Макс попытался было уговорить Билла Дэвиса, предлагая много денег, просто-таки громадные деньжищи, но Дэвис на эту наживку не клюнул, и Макс его ни капельки не винил. Не подчинись Билл приказу Вышки вернуться, он поплатился бы лицензией, а то еще и за решетку угодил бы.

— А мы не можем добраться другим транспортом? — осведомился Уильям Ястреб, тревожно переводя взгляд с Макса на пассажиров и обратно, словно они могли в любую секунду пасть духом и пойти на попятную.

— Насколько я знаю, нет.

— А вы-то, Макс? — встрял Лесли Марки. Способность Марки сочетать легкомысленную издевку с неколебимой цельностью натуры, сделавшая его самым популярным в округе телеведущим, заставила Макса занять оборонительную позицию. — У вас разве нет собственного авиатранспорта?

— Нет. "Закатная" реставрирует и продает антикварные самолеты. Мы не занимаемся перевозками.

Ястреб бросил взгляд на часы:

— Макс, но должен же быть какой-то способ!

Макс начал в душе жалеть, что не взлетел пораньше. Сейчас он был бы уже на полпути к Фарго.

А может, выход все-таки есть! Бросившись к телефону, он набрал номер Сейл. Выслушав тираду автоответчика, назвался, надеясь, что она вот-вот снимет трубку. Не дождавшись, он попытался перезвонить ей в контору. Трубку снял Бумер Клэвис.

— Воздушные перевозки "Тор".

— Бумер, это Макс. Сейл на месте?

— Как делишки, Макс? Могу дать ее номер. Она во Флориде.

Вот и все.

— И когда вернется?

— Ну, где-нибудь в среду. В Тампе открывают музей авиации.

Макс промолчал.

— Макс, подожди минуточку, — продолжал Бумер. — Сейчас, только найду ее номер...

— Спасибо, не трудись. Мне от него ни малейшего толку.

Макс тупо посмотрел на телефон, потом оглянулся на людей, сгрудившихся вокруг него. С виду самая заурядная группа. Двенадцать мужчин и женщина, все люди немолодые. Тут они кажутся какими-то неуместными — будто направлялись на выходные в Майями, да заблудились.

Взгляды их были прикованы к Максу. Он повесил трубку и проронил:

— Ничего не могу поделать...

Высокий седовласый мужчина предложил взять в прокат автомобили.

— Нас не пропустят, — возразил Ястреб. — Добраться туда можно только по воздуху.

— А кто такая Сейл? — поглядела на Макса женщина.

— Владелица С-47. Она же пилот.

— А что такое С-47? — осведомился Ястреб.

— Транспортный самолет. Я думал, она согласится рискнуть и посадить машину на плато. Она уже проделывала это однажды.

Один из гостей был прикован к инвалидному креслу с электроприводом.

— А вы можете управлять С-47? — синтезированным голосом поинтересовался он.

— Я? Нет.

— А вы когда-нибудь летали на нем? — спросил тощий бородач из заднего ряда.

— Да, — признался Макс. — Но я не сумею посадить его на вершине гребня.

Один из гостей, смахивающий на профессионального полузащитника в отставке, рыжеволосый, с пронзительным взглядом, от которого мороз подирал по коже, уставил этот пронзительный взгляд на Макса и вопросил:

— А почему?

— Ну, хотя бы потому, что там еще лежит снег. К тому же темно.

— Макс... Вас ведь Максом зовут? — напирал полузащитник.

— Да.

— Макс, нам больше не на кого надеяться. Я готов рискнуть, если вы возьметесь. — Он оглядел окружающих, и те согласно закивали.

— Это не самая удачная мысль, — заметил Макс.

— Звоните Бумеру, — распорядилась женщина, — и давайте трогаться.

— Велите ему установить лыжи, — послышался голос откуда-то с краю группы. — Кроме того, Макс, если вам понадобится помощь с машиной, здесь найдется еще пара пилотов.

