Правитель Соединенного королевства миров его величество король Аканор был стар, могуществен и слеп в своем величии. В момент смены эпох рядом не оказалось никого, кто смог бы открыть ему глаза. Монарх окружил себя незрячими подданными… А единственный здравомыслящий человек, стоявший недалеко от трона, поддался вечному соблазну заменить одну правящую династию другой и в перспективе взойти на престол.

Узнав о существовании еще одной параллели, глава клана королевских стражников Эллис-Ан-Тер решительно отбросил в сторону высокомерие и спесь ради трезвой оценки ситуации — поступок, на который в СКМ мало кто был способен. Из королевского окружения — так и вовсе ни одного бы не нашлось, если верить Демайтеру.

Любой правитель Земли-минус, коих история насчитывала великое множество, назубок знал древнюю легенду об Изначальном мире, разбитом на измерения, которые рано или поздно объединятся вновь, искупавшись в лучах Источника силы. И каждый из королей, включая Тареона-неудачника, который на третий час правления пал от руки кузена, занимая престол, надеялся, что Великая сила снизойдет на его владения в процессе его царствования. И чем больше будет владений — тем лучше.

Постоянное расширение границ Соединенного Королевства превратилось в навязчивую идею. Ее с молоком матери впитывал любой младенец, в котором текла хоть капля королевской крови. Подчинение всех и вся централизованной власти для правящей династии стало делом чести. Ведь если верить предсказаниям, божественный нестерпимый свет выжжет слабых в угоду сильным. А значит, самая могущественная из параллельных империй получит не только шанс на выживание, но и всю силу погибших миров, которая сконцентрируется в одном месте — городе королей. Такая трактовка древних знаний больше всего нравилась придворным мудрецам.

С давних времен поколения монархов неустанно трудились, расширяя и укрепляя империю. Некоторые из них хорошо знали историю, другие — не считали нужным подробно изучать старые легенды. Но распространение власти вширь и вглубь до последнего осколка, само по себе казалось их величествам занятием весьма увлекательным. Они предавались ему с поистине королевским рвением и усердием.

И вот один из высших стражников докладывает светлому господину Эллис-Ан-Теру о столкновении с цивилизацией, построенной на совершенно других принципах, но судя по посланцам — не менее могущественной, чем Соединенное Королевство. И представители этой параллельной империи слыхом не слыхивали о том, что у вселенной есть всего один центр, и в нем уже установлен королевский трон.

Сначала Эллис-Ан-Тер Демайтеру не поверил, подозревая, что тот начал собственную игру с целью дискредитировать патриарха и занять его место в клане. Но очень скоро сомнения рассеялись. Демайтер получил должность советника и высшую ступень посвящения, а светлый господин Эллис-Ан-Тер на три ночи лишился сна, и все ходил по своим великолепным покоям, устланным шкурами единорогов, сжимая в руке лист с начертанной пирамидой.

Четвертый мир в основании нашелся! Проход, о существовании которого и не подозревали королевские проводники, открыли с другой стороны люди на летающих дисках. Старинный символ превратился в действующую модель Вселенной, в которой обнаружилось недостающее звено. Но станет ли оно звеном в составе Соединенного королевства? Для короля Аканора этого вопроса не существовало. Он отдал бы приказ атаковать, не успев дослушать доклад. А клан королевских стражников, пропустивших и допустивших, подвергся бы небывалым в истории гонениям.

Элисантер не собирался терять должность патриарха и отправляться на передовую. Он представил себе войну с летающими дисками, от гладкой поверхности которых отскакивали файерболы, и к которым на милю не подогнать ни одного дракона. Опускаясь на благословенные земли Королевских Провинций, летающие корабли пришельцев рвали сети заклинаний энергетическими вихрями невиданной силы, не замечая препятствий, сотканных усилиями магов. Нескольких стычек на рубеже миров, умело спровоцированных искушенным в таких делах Элисантером, хватило, чтобы понять какого страшного противника СКМ получит в лице непрошенных гостей.

И если невиданная по своим масштабам бойня между параллельными мирами еще не разразилась, то благодарить за это следовало патриарха королевских стражников, ухватившего свою спесь за ошейник в угоду слабому голосу здравого смысла. То, что удержав Вселенную на краю гибели, он еще и преследовал меркантильные цели: как-то восшествие на престол и возвеличивание клана стражников с помощью летающих кораблей иномирцев, оставалось на его совести.

Но именно стараниями Элисантера на Восьмой Провинции появился сторожевой отряд, преданный своему патриарху до последнего вздоха. Он закрыл пограничный мир, превратив планету в Форпост-минус, и так или иначе сберег жителей СКМ от вторжения. Как известно, после знаменитой сто сорок пятой экспедиции власти Земли-плюс слегка трухнули, и программа исследований была сокращена. А после столкновений с воинами отрицательной параллели, о которых знали только те, кому по должности положено, да еще те немногие, кто выжили — и вовсе свернута до лучших времен.

Лучшие времена наступили благодаря сговору русского генерала Сивцова с мнимым королевским послом Эллис-Ан-Тером. И первыми в них по самую макушку окунули горстку людей с «Тахиона», набранных по принципу «в своей области — не последний, его навыки могут пригодиться, а если попадется — ему нечего сказать». Кроме того, участники экспедиции создавали иллюзию гражданского экипажа. Чужих воинов представители нетехнической цивилизации вычисляли мгновенно. Логинова и Палеха, которым отводилась в экспедиции основная роль, защитили с помощью пси-блокатора, введенного в кровь наподобие вакцины. В случае превышения допустимого порога воздействия, он срабатывал как яд. Блестящий план! Если бы еще Сивцов и его серые кардиналы, знали, как быстро и качественно в СКМ умеют допрашивать мертвецов, которым когтистая лапа оборотня не размозжила череп…

Тем не менее, убийство Палеха не входило в начальный план Эллис-Ан-Тера. Он мог сколь угодно долго водить Дмитрия Петровича за нос в собственном дворце или в клановом замке, не прикладывая чрезмерных усилий и дожидаясь Демайтера. В конце концов, это было бы самым лучшим разрешением ситуации: продолжать игру, предъявив Палеху мнимого короля и установив дружеские отношения с владельцами летающих крепостей. Демайтер оценил бы насколько опасны и устойчивы к магии рядовые члены команды, особенно те, что управляют кораблем, а там… Сосчитать всех предателей, которых за свою долгую жизнь подкупил, переманил или подчинил себе светлый господин Эллис-Ан-Тер не взялся бы никто из его приближенных.

Генерал Сивцов стоял в списке под первым номером. Рано или поздно ему пришлось бы выбирать между войной параллелей и государственным переворотом в СКМ.

«Так не лучше ли, чтобы трон занял человек, которому мир и процветание так же дороги как и тебе, друг мой, пришедший из четвертого королевства»? — спросил бы его Элисантер.

А может быть, он спросил бы кого-нибудь из адъютантов: «Так не лучше ли, чтобы миром управляли два таких достойных человека как я и ты, друг мой, пришедший из четвертого королевства? А не генерал Сивцов и его кукловоды».

Но вокруг Элисантера уже вертелась целая свора королевских ищеек. Когда экипаж «Тахиона» реконструировал схему событий, майор Логинов ошибся только в последовательности действий. Он предположил, что инцидент у городских ворот послужил для тайной полиции поводом к началу расследования, на самом деле — это была последняя капля.

Про отходные маневры своего повелителя Демайтер ничего не знал. Патриарх клана исчез бесследно, взять его с поличным не удалось. К моменту обратного обмена сторожевой отряд Элисантера на Восьмой Провинции полностью переподчинили, а с недовольными покончили. Вернувшийся «Тахион» встречал на острове Эланд советник Салих-Зет-Тор. Глубоко возмущенный недостойным поведением патриарха он повторно присягнул королю, за что получил в награду клан и статус наместника. Но поскольку Салих-Зет-Тор не пользовался у стражников такой популярностью как светлый господин Диам-Ай-Тер, во избежание неожиданностей его свиту составляли маги из клана королевских ищеек. К этому времени Палех был дня два как мертв, и ему просто немного изменили задачу в угоду новым хозяевам.

— Мрачная эпоха, — произнесла побледневшая Асиана, — она предсказана как предтеча озарения, и она наступает. Почему из всех магов и волшебниц королевских кланов, мне встретился ты, Диам-Ай-Тер? Зачем ты в это впутался? Игры королей не дают покоя тем, в ком течет королевская кровь… Как верно сказано, не правда ли завтрашние враги мои? Спрашивайте. Ваша очередь.

