– Дот, уходи. Началось.

Она и сама это видела. Трос становился прозрачным, нематериальным, мерцая, словно фонарь с севшей батарейкой. По радио слышались взволнованные голоса: «Уходи. Осторожнее. Дот, не…» Схватив Роуэну, она потянула ее за руку.

– Отпусти трос, – сказала Дот, хотя и знала, что та ее не слышит. Она не успела показать женщинам, как пользоваться радиосвязью, но все равно взывала к Роуэне. – Ради всего святого, отпусти.

Роуэна продолжала висеть на тросе, отказываясь разжать пальцы, даже когда, казалось, больше не за что было держаться, даже когда исчезла ее рука. Потом трос и рука появились снова. Роуэна все так же цеплялась за трос, и все так же слышались тревожные голоса по радио:

«Что происходит?»

«Господи, я так и знал…»

«Что с тросом?»

Дот ощутила приступ тошноты. Где «Маккэндлс»? Она в отчаянии огляделась. «Неустрашимый» оставался на месте, но «Маккэндлс» исчез.

– Мелисса, ответь, пожалуйста, – попросила она.

Голоса смолкли. Навигационные огни «Неустрашимого» стали ярче, как и свет в кабине.

– Мелисса, слышишь меня?

Ответа не последовало. Вокруг «Неустрашимого» стало темно. Звезды потускнели, Дама-под-Вуалью превратилась в легкую дымку, а затем тоже исчезла во всепоглощающей тьме.

– Чейз? Слышишь меня? Мелисса?

Ответа она не ожидала – и не получила. Оставались лишь огни корабля…

Сзади к Дот подплыла Лиза, взяла ее за руку и попыталась что-то сказать. Дот видела, как та кусает губы. Трос словно перерезало – конец, присоединенный к «Маккэндлсу», исчез.

– Мы в порядке, – проговорила она, надеясь, что сейчас все станет как прежде. – Мы в полном порядке.

«Неустрашимый» выглядел так же надежно, как раньше.

– Чейз, слышишь меня? Мелисса? Кто-нибудь?

Она смотрела в пустое небо, не веря собственным глазам. Из космоса небо выглядит совсем иначе, чем с пляжа. Атмосфера не заслоняет его, и звезды всегда светят ярко. Дот казалось, будто ее поместили в темную комнату, простирающуюся во все стороны – до бесконечности.

– Кто-нибудь меня слышит?

Отпустив Роуэну, она повернулась к Лизе и наверняка обняла бы ее, если бы позволял скафандр.

– Мы не успели, – сказала она, не обращая внимания на то, что никто ее не слышит. – Можно возвращаться.

Лиза продолжала что-то спрашивать, и Дот ее понимала: «Спасение отменяется? Что случилось?» Она смотрела на Дот сквозь стекло шлема, требуя ответа.

Дот показала на шлюз. «Господи… Да. Все закончилось».

Внутри «Неустрашимого» царила суматоха. Из иллюминаторов смотрели испуганные лица.

Ей не хотелось возвращаться назад, к тем, кому она пыталась помочь и кому не могла даже рассказать, что случилось. И конечно, она понимала, что застряла на этом корабле-призраке из далекого прошлого, летящем в неизвестное будущее.

Шестьдесят семь лет, говорила Шара.

Прощай, Мелисса. Мама и папа. Гарри.

Гарри, ее муж и отец Мелиссы, работал консультантом по проблемам управления и сейчас был в командировке на одной из отдаленных станций – она не помнила, на какой именно. Когда он узнает, это станет для него шоком…

Черт побери, почему она не послушалась Алекса?

Что ж, жалеть себя было несвоевременно. Этим она могла заняться и позднее.

Как жить без Мелиссы? Они были очень близки с дочерью. Мелисса была честолюбива, но не настолько, чтобы упорно трудиться для достижения своих целей. Она поговаривала о пилотской карьере, но Дот не верила, что это когда-нибудь осуществится. Поэтому она и взяла Мелиссу с собой в экспедицию – в надежде подтолкнуть дочь к претворению в жизнь ее мечты.

