Голова статуи Посейдона, который пережил гибель Атлантиды и одиноко возвышался над залом храма более одиннадцати тысяч лет, разлетелась на куски. Потолок из слоновой кости разрушился, острая как бритва щепа посыпалась в затопленное помещение.
Каменный блок, расположенный над зарядами, принял на себя всю силу взрыва.
Под огромным давлением воды блок приподнялся почти на фут.
Однако этого было достаточно.
После сотен веков терпеливого ожидания воды Атлантики наконец нашли путь к своей давней добыче. Холодная морская вода хлынула в образовавшуюся щель, колоссальная сила ударила в древние камни. Потолок прогнулся, дыра расширилась до двадцати футов. Тысячи тонн воды, как гигантский молот, превратили то, что осталось от статуи Посейдона, в золотой лом.
Мощная ударная волна прокатилась по храму. Статуи оторвало от пола и понесло, словно игрушечные.
У Чейза было такое ощущение, что его сбил грузовик. Фонарь вырвался из рук, и его закрутило в бурлящем водовороте. Чейз врезался в стену. Удар был таким сильным, что Чейз не мог сдвинуться с места, придавленный к камням, словно бабочка, пришпиленная к доске.
Потом грохот стал стихать, давление понизилось, крутящиеся потоки постепенно утихомиривались. Он почувствовал острую жгучую боль в левом запястье. Было смутное воспоминание, что ударился рукой о стену. Мозг наконец стал способен воспринимать происходящее.
Фонари на его костюме еще работают, но пока они бесполезны. Покоившиеся на полу храма донные отложения, возбужденные яростью воды, сделали ее не более прозрачной, чем молоко.
Но теперь, когда храм был полностью затоплен, поступление воды прекратилось. Значит, он может выбраться наружу через дыру в потолке.
Кари!
Ее должно было потрепать не меньше, чем его.
Чейз попытался вызвать ее по радио.
— Кари! Кари, вы меня слышите? Где вы? Кари!
Ответа не было.
Она может быть вне зоны досягаемости, или ранена, или даже мертва.
Он спустился к полу и, морщась от боли в руке, поплыл вперед. Если воспользоваться движком, было бы быстрее, но он мог врезаться во что-нибудь — видимость нулевая.
Чейз ощущал под ногами осколки статуи и раздробленные камни.
Он увидел слабый свет впереди. В заиленной воде расстояние скрадывается; похоже, он в футах сорока — пятидесяти.
— Кари! — крикнул он, когда свечение стало обретать форму. Это были фонари на ее костюме. Скорее, один фонарь.
Кари неподвижно висела над самым полом.
Он привел ее в вертикальное положение. Они столкнулись шлемами, когда он пытался различить сквозь муть ее лицо. Глаза Кари были закрыты, и он не мог понять, дышит она или нет. Глубоководный костюм представлял замкнутую систему, при дыхании воздух не выпускался.
— Кари!
У нее дрогнули ресницы.
— Слава Богу! — обрадовался Чейз. — Кари, ну давайте же, приходите в себя! Нам нужно уносить отсюда ноги.
Она открыла глаза и рассеянно посмотрела на него:
— Эдди? Что произошло?
— Вам короткую версию? Бух! Хлюп! Дыра. Как вы?
Ее лицо напряглось от боли.
— Ноги болят…
— Этот домик еще может рухнуть. Нам нужно выбираться… Если мы поднимемся вверх, нужно будет пошарить на потолке, пока не обнаружим дыру.
— Получилось?
— Ага. Получилось. — Он взял ее за руку. — Включайте движок и поехали наверх. — Он притронулся к своему пульту управления. — На счет «три». Готовы? — Кари кивнула.
Она пошла вертикально вверх. Чейз остался на месте.
— Эй, эй, стойте! — закричал он, подпрыгивая на полу. Жужжание движка смолкло.
— В чем дело?
Чейз и так и эдак давил большим пальцем на колесико управления. Никакой реакции.
— У меня не работает движок.
— Скафандр у вас цел?
— Вроде да. А эта штуковина — первый звоночек.