Асиана обернулась к притихшим людям, сидящим в кают-компании «Тахиона». Сейчас она не казалась Илье юной. И совсем не потому, что в уголках губ снова наметились горькие складочки. В глазах волшебницы, огромных и печальных, отражалось эхо страшных тайн и беспощадных сражений, которые они видели за всю ее не такую уж и короткую жизнь.

— Ты знал, что наш руководитель обречен? — спросил Логинов.

Обращаясь к Демайтеру, он отбросил церемонное «вы» и «господин», как бы подчеркивая, что статус мага на борту звездолета изменился. И теперь он не высокий гость, а пленник или союзник. Выбор за ним.

— Да, я знал. Это все, о чем вы хотели меня спросить? — усмехнулся маг. — Женщины намного любопытнее по природе.

— Нет смысла повторять одни и те же вопросы, — пожал плечами Владимир. — Но у меня есть еще один. Личный. В сложившейся ситуации, я считаю, что лучше задать его при всех. Ты принимал участие в пограничных конфликтах, о которых сказал?

— Участвовать в вылазках — твоя задача. Не моя, — высокомерно заявил Демайтер, уклонившись от прямого ответа.

— Твари, которых твои люди привели с собой в туманную лощину Форпоста-минус… кто это? Или что это такое?

— Псы-полукровки, выращенные мастерами моего клана, и наемники из миров нежити.

— Третий угол пирамиды? — уточнил Логинов. — То есть эти нежити имеют полноценную собственную параллель?

— Я сказал вам об этом еще в первую встречу, — напомнил Демайтер, — но кажется ты, Владимир Логинов, не склонен верить ни моим словам, ни собственным глазам.

Илья невольно оглянулся на Каина.

— Нет, — качнул головой маг, проследив взгляд. — Не путай нелюдей и нежить, мудрец. Вспомни тех, кто бросался на Каина в тюремном коридоре.

Илья смущенно опустил голову:

— Я их не рассмотрел.

Обращение «мудрец» вгоняло его в краску.

— Значит, люди из Механического королевства успели померяться силами с боевыми магами стражников, — задумчиво сказала Асиана. — Светлый господин Эллис-Ан-Тер хотел посмотреть, что из этого получится… Превосходно! — на ее губах мелькнула и исчезла саркастическая усмешка. — И как вам понравился в бою Владимир Логинов? Сдается мне, твои боевые маги не справились, Демайтер! Раз он сидит здесь во плоти и крови, вспоминает славную битву и задает каверзные вопросы.

Стражник поморщился:

— Присматриваешь нового телохранителя, сестра? А Каин так старался, вымаливая у меня твою жизнь.

Асиана подскочила как ужаленная.

— Я ни словом не обмолвилась о жизни и смерти! Я просила закрыть проход и уберечь город от нашествия. Как ты посмел отдать мою жизнь иномирцу?! — взвилась она.

— Скажи, он неплохо ее сохранил, — сощурился Демайтер. — Ты отделалась выстриженным клочком волос. Должен заметить — прическа великолепна! Сестры высшей ступени несомненно оценят это новшество.

«Смертничек», — тихо шепнул сидящий рядом Валера Шевцов, кивнув на Демайтера. Илья не сразу понял, к чему это он и как раз собирался переспросить, когда взбешенная Асиана вскочила на ноги. Демайтера отбросило на спинку кресла, он сдавленно вскрикнул и схватился за горло. И почти сразу его тело обмякло и завалилось на бок, пряди черных волос рассыпались, закрыв лицо.

«Сейчас начнется, — тоскливо подумал Илья. — Логинов бросится на Асиану, Каин — на Логинова. Пилоты придавят нас перегрузкой. Заорет сигнал тревоги, включатся парализаторы, «Иглы» и прочие игрушки из потайного арсенала «Тахиона».

— Если убить меня — это все… все, чего ты хочешь, — сипло прошептал Демайтер — и чего хотят они за своего Палеха, — он приподнялся, упираясь обеими руками в подлокотник кресла.

Но тут Владимир решительно прервал перепалку магов.

— Подожди, Асиана, мы задали не все вопросы, — сказал он.

— Пока у нас заминка, можно я спрошу тебя, Асиана? — сказал Илья, чтобы немного разрядить обстановку.

Перед допросом они договорились обращаться к иномирцам на ты, чтобы подчеркнуть равный статус, но Илье почему-то это давалось с трудом.

— Что ты кричала мне у стены в башне? — продолжил он, получив в ответ благосклонный взгляд.

Асиана явно переборщила, в приступе ярости забыв, что Демайтер еще не в состоянии сопротивляться чужой магии. Она была потрясена ничуть не меньше остальных и благодарна Илье за смену темы и временную передышку.

— Мне не хотелось, чтобы ты погиб так глупо, — почти искренне призналась она. — Ты первый мудрец в моей жизни, который похож на настоящего мудреца так же как Валера на лекаря! — Асиана прикусила нижнюю губу и вдруг беспомощно всплеснула руками. Если бы не корчившийся в кресле королевский стражник, можно было бы подумать, что девушка растеряна до крайности и абсолютно беззащитна.

— Я даже не знаю, как тебе объяснить, Илья… Человек, хранимый этим заклинанием, никогда не окажется под ударом, если только его не приковать к стене. Любой метательный снаряд, будь то камень, стрела или нож — не достигнет цели. Он обязательно попадет в то место, где тебя уже нет. Э-э… Или так: ты обязательно окажешься не в том месте, куда он летит, если сделаешь хотя бы один шаг. Смерть пронзит пустое место рядом с тобой. Убийца промахнется мимо шеи, принявшись тебя душить. Заклинание хорошо работает на людных улицах и в кабацких драках, но бесполезно, если по твоему следу идет… например, королевская ищейка. Иногда его еще называют материнским. Оно такое простенькое, любая женщина может им овладеть. Я воспользовалась первым, что пришло в голову.

— Тогда по вашим законам получается, что моя жизнь теперь принадлежит тебе? Раз ты ее спасла, — спросил Илья.

— Боишься принадлежать мне? Я могла бы ее дорого продать — твою жизнь. Или распорядиться ей как-нибудь иначе.

Илья начал жалеть, что затеял этот разговор. В ушах у него, заглушая шепоток страха, заливисто запели соловьи. «О как, Илюша! — слышалось ему в волшебных трелях. — Ты только представь, какой красотке мы отныне принадлежим. Угадай-ка с двух раз, какие у нее будут поручения… да за это и жизнь отдать не грех! А ты ей понравился. Стала бы она защищать того, кто ей ни чуточки не симпатичен! Это тебе не Диам-Ай-Тер с его жестом отчаяния, который навесил на тебя «охранную грамоту» просто чтобы насолить тем, кто сорвал его планы».

— Нет, Илья, — улыбнулась она, не дождавшись ответа. — Одного общеизвестного заклинания маловато, чтобы кем-то обладать. Ты ничего мне не должен. Это все?

— Да, Асиана. Спасибо, — с чувством сказал Лапин и смущенно потер зудящий подбородок, чуть не сорвав тонкую пленку биоклея, которым Шевцов залепил ему глубокий порез.

— Кто такие сестры Великой матери и чем они занимаются?

Илья и Асиана одновременно вздрогнули. Асиана скрестила руки на груди и уперлась взглядом в Демайтера. И тогда Логинов еле заметно качнул головой, как бы говоря: «И не мечтай. Моя очередь задавать вопросы». Демайтер злорадно улыбнулся все еще бескровными губами. Он был более, чем отомщен самой постановкой вопроса. Каин, сидевший на полу у ног хозяйки, вскочил и весь напрягся в ожидании.

Майор Логинов сыграл на соперничестве представителей конкурирующих организаций так грубо, словно на Земле-плюс не существовало самого понятия дипломатии. Диам-Ай-Тер не мог этого не учуять, но он плавился в бессильной ярости. Служительница чужого клана, как щенка уделала его перед иномирцами. И королевский стражник начал говорить с гораздо большим удовольствием, чем сделал бы это еще несколько минут назад. И многими подробностями Асиана поплатилась за минуту слабости. За то, что позволила нервному напряжению вырваться наружу проклятием и чуть не убила того, кого давеча спасала.