Мелиссе действительно хотелось кем-то стать, особенно пилотом, по ее словам. Но она была не готова прикладывать для этого усилия. Жизнь одна, заявляла она, так зачем тратить ее на работу, если есть возможность предаваться развлечениям? Она получила диплом врача, но медицина ее не интересовала. Ей хотелось отдыхать, развлекаться, ходить на вечеринки, встречаться с парнями, плавать – она обожала плавание и чувствовала себя в воде как в родной стихии – и гулять по лесу. В семье Дот всегда считали, что работа ценна и похвальна сама по себе, но Мелисса не видела ничего плохого в том, чтобы подольше предаваться удовольствиям.

«Когда настанет смертный час, не хотелось бы обнаружить, что я так и не успела пожить», – говорила она и всегда руководствовалась этим правилом.

Дот порой казалось, что дочь не так уж неправа.

И еще – Чейз. Дот не была близка с Чейз Колпат, но считала ее подругой. Ей можно было доверять; повышенное внимание, которым она пользовалась из-за работы на Бенедикта, нисколько ее не изменило. Большинство тех, кто, подобно ей, стал интересен журналистам в последние несколько лет, наверняка возгордились бы, но Чейз лишь обращала все в шутку. Когда Дот говорила о достижениях Чейз, та испытывала явную неловкость.

«Мне просто везет, – утверждала она. – То и дело оказываюсь в нужном месте в нужное время».

Странно, что в такой момент ее занимали мысли о Гарри и Мелиссе. И о Чейз. И о Филе Като, старом приятеле. И…

«Неустрашимый» стал для нее единственной реальностью, единственным светом в мире. И вместе с ним – три женщины, которые сейчас были рядом. Все молчали – Лиза, Мишель и Роуэна. Вероятно, они думали о том, удастся ли им когда-нибудь выбраться с корабля, увидят ли они вновь свой дом.

По всей видимости, они не знали, что с ними случилось, и никак не могли знать, если только их капитан не заметил смещения звезд, которое вполне могло произойти за несколько тысячелетий. Понял ли он что-нибудь, и если да, то рассказал ли пассажирам?

Дот направилась обратно к шлюзу. Когда они выходили, люк закрылся. Снова открыв его, она подождала, пока три женщины не заберутся внутрь, и не сразу решилась последовать за ними, отрезав все пути. Пока она оставалась снаружи, еще был шанс, что из тьмы появится «Белль-Мари» и заберет ее домой.

Дот подумала о двух девочках – Саболь и Кори. Она рассчитывала включить во вторую группу их отца. Во время их разговора голос мужчины звучал спокойно, но Дот понимала, что он хочет сказать: «Заберите их в безопасное место. Подальше отсюда». Что ж, хотя бы это удалось сделать. Отчего-то ей казалось, что он врач. Может, дело было в его взгляде, словно выискивавшем отклонения от нормы, а может, в успокаивающем, размеренном голосе: хотя Дот не понимала ни слова, мужчина заверял ее, что нужно лишь забрать девочек и все будет хорошо. Весьма самоотверженно с его стороны, учитывая, что он почти ничего не знал о происходящем. Но она на всю жизнь – сколько бы ей ни было отпущено – запомнила выражение его лица в тот момент, когда она вела девочек к шлюзу и на мгновение обернулась. Он едва сдерживал слезы и явно боялся отпускать дочерей, но знал, что те должны покинуть корабль, даже если их уводит чужая женщина, говорящая на незнакомом языке.

Дот собиралась забрать его вместе со второй группой, хотя и понимала, что он не уйдет, пока на корабле останется хоть одна женщина.

Вдруг снова вспыхнули огни.

Снова появились звезды, сперва подернутые туманом. Затем они стали ярче, превратившись в разбросанные во тьме ослепительные точки. Господи. Случилось чудо. Все еще держась за люк, она обернулась, пытаясь отыскать в ночи «Маккэндлс».

Она увидела Даму-под-Вуалью, которая должна была быть за кораблем. И никаких признаков его самого.

– Мелисса, где ты?

Небо было пустым, если не считать звезд.

– Чейз?

Спокойнее. Она взглянула на часы. Прошло всего девять минут с тех пор, как они провалились в гиперпространственный туннель. На фоне звезд ярко светилось что-то еще, но по другую сторону от «Неустрашимого». Она отпустила люк и поднялась, оказавшись над корпусом. К ним приближался другой корабль – длинный, изящный, ярко освещенный, серебристо-голубой: цвета Конфедерации. Флот пришел на помощь. Слава богу.

