— Хорошо спали? — осведомился Рутледж. Он сидел на валуне возле костра, что горел у входа в небольшой квадратной формы домик под названием «Трам-тара-рам».

— Сегодня куда как лучше, спасибо, — ответил Флинн, подходя к нему. — И практически без сновидений.

— Наверняка не прочь выпить кофе. — В руке у Рутледжа была кружка, из нее поднимался пар. На камне, у костра, стоял кофейник.

— Нет уж, благодарствуйте. Только не из ваших рук.

Рутледж рассмеялся.

— Только без обид, ладно?

— Почему это без обид?

По всей видимости, Рутледж недолюбливал людей, которые отказываются принимать извинения.

— Садитесь, Флинн. Да сядьте же вы, наконец, чего боитесь!

Флинн присел на валун рядом с Рутледжем, но подальше от дыма, тянувшегося от костра.

Как ни странно, но голова и желудок перенесли долгую и тряскую горную дорогу до «Трам-тара-рама» лучше, чем он ожидал. И все же в глазах немного двоилось, а в коленях ощущалась слабость.

На протяжении всего пути Тейлор заговорил лишь дважды. Проехав отрезок особенно размытой и грязной дороги, он бросил:

— Когда сижу за рулем этой тачки, всегда почему-то хочется писать.

А уже подъезжая к охотничьему домику, заметил:

— Вот там, рядом с «Трам-тара-рамом», обрыв. С него открывается просто потрясающий вид!

Флинн не ответил.

Притормозив, Тейлор вышел из «Лендровера» и открыл багажник. Там, подогреваемые на электроплитке, стояли металлические судки с крышками.

Затем Тейлор устремился в лес.

На поляне перед домиком не было видно ни души. Очевидно, Рутледж ждал Флинна, догадывался, что тот приедет.

К каменным ступенькам перед входом был прислонен винчестер.

— Надеюсь, вы понимаете, в каком состоянии все мы находились, принимая это решение, — сказал Рутледж.

— О да, еще бы! — воскликнул Флинн. — Банда бойскаутов-переростков шастает по ночам, суетится, пытается обвести вокруг пальца представителя закона. Прячут трупы, уничтожают вещественные доказательства! Ничего себе, милые шуточки!

— Но вы же видели тело. И вещественные доказательства тоже видели.

— Вам известно, что такое судебная медэкспертиза?

— Известно, что результаты этой самой судмедэкспертизы принимают не слишком всерьез при рассмотрении дел, связанных с убийством. Во всяком случае, не настолько всерьез, как обычно думают люди.

Флинн вздохнул. У этого человека на все имелся ответ.

— Что вы сделали с Лодердейлом? Пытались представить все так, словно он сам удушился телефонным шнуром, которых так много в «Хижине лесоруба»?

— Примерно в ста километрах отсюда у одного из членов нашего клуба имеется ферма по разведению лошадей. И не далее как на этой неделе Лодердейл его навещал. И вот вчера он снова отправился к нему, верхом на лошади, и не вернулся. А лошадь пришла. Одна, без седока. А тело Лодердейла обнаружили только сегодня утром.

— В вечернем платье, да?

— Вот это действительно самый скользкий момент, Флинн. Неужели вы думаете, что мы позволим полиции и репортерам видеть судью Роберта Лодердейла, зверски задушенного и в дамском вечернем платье? Нет, этот человек заслуживает лучшей участи. Лодердейл был очень известным и влиятельным представителем закона.

— Закона…

— К тому же он месяц назад во второй раз женился.

— Вот как?

— Если уж быть откровенным до конца, он женился на матери Эрнста Клиффорда.

— Неужто?

— Тайно бежал с ней и все такое. Очень романтично.

— Так вот почему Клиффорд срочно вернулся с Востока?

— Не на свадьбу. Я же сказал, то было тайное бегство двух влюбленных, причем достаточно пожилого возраста. Медовый месяц они провели в Палм-Дезерт.

На фоне темных стволов деревьев, обступивших поляну, замелькали снежинки.

— И Лодердейл, несмотря на склонность выряжаться в дурацкие платья, чтоб позабавить нас, был во всех остальных отношениях вполне нормальным мужчиной. Кстати, от первого брака у него трое детей.

— Не вижу в том ничего забавного.

— Нет, он действительно был иногда страшно забавен. И мы привыкли к его чудачествам. И всегда очень смеялись.

Охотничий домик под названием «Трам-тара-рам» располагался на склоне горы. Лес, окружавший поляну, надежно скрывал его от посторонних глаз.

— Как это, интересно, можно задушить человека, скачущего на лошади, чтоб он потом с нее свалился? — спросил Флинн. — Попробуйте объяснить.

