончик платья крылом. Аня опустила руку, а сова взяла ее за палец и повела к Жюлю и женщине с черепашьим панцирем. Эта совушка издавала только шуршащие звуки. Когда они подошли, сова издала один странный звук: «Вжу-у-у-у-х!» — тихонько вскрикнула сова, что заставило женщину перестать сдавливать в крепких объятиях улыбающегося Жюля. Она повернулась и увидела перед собой наклоненную Аню, которая держала маленькую совушку за крыло. И сова, и Аня смотрели, не отводя глаз, на женщину и изредка моргали.

— Здравствуйте, — сказала Аня и легонько присела, как принято в ее времени. Бабушка удивленно на это смотрела, переводя глаза на Жюля.

— Вот, Ивет, это Анна, знакомьтесь.

— Стало быть… человек? — спросила Ивет у Жюля, на что он кивнул.

— Хм… Как же вы тут оказались? — спросила бабушка, вновь ныряя в свое кресло.

— Понимаешь, Ивет. Это моя хозяйка, мы занялись ее делом…

— О, как там этот старый проныра, Профессор? — перебила его Ивет.

— Неплохо… Так вот, мы уже завершили все дела и должны были отправиться в девятнадцатый век…

— Помню, я в девятнадцатом еще неплохо забавлялась…

— И мы уже начали телепортироваться… — неуклонно продолжал Жюль. — Но мы оказались совершенно в другом месте, нежели я предполагал. Появившись здесь, я заметил одного из твоих вжухалей и решил, что надо идти. Я думаю, честно говоря, это он подстроил все, — закончил, наконец, Жюль, вглядываясь в маленькую совушку, которая сразу же отпустила руку Ани и та смогла выпрямиться, а сова тем временем спряталась за платьем девушки.

— Хм… Вжухль, говоришь, это все подстроил? Вы присядьте, — сказала бабушка, и в этот же момент перед ними из дерева возникло два стула, красивых с вьющимися ветками. — Ну-ка, Вжухлик, поди сюда… — прикрикнула бабушка на сову, которая шла вслед за Аниным платьем, от чего та вздрогнула и замерла на месте, когда девушка села. Но ничего не поделаешь, и сова медленно подошла к Ивете, прыгая на стол.

— Итак… Это ты все сделал, м? — спросила бабушка, на что сова отрицательно закачала головой. — А ты уверен в этом, негодник? — когда Ивет спросила это, сова вдруг замерла, а женщина положила ее к себе на колени. Из глаз замершей совы появилось изображение. Аня уже знала, что это был проектор для показа меняющихся картинок. Все подняли головы, чтобы посмотреть: и все троя, и совы. Картинки менялись с невероятной скоростью и были очень красочными, как будто все это происходило вживую. На изображениях появился младенец, затем была маленькая девочка, потом чуть больше, а затем… Аня стала узнавать на плавающем изображении себя. Затем появились родители, бабушки, дедушки. После сова стала показывать необычные события из жизни Ани: когда она видела себя, будто бы во сне, от третьего лица; когда возле Ани взрывались предметы, когда она была злая; моменты, когда Аня ломала некоторые вещи одним касанием; странное поведение животных при ее виде; Анино пробуждение совершенно в другом месте, нежели она заснула; был показан и молодой парень с необычайно серыми и искрящимися глазами и много различных мелочей, включая их с Жюльеном путешествие сюда. Затем изображение померкло, а сова стала очень часто моргать, а Ивет посадила ее на стол и задумалась.

— Вжу-у-у-х, — сказала совушка.

— Да-да, я поняла тебя, — отмахиваясь рукой, сказала Ивет и снова положила подбородок себе на руку, упершись в кресло локтем. Так она сидела еще пару минут, затем сказала, обращаясь к Ане:

— Дело в том, моя дорогая, что ты, конечно же, человек, безусловно, но… Понимаешь ли, такое тут дело, что…

— Не может быть, — удивленно пробормотал Жюль.

— Да-да, Жюль, еще как может. Ну так вот, деточка, тебе выпал редчайший случай и самое тяжкое бремя. Ты тоже Хранитель, как Жюль и все остальные члены общества «Восьмерки», как и я в прошлом. Если ты понимаешь, что я имею в виду, то ты уже, дорогуша, догадываешься, что…

— Мне тоже нужно охранять кого-то? — спросила девушка.

