Говард Рутледж, пилот Военно-воздушных сил Соединенных Штатов, был сбит над Северным Вьетнамом в начале войны. Он провел несколько несчастных лет в руках захватчиков и был освобожден после окончания войны.
В своей книге «Среди врагов» он вспоминает об источниках, из которых он черпал силы в те трудные дни, когда жизнь казалась такой невыносимой.
«В эти долгие периоды вынужденных размышлений стало настолько легче отделять важное от тривиального, ценное от пустого. Например, в прошлом я обычно много работал или играл по воскресеньям, и у меня не находилось времени для церкви. Многие годы Филис (моя жена) побуждала меня присоединиться к семье в церкви. Она никогда не донимала меня придирками и не отчитывала — она просто продолжала надеяться. Но я был слишком занят, слишком поглощен заботами, чтобы проводить один или два коротких часа в неделю, думая о действительно важных вещах.
Теперь меня повсюду окружали картины, звуки и запахи смерти. Вскоре моя жажда духовной пищи превзошла желание съесть кусок мяса. Теперь я хотел узнать о той части моего существа, которая никогда не умрет. Теперь я хотел поговорить о Боге и о Христе и о церкви. Но в одиночном заключении в Хартбрейк («Жестокое разочарование» — название, которое военнопленные дали своему лагерю) не было пастора, не было учителя воскресной школы, не было Библии, не было сборника гимнов, не было общины верующих, чтобы руководить и поддерживать меня. Раньше я совершенно пренебрегал духовной стороной своей жизни. Потребовалась тюрьма, чтобы показать мне, насколько пуста жизнь без Бога». (Выделено мной.)
Нужны были тяготы лагеря военнопленных, чтобы показать Рутледжу, что в его внутреннем мире был центр, который он игнорировал в сущности всю свою жизнь. Я предпочитаю называть этот центр духом человека, другие называют его душой. Вы не можете с точки зрения психологии определить место, где находится духовный центр внутреннего мира человека, но он существует. Он бессмертен, я это то место, где мы наиболее близко общаемся с нашим Небесным Отцом. Дух не может потерять свою бессмертную сущность, но может существовать в состоянии такой дезорганизации, что общение с Богом становится практически невозможным. Это обычно ведет к общему хаосу в других областях внутреннего мира человека.
Христианин, в теологическом смысле, убежден в существовании души. Но многие христиане борются за качество жизни за пределами этого центра. По крайней мере именно такое впечатление складывается у меня, когда я подолгу слушаю тех, кто хочет поговорить о значении личной духовной деятельности. Многие мужчины и женщины чувствуют мучительную неудовлетворенность уровнем своего контакта с Богом. «У меня не слишком часто бывает чувство, что я достиг Его», — это типичное замечание.
Дезорганизованный дух часто лишает нас внутреннего спокойствия. Для некоторых то, что должно быть спокойствием, на самом деле лишь оцепенение и пустота. Некоторые испытывают беспокойство, чувство, что они никогда не оправдывают ожидания Бога на их счет. Общей проблемой является неспособность сохранять на должном уровне духовную энергию, иметь разумные, последовательные взгляды и желания. «Я начинаю свою неделю с грандиозными замыслами, — комментирует молодой человек, — но к утру среды я уже теряю интерес. Я просто не могу поддерживать должный уровень духовной жизни. Поэтому я дошел до момента, когда чувствую усталость от своих бесплодных попыток».
Быстрый способ
Иногда взгляд на жизнь великих святых Библии пробуждает в нас зависть. Мы вспоминаем об эпизоде с горящим кустом Моисея, о видении Храма Исаией и о встрече Павла с Христом на пути в Дамаск.
Появляется искушение сказать: «Если бы я пережил что-нибудь подобное, я бы утвердился духовно на всю жизнь»*. Мы считаем, что наша духовность могла бы укрепиться благодаря какому-то драматическому моменту, который неизгладимо врезался бы в наше сознание. Убежденные таким впечатляющим соприкосновением с Богом, мы, как нам кажется, больше никогда не испытывали бы сомнений по этому вопросу.