Она хлопнула рукой по его груди.
— Эти костюмы такие — если повреждена одна из систем, то может оказаться, что будут проблемы и с другими. Подача воздуха работает?
— Похоже, что норма, но… — Он замолчал. — Постойте-ка. Или я только что описался, или у меня течь. — Он неуклюже подвигался. В верхней части ног возникло ощущение холода и мокроты, причем внутри костюма. — Черт! Протекает.
Словно по заказу между ними проплыл крошечный пузырек воздуха, коснулся шлема Чейза и исчез в вышине.
— Хватайтесь за меня и, что бы ни случилось, не отпускайте, — приказала Кари.
Чейз вцепился в ее раскладку, заметив, что почти все ее снаряжение оборвано. Она запустила движок, который от дополнительного груза натужно завизжал, и они стали подниматься вверх.
— Помедленнее, — предупредил Чейз, когда они стали подплывать к потолку. — Вы же не собираетесь его таранить.
— А вы не собираетесь тонуть! — Но она все же сбросила скорость и, выставив над собой свободную руку, нащупала что-то массивное. — Мы на месте. Здесь еще сохраняется воздушная подушка, я ее чувствую. — Кари стала подниматься, пока не уткнулась шлемом в слоновую кость потолка. Ее глаза оказались над уровнем воды.
К ее удивлению, там было светло. Палочки химических факелов все еще покачивались на поверхности.
— Что вам видно? — спросил Чейз.
— Метрах в десяти отсюда крыша просела, потому-то здесь и сохранился воздух. — Она развернулась. — Я вижу одну из концевых стен.
— Это южная стена, где мы уже были. Нам нужно в другую сторону.
Она нырнула на несколько футов, увлекая Чейза за собой, затем приняла горизонтальное положение и поплыла вдоль конька крыши. Мягкий оранжевый свет химических фонарей указывал ей путь к просевшей секции потолка.
— Осторожней, камни могут держаться на честном слове, — предупредил Чейз.
Она стала ощупывать потолок более осторожно, когда обнаружила, что взрыв расщепил слоновую кость и повсюду торчат острые осколки.
Неожиданно она ощутила наверху слабое течение. Кружащиеся в воде частицы тонкой струйкой уходили наружу.
— Эдди! Думаю, мы нашли что искали!
— Здорово! Будьте осто…
Один из громадных каменных блоков, не выдержав собственного веса, с треском вывалился из кладки и потащил за собой крупные куски обшивки из слоновой кости. Он задел Кари, и она покачнулась.
Чейз схватил ее за предплечье и подтянул наверх.
— Я же говорил — осторожно! Как вы? — Он осмотрел ее костюм. Верхняя часть выпуклой емкости, содержащей кислородные баллоны и систему регенерации воздуха, была вмята и треснула, словно яичная скорлупа. — Ваш костюм гробанулся… Вы пока можете дышать?
Кари с опаской втянула воздух.
— Что-то не так… воздух пока поступает, но дышать стало труднее. Похоже, поврежден регулятор!
Чейз успокаивающе сжал ее ладонь.
— Кари, держитесь! Мы почти выбрались из храма. Выплывем наружу, найдем Хьюго и будем всплывать. Понадобится каких-нибудь пятнадцать минут. Просто экономьте воздух, дышите медленно. Хорошо?
— Хорошо. — Она кивнула, но выражение ее лица было тревожным.
Они подобрались к дыре. Кари выплыла из храма и стала вытаскивать за собой Чейза. Вода быстро очищалась. Чейз стал озираться, высматривая огни. Он увидел несколько светящихся точек, но это были незнакомые огни.
— Другой подводный аппарат, — сказала Кари, увидев обломки судна. Несмотря на то что его рубка была вдавлена внутрь, аккумуляторный отсек еще не пропускай воду, подпитывая бесполезные уже прожекторы. — Кобра уже здесь.
— Хьюго где-то поблизости. — Чейз полностью выбрался из дыры. — Хьюго? Слышишь? Мы снаружи храма, повторяю: мы выбрались наружу. Ты меня слышишь?