Макс неохотно поблагодарил его. Он позволил увлечь себя через выход на улицу, где тотчас же были пойманы пять такси. Макс растолковал водителям, куда ехать, пообещал накинуть полсотни за скорость и сел в последнее такси, вместе с женщиной и полузащитником. Машина сразу же рванула с места.

— Знаете ли, — произнесла женщина, — ваши люди не очень-то хорошо все это организовали.

Макс ждал, что она улыбнется, но женщина осталась совершенно серьезной.

Через пару минут они уже неслись на юг по шоссе N_1-29.

Над гребнем вовсю гулял крепкий ветер. Эйприл и Уилл Горн пристроились на корточках позади одной из груд земли. Горн сказал, что проволочная сетка, ограждающая раскоп, будет снесена первой.

Адам преклонялся перед Эйприл — она готова пролить за них свою кровь, ничего не требуя взамен. В ее присутствии они уже не чувствуют себя такими одинокими. Стоит лишь надеяться, что она доживет до утра.

Адам организовал линию обороны позади земляных отвалов, спиной к котловану. К несчастью, отступать будет некуда. Продолжать бой, сидя в яме, — дело безнадежное.

Видимо, судебные исполнители вскоре после полуночи попытаются двинуться вперед, чтобы выбить обороняющихся с позиций. Если повезет, спасательная партия прибудет раньше. Хотя — чем она может помочь?

Эйприл замерзла. Ей никак не удавалось убедить себя, что действительно дойдет до кровопролития. Пожалуй, она может считать себя привилегированной особой, потому что ни разу не слышала звука настоящих выстрелов. Насилие существовало только за стеклом телеэкрана, в новостях и боевиках, а не в жизни. Не в ее собственной жизни.

— Смотрите, — подал голос Горн.

Три машины отделились от группы стоявших у въезда на дорогу и двинулись вперед. Фары их были погашены, но это не имело значения, потому что плато было залито ярким лунным светом. Машины выдерживали солидную дистанцию между собой. Горн что-то передал по радио.

У Эйприл вдруг стало как-то пусто в груди. Ей и хотелось бы чем-нибудь помочь, а не просто наблюдать за происходящим со стороны, но заставить себя взять в руки винтовку она не могла.

В какой-то мере они сами заварили эту кашу, она и Макс — так увлеклись открытием, что упустили из виду политические последствия. Можно ведь было не афишировать свои находки, держать все под спудом. Пресса подымала бы их на смех, ну и пусть. Не так уж трудно было немного потерпеть насмешки и подумать о политических последствиях. Так нет же, ей было не до того — она упивалась вниманием прессы. Созывала пресс-конференции. Мела языком, как помелом.

Проклятие!

Один из трех автомобилей, черный новенький "шевроле", начал набирать скорость. Обогнав два других, он по широкой дуге повернул в сторону Купола, подкатив к изгороди с юга. Задняя дверца распахнулась, и оттуда выбралась женщина с мегафоном в руке.

— Губернатор Ходок. — Усиленный техникой голос загрохотал над плато.

Ходок осторожно вышел на открытое место:

— Чего вы хотите?

Эйприл посмотрела на часы. Ровно полночь.

Судебная исполнительница опустила мегафон:

— Губернатор, пора уходить.

Ветер трепал его седые волосы.

— Нет.

— Вы оказываете неповиновение властям. — Она двинулась вперед, подойдя почти вплотную к ограде. — Не стоит так поступать.

— Вы не оставили мне иного выбора.

Горн положил ладонь Эйприл на плечо:

— Как начнется стрельба, не высовывайтесь. А еще лучше — спускайтесь в ров и держитесь у самой стенки. Через какое-то время они могут ослабить натиск и предложить нам сдаться. Тогда покажите им вот это и сдавайтесь. Но только долго не тяните.

