– Моя девушка пропала. – Говорил Константин, опустив голову.

Даша, помня о сумбурном диалоге, состоявшемся в дежурной части, на этот раз молчала, однако была готова в любой момент включиться в разговор, если что-нибудь, по её мнению, важное могло быть упущено. Оперативник что-то писал в лежащем перед ним протоколе.

– Будьте добры ваши документы. – Обратился он к Косте. Константин достал паспорт.

– Телефон свой скажите.

Константин назвал свой номер. Его паспортные данные и телефон тут же были занесены в протокол.

– Как я понял, близких родственников пропавшей среди вас нет? – уточнил полицейский.

– У неё вообще нет близких родственников. Она выросла в детдоме. Я – её жених, а это – наши с ней друзья. – Пояснил Костя.

– Тогда попрошу вас, жених, ответить на мои вопросы, а друзья, если будет нужно, вам помогут.

Сначала вопросы были простыми. Фамилия, имя, отчество; дата и место рождения; гражданство, место жительства; образование, профессия. По поводу времени, места и обстоятельств исчезновения Константин задумался.

– Я не смог до неё дозвониться в течение дня. Первый раз позвонил примерно в обед. – Молодой человек подробно рассказал об известных ему событиях.

– Но когда именно, где и как она пропала, мы не знаем. – Закончил он; Даша и Женя согласно кивнули.

Ольховский записал в протокол эту малополезную информацию и продолжил опрос:

– Что предшествовало исчезновению? Возможно, были какие-нибудь особые обстоятельства?

– Мне ничего такого неизвестно. – Вздохнул Костя, – вроде бы всё было как обычно.

– Кто из вас видел её позже остальных?

– Я! – обрадовалась Даша возможности быть полезной, – мы встречались с ней накануне вечером.

– Расскажите всё, что сможете вспомнить о вашей встрече.

Девушка смущённо посмотрела на Костю.

– Даже не знаю… Это был личный женский разговор.

– И всё же я прошу вас рассказать всё в подробностях. Каждая деталь может быть важна.

– Ну, если это поможет в поисках, тогда, конечно, расскажу…

– Но вы не знаете, обратилась ли она к психологу, и к кому именно? – спросил оперативник после того, как девушка закончила свой рассказ.

– Не знаю. – С сожалением ответила Даша.

– Значит, психологи – это пока единственная зацепка. – Вслух произнёс Ольховский, сделав пометку в протоколе.

Далее последовало описание примет внешности. Костя со сжимающимся от беспокойства сердцем рассматривал предоставленные ему примитивно нарисованные картинки изображений овалов лица. Какое у Лизы лицо? Овальное? Нет, скорее круглое. По цвету – бледное, по типу – европейское. Лоб по высоте средний, брови – прямые, глаза – голубые… Сквозь эти простые и сухие описания ему представилась жизнерадостная улыбающаяся девушка. Как непохожи были его эмоции на то, что от него требовалось! Ему вспоминались её шелковистые отливающие золотом волосы, нежная кожа, мягкий негромкий голос, но вслух он произносил ничего не значащие определения.

Когда очередь дошла до одежды и обуви пропавшей, трое друзей оказались в тупике. Они понятия не имели, в чём именно Лиза в последний раз вышла из дома, и никто из них не знал её гардероб так досконально, чтобы определить недостающие в нём вещи.

– Она любит спортивный стиль. – Сориентировалась Даша, – брюки носит гораздо чаще, чем юбки и платья. Из обуви предпочитает кроссовки и туфли на низких каблуках.

– Ладно, это уже хоть что-то. – Ольховский сделал очередную запись в протоколе, – у вас есть её документы?

– Нет. – Костя оглянулся на спутников, те отрицательно помотали головами.

– А где они могут быть? При ней или дома?

– Скорее всего, дома, в коридоре, в шкафу. – Константин подробно описал хорошо знакомую ему часть Лизиной квартиры, где хозяйка обычно хранила свой паспорт.

– Понятно. – Оперативник закончил свои записи и протянул протокол Косте.

– Распишитесь.

Молодой человек, будучи не в силах читать только что написанное, не глядя поставил свою подпись.

– Фотография пропавшей у вас имеется?

– Чёрт! Как мы об этом не подумали! – сокрушённо воскликнула Даша.

– Не расстраивайся, у меня на телефоне есть. – Поспешил успокоить её Костя и протянул полицейскому свой мобильный, – такая подойдёт?

Ольховский взглянул на изображение. На него с фотографии задумчиво смотрела миловидная светловолосая девушка.

– Да. Сейчас я перекину её себе. – Через несколько секунд снимок высветился на мобильном оперативника, – и ключ от её квартиры оставьте, пожалуйста.

Костя сжал острый кусок металла в своей руке. Ему не хотелось отдавать незнакомому человеку вещь, которая, как ему казалось, связывала его с любимой. Ольховский поднял на него вопросительный взгляд.

– Ну, так, где ключ?

Константин со звоном положил ключи на рабочий стол полицейского. Этим жестом он попытался продемонстрировать внутреннее несогласие с вторжением представителя власти в свою личную жизнь. Ведь теперь этот посторонний человек будет ходить по квартире Лизы, перебирать её вещи, искать нужные ему улики – в общем, окажется в мире, до этого принадлежавшем только им двоим. Но Лизы там нет, поэтому он ничего не найдёт. Косте казалось, что можно было бы обойтись и без посещения квартиры. Но у полицейского были другие соображения. Он спокойно забрал ключи и ещё раз оглядел посетителей.

– Если вы вспомните или узнаете что-то новое, прошу незамедлительно сообщить об этом мне. Запишите мой телефон.

Оперативник продиктовал свой номер. Костя и Даша тут же занесли его в память своих мобильных, после чего, попрощавшись, покинули отдел полиции.

* * *

– Как я понимаю, Галина Анатольевна ставит эксперименты только на женщинах? – поинтересовалась Лиза у соседок по палате.