— Эдвард! — Голос был слабым, едва различимым из-за статических разрядов, но он не мог принадлежать никому, кроме бельгийца. — Я слышу тебя! Вы где?
— Над северной оконечностью храма. А ты?
— Я спускаюсь с юго-запада! Ты меня видишь? — Чейз поднял глаза. Точно, он видит приближающиеся огни на костюме Кастилля. — Ты в норме?
— У Кари поврежден костюм… мой тоже гробанулся: протекает и не работают движки. Нам нужно всплывать как можно быстрее.
Кастилль осветил своим фонарем костюм Чейза.
— Вот где протекает, — сказал он, показывая на пояс.
Чейз понял, в чем причина: когда он ножом отрезал раскладку, острие проткнуло поликарбонатную оболочку костюма. Крошечный пузырек воздуха из прорехи полетел вверх.
— У тебя есть что-нибудь, чем это можно заделать?
Кастилль покачал головой.
— Эдвард, слушай, наверху что-то произошло. Я слышал…
Дзинь!
— Что за дела? — насторожился Чейз. Неожиданный звук был таким, словно по камню ударили металлическим предметом. Он обернулся. Что-то неясно поблескивало, предмет лежал совсем рядом. Он приблизился к нему, чтобы рассмотреть. Измеритель.
Звяк!
Новый звук, громче и резче. Они увидели вертикально стоящую на крыше длинную жердь. Она медленно наклонилась и покатилась вниз.
Кастилль поплыл за ней, но остановился, поняв, что это такое.
— Это багор, — сказал он.
Боковым зрением Чейз увидел еще какие-то падающие предметы. Просто металлический дождь. Он поднял глаза…
— Хьюго! В сторону!
Слишком поздно.
Вертолет с «Ивенора» рухнул хвостом вперед, словно гильотина. Бельгийца придавило к крыше храма.
Одна из лопастей винта проткнула его скафандр.
— Нет! — прорычал Чейз. Он поплыл к другу, но ударная волна отбросила его назад.
Темное распухающее облако погасило огни на костюме Кастилля.
Кровь.
— Хьюго! — Волна прошла, и он снова поплыл, изо всех сил работая ногами, не обращая внимания на боль в руке.
Кари ухватила его за скафандр и оттащила назад.
— Его больше нет! — крикнула она. — Нам нужно убираться отсюда! Немедленно!
Чейз резко повернулся к ней, его душили гнев и отчаяние.
— Я не могу бросить его!
— Придется! Смотрите! — Она ткнула рукой вверх.
Многочисленные обломки тяжело падали вниз. Инструмент, крышки люков, куски ограждений, даже часть купола радара «Ивенора».
И что-то большое, что-то страшное и желтое летело из мрака прямо на них.
Кари на полной скорости рванулась в сторону, увлекая за собой Чейза. Мимо них пронесся «Шаркдозер». Он пробил крышу храма, едва не задев их. За ним тянулась цепь, ее звенья скребли по камням. Лебедка рухнула на храм и запрыгала вниз по стене. Оказавшись в стороне от храма. Кари остановилась.
Чейз посмотрел вверх.
— Вправо! Быстрей!
Кари повиновалась, повернув голову, чтобы бросить взгляд… и сердце у нее сжалось от страха.
Это было целое созвездие, кружево огней!
«Ивенор»!
С горящими аварийными огнями, с жутким скрежетом и стоном судно весом три тысячи тонн падало прямо на них!
Кари еще сильнее вдавила палец в пульт управления. Их отбросило в сторону.
«Ивенор» разорвался на дне как бомба.
Нос от удара расплющился, мощь воды ломала переборки, сварные швы лопались. Небольшое количество воздуха, которое оставалось внутри, с шумом вырвалось из сотен прорех. Заклепки, иллюминаторы и даже двери полетели в стороны, как осколки гранаты.
Оказавшись в зоне ударной волны, почти оглохшие. Кари и Чейз беспомощно кувыркались в темной мути, вокруг летали куски изуродованного судна, раздирая оболочки их костюмов.