По этой причине многие из нас надеются обрести некий «быстрый способ», позволяющий увидеть Бога реально и более близко. Некоторые чувствуют глубокое удовлетворение от сильного чувства вины, которое вызывает в них проповедник, гневно обличающий с кафедры. Другие ищут эмоциональных переживаний, которые приводят их в экстатическое состояние. Есть такие, кто погружаются в бескоонечные поиски более эффективных курсов и занятий по изучению Библии и, вместо того чтобы постигать учение, ищут там возможность получить достаточную близость с Богом. Есть и такие, которые стремятся обрести духовность через работу в церкви. Обычно мы выбираем путь для заполнения кажущейся духовной пустоты, основываясь на нашем психологическом темпераменте, — мы ищем то, что наиболее действенно трогает нас в данную минуту и приносит чувство умиротворенности.
Но непохоже, чтобы средний человек — такой, как вы и я, — смог пережить когда-нибудь великую библейскую встречу; и вряд ли мы получим доказательства в виде драматических переживаний, которые случается испытывать другим. И я думаю, если нам удастся развить духовную жизнь, дающую удовлетворение, то это будет результатом подхода к духовной жизни как к дисциплине, подобно тому, как спортсмен тренирует свое тело для соревнований.
Одно совершенно ясно. Если мы отказываемся от такой дисциплины, то наступит день, — как он наступил для Говарда Рутледжа, — когда мы станем сожалеть о том, что не приняли вызов.
Возделывание сада
Как нам охарактеризовать это средоточие, эту внутреннюю духовную территорию, где встречи настолько святы, что их почти невозможно описать словами? Помимо богословских определений, нам остается не более чем собрание метафор.
Давид в Псалмах мыслил метафорически, когда представлял свой внутренний мир подобным пастбищу, где пастырь, Бог, вел его, как агнца. В его метафоре были тихие воды, зеленые пастбища и столы, полные еды, которую можно есть в безопасности. Это было место, говорил Давид, где душа возрождалась.
Христианский поэт XVIII века Уильям Коупер использовал образ тихой заводи:
Что касается меня, подходящей метафорой для внутреннего духовного центра я считаю образ сада, где возможны мир и спокойствие. Это то место, куда приходит Дух Божий, чтобы обнаружить Себя, поделиться мудростью, выразить Свое одобрение или упрек, дать поддержку и указать направление. Когда сад содержится в порядке, то это действительно спокойное место, где отсутствует суета, оскверняющий шум, беспорядок.
Духовный сад — это легко уязвимое место, и, если за ним правильно не ухаживать, он быстро зарастет ненужной порослью. А Бог не часто гуляет в запущенных садах. И поэтому духовный сад, на который не обращают внимания, говорят, пустеет.
Именно с этим боролся Говард Рутледж, когда ему тяжелее всего приходилось в тюрьме Хартбрейк. Полная изоляция, частые побои и ухудшающееся здоровье привели к тому, что его мир стал враждебным местом. Из каких источников он мог бы почерпнуть для себя поддержку? По его собственному признанию, он безрассудно растратил возможности (которые у него были в жизни), чтобы накопить в духовном саду силу и решимость. «Я был слишком занят, слишком поглощен заботами, чтобы проводить один или два коротких часа в неделю, размышляя о действительно важных вещах». Тем не менее он использовал и развил то немногое, что у него было с детства. Неожиданно Бог стал очень реальной и очень важной частью его жизни.
Умение вносить порядок в духовную сферу нашего внутреннего мира можно назвать духовным садоводством — заботливой обработкой духовного участка земли. Садовод вспахивает почву, удаляет сорняки, планирует участок, высевает семена, поливает и удобряет, и в результате — радуется урожаю. Именно это многие называют духовной дисциплиной.
Я люблю слова брата Лоренса, христианина-мыслителя, жившего много веков назад, который использовал образ часовни:
«Чтобы быть с Богом, не всегда необходимо быть в церкви. Из нашего сердца мы создаем часовню, в которой можем укрываться время от времени, чтобы кротко, почтительно и любяще общаться с Ним. Каждый человек способен так близко разговаривать с Богом. Некоторые больше, некоторые меньше — Он знает наши возможности. Давайте начнем. Возможно, Он лишь ждет, чтобы мы приняли решение от всего сердца. Смелее! Нам осталось жить не так много». (Выделено мной.)