Радостно закричав, она замахала кораблю рукой. Навигационные огни моргнули: «мы вас видим». Она вернулась к шлюзу. Видимо, женщины тоже все поняли – они махали руками, а Роуэна разрыдалась.

Теперь корабль был хорошо виден. Развернувшись, он приближался к ним сзади. Мишель схватилась за трос и изобразила импровизированный танец. Лиза подпрыгнула, ударившись шлемом о потолок шлюза, и ее отбросило обратно, но она продолжала смеяться, а по губам можно было прочесть: «Magnifique!»

Именно так, детка.

– Мелисса, – сказала Дот, – нам пришли на помощь. Где ты?

Корабль сиял огнями, словно на летнем карнавале. Поравнявшись с «Неустрашимым», он расположился там, где несколькими минутами раньше был «Маккэндлс». Еще чуть-чуть, и Дот могла бы дотянуться до него рукой.

– Мелисса, ответь. Слышишь меня?

Наконец раздался ответный голос:

– Успокойтесь, госпожа Гарбер. Вы ведь Дот Гарбер?

– Да, это я. – Господи, неужели все? Она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать от радости. – Где «Маккэндлс»?

– Дженет, – сказал голос, – мы нашли ее.

Послышались аплодисменты. Вспыхнули новые огни – вокруг главного люка.

– Все под контролем, госпожа Гарбер. Дайте нам пару минут. Просим вас и всех остальных покинуть шлюз. Если хотите, можете вернуться на корабль. Просто освободите место.

Люк открылся. В космическую пустоту выдвинулась прозрачная труба.

Дот дала всем знак схватиться за трос, и они шагнули в бездну.

Труба пересекла пространство между кораблями и соединилась с открытым шлюзом «Неустрашимого». Несколько человек – кажется, четверо – в темно-синей форме вошли в трубу и направились к кораблю. Двое помахали парящим в пустоте женщинам. Минуту спустя они скрылись внутри «Неустрашимого».

– Привет, – сказала Дот. – Говорит Гарбер. Кто вы?

– Госпожа Гарбер, говорит Си-Ви-Уай-четыреста одиннадцать. Вам нужна помощь?

– Только для того, чтобы выбраться отсюда.

– Что с воздухом?

– Все в норме. Нас четверо.

– Хорошо. Мы вас видим. Слева от вас – грузовой люк. Через минуту он откроется. Сможете войти в него самостоятельно или требуется помощь?

Дот посмотрела на остальных женщин, все еще праздновавших спасение.

– Нет, – ответила она. – Справимся сами.

– Отлично. Входите в грузовой люк. Рядом с ним есть мигающая лампочка. Вас будут ждать. Если что-то понадобится – кричите.

– Четыреста одиннадцатый, мне неловко задавать этот вопрос, но…

– Говорите, госпожа Гарбер. В чем проблема?

– Какой сейчас год?

– По календарю Окраины?

– Да.

– Тысяча пятьсот первый.

Дот застыла. Шестьдесят семь лет. В глубине души она догадывалась, каким будет ответ, но все еще не могла с этим смириться. Не может быть. Она же вышла из корабля всего несколько минут назад.

В трубе снова возникло движение – в сторону «Неустрашимого» направлялись очередные спасатели в форме. А потом толпа людей устремилась обратно, вливаясь в корабль флота. У Дот поплыло перед глазами, перехватило дыхание, но она заставила себя успокоиться. Все в порядке. Главное, что все останутся живы. Даже если это правда и прошло почти семьдесят лет, она справится.

У нее кружилась голова. Дот всегда гордилась своим умением принимать трудные решения и смиряться с их последствиями, но это было уже слишком.

На нее нахлынула тьма.

Дот очнулась на руках человека в скафандре. Тот просил ее успокоиться, уверяя, что волноваться не о чем: он обо всем позаботится. Они все еще находились вне корабля, двигаясь вдоль его корпуса, мимо больших черных цифр – четверки и пары единиц.