* * *

О соседстве с нежитью подданные Соединенного королевства знали с тех незапамятных времен, когда еще и самого Соединенного королевства не существовало, а об осколках никто и слыхом не слыхивал. На каждой из девяти планет, включая ту, на которой ныне возвышается королевский дворец, до сегодняшнего дня рассказывают страшные сказки о набегах фантастических существ, являвшихся из ниоткуда и уходящих в никуда. Когда появился клан проводников, стало ясно, как и откуда они приходят. Когда вслед за проводниками пришли королевские стражники, следующие несколько веков затопили реки крови — и красной, и черной. Империя, которая насчитывала тогда центральную планету, Карамант и полторы Провинции, грозилась развалиться едва сформировавшись.

Жители присоединенных территорий отказывались от покровительства и защиты, которые приносили им больше вреда, чем пользы, и не спешили вставать под королевские знамена. Они предпочитали действовать по старинке, откупаясь от темных князей скотиной и жертвами из числа соплеменников. С тех пор как старейшины подметили, что красивых молодых женщин и девушек берут куда охотнее, чем беззубых стариков, работорговля рассцвела пышным цветом. Хрупкое перемирие держалось на своеобразной кровавой дипломатии. Основным товаром были несчастные незамужние девицы, на которых велась беспощадная охота. Прежде чем отдать их на растерзание полуночным чудовищам, ими менялись, перекупали и продавали наложницами в богатые дома по обе стороны границы туманов.

Но прекрасной половиной человечества аппетиты кровожадных соседей не ограничивались. Странствующие музыканты и циркачи вынуждены были нанимать охрану. Воины-одиночки и даже небольшие отряды наемников, которые доставляли немало хлопот мирным обывателям, разнося придорожные таверны, бесследно исчезали вблизи крупных поселений — их сдавали темным князьям еще на подходе. Грабителям с большой дороги тоже жилось не сладко — в дальних Провинциях начала формироваться альтернативная судебная система, где высшей мерой наказания служила передача преступников в бледные руки нежити. Появилась новая профессия торговцев людьми, которые именовали себя переговорщиками.

Эти лихие ребята за немалую плату избавили местных правителей от неприятных обязанностей, обзавелись собственной охраной и в равной степени не боялись короля СКМ, местных старейшин и темных князей нежити. На первых порах они представляли серьезную угрозу для самих королевских стражников, преследовали их и изничтожали по одиночке, дабы те не чинили препятствий процветающему бизнесу.

Летописи не сохранили имени человека, изменившего сложившийся порядок вещей. Более того, в разных летописях отличались время и место, но содержание было очень схожим…

Однажды переговорщик, тот еще пройдоха, который не одного темного князя вокруг пальца обвел, и не одну красавицу у родителей выкрал, явился к самому его величеству королю СКМ. Рискуя потерять голову, в случае, если монарху надоест сбивчивый рассказ, он поведал преинтереснейшую историю.

Обычная ночная торговля подходила к концу. До рассвета и петухов времени оставалось немного. Все торопились, горячились, спорили, когда представители нежити — черные тени со сложенными за спиной крыльями неожиданно расступились. И вперед вышел чужой переговорщик… как две капли воды похожий на человека.

— Провалиться мне на этом месте, ваше королевское величество! Лицо белое, узкое, а глядеть издалека — так человек человеком! Сам страшный как мертвяк, которого не маг, а деревенский кузнец слепил. И весь их погаными рубинами обвешан, так и горят на нем. Видать, из знати ихней… Взял меня под локоток и говорит:

— Куда спешишь? До рассвета время есть, я с первыми лучами солнца уйду. Некуда спешить, раздевай их всех, показывай.

Я как на его клыки посмотрел — не торгуясь, все отдал. Если они теперь и рассвета не боятся — все одно — помирать!

— Так чего ты хочешь, зачем пришел? — спросил король, свита которого не уволокла переговорщика к господину королевскому палачу только потому, что самодержец пока благосклонно улыбался, держа рассказчика за шута.

— Так за помощью! — ответил мужик, удивленный тем, что его все еще не поняли. — Мы согласны вам рекрутов дать, как ваш глашатай просил, а вы уж защитите нас, ваше величество! Какая-то знать к нам пожаловала, всю кровь выпьет, никого не пощадит. Ободрали меня как липку… Не остановятся они.

Дядька бухнулся монарху в ноги и вдруг заплакал. Оттащили его, попинали и ограничились тем, что выбросили за золоченые двери, поскольку казнить посланца король так и не повелел. Спустя полчаса переговорщик уже сидел на королевской кухне, выпивал-закусывал, байки травил и поварихам подмигивал. Говорят, одной потом не досчитались.

Вот так человеческая глупость, жадность и недомыслие спасли Соединенное королевство миров. Будь тот переговорщик поумнее, да не поленись узнать побольше о покупателях, он бы смекнул, что сходство с человеком — это первый признак вырождения расы нежити. И вполне возможно, что сто сорок пятая экспедиция обнаружила бы в отрицательной параллели совсем иную цивилизацию.

Но тогда на историческую сцену вышла Великая матерь, которая вела свой род от женской половины той королевской четы, что прошла на Карамант, открыв путь «сквозь многие Земли». Ее клан ни на жизнь, а насмерть сцепился с кланом проводников и, увы, проигрывал войну за благосклонность его величества. Два клана, занимающихся одним и тем же, а именно — переходами между мирами, монарху были ни к чему. Великая матерь и патриарх клана проводников это прекрасно понимали. Вот Великая и предложила привести на откуп нежити своих сестер вместо обычных девушек. Красотой они деревенским отнюдь не уступали, зато владели искусством плетения интриг, некоторыми приемами самозащиты — тогда еще не столь изощренными и многообразными, а главное — умели находить дорогу сквозь границу туманов. И в отличие от обреченных селянок могли вернуться с бесценными сведениями.

Ах, какой это был обмен! Представители нежити и не подозревали об опасности. Наоборот, они исходили слюной и нетерпеливо хлопали черными крыльями, поглядывая на товар. Ведь еще никогда рядом с костлявой полудохлой говядиной не стояли такие прелестные кроткие пастушки. С этого началась специализация клана Великой матери, а миры нежити попали под женский каблучок до конца времен.

Первые же разведчицы, из которых невредимыми вернулось больше половины, выяснили, что набеги на людские поселения не были кровавой забавой для темных князей. Когда изначальный мир распадался, чего-то нежити не додали. Чтобы спастись от вырождения ей время от времени требовалась свежая кровь. Ребенок, рожденный от женщины из племени людей, в ней нуждался меньше и ценился на вес золота. Его ждала сытая спокойная жизнь. Кроме того, очень часто полукровки играли роль посредников при выяснении отношений между мирами, поскольку намного лучше понимали человеческую психологию. Одного из них, выбиравшего невесту для своего господина, и видел незадачливый переговорщик.

Пока за численность населения в темных мирах отвечала сама природа населявших их существ, миры процветали. Донорская кровь не лилась в избытке, бастарды встречались крайне редко, и такой универсальный регулятор как естественный отбор работал безупречно. Выживали сильнейшие.

В век, когда королевство людей и темный мир ноздря в ноздрю пришли к следующему этапу эволюции и замерли на старте в ожидании нового витка, мальчишка рода человеческого нашел путь на Карамант. Это означало, что к следующему промежуточному финишу империи придут объединенные единой властью и населенные жителями одного вида. Чьи черты будут в них преобладать — тогда еще никто не знал…

Великая матерь и ее последовательницы навели порядок в сопредельном государстве. Красивых девушек теперь можно было не искать, не рыскать по ночам от поселения к поселению, покусывая от нетерпения скотину, и поминутно оглядываясь, нет ли где поблизости королевских стражников. Но девушки, понятное дело, доставались только лояльным к СКМ княжеским родам нежити. И конечно, это уже не были ревущие от страха толстозадые красотки. Сестер отбирали и готовили к миссии с восьми лет. Они знали о людях и нежити все, начиная от смертельных заклинаний и кончая искусством обольщения. Они владели боевой магией, проходили границы туманов и очень хорошо разбирались в политике, потому что решения в темных мирах им приходилось принимать в одиночку.

Сестры торговали не только своими великолепными телами: услуга деторождения стоила баснословных денег, которые лились в казну СКМ и пополняли клановую сокровищницу.

На этом волшебницы из клана Великой матери не остановились. Они подсадили на наркотическое зелье, заставившее забыть о свежей крови, добрую половину темной параллели. И заново выстроенные дипломатические отношения с темными мирами полностью легли на хрупкие женские плечи.