Начнем скорее, уговаривает нас брат Лоренс, времени мало! Надо приступать к дисциплинированию духа сейчас.
Привилегии, которых мы можем лишиться
Если мы не сделаем это, то потеряем целый ряд привилегий, данных нам Богом, чтобы мы могли жить полной жизнью. Например, мы никогда не обретем взгляда на реальность в перспективе вечности и бесконечности, того взгляда, который должны были иметь от сотворения. Наши способности выносить суждения будут существенно снижены.
Давид показывает нам частицу перспективы вечности, когда пишет о «царях земли», которые восстают «против Господа и против Помазанника Его», пытаясь жить по-своему (Пс. 2:2). Давид мог бы устрашиться этих царей, не имей он в перспективе вечного и всемогущего Бога, Которого он рисует сидящим на небесах и смеющимся над этими тщетными махинациями. Каков результат? Давид не поддался страху, как могло бы случиться с теми, у кого нет видения такой перспективы.
Если мы не дисциплинируем духовный центр нашей внутренней жизни, то лишаемся второй привилегии — насущной, животворящей дружбы с Христом. И снова обратимся к жизни Давида, который в полной мере осознал потерю такой связи с Богом, когда согрешил с Вирсавией. Он довольно долго крепился, а потом бросился к Богу с криком покаяния и с мольбой о возврате к прежнему. Для него эта близость значила слишком много.
Третья привилегия, которую может утратить недисциплинированный дух, — это чувство ответственности перед Богом. Постепенно такой человек забывает, что все, чем мы являемся и что имеем, исходит из Его доброй руки, и начинает считать, что все это принадлежит только ему. Так случилось с Озией, царем Иудеи, который имел глубокие взаимоотношения с Богом, но потом постепенно разрушил их (2 Пар. 26). В результате он возгордился и это привело к обескураживающему падению. Он начал, как герой; но закончил, как глупец. Причина была в растущем хаосе и беспорядке в его духовном саду.
Позволяя духовному центру прийти в отчаянное состояние, мы, в-четвертых, теряем осознание своей истинной значимости в сравнении с Создателем. И напротив, мы забываем нашу неповторимость и ценность в Его глазах как Его сыновей и дочерей. Забывая об этом, мы повторяем ошибки блудного сына и в итоге делаем ряд катастрофических выводов, которые приводят к горьким последствиям.
Наконец, если духовное средоточие находится в пренебрежении и беспорядке, это обычно означает, что у нас осталось мало резервов и решимости на случай кризисных ситуаций, таких, как поражение, обида, страдание, смерть любимого человека или одиночество. Именно в таком отчаянном положении находился Рутледж. Насколько это непохоже на состояние Павла в темнице: все покинули его, по оправданным или неоправданным причинам; но он был уверен в том, что он не одинок. На чем основывалась такая уверенность? На годах духовной дисциплины, на возделывании духовного сада, что создало место, где он мог встречаться с Богом, невзирая на враждебность внешнего мира, окружавшего его.
Что для этого потребуется?
Когда духовный сад содержится в хорошем состоянии и в нем присутствует Дух Божий, сбор урожая происходит регулярно. Плоды? Это такие вещи, как мужество, надежда, любовь, стойкость, радость и совершенное спокойствие. Пожинаются также способность к самоконтролю, умение видеть зло и распознавать истину. Как сказал об этом автор Притчей, «когда мудрость войдет в сердце твое, и знание будет приятно душе твоей, тогда рассудительность будет оберегать тебя, разум будет охранять тебя, дабы спасти тебя от пути злого, от человека, говорящего ложь» (Прит. 2:10-12).
Ричард Фостер цитирует одного из моих любимых авторов, Томаса Келли:
«Мы честно осознаем тяготы множества обязанностей и пытаемся исполнить их все. И мы несчастливы, беспокойны, напряжены, подавлены и боимся стать ограниченными… Мы видим намеки на то, что существует образ жизни, который неизмеримо богаче и глубже, чем наше существование в постоянной спешке, жизнь спокойствия, мира и силы. Если бы только мы могли проскользнуть в этот Центр!.. Мы встречали раньше и знаем теперь людей, нашедших этот глубокий жизненный Центр, где раздражительные крики жизни поглощены тишиной и спокойствием, где «нет», так же, как и «да», можно сказать с уверенностью».