Он протянул ей большой полотняный платок.

Белый флаг.

— Они вгрызлись в землю по периметру. — Радист прижал наушник к уху и взглянул на командира. — Гораций, мы заряжены и нацелены.

— Ладно, — кивнул Гибсон. — Как дела у скальной группы?

— Они на месте и готовы тронуться.

План довольно прост. Индейцы вытянуты в линию, а за спиной у них ров. Если удастся оттеснить их в ров, бой можно считать законченным.

Стрела-два разбомбит проволочную ограду, преграждающую путь к земляным валам. Когда ограда рухнет, последует залп светошумовыми гранатами по позициям индейцев и шквальный огонь из автоматического оружия. Единица и Тройка займутся высадкой десанта, пока скалолазы (расположившиеся в безопасном укрытии футах в двадцати ниже края плато) зайдут с тыла. Если повезет, сражение закончится за считанные секунды.

На аэродроме им пришлось снова ждать, пока Бумер, Макс и двое гостей (назвавшиеся Уолли и Скоттом) закончат крепить лыжи на С-47. Самолет стоял на полузаброшенной взлетной полосе позади арсенала Национальной гвардии. Как только самолет приготовили к вылету, пассажиры торопливо покинули корпус "Закатной авиации" и поднялись на борт. В грузовом отсеке нашлись скамьи, но назвать их комфортабельными было бы трудновато.

Макс с тяжелым сердцем следил, как пассажиры один за другим исчезают в утробе большого самолета. Подошедший Ястреб остановился рядом с ним.

— Спасибо. Я знаю, что вам не хочется этого делать.

— Вряд ли на такое найдутся охотники, — отозвался Макс.

Заканчивая предполетную проверку, он уведомил Вышку, что летит в Форт-Мокси, и получил разрешение на вылет.

Скотт сел в кресло второго пилота:

— Не против?

— Нет, — пожал плечами Макс. — Вы летали на подобных?

— Я просто хочу посмотреть работу профессионала, Макс, — небрежно отозвался тот.

Гадая, закончится ли пальба к моменту их прибытия, Макс завел моторы, и старый транспортник покатил вперед.

Поднимая машину в воздух, Макс пытался представить вершину гребня. Видимо, на посадку следует заходить с юго-востока. Тут тормозной путь коротковат, а более длинный ведет к обрыву. Можно свернуть чуточку севернее, и в крайнем случае машина врежется в деревья, а не свалится с обрыва — но тогда в запасе будет ярдов на шестьдесят меньше.

Эх, была бы здесь Сейл!

В грузовом отсеке царило подавленное настроение.

— Может, это они? — Эйприл указала на одинокий вертолет.

— Навряд ли. — Горн разглядывал вертолет в бинокль. — Чересчур много стволов из него торчит. — Он поглядел на Эйприл. — Не высовывайтесь.

Страх вновь шевельнулся в ее душе шершавым комком.

Вертолет держался в отдалении, крейсируя на расстоянии трехсот ярдов. Подошедший сзади Адам опустился на колени рядом с ракетометом:

— Ладно, Уилл. Ты уверен, что умеешь пользоваться этой штукой?

— Да, — тихонько отозвался тот. — И все-таки я считаю, что надо сбить вертушку.

— Нет. Действуй согласно плану.

Горн буркнул что-то неодобрительное, зарядил оружие и вскинул его на плечо.

— В результате мы оповестим их, что у нас есть ракеты, и никакого толку, — пожаловался он.

— Совершенно верно, Уилл. Совершенно правильно. — Адам сжал плечо Эйприл. — Все будет хорошо.

— Готов, — доложил Горн.

В этот момент вертолет, видимо, получил команду и сделал вираж, устремившись к оборонительным позициям. Под брюхом у него замерцали вспышки, и Адам пригнул Эйприл к земле, скомандовав:

— Огонь!

