Так вышло, что Салли и Тэннер отправились смотреть телевизор, а Лиэнн и Мэтт остались на кухне пить кофе. Тишину нарушал лишь отдаленный гул телевизора.

Лиэнн пристально посмотрела на брата. Мэтт, сидящий с противоположной стороны стола, не отвел взгляда.

— Что с тобой, происходит, Лиэнн?

Она побарабанила пальцами по столу.

— Не знаю, как и начать поделикатнее. С другой стороны, может, мне вообще лучше промолчать.

Он слабо улыбнулся.

— На тебя не похоже. Валяй, выкладывай, сестренка, давай с этим покончим и пойдем смотреть с детьми телевизор. Если тебя беспокоит что-то, нам лучше это обсудить.

Но она все еще колебалась:

— Мэтт, я знаю, ты никогда не втравишь человека в беду и не убежишь, заставив его расхлебывать.

— Хотел бы так думать. О какой беде идет речь?

— К примеру, сделать женщине ребенка.

На его лице отразилось искреннее недоумение.

— Но я никогда… Уж выскажись пояснее, а то не пойму, куда ты клонишь. Неужели кто-то утверждает?.. — Она покачала головой и глубоко вздохнула. — Так тебе поэтому не нравится, что я работаю на Сьерру? Полагаешь, что такое может случиться? С чего бы такие мысли?

Лиэнн снова покачала головой:

— Я совсем о другом. Ты к этому мальчишке хорошенько присматривался?

— Уиллу? Ну да, славный парень.

— Я взглянула на него сегодня и увидела точную копию моего брата, и, разумеется, не Дилана. Если ты не станешь обращать внимания на смуглый цвет его кожи, то увидишь, как он на тебя похож. Будь откровенен, Мэтт. Ты поэтому собрал вещички и смотался? Потому что Сьерра была беременна? Я не стану думать о тебе хуже, если скажешь правду. Знаю, ты был молод, без денег, вот и испугался…

— Я не бросал Сьерру и уж наверняка не награждал ее ребенком. Да, я был молод, но всегда соблюдал осторожность. Ради всего святого, Лиэнн, Бен Давенпорт не так уж сильно от меня отличается. И когда я уезжал, Сьерра не была беременна. Во всяком случае, от меня.

— Нет, Мэтт. У Бена Давенпорта лицо было слабое, размытое. У мальчика четкий профиль. Ты взгляни на его нос, подбородок… У него отцовские черты, твои черты.

— Только не говори, что я похож на отца.

— Так на самом деле нет, Мэтт. Трудно объяснить, это вроде двух домов с одинаковым фундаментом. У папы было жестокое лицо. Он всегда выглядел злым. Даже если улыбался, создавалось впечатление, что у него где-то болит. Он не улыбался, а ухмылялся. Твои глаза и рот от матери. Но Уилл и держится, как ты. Движется точно так же.

— Он мне подражает. Это естественно. Ведь его отца больше нет, а мы много времени проводим вместе. Он просто впечатлительный мальчик, вот и все.

Лиэнн наклонила голову и пальцами пригладила волосы.

— Такая тупость тебе не к лицу. Я что хочу сказать, не забывай о возрасте мальчика и о том, что было между тобой и Сьеррой до твоего отъезда. Ведь то, что я говорю, вполне возможно, не так ли?

Глаза Мэтта блеснули:

— Скорее нет. Как ни молод я был, я умел остеречься.

Лиэнн подняла глаза к потолку и понизила голос:

— Ну да, мы с Джерри были очень осторожны, но все равно я родила Тэннера. Сколько лет мальчику? Ты знаешь, когда у него день рождения?

Мэтт передернул плечами:

— Да нет. Ему девять или десять.

— После твоего отъезда я почти не видела Сьерру в городе, пока ребенку не исполнилось несколько месяцев. Странно, что родители Бена так торопились послать в газеты объявление о свадьбе, но в тех же газетах ни слова не появилось о рождении их внука.

— Ты могла пропустить в тот день газету. Лиэнн, этот мальчик не мой сын. Я бы ни за что не сбежал, если б это было иначе. Никогда не хотел детей, но не такой уж я трус, чтобы бросить Сьерру и дать другому мужчине возможность изображать отца моего ребенка.

