- Ты долго ещё будешь с блаженным видом этот клинок гладить?
- У?
- Я говорю: может, ты на меня посмотришь, а не на него?!
- Ммм... Рыбка, ты очаровательна...
- Да?
- Угу.
- А он?
- Он - прекрасен. Ты только глянь - разве не шедевр?
- Ну-ка дай. И с какого бодуна ты этот шедевр ваял? Радуешься, что с перепою мимо заготовки не промазал? Или я чего-то не понимаю?
- Именно - это не мой.
- Не твой?! Не может быть... а чей?
- Пенетимада. Восьмая попытка. Из серьёзных, естественно. И он счёл, что вот её мне подарить не стыдно.
- Это он что-то... представляешь, сколько он стоит? И ты взял? Не постеснялся?
- Нет. Он на предыдущих семи заработал не меньше. Потом я и сам так делал... и согласись - приятно.
- Ещё бы! По-моему, это первый у тебя, кто поднялся до такого уровня...
- Так а я о чём?
- Ладно тогда, балдей уж...
* * * * * * *
- Дед? - воеводе не хотелось лишний раз общаться с императором. Он бы давно выехал к себе в северный замок - дед старел, становился сварлив и мнителен, - но кто-то должен был держать армию, оборону и безопасность. И кто, если не главнокомандующий? Все дядья с радостью сложили с себя ответственность и ушли жить в подгорный мир - без снежной холодной зимы, слякотной осени, войн и опасностей. Справедливости ради, склонности к военному делу и управлению страной они никогда не проявляли, и никого из них император удерживать не стал, а императрица откровенно радовалась такому выбору. Двоюродные братья тоже предпочли идти по стопам отцов: и лишь очень немногие из них выползали из своих подземелий под небо - на семейные торжества, да и то не всегда. Да - Аледен, его сыновья и внуки строили такие мосты, что можно было позавидовать; да, Алетару не было равных в литье витых ворот и решёток, как Алетему - в создании новых сплавов, но - никто из них никогда не хотел волочь на себе тяготы правления. Что там говорить - двое его собственных детей недавно отправились жить в подгорный мир, заявив отцу, что ничего с собой поделать не могут - у них замирает сердце и перехватывает дыхание от восторга при виде подгорных сводов, огненных шахт и водопадов, и здесь, наверху, им всё серо и постыло. Алеран не удерживал их - не хотел, чтобы после его смерти сыновья или внуки перебили друг друга в борьбе за трон императора. Теперь же власть после него перейдёт к одному из троих оставшихся жить под небом сыновей. Или к одному из внуков - если среди сыновей не найдётся достойного. Власть - перейдёт. Если сегодня он проведёт разговор так, как задумал.
- Слушаю тебя, - дед привычно положил подбородок на сцепленные руки. - Садись.
Воевода медленно опустился в кресло, рассматривая императора. Нельзя сказать, чтобы он сильно сдал: сколько Алеран помнил деда, тот всегда выглядел именно так - полностью седой, в глубоких морщинах, лишь подчёркивающих привычку властвовать и упрямство, всегда неторопливый и уверенный в себе. Он не скрывал своего возраста, в отличие от многих не обращался к магам за омолаживающими зельями и заклинаниями, всегда казался много старше бабки, и - вот в таком состоянии побеждал тёмного. На памяти Алерана - пять раз.
- Когда почти семь дюжин лет назад владыка Аледер пришёл к власти, - начал воевода давно заготовленную речь, - он пообещал, что смены правителей больше не будет, и власть станет передаваться по наследству. Обещания надо сдерживать.
- У нас была смена правителей? - спрятал император в бороду едва заметную усмешку. - Давно ли?
- Я о второй части обещания, - Алеран проигрывал деду во всём, как ни горько было это осознавать, но кто знает, как нынешний воевода будет выглядеть после стольких лет правления - может быть, ещё внушительнее, чем владыка Аледер. - О передаче власти по наследству.
Император чуть распрямился и внимательно изучил внука - от его взгляда главнокомандующий едва не покрылся испариной. Он и сам умел наводить ужас взглядом - но подозревал, что с дедом и в этом не сравнится. Надо договориться миром - поднимать бунт даже при полной и безоговорочной поддержке армии слишком опасно. На стороне деда - маги и его меч. Не исключено, что слухи о мощи меча сильно преувеличены, но казну в своих руках он держит цепко и способен перекупить кого угодно. С господином Хантом приходится считаться - с ним считается сам глава Ковена.
