****

— … Виски — 3 бутылки. Выдержка — 100 лет. — Старый знакомый Аркана, привыкший скупать все по дешевке, облизнулся и причмокнул губами. — У меня и деньжищ таких-то не будет, Аркан! Тут за сигары бы рассчитаться, а ты выпивку толкаешь!

— Не хочешь — сам выпью! — Хохотнул морпех, твердо зная, что Алекс Трим, владелец "придорожной забегаловки" "Хеленна" и хозяин одноименного магазина, с торца забегаловки, единственный, кто и товар возьмет, и цену даст, и властям не настучит.

Никого Алекс не боялся, ни черта, ни бога. Бобыль, меняющий женщин ровно тогда, когда они становятся свято уверенными, что до заветного колечка на пальчике всего одна ночка осталась. Влюбленный в свое заведение и держащий работников в ежовых рукавицах.

— Ты хотел сказать "вылакаю"! — Худой, как щепка, Алекс торопливо убрал бутылки в окованный свинцом шкаф, следом за упаковкой сигар. — Тебе что виски, что спирт — лишь бы горело, горло драло, да по мозгам шибало! Еще есть что-нибудь?

— Два "АК" и пятьсот патронов, но это только в обмен на "Вдоводел", с полным обвесом. За прицел отдам "Кольт" и два магазина.

— Три!

— Десяток патронов. — Пожал плечами Аркан, разворачивая плечи. — Больше не дам, самому на что-то жить надо!

Рассматривая здоровую сумку, лежащую у ног морпеха, Алекс только умиленно прослезился и поинтересовался дружеским шёпотом, а точно ли в родне Аркана не было евреев?

Посмеявшись старой, как само время, шутке, приятели вновь склонили головы над черной столешницей, на которой Алекс мелом подводил итог.

— "Калашниковы" придержи, — Трим почесал глаз, марая нос и загорелую щеку, мелом. — Твоего "F-14W3" теперь днем с огнем не сыскать, в хорошем состоянии. Лучше я тебе "обвес" для "АК" поищу… Был у меня гость из Канады, рассказывал, что у них целый заводик "Калашниковы" до ума доводил. Контакт он оставил, так что, через недельку, будет тебе и прицел, и ствол, и, если не сорвется — подствольник. Только гранат, больше трех, не достану. "Высшие" словно с цепи сорвались, во все щели носы суют, младших сворками таскают.

— Алекс. — Аркан со вздохом перешел к самому главному. — Мне бы отсидеться, месяцок. "По глубже".

В комнате, с окнами, выходящими на три стороны света, богатым ковром во всю стену и ковром на полу, воцарилось напряженная тишина.

— Что так? Где-то нашумел? — Трим насторожился, мгновенно просчитывая возможные проблемы и обходные пути. — Или за молодкой приударил?

Аркан вздрогнул, вспоминая свои сны и поежился.

— Ты уж лучше сразу скажи, чего ждать. — Хозяин забегаловки уже принял решение и теперь только раздумывал, как ловчее отыграть выпавшие карты.

— Юбилей у меня, Алекс. Вот и ищу, куда нос приткнуть, чтобы не отрезали.

— Юбилей?! — В глазах мужчины промелькнули странные огоньки недоверия и восхищения, одновременно. — Так отпраздновать надо, а не нос прятать!

— Шесть десятков?

— А по виду — не больше сорока. — Признался Алекс, на всякий случай обходя морпеха со всех сторон, рассматривая, как диковинную зверушку. — Была бы дочка, сватов бы ждал…

Погрозив крепким кулаком веселящемуся владельцу "Хеленны", Бен вздохнул с облегчением. Если Алекс шутит, значит, уже просчитал все варианты и продумал все ходы, включая финальный мат противнику.

— Если я тебя в Канаду отправлю, ты, как? Справишься? Не рассыпешься от старости?

— Если не больше 50-ти килограмм, то нет. — Прикинул свои силы, морпех. — Остальное, прости дружище, но только на телеге.