Выпустив длинный огненный шлейф, ракета пронеслась мимо надвигающегося вертолета, и в тот же миг перед позициями цепочкой прогремели взрывы. По земле градом забарабанили металлические осколки, ветер потянул за собой облако черного дыма. Вертолет с воем пронесся над Куполом, и вдали затарахтели автоматические винтовки.

Длинная секция забора бесследно исчезла, словно и не было. Теперь на ее месте красовался ряд полыхающих воронок.

— Все целы? — окликнул Адам.

Один за другим защитники Купола назвались.

— Отлично, — подытожил он. — Теперь они знают наверняка, что у нас есть зенитные ракеты. Поглядим, умерит ли это их прыть.

— Вы смотрите новости Эн-би-си.

Только что закончилась комедия положений "Энжи", и на экране появился Том Брокау, стоящий перед изображением карты с помеченным на ней местоположением гребня Джонсона.

— Сообщают, что поблизости от Купола отмечена ружейная стрельба. По нашим предположениям, судебные исполнители начали штурм, пытаясь силой отобрать Купол у группы индейцев-сиу, отказавшихся подчиниться постановлению суда, предписывающему им покинуть территорию. Операция проводится в обстановке полнейшей секретности, и сейчас мы не располагаем никакими подробностями. Пресс-конференция должна состояться через двадцать минут. Пока же нам известно следующее...

— Сукины дети! — Гибсон, сидящий в одном из вертолетов, резко нажал на кнопку рации. — Скальная группа, без моей команды с места не трогайтесь!

Чарли Эванс вместе со своими двумя скалолазами расположился на узком карнизе футов на двадцать ниже края площадки.

— Понял, — откликнулся Чарли.

— Минуты через две-три. — Он переключил частоту. — Стрела-три!

— Стрела-три слушает.

— Следуйте за нами на посадку.

Еще не хватало, чтобы эти ублюдки сбили один из "Черных соколов". Приземлившись среди деревьев на южном конце плато, Гибсон собрал свой штурмовой отряд: девять человек, не считая скалолазов, и объявил:

— Что ж, леди и джентльмены, придется нам попотеть.

— Идут, — сказал Малый Призрак. — Передай дальше.

Вынырнувшие из-под сени деревьев тени двинулись в сторону Купола.

— Держитесь, — призвал Адам.

Спецназовцы надвигались неровной боевой линией, в своих черных одеждах почти невидимые на фоне деревьев, несмотря даже на лунный свет. Адам выждал, когда до них останется ярдов сто пятьдесят, и похлопал Малого Призрака по плечу:

— Давай, Джон. Цель повыше.

Малый Призрак послал полдюжины пуль в небеса. Тени замерли, выждали пару секунд и снова двинулись вперед.

— Адам, — проронил Малый Призрак, — этот номер не пройдет. Если мы хотим их остановить, пора браться за дело.

Макс заметил вспышки с расстояния миль в десять.

— Мы опоздали, — сказал он Скотту.

Тут же ожило радио:

— С-47, вы вошли в запретную зону.

— Э-э, вас понял, — встрепенулся Макс. — Заблудился.

— Рекомендуем вам курс двести семьдесят.

— Оставайтесь на прежнем, — тут же подсказал Скотт.

— Там идет война, — нахмурился Макс. — Мы уже не сможем ей помешать.

— А может, еще не поздно.

"Ладно уж, — подумал Макс. — Пропадаю ни за грош..."

С северной стороны на экране радара появилась четкая отметка.

— Идут на нас, — резюмировал Скотт.

Макс кивнул, стараясь выглядеть непринужденно, словно проделывает подобное ежедневно. Потом включил интерком.

— Ну что ж, мы будем на земле через пару минут. Пристегнитесь.

Впереди уже выросли горные хребты. Высмотрев среди них гребень Джонсона, Макс довернул машину чуточку южнее. Видимость отличная, ветер силой в сорок узлов дует строго с северо-запада.