- И кому же ты предлагаешь её передать? - спокойно поинтересовался император. - Из моих детей наверху остался один лишь шестой сын - твой отец. Согласись, не лучший претендент на трон, да и желания править у него нет никакого.
- Я предлагаю передать трон второму сыну шестого сына, - выровнял дыхание воевода, - согласись, я - не худший претендент на трон, и за мной - армия.
В лице императора не дрогнул ни один мускул - он лишь напомнил:
- Ты забываешь - владыка не один. Ты же - рождён в этом мире и не можешь быть повелителем меча света. Якорь - я. А без меча победить тёмного не по силам никому. Так какой смысл передавать власть?
Главнокомандующий выдержал взгляд императора.
- Твой меч, - произнёс воевода столь долго и тщательно обдумываемую речь, - может действовать в одиночку. Передай престол мне - сам же уйди на покой. Ты будешь владыкой меча, я - императором. Признай, ты слишком стар и не можешь сражаться, все решения за тебя принимают советники - а я справлюсь с обязанностями императора не хуже. К тому же в народе зреет недовольство: поговаривают, что никто из владык не засиживался на троне столь долго, и смена правителя сможет решить эту проблему.
Император по-прежнему не выказывал гнева - только любопытство.
- Что ж, - неожиданно решил он, - я не возражаю. Вопрос - не станет ли возражать мой меч, захочет ли он работать с тобой. Согласись, с ним приходится считаться. Ты с ним разговаривал?
- Я хотел просить твоего разрешения, владыка, - склонил голову главнокомандующий, - чтобы господин Хант не счёл моё предложение государственной изменой.
- Ступай, - жестом отослал воеводу император, - сообщите мне о вашем решении.
Главнокомандующий поднялся и направился к выходу - стараясь не оборачиваться и не глядеть на деда. Так будет лучше. Владыка Аледер слишком стар для трона.
Господин Хант внимательно выслушал воеводу, по привычке крутя в пальцах изысканное серебряное перо подгорной работы.
- И что я с этого буду иметь? - осведомился он. - Чего не смог бы получить от императора?
- Всё, что потребуешь, - ни на мгновение не усомнился Алеран.
Казначей неопределённо кивнул.
- Куда ты предполагаешь устроить Дерека?
Этот вопрос главнокомандующий тоже давно обдумал - дед ни в чём не будет нуждаться.
- Отвезём его с бабушкой в любой из замков, которые он выберет. Ты будешь поддерживать его здоровье, во время же нападений тёмного - служить мне. Так было, я знаю.
Советник ненадолго задумался, почесал кончиком пера за ухом, потом спросил:
- Ты знаешь, чем заканчивают все владыки?
Воевода знал. Это была ещё одна причина сменить императора.
- Да.
Господин Хант вновь отвлёкся на серебряное перо - окунул в чернильницу и поставил размашистый росчерк на документе. Было ли это намёком?
- И как ты предполагаешь решить этот вопрос?
Алеран пригляделся к советнику - тот не выражал пока протеста или недовольства.
- Мы устроим деда со всеми удобствами. Бабушка... она сможет по-прежнему заниматься своими приютами, даже выкупать больных и сирот на юге и нанимать им лекарей - если полагает, что другим способом нам не повысить долю людей среди говорящих. Конечно, тратить она будет средства в основном своего торгового дома - я давно считаю, что казённым деньгам можно найти другое применение...
Господин Хант впервые досадливо поморщился.
- Я не об этом. Ты понял, о чём я.
Главнокомандующий предполагал, что этот вопрос возникнет. Но не думал, что произнести тщательно выученные слова будет столь нелегко.
- Когда... дед... не сможет отдавать отчёта своим действиям... мы подберём ему удобные покои, окружим лекарями, он ни в чём не будет нуждаться ... Он по-прежнему будет владыкой, но власть станет передаваться по наследству - моим детям и внукам. Если требуется - сначала можем передать трон моему отцу, и лишь через несколько лет - мне. Хотя это неразумно.