— Не понадобиться. — Отмахнулся Алекс. — Там посылка-то, восемь килограмм, только идти тебе, если согласишься, аж до Форт-Чипевайан. Полторы тысячи километров.

— Пехом, месяца полтора. — Быстро подсчитал Бен, соразмеряя свои силы. — Без учета бездорожья и прочих неприятностей.

— Если уложишься в месяц — любой "обвес" бесплатно! — Принялся торговаться Трим, подогревая интерес к своему предложению. — Да и с той стороны, думаю, добавят от щедрот, за скорость. Так как?

— Ты мне лучше скажи, как я от "Высших", со своим возрастом, прятаться буду? — Усмехнулся Аркан. — Или, есть варианты?

— Варианты есть всегда. — Алекс помрачнел. — Только за ствол не хватайся, лады?

Предупреждение несколько запоздало — тяжелый "кольт-питон" уже смотрел входящему существу точно в лоб, приглашая сделать последнее движение.

Существо, откинув капюшон и расстегнув длиннополый плащ, явило миру худощавую девичью фигурку, с красными, как кровь волосами, черными, как ночь, глазами и белой, как лист бумаги, кожей. Тонкие черты лица, выразительно-породистый нос и омерзительные клыки, острыми иглами лежащие на синих губах, как насмешка над человеческой сущностью.

— Это Иветт Вашиннарра. — Алекс встал между морпехом и "Высшей". — Мой заказчик и твой пропуск. Убери оружие.

— Не очень-то культурно встречать своих господ заряженным оружием. — Вашиннарра облизнула свои клыки и Аркан хищно улыбнулся, понимая, что девушка его боится. Храбрится, но… Отчаянно трусит, вглядываясь в черный зрачок револьвера и ждет чуда.

С очень огромным удовольствием, морпех, вместо чуда, угостил бы "Высшую" тяжелой пулей, но старый приятель замер на линии огня, прикрывая своим телом. Замер и сердито мечет молнии из-под седых бровей.

— Вы не моя госпожа. — Бен крутнул пистолет, пряча его в кобуру. — Так что… Как хочу, так и встречаю.

— Иветт просила меня найти человека, который передаст ее родителям маленький подарок. — Трим покачал головой, намекая на повышенную осторожность в словах и поступках.

— Родителям? — Морпех хрипло рассмеялся. — Сказочница.

— Меня "призвали" два года назад. — Девушка дернула спиной, словно оскорбленная прикосновением кошка. — И я еще помню маму и папу.

— А скольких ты уже лишила мам и пап? — Бен сделал шаг вперед. — Или в честь родителей ты стала вегетарианкой? Или предпочитаешь кровь животных?

— Я не выбирала такую жизнь! — Девушка легким движением руки смела с дороги Алекса, отшвырнув его к огромному окну, за которым текла обычная жизнь и встала напротив "Стекла".

— Зато могла выбрать смерть…

Иветт тяжело вздохнула и сделала шаг, признавая свое поражение.

Алекс, кряхтя и охая, отлип от окна, качая укоризненно головой и потирая ушибленный бок.

Девушка, положив на стол металлическую шкатулку, запахнула плащ и накинула капюшон, давая понять, что не нуждается в чьих-то нотациях.

— Я надеюсь, что так же, как вы напали на меня, так будете нападать на тех, кто попытается отбить у вас посылку. — Обычный, грязно-серый портал ученика, поглотил "Высшую" оставляя людей в тяжелом молчании.

— Ненавижу таких, как она. — Вдруг признался Алекс. — Но, бизнес есть бизнес.

Из металлической шкатулки появилась на свет блестящая цепь со звеньями, толщиной в полпальца и терпко пахнущим кровью, медальоном.

— Ш-ш-ш-шиваэль тин Вар… — "Проход по праву рода" — Трим с трудом прочитал написанное на медальоне и брезгливо отбросил его на стол. — Одевать не советую — игрушка старинная и, похоже, очень не простая.