Поговаривали, что нападения нежити на вольные города людей, не признающие королевской власти — тоже дело рук черных невест. Якобы они преподносили темной знати в подарок мятежные поселения. И сами следили за тем, чтобы к рассвету не осталось в живых ни одного свидетеля, и ни один королевский стражник не пришел на помощь. Но это, конечно, слухи… Города заново отстраивались. На должности градоначальников назначались ставленники королевской семьи, после чего край процветал и больше нападениям не подвергался.

Королевские стражники перебили дикие племена и банды нежити, некогда свободно носившиеся от мира к миру. Их остатки — передушили свои же темные князья, которым лился в уши сладкий шепоток черных невест. Мир нежити проиграл, даже не осознав этого. По мере того, как темный народ вырождался, а передовые отряды стражников отвоевывали для людей гигантские территории, его правители развлекались с наложницами, сводящими их с ума. За это темные князья получали долгую жизнь и здоровое потомство, все более дружелюбно настроенное по отношению к СКМ от поколения к поколению. Некоторых отпрысков уже и не отличить было от людей.

До неизбежного конца еще оставалось какое-то время. Окраинное княжество — последняя из Провинций, безраздельно принадлежащая нежити, не признавала власть короля и продавшихся ему сородичей. Иногда оголодавшие орды прорывались на дальние Провинции и обрушивалась на населенные людьми осколки. Но ныне здравствующий король Аканор не без оснований считал себя единственным правителем Вселенной. Окончательная победа над нежитью была делом времени.

— Послушай… Демайтер, — сказал Илья.

Фамильярное «ты» никак ему не давалось, придавая словам то просительную интонацию, то извиняющуюся. «Да что со мной такое! — с досадой подумал он. — Самооценка занижена? Логинов все правильно сказал: мы союзники, которые без пяти минут противники, а Демайтер с сегодняшнего дня не гость, а пленник! Никаких «вы», никаких «господ», мы как минимум равны им».

— А почему до сих пор нежить не прорвалась к нам? В нашу параллель?

— Я не знаю, Илья, — задумчиво ответил маг. — Я не жил миллионы лет назад, когда звезды проваливались в туманы мирозданья. Возможно, взорванный мир, который распался на осколки, ближе к нам и связывает нас с Провинциями нежити. А вы оставались в стороне до поры до времени. Пройти на вашу восьмую Провинцию… или как вы говорите Форпост, неимоверно сложно.

— Почему оборотни так преданы сестрам? — спросил Владимир Логинов.

— Племена нелюдей воинственны, но немногочисленны, — сказал маг и взглянул на вздрогнувшего Каина.

Телохранитель все так же неподвижно стоял, прикрывая собой хозяйку. Он боялся стражника. Это заметили все. Илья переглянулся с Климовичем. Николай, видевший оборотня в деле, ответил удивленным взглядом.

Демайтера подкупали, избивали и пытали. После многочасовых допросов королевские палачи растянули его на цепях и проткнули карающими струнами. После выходки Асианы он несколько минут собирался с силами, чтобы сесть прямо и убрать с лица рассыпавшиеся волосы. Но Каин все равно его боялся.

— Перед вами житель осколков. У всех соседей есть повод не любить его сородичей, не так ли Каин? — усмехнулся Демайтер и продолжил, не дождавшись ответа. — Единственная возможность добиться неприкосновенности для них заключалась в служении. Они ее не упустили. Но самой большой преданностью отличаются те из нелюдей, что нанимаются к сестрам в телохранители. Почему — вам лучше спросить у Асианы. Это все.

Диам-Ай-Тер поднял на Логинова темные глаза. На лице Владимира мелькнуло выражения неудовольствия. Стражник очень четко уловил момент, когда у Логинова закончились вопросы, непосредственно относящиеся к создавшейся ситуации. Дальнейшее продолжение беседы означало склонение мага к сотрудничеству с иномирцами, от которого он только что открестился, произнеся лаконичное «это все». Открытая вражда с Асианой не входила в его планы.

Допрос закончился. Логинов не стал еще раз объяснять представителям нетехнической цивилизации, что такое взрывная декомпрессия. Жители разных измерений в полном молчании разошлись по предоставленным каютам.

Илья сделал пару кругов по кольцевому коридору «Тахиона» и, наконец, решившись, постучал Логинову в дверь.

— Что ты об этом думаешь, Володя? — напористо спросил он, перешагнув порог.

Владимир сидел за столом, уронив голову на руки, и смотрел в темный дисплей персоналки. Услышав вопрос, он потер лицо руками и выпрямился:

— Что теперь мы знаем достаточно, чтобы вернуться и доложить о результатах экспедиции. Я думаю, что дальше давить на Демайтера небезопасно.

— Нас не зря развел большой взрыв или этот их Свет мирозданья! — возбужденно заговорил Илья, как только Логинов к нему развернулся. — Мы не сможем сосуществовать в одном пространстве, понимаешь? Слишком велики амбиции политиков с обеих сторон. Столько соблазнов… Элисантер прав! Его методы омерзительны: он скрывал информацию и шел к трону по трупам боевых магов, на которых испытывал нашу военную мощь, а когда план сорвался — драпанул, бросив своих лучших людей на растерзание королевским ищейкам, и все равно он прав! Из двух миров, то есть из четырех… есть еще осколки и нежить, — Илья запнулся, потер лоб ладонью, — но из двух равноценных — останется только один. Или не останется ни одного! Ты понимаешь?!

— Да, я понимаю, Илья Владимирович. Элисантер — жадная сволочь. Став королем, он бы развязал войну с нами. Но подготовился бы к ней лучше, чем ныне действующий правитель. Ты это хотел мне сказать?

— В том числе!

— Все? Отлегло? — жестко спросил Логинов.

— Чего…

— Ты молодец, Илья, я тебя недооценил.

— Э-э… Издеваешься?

— Нет, все так и есть. Я бы взял тебя в штаб аналитиком, если бы у меня был штаб, — Логинов не дал Илье вставить слово. — Надо выспаться, Илюха, все устали, — сказал он. — Ты какой-то сам не свой после Караманта… Границу закроют. Переговоры, контрабанда, мелкие стычки, разведка-контрразведка — все это очень надолго. Надеюсь, что на наш век хватит.

Илья шумно вздохнул, сделал неопределенный жест и вышел за дверь, загруженный вселенскими проблемами, непонятый и немного обиженный.

«Сладко, наверное, рассуждать о вечности? — тихо сказал Логинов, обращаясь к закрытой двери каюты. — Конечно, ты прав, Илья, — он повалился на койку, закинув руки за голову, и продолжил уже про себя, — Останется только один… Из двух команд, которые у нас сейчас на борту только одна вернется и принесет своему руководству бесценные сведения. Если это будем мы — мы оправдаем смерть Палеха и несанкционированный визит в Карамант. Если они — твой друг Демайтер вернет все привилегии, а Асиана сделает карьеру в клане. Каин, естественно будет биться за хозяйку. Скорее всего — с Климовичем. Тебе очень повезет, Илюша, если в час прощания опальный королевский стражник Диам-Ай-Тер еще раз вспомнит заповедь о спасении мудрецов. Но что ты будешь делать, если через мой труп они все-таки доберутся до пилотов? Хотел бы я посмотреть…»

Сон крался незаметно и бесшумно. Он переплетался с нитями рассуждений, путал их и раскрашивал в теплые цвета до тех пор, пока не соткал узор. И прямо с синего неба, с белоснежных гор облаков, громом грянул металлический голос пилота:

— Логинов в рубку!

Владимир очнулся и подскочил на кровати.

— Логинов в рубку! Срочно, — повторил Павел Кравцов, — у нас ЧП.

Сигнал шел через личный канал командира. Система оповещения пассажиров хранила молчание, и Владимир понадеялся, что ЧП окажется не космического масштаба, а так… не больше районного, и что пилоты с ним справятся, и можно будет вернуться в каюту, закрыть глаза и сколь угодно долго плыть в полусне под синим небом над зелеными холмами. С этими мыслями он возник на пороге ходовой рубки.

* * *

«Тахион» уходил от Караманта на сверхсветовой тяге. С вектора на ось, обгоняя свет звезд, корабль продирался сквозь пространство, в котором привычные понятия четырехмерного мира становились условными и необязательными. Бортовой компьютер, захлебываясь информацией, едва успевал расшифровывать записанный маршрут и прочитать его в обратном порядке.