– С нами проще справиться. – Ответила Маргарита Васильевна.

– И морально, и физически. – Поддакнула Аня.

– К тому же, – продолжала пожилая женщина, – мы обходимся одной палатой. А будь мы разнополые, потребовалось бы больше места, а значит, и больше охраны. Галина, всё же, не зверь, чтобы всех вместе держать. В общем, так удобнее.

– Неужели ей неинтересно, что происходит с мужской психикой в подобной ситуации? – саркастически заметила Лиза. – Это ведь такой ценный материал для исследования! Уверена, наши реакции различны, и ей было бы, за чем наблюдать.

– Хочешь предложить ей это? – усмехнулась Аня.

– Почему нет? Может быть, нас тогда будут водить на свидания друг к другу. А то получается, что мы лишены не только свободы, но и общения с противоположным полом.

Женщины рассмеялись, и только сидящая на своём месте Эльвира злобно взглянула на них и опять отвернулась.

– Прекрасная идея! – Аня захлопала в ладоши, – надо требовать у Галины не только книжные новинки или экзотические фрукты, но и мальчиков по вызову. В конце концов, это тоже необходимо для нашего здоровья. А то всё наше общение сводится к просьбам типа «Паша, принеси поесть», «Игорёк, отведи погулять».

Всем очень понравилась предложенная тема разговора. Женщины по очереди шутили на взволновавшую их тему, в глубине души понимая, что всё это – не более, чем шутки. Никто и не думал всерьёз просить строгую тюремщицу о введении новых правил. И только Лиза уцепилась мыслью за ту долю правды, которая могла бы ей помочь. Ведь она – девушка, и, объективно говоря, достаточно привлекательная. А её охранники – молодые мужчины. Почему бы не попробовать сыграть на этом? Проще говоря, соблазнить одного из них и использовать его для своего освобождения.

Пока её соседки продолжали смеяться сквозь слёзы над своей женской долей, Лиза задумалась над вырисовывающемся в её уме планом. Соблазнять нужно было кого-то одного, так как погоня за двумя зайцами ещё никому не приносила удачи. Кого именно? Поразмыслив, девушка выбрала Павла. Оба охранника вызывали у неё крайне негативные эмоции, но Игорь собственноручно доставил её сюда, поэтому ненависть к нему была сильнее. Кроме того, Паша уже видел её якобы смирение, поэтому она рассчитывала на большее доверие с его стороны.

О нравственной стороне своего плана она старалась не думать. Конечно, соблазнение молодого человека могло зайти как угодно далеко и вполне привести к измене жениху. Но был ли у неё выбор? Без воплощения в жизнь своей идеи она рисковала никогда больше не увидеть никого из своих близких. А, не подпуская к себе потенциальную жертву, она не могла рассчитывать на его помощь. Замкнутый круг!

Лизе вспомнились исторические и литературные жёны, известные своей верностью: декабристки, Пенелопа, ждавшая Одиссея, Кончита, не верящая в смерть Резанова. Но её собственная ситуация была совсем другой! И похоронить себя заживо в четырёх стенах психбольницы, чтобы не предать своего даже не мужа казалось ей неразумным. Значит, нужно начинать действовать, не забывая при этом во все глаза смотреть по сторонам.

* * *

Алексей Ольховский открыл ключом дверь Лизиной квартиры.

– Валера, Рая, проходите! – позвал он следователя и эксперта, приехавших вместе с ним, – понятые идут?

Вслед за полицейскими в квартиру вошла пожилая пара – соседи Лизы, вызванные в качестве понятых.

– Ума не приложу, что могло произойти! – повторяла соседка. – Такая хорошая девочка! Вежливая, доброжелательная. Никаких шумных компаний не водила. Сколько здесь жила, только с одним молодым человеком и встречалась. Вы ведь её найдёте?

– Постараемся. – Не оглядываясь, ответил следователь, прохаживаясь по квартире, – Ну, Лёха, что думаешь?

– Да что тут думать… Следов борьбы нет, порядок в вещах не нарушен, предсмертной записки не обнаружено. Скорее всего, девушка просто не дошла до дома.

Эксперт Рая вышла из ванной.

– Следов крови я нигде не нашла.

– Ну вот, – подтвердил оперативник, – больше здесь нам особенно искать нечего.

Рая взяла расчёску, лежавшую на тумбочке.

– Это пригодится.

– А расчёска вам зачем? – возмутился сосед-понятой, – если хозяйки дома нет, так теперь тут распоряжаться можно?!

– Расчёска нужна для экспертизы. – Терпеливо объяснила Раиса, – из находящихся на ней волос мы выделим ДНК.

– Α-a, тогда ладно. – С умным видом согласился сосед.

Алексей открыл шкаф, указанный Константином, и достал Лизин паспорт. Следователь Валерий в это время упаковывал обнаруженный в комнате ноутбук.

– Это тоже нужно для экспертизы. – Пояснил он, забеспокоившемуся было, соседу.

Понятой покивал головой и отошёл в сторону.

– Распишитесь. – Ольховский протянул протокол Лизиным соседям. Валерий дал бдительному понятому бумажку с номером своего телефона.

– Если что-нибудь вспомните, узнаете или увидите, что хозяйка вернулась – сразу же позвоните.

Пожилая пара наперебой начала уверять полицейского в готовности содействовать. Через несколько минут квартира была опечатана. Попрощавшись с неравнодушными соседями, сотрудники полиции вышли на улицу.

– Тебе не кажется странным, – рассуждал следователь, – что жених был у неё дома сразу же после её исчезновения?

– У него был ключ, и он пришёл, чтобы дождаться её. Ничего странного. – Высказал своё мнение оперативник.

– А если он сначала уничтожил следы преступления, а потом спокойно заявил о её пропаже?

– Тогда логичнее было бы умолчать о своём посещении её дома.

– Его могли видеть там. Кроме того, нужно было держать марку перед друзьями. Хотя, как знать, может быть, они все трое в этом замешаны. Ведь не вызвали же они полицию сразу, а сами зачем-то рыскали по квартире!