– Спасибо, – сказала Дот. – Извините, что доставляю вам столько проблем.

– Никаких проблем, госпожа Гарбер. Рад помочь.

– Где?..

– С ними все в порядке. Все хорошо.

Ее спаситель, представившийся как Эмиль Крайдер, носил стандартный флотский скафандр. Если знаки различия не поменялись много лет, значит он был молодым лейтенантом; Дот чувствовала, что на него можно во всем положиться. Предупредив женщину об искусственной гравитации, он внес ее в грузовой люк, где уже были слегка растерянные Лиза и Мишель, в окружении нескольких спасателей. Несколько секунд спустя появилась Роуэна, которая помахала всем. Вновь послышались радостные возгласы.

К Дот вернулся вес. Эмиль закрыл люк и начал выравнивать давление. Они находились в складском отсеке, заполненном шкафами, ящиками и разнообразным электронным оборудованием.

– Когда загорится зеленая лампочка, госпожа Гарбер, – сказал он, – не снимайте скафандр или шлем. Для начала мы произведем медицинскую проверку.

– Зовите меня Дот, – попросила она. – Зачем меня проверять, Эмиль? Я провела там всего несколько минут.

– В самом деле? – Он широко улыбнулся. – Никаких проблем. Мы просто хотим убедиться, что с вашей иммунной системой все в порядке. И с нашей тоже. Потерпите, это ненадолго.

Наконец замигал ряд зеленых лампочек под потолком. Эмиль выбрался из скафандра и посмотрел на Дот. Это был молодой человек среднего роста, симпатичный, с рыжеватыми волосами и голубыми глазами. Открылась дверь, и вошли несколько незнакомцев. Один присел рядом с Дот.

– Я доктор Гибсон, Дот, – сказал он. – Как вы себя чувствуете?

– Нормально.

– Можете встать?

Сила тяжести все еще составляла около одной трети от нормальной – обычный уровень для космоса.

– Да, доктор. – Она принялась вставать. Эмиль хотел ей помочь, но Гибсон жестом остановил его.

– Все в порядке? – спросил Гибсон, когда она поднялась на ноги.

– Все хорошо.

Остальные подверглись той же процедуре, после чего их повели по короткому коридору, а затем доставили на два уровня выше. Там они разделились. Дот препроводили в напоминающее лазарет помещение, которое выглядело полностью герметичным. На столе стояло какое-то электронное оборудование, рядом расположился стул.

– Я буду рядом, Дот. – Доктор показал на комнатку за стеклянной стеной. – Ждите, пока я не разрешу снять скафандр, затем сядьте и ожидайте дальнейших указаний. Понятно?

– Понятно, доктор.

Он вышел и плотно закрыл за собой дверь.

– Хорошо. Можете снять скафандр.

Дот сняла шлем, выбралась из скафандра и села. За стеклом появился доктор Гибсон вместе с Эмилем.

– Госпожа Гарбер, – сказал Гибсон, – снимите колпачок с устройства перед вами и подышите в трубку.

В столовой, где на столах лежали сэндвичи, фрукты и пончики, собралось около двадцати пассажиров «Неустрашимого». Каждые несколько минут прибывали новые. Среди них ходили люди с корабля спасателей, хотя только двое из них носили флотскую форму. Они успокаивали пассажиров, причем, судя по всему, на их родном языке. Дот сперва удивилась: по имевшимся у нее сведениям, известна была лишь письменность, но не звуки. Но потом она вспомнила о Кори и Саболь.

Да, чудеса порой случаются.

Вошли Роуэна и Мишель, и все обнялись. Они поблагодарили Дот и сразу же смешались с остальными пассажирами. Через несколько минут появилась Лиза, вызвав очередной всплеск радости.

Когда собрались все спасенные с «Неустрашимого», женщина в офицерской форме поприветствовала их на борту «Кристофера Робина», снова по-французски. Она раздала справочники – естественно, на французском – с информацией о каютах, меню и кодах, которые следовало использовать, если потребуется помощь.

В стороне стояли две женщины в комбинезонах, выглядевшие намного старше Дот, но отнюдь не пожилые. Одна из них на мгновение встретилась взглядом с Дот и улыбнулась. Та помахала ей рукой, и в этот миг рядом появился Эмиль.