— Я тоже в это не верю. Может быть, она просто предпочла не говорить тебе, чтобы ты не помешал ей выйти замуж за Бена? Как ты можешь быть так уверен?

— Сьерра бы меня не обманула.

— После того как она с тобой поступила, ты все еще доверяешь ей? Почему она поспешно выскочила за Бена? Может быть, воспользовалась ребенком, чтобы заставить его на себе жениться? Некоторые женщины так поступают.

— Но не Сьерра. Она была молодой, красивой, умной и богатой. Ей не надо было хитростью заставлять кого-то на себе жениться.

— Если ты так уверен, почему бы не спросить ее?

— Разве ты не понимаешь, как это оскорбительно? Она подумает, что я поверил. Если она утверждает, что мальчик — сын Бена, значит, так оно и есть.

Лиэнн покачала головой:

— Между вами все началось сначала, так ведь? Я видела, как вы смотрели друг на друга в магазине.

— Это мое дело, Лиэнн. Я взрослый человек, могу сам о себе позаботиться.

— Надеюсь. Мэтт, а что ты сделаешь, если выяснится, что она солгала тебе? Ведь может же такое быть.

— Не знаю. Не думаю, что смогу продолжать у нее работать, как бы ни нужны нам были деньги. Черт, скорее всего мне и глядеть на нее не захочется. Но она никогда не стала бы лгать по такому серьезному поводу. Почему женщины всегда так подозрительно относятся друг к другу? Пока меня не было, она жила своей жизнью. И у нее ребенок от другого мужчины. Я с этим смирился. Если бы ты в самом деле знала Сьерру, поняла бы, почему я ей верю.

— Ты верил, что тебя любят, а она взяла и выскочила за Бена.

— Ее отец заставил, потому что узнал про нас и боялся, что Сьерра со мной сбежит.

Лиэнн покачала головой.

— Да земля скорее бы перевернулась, чем я согласилась бы выйти замуж по приказу отца!

— Ну да, но мы ведь росли сами по себе, нас не пугала перспектива бедности и одиночества. А Сьерру отец приучил зависеть от него. Вон сколько лет ей потребовалось, чтобы вырваться.

— Если хватка у него такая крепкая, то никуда она в конечном счете не денется. Мэтт, ты из-за меня вернулся. Я не хочу, чтобы ты снова мучился. В прошлый раз казалось, она отняла у тебя жизнь.

— Мне нравится быть с ней, Лиэнн. Тут все правильно. Она знает, что я не останусь. Но пока… Я не хотел бы с тобой об этом спорить.

Лиэнн долго с беспокойством смотрела на брата.

— Отстань, ты это хочешь сказать? Постараюсь. Ты молодец, что вытащил меня и детей сегодня поужинать. Для них это много значит, а я в последнее время уделяла им мало внимания.

— Они довольно мужественно пережили историю с Джерри.

— Верно.

— Лиэнн, тебе действительно хочется разыскать Дилана и остальных?

— Не настолько, чтобы делать это против твоей воли. Я просто подумала, ну, ты знаешь, когда мы росли, нас не навещали ни тети, ни дяди. А ведь где-то они наверняка были. Мне хочется, чтобы у моих детей было иначе. Бог мой, я хочу, чтобы и у нас с тобой теперь было иначе. А для этого надо сначала хотя бы разыскать друг друга.

— Вероятно, я боюсь узнать, что из всех получилось, ведь мы были не слишком-то готовы к самостоятельной жизни. Я подумал и решил, что, пожалуй, неплохо всех повидать, если ты их найдешь.

— Ты уверен, Мэтт?

Было приятно видеть радость на лице Лиэнн. Она последнее время ходила такая грустная. Он кивнул.

— Давай воссоединимся. Но только без папаши. Он единственный человек, которого мне никогда не захочется видеть, сколько бы я не прожил.

Впервые за несколько недель она радостно улыбнулась, причем улыбка была ясной, как солнышко, вышедшее из-за туч после долгого дождя. Мэтт знал, что перспектива снова увидеть семью должна бы вызвать и в нем теплые чувства, но вместо этого что-то беспокоило его.