«Ивенор» стал медленно переворачиваться, падая набок и разрезая храм, словно нож гильотины.
Крыша вылетела наружу, когда корпус судна вытеснил воду из главного зала. Лишившись опоры, стены рухнули, сокрушая все внутри.
Храм Посейдона, сердце цитадели Атлантиды, теперь был утрачен навсегда.
Шум стих, но в ушах звенело. Чейз почти с испугом осознал, что все еще жив.
Кари…
Они не смогли удержаться друг за друга, их растащило в стороны. Он повернулся, пытаясь найти ее.
— Кари! Где вы? — Во тьме не было ни малейшего намека на ее присутствие.
— Я здесь, — слабо, сквозь помехи, донесся ее голос. — Позади вас, примерно на пять метров ниже. Поднимаюсь.
Чейз посмотрел вниз. По-прежнему ничего.
— Я вас не вижу!
— Мои фонари вырубились. Подождите. — Спустя мгновение возникло оранжевое сияние, призрачные очертания ее подводного костюма стали проявляться за палочкой химического факела, которую она держала в правой руке. — У меня повреждена система подачи воздуха… становится трудно дышать.
— Движки у вас еще работают?
— Да. Как с вашей протечкой?
Чейз пошевелил ногой. Холод стал ощутимее.
— Думаю, она стала сильнее.
— Дырка, полагаю, маленькая, иначе вы уже были бы мертвы. Но она будет увеличиваться. — Кари подплыла к нему и поднесла факел к поврежденному месту.
— Вы можете как-нибудь заткнуть ее?
— Нет. А вот вы можете.
— Каким образом?
— Закройте ее большим пальцем.
— О! — Чейз смутился — мог бы и сам догадаться. Он посмотрел на храм. Среди раз ватин еще вспыхивали огни «Ивенора». — Хьюго…
— Я тревожусь о Нине, — сказала Кари. — Кобра не оставляет свидетелей. — Несмотря на то что она находилась рядом и радиопомехи были минимальными, ее голос звучал очень слабо.
Она запустила движки, и они начали всплытие. Чейз одной рукой держался за ее пояс, а большим пальцем другой зажимал прореху на своем костюме. Внутри его шлема был встроен маленький цифровой глубиномер, но цифры показывали, что поднимались они очень медленно. С дополнительной нагрузкой движки могли развивать меньше половины максимальной скорости.
Он старался сообразить, сколько времени им понадобится, чтобы достичь поверхности. По меньшей мере двадцать минут. Нет, скорее тридцать. А учитывая то обстоятельство, что у Кари повреждена система подачи воздуха…
— Как вам дышится? — спросил он.
— Все труднее. Регулятор словно залипает. Голова какая-то легкая. И немного кружится.
Первые симптомы гипоксии. Кислородное голодание. Чейз это знал. Кари вряд ли сможет оставаться в сознании долгое время, пока они не всплывут. Это означает, что ему придется самому управлять движками.
И еще ему придется открыть прореху. Ему понадобятся обе руки — пульт управления не приспособлен для того, чтобы на нем висели. Если он повиснет на нем всем своим весом, пульт оторвется и оба они будут обречены.
— Кари, — сказал он, стараясь, чтобы его голос был спокойным, — держите палец на кнопке столько, сколько сможете, хорошо? Если у вас возникнут проблемы, я перехвачу управление. Не беспокойтесь. Мы обязательно выберемся на поверхность.
— Но если вы возьмете управление на себя, разве вам не…
— Обо мне не тревожьтесь. У нас все получится.
— Хорошо… — ответила она сонным голосом.
Они поднимались в тишине еще несколько минут. Чейз посмотрел на глубиномер: 650 футов. Еще далеко.
— Эдди?
— Да.
У нее был такой голос, что казалось, она вот-вот уснет.
— Мне жаль, что Хьюго погиб. Он мне нравился.
— Мне тоже жаль, — ответил он, закипая злостью. Чейз постарался справиться с ней. Это не поможет. Пока. — Обычно я не сторонник мести, это непрофессионально, но Кобре придется еще обо всем пожалеть.