— Погода не блеск, — проронил Макс.

Его второй пилот кивнул:

— Вы отлично справитесь.

По радио ледяным тоном сообщили, что он подлежит аресту.

Макс снизился до двух тысяч футов, сбросил скорость и в пяти милях от плато выпустил закрылки. Посадочная площадка оказалась меньше, чем ему помнилось. Впереди виднелся Купол и вспышки выстрелов.

Из темноты вынырнул боевой вертолет и пристроился параллельным курсом. Макс бросил взгляд в его сторону и увидел, что в открытом люке вертолета сидит человек в черной форме с автоматической винтовкой на коленях.

— С-47, поворачивайте! — рявкнуло радио. — Вы находитесь в запретной зоне!

Плато стремительно надвигалось. Макс слегка потянул штурвал на себя.

Трассирующая очередь прошила тьму, задев нос машины.

— Если понадобится, мы будем стрелять в вас!

— Блефуют, — бросил Скотт.

Макс перевалил через рощицу, убавил газ и ощутил, как передние шасси коснулись земли.

Самолет подскочил и опустился снова.

В наушниках вопили. Теперь опустилось и хвостовое шасси, тоже снабженное лыжей.

Макс заглушил двигатели. Вся беда с приземлением на лыжах в том, что тормоза не работают. Невозможно даже включить двигатели на реверс. Остается лишь пассивно ждать, когда самолет остановится сам по себе.

Справа надвигался Купол. Теперь стал слышен треск автоматных очередей.

— А что в конце поля? — поинтересовался второй пилот.

— Еще один полет, только недолгий.

Самолет миновал Купол. Пассажиры в грузовом отсеке притихли, и слышался только взвизгивающий шелест снега под лыжами. Они проскользнули между стоянкой и парой поспешно отъехавших патрульных машин, из-под колес которых фонтанами бил снег.

А впереди, на самой границе света фар, зияла бездна.

Макс на миг задумался, не завести ли двигатели, чтобы поднять машину в воздух, или дернуть самолет влево, чтобы врезаться в деревья. Но было уже слишком поздно и для того, и для другого. Осталось только ждать до самого конца.

Голос в наушниках умолк.

Макс вцепился в кресло.

Самолет подскочил на сугробе.

Бездна разверзалась все шире и шире, раскинувшись от горизонта до горизонта.

Самолет замедлил бег.

И остановился.

"Черный сокол" с ревом пронесся мимо.

Еще немного, и передние лыжи сорвались бы в пустоту.

— Всем оставаться на местах, — велел Макс пассажирам.

— Отличная посадка, Макс, — похвалил второй пилот.

Выглянув в боковое окно, Макс отстегнулся и выглянул с другой стороны.

— Масса места, — резюмировал он, усаживаясь в кресло и включая левый двигатель.

— Эй, — всполошился Скотт, — поосторожнее!

— Все в порядке. Эта малышка развернется даже на острие иглы.

Это заявление было недалеко от истины. Под аккомпанемент протестов отдельных пассажиров и вновь ожившего голоса в наушниках Макс развернул самолет и повел его обратно к Куполу.

Пока Макс разворачивался, Гибсон понял, что настал подходящий момент.

И пару секунд спустя защитникам Купола пришлось залечь под шквальным огнем. Прикрывающая левый фланг Андреа увидела, как вылетевшая из-за края обрыва железная кошка впилась в землю.

— Самолет идет сюда, — сообщил заместитель Гибсона.

Самолет, направляющийся примерно в сторону позиций Гибсона, прокатился через стоянку, мимоходом осветив ее фарами.

— Это и слепому видно! Какого черта эти дураки затеяли?!

Радист прикрыл наушники ладонями, чтобы лучше слышать.

— Стрела-два запрашивает приказ.

— Приказ на что?!

— Наверно, открыть огонь, Гораций.

