— Хатч, я нашел передатчик .

Она находилась в центре управления экспедицией.

— Где? — спросила она.

Билл изобразил на экране 1107, прочертил орбиту и отметил искомую позицию.

— Кажется, доктор Айсако был прав .

— Отклоняющая свет система?

— Да. Или что-то подобное. И она же маскирует выделяемое тепло .

— И этот источник по-прежнему ведет передачу в направлении все той же цели? То есть точки «B»?

— Сдается, что так .

Последовали новые восторги, объятия и требования очередной порции шампанского. Степенная, уравновешенная группа, которая в первые несколько недель мирно смотрела фильмы и играла в бридж, вдруг стала почти буйной. Хатч уступила, размышляя о том, когда в последний раз ей доводилось встречать людей, так быстро меняющих настроение.

— За Семерку Хокельмана, — провозгласил тост Ник. Джордж предложил выпить «за наших соседей, которых, надеюсь, удастся обнаружить». Герман, особенно обаятельный, поскольку был искренним, предложил тост «за нашего великолепного капитана».

В знак признательности Хатч отвесила легкий поклон. И приказала Биллу продемонстрировать пространственную конфигурацию траектории орбиты и направления передачи сигнала к точке «B».

Огни погасли, и в углу отсека появился маркер, изображавший нейтронную звезду. Передатчик, представленный небольшой антенной, начал двигаться вокруг нее по сжатой орбите. На противоположном краю отсека вспыхнула желтая звезда.

— Точка «B», — пояснил Билл.

Антенна начала поблескивать. Из нее «проросла» линия, которая неторопливо протянулась через все помещение и соединилась со звездой.

— Плоскость орбиты строго перпендикулярна направлению передачи .

— А это очень важно? — спросил Джордж.

— Конечно. У спутников цель всегда в прямой видимости. Билл, а сколько передатчиков мы ожидаем найти там? — ответила Хатч.

— Три. Размещенных на одной орбите и равноотстоящих друг от друга .

Джордж захотел, чтобы им разъяснили и это.

— Передача ведется на очень большое расстояние, — сказала Хатч. — Шестнадцать световых лет. Сигнал при этом подвергается сильной деградации. И одного спутника просто недостаточно. Мы уже знаем, что входной сигнал в точке «B» значительно сильнее, чем тот, который они принимали от единичного источника.

Работают все три передатчика. Если их сигналы надлежащим образом фазированы, то в результате мы, имея маломощные источники, получаем в точке приема значительное увеличение мощности. Как от излучающей антенны с диаметром, равным диаметру орбиты возле планеты. А то, что принимают спутники Академии, и то, что принимаем мы , лишь излучение боковых лепестков. То есть отголосок сигнала.

Им понадобилось два дня, чтобы занять позицию, позволявшую ловить сигнал «второй линии» передачи, найденный именно там, где и предсказывал Билл. Они ожидали этого, так что достигнутый результат никого не удивил. Но сам передатчик по-прежнему оставался невидимым. — Отправь результаты на «Кондор», Билл, — попросила Хатч. — Для нас вопрос заключается вот в чем, — сказала она Джорджу и его команде, — собираемся ли мы подобрать один из передатчиков. Для этого нам придется подойти к этому монстру еще ближе — честно говоря, гораздо ближе, чем я бы предпочла. Но мы это можем .

Все взгляды обратились к Хатч. Аликс выразила свое беспокойство словами:

— Почему «ближе, чем ты бы предпочла»? Там так опасно?

— Нет. Просто потому, что «ближе» означает чрезмерно глубокий гравитационный колодец. Выбираясь из него, нам придется израсходовать много топлива.

— Сколько на это потребовалось бы времени? — поинтересовался Герман.

Хатч переадресовала вопрос Биллу.

— Вся операция полностью, — ответил тот, — заняла бы несколько недель .

— Ты считаешь, мы могли бы взять его на борт? — спросил Джордж.

— Зависит от того, насколько он велик.

— Полагаю, мы рискнем, — заявил Ник. — И если получится найти его, разберем эту штуку на части. Я хочу сказать, что было бы приятно отправиться домой с передатчиком, построенным где-то еще . Вы представляете себе, друзья, его ценность?

Разумеется, они это понимали, и решение было принято.

Через считанные минуты шум двигателей сменил тон, и «Мемфис» плавно скользнул на новый курс.

— Почему применена технология, использующая отклонение света? — удивился Ник. — Зачем в такой пустыне идти на такие трудности?

Тор напустил на себя такой вид, который намекал, что именно эта проблема беспокоит и его.

— Может быть, это стандартное оборудование, — сказал он. — А может, базовая модель.

Герман встал и прислонился к перегородке.

— Зачем вообще понадобилось оставлять здесь что-то? — спросил он. — В смысле — зачем кому бы то ни было интересоваться этой штукой?

— А почему мы заинтересовались ей? — вопросом на вопрос ответил Пит. — Это нейтронная звезда. У нее масса удивительнейших характеристик.

— Но ведь нейтронных звезд множество . Почему именно эта ?

— Надо же исследовать какую-то, — сказал Пит. — Может, выбор пал как раз на эту.