— Да, именно так, — сказала бабушка, и из-за ее спины совушки подлетели: одна, что побольше, держала вторую, у которой в клюве был чайничек, а сзади плелись совушки с чашечками. Они забрались на стол и разлили всем чай. — Ты уже поняла, о ком я говорю, не так ли? — спросила бабушка, на что девушка кивнула. — Берите чаек и гусеничную пасту. С тостами здорово идет, — Ивет намазала пасту на хлеб, откусила кусочек, тщательно и долго пережевывая, и запила чаем. Жюль сидел в недоумении.

— Получается, она на смену кому-то из нас? — спросил он, наконец.

— Не думаю, — отложила в сторону бутерброд Ивет. — Думаю, она девятая.

— Выходит, и телепортация ей доступна?

— Полагаю, что это именно Аня перенесла вас сюда, — подмигнула Ивет изумленной девушке. — Скажи, дорогая, о чем ты думала, когда пыль поднялась? — спросила бабушка. Анна задумалась и вспомнила то приятное чувство, наполнившее ее грудь в тот момент.

— Я тогда думала о Рождестве, — ответила девушка. Ивет повернулась на Жюля, улыбнулась и сказала:

— Видишь, а ты не верил мне, — она улыбнулась и отхлебнула глоточек чая, после чего попросила сов подлить еще немного. От яркого солнца верхняя одежда Ани и Жюля начала сильно капать, а совушки стали носиться вокруг маленьких ручейков под столом. Ивет, заметившая это через пару кусочков своего гусеничного бутерброда, взмахнула рукой и их пальто с шубой испарились, а совы разбежались, кто куда.

— Милая Анечка, в твоем возрасте я уже давно щеголяла из века в век, из года в год. Это нормально, привыкаешь со временем. Когда мы стареем, на смену приходят новые, а мы разбредаемся по разным углам Земли, таким как этот, например. Все, что ты видишь вокруг — это мир, специально созданный для нас. Здесь много поколений Хранителей со всего мира: под нами, вон, в куче подушек, лежит индус, мой любимейший змей Зизель, но здесь он в человеческом виде, а выдает его только его шипящий язык; там еще ниже, в гамаке качается моя старинная подруга, Сурочка. У нее ты можешь заметить белый лисий хвост. И так еще очень много веток вниз, дорогая моя. Ну и ты могла уже заметить, что я сама ношу на спине черепаший панцирь, вот так вот. А солнце и водопады, бесконечные озера и леса — это все, чем одарила нас земля, но лишь люди видят вокруг нас горы, не замечая всего этого. Ни один человек никогда здесь не окажется, ведь только членам нашего общества подвластно открыть вход сюда.

— А как же семьи Хранителей? — спросила девушка.

— Своего хозяина Хранитель может взять сюда, но только при особой связи с ним. Такое случается редко, как, в общем, и подобные случаи, вроде твоего.

— И что теперь мне делать?

— Как что? Исполнять долг Хранителя, стать девятым членом «Восьмерки», — удивленно буркнула старушка. — Жюльен тебе все расскажет и посвятит тебя в члены общества, — продолжила она, на что Жюльен довольно кивнул. — Только помни одно самое важное правило — вы с хозяином — единой целое, ваша связь — это живой организм, способный чувствовать, расти и меняться со временем.

Они пили чай и просидели так еще пару часов, а Ивет все рассказывала и рассказывала свои истории из жизни. Жюль поведал старушке о том, как они провернули дело вместе с Аней и членами «Восьмерки». Потом она оторвала два листка от дерева, встряхнула их и перед ними возникли два тепленьких пальтишка. Затем Ивет задремала, а совы проводили гостей. Снова круглый тоннель, снова узенькая щелочка, затем пещера и белый, пушистый снег и яркое солнце. Пока они шли, Жюль рассказывал все нюансы, демонстрировал некоторые приемы, рассказывал смешные истории про полицию.

— Сначала нужно завершить все дела, посвящение — после. Послушай меня, сегодня, ты должна отдать что-то, что напоминает о тебе и создает неразрывную связь. У тебя есть такая вещь?

— Даже не знаю… Хотя… Если кулон подойдет… — проговорила Аня, доставая из-под рубашки свой маленький камушек на цепочке.

— Отлично! То, что доктор прописал! Так, в этот раз я нас перемещаю, не думай о месте или человеке. Сконцентрируйся на пыли, — приказал Жюль. Аня закрыла глаза, протянула руки Жюлю и снова — легкость, шум ветра, пыль, снова тяжесть.