— Дьявол, нет! Должно быть, там сплошь чокнутые!

Радист снова прислушался:

— Скалолазы уже наверху.

Макс свернул к Куполу. Вокруг грохотали выстрелы.

— А нельзя ли двигаться побыстрее? — послышался голос Асквита из грузового отсека.

— Макс, не время для полумер, — поддержал его "полузащитник".

Предложение подхватили еще несколько голосов, на диво разных по тембру. Макс прибавил газу и направил самолет прямо к дыре в ограде, в самую гущу перестрелки. Пули забарабанили по фюзеляжу, и Макс сразу представил, как разгневается Сейл, когда получит самолет обратно. Один иллюминатор разлетелся вдребезги.

Упершись в груду земли, самолет остановился.

— Ладно. — Макс заглушил двигатели.

Сзади уже отпирали грузовой люк. Оператор Лесли Марки — высокий, светловолосый парнишка лет двадцати, опустился в проходе на корточки, чтобы подготовить свое снаряжение. Покончив с этим, он включил софит и произнес:

— Ладно, пошли.

Лесли Марки, уже говоривший что-то в микрофон, кивнул Уолтеру Асквиту, остановившемуся в проеме люка. Асквит выпрыгнул из самолета прямо навстречу пулям. Одна попала ему в ногу, а вторая в грудь, и он тяжело рухнул на снег.

Находившийся впереди Гибсон ужаснулся, увидев случившееся. Тут же из самолета выпрыгнули еще двое, накрыв упавшего своими телами, чтобы защитить его, а в открытом грузовом люке толпились люди. Еще ни разу Гибсон не сталкивался с таким идиотизмом. Вот же безмозглые сукины дети!

— Прекратить огонь! — бросил он радисту и повернулся к заместителю. Прямо глазам не верю.

И тут вдруг осознал, что вся страна видит его на экранах. Увидел Лесли Марки, распростершегося на земле, чтобы не попасть под пули, но продолжающего говорить в микрофон. Увидел оператора, панорамирующего с раненого на оборонительные позиции и на вооруженных людей по обе стороны.

За пару секунд стрельба постепенно прекратилась.

К месту событий подлетел черный правительственный автомобиль, и выскочившая оттуда Сильвера со всех ног бросилась к упавшему.

— Какого черта?! В чем дело?! — Тут она увидела Асквита и осеклась. Что случилось?..

Пассажиры продолжали один за другим выбираться из самолета — одни справлялись с этим без труда, другим потребовалась помощь. Начали подъезжать полицейские машины с включенными мигалками. Появилось инвалидное кресло.

— Кто вы такие? — строго спросила Элизабет.

Пара человек назвались, но Гибсон находился слишком далеко, чтобы расслышать фамилии. Элизабет бросила взгляд в его сторону. Гораций ломал голову, как лучше уладить дело: пожалуй, согнать этих людей в кучу, а заодно воспользоваться преимуществом прекращения огня и вклиниться в позиции индейцев. Это можно сделать. Наверняка.

— Вы видели, что здесь произошло, — говорил Марки в микрофон. — У вас на глазах был ранен Уолтер Асквит, прошлогодний лауреат Пулитцеровской премии по литературе.

"Асквит?! — изумился Гибсон. — Боже мой, это обойдется нам чертовски дорого!"

"Полузащитник" преклонил колени рядом с Асквитом, пытаясь остановить кровотечение, пока седобородый старался устроить того поудобнее.

— Да есть тут у вас врач?! — воззвала женщина как раз в тот миг, когда подъехала машина "скорой помощи".

Глаза Асквита остекленели, и он скончался, вцепившись в рукав "полузащитника".

Тело положили в машину "скорой". Как только она отъехала, Гибсон вышел вперед и назвался.

— Попрошу вас всех пройти со мной.

