Флетч позвонил в дом 15641В по Патнэм-стрит и оглянулся на свой «MG», приткнувшийся к тротуару. Сквозь стекла солнцезащитных очков зеленая краска автомобиля сливалась с зеленью лужайки.
— Да. Кто там? — спросил мелодичный голос.
Флетч наклонился и прокричал в микрофон:
— Я от управляющих, братьев Грин, мисс Фолкнер.
— Одну минуту.
Флетч поправил галстук.
Лицо Сандры Фолкнер не дышало дружелюбием. Она была в черных брюках и блузе свободного покроя, крашеные светлые волосы падали на плечи.
Флетч остолбенел. Внешне Сандра Фолкнер не шла ни в какое сравнение с Джоан Коллинз Стэнуик. Наверное, решил он, она брала свое в постели.
— Я представитель братьев Грин, — сурово сказал он.
Мисс Фолкнер, не мигая, смотрела на него.
— Что вам угодно?
— Мы бы хотели поговорить с вами.
— У вас есть какой-нибудь документ?
— На вашем месте, мисс, я бы не вел себя столь вызывающе.
— Что?
— Соседи жалуются на вас, и мы подумываем о возможности судебного пресечения вашего аморального поведения.
— Вы, должно быть, шутите.
— Мы совсем не шутим. Если вам хочется стоять на пороге, пока мы будем обсуждать этот вопрос, я согласен. Или вы предпочтете пройти в комнату, чтобы нас не слышали соседи?
Она отступила назад, оставив дверь открытой.
Флетч вошел и закрыл дверь.
— Ради Бога, объясните, о чем вы говорите?
— Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Вы сейчас одна?
— О Господи!
Флетч прошел в гостиную.
— Упоминание имени божьего вас не защитит.
— Защитит? От чего?
Он открыл дверь ванной комнаты, которая показалась ему пустоватой. В спальне стояла большая кровать, над ней с потолка свешивалось зеркало. Хотя шел лишь одиннадцатый час утра, кровать была застелена красным покрывалом. На буфете в кухне стояли наполовину опорожненная бутылка водки и пустые бутылки вермута и сухого калифорнийского вина.
— Зачем вы пришли сюда? — в голосе Сандры слышалось отчаяние.
— Что висит у вас на потолке в спальне?
— Зеркало. Какое вам до этого дело?
— Мисс Фолкнер, в договоре на аренду есть пункт, запрещающий крепить какие-либо предметы к потолку.
— О Боже!
— Вы довольно давно нигде не работаете.
— Это никого не должно волновать.
— Мы стараемся уяснить, как сказывается ваше постоянное пребывание в доме на моральном здоровье молодежи.
— Ого! Да кто в это поверит?
— Далее, не вызывает сомнений источник средств вашего существования. За ваше содержание вы расплачиваетесь своим телом.
— Мой Бог! Вы словно явились из прошлого столетия.
— «Братья Грин» несут ответственность не только за состояние квартир, но в немалой степени и за то, что в них происходит. По меньшей мере, мы реагируем на поступающие жалобы.
— Вы можете убираться отсюда.
— Как давно вы знаете Алана Стэнуика?
Ярость на ее лице уступила место ужасу.
— Присядьте, мисс Фолкнер.
Она опустилась на краешек дивана.
— Откуда вы узнали об Алане?
— Его опознали соседи. Фотографии Стэнуика часто появляются в газетах.
— О Боже. Оставьте Алана в покое!
— Он оплачивает квартиру и ваше содержание, не так ли?
— Да.
— Все понятно. Вы снимаете эту квартиру на незаконно заработанные средства. Будет лучше, если вы расскажете нам обо всем.
— Почему?
— Мисс Фолкнер, вы хотите, чтобы имя Алана Стэнуика фигурировало в судебном иске?
— Мой Бог! Неужели такое возможно в наше время? Кто пожаловался на меня?
— От нас, естественно, вы этого не узнаете.
— Оберегаете доносчиков, да?
— Мы очень благодарны людям, помогающим нам быть в курсе того, что творится в наших квартирах. Как иначе мы узнаем об этом? А теперь, я надеюсь, вы честно расскажете нам обо всем, и мы решим, что делать дальше.
Сандра Фолкнер смотрела на Флетча словно фрейлина, застигнутая на сеновале с придворным виолончелистом, — на королеву Викторию.