— Паша, подъем, лакуна в записи! — вдруг сдавленно крикнул Саша Савельев, замурованный в кресле-саркофаге. — Сейчас вся навигация вырубится!

— Да, я понял! — отозвался Павел Кравцов и вызвал Логинова.

Через минуту Владимир влетел в ходовую рубку «Тахиона», затормозил у порога и перевел дыхание.

— Что случилось? — быстро спросил он. — Что за ЧП, почему остальных не предупреждаете?

Под поднятым колпаком зоны отдыха, на краю оплетенного кабелями и сенсорами ложа сидел Паша Кравцов. Дублирующая система молча заявляла протест, рисуя огоньками гневные узоры. Ламели информационного стенда, которые опускались на голову отдыхающего пилота и формировали нечто вроде виртуального шлема, были разведены. Второстепенные функции и системы жизнеобеспечения зоны отдыха ушли в режим ожидания, как только человек покинул гнездо, свитое для него электроникой. В штатном режиме отдыхавший пилот до конца не выключался из процесса пилотирования, периодически получая дубль-версию того, что происходит за пультом управления.

— Какое, на хрен, оповещение… Вы молитесь, чтобы ни у кого в каютах трансляция включена не была, — тихо сказал Александр Савельев из пилотского кресла. — У меня здесь плавающий горизонт наоборот! Илюха с Климовичем, если увидят, точно свихнутся.

— Паш, а ну-ка позови сюда Шевцова на всякий случай, — шепнул Логинов и продолжил спокойно и медленно, — Саша, не паникуй. Отключи трансляцию, если считаешь, что так будет лучше, и дай нам изображение.

Сотканная из воздуха голограмма заняла примерно треть объема пилотажной рубки. На черном фоне проявились разбросанные в беспорядке куски географической карты, над которой усердно потрудился безумец, вооруженный тупыми ножницами. Или двоечник решил сорвать урок географии, распилив лобзиком школьный глобус. Кем бы ни был таинственный вредитель, сначала он вырезал очень старательно и аккуратно: в правом верхнем углу висел целехонький материк Африка, желтенький, солнечный, ну точно как на картинке в детской энциклопедии. В центре проекции сияла белыми льдами зазубренная Антарктида, выпиленная из нижней части глобуса. Между ними расположились острова Фиджи. Вдали, благодаря потрясающему стереоэффекту, угадывались Южная и Северная Америки — каждая по отдельности. Среди относительно крупных обрывков в мутной пелене висело множество более мелких.

— Это еще что такое?! — остолбенел в дверях запыхавшийся Валера Шевцов.

Детали мозаики не стояли на месте. Гористые и равнинные, покрытые лесами и уныло-степные, начисто лишенные облачного покрова и укутанные плотной завесой грозовых туч, они проплывали перед онемевшими зрителями пестрым набором ландшафтов и климатических зон. Между полуостровом Лабрадор и Австралией резво проскочил участок океана почти правильной квадратной формы, как воздушный змей, протянув за собой пеструю бороду из нечитаемых лохмотьев моря и суши.

Но самое удивительное — вокруг любого фрагмента, независимо от величины, угадывалась чуть более светлая по сравнению с остальным фоном сфера. Этот тончайший, едва различимый мыльный пузырь, видимо, обозначал контур планеты Земля. Произнеся слова: «Плавающий горизонт наоборот», Александр попал в десятку. Точнее не скажешь. Если раньше призрачным становился лишь центр планеты, то теперь — вся она растворялась во вселенском киселе.

Гравитация навалилась на плечи, сменилась неестественной легкостью и вернулась к норме. «Тахион», повинуясь Савельеву, уклонился от столкновения с атоллом, вырезанным неизвестно из какого океана.

— Слушай, майор… нет, Паша! Я один это вижу? — спросил Александр из пилотского кресла.

— Мы все видим, — успокоил его Логинов.

— Что это такое?! Что это? Системный сбой?

— Саша, уходи со сверхсвета! — сказал Владимир. — Это не системный сбой. Это осколки. Мир, потерявший целостность после катастрофы. Если учесть, что в каждом измерении по девять планет, параллельных друг другу, можно только догадываться, сколько здесь этого мусора! Мы разобьемся.

— Экстренное торможение! — хрипло сказал Савельев. — Ложитесь на пол, не успеете до кают дойти. Я аккуратно… Паша, в койку!

— В койку? О как. Жаргон у вас — только позавидовать, — пробормотал судовой врач. Он прижался щекой к гладкому полу пилотажной рубки и посмотрел на распластавшегося рядом Владимира.

— Мы таки заблудились?

— Похоже.

— И что теперь? К магам на поклон?

— Не знаю.

«Тахион» выскочил в обычное пространство, заливаясь звонкими трелями сигналов тревоги, и гася скорость, принялся яростно нарезать круги вокруг родной планеты.

— Как никуда не уходили, — пробормотал Саша. — Поднимайтесь, ребята. Орбита.

Под серебристым диском звездолета плыла Земля. Огромных размеров планета, почти полностью погруженная в непроницаемую тень, которая не походила на привычный покров облаков. И даже ночную сторону космического тела она не напоминала. Так выглядел с борта звездолета замок Карамант. Огромная сфера застывшей пустоты, и слабый сигнал инфозонда из одной единственной точки на поверхности.

Бортовой компьютер выдавал на экран ошибку с пятизначным номером и предлагал перезагрузить систему наружного наблюдения. Система ориентации не пострадала. Жестко привязанная к небесным телам, она нашла каждое из них на своем месте, пересчитав все, вплоть до наиболее крупных комет и астероидов, она удовлетворенно мигнула гроздью зеленых огней. Но в визуальном режиме все астрономические объекты Солнечной системы, находящиеся там, где им и положено быть, выглядели сферическими колбами, заполненными вязким темно-серым дымом.

Солнце растеклось яичным желтком, который покрасили черной краской. На его поверхности ослепительно сияла ярко-желтая точка. В ней регистрировалась обычная температура поверхности в шесть тысяч градусов, и оттуда дул узенький поток солнечного ветра с самыми что ни на есть типичными параметрами излучения звезды. Чем дальше от пострадавшего Солнца, тем отчетливей и привычней становилась картина Вселенной во всех диапазонах и на всех частотах. Далекие звезды и туманности не претерпели никаких изменений. Черные дыры пожирали пространство, как и миллиарды лет назад.

— А должны были выйти к месту старта, — растерянно бормотал Александр, вылезая с рабочего места. — Что-то это на него мало похоже… Неслабо, да?

Он тихо рассмеялся и сел на пол, с которого только что встали Логинов и Шевцов. Валерий Васильевич тут же присел обратно и дружески похлопал пилота по плечу.

— Саш, ты как? Все нормально: посмеялись и будет?

— Да вроде, — откликнулся пилот, сидя на полу, и помотал головой. — Все, все. Я в порядке.

— Вот и славно, — одобрил судовой врач.

— С ума ведь по одиночке сходят, да Валерий Васильевич?

— Точно, — Шевцов встал и оглянулся на Логинова. — Зря ты, меня разбудил, командир. Чем я тут вам помогу, спрашивается?

Открылся полупрозрачный колпак ложемента зоны отдыха, выпуская второго пилота. Паша постоял, прошел от своего места до пульта и обратно, машинально протянул Саше руку и рывком поставил его на ноги.

— Значит, осколки, — тихо произнес он, как будто все это время не верил дублирующей системе, которая показывала ему космос глазами ведущего звездолет напарника.

— Паш, это я? Я что, с вектора соскочил? — сокрушенно пробормотал Саша.

— Нет, — уверенно ответил за него Логинов. — Не ты. Это «Тахион» соскочил с вектора. Перед выходом Асиана предупреждала нас, что открыть тайные тропы в Карамант трудно, но возможно, помните? Замок стал королевской тюрьмой не потому что к нему нельзя пройти. А потому, что из него нельзя выйти иначе, чем через центральный вход! Видно та аномалия, что не выпускает никого из магов на свободу, и космические корабли не жалует.

— Так, ладно, — Саша, наконец, обрел дар речи. — Мы здесь осмотримся и маршрут вдвоем прокрутим еще раз. А вы как придумаете, куда дальше — нам скажете.

Логинов переглянулся с Шевцовым, они одновременно кивнули пилотам и вышли из рубки, негромко переговариваясь. Еще через полчаса динамик голосом Логинова лаконично произнес:

— Садимся на осколок. Экипаж предупрежден. Включите трансляцию.