— Шейные позвонки у него оказались сломаны. Мы обо всем позаботились. И благодаря вам уже не совершали ошибок, как тогда, с Хаттенбахом. Уэлер правильно сказал: «Надо было выстрелить в Хаттенбаха еще раз, с близкого расстояния». Тогда бы это больше походило на самоубийство.

— Рад был оказать посильную помощь, — буркнул Флинн. — Так, значит, вы просто свернули шею Лодердейлу, чтоб никто не заметил, что он был задушен?

— Да. Он свалился с лошади, и она на него наступила. И сломала не только шейные позвонки, но и еще несколько костей. Нет, правда, вы уверены, что не хотите кофе?

— Так вы что же, заставили лошадь топтать Лодердейла до тех пор, пока копыто не попадет по шее?

— Примерно так.

— А затем сняли с него вечернее платье и переодели в костюм для верховой езды?

— Примерно так. — Рутледж подлил себе кофе.

— Знаете, вы просто банда хладнокровных изуверов!

— Мы старались ради Лодердейла. Для его же блага.

— И для своего тоже. Чтоб сохранить в неприкосновенности свой драгоценный частный клуб. Чтобы и дальше скрывать, кто есть кто в этом замечательном заведении под названием «Удочка и ружье».

— Мы имеем право защищать свою неприкосновенность и уединение, Флинн.

— Да вы просто шайка оголтелых разбойников!

— Именно, — кивнул Рутледж. — И мы ничем не хуже, чем любая другая закрытая организация. Такая, как, к примеру, «Пи-2». Или русское Политбюро. И, принимая решения, стараемся руководствоваться в первую очередь своими интересами. Разве это не естественно, не логично?

— Вы принимаете решения, затрагивающие интересы всего остального мира, ничуть с ним не считаясь.

— Мы принимаем решения, выгодные для себя и пытаемся наиболее эффективно их осуществить. Скажите, кто поступает иначе?

— Вы накачали меня какими-то таблетками, Рутледж. Но не настолько, чтоб у меня отшибло память. И я прекрасно помню, что, когда вчера вечером вбежал в музыкальную комнату, рядом с телом Лодердейла находились вы.

— Я был в комнате связи. Вышел из нее в коридор и тут услышал странные звуки. И узнал голос Лодердейла. А потом стоны, хрипы. Вот я и поспешил к нему, узнать, что случилось. И когда вошел, он сидел за роялем уже мертвый.

— Ничуть не удивлюсь, узнав, что то было ваших рук дело. И убийство Хаттенбаха — тоже. И вы специально вызвали меня…

— Да, я понимаю, что попадаю под подозрение. Наверняка все мы под подозрением. Кроме разве что Арлингтона.

— Почему это Арлингтона?

— За все те годы, что мы с ним знакомы, я ни разу не видел, чтоб Арлингтон поднял руку хотя бы на одно живое существо. Убить рыбу, застрелить зверя или птицу… нет, никогда. Он выходит вместе с нами на охоту, но никогда не стреляет. Просто бродит по лесу — и все. Не удивлюсь, что он попробует погладить оленя, если тот окажется с ним рядом.

Шел мелкий редкий снег. Флинн слышал, как хлопья с шуршанием падают на сухие листья.

— Скажите, Рутледж, для чего вы меня сюда пригласили?

Рутледж отпил глоток.

— Чтоб провести расследование. Д'Эзопо уверяет, что вы просто гений по этой части. Чтоб выяснить, кто убил Хаттенбаха, а теперь еще и Лодердейла. Мы хотим знать.

— Не уверен, что вы говорите правду.

— А иначе к чему?

— Возможно, вам нужна была какая-то фигура, человек с именем и непременно со стороны, с которым можно было бы поиграть, позабавиться, водя его за нос. Усыпить, к примеру, с тем, чтоб заняться ночью неблаговидными делишками.

Рутледж поднялся и выплеснул остатки кофе на землю.

— Слишком много пью кофе.

— И я заметил, как вы все разнервничались. А это нехороший признак.

Откуда-то из глубины леса донесся крик.

— Еще раз со всей ответственностью могу заверить вас, Флинн. Вчера вечером мы усыпили вас и вашего друга, однако не предприняли ничего такого, предварительно не посоветовавшись с самыми уважаемыми и влиятельными в стране людьми.

— Чтоб вырубить нас… лишить…

Из леса снова послышался громкий крик.

— Чтоб сохранить нашу организацию, — сказал Рутледж.

— Эй, кто-нибудь! — прокричал мужской голос из леса. — Сюда! Давайте сюда! Быстрее!

Флинн встал.

Откуда-то со склона горы донесся сухой треск нескольких ружейных выстрелов подряд.

Флинн с Рутледжем бросились бежать на звук выстрелов.