– Как вы? – спросил он.

– Все в порядке. Что происходит? Нам пытаются объяснить, что случилось?

Эмиль кивнул.

Дот видела на их лицах неверие, гнев, слезы. Пассажиры «Неустрашимого» поняли, что никогда больше не увидят своих друзей и родных. У одних началась истерика, другие смотрели в иллюминаторы на звезды, словно искали там подтверждения сказанному. Они обнимали друг друга и о чем-то умоляюще спрашивали людей в форме – видимо, просили заверений в том, что все это глупая шутка. Но все знали, что им поведали правду, что их спасители не шутят, не лгут и не сошли с ума. Они оказались в далеком будущем.

Лиза не сводила взгляда с Дот. Со слезами на глазах, она изо всех сил старалась не расплакаться. Неужели все это случилось на самом деле? Дот подошла к ней и обняла.

– Мне очень жаль, – сказала она.

Говоривший по-французски капитан-лейтенант, больше года готовившийся именно к этой экспедиции, позже рассказывал ей, что после вопроса о том, как такое могло случиться, чаще всего спрашивали, есть ли возможность вернуться домой и существует ли еще их дом. Многие клялись, что никогда больше не поднимутся на борт межзвездного корабля. Никогда в жизни.

Пассажиры подходили к Дот, чтобы поблагодарить ее и обнять. Лишь один или двое, похоже, считали, что виной всему она. Флотские тоже отводили Дот в сторону и пожимали руку. Некоторые просили ее подписать экземпляр французского справочника. Капитан корабля буквально лучился от радости, представляясь ей.

– Если вам что-то понадобится… – сказал он.

От захлестнувших эмоций кружилась голова. Слишком много перемен случилось за один вечер.

Открылась дверь, и вошел отец Кори и Саболь, с бокалом в руке.

– Его фамилия Шаво, – сказал Эмиль, выступавший в качестве сопровождающего. – Он инспектор полиции.

Шаво выглядел слегка ошеломленным. Одна из женщин подошла к нему и заговорила по-французски. Шаво выслушал ее, и его замешательство лишь возросло. Улыбнувшись, переводчица посмотрела в сторону боковой двери: там две женщины в комбинезонах беседовали с двумя офицерами, заслонявшими их от Шаво. Переводчица дала им знак, и те отошли в сторону.

Женщины тотчас же увидели Шаво и бросились к нему, радостно смеясь и крича. Шаво судорожно вздохнул и на мгновение застыл как вкопанный, отчаянно тряся головой – «не может быть». Наконец на его лице появилась улыбка, и они бросились друг к другу в объятия.

Эмиль положил руку на плечо Дот.

– Знаете, кто они?

– Трудно поверить. Но вообще-то, знаю.

Чувства Шаво, похоже, передались и Эмилю, но он внимательно наблюдал за Дот.

– Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно, – ответила Дот.

– Хорошо. Вам следует знать кое-что еще: это не первая спасательная операция.

– Чудесно, – сказала Дот. – Рада, что кому-то это удалось.

– Не сомневаюсь. Кстати, инициатива исходила от Фонда Дот Гарбер, выделившего деньги на операцию.

У нее снова закружилась голова. Эмиль повторил сказанное, но она все равно не была уверена, что правильно его поняла.

– Все хорошо, – сказал Эмиль. – Держитесь. Вы ведь герой.

– Думаю, героям не бывает так страшно. – И вот последовал вопрос, который она так боялась задавать: – Что с Мелиссой, моей дочерью? Не знаете?

Эмиль кивнул. Дот прочла ответ в его взгляде.

– Мне очень жаль, – проговорил он. – Она умерла лет десять тому назад.

У Дот подкосились ноги. Эмиль помог ей сесть на стул.

– Все в порядке. Я…

– Ничего. Отдохните.

Вошли еще несколько человек. Один принес пончиков, другой протянул ей чистую одежду. Дот сидела, уставившись на стол.

– Не знаю, станет ли это утешением, – сказал Эмиль, – но она знала, что вас спасут. И немало для этого постаралась.

– Спасибо.

– И еще кое-что.

– Что?

– Только что прибыли ваши друзья. Скажите, когда будете готовы.