— Куда садимся? — переспросил Саша.

— В Африку! — хмыкнул Паша.

— Куда-куда?! На вот этот пятачок, который во всех диапазонах читается? А если это — Мексика? Там тоже пустыня есть!

— Не, должна быть Африка… географически… — отозвался Павел, устраиваясь в кресле пилота. — Хотя какая уж тут география с ботаникой! Все, я готов. Включаю оповещение.

Пока звездолет снижался, не встречая никакого сопротивления в виде уплотняющихся слоев атмосферы, Илья лежал в каюте и держал палец на кнопке «TRS», как в самом начале путешествия. Было время, когда его пугало изображение Земли, в центре которой вдруг расползалась мутная зона плавающего горизонта. Когда перед планетой Форпост, она расплескалась по всему земному шару, оставив лишь узкий ободок тверди, какая жуть сжимала сердце…

Какая ж ерунда могла его напугать!

Сейчас Илья полжизни бы отдал, чтобы камеры «Тахиона» показали ему эту картинку. Но прямо по курсу вырисовывался лишь крохотный островок поверхности, окруженный проклятым «плавающим горизонтом» как необитаемый остров. «Тахион» снижался неправдоподобно быстро легко и устойчиво. Никакой вибрации переборок, никакого далекого, еле угадывающегося гула двигателей. Дисколет шел в режиме «Космический лифт» к единственному месту почти черной сферы, где светило солнце. И когда на высоте двух километров, он вздрогнул, ударившись о раскаленный воздух пустыни, Илья, всем телом ощутив толчок, невольно улыбнулся материальному миру, в который они вернулись из путаницы пространства и времени.

— На грунте, — доложил пилот.

«Тахион» зарылся опорами в дюны, подняв в воздух горячее облако песка. В отличие от каменных обломков Караманта, он не повисло в воздухе, а осело в полном соответствии с физическими законами, беспрекословно подчинившись силе тяжести.

* * *

Любовь и Ненависть пришли на Землю рука об руку, но здесь дороги их разошлись. Любовь выбрала жизнь. Ненависть — смерть. Любовь самозабвенно купалась в чужих жизнях. Разрывая человеческие сердца, она обрекала тех, в кого вселялась на вечный ненасытный поиск и сжигала избранных дотла. Воплощенная в смерти Ненависть убивала сразу: страстно и самозабвенно, без счета, без оглядки. Но однажды Судьба, ужаснулась тому, что творили ее избалованные дети, и свела их снова…

В Изначальном мире привели на казнь старика-душегуба, в котором Ненависть поселилась надолго — уж очень хорош и силен он был в молодости. Много столетий она водила своего избранника по колено в крови, смеясь в лицо преследователям, но путь славы подошел к концу. Пристыженная Ненависть послушно вложила морщинистую руку, с которой не отмывалась запекшаяся кровь, в десницу Судьбы. Старик не знал, кто вел его сквозь толпу, выкрикивающую проклятья, как не ведал того, кто владел им многие годы. В качестве расплаты за неведение предлагалась петля.

А внизу у самого эшафота стояла женщина — обтянутый кожей скелет старухи, прах внутри. Давным-давно Любовь выбрала ее, иссушила, развратила и пустила по миру. Старуха забыла само понятие женской красоты, которая некогда ввергла ее в пучину Любовных игр. Веками она искала смерти и не находила. Ненависть не мешала забавам Любви, и ни яд, ни кинжал, ни темный омут, в который женщину бросали обезумевшие от ревности соперницы, не причиняли ей вреда. Любовь по-прежнему продолжала резвиться в пустой оболочке, когда тоже услышала голос Судьбы. В назначенный день и час старуха пришла на дворцовую площадь. И она не ведала, кто в этот раз провел ее сквозь толпу к вожделенному эшафоту.

Несколько поколений палачей хорошо знали ту старуху. Кто-то не верил легендам, брал с жутковатой просительницы щедрую плату и честно отрубал голову или накидывал веревку на шею. Но через некоторое время несчастная приходила вновь. Другие верили — и сразу гнали ее прочь. Были и те, кто сходил с ума и просил ее руки так страстно, словно сказочная принцесса в парче и золоте стояла у плахи.

В тот день и час, когда старика собирались повесить, старуха поднялась на эшафот, бросилась к осужденному и впилась губами в его губы, обвивая шею руками. Дряхлые тела вспыхнули нестерпимым пламенем. Раскаленный столб, распространяя жар и запах гари, три дня полыхал над площадью. А потом рассеялся и исчез без следа.

С тех пор мир Изначальный не знал абсолюта. Ведь любовь и ненависть смешались и сожгли друг друга в нечеловеческой страсти. Но до сих пор по всем параллелям бродит неприкаянное эхо настоящей Любви и истиной Ненависти. И горе тому, в чьем сердце оно зазвучит слишком громко — ни один маг не поможет, никакой лекарь не спасет. У несчастного остается единственный путь: найти себе невесту, тоже слышавшую эхо и отправиться в приют, расположенный за границей туманов — Дом у дороги.

Никто не знает, живут ли те двое там вечно, или умирают как все люди, а на смену им приходят другие… Говорят, в Доме у дороги слышен каждый шорох и разговор. И нет такого события, которое осталось бы тайной для его обитателей. Но путь туда заказан всем: и королевским проводникам, и черным князьям нежити. Никто не может отправиться на перекресток измерений по своей воле или прихоти ни с королевских миров, ни с Провинций, ни с осколков. Но в то, что Дом у дороги существует, верят все. Иногда, с разрешения хозяев, его посещают простые смертные. И для тех, кому запечатанные двери откроются — этот дом полон гостеприимства. Только никто и никогда, вернувшись, не рассказывал, что слышно на перекрестке миров, чтобы эхо истинной любви или истинной ненависти не поселилось в их сердцах и не привело бы в Дом у дороги уже в роли хозяев. На смену предыдущим…

* * *

— Если они найдут выход, зачем им нас звать? Свалят, — задумчиво сказал Климович, глядя на монитор.

— Не думаю, — возразил Илья, но объяснять свою точку зрения не стал. Наверное, тоже не был до конца уверен.

Посреди пустыни затерялись игрушечные фигурки магов. Асиана и Диам-Ай-Тер напоминали заблудившихся детей, которые то замирали и прислушивались, не идет ли помощь, то, вдруг забывая об опасности, начинали бродить по песку и рисовать на нем человечков. Они играли в раскаленной песочнице больше часа: яростно спорили, жестикулировали, опускались на колени и принимались что-то увлеченно чертить, обжигая ладони, не защищенные термотканью комбинезонов. Сумасшедшие космонавты, которые забыли, зачем здесь высадились и куда сгрузили оборудование…

— Пусть тогда хоть комбезы вернут, — усмехнулся Шевцов.

Но разрядить обстановку ему не удалось. В кают-компании висела напряженная тишина. Команда находилась под впечатлением истории о Любви и Ненависти. И в глубине души каждый надеялся, что если не пилоты, которые в это самое время просчитывали выходы из пространственно-временного тупика, то могущественные представители нетехнической параллели выведут «Тахион» с осколков, минуя мрачный перекресток миров.

Ни Диам-Ай-Тер, ни Асиана, ни тем более — Каин не сориентировались в открытом космосе. По их словам — проходы были повсюду и их не было нигде. Тогда Логинов и принял решение садиться на осколок. Он вышел вместе с магами, не упускал их из поля зрения, но в их дела не вмешивался, оставаясь в тени корпуса дисколета.

— Возвращаются, — сказал Климович, — вроде до чего-то договорились. Володю вижу, а где Каин?

От опоры «Тахиона» отделилась серая тень, с каждым шагом менявшая силуэт. Верный страж тщательно высматривал опасность, пока представители конкурирующих кланов держали военный совет среди дюн. Но если в пустыне и была какая-то жизнь, она замерла под полуденным солнцем.

— В вашей одежде совсем не жарко! — сказала Асиана Логинову, скинула капюшон и повернулась к Климовичу, встречавшему лифт. — «Изотерм», я помню. Подаришь мне отрез этой ткани на прощанье, Николай-биомех?

— Дом у дороги, — сказал Демайтер, подводя итог и обращаясь ко всем присутствующим.

— Что нам, иномирцам, даст ваш мифический перекресток? И как мы туда попадем? — спросил Логинов.