Хорошо, что все сыновья императора, кроме шестого, живут под горами - иначе воеводу могли бы обвинить в попытке обойти дядьёв и братьев. Впрочем, не стоило бы большого труда заручиться их отказом.
- И сколько он будет так жить? - особого неприятия в голосе третьего советника всё ещё не было.
- Сколько потребуется, - воевода давно решил для себя этот вопрос. - Разве благоденствие страны и избавление от тёмного того не стоят?
Господин Хант повертел в руках подгорное перо, изучил витиеватую гравировку, отложил, откинулся на спинку кресла.
- То есть твои внуки не дадут ему умереть - никогда?
Этот вопрос главнокомандующий тоже предусмотрел.
- Существуют снотворные заклинания и зелья - он не будет страдать, зато выполнит своё обещание: передать власть по наследству. Согласись - это способ избавить страну от постоянных нападений тёмного - если не навсегда, то очень надолго. Хватит и праправнукам праправнуков.
- Не лишено смысла, - советник по финансам поднялся с кресла, - вопрос - готов ли ты?
Так просто, не поверил сам себе главнокомандующий, поднимаясь навстречу.
- Да.
- Ты уверен?
- Да.
Третий советник упёрся ладонями в стол, чуть качнулся к воеводе, немного помедлил и протянул руку.
- Что ж. Тогда давай руку - пойдём доложим владыке о нашем решении.
Ростом господин Хант был ниже воеводы - Алеран один из немногих внуков, кто почти унаследовал рост и ширину плеч деда. Главнокомандующий взглянул в глаза существа, протягивающего ему руку - и ему не пришлось задирать для этого голову...
...Оружие. Не знающее ни жалости, ни сомнений. Разящее. Беспощадное. Неотвратимое. Способное снести столицу одним движением руки. И никому не подчиняющееся.
- Тебе не стать владыкой меча - но ты должен научиться сражаться им. Давай руку, пойдём... Аледер научит тебя.
"И что я с этого буду иметь? Чего не смог бы получить от императора?"
Воевода отшатнулся.
Дать руку?!!
Я уже сказал да... два раза сказал да...
Кем надо быть, чтобы не сойти с ума, сражаясь таким клинком?
- Нет... НЕТ!
"И что я с этого буду иметь? Чего не смог бы получить от императора?"
...Алеран открыл глаза - господин Хант стоял над ним, по-прежнему протягивая руку... Воевода застонал, отвернулся от раскрытой ладони и попытался приподняться на локте, стараясь не глядеть на существо над собой. Не говорить да и не давать руку... Алеран сосредоточился и рывком поднялся на ноги - теперь он готов, теперь существо не застанет его врасплох. Главное - не смотреть в глаза советнику. И во всём надо искать положительные стороны: у главнокомандующего хотя бы сухая одежда.
- Нет, - слова давались с трудом, мерцающая эльфийская куртка советника сбивала с мысли, взгляд норовил уйти то в пол, то в руку меча. - Я ошибся. Мне нужно поговорить с императрицей.
Он никогда не задумывался, как живёт бабка - зачем ей приюты, ночлежки, лечебницы, заказы не самым умелым строителям на совершенно ненужные работы. Казалось: блажь от безделья, которой дед всячески потворствовал, чтобы не мешалась и не смотрела на молодых адъютантов. Теперь он понял.
- Скажи, - воевода сел на пол перед креслом императрицы, как в детстве, - чем я могу помочь тебе?
"Чем я могу помочь себе - после того, как сказал да?"
Он сказал да - но у него ещё есть шанс вырваться из лап этой твари. У всех есть. Никогда не поздно. Даже у деда - иначе бабка давно бы сдалась....
* * * * * * *
Они, как и всегда теперь, заглянули вдвоём. Мих принёс очередную бутыль неимоверно крепкой настойки, Роксана - пирожки собственной выпечки, они у неё получались всё лучше и лучше. Деидара молча накрыла на стол и ушла, не пытаясь вилять бёдрами. Что строить Миху глазки бессмысленно, она поняла уже давно. Они выпили, и Хельм вдруг подумал, что заходят они всё чаще. Боятся однажды не застать.
- Нет, - возразил Мих, - ты не прав. Нам просто давно не с кем выпить, а последнее время что-то хочется.