Келли хорошо говорит об этом: если бы только мы могли проскользнуть в этот Центр!
На протяжении столетий христианские мистики были теми, кто в высшей степени серьезно относился к духовной дисциплине. Они изучали ее, практиковали и иногда доводили ее до нездоровых и опасных крайностей. Но они верили, что необходимо регулярно уходить от рутинной жизни и взаимоотношений в духовный сад, чтобы обрести там Бога. Они спешили сказать нам, что церковных служб и религиозных церемоний далеко не достаточно. Люди должны создать часовню, тихую заводь или сад во внутреннем мире, говорили они. Альтернативы нет.
Иисус, несомненно, постоянно занимался дисциплиной Своего духа. Мы знаем, что и Давид делал это. Так же поступали Моисей, Апостолы и Павел, который писал о своих повседневных занятиях:
«И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:26-27).
Не снизили ли мы цену этой духовной дисциплины, этого возделывания духовного сада? В наше время христиане говорят о значимости «тихого времени», ежедневного молитвенного времени, часто сведенного к упрощенной и поспешной системе или методу. Мы сокращаем его до семи или до тридцати минут, в зависимости от того, каким временем мы располагаем. Мы используем руководства по изучению Библии, молитвенные руководства, религиозные буклеты и тщательно подобранные перечни молитв. Все это хорошо — лучше, чем ничего, — но далеко не так эффективно, как то, что имели в виду мистики.
Не так давно мне позвонили из редакции крупного христианского журнала и попросили провести день в обществе одного знаменитого христианского лидера из другой страны, который был с визитом в нашем городе Бостоне. Они хотели, чтобы я всесторонне проинтервьюировал его, так, чтобы читатели могли понять его как личность. Я навестил его и попросить разрешения на интервью.
«И о чем же мы будем говорить?» — спросил он меня.
«Я предполагал, что мы могли бы поговорить о вашей жизни проповедника, писателя и ученого, — сказал я, — возможно, мы могли бы обратиться к вашим взглядам на семейную жизнь, дружеские связи и ваши духовные занятия…»
«Мои духовные занятия?» — прервал он меня.
«Да, — подтвердил я, — многие люди хотели бы узнать, какими путями вы достигли личного общения с Богом».
Я никогда не забуду его ответ.
«Эта часть моей жизни — слишком личная, чтобы делиться ею с кем-то».
Я все еще считаю, что многие из нас, те, кто недавно вступил на путь служения, могли бы извлечь пользу из откровений этого более зрелого человека; тем не менее я понял, что он пытался сказать. Эта область его внутреннего мира была именно такой: строго личной. Она развилась в тайне от других, и так будет продолжаться впредь. Он и Бог будут разделять ее — и никто больше. Она не будет сведена ни к какой системе.
Что требуется, чтобы заставить нас дисциплинированно возделывать духовный сад нашего внутреннего мира? Необходим ли для этого опыт суровых испытаний? Кажется, именно об этом говорит нам история снова и снова: те, кто оказывается в тяжелых обстоятельствах, ищут Бога, потому что им не остается ничего другого. Те, кто осыпан «благословениями», имеют тенденцию плыть по течению. И поэтому я иногда сомневаюсь в слове «благословение». Конечно, что-то нельзя назвать благословением, если это отвлекает нас от пути внутреннего духовного развития.
Можно ли вообще оценить значение духовного центра до тех пор, пока мы вплотную не подошли к смерти, поражению или унижению? Но повеления и прецеденты повторяются для нас снова и снова в Священном Писании и в жизни великих святых. Тот, кто приведет свой внутренний, духовный мир в порядок, тем самым создаст место, куда Бог сможет приходить и говорить. И Его голос не будет похож ни на что, слышанное раньше. Именно это открыл Говард Рутледж. Но чтобы выяснить это, ему потребовалось стать военнопленным.
Брат Лоренс говорит: «Давайте начнем». Томас Келли убеждает: «Проскользните в этот Центр». Христос призывает: «Придите узнать Меня». Как осуществляется это воспитание духа?