Легенда, рассказанная Асианой, вселяла скорее страх, чем надежду.

— Летающий корабль туда не пройдет, даже если вы понесете его на руках, — сказал Демайтер. — Мы можем расстаться сейчас, и каждый пойдет искать путь самостоятельно. Дом у дороги — это не выход, а ключ к выходу. Мы склоняемся к мысли, что лучше сходить за ключом, чем всю жизнь бродить по осколкам без надежды попасть в свой мир. Кому отдать ключ решают хозяева. Потому мы до сих пор и не ушли без вас. Если к вам отнесутся более благосклонно, поклянитесь, что вывезете нас троих. Если выиграем мы… Клятва здесь стоит дорого, Владимир. Гораздо дороже, чем в ваших Землях. Я выведу вас на Восьмую Провинцию, которую вы называете Форпост-минус.

— Я выведу вас, — эхом повторила Асиана.

— Но что делать дальше, вы будете решать без нашего участия. Договор касается выхода с осколков. Нам достаточно оказаться на любом населенном, чтобы найти дорогу домой. Вас мы доведем до миров Великой Оси. Решай, Владимир Логинов, — Демайтер обернулся к Илье, — и ты, мудрец.

— Если пилоты, и в самом деле дезориентировались, нам просто ничего другого не остается, — сказал Илья и вопросительно посмотрел на Логинова.

— Бортовой компьютер более или менее просчитывает траекторию от Караманта до точки схода с вектора. Дальше четырехсекундный провал в памяти и выход в третью параллель, — сказал Владимир, — причем сразу в самую мешанину обломков земной поверхности. Пилоты только что перезагружались, — он протянул руку Демайтеру. — Попробуем Дом у дороги. Как должна выглядеть наша клятва?

Демайтер сжал протянутую руку.

— Выбери троих, Владимир Логинов. Трое на трое — так будет лучше для всех.

Владимир пожал плечами, как бы говоря: ну, если в качестве клятвы вам и этого хватило — нашим легче. Как ни жаль, он был вынужден смириться с тем, что Демайтер отныне расстанется со статусом военнопленного. Возвращение домой теперь зависело от него. Взамен маг выторговал себе свободу.

— Послушай, Демайтер, или ты, Асиана… Вы сказали, что это заколдованное место, туда можно придти по приглашению. Вы его получили? — спросил Илья. — Или только собираетесь получить?

— Я получил, — сказал Демайтер.

— Держитесь рядом с ним, — язвительно посоветовала Асиана. — Королевские стражники умеют открывать проходы для отрядов боевых магов. По слухам, они знают кое-какие секреты, чтобы у прелестных маркитанок не кружились головы.

Она метнула в Демайтера неприязненный взгляд и демонстративно поправила прическу, за которой теперь тщательно следила.

— Все одинаковы, — тихонько вздохнул Валерий Шевцов и махнул рукой. — Что колдуньи, что медсестры, что астрофизики.

— Со мной Лапин и Климович, — после небольшой паузы произнес Логинов.

Коля молча кивнул, Илья почему-то ничего другого и не ждал.

От перехода Илья устал. Окружающее пространство как будто задалось целью воздействовать на все органы чувств: в ушах то звучала, то обрывалась музыка, тело погружалось в обволакивающее тепло и тут же покрывалось колючими иглами изморози, постоянно менялись цвета распахивающейся и меркнущей перед глазами пустыни.

Но чаще всего он просто ничего не видел в тумане, который втягивался в легкие, пропитывал тело и превращал его в многослойную тряпичную куклу. Периодически Илью посещала мысль, что маги сломили сопротивление индивидуальных устройств пси-защиты, вывели иномирцев из дисколета и водят вокруг, по своему усмотрению загружая мозг образами и ощущениями.

И в то же время он чувствовал движение. Какое-то иное, не связанное с привычным ритмом шагов, расстоянием и временем. Первородная динамика овладела им. Для нее не нашлось словесных формулировок — только образ: ярко-зеленые глаза, горящие во тьме как свет надежды. Иногда он видел их близко-близко. Когда Асиана отворачивалась, убедившись, что с ним все в порядке — терял в тумане. Во время прохода на Карамант Илья ощущал присутствие Асианы, лишь когда она брала его за руку. Все остальное время он шагал, упершись взглядом в спину Климовича. Но цвет второго подпространственного перехода, осуществленного представителями нетехнической цивилизации, навсегда остался для Ильи зеленым.

Зеленый мох стлался по камням. Прямо перед оторопевшим Ильей, поскользнувшемся на мокром камне, блеснула ровная гладь озера в обрамлении сказочных деревьев. С их толстых корявых ветвей свисали лианы, а вековые стволы поседели от лишайников. Под ногами журчал прозрачный ручей, в котором Илья стоял, утопая по щиколотку. Он вышел на бережок, выдергивая ноги из вязкого ила, и огляделся.

Климович устало опустился на поросший мхом огромный камень, который с одной стороны омывал ручей, впадавший в озеро. Николай хуже всех переносил пешие прогулки по гиперпространству и сейчас, подняв щиток «Игуаны» тер лицо руками. Логинов стоял, напряженно прислушиваясь к разговору Асианы и Демайтера. Илья проследил направление его взгляда. Спор был жарким. Асиана, судорожно вцепившись в загривок оборотня, едва удерживала Каина от яростного прыжка, который стал бы для него последним. Сначала Демайтер стоял напротив соплеменников, скрестив руки на груди, но как раз сейчас у королевского стражника иссяк запас терпения.

— Спроси у них, у наших спутников с летающего корабля! — почти выкрикнул он и ткнул пальцем в сторону Ильи. — Они лучше, чем кто-либо знают цену легендам. В их мире цена эта — ломаный грош! Я не поведу тебя туда, Асиана! Сейчас ты единственная в клане Великой матери, кто знает тайну Дома у дороги. Неужели этого мало?

— Лжец! — крикнула в ответ Асиана и дернула оборотня за загривок, словно никак не могла решить, толкнуть его вперед, натравив на Демайтера, или притянуть к себе, удерживая от смертельного броска.

— Я сделал больше, чем обещал лично тебе, — чуть спокойнее сказал Демайтер. — Из этого места есть шанс выбраться, если я не вернусь. С твоими способностями на это уйдет чуть меньше года. Или чуть больше, если тебе не повезет, — Демайтер улыбнулся так, что у Ильи коленки подогнулись.

«Он уходит один! Асиана проиграла вместе с нами, доверившись стражнику».

Илья покосился на Логинова, но тот стоял неподвижно, не сводя глаз со всей троицы, и пока не вмешивался в разговор. Илья махнул рукой, подошел к валуну, на который присел Климович и сосредоточился на поисках подходящей каменной ступеньки. Но с его стороны камень был покатым и выпуклым, так что Илье пришлось сесть на землю.

— Ты нарушаешь условия договора, — сказала Асиана, отпустив, наконец, Каина. — Неисполненная клятва сожжет тебя в самом начале пути, Диам-Ай-Тер!

— Значит, он действительно вернется за нами, Асиана, — вдруг сказал Логинов. — Поскольку в этом споре я — сторона нейтральная, я пойду с тобой, Демайтер. Нам нужны гарантии, а мне все равно, что это за место. Я никогда не найду туда дорогу. К тому же, если информация, касающаяся выхода «Тахиона» действительно прозвучит, вряд ли ты сможешь оценить ее и передать нам в неискаженном виде.

— Иномирец прав, — сказала Асиана.

Демайтер на секунду задумался.

— Да, предложение разумно… Только не боевой маг. Он!

Демайтер указал на Илью.

— Я не могу отпустить его с тобой один на один, — покачал головой Логинов.

— А я не могу взять тебя. Ты слишком опасен, Владимир Логинов.

Стражник чуть склонил голову, словно признавая бесспорные заслуги стоявшего перед ним бойца.

— Я оставлю оружие, — пожал плечами Владимир.

Каин перетек в человеческий образ и вопросительно взглянул на Асиану.

— Скорость реакции, — напомнил он, удостоившись благосклонного кивка. — Дело не в оружии, а в быстроте его использования. Разве не ты говорил мне это тогда, во внутреннем кольце летающего корабля?

Асиана покосилась на лучемет «Смерч», приклада которого Логинов коснулся, говоря, что оставит оружие, и неожиданно перешла на сторону Демайтера.