Ольховский задумался.

– Наверное, не стоит отметать и эту версию.

– Вот именно. Поработай-ка ты с этой тройкой. Наверняка узнаешь что-нибудь интересное. А жениха вообще на прослушку надо взять. Лично у меня он – главный подозреваемый.

Рая в это время села в машину.

– Ребята, давайте быстрее! У нас на сегодня ещё множество дел.

Через мгновение машина следственно-оперативной группы двинулась с места.

* * *

– Ника, я дома. – Ольховский открыл дверь своей квартиры и тут же услышал знакомые звуки вальса «Искорка» из балета «Лебединое озеро».

Как он и ожидал, ответа не последовало. Жена снова репетировала. Как и вчера вечером, и позавчера, и недели, и месяцы назад. Танец был её любовью, её страстью и её жизнью. Её мужу из всего перечисленного доставались жалкие крохи.

Он не жаловался. Три года назад на свадьбе он обещал её матери, что не загубит её карьеру, и с тех пор, ценой значительных усилий, старался сдерживать обещание.

– Вероника очень талантлива. – Говорила тогда ему тёща, – с четырёх лет она занимается балетом. Ты берёшь себе в жёны не рядовую девушку. Её ждёт блестящее будущее. Я всю свою жизнь посвятила ей, а теперь это же должен сделать ты. Она будет танцевать и однажды покорит мировые сцены. Но если при тебе она превратится в домохозяйку, кухарку и уборщицу, я тебе этого никогда не прощу!

– Я люблю вашу дочь и сделаю всё для её счастья. – Серьёзно отвечал Алексей, – если она хочет танцевать, то я буду рад поддержать её в этом.

Тогда, три года назад, Вероника была двадцатилетней выпускницей балетного колледжа. Алексей, четырьмя годами старше, уже вовсю работал в органах и весьма мало интересовался балетом. Случайно, с кем-то за компанию, он попал на концерт в этот колледж и увидел на сцене хрупкую изящную девушку в пачке. Она казалась такой непохожей на женщин, которых он знал раньше! Большинство его сокурсниц, а впоследствии – сотрудниц были особами неробкого десятка, грубоватыми, употребляющими крепкие словечки и выпивку наравне с сильным полом, в общем – своими парнями в компании и в рабочем коллективе.

А здесь он увидел утончённое полувоздушное создание, не то нимфу, не то фею, сразившую его наповал первым же своим выступлением. После окончания концерта он дождался её около выхода. Фея оказалась мила и приветлива, простила ему отсутствие цветов и охотно согласилась встретиться с ним ещё раз.

Алексей словно очутился в другом мире. Концерты и репетиции, пуанты и балетки, фуэте и пируэты теперь занимали всё его свободное от работы время. Всё это было для него так ново, так необычно и так возвышенно, что не прошло и трёх месяцев, как он уже не представлял жизни без своей нимфы.

Она поразительно легко согласилась на его предложение. Не так просто, оказалось, уговорить её маму. Та при каждом удобном случае напоминала будущему зятю об уникальности и таланте своей дочери и выражала сомнения в его способности их оценить.

Последний такой разговор состоялся на свадьбе. Алексей торжественно обещал не мешать карьере Вероники и, по возможности, во всём помогать ей. С тех пор в его жизни ничего не изменилось. Только появилось вначале смутное, а потом всё более отчётливое ощущение того, что семья – это что-то другое, а не то, что происходит у них.

Да, он тоже был очень занят на работе. Да, ему тоже не раз приходилось задерживаться сверх рабочего времени. Да, случалось, у него тоже не было выходных или срывался какой-нибудь праздник. Но зато, когда он был свободен, его единственным желанием было скорее попасть домой и чем-нибудь порадовать любимую жену. То букет цветов, то коробку конфет, а то и золотое украшение старался он дарить ей по любому поводу и без такового. В ответ он слышал либо равнодушное «ага, спасибо», либо раздражённое «мне сейчас некогда». Цветы нередко оставались лежать на столе так и не поставленными в вазу, а украшения даже не примерялись. Так продолжалось до тех пор, пока Алексей не понял, что его старания не только не ценятся, но и не замечаются.

А Вероника продолжала вести привычный образ жизни. Репетиции, выступления, гастроли как составляли всю её жизнь до замужества, так и остались приоритетными после него. Еду она не готовила, уборку не проводила. Из домашнего хозяйства занималась только своими концертными костюмами. Одна комната в двухкомнатной квартире Ольховского была оборудована под балетный класс – там был установлен станок и зеркала во всю стену. В одном углу стоял шкаф с репетиционной и концертной одеждой, в другом – самая современная аудиоаппаратура. Когда Вероника была дома, почти всё время она проводила в этой комнате – то репетировала, то пришивала ленты к очередным пуантам, то отглаживала платья для выступлений.

Справедливости ради надо сказать, что от своего мужа она ничего не требовала. Если он не ходил за продуктами, то холодильник оставался пустым, но он не слышал от неё ни одного упрёка. Если у него появлялось время и желание готовить, она с благодарностью ела его блюда. Если готовить не получалось – безропотно употребляла полуфабрикаты. Если он долго не делал уборку, она не замечала недельную пыль на полках и паутину в углах. Её единственным условием было не мешать заниматься танцами и всем, что с ними связано.

Времени вместе они почти не проводили. Его интересы – рыбалку и хоккей – она считала примитивными, а собой на премьеры и выступления его тоже не брала, будучи уверенной, что он всё равно ничего в этом не понимает. Когда Алексей, наконец, увидел, что соединить их жизни в одну не получится, и перестал стараться привлечь к себе её внимание, Вероника даже не придала этому значения.

Все семейные друзья Ольховского много времени уделяли своим семьям, лишь изредка позволяя себе расслабиться в мужских компаниях. Алексей же частенько бывал замечен среди холостых приятелей за бокалом пива или в спортбаре за просмотром хоккейного матча.