Хельм два последних дня чувствовал себя муторно, но жаловаться было стыдно - до сих пор крепче многих своих сверстников. Но старость тяготила, а мысли упорно склонялись в одну сторону. Он попытался удержать зевок, скулы свело.
- Плохо спишь? - спросила Роксана. - Бессонница?
Что выдал бы Мих, будь это пару дюжин лет назад? Лучшее средство от бессонницы, как известно... Мих хмыкнул и сосредоточился на пирожке.
- Нет, - ответил Хельм. - Я сознательно. Говорят, смерть очень красивая женщина, не хотелось бы проспать встречу с ней. Лучше уйти в здравом уме, осознавая, что покидаешь этот мир. Кто ж знал, что мне не суждено погибнуть в бою или от агентов тёмного. Зато за всю свою жизнь я видел лишь одно тёмное правление и дожил до правнуков - тебе повезло с Дереком...
- Нам всем с ним повезло, - согласился Мих, разливая настойку. - Давай тяпнем ещё. Хороша, правда?
Вечер был тёплый и ясный, и они вышли в сад. Мих приволок два обогревательных шара и шерстяной плащ - чтобы он не замёрз с наступлением ночи, а Роксана - свечи, они все предпочитали настоящий огонь магическому.
Они сидели в саду за столом, пили и разговаривали. Затем Мих ударился в воспоминания и начал демонстрировать различные типы клинков - трёх- и четырёхгранные, прямые, извилистые, с серейтором и без, с приличными и неприличными картинками на лезвиях, обычного и кастетного хвата, такие, которые и клинками-то назвать язык не всегда поворачивался. С появлением звёзд застрекотали кузнечики, цветы окутали их нежным благоуханием, а ветерок принёс лёгкую свежесть. Мих смотался еще за двумя графинами настойки и закуской, и после очередного глотка в его руке возник предмет, который меч назвал кухонным ножом, и вслед за ним под хихиканье Роксаны выложил на стол целую коллекцию странных железяк разных миров - все они с некоторыми оговорками могли быть названы кухонными ножами.
- Я подумал, - почти смущённо оправдывался меч, - что раз ей так нравится называть меня кухонным ножиком - пусть будут ещё и ножики, жалко, что ли? Не, я понимаю - тебе б так лучше отмычки, ну тут я не спец, ты уж извини...
Время текло незаметно, он смеялся вместе с ними, пил, рассматривал ножи, в который раз удивляясь, что все они вполне материальны и осязаемы, и забыл про усталость и бессонницу.
Небо посветлело неожиданно, солнечные лучи тронули листья, заискрились на росе, Мих поднял голову и вздохнул:
- Рассвет.
- Рассвет, - подтвердил Хельм, глядя в ясное и чистое небо, - смотри-ка, незаметно всю ночь просидели.
Они выпили ещё, помолчали, потом Роксана накрыла его руку своей, улыбнулась и сказала:
- Пора. Пойдём, я провожу тебя.
Рука у неё была тёплая и мягкая. Он взглянул ей в глаза и улыбнулся в ответ. Легенды не врали - более красивой женщины он за свою жизнь не встречал. А проспать они бы ему и не дали. Он встал, ощущая неожиданный прилив сил, шагнул вслед за ней и услышал позади голос Миха:
- Погодите, я, пожалуй, тоже прогуляюсь с вами. Хельм, не оборачивайся. Не стоит.
Он всё-таки оглянулся, но увидел за собой лишь знакомую эльфийскую рубаху - меч надёжно перекрыл ему обзор.
- Не стоит, - повторил Мих, - всё уже в прошлом. Пошли. Старайся не смотреть по сторонам.
Тропа оказалась пыльной и серой. Отвести взгляд от бёдер красавицы было сложно, но вскоре любопытство победило - он посмотрел на обочину...
...Спрыгнул с тропы и рванулся вперёд - нельзя дать Роксане глядеть на такую мерзость. Ноги увязли в вонючей жиже, гнилые зубы впились в сапог, он стряхнул тварь в болото, едва не потерял равновесие, но всё-таки умудрился выскочить на тропу впереди красавицы, закрыл её собой и врезал ногой в чьё-то сизое оскаленное рыло.
- Ты что? - встревожилась Роксана. - Испугался что ли?
- Я... - порыв, похоже, был идиотский, она ничуть не была смущена или шокирована происходящим на обочинах, - я... просто подумал, что не надо тебе на это смотреть... ну и... ты же женщина...
Сзади послышался смех меча, Роксана же подняла голову и заглянула Хельму в глаза:
- Ты меня закрывал, что ли?
Мих перестал смеяться, подошёл ближе и с интересом посмотрел на него. Как будто впервые увидел.
- Ну да... - действительно глупо - она наверняка прекрасно знала эти места. - Но... я же мужчина и...
Ещё глупее - теперь получается, что он упрекает Миха. Но тот только одобрительно покачал головой.
Они стояли посреди тропы, и красавица внимательно его разглядывала, не обращая никакого внимания на творящееся вокруг. Меч почесал подбородок и тронул Роксану за плечо.
- Ну, что ты не боишься, я вижу, - задумчиво произнёс он, обращаясь отнюдь не к ней, - но... тебя не тошнит?
- Нет, - его не тошнило, он не был брезглив. Хотелось только быстрее увести отсюда Роксану.
- А меня блевать тянет, - сознался Мих, сглатывая. - Каждый раз. Я потому очень редко с ней хожу. Не нравятся мне эти места.
Он действительно был немного зеленоват.
- Угу, - подтвердила Роксана, - он здесь однажды и завтрак и обед оставил...
- Ну да, - огрызнулся меч, - всего один раз, так ведь и ты тогда тоже, насколько я помню, всё обратно вернула, и два дня жрать вообще не могла.
- Зато я до дома дотянула, - парировала Роксана, - а ты прямо на обратном пути...
- Я просто рассчитал, что во дворе чище будет, - разъяснил меч своё поведение, - и терпеть не стал. Зато потом тебе воду носил. И есть я, кстати, уже к вечеру смог.
Хельм переводил взгляд с меча на красавицу - они привычно переругивались, не обращая никакого внимания на тянущиеся к ним с обочин гниющие лапы с обнажившимися костями. Один только раз Роксана небрежно отмахнулась от конечностей, словно от комаров. Он ещё раз обвёл взглядом окрестности - троп было много, но пройти по каждой и не сорваться в зловонное болото и объятия нижних было весьма непросто. Тропы петляли, горбились, извивались, скрывались под пылью и гнилью... и с первого взгляда неясно было, куда они ведут - вниз ли, вверх ли...
- Подожди... - сообразил он вдруг, - так те два круга, эмблема "Тропинки"... я всегда считал, что это символ морской торговли... а это...
- В том числе и морской, - усмехнулся Мих, - не мог же я назвать свой торговый дом "Роксана"... символ же может иметь много значений, так ведь?
Меч замолчал, и парочка снова принялась откровенно изучать Хельма - словно не знали его целую жизнь.
- А ты до них дотронуться сможешь? - внезапно очень серьёзно спросила Роксана. - Ну, например, вон тому, зелёному, руку сломать сможешь?
Ломать руку зелёному не хотелось совершенно - хотелось стащить его с грязно-синего упыря и забросить пинком куда подальше. А ещё лучше - раздавить обоих сапогом, как тараканов. Но две совокупляющиеся и поедающие друг друга твари были слишком велики для этого. Впрочем, Роксане, наверно, виднее, что с ними делать. Хельм прикинул, сколько идти до зелёного и вздохнул. Руки-то он отмоет, но как потом отстирывать штаны и рубаху?
- Если женщина просит... - любезно улыбнулся он, намереваясь спрыгнуть с тропы, - ... для тебя - хоть все восемь конечностей ему переломаю. Подскажи только, где одежду новую взять...
- Подожди, я пошутила, - Роксана придержала его за рукав и снова переглянулась с Михом. Хельм не понимал, к чему они клонят.
- Чудненько, - тут же обрадованно заявил меч, - раз тебя даже не тошнит, то пошёл я тогда обратно... не нужен я здесь. Не смотри так, сейчас она с тобой поговорит и всё разъяснит. Я, если честно, очень прошу тебя не отказываться, ладно? Бывай. Думаю, увидимся ещё.
Он развернулся и едва не бегом направился назад. Похоже, его действительно мутило.
Роксана проводила взглядом удаляющуюся фигуру, повернулась и пропела:
- Пошли, сейчас до места дойдём, там и поговорим...
* * * * * * *
Сегодня Гозрений как никогда понимал бабку Лидии - трясущуюся над единственной унаследовавшей способности внучкой. Никто из детей, внуков, правнуков и пра-правнуков Ренины магическими способностями не обладал. И шансов, что эти способности проявятся в дальнейших поколениях, было не больше, чем шансов на рождение мага среди обычных людей.
Он делал для них всё, что мог - даже остался жить под небом, чтобы быть вместе с дочерью и её детьми. Теперь он смотрел на Талину и понимал: какие бы заклинания он ни применял - возраст рано или поздно возьмёт своё. Нет - дочь не станет безобразной старухой, как не стала ей Талина, но и на три и даже четыре дюжины выглядеть будет не всегда. И настанет момент, когда он придёт к Ренине за тем же, за чем пришёл сейчас к её матери. Нет - он не останется для дочери молодым юнцом, он поступит, как Аледер - сравняется с ней в возрасте, будет стареть вместе с ней, и позволит себе вернуться в прежний облик лишь тогда, когда... Гозрений отогнал прочь тоскливые мысли - такова судьба магов, и Талина знала об этом, когда прощалась с ним в Путаре.
- Слушаю тебя, - он сел так, чтобы глядеть императрице в глаза, - не бойся, за наших внуков и правнуков ты можешь быть спокойна - я не оставлю никого из них.
- Знаю, - улыбнулась Талина, - и не за них тебя прошу. За Дерека.
Гозрений вопросительно вскинул брови.
- Ты знаешь, чем заканчивают владыки, - Талина утверждала, не спрашивала, - я сделала всё, что в моих силах. Если вдруг - если вдруг у тебя появится возможность - говорят, ты уже превзошёл Джайлема... не отрицай - не потому, что ты лучше владеешь всеми методами и приёмами, а потому, что ты - темпорал, - так вот, если вдруг... найдёшь способ... прошу тебя, избавь Дерека от этой твари. Если будет возможность избавиться от них обоих - и тёмного, и светлого, используй её. Не зря ведь в мире истребили почти всех темпоралов - это не может быть происками одного лишь Ковена. Обещаешь мне?
- Да, - склонил голову Гозрений, - если Дерек будет править достаточно долго, если я найду способ - я не забуду твою просьбу. Обещаю.
* * * * * * *
Отблески зарева полыхали на стенах, отражались от высоких сводов, касались лиц провожающих.
Владыка стоял на краю седьмой северной шахты - той, куда самому ему уйти не суждено. Меч не позволял глумиться над своим носителем, и тела всех светлых владык сгорали с последним ударом сердца - такой амулет есть и у него.
Колесо повернулось в последний раз - и цепи рухнули вниз. В огонь. Вслед за Талиной.
Меча не было - такова была воля Талины. Этот миг Дерек пройдёт без него.
На его груди всхлипывала Ренина - Дерек нежно погладил её по рыжим волосам. Единственная дочь. Их с Талиной единственная дочь. Сыновья, дети сыновей, дети детей сыновей - все они сегодня собрались здесь. Даже Алеран с женой и детьми - бледный, несмотря на играющее на щеках зарево.
Дерек смотрел вниз, в огонь, так напоминающий огненные кратеры покинутого и почти забытого мира. Прощай, любимая.
Он обнял Ренину за плечи, поднял взгляд и - встретился глазами с рыжим магом. Толпа медленно расходилась, а они всё смотрели друг на друга. Оба знали: им ещё предстоит встреча - здесь, на краю этой шахты. Если владыка не уйдёт из мира раньше своей единственной дочери. И - единственной дочери рыжего мага. Дерек прижал к себе Ренину - по его вине у неё нет магических способностей, по его вине ей суждено уйти вслед за матерью... Сколько ему ещё править? Сколько раз стоять ещё на краю этой шахты? А безумие, участь всех владык, всё не приходило.
Они отступили от края шахты одновременно - и одновременно отвели взгляды.
Дерек отвернулся, поддерживая Ренину, и направился вслед за сыновьями, чувствуя спиной как уходит от шахты рыжий маг.
Конец третьей части
Часть четвёртая. Выбор женщины