— Вы всегда носите в доме солнцезащитные очки? — спросила она.
— У меня болят глаза от яркого света, — ответил Флетч, — но это не имеет отношения к нашему разговору.
— Понятно. Ну хорошо. Что вы хотите знать? Раньше я работала секретаршей в «Коллинз Авиейшн». Алан Стэнуик — один из руководителей этой корпорации.
— Нам это известно, мисс Фолкнер.
— Я не мисс Фолкнер. Я — миссис Фолкнер. Мой муж был летчиком-испытателем. Однажды, при посадке на авианосец, он промахнулся, и самолет рухнул в воду. После этого я долго не могла работать. Джек и я не торопились заводить ребенка, думали, что впереди еще много времени…
— Человек, названный вами Джеком, был вашим мужем?
— Моим мужем. Страховка кончилась. Затем пособие по безработице. Я много пила. Очень много. Потом Алан послал кого-то узнать, как я поживаю. Я была совершенно пьяна и предложила этой девице катиться на все четыре стороны. На следующий день появился сам Алан. Со дня смерти Джека прошло больше года. Меня поместили в хорошую больницу. За счет компании. Алан сам летчик. Он воевал. У него шрам на животе. В день выписки Алан встретил меня и привез сюда. Тут я и живу.
— Вы видитесь с ним дважды в неделю?
— Да, примерно так. Теперь я знаю, зачем живу. Ради него. Я надеюсь, что когда-нибудь рожу ему сына.
— Он приезжает по понедельникам и средам?
— Эти соседи ничего не упустят, да. Сучьи дети.
— Мисс Фолкнер, вы не собираетесь выходить замуж за мистера Стэнуика?
— Нет. Он женат. На Джоан Коллинз. Он не может развестись с ней. Она — дочь президента корпорации, Джона Коллинза.
— Вы никогда не думали о том, чтобы стать его женой?
— Нет. Мы даже не говорили об этом.
— И тем не менее вы надеетесь родить ему сына?
— Да. В этом нет ничего зазорного.
— Вы сейчас беременны?
— Нет.
— Другими словами, вы намерены поддерживать сложившиеся отношения без всяких изменений в этой квартире и в будущем?
— Да, намерена.
— А мистер Стэнуик не стремился к каким-либо изменениям?
— Что вы имеете в виду?
— Ну, я могу и не напоминать вам о том, что вы не имеете никаких прав на эту квартиру. Исчезни Стэнуик на следующей неделе, вас выкинут на улицу.
— Этого я не боюсь. Он может поступать, как ему заблагорассудится. Теперь я могу работать. Со мной все в порядке.
— А как здоровье мистера Стэнуика?
— Прекрасное. Я ему даже завидую.
Флетч закрыл блокнот. Он не записал ни слова.
— Очень хорошо, миссис Фолкнер. Я доложу «Братьям Грин». Я порекомендую им не предпринимать никаких действий, так как ваши отношения с мистером Стэнуиком достаточно серьезны.
— Благодарю вас.
Флетч встал.
— Извините за беспокойство, миссис Фолкнер.
— Вы совершенно не следите за квартирами.
— Что вы сказали?
— Ваши «Братья Грин» не выполняют своих обязанностей. Мало того, что на стоянке вечно шум, так еще воры заходят сюда, как к себе домой.
— О чем вы?
— Прошлой ночью меня ограбили.
— Неужели?
— Да. Украли всю мою косметику.
— Я что-то не понимаю.
— Пойдемте, я вам все покажу.
В ванной она открыла шкафчик.
— Сегодня утром я обнаружила, что окно распахнуто, а косметика исчезла.
— Пропала только косметика?
— Флакон аспирина. Моя зубная паста.
— Полотенца на месте?
— Нет. Одного не хватает.
— Одного не хватает, — повторил Флетч. — Должно быть, в него завернули косметику.
— Я тоже так думаю.
— Но, миссис Фолкнер, взрослый человек не пролезет в такое окно.
— Я в этом не уверена.
— Наверное, косметику украл какой-нибудь соседский подросток.
— Возможно.
— Вероятно, он не рискнул забраться в комнату.
— Я рада, что вы прилагаете столько усилий, охраняя нравственность местных детей, мистер… Как вас там. Мне было бы неприятно, если б их посещали грязные мыслишки, когда они будут сидеть в тюрьме за грабеж.