«Почему она вообще вышла за меня?» – нередко спрашивал себя Ольховский, пока ему не надоело терзать себя неразрешимым вопросом, и он не успокоился, приняв всё, как есть. Ему, как и многим мужчинам, было непонятно то, что очевидно большинству женщин. Желание побыть королевой вечера, погулять в прекрасном белом платье, выйти замуж раньше всех подруг и вызвать тем самым их зависть, почувствовать себя не просто любовницей, а законной женой – всё это затмевает не только истинные чувства, но и здравый смысл. Именно эта поверхностная мишура, а вовсе не чувства, которых особенно и не было, сподвигли Веронику ответить «да». А потом… Алексей оказался весьма удобным для совместного проживания, принял её условия, так что ей, в общем-то, даже не пришлось раскаиваться в своём поступке.

Так они и жили – вместе, но каждый своей жизнью, не имея почти ничего общего и не желая ничего менять.

* * *

– Простите, Игорь, а могу я попросить у вас косметичку? – спросила Лиза, как только дверь палаты открылась на её стук.

– Да, разумеется. – Последовал незамедлительный ответ. – Напишите на бумаге, что именно вам нужно, и какой фирмы.

– А как насчёт модной одежды? Или я всегда обязана ходить в этом халате?

– Не обязаны. Можете добавить в список одежду. Только прошу вас оставаться в разумных пределах и не заставлять меня скупать весь магазин.

– Не беспокойтесь, всего пару наименований. – Лиза выдавила из себя улыбку и пошла к своей тумбочке.

– Игорёк! Принеси швабру, что ли. Давно мы здесь не убирались. – Послышался голос Маргариты Васильевны.

– Швабру? – Лиза обернулась к соседке, – нам ещё и уборка в обязанность вменяется?

– Нет, милая, это не обязанность. Это добровольное занятие. Сама понимаешь, у нас здесь убираться некому. Либо мы сами это делаем, либо живём в грязи. Время от времени кто-нибудь из нас изъявляет желание навести чистоту и порядок. В прошлый раз Анюта хозяйничала, теперь вроде как моя очередь.

– Маргарита Васильевна, я вам помогу! – отозвалась Аня и тут же уселась на кровать Лизы, – классно ты с косметикой придумала! Представляешь, а я до этого не додумалась. Устроим с тобой салон красоты, а?

– Обязательно устроим. – Согласилась Лиза, продолжая составлять список покупок.

Идея с уборкой тоже показалась ей интересной. В этот раз она решила понаблюдать за работой других, а в следующий – вызваться самой. Кто знает, может быть, это занятие предоставит ей какую-нибудь неожиданную возможность!

Когда список был готов, дверь палаты снова открылась. Игорь принёс швабру и ведро. Лиза протянула ему лист бумаги.

– Вот, возьмите.

Охранник пробежал глазами написанное. Всё было обозначено очень чётко, и наименований действительно было немного.

– Хорошо, скоро всё принесу.

– Благодарю.

Лиза тут же отошла от двери, чтобы охранник не заподозрил её в желании сбежать. Дверь закрылась.

* * *

Константин едва дождался окончания рабочего дня. Работа совершенно не шла на ум, все его мысли были о Лизе. Ещё один день без неё… Он не переставал звонить на её номер, но результат оставался тем же. Вечером он по договорённости заехал к друзьям.

– Я больше не могу сидеть и спокойно ждать, когда её отыщет полиция. Надо что-то делать! – с порога заявила Даша.

– Только я не знаю, что. – Сокрушённо ответил Костя, – я до последнего надеялся, что она действительно где-то задержалась. Но когда её нет столько времени, я уже не знаю, что думать.

– Но ведь неопознанных трупов вроде бы не находили, так? – вмешался в разговор Евгений, – значит, есть повод надеяться на лучшее.

– Вот спасибо, поддержал, так поддержал! – накинулась на мужа Даша, – а вдруг её в рабство забрали? Я слышала, и в наше время такое случается.

– Если это действительно с ней случилось, то найти её сможет только полиция. – Вздохнул Женя. – Чем мы-то можем помочь в её поисках?

– Даша права в том, – сказал Костя, – что труднее всего бездействовать. Может быть, стоит проверить собственные каналы? Ведь есть же всякие дальние знакомые, университетские приятели, детдом, наконец. Вдруг окажется, что кто-то что-то знает?

– Костик, ты молодец! – воодушевилась девушка, – этим и займёмся. Пусть каждый поищет у себя всю нужную информацию: имена, адреса, телефоны. Повспоминаем кафе, клубы и прочие места, где нам приходилось бывать вместе. Поспрашиваем там людей, в детдом сходим.

– Ты думаешь, что сделаешь это лучше полиции? – засомневался Женя.

– Мы сделаем это не лучше, а параллельно с полицией. Какие-то общие контакты мы могли забыть, а теперь попробуем восстановить их и задействовать. Кроме того, кто-то может не захотеть общаться с властями, а нас вряд ли проигнорируют.

– Лично я согласен только с первой частью плана. – Упорствовал Евгений, – найти всю максимально возможную информацию, а потом передать её профессионалам. Наше личное хождение по адресам никакой пользы не даст. Если она скрылась добровольно, то именно от нас. А если нет, то мы точно не найдём её быстрее полиции. Как знать, может, ещё и в историю какую-нибудь влипнем.

– В какую ещё историю? О чём ты?

– Лиза – мой друг, – серьёзно говорил Женя, – но ни одного человека нельзя узнать до конца. Может быть, она была связана с криминалом? А её исчезновение – дело рук опасных людей. Прости, Костя, я действительно тебе сочувствую, но впутывать свою жену в это дело не позволю. Пусть расследованием занимается полиция.

– Сериалов ты насмотрелся! – с досадой произнёс Костя.

– Пусть так. Но зато я буду уверен, что с моей женой ничего не случится. – Даша чуть не плакала от обиды.