— Зачем? — вопросил седобородый. Ростом он не выделялся, и черты лица его говорили о кротости характера, но, представ перед спецназовцем, он едва сдерживал гнев. — Чтобы вы могли продолжать свою войну?!

Гибсон воззрился на него. Дело все более и более осложняется.

— Просто арестуйте всю компанию, — вполголоса процедила Элизабет.

— Кто вы? — спросил Гибсон у седобородого. Двоих в этой толпе он узнал, но седобородый был ему незнаком.

— Стивен Джей Гулд. — Тот возвысил голос, чтобы его не заглушил вой ветра. Камера приблизилась, и софит осветил его лицо, чтобы его увидела вся страна. — Мы не собираемся идти вам навстречу. Если правительство хочет убить еще кого-нибудь, пусть начинает с нас.

Они принялись выстраиваться в шеренгу, образуя живой барьер между противниками.

— Гулд, — проговорил Лесли в микрофон, — палеонтолог.

В кадре появился высокий мужчина с аристократической наружностью.

— Чарльз Курран, теолог. — Лесли поднес ему микрофон.

— Это не просто диспут о правах собственности. — Курран словно собирался призвать к порядку недисциплинированного ребенка. — Гребень Джонсона не принадлежит ни одному правительству или даже правительствам. Он принадлежит всем и каждому. — Теолог посмотрел прямо в объектив. Сегодня его защитники в осаде. В таком случае все мы в осаде.

— Артур Майер Шлезингер-младший, историк.

Карие глаза Шлезингера за стеклами очков в роговой оправе гневно полыхнули, и Гибсона вдруг охватило ощущение бесполезности оружия.

— Скотт Карпентер, астронавт.

Второй пилот Макса, все еще полный сил — хоть сейчас на орбиту, кивнул невидимой аудитории.

— Грегори Бенфорд, астрофизик и писатель.

Бенфорд — среднего роста, бородатый, одетый в чересчур просторную, наверняка с чужого плеча, охотничью куртку — едва удостоил Гибсона взглядом и взмахом руки позвал губернатора. Ходок неуверенно занял место в шеренге:

— Джеймс Ходок. Вождь Мини Вакан Ойяте — Народа Озера Духа. Спасибо, вымолвил Ходок, посмотрев налево и направо.

— Гарри Марковиц, экономист.

Марковиц скрестил руки на груди, олицетворяя собой непокорность.

— Ричард Уилбур, поэт.

Уилбур кивнул, мысленно пребывая где-то далеко, измеряя взглядом пропорции пространства, отделяющего Купол от окружающих холмов, словно бы узнавая знакомую, памятную местность.

— Дэвид Шрамм, астрофизик.

В шеренгу встал "полузащитник", испачканный кровью Асквита:

— Стивен Хокинг, физик.

Как и остальные, Хокинг был одет не по сезону, словно его оторвали от дела в других, более теплых краях и в спешке затолкнули в самолет. Он холодно смерил Гибсона взглядом с головы до ног.

— Уолтер Ширра, астронавт.

Карие глаза, квадратная челюсть, средний рост. Гибсон узнал его. Он где-то читал, что Ширра — самый общительный и жизнерадостный из астронавтов. Но сегодня в его взгляде не было даже искорки благодушия.

— Урсула Ле Гуин, писатель.

Она все еще стояла, глядя на место, где пал Асквит. На ее одежде тоже алела кровь.

— И Карл Саган, астроном.

Как и остальные, Саган источал гнев и отчаяние, события последних часов поколебали присущий ему оптимизм.

— С нами был еще Уолтер Асквит, — провозгласил он. — Уолтер был поэтом.

— Знаете, — низким, полным угрозы голосом пророкотал Гибсон, — даже вам не встать выше закона.

— Порой закон просто глуп, — отрезал Марковиц.

Подошедшая сзади Эйприл Кэннон заняла место между Ширрой и Хокингом.

А Гибсон уже прикидывал в уме, что скажет начальству.