— Может, совсем голышом идти прикажешь? — Хихикнул вояка, припомнив, что есть у него и другая дорога, чем бить ноги по земле. — Если за две недели обернусь, премия будет?

— Обвеса мало? — Трим заинтересовался, заглатывая наживку. — Будет тебе премия. Что-то особенное или по моему выбору?

— На твою совесть. — Морпех и сам не мог представить, что же потребовать за "скорость". — И еще. Груз я упаковываю сам!

… "Четыре восковых свечи и дюжина в "запасе"…" — Бен неторопливо летел над болотами, любуясь видами и радуясь очередному восходу солнца. Ковер-самолет бесшумно парил в 200 метров над землей; подрагивали, едва заметно, огоньки свечей.

Медальон-пропуск "Стекло" прикопал под приметной сосной, завернув, для надежности, сперва в полиэтилен, а потом, для безопасности и просто так, щоб було — сунул в старый магазин АК, исцарапанный до металлического блеска, отполированный прикосновениями и тяжелый, как все, что делается "на века". Магазин упаковал в промасленную тряпку, а тряпку — в пустой патронный цинк и закопал, навалив сверху пару камней, словно старинная железка грозила вырваться и последовать за ним, как собачий хвостик.

В "посылке для родителей" оказались редкие теперь антибиотики, инсулин, два десятка тяжелых, золотых ампул и фотоальбом в синем, сафьяновом, переплете. Не восемь килограмм, конечно, но шесть — точно.

Больше всего Аркана беспокоил именно альбом. Что-то грязное и тяжелое затесалось на его страницы и отравляло все, что касалось сафьяна. Бен, от греха подальше, потребовал у Алекса металлическую фольгу, старательно запаковал альбом и долго потом отмывал руки в проточной, ледяной воде, пытаясь смыть с них гадкие, слизистые, ощущения.

Из поселка Трим вывел его в самом начале сумерек — еще никто не любопытствует, но уже нет лишних глаз на дорогах, а простые прохожие располагаются в придорожных забегаловках, подобных "Хеленне", предвкушая сытный ужин, крепкий сон или иные развлечения, простые и доступные.

Пожав друг другу руки, мужчины разошлись по своим делам: Трим заторопился обратно, представляя, какой бедлам сейчас творится у него "корчме", а Бен, закинув за спину квадратный рюкзак, покачался из стороны в сторону и мягким шагом бывалого пешехода двинул по едва заметной тропе в глубину разросшегося за 20 лет, леса.

Только на вторые сутки пути, морпех достал спрятанные подсвечники ковра-самолета, воткнул в них припасенные свечи и теперь усмехался странным правилам "Высших", в первую очередь стерших все границы, словно они мешали им с особой изощренностью. Еще вчера он пролетал над бывшей границей США и Канады, от которой остались только развалины и разросшиеся на КСП молодые кусты… А теперь ковер-самолет плыл над величественной Атабаской и он пожалел, что нет с собой ни удочки, ни крючка, ни лески — сверху было отлично видно, что рыба в реке водилась преизрядных размеров.

Желудок, снова поймав мысли о рыбе, сразу завелся и давай бурчать, напоминая, что полет-полетом, а еду вынь да положь, иначе он избурчится, привлекая к себе внимание местных птиц, пролетающих мимо и зверья, рыскающего далеко внизу.

Обрадовав потроха армейским рационом, для разнообразия — офицерским, Аркан поднял ковер еще на полсотни метров вверх, прикинул, сколько лететь и, вытянув ноги, благополучно уснул.

Его совершенно не мучил вопрос о том, как это ковер-самолет не сбивается с курса, не врезается в высокие горы или не сталкивается с летящими навстречу, птицами. Раз летит — значит летит. И в годы его молодости, технология уже здорово напоминала магию, а ковер-самолет… Это всего-лишь тот-же самолет с автопилотом и нечего придумывать особые танцы с бубном…

… Могилу Владыки клана Ипрет — Гно-ипрета, разорили через двести семь лет. Разорили эльфы, прошедшие очередной волной войны против всех. Разорили, как сотни и тысячи других могильников, походя и с ленцой, выковыривая лишь самое дорогое и прихватывая лишь самое необычное.