– Ну почему ты такой чёрствый?! Неужели тебе безразлично, что будет с нашей общей подругой?

– Не понимаю, почему меня упрекают в безразличии. Я лишь реально оцениваю ситуацию и наши возможности. Ещё раз прости, Костя, но я не хочу, чтобы на месте Лизы оказалась ещё и Даша.

Константин примирительно махнул рукой.

– Ладно. Я сейчас поеду домой и буду искать все старые контакты. Вас прошу заняться тем же самым. После созвонимся и решим, что делать дальше.

Даша, не ожидавшая такой реакции мужа, поспешно кивнула. Евгений вышел проводить друга в коридор.

– Не обижайся, Костян, – сказал он уже за дверью, – пойми меня правильно. Уверен, что ты не разрешил бы Лизе участвовать в сомнительном предприятии. Вот и я боюсь за свою Дашу. Мы ведь не знаем, кто и что стоит за этим исчезновением, поэтому я на всякий случай предпочитаю держаться подальше. А все зависящее от нас мы и так уже сделали.

– Всё нормально. – Костя пожал приятелю руку и быстрым шагом пошёл вниз по лестнице.

* * *

Ольховский осторожно приоткрыл дверь домашнего танцевального класса.

– Ника, ты фруктовый салат будешь?

– Да, если тебе не сложно, сделай и на меня, пожалуйста. – Ответила жена, не прерывая своего аттитюда.

Алексей пошёл на кухню и достал большую салатницу. Во время приготовления еды он размышлял над розыскным делом Лизы. Строил различные версии, обдумывал варианты поиска. Могла ли девушка исчезнуть добровольно? Или с ней на самом деле что-то случилось? А если так, то была ли она целенаправленно похищена или с ней произошёл несчастный случай? Опять же, не стоило пренебрегать предположением следователя о возможной вине её друзей.

Разложив еду на две тарелки, Алексей позвал жену. Некоторое время они ели молча, думая каждый о своём.

– Скажи, Ника, – неожиданно прервал молчание Ольховский, – как ты думаешь, может ли девушка бросить человека, любящего её много лет?

Вероника удивлённо подняла тонкие брови.

– К чему такой вопрос?

– Не беспокойся, к нам с тобой это не имеет никакого отношения. Просто ты, как женщина, можешь помочь мне разобраться в женской психологии.

– Α-a, очередная рабочая заморочка! – интерес в глазах жены мгновенно угас. – Не знаю, что тебе ответить. Все мы разные и поступаем тоже по-разному.

– Но всё же выскажи своё мнение, а я уже решу, пригодиться оно мне или нет.

– Я думаю, что проверенного и надёжного человека девушка просто так бросать не будет. Только если влюбится в другого.

Ольховский одобрительно посмотрел на жену. Хоть у них и были совершенно разные жизненные интересы, иногда они бывали полезны друг другу.

– Я это учту, спасибо.

– Знаешь, – Ника сочла вопрос исчерпанным и перевела разговор на более интересную ей тему, – наш балетмейстер специально для меня будет ставить pas seul (па сэль).

– Рад за тебя. – Равнодушно отозвался Ольховский. Вероника презрительно скривила губы.

– Можно подумать, тебе есть до этого дело! Ты даже не знаешь, что это такое.

– Ты сама начала говорить об этом.

– Да! Хотелось, чтобы за меня порадовались, чтобы мной гордились. Только я поздно сообразила, что с тем же успехом могла бы разговаривать со стеной. Ты и искусство – вещи несовместимые.

Алексей раздражённо стукнул вилкой по тарелке.

– А ты знаешь, что такое оперативная комбинация?

– Нет. И сомневаюсь, что мне это нужно.

– Так же и мне нужен твой па сэль.

– Спасибо за салат. – Сквозь зубы произнесла Вероника и снова исчезла в своей комнате.

Алексей убрал со стола, помыл посуду и в одиночестве присел около кухонного окна. Зазвонил его мобильный телефон. Он ответил на звонок – это звонили с работы уточнить некоторые детали по недавним происшествиям. Закончив разговор, он повертел телефон в руках и, сам не зная почему, вывел на экран фотографию Лизы. «Где же ты можешь быть?» – подумал он, встретившись глазами с её задумчивым взглядом.

* * *

Лиза заканчивала свой макияж под любопытными взглядами Анны. Та успевала одновременно и составлять свой список покупок, и наблюдать за соседкой.

– Тебе так идут фиолетовые тени! Я себе тоже такие закажу. – Озвучивала вслух свои мысли Аня, добавляя на бумагу очередной пункт.

Лиза придирчиво оглядела себя в зеркале с головы до ног. Её нынешний внешний вид выгодно отличался от недавнего больничного облачения. Теперь она была одета в короткую юбку и кофту с выразительным декольте. В сочетании с умеренным макияжем всё это производило должное впечатление. Маргарита Васильевна с умилением смотрела на обеих девушек.

– Вот и молодцы, девочки! Нашли, чем себя занять. Всё лучше, чем бесконечно киснуть в этих четырёх стенах. Умница, Лизонька! И себе занятие придумала, и подружке.

Под добродушное щебетание пожилой дамы Лиза подошла к двери и постучала. Открыл Павел. В первую секунду он явно смутился, но тут же взял себя в руки.

– Вы что-то хотели?

Лиза успела заметить, что её внешний вид произвёл на него нужное впечатление.

– Я хотела бы поговорить с Галиной Анатольевной. Это возможно?

– Сейчас я пойду, узнаю.

Рядом тут же появилась Аня со своим списком.

– Паш, а ты можешь купить мне вот это?

Павел взял бумагу и пробежал её глазами.

– Ань, всё сразу не смогу. Тут слишком много.

– Ну, хотя бы что-нибудь…

– Давай часть в этом месяце, а часть в следующем.

– Давай!