— Сейчас прицеплю последний, — крикнул Мэтт с верхней ступеньки лестницы. — Не понимаю, почему бы не развесить их по кустам.

Сьерра нацепила венки на дверях, установила Снеговика на веранде и отступила назад, чтобы полюбоваться украшенным домом. Эти фонарики раньше были на их прежнем, более просторном доме. Бен кого-нибудь нанимал, чтобы их развешивали. Для ее маленького дома их было слишком много, и она не хотела, чтобы Мэтт вещал все. Но опоздала, он уже закончил. Гирлянды обвивали колонны веранды, змеились по перилам и обрамляли окно. Уилл придет в восторг. Об огромном счете за электричество в январе Сьерра отказывалась думать. Она уже не помнила, когда в последний раз была в таком радостном настроении.

Самой привлекательной деталью открывшейся перед ней картины был Мэтт.

Сьерра виновато подумала, что не надо было позволять ему этим заниматься. Как много есть вещей, которым она так и не научилась, тогда как Мэтт может делать все. По крайней мере, после долгих мучений и примерок она закончила костюм для Уилла как раз перед генеральной репетицией. Но ее беспокоило то, что она во многом стала зависеть от Мэтта. Как-то само собой получилось.

Больше всего он порадовал ее тем, что снова заставил чувствовать себя женщиной в постели. Сьерра с восторгом вспоминала, с каким удовольствием Мэтт разглядывал ее всю, от макушки до кончиков пальцев. И так покойно лежать в его объятиях. Ей очень хотелось, чтобы это продлилось.

Она знала, он твердо намерен уехать. И когда это случится, ее сердце разорвется на части. Что бы она ни делала, что бы ни придумывала, ей не уговорить его остаться. Сама виновата. Нельзя переписать прошлое. Сьерра уже начала думать, что ее намерение рассказать Мэтту правду — не что иное, как подсознательная попытка заставить его остаться.

Да, он останется. По обязанности. Но возненавидит ее за то, что навязала ему ребенка, которого он никогда не хотел, и за то, что так долго обманывала его. Он останется, но никогда больше не станет с ней спать. Придется ей, видимо, молчать до конца своих дней.

Ее мысли прервал телефонный звонок в доме. Сьерра рванулась туда, чтобы снять трубку.

— Это Нил.

Она не узнавала голос.

— Нил Адамсон.

— А, Нил, как поживаете?

— Я звоню узнать, не нашли вы няню на время городского праздника в субботу.

Она вспомнила, что как бы пообещала пойти с ним на танцы. Казалось, с того разговора прошло несколько световых лет. Раз Уилл едет с отцом в Нью-Йорк, ей вовсе не надо никого искать. Только вот захочет ли она пойти?

Сьерра слышала доносящийся сверху шорох — это Мэтт прилаживал фонарики. Они с ним еще не сговаривались об этом уик-энде. Возможно, Мэтт не хочет что-то обещать. Ее сердце и душа были им переполнены. Но надо смотреть на вещи трезво: если она собирается искать мужа, еще одну замену отца для Уилла, то свидание с Нилом будет первым шагом в правильном направлении. Он довольно мил, симпатичен и дружелюбен. Однако перспектива провести вечер с ним радовала Сьерру не больше, чем визит к зубному врачу.

— Нил, извините. Я тут так замоталась, мне сейчас не до танцев.

— О, я понимаю, разумеется. Может быть, в другой раз.

— Спасибо за понимание. Пока.

Она медленно опустила трубку. Черт бы побрал Мэтта Роллинза! Из-за него она ни на кого смотреть не хочет, а он тем временем даже оставаться в городе не собирается.

Сьерра сердито распахнула дверь и едва не налетела на Мэтта, который складывал лишние лампочки.

Он внимательно взглянул на нее и спросил:

— На кого это ты злишься?

— На себя. Мэтт, когда я вышла за Бена, я не думала, что ты уедешь из города. Я испортила тебе жизнь.

Он рассмеялся:

— Сьерра, если кто и испортил мою жизнь, то никак не ты. Мне надо было убраться подальше от отца. Он меня вынудил уехать. Ты просто оказалась последним толчком.