— Это хорошо. Мы так близки, ему нас не остановить…
— Близки к чему? — Ответа не последовало. — Кари?
Движки остановились. Рука Кари безвольно упала с пульта управления.
— Вот невезуха, — пробормотал он. Шестьсот футов. На этой глубине его скафандр все еще испытывал давление воды почти в двадцать атмосфер. Если дыра расширится, то вода будет поступать внутрь уже не тонкой струйкой. Это будет струя.
Но выбора у него нет.
Чейз больной левой рукой обхватил Кари за талию, а в правую взял пульт управления. Влажный холод распространялся внутри костюма. Он поежился.
Сейчас не до этого.
Чейз включил движки на полную мощность. Они снова с визгом ожили, глубиномер начал обратный отсчет. Чейз работал ногами, делая все возможное, чтобы ускорить их всплытие. Несмотря на подготовку и закаленность, он быстро уставал, давление и холод океана забирали силы.
Пятьсот футов. Наверху по-прежнему мрак. Холод обволакивает тело.
На глубине четырехсот футов на него упал первый блик света с поверхности, кромешный мрак стал постепенно уступать место удивительно красивому чернильно-синему свечению. Мимо проплывало все больше рыб, которые равнодушно смотрели на них прозрачными глазами.
Он взглянул на Кари. Она выглядела почти умиротворенной. Чейз даже не мог разобрать, дышит ли она. Либо дыхание такое слабое, что он не может заметить едва уловимых движений ноздрей, либо она уже мертва.
Двести футов.
Чейз понял, что видит солнце — яркое пятно света.
Движки остановились.
Чейз сильнее надавил пальцем на пульт, надеясь, что он просто онемел от холода и рука соскользнула. Нет. Колесико с насечкой было отжато до предела.
Глубоководные костюмы должны использоваться в сочетании с подводным аппаратом и при погружении, и при всплытии. Они не предназначены для самостоятельного путешествия.
Аккумуляторы сели.
А они еще на глубине более ста футов от поверхности.
— В хвост и в гриву…
Чейз посмотрел на Кари, затем потряс ее — он хотел, чтобы она очнулась и помогла ему. Но ее глаза оставались закрытыми.
Он плыл из последних сил и тащил за собой Кари. Она весила около шестидесяти трех килограммов, но из-за громоздкого скафандра казалось, что он затаскивает по лестнице грузного спецназовца в полном снаряжении.
Девяносто футов. Восемьдесят. Семьдесят.
Каждый фут на счетчике держался целую вечность. Больше всего ему хотелось отдохнуть, восстановить дыхание и подождать, пока не утихнет жжение в мышцах, но он должен был спасти Кари.
Сорок. Тридцать.
Блики солнечного света вспыхивали на волнах у него над головой.
Десять футов, девять, восемь.
Он ощущал колебание волн. Пять, четыре… Он уже задыхался. Еще немного — и мышцы не выдержат…
Выплыл!
Он вырвался на поверхность и сощурился от яркого света — над горизонтом висело красное солнце. Собрав все силы, он подтянул к себе Кари. Вода стекала со шлема. В глубине было невозможно разглядеть истинный цвет ее лица; теперь же, при теплом солнечном свете, ее кожа казалась бледной, с голубым отливом.
Костюмы застегивались на многочисленные кнопки и замочки, и, чтобы снять их, была необходима помощь двух человек, однако сейчас об этом нечего было и думать. Онемевшими пальцами Чейз пытался ослабить уплотнительное кольцо на шее Кари. Потом двумя руками обхватил ее шлем и стал осторожно поворачивать его.
Сняв шлем, он отбросил его в сторону. Голова Кари безвольно опустилась.
— Кари! Ну же, очнитесь! — Чейз легонько шлепнул Кари по щеке, стараясь удерживать ее в вертикальном положении, чтобы вода не попала в горловину ее костюма. Ей было необходимо искусственное дыхание, но он не мог снять с себя шлем, не отпустив ее. — Кари! Ну же!