Довольная Аня вернулась в ванную комнату экспериментировать с Лизиной косметикой. Лиза осталась у двери ждать ответ. Через несколько минут охранник вернулся и сообщил о готовности своей начальницы пообщаться с пациенткой.

* * *

Лизу снова доставили в уже знакомый ей кабинет. Галина Анатольевна, увидев девушку, даже не скрыла своего удивления:

– Здравствуйте, Елизавета! Прекрасно выглядите. А вы говорили, что жить здесь невозможно! Как вижу, вы уже поняли свои преимущества и вовсю ими пользуетесь.

– Всё благодаря вашим заботам, благодетельница! – с сарказмом ответила Лиза и села на стул, приняв расслабленную позу.

– Я сразу увидела, что вы неглупая девушка, и сумеете правильно распорядиться ситуацией, в которой оказались. Чем могу вам помочь на этот раз?

– Хочу задать вам несколько вопросов и кое-что прояснить.

– Задавайте.

– Почему они работают на вас? – Лиза сделала жест рукой в сторону стоящего рядом Павла.

– Потому что кто-то должен здесь работать. Вот они и работают.

– Но это не обычная работа, и не каждый человек на неё согласится. Как вы их сюда заманили? Чем вы их здесь держите? Большой зарплатой? Угрозами? Шантажом?

– Полагаю, вас это не касается.

– Почему? Я ведь всё равно никогда не выйду отсюда, так что дальше меня эта информация не распространится. Как максимум, об этом узнают ещё мои соседки. Так что вы теряете, если скажете мне?

– Повторяю, Елизавета, есть вопросы, которые я не намерена обсуждать ни с кем. Вы хотите узнать что-то ещё?

– Да. Что будет, если я заболею? Меня будут лечить?

– Это зависит от болезни. Если она лечится в домашних условиях, скажем, грипп, ангина, бронхит или им подобное, вам будут даны лекарства и созданы условия для выздоровления. Если же болезнь потребует серьёзного врачебного вмешательства, операции или какой-либо ещё специальной процедуры, то вам придётся смириться с диагнозом. Если заболевание ограничит ваши двигательные способности, вам будет предоставлена коляска, если обнаружится онкология – вы получите обезболивающее, но бороться за вашу жизнь никто не будет. Если сломаете конечность – наложим гипс.

– Благодарю за исчерпывающий ответ. – С вызовом перебила Лиза, – а что будет, если я вдруг умру? В смысле, как поступят с моим телом?

– Вы будете похоронены в лесополосе за городом. Ваше тело в абсолютной целости и сохранности будет погребено практически по всем правилам ритуала, с той лишь разницей, что памятника и венков у вас, как вы понимаете, не будет. Так же никто никогда не узнает о месте вашего захоронения. Но, посудите сами, разве в этом случае вам будет уже не всё равно?

– О, безусловно, всё равно! – с напускной готовностью подтвердила Лиза. – Перспектива моих похорон меня полностью устраивает. Но есть один нюанс. Видите ли, мне сейчас всего 27 лет. Моей соседке Ане и того меньше. А вам, осмелюсь предположить, примерно 50, а то и больше. Как вы думаете, кто, скорее всего, умрёт раньше?

– Елизавета, я ещё не так стара, чтобы всерьёз задумываться о смерти.

– А вот это вы зря! Это мы здесь, взаперти, благодаря вашим заботам в абсолютной безопасности. А вы-то там по улицам свободно ходите! Вас может сбить машина, ударить молния, задавить упавшее дерево. А современные дома – это же вообще источник постоянного риска! Там и газ, и водопровод, и электричество…

Галина Анатольевна нервно ударила ладонью по столу.

– Довольно, Лиза! Что вы хотите?

– Хочу узнать, что будет, если вы скончаетесь раньше нас? Ваше дело перейдёт кому-нибудь по наследству? Или у нас будет шанс выйти на свободу?

– В этом случае, надо думать, уже мне будет всё равно. – Ледяным голосом ответила психолог, – на сегодня общения достаточно. Вы свободны, Елизавета.

Павел вывел девушку в коридор. Лиза была довольна тем, как прошла сегодняшняя беседа. Ей определённо удалось вывести Галину Анатольевну из равновесия, а значит, это была первая победа. Только вот что эта победа ей дала, и как ею воспользоваться?

Идя по коридору, Лиза нарочно споткнулась. Павел инстинктивно её подхватил, и она оказалась у него на руках. Девушка испытующе смотрела ему в глаза и не пыталась освободиться.

– Паш, почему ты работаешь здесь? – прошептала она, – неужели тебе нас не жалко?

Охранник поспешно поставил девушку на ноги, и они продолжили путь.

– Тебя это действительно не касается. – Ответил он перед самым входом в палату.

«Значит, эту тему лучше пока не трогать», – решила Лиза, слыша, как в замочной скважине поворачивается ключ.

* * *

Ольховский просматривал диск с материалами из Лизиного ноутбука. На все его ранее отправленные запросы в больницы и морги пришли отрицательные ответы. В ноутбуке тоже не было ничего необычного. Последние страницы, которые она посещала в интернете, были связаны с поисками психолога.

«Значит, подруга не ошиблась, и она действительно искала такого специалиста», – подумал оперативник.

Несколько сайтов она просматривала особенно тщательно. Можно было предположить, что она остановила свой выбор на ком-то из них. Впрочем, не было никакой уверенности в том, что девушка воспользовалась их услугами, а не ограничилась лишь просмотром. Но нужно было проверить и эту версию.

Алексей насчитал семь детально просмотренных Лизой сайтов. Каждый из них принадлежал какому-нибудь психологу или школе психологии. Он выписал их адреса и телефоны, намереваясь пообщаться с ними в ближайшее время. На повестке дня у него было ещё одно важное мероприятие – допрос жениха пропавшей девушки. Он открыл розыскное дело и нашёл телефон Константина.

– У вас есть новости о Лизе? – услышал он воодушевлённый голос в телефонной трубке.