— Но ты мог закончить школу.

— Я и закончил.

— Правда?

— Я взял документы и в разных местах ходил на вечерние занятия.

— Тогда почему ты не продолжил учиться и не стал ветеринаром, как собирался?

— Решил, что это не для меня. К тому времени, пока я заработал бы себе степень, мне надоело бы проводить половину жизни за книгой.

— А если бы ты получил диплом по менеджменту? Мог бы найти замечательную работу…

— И торчать целый день на заводе? Нет, спасибо. Для меня это как тюрьма. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Ты даже не представляешь себе, Сьерра, как мир выглядит ночью, когда у тебя нет крыши над головой и все открыто взгляду. Наверное, многих пугает плохая погода и все остальное. Но мне нравится — будто я вижу дорогу, ведущую прямо на небеса.

— А мне покажешь, Мэтт?

— Туда нельзя привести за ручку. Искать это место надо самому. Ведь только ты знаешь, где тебе хорошо.

— Зачем было заканчивать школу, если потом этим не воспользоваться?

Он пожал плечами.

— Ты же получила образование.

— Тут другое. Отец хотел, чтобы я училась.

— А мой, наоборот, считал, что я никогда не буду учиться. Может, я сделал это назло ему. Чтобы показать, что добился большего, чем он. Десять из десяти родителей гордились бы, а он был вне себя от злости.

— Есть что-то в твоей жизни, что не связано с ним? Я хочу сказать, ты его десять лет не видел, а продолжаешь находиться под его влиянием.

— Никак он на меня не влияет.

Сьерра рассмеялась:

— Да он давит на тебя куда сильнее, чем мой отец на меня. По крайней мере, я делаю все, чтобы освободиться. Ты же все время хочешь что-то ему доказать — ходишь в школу, переезжаешь из города в город, стерилизуешь себя, чтобы, не дай Бог, не появились дети! Пусть он сам отвечает за свои поступки, Мэтт. Ты же должен стремиться к тому, что тебе действительно нужно.

На лице Мэтта появилось такое печальное выражение, что у Сьерры от жалости заныло сердце.

— Я стараюсь. И все равно мне иногда кажется, будто слышу его голос за плечом.

Она подошла поближе:

— Тогда не прислушивайся. Кончай метаться и старайся расслышать голоса тех, кто тебя любит… Сэма, Лиэнн, Уилла, меня.

Она увидела, как испуганно сверкнули его глаза. Мэтт положил руки ей на плечи и придвинул поближе к себе.

— А вообще зачем ты связалась со мной? — спросил он. — Хотела насолить своему папаше?

— Сначала, может быть. Потом произошло нечто неожиданное. Я оказалась неподготовленной.

— Сьерра, не знаю, что делать с моими чувствами к тебе.

— Ничего страшного. Я рада, что у тебя есть ко мне какие-то чувства.

— Не знаю, Сьерра, я не вижу для нас будущего.

— Если я чему и научилась, так это не бояться будущего. Страх может вынудить нас поступить неверно.

Он прижался к ней губами. Его борода щекотала ей щеки. Она прильнула к нему, ощущая, как волной накатывает желание.

Его ладонь легла ей на грудь, вызвав немедленную реакцию во всем теле. Соски ломило, грудям стало тесно в бюстгальтере, сердце тяжело билось в предвкушении. Желание почти лишило ее сознания. Она бы отдалась ему тут же, на открытой веранде, если бы вдруг не вспомнила, где должна сейчас находиться. И быстро отодвинулась от него.

— Мэтт, мне надо переодеться. Я обещала Уиллу, что приду на его генеральную репетицию.

Он отпустил ее с явной неохотой.

— Поторопись, дорогая. Потому что еще немного, и я занялся бы с тобой любовью.

Она подняла на него сияющие глаза.

— Перенесем?

— Спрашиваешь. Но долго ждать я не намерен.

— Чудно, тогда поедем куда-нибудь с палаткой на выходные. Ты мне покажешь то небо, о котором рассказывал.

— Сьерра, на дворе декабрь. Ты замерзнешь.

— У меня есть спальные мешки. Покажи мне твой мир, Мэтт. Или мне туда вход заказан?

— А как же лошади?

— Я попрошу Жюля приглядеть за ними.

Он пожал плечами:

— Ты станешь проситься в теплый дом еще задолго до утра, — предупредил он.

— Надену кальсоны.

Он засмеялся:

— Это уже интересно.

— Надеюсь. Я ведь, откровенно говоря, не за птицами наблюдать собираюсь.

Он обнял ее, прижал к себе и зарылся лицом в ее душистые волосы. Господи, как же это хорошо было! Он поцеловал ее в ухо, неохотно отпустил и начал спускаться с веранды.

— Мэтт? — окликнула она. — Уилл рассчитывает, что ты придешь завтра на спектакль.

— Я не забыл. Обязательно буду.

— Ты забеспокоился, когда я сказала, что люблю тебя?

Он пожал плечами:

— Наверное. Это еще больше все усложняет.

Мэтт повернулся и ушел, не заметив ее огорчения.

Сьерра сидела в первом ряду школьного зала, оглушенная громкими разговорами вокруг, задыхаясь от тяжелого запаха духов, и оглядывала зал. Вот-вот поднимут занавес, а Мэтта все нет.

Разумеется, он придет, раз обещал. Она весь день провела в нетерпении, ожидая сценического дебюта сына и встречи с Мэттом, оделась с особой тщательностью, радуясь предлогу принарядиться. На ней был зимний костюм, прекрасно подчеркивающий ее изящные формы и идущий к цвету лица. Верно, он прошлогодний, потому что последний год она покупала одежду только для Уилла, но он был одним из ее любимых.

Ей трудно было справиться с волосами такой неудобной длины. После многочисленных экспериментов она заколола их наверх, оставив несколько локонов надо лбом и ушами. Раньше она носила длинные волосы и распускала их вдоль спины. Мэтту очень нравилось. Он любил пропускать шелковистые пряди между пальцами. Но Бен предпочитал модную короткую стрижку. Теперь Сьерра решила отпустить волосы снова.

Ей не давала покоя мысль, не сделала ли она чудовищной ошибки, признавшись Мэтту в любви. Но уж очень тяжко притворяться. Пусть уезжает, если так ему нужно. На этот раз он будет четко знать, что здесь оставляет.

За занавесом послышался шорох, приглушенные голоса учителей, и она поняла, что юные актеры занимают свои места на сцене. К этому времени ей казалось, что она знает роль Уилла наизусть. Она снова оглянулась, надеясь увидеть Мэтта, чтобы позвать на занятое ею место.

Как странно будет сидеть рядом с отцом сына и смотреть на мальчика на сцене.

У нее замирало сердце каждый раз, когда она вспоминала, что Мэтт не знает, кем приходится Уиллу. А он имеет полное право знать. Ее чувство вины за то, что скрывает правду, все углублялось. Но Сьерра не могла рискнуть разорвать ту хрупкую связь, которая возникла между ними. Она уже как бы надеялась, что Мэтт сумеет снова полюбить ее, и боялась лишиться этого шанса.

Сидящие справа родители Люка помахали ей. Она кивнула в ответ. И тут же улыбка исчезла с ее лица при виде отца в дверях зала. Его-то Сьерра никак не ожидала сегодня.

Перед глазами все поплыло. Конечно, отца следовало пригласить. Она хотела, чтобы он увидел своего внука на сцене. Но их с Мэттом встреча накануне была такой неожиданной, что Сьерра забыла обо всем на свете. Она настолько была занята мыслями о Мэтте, что не позвонила отцу и не пригласила, хотя должна была это сделать.

Тот сразу же ее заметил, прошел по проходу и уселся на место, которое Сьерра берегла для Мэтта.

— Ты неплохо выглядишь.

— Здравствуй, папа. Уилл будет рад тебя видеть.

— Гм. Ты могла бы сказать, что он исполняет главную роль. Я пропустил бы спектакль, если бы Уилл не упомянул о нем вчера по телефону.

— Я не знала, что он с тобой разговаривал. Честно, папа, все вышло случайно. Голова другим занята.

— Уилл сказал, что отдал один родительский билет кому-то из твоих работников. Абсолютно бессмысленная щедрость, но, разумеется, я ничего не имел против того, чтобы купить билет.

Разговаривая с отцом, Сьерра краем глаза наблюдала за входом в зал. Сердце екнуло, когда появился Мэтт, держа в руках шляпу. Если бы не борода, она бы не узнала его в костюме и жилете. Он явно сегодня постарался ради нее и Уилла. Ей безумно захотелось кинуться к нему.

Но, взглянув на суровое лицо сидящего рядом отца, она сдержалась. Их перемирие вряд ли заставит его отказаться от мысли разлучить ее с Мэттом. Если отец узнает, что тот в городе, если догадается, что между ними происходит!.. Он может сделать что-то ужасное, чтобы заставить Мэтта уехать. Это уж наверняка.

Мэтт улыбнулся и направился к ней. Сердце Сьерры сжалось от страха. Она незаметно показала глазами на отца. Ради собственной безопасности он не должен подходить.

«Сядь сзади!» — мысленно приказала она. Сьерра верила, что между действительно близкими людьми телепатия возможна. Ну, например, она всегда знала, что Уилл попросит бутерброд с арахисовым маслом, прежде чем он успевал открыть рот.

Мэтт приближался, и ее охватило новое беспокойство. Что, если он заметил ее знак, увидел отца, но все равно решил подойти? Она вспомнила, как Мэтт обошелся с администратором больницы. Конечно, он не привык отступать перед теми, кто пытается помыкать им или дорогими ему людьми.

Мэтт перевел взгляд на Уилльяма Росса и резко остановился. На лице появилось изумление, которое быстро сменилось гневом. Он резко повернулся и нашел себе место где-то в середине зала. Сьерра с облегчением вздохнула и виновато взглянула на него, стараясь дать ему понять, что просит прощения. Но Мэтт обиженно отвернулся.

Немного успокоившись, Сьерра посмотрела на сцену. Она ведь понятия не имела, что Уилльям Росс сегодня сюда заявится. Поверит ли он?

— В чем дело, Сьерра? У тебя такой вид, будто увидела привидение, — спросил отец. Повернулся и осмотрел публику за спиной. Она в душе поблагодарила Бога за жуткую бороду Мэтта. По крайней мере, отец его вряд ли узнает.

— Тебе никто не говорил, что неприлично так вертеться? Ты ведешь себя как ребенок.

— Ты сам только что сделал то же самое, — попробовала она защититься.

— Право, не знаю, что в тебя вселилось. После смерти Бена ты сама на себя не похожа.

— А мне кажется, что я наконец стала самой собой. Прости. Я волнуюсь за Уилла.

— Да, пусть переболеет всеми этими глупостями, пока молодой. Когда вырастет, придется заниматься более серьезными вещами.

Сьерра подняла брови:

— Это уж, разумеется, как он сам решит. Или ты хочешь сказать, что ему суждено работать в нефтяном бизнесе?

— Естественно.

— Я хочу, чтобы Уилл научился сам выбирать. Он мальчик способный. Возможно, когда он вырастет, захочет стать актером.

— Чепуха. Я не позволю… Я уверен, ты такого не допустишь.

— Он сам будет выбирать свой путь в жизни, папа. Никто не станет заставлять его принимать решения, о которых он будет жалеть всю жизнь. — Она сообразила, что повысила голос, и стала говорить тише. — Я не позволю тебе вмешиваться.

— Не дерзи, Сьерра. Я всегда прежде всего заботился о твоих интересах и собираюсь делать то же для внука.

— Он мой сын. И я знаю, как хочу его воспитать.

Свет притушили, и разговоры в зале смолкли. Ладно, решила. Сьерра, по крайней мере высказалась. Но, чувствуя затылком взгляд Мэтта, она перестала радоваться победе. Если уж такая независимая, то почему не пригласила Мэтта сесть рядом? Она уверяла себя, что боится за Мэтта, но в душе была в ужасе от того, что снова ее жизнь подчиняется воле отца. Если вопрос встанет ребром, Сьерра не знала, хватит ли у нее мужества на открытое сопротивление.