Трое молодых эльфов доблестно схлестнулись за право владеть кольцом-печаткой и странной коробочкой, лежавшей среди костей, словно похороненный ее проглотил перед смертью.

Кольцо досталось сильнейшему, а коробочку пришлось отдать капитану, чтобы тот отписался родне убитых соперников, что погибли те в неравном бою, с честью защитив полковое знамя от орд страшных чудовищ, выращенных для одной-единственной цели — убивать все живое на своем пути.

Коробочку, так и пышущую силой, капитан проиграл полковому магу в карты, так и не успев ее открыть.

Маг Литвинаэлинапель, коробочку открыл и остался единственным, кто выжил из всей армии, попавшей в мешок в каменном ущелье. Камни похоронили завоевателей, а раны и клыки диких зверей прикончили тех, кто из ловушки все-таки смог вырваться.

Так уж случилось, что против эльфов, в этот раз, взбунтовалась даже сама природа, уставшая от своих "заигравшихся" в уникальность, созданий.

Литвинаэлинапель, при подлете к родному лесу выказал завидную осторожность и со слезами на глазах наблюдал, как тонет в огне девственная чаща, кормившая их долгие сотни и сотни лет, оберегавшая и балующая своим изобилием и добротой.

Оставались разрозненные кланы на отдаленных островах, полукровки и запретные леса, куда нога простого смертного эльфа ни разу не ступала. Представив себе, что его ждет в чужом клане, боевой маг, не дрогнувшей рукой, обкорнал себе уши, обрился на лысо и поспешил предложить свои умения одному из королей, достаточно просвещенному, чтобы магию не отрицать и достаточно невнимательному, чтобы не разглядеть в лысом и зеленоглазом маге — эльфа.

Союз неглупого короля и осторожного мага пошел королевству на благо: пышно разрослись ремесла и земля, чувствуя своего сына, старательно снабжала съестным, не выказывая ни малейшей усталости.

Идиллия продлилась бы еще не одно десятилетие, если бы не эльфийские, острые уши, обнаруженные Его Величеством, у своего третьего сына. Точно зная, кто спит с его давно не любимой женой, король сложил два и два и дал коленом под зад и магу, и королеве. А вот сына оставил при себе, то ли заложником, то ли планы были какие, на быстрорастущего мальца.

Литвинаэлинапель оставил сыну "кокон перемещения" и отбыл в неизвестном направлении, оставив королеву в гордом одиночестве, в соседнем королевстве, с крохотным пансионом от бывшего супруга.

И, если эльф "благородно смылся", то вот Ее Величество, жаждала возвращения.

А еще — мести.

Зная свою прекрасную супругу, Его Величество, скрепя сердце, разрешил ее грохнуть. У него была мечта о примирении, о чем он неоднократно ей писал, но женское уязвленное самолюбие, это такая страшная сила…

Эльфеныша назвали Арвидом.

Кроме отцовских ушей, мальчишка унаследовал отцовскую осторожность и магический дар. Пока его старшие братья готовились принять скипетр и державу, Арвид старательно осваивал сразу два ремесла, внушая восхищение и опасение, одновременно.

Его Величество, наблюдая за успехами парня, отправил его в путешествие, набраться ума и опыта.

Словно заботливые отеческие руки, прикрыли ребенка от неприятностей, зависти и внезапного мора, вычистившего королевство под "ноль".

Проблемы у юного эльфа начались сразу по возвращении.

И не мечтавший о троне, не грезивший властью, юнец оказался втянутым в самую настоящую войну за наследство. Сторон, спешащих прибрать пустые земли к рукам, нашлось намного больше двух. Как Арвид не сопротивлялся, в заваруху его втянули, прельстив не столько властью, сколько богатством и давлением на самую больную точку — жалость.