– Нет. У меня есть вопросы к вам. – Ответил оперативник. Послышался разочарованный вздох.

– Да, конечно. Слушаю вас.

– Хотелось бы пообщаться лично.

– Сейчас приеду. – Сказал Константин и отключил входящий вызов.

В скором времени он уже сидел в кабинете Ольховского с исписанным листом бумаги в руках.

– Вот. – Костя протянул лист полицейскому, – это всё, что нам удалось найти и вспомнить. Здесь адреса и телефоны наших старых знакомых, с большинством из которых мы давно не общаемся. Но мы подумали, что это может пригодиться.

– Правильно подумали. – Одобрил Алексей, забирая бумагу.

– Ещё там перечислены названия кафе, ресторанов, салонов красоты и других заведений, где Лиза любит бывать.

– Хорошо, я приобщу это к делу.

– Мы хотели сами проверить эти адреса, но потом решили доверить это профессионалам.

– Правильно решили. – Похвалил Ольховский, – не стоит заниматься самодеятельностью.

Некоторое время оперативник внимательно изучал молодого человека, пытаясь понять, что у того на уме. С одной стороны, он действительно выглядел обеспокоенным, в его голосе слышалась надежда на благополучный исход, его действия говорили о том, что он всячески пытается помочь в расследовании. С другой стороны, всё это могло быть искусной игрой с целью запутать следствие.

– Расскажите подробнее о ваших отношениях с пропавшей.

Этот вопрос вызвал у Кости замешательство.

– Простите, какие подробности вас интересуют?

– Вы с ней часто ссорились?

– Нет. Лиза – спокойный человек, её трудно вывести из себя.

– А вы, значит, пытались.

– Ну, не то что бы… Просто в жизни всякие ситуации случаются.

– То есть, вы всё же ссорились?

– Бывало… Как у всех.

– Я спрашиваю не про всех, а конкретно про вас.

– Очень редко.

– Но, тем не менее, у вас были поводы испытывать к ней отрицательные эмоции.

– Вряд ли это можно назвать отрицательными эмоциями. Небольшая обида, огорчение, не более того.

– А что, это можно назвать положительными эмоциями?

– Нет, конечно, но…

Алексей продолжал своё давление на свидетеля.

– Значит, вы подтверждаете, что негатив в ваших отношениях имел место?

– Если в этом смысле, то да.

– И, соответственно, у вас могло появиться желание мести.

– Какой мести? О чём вы?

– О мести за нанесённую обиду.

– Да нет же, всё было не так!

– А как? Вы сами сказали, что испытывали к ней отрицательные эмоции.

– Да, но не в такой степени!

– А где граница между «такой» и «не такой» степенью?

– Я лишь сказал, что иногда между нами случались ссоры.

– Вы сказали, что ваши отношения были окрашены негативом.

Константин не нашёл, что ответить. Переведя дух, он спросил:

– Что вы хотите от меня добиться?

– Пытаюсь понять, был ли у вас мотив для убийства. – Хладнокровно изрёк полицейский.

Молодой человек страшно побледнел.

– Как?.. Лиза убита?

Оперативник выдержал весомую паузу.

– Надеюсь, что нет. У меня нет новостей о её местонахождении.

Константин, сердце которого сбилось с ритма, судорожно глотнул воздух и с глубоким выдохом опустил голову.

– После ваших слов во мне жизнь остановилась. А теперь вы опять дали мне надежду.

Ольховский повертел в руках карандаш и снова остановил взгляд на свидетеле.

– Пока вы можете быть свободны. Но если вы мне понадобитесь, я снова вас вызову.

Молодой человек, пошатываясь, вышел из кабинета. Алексей мысленно вернулся к недавнему диалогу. Какой вывод из него можно сделать? Причастен ли данный свидетель к исчезновению девушки? Опыт, интуиция и логические выводы подсказывали Ольховскому, что, скорее всего, нет. И дело не только в том, что он очень правдоподобно испугался слов об убийстве. По расчёту оперативника настоящий преступник сказал бы что-то вроде: «Неужели вы подозреваете меня?» А этот жених, прежде всего, волновался о девушке, и его ужаснул факт возможного убийства. Впрочем, окончательные итоги подводить было ещё рано.

* * *

– Знаете, девочки, а займусь-ка я уборкой. – Громко заявила Лиза, стоя посреди палаты.

– Мы же убирались недавно. – Сказала Аня, сидя на кровати Маргариты Васильевны, которая подстригала ей волосы.

Ножницы можно было получить ненадолго под личный контроль пожилой женщины.

– Здесь-то убирались. А в одиночной комнате? Там, наверное, всё плесенью заросло.

– Это дело хорошее. – Одобрила Маргарита Васильевна, – до одиночной комнаты у нас редко руки доходят.

– Паша! – громко крикнула Лиза, стуча при этом в дверь, – неси ведро и швабру, чистоту наводить буду!

Ещё с утра девушка сделала себе лёгкий макияж, а сейчас быстро переоделась в обтягивающие юбку и кофту.

– А тебе будет удобно в таком виде? – засомневалась Аня.

– Да, я просто халат пачкать не хочу. – Попыталась отговориться Лиза.

– А этот костюм тебе пачкать не жалко? – не отставала Анна.

– Но юбку с кофтой постирать проще, чем огромный халат.

– Ну, как знаешь. А я свои вещи беречь буду.

Анне уже была доставлена первая часть списка, и теперь она тоже с удовольствием щеголяла в обновках. Появился Павел, выслушал пожелание Лизы провести уборку в одиночной комнате, отнёс туда хозяйственные принадлежности, потом вернулся за девушкой. Когда они пришли, и он хотел по обыкновению закрыть дверь, Лиза остановила его.

– Подожди. А ты не можешь остаться в комнате со мной? Дверь закрой, ключ спрячь. Просто побудь внутри, а не снаружи.

– Зачем?

– Понимаешь, я всё время нахожусь среди одних и тех же людей. Хочется разнообразия. Давай пообщаемся!