Она сделала резкий вдох и закашлялась, жадно ловя ртом воздух. Ее веки затрепетали.
— Эдди? — едва слышно прошептала она.
— Вы живы! — Чейз расплылся в широкой улыбке. — Мы выбрались! Как вы себя чувствуете?
— Меня тошнит… и страшно болит голова.
— Но вы живы, и это главное. Помогите мне снять с головы это гребаное ведро. — Она дотронулась до его шлема. — Хотя…
— Что такое?
Он уныло посмотрел на нее:
— Все без толку. Мы в сотне миль от берега, а обломки нашего корабля разбросаны по всему дну Атлантического океана. Это расстояние великовато для плавания.
К его удивлению, Кари улыбнулась:
— Не думаю, что нам придется плыть.
— Почему это?
— Потому что я вижу капитана Мэттьюса, который направляется к нам.
Он оглянулся.
— Глазам не верю! — Спасательный плот находился в сотне ярдов, но Мэттьюс в своем белоснежном кителе был отчетливо виден на носу — он махал им. — Значит, Кобра оставил их в живых…
— Это вообще не в его правилах, — озадаченно, но с облегчением проговорила Кари. — Видимо, что-то случилось. О Боже! — Она схватила Чейза за руку. — Нина! Он, должно быть, захватил с собой Нину!
— Зачем это ему? Он хотел убрать ее… Для чего ему менять планы?
— Должно быть, ей что-то известно, — поняла Кари. — Что-то из увиденного нами в храме, какая-то новая информация, достаточно важная, чтобы выторговать пощаду для команды…
— Что ж, мы сможем узнать это у них. Давайте же, снимите с меня этот чертов шлем.
— Я думаю, вам лучше не делать этого, пока мы не окажемся в лодке.
Чейз хмуро взглянул на нее:
— Почему?
— Потому что у меня такое чувство, что ваше встроенное радио — единственное, что у нас есть…
Уже через несколько минут Чейз наконец дышал свежим морским воздухом.
Кари была права: команду «Ивенора» оставили в море без связи. Но когда спасательный плот вернулся к остальным, один из инженеров попробовал наладить передатчик, встроенный в скафандр Чейза. Радиус его действия будет невелик, но другого и не требовалось. Кадисский залив, по морским стандартам, был оживленным местом. Хотя, как заметил Мэттьюс, воспользоваться им они пока не могут — нет смысла посылать сигнал бедствия, если ближайшим кораблем остается судно Кобры.
Чейз и Кари узнали наконец, что произошло на борту «Ивенора».
— Значит, Нина добровольно сдалась, чтобы спасти вас? — спросила Кари.
Мэттьюс кивнул:
— Несмотря на то что Кобра все равно бы ее уничтожил. Мы все обязаны ей.
Кари замолчала, задумчиво глядя на заходящее солнце.
Чейз обнял ее за плечи.
— Эй, эй! Она жива, слава Богу. Те тайны, которые ей известны, она не станет сразу ему выбалтывать. Она будет тянуть как можно дольше. Мы еще можем найти ее.
— Каким образом? — мрачно спросила Кари. — Даже если нам удастся найти корабль в порту, его на нем не будет. Он воспользуется вертолетом или доберется до берега на быстроходном катере задолго до того, как мы сможем послать кого-то на перехват.
— Что-нибудь придумаем. — Чейз отклонился и посмотрел вверх: на ясном небе появились первые звезды.
— Да, я вспомнил, — сказал Мэттьюс, — доктор Уайлд оставила устное послание, хотя ума не приложу, что оно означает. Она просила передать его вам, сэр, когда я вас увижу.
Чейз выпрямился.
— Что она сказала?
— Не много. Только… что она пришлет вам почтовую открытку.
— Открытку? — Кари озадаченно наморщила лоб. Она еще больше удивилась, когда Чейз расхохотался. Радость буквально распирала его. — Что? Что это значит?
Он немного успокоился, но широкая улыбка осталась сиять на его лице.
— Это значит, — объявил он, — что я точно знаю, куда они направляются.