Проезжая вымершие деревни, дурнопахнущие от разлагающихся тел, он бледнел, краснел и прятал лицо в шелковый шарф, сложенный втрое и пропитанный благовониями.

Юношеский максимализм погиб, не успев проклюнуться.

Из войска в семь тысяч конных и две тысячи — верхом на повозках, до столицы никто не доехал. Совершенно верное замечание эльфеныша о том, что стоило дождаться холодов, командование проигнорировало, поощряя лихие вылазки своих офицеров по деревням, за добычей.

Попытку заставить соблюдать простейшие меры гигиены, вдолбленные при дворе — подняли насмех.

Шелковый шарф вызывал совершенно идиотские смешки. А его каждовечерняя постирушка — гомерический смех и тычки пальцами.

Природная наблюдательность спасла молодого человека от толпы тех, кто обвинил его во всех бедах.

Да и папин подарок открылся очень вовремя.

Помахав ручкой, Арвид вернулся в населенные места, ругая себя последними словами, что подписался на авантюру и пошел на поводу у собственной жадности…

… Форт-Чипевайан, долгожданная конечная цель экспедиции, не понравился Бену сразу, с высоты 300 метров.

Не приглянулся и вызывал странное отторжение, всем своим веселым и ярким внешним видом.

Точно так же выглядели игрушки, что разбрасывали над "непокорными" поселками в Афганистане, Вьетнаме, Корее. Яркие, привлекательные для детских глаз, они взрывались, стоило только пошевелить, сжать или уронить.

В музее Аркан такие видел собственными глазами и никак не мог поверить, что это делала его собственная страна и совсем не давно — в прошлом веке.

И вот теперь — целый город, который только и ждал, что его тронут…

Ругаясь, что нет бинокля, "Стекло" пролетел над городком еще раз, старательно запоминая рисунки улиц, выделяющиеся здания и прибрежные районы, такие удобные, чтобы сразу смыться. Или оказаться на дне, с кирпичом на шее.

Адрес кровососка оставила вместе с нарисованной от руки "схемой проезда".

Но, как ни вертел бумажку совсем не глупый вояка, сверху приметных ориентиров совсем не видел.

Все его чутьё, интуиция и пятая точка орали, требовали и умоляли уносить ноги с максимальной скоростью, плюнув на договоренности, премиальные и хорошее отношение.

Форт-Чипевайан и до этого не особо населенный, сейчас старательно жался к берегу озера своими яркими домиками, из которых выходили серые жители, и, не поднимая к небу головы, спешили по своим делам странной, подпрыгивающей походкой.

С опаской поглядывая на догорающие свечи, Бен вернулся к реке, выбрал укромное местечко и сложил ковер-самолет в сумочку на поясе.

Сейчас, от города его отделял короткий марш-бросок на пяток часов, но и его делать Аркан не торопился: торопливые в армии редко выживали. Так же редко, как и особо умные.

Всего в дороге морпех провел четверо суток, не считая первого пешего перехода. Итого — пять. Хотелось бы еще медленнее, но ковер-самолет отказывался плестись по небу со скоростью черепахи, плавно заходя на посадку.

Лиственный лес, наполненный птичьими трелями и рыками забывшего об охотниках зверья, выглядел на порядок привлекательнее города, в который ему надо сунуть свой нос.

Наломав сушняку, морпех запалил маленький костерок и, махнув рукой на безопасность, засмолил сигарету, обдумывая варианты.

Вариантов было много. От самого простейшего: "Чего париться, война план покажет!" и до: "А если со стороны озера зайти?"

Идеи просто кишели в голове военного человека, давно привыкшего не рассчитывать на штабные планы, которые составлялись в отрыве от непосредственных мест событий людьми, воевавшими только по карте.

Один раз "Стекло" стал свидетелем высадки десанта прямо в водохранилище, с восторгом глядя, как булькали, уходя на дно, песочно-желтые "Абрамсы" и "Леопарды", так и не сделавшие по противнику ни одного выстрела.

А ведь воспользуйся в штабе более свежими картами или просто результатами "Гугл-мапс", боевая операция не пошла бы под воду, под восторженные крики и улюлюканье, союзников.

Так, совместные учения "по боевому слаживанию", превратились в совместные мучения по совместному вытаскиванию.

Как потом долго шутили итальянцы: "Внезапно появилось водохранилище!"

Синий сигаретный дымок раздувало легкими порывами ветра, разнося запах на совершенно не приличное расстояние. Бен точно знал — был свидетелем сам — что острый нюх некурящего человека выхватывает этот проклятый запах за километр, а специально подготовленный и за все три!

Пока курил, пришла в голову совершенно простенькая идея: пройтись вокруг города, выбирая пути отхода и загодя устроив пару простейших ловушек, отсекающих возможную погоню.

Затушив костер и закопав обгорелые сучья, морпех двинулся в сторону города, рассчитывая подойти к его границам уже затемно.

Не получилось.

Стоило ему пройти пару километров и выйти из бурелома в чистенький лес, как пара охотничьих сук тут же встали у него на пути, скаля свои желтые зубы, громко рыча и припадая на передние лапы. Можно было завалить их десятком известных Бену способов, но смысл пакостить обычному охотнику, лишая его возможности подзаработать или прокормить семью?

Привалившись спиной к стволу тонкой березы, морпех принялся ждать, владельца собак.

— Фэйри, Айа! Фу! — Женский голос окликнул собак откуда-то из-за его спины и, обе суки, рыкнув для острастки в сторону мужчины, рванулись на голос. — Они вас не тронут, не бойтесь.

Женщина дождалась, когда Бен обернется в ее сторону и откинула капюшон короткой охотничьей куртки.

— Простите. Они еще молодые и глупые. — Женщина врала, видимо проверяя реакцию мужчины на свои слова.

— В то, что они моложе своей хозяйки, я охотно верю. А вот "глупые", это заявление спорное. — "Стекло" неторопливо развел руки, демонстрируя благие намерения и молясь в глубине души, чтобы они не завели в самую трясину.

— Разбираетесь в собаках? — Женщина поправила ремень ружья на левом плече.

— В людях. — Бену женщина понравилась: в меру симпатичная, в меру высокая и пропорционально сложенная. Портила весь вид странная прическа, прикрывающая правую часть лица. Черные волосы спадали на глаз, закрывая щеку, словно маскируя страшный изъян.

— Ну, это многие заявляют… — Женщина скривила губы, сдувая длинный волос в сторону.

Бен вздохнул с облегчением — обычная загорелая кожа.

— Но многие и ошибаются! — Закончил за нее морской пехотинец, вспоминая прочитанную книгу, от которой двадцать лет назад "пищал" целый мир.

— "Шедест" — Женщина облегченно вздохнула. — Вот не ожидала встретить верного почитателя своей матери в таких кушарах!

— "Шедест" написал мужчина. — Бен выпятил грудь, готовясь кинуться в спор. — Иоганн Виттер.

Женщина тяжело вздохнула, но устраивать спор на ровном месте не захотела, что положило в ее копилку пару лишних монеток.

— Простите, меня зовут Бен Аркан и я иду в Форт-Чипевайан.

— Джулия Монтерьи.

Стоящие друг напротив друга замерли, исчерпав все темы для дальнейшего разговора. Но, если всмотреться в глаза, продолжить знакомство оба были совсем не прочь.

Вертящиеся собаки взрыкивали, напоминая хозяйке о своем существовании, а эти двое любовались друг другом, словно всю жизнь шли навстречу и, наконец, встретились.

— А. Э. Я — пойду? — Бен проклял свою обязательность и данное слово, которое привык исполнять.

— Как зовут? — Услышал он, повернувшись к охотнице спиной и сделав шаг в сторону городка.

— Бен.

— Да не вас! — Женщина рассмеялась. — Вашего друга? Где я смогу Вас найти?

— Винцент Морри, Аллейная, 11. — Перед глазами всплыла зарисовка "заказчицы", с надписанными улицами.

— Давно вы его видели? — Женщина легко догнала Аркана и теперь вновь загородила ему дорогу.

— Ох, да еще до "Появления". — "Закряхтел" не жалующийся на память, вояка. — Решил перед юбилеем пройтись, со старыми друзьями пообщаться.

— Бен. Мне очень жаль, но с Аллейной выживших нет. И улицы этой — нет. Может быть, остановитесь у нас с мамой? Я провожу!

— Ну, раз так… Возражать не буду. — Мысленно Бен потер ладошки, гордясь своей предусмотрительностью: теперь все его хождения по городу будут расцениваться, как старческая ностальгия…

К удивлению Бена, Джулия свернула с проторенной тропинки и повела нагруженного своим грузом "почтальона" в сторону берега озера, сразу предупредив, что лодка у нее не самых гигантских размеров, так что придется сидеть тише воды, ниже травы и радоваться, что ветер слабый.

"Маленькая лодка" оказалась трех с половиной метров в длину, с высоко задранным носом и длинными веслами, увидев которые, Аркан вспомнил одну из своих операций, где на подобной лодке смывалось их пятеро!

Вдвоем дорога всегда веселее и незаметно ложиться под ноги, сжимаясь, словно пружина на которую надавила сильная рука.

Два коротких часа и лодка пришвартована к чисто вышкобленному причалу, длинному и уставленному лодками с обеих сторон.

Давно Бен не чувствовал себя таким живым, таким… Неповторимым!

Широкие улицы городка, вывели их к двухэтажному домику с обычной черепичной крышей, десятком фруктовых деревьев вдоль забора и блестящими, чисто вымытыми, окошками.

Сидящего на заборе кота, обе собаки проигнорировали, впрочем, как и он их, лишь слегка дернув ухом в сторону звука.

— Мама, я с гостем! — Прямо от двери уведомила женщина, предупреждая возможные неприятности.

— Лучше бы — с мужем… — Философски буркнул голос из соседней комнаты. — Но в отсутствии мужа, гость тоже сгодится.

— Это мама так шутит. — Джулия отчаянно покраснела, словно школьница, которой рассказали, как именно делают детей. — Не обращайте внимания… Сейчас я покажу Вам комнату…

Комната досталась Бену на втором этаже, просторная, с двумя небольшими окошками, явно когда-то бывшими одним огромным, на полстены. Окно заложили, вставив стальную решетку с внутренней стороны. Судя по механизму, запереть решетку можно было и из комнаты, и еще откуда-то со стороны первого этажа.

Почесав ухо, Бен дал себе обещание допытаться до истины, распахнул решетку и высунулся в окно, вдыхая воздух города полной грудью.

Обычный воздух, без уникальных "ноток".

Не городской воздух, правда. Деревенский.

Разобрав вещи, Бен спустился вниз, сразу уперевшись носом в женщину, ширину которой можно было описать одним, конкретным словом: "необъятная"!

— Ну что, "гость"… — Женщина выпрямилась и, сдвинув очки на кончик носа, уставилась в глаза Бена. — Меня зовут Иоанна Витт, я мама Джулии и очень хорошо разбираюсь в ядах. Если Ты причинишь моей девочке боль — будешь молить, чтобы тебя добили. И… Закрой рот — глупо выглядишь!

— Мама! — Джулия, умытая, причесанная, свеженькая и слегка подкрашенная, вывернулась из-за закрытой двери, от которой напахнуло густым и наваристым супом, на мясном бульоне, с острыми приправами. — Лучше бы показала Бену, где у нас ванна и дала полотенце! Человек с дороги, а ты уже берешь его в оборот!

Насколько Бен разбирался в людях, происходящее сейчас вовсе не случайность! И пикировка мамы с дочкой длится уже не один год, настолько все было обычно и привычно, обыденно и просто.

"Есть такое ощущение, что все происходящее происходит совсем не просто так. И надо лишь вовремя увидеть, где и когда надо начать двигаться в сторону аварийного выхода! Иначе, в сторону выхода вас понесут!"