– Я не могу. Вдруг им что-нибудь понадобится, я должен быть там.

– Ну, хотя бы немножко! Я ведь тоже отношусь к твоим подопечным, и мне сейчас нужно твоё общество.

На лице охранника появилась лёгкая улыбка.

– Хорошо. Но недолго.

Павел закрыл дверь изнутри, спрятал ключ в один из карманов и на всякий случай огляделся, нет ли в комнате чего-нибудь опасного. После этого он присел на кушетку.

Лиза принялась сосредоточенно полоскать тряпку в ведре, повернувшись к молодому человеку спиной. При этом она не села около ведра на корточки, а наклонялась к нему стоя.

– Скажи, а тебе не бывает здесь скучно? – спросила она, не оборачиваясь. Павел не отводил взгляда от подола её юбки.

– Нет. Я привык. – Произнёс он.

– А я вот очень скучаю. – Девушка выпрямилась и повернулась к охраннику.

Беглым взглядом она успела заметить, что её представление возымело нужный эффект. Поэтому она приблизилась к молодому человеку и положила руки ему на плечи.

– Паш, я ведь молодая здоровая женщина, – томно шептала она, наклонившись к его уху, – и мне нужен настоящий мужчина. Такой, как ты…

Павел собрался с силами и отстранил от себя девушку.

– Нет, Лиза, так нельзя.

– Но почему?

– Нельзя и всё.

Лиза обиженно поджала губы.

– Понимаю. Я не в твоём вкусе.

– Нет, дело не в этом. Ты очень привлекательная девушка, и если бы мы познакомились при других обстоятельствах, то всё могло бы быть иначе. Но здесь я на работе, и нам запрещено иметь личные отношения.

– Но ведь вы же сами меня сюда заперли! – в отчаянии вырвалось у Лизы. – Если бы не вы – я была бы свободна!

– Да, ты права. Но ничего уже нельзя изменить. Я прошу тебя больше так не делать, иначе я буду вынужден принять меры.

С этими словами охранник вышел за дверь, закрыв её на этот раз снаружи. Лиза опустилась на пол рядом с ведром. Нет, её не расстроило собственное фиаско. Павел был ей противен, и прикосновения к нему дались ей с трудом. Она принялась судорожно мыть руки в ведре с водой, пытаясь отделаться от неприятных воспоминаний. В глубине души она даже радовалась тому, что у неё ничего не получилось. Но, вместе с тем, девушка прекрасно понимала, что перед ней только что рассеялся ещё один призрак дороги к свободе.

* * *

Константин открыл тяжёлую дверь и вышел на первый этаж, где располагалась дежурная часть. Возле окошка стояла молоденькая заплаканная девушка, сквозь слёзы что-то пытавшаяся объяснить дежурному. Костя прошёл было мимо по направлению к выходу, но сказанные девушкой слова заставили его остановиться и прислушаться.

– И вот она пропала… Она всегда приходила сама, или я её забирала… А вчера, когда я пришла, мне сказали, что её уже давно нет…

Девушка всё время всхлипывала и убирала от лица чёрные волосы, лезшие ей в глаза.

– А по телефону вы с ней связаться не пробовали? – спросил оперативный дежурный.

– В этот раз она забыла свой мобильный дома.

– Может быть, она пошла в другое место?

– Нет, она всегда ходила только туда. Но даже если бы она пошла куда-то ещё, то всё равно давно бы уже вернулась.

Девушка не смогла сдержать новый поток слёз. Дежурный продолжал что-то записывать. Услышанное очень заинтересовало Константина. Судя по всему, у этой молодой особы тоже пропал близкий человек. Первой эмоцией Кости было, конечно, сочувствие. Но уже в следующий момент у него возникло желание поговорить с этой девушкой. Они находились в одинаковых жизненных ситуациях, а значит, могли понять друг друга и, может быть, даже помочь. Вдруг исчезновение их близких связано между собой? Костя решил дождаться девушку и обязательно пообщаться с ней. Однако его нахождение в отделе полиции могло вызвать ненужные вопросы и подозрения. Молодой человек счёл благоразумным покинуть дежурную часть. Выйдя на улицу, он отошёл от отдела, но выбрал такую позицию, чтобы не выпускать из вида его входную дверь.

* * *

В кабинете Галины Анатольевны, том самом, где Лиза бывала уже не раз, прямо на полу, привалившись к стене, спала девушка. От неё пахло спиртным, спортивный костюм, надетый на ней, был вымазан в грязи, чёрные волосы в беспорядке перепутаны. Психолог оценивающе рассматривала её. Рядом стоял охранник Игорь.

– А ты уверен, Игорёк, что с этой новенькой всё чисто? – спросила Галина Анатольевна.

– Да. Сколько времени я за ней следил! Конченая алкоголичка. Каждый вечер в кабак шлялась. Иногда за ней сестра приходила.

– А эта сестра не создаст проблем?

– Когда это родственники наших подопечных нам проблемы создавали! Ну пойдёт она в полицию, ну подаст заявление, и что? Кто всерьёз станет искать опустившуюся пьянчужку? А если и станут, я следов не оставляю. Допилась девочка и пропала. Пусть ищут!

– Ну ладно. – Согласилась женщина, – раньше мы никогда не промахивались, будем надеяться, что и в этот раз всё будет в порядке.

– Тем более, что и место у нас осталось последнее. – Добавил Игорь, – если никто их них в ближайшее время на тот свет не отправится, то нам ещё долго не нужно будет рисковать.

Галина Анатольевна одобрительно кивнула, но тут же сморщилась от ударившего ей в нос запаха перегара.

– Только её сначала надо в порядок привести. Пусть проспится, а потом я с ней побеседую. – Отдала она распоряжение охраннику.

– Сейчас я этим займусь. – Ответил Игорь.

Он поднял девушку, взвалил её себе на плечи и вышел из кабинета. Галина Анатольевна достала с полки чистую медицинскую карту и положила её на стол.