— Либо ваш мудрец, либо оборотень биомех, — заявила она. — Ты сам — оружие, Владимир Логинов. Если есть хоть один шанс, что стражник не солжет и вернется, я не хочу обращать его в прах, пуская по следу смерть. Она и так идет за ним по пятам от самого Караманта.

Логинов обернулся к Лапину и Климовичу, не вступавшим в разговор. Илья выпрямился под его взглядом и стукнулся лопаткой об острый выступ, которого еще минуту назад не было на поверхности камня. Илья охнул, постарался рукой дотянуться через плечо и растереть ушибленное место, скрутился и нарушил торжественность момента.

— Ты смотри, — удивленно произнес привставший Николай и присвистнул.

Илья поднялся на ноги, и уставился на торчавшую из камня крестовину, похожую на рукоять меча.

— Не может быть! Что это такое? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Какая пропасть между нами, — прошептала Асиана, отвернулась и обняла огромный ствол ближайшего дерева, словно хотела слиться с ним и исчезнуть для иномирцев навсегда. — Какая непреодолимая пропасть…

Диам-Ай-Тер усмехнулся и подошел к артефакту, произведшему на чужаков такое впечатление.

— Это эндемик, мы его разбудили, — пояснил он. — На осколках миров — осколки магии. Они сосредоточены в каких-то местах или предметах или людях, как сгустки некоей… волшебной… Энергии, — Демайтер вспомнил слово, которое так любили члены экипажа «Тахиона». — Так вы говорите? Тот, кто справится с силой, заключенной в эндемик, станет великим человеком. Для соплеменников он, несомненно, Избранный. И дважды Избранный, если принесет эндемик с другого осколка на тот, где о таких чудесах и не слыхивали.

Диам-Ай-Тер сделал знак рукой, и Илья торопливо отошел в сторону. Стражник уверенно взялся за рукоять, торчащую из камня и легко как из ножен, вытащил из глыбы сверкающий остро отточенный меч.

— Какая роскошь! — сказал он, со свистом рассек воздух перед собой, выписав восьмерку, и с мечом в руке повернулся к Логинову, державшему палец рядом со спусковым крючком «Смерча». Ствол смотрел точно в сердце стражника. На пятнистом комбинезоне, который выдали господину Диам-Ай-Теру вместо савана, дрожала красная точка лазерного прицела.

— Вот видишь? Пусть лучше Илья пойдет со мной.

Логинов и не подумал выпустить из рук оружие, пока маг стоял между Лапиным и Климовичем, сжимая меч в руке.

— Илья, ты не обязан соглашаться, — предупредил он.

— Что скажешь, мудрец? — спросил Демайтер, не обратив внимания на слова чужого командира.

— Я пойду.

Демайтер удовлетворенно кивнул и непринужденно положил обе руки на рукоять меча, уперев клинок острием в землю.

— Если бы тот, кто рано или поздно найдет этот меч, жил на Земле Королей или в Провинциях, — продолжил маг, больше обращаясь к Илье, — он как минимум мог бы претендовать на членство в моем клане. А так… Житель осколков, завладевший эндемиком, станет правителем. Рано или поздно соберет армию, двинет ее на земли Соединенного Королевства сквозь границу туманов и нарвется на королевских стражников. Смерть во славе. Неплохая участь для воина, не так ли Владимир Логинов? А может быть, никто и никогда его здесь не отыщет, — Демайтер подбросил тяжелый меч, перехватил в воздухе и одним точным движением засадил оружие, достойное королей, в жадно чавкнувший камень. — Пойдем, Илья. Держись рядом. Без Асианы мне будет нелегко.

Илья неловко махнул рукой на прощание и вслед за королевским стражником шагнул на дрожащее под ногами зеркало озера. Две фигурки в комбинезонах прошли по воде и растаяли.

Климович взялся за рукоять меча, медленно погружавшуюся в камень вслед за клинком, дернул несколько раз, отступился и хмыкнул. Логинов коснулся сенсора и поставил импульсную винтовку на предохранитель. Асиане, оказавшейся в той же ситуации, что и ее спутники, ни к чему было убивать их.

Каин принял человеческий облик и подошел к кромке воды, прислушиваясь к плеску и лесным шорохам.

— Прохладно, — сказал он, обернувшись. — В таком месте лучше сидеть у огня, верно, моя госпожа?

— Хочешь, я достану меч и подарю тебе, Владимир Логинов? — спросила Асиана, оставив слова Каина без внимания. Она развернулась спиной к стволу дерева и перевела взгляд с хранящего меч камня на разбегавшиеся по воде круги.

— Оставь его тому, кому он предназначен, — улыбнулся Логинов, подражая пророческой интонации Диам-Ай-Тера. — Ты думаешь, стражник солгал нам? Он погубит Илью и сбежит? — этот вопрос майор задал без улыбки.

— Нет, вряд ли. Он действительно нуждался в моей помощи в пути сквозь границы туманов. В одиночку ему сейчас далеко не уйти — тюремщики Караманта знают свое дело, — тень скользнула по лицу Асианы. То ли она посочувствовала Демайтеру, то ли примерила ситуацию на себя. — А нас троих вы бы не отпустили от корабля. Ты перестрелял бы нас как куропаток при виде формирующейся арки перехода, верно?

Логинов промолчал.

— Так что Демайтер все рассчитал правильно: взял с собой всех желающих и всех оставил у последней черты. Пусть вы — легкая добыча, но кто бы мог подумать, что ему удастся обмануть меня… Проклятье! Еще немного — и он сравняется в искусстве интриг со своим патриархом!

Откуда столько грусти, Асиана? — спросил Коля Климович, глядя как Каин стаскивает на берег хворост для костра.

Логинов насторожился, опасаясь, как бы оскорбленная красотка не превратилась из овечки в тигрицу. Оборотень оборотню, конечно, рознь. Но если Асиана причислила Климовича к этой касте, не потребует ли она с его стороны соответствующего отношения?

Но нет. Асиана принадлежала к другому клану. В силу своих обязанностей она довольно часто вынуждена была спускаться с небес на землю. Ее телохранитель, и ее клиенты являлись представителями иной расы. И если королевский стражник своей надменностью по отношению к иномирцам доводил Логинова до последнего предела выдержки, Асиана, подобно Илье Лапину, гораздо тоньше чувствовала ситуацию и намного легче подстраивалась под собеседников.

«Сволочь! — мысленно сказал Логинов Демайтеру, вспомнив с какой гадкой высокомерной улыбкой тот отвечал на вопрос об участии в пограничных конфликтах. — Это ты командовал тем сводным отрядом… И отозвал своих боевиков, когда дело запахло жареным»! Будь у майора Логинова в руках карающие струны королевских палачей, он бы сам с превеликим удовольствием проткнул ими стражника во время допроса. Чтобы уточнить некоторые детали боевых столкновений.

— Я так мечтала туда попасть! В Дом у дороги. У меня был вопрос том, что произошло много лет назад, — призналась Асиана, не обратив внимания на панибратскую интонацию Климовича. — И мне нигде не найти ответа. Рухнула последняя надежда.

Волшебница оттолкнулась от ствола дерева, и сваленные сучья вспыхнули под ее взглядом веселыми искрами.

— В эпоху оживающих легенд мне недоступна самая красивая из них. Мало того, она оказалась фантомом, порожденным кланом стражников! Бездонные небеса! Есть ли у твоего лекаря в запасе средства от печали, воин четвертого королевства?

Асиана повернула к Логинову лицо, освещенное отсветами набирающего силу огня. Для Асианы и Каина мир изменился в одночасье и помчался вскачь, неуправляемым галопом, увлекая все сущее к неотвратимой катастрофе. Ибо если сбылась одна легенда, цепь событий свяжет ее со всеми остальными в прошлом и будущем. Да, сказка о происхождении Дома у дороги оказалась сказкой. Выпало всего одно незначительное звено. Пустяковая потеря по сравнению с тем, что рядом во плоти и крови стоят два представителя того мира, который еще вчера существовал только в виде угла нарисованной пирамиды.

— Я думаю, что-нибудь найдется, — заверил ее Владимир. — Тебе всего лишь подсунули дезинформацию, фальшивку в красивой обертке. Не знаю, как у вас, а у нас — довольно частое явление. Не повод, чтобы так расстраиваться, Асиана. Давайте присядем. У нас, воинов четвертого королевства, принято ценить минуты перемирия и затишья, — он чуть улыбнулся.

Асиана посмотрела на него долгим взглядом, улыбнулась в ответ, подошла к костру и села рядом.