— Или?… — начал Джордж, приглашая его продолжить.

— У этой звезды есть одно уникальное свойство. — Пит повернулся к Хатч. — Нельзя ли нам взглянуть на то, что по левому борту?

Хатч настраивала картинку, пока Пит не получил то, что хотел.

— Видите красную звезду? — Она была тусклой и совершенно обыкновенной. — Я не помню ее номера в каталоге, но это красный гигант, имеющий десять известных планет. А звезда одиннадцать ноль семь движется в его сторону. В конечном счете она устроит во всей системе кучу-малу.

— И когда же это случиться? — поинтересовалась Хатч.

— Через семнадцать тысяч лет, — невозмутимо ответствовал Пит. — Приблизительно.

— Ага, — заметил Герман, — то есть кто-то уже занял место в партере, так?

Билл объявил об очередной передаче с «Кондора» и произвел подключение.

— Леди и джентльмены . — Пастор смотрел на всех с загадочной улыбкой. — Мы нашли спутник. Как я уже говорил, мы ползем рядом с ним и в следующие несколько минут приступим к загрузке его на борт. Я буду держать вас в курсе .

Пастора сменило изображение самого объекта. В этот миг он как раз «плыл» над внешней поверхностью люков грузового отсека «Кондора». Аппарат был ромбической формы, с двумя «тарелками» антенн, раза в четыре превышавших по величине центральную часть. Поверхность и «тарелок», и самого аппарата была изрезана под мириадами странных углов. Вдобавок имелся комплекс маневровых двигателей для корректировки орбиты. Все было защищено напоминающим зеркало покрытием, что делало предмет трудно различимым.

— Обратите внимание, что это скорее технология «невидимости», чем светомаскировки. Плюс хитрый камуфляж. Поверхность полностью покрыта светоприемниками и излучателями. Они установлены так, что свет, падающий на сенсор с одной стороны, воспроизводится дисплейной системой прямо с противоположной. Точность воспроизведения не слишком высокая, но издалека абсолютно незаметно. Пока не окажешься прямо над этим аппаратом, его не видно .

Хатч никогда раньше не встречала ничего подобного.

— Мы проводили эксперименты с похожими агрегатами еще в двадцать первом веке, — сказал Пастор. — Только фотодетекторы были около сантиметра в диаметре, а светодиоды, возможно, раз в десять больше, чем эти .

Хатч спросила об источнике энергии. В ожидании ответа все занялись легкой закуской.

— Мы не в состоянии этого выяснить, Хатч, — сообщил Пастор. — Кажется, этот аппарат вообще их не имеет. Но, с другой стороны, у нас нет экспертов по таким вопросам .

Они ждали, пока Пастор, взяв ранцевый двигатель, демонтировал «тарелки» и доставлял их внутрь. Это должно было позволить спутнику пройти в люк. Управляющий «Кондором» ИИ осторожно изменил ориентацию корабля, выключил искусственную гравитацию и запустил маневровые двигатели. Хатч вместе с пассажирами наблюдала, как спутник медленно «заплыл» в грузовой отсек. Теперь они получали «вид вблизи». Пастор стоял в стороне, а участники «контактной» группы начали снимать зеркальное покрытие и раскладывать найденные «черные ящики», поворотные механизмы и соединительные устройства. На носовой части можно было разглядеть несколько строчек незнакомых символов.

Хатч заметила, что ее пассажиры по-прежнему до слез восхищены тем, что наконец-то прорыв произошел, и в то же время удручены, полагая, что сами оказались участниками неудачного полета.

Каждый из находящихся на «Кондоре» поднял и повернул к телекамере по фрагменту их общего трофея. Гарри Брубейкер, используя и здесь свою знаменитую бесстрастную маску комика, демонстрировал соединительный кабель; Том Айсако показывал «черный ящик», о назначении которого знали, может быть, только небеса; Дж. Дж. Паркер, член правления нескольких торговых компаний, предъявил длинный серебряный стержень.

Епископ держал пару сенсоров, а Джейни Хаскин, королева косметики, представила на общее обозрение сферу размером с баскетбольный мяч, где размещались три телескопические камеры. Она улыбалась, и на ней была карнавальная шляпа. Высокий усмехающийся мужчина, имени которого Хатч не знала, ожидал своей очереди. Вдруг экран погас.

Позади Хатч раздался нетерпеливый шелест.

— Источник временно прервал трансляцию, — сказал Билл.

— Нет, обязательно именно в такой момент! — возмутилась Аликс.

Джордж рассмеялся.

— Они слишком много выпили. И, вероятно, кто-то отправился в…

Изображение вскоре вернулось на экран, но теперь это была сцена паники и смятения: люди спотыкались, наталкивались друг на друга, свет мерцал, кто-то вскрикнул.

Люди на «Мемфисе» притихли, переходя на шепот, и постепенно смолкли. Нарастал испуг.

Затем вновь все исчезло.

— Хатч? — раздался голос Пита, хриплый от волнения. — Что происходит?

— Не знаю.

Экран оставался темным.

— Сигнал отсутствует, — сообщил Билл.

— Прокладывай курс, — приказала Хатч.