Стоял ветреный снежный ноябрь. В областном центре мало что изменилось с тех пор, как он покинул его в спешке два года назад. Серые дома, безликие прохожие, скользившие по не чищенным от снега тротуарам. Лишь золотые купола старинных храмов создавали атмосферу спокойствия и вечности этого мира. Звон колоколов раздался неожиданно и радостно. Словно по знамению свыше, в ответ на их призыв выглянуло из-за туч солнце. От его лучей стало теплее и надежнее, и Зотову захотелось сделать что-нибудь приятное для земляков. Но интуиция подсказывала не заезжать в резиденцию Авдеева.

За рулем черного «Мерседеса» сидел Сергей Петрович. Направились прямиком в районный центр, где жила жена погибшего друга Светлана. Нужно было через нее узнать про Марину, да и поддержать. На память пришло ее последнее смешное письмо, в котором женщина просила о помощи. Из странного текста на трех страницах можно было понять только то, что ее бьет сожитель. Она с ним жить не хочет, а тот все равно приходит к ней. «За халявой, – пронзительно сообщала Светлана. – Этот козел Воронин забирает деньги, что вы мне присылаете. Защитите меня, пожалуйста! Я никогда не хотела с ним жить, всегда, когда имела возможность, вызывала милицию. Бьет меня и насилует. Бьет до тех пор, пока я не скажу, что хочу его. Воронин меня настолько забил, что у меня отсутствует гормон страха».

Владимира всю дорогу одолевало любопытство. Вместе с тем душа просила примирения и покоя. Хотя душевное равновесие не поможет найти ответ на главный вопрос: как сложилась судьба Марины и ее сына? Чувство самосохранения предупреждало – нужно действовать. Но как? Как вести себя при встрече с любимой? Признать ли ребенка своим?

По описанию Светланы, он быстро нашел двухподъездный деревянный дом. Поднимаясь по скрипучему крыльцу, услышал громкий мужской мат. Толкнул обитую рваной материей дверь, и ругань внезапно прекратилась. В тишине сделал несколько шагов к кухне. Там, за столом, с початой бутылкой водки сидел одетый во все черное небритый мужчина, исподлобья наблюдая за незваным гостем, а у стенки, прижавшись к печке, стояла зареванная женщина, в которой Зотов узнал жену Николая.

– Здравствуйте, извините за вторжение, – доброжелательно поприветствовал он хозяев.

Узнав его, Светлана ойкнула и кинулась ему на грудь.

– Это чаво такое? Хахаль новый, что ль? – угрожающе поднимаясь из-за стола, пробасил мужик.

Зотов осторожно отодвинул от себя Светлану и кивнул в его сторону:

– Он, что ли, тебя обижает?

– Он, гад, Воронин. Деньги еще ваши отнимает, – осмелев, заговорила Светка.

Мужик оказался совсем не таким агрессивным, как в письме сообщала потерпевшая. После удара под ребро он незлобно и покорно покинул дом.

Время шло к вечеру, и Зотов, для приличия отпив чаю из чашки с отбитой ручкой, засобирался. Во время чаепития Светлана говорила, не переставая. Он не понимал ее бессвязных предложений и уже жалел о своем визите. Но она вдруг вспомнила о Марине:

– Владимир Сергеевич, а ведь Мариночка ваша здесь. Она за мамой больной ходит. – И, виновато посмотрев в глаза Зотова, добавила: – С Зеленовым не имеет отношений. Правда, преследовал ее первое время, но, как родила ребеночка, отстал. Вроде у губернатора шофером работает, а сюда, на родину, пить вино приезжает. Говорят, как вернулся из Находки, так все и пьет. Все заработанные деньги, наверное, пропил. Ко мне заходит с бутылкой, да все Николая моего помянует. Рассказывает, как он на его глазах в море утонул.

– Ему бы и пожаловалась на обидчика, – раздраженно заметил Владимир.

– Они вместе вино пьют. Жаловалась. Бесполезно. Ой! – воскликнула Светка. – Самое главное забыла, у вас же мальчик родился! Маринка-дура запретила вам сообщать. Ну дак, раз вы здесь, все равно узнаете.

Тут раздался уверенный стук в дверь. Не дожидаясь приглашения, в комнату с шумом вошла женщина. С мороза, в ярком свете дневной лампы, она походила на раскрасневшуюся русскую красавицу. Глаза горели искренней радостью. Видимо, по припаркованной к калитке машине поняла, кто приехал в гости к подруге.

Потеряв всякий контроль над собой, Зотов неосознанно сделал к ней шаг навстречу и обнял женщину.

– Милый, я тебя любила и люблю, – прошептала Марина.

…Через неделю они выходили из храма, после венчания. Счастливые глаза влюбленных искрились, как шампанское, вырвавшееся из бутылки. Владимир нес на руках маленького мальчика. Держал в своих объятиях так, будто боялся, что его отберут. За ним шли их друзья – Сергей и Светлана. Владимир в этот миг считал себя самым счастливым на земле человеком. Даже находил такому состоянию оригинальное объяснение: сумел усмирить гордыню и гнев, простил изменившую некогда ему женщину и признавал ребенка своим. Он бескорыстно, впервые за столько лет, отдавал себя, а судьба вознаграждала за это любовью и сыном. Наверное, он все же заслужил прощение и расплатился за совершенные ошибки.

Отец Петр провожал счастливую пару. На прощание напутствовал словами, осеняя крестом:

– Дважды в одну реку входят сильные духом, идущие против течения, людской молвы и предрассудков.

Возле калитки чугунной церковной ограды одиноко стоял небритый, со спившимся синим лицом мужчина. Рядом с ним, такая же, как и он сам, одинокая, брошенная собака. Лишенные шерсти бока ее дрожали от холода. Оба, человек и животное, с тоской в глазах смотрели на новобрачных. В какой-то момент взгляды Сергея и опустившегося пьяницы встретились, и они узнали друг друга. Валентин вспомнил о драке в кубрике авианосца, свое унижение. Сергей же снова увидел полные страха и опустошенности глаза сидевшего на кнехте вахтенного, по вине которого буксирные троса были сброшены в штормовое море. Валентин не выдержал его презрительного взгляда, отвел воспаленные от ветра и водки глаза сначала в снег, а затем посмотрел в небо. Ветер разрывал густые тяжелые облака, будто испачканную бумагу. Солнце на миг показалось, чтобы опять спрятаться за новыми облаками. Ветер не успевал бороться с небесной тенью. Так и человеческая порядочность обречена на вечный бой с подлостью и предательством.

Отец Петр, недавно узнавший от Зотова историю его жизни, промолвил им вслед:

– Торжество обмана временно, а расплата неотвратима. Божья мельница мелет медленно, но верно.

По дороге в Москву они услышали из радиоприемника новость: «Губернатор Авдеев по состоянию здоровья попросил президента об отставке. Глава государства